Ульяна Михальцова
Перепутье. Мистическая драма
Эпизод 5.
АЛЕКСАНДР и ЕКАТЕРИНА
Открывается дверь. Из нее появляется супружеская пара: мужчина и женщина крепко обнимают друг друга. Долго стоят так, зажмурив глаза. Бармен смотрит на них, ждет, когда они откроют глаза, заметят его. Но они не замечают. Стоят, не размыкая объятий. Тогда он сам подходит к ним, дотрагивается до плеч. Александр и Екатерина вздрагивают. Видят его, удивляются, пугаются, осматриваются.
БАРМЕН: Вы понимаете меня? Читаете по губам?
ЕКАТЕРИНА (дублирует слова жестами): Да. Что случилось?
БАРМЕН: Произошёл взрыв. Террористы захватили автобус. Не в лучший час вы поехали на экскурсию.
ЕКАТЕРИНА (дублирует слова жестами): Ах да, экскурсия.
АЛЕКСАНДР (дублирует слова жестами): Как мы здесь оказались?
БАРМЕН: Да как все. Телепортация. Шах – и ты в удобном стуле за барной стойкой. Проходите, садитесь. Что вам налить?
ЕКАТЕРИНА (дублирует слова жестами): Сладкий ликер, если можно.
БАРМЕН: Здесь можно всё!
АЛЕКСАНДР (дублирует слова жестами): Всё? А шотландский виски у вас есть?
БАРМЕН: Конечно! Вот ваш ликёр, Екатерина, и ваш виски, Александр.
АЛЕКСАНДР (дублирует слова жестами): Вот чудеса! Даже имена наши знает! Что ж это за место такое?
Катерина и Александр выпивают напитки.
БАРМЕН: Чудесное место.
ЕКАТЕРИНА: Вы сказали «чудесное»?
БАРМЕН: Да.
ЕКАТЕРИНА: Вы сказали, а я вас услышала. Это невероятно!
АЛЕКСАНДР: А я слышу вас двоих. Чертовщина какая-то! Это всё правда?
БАРМЕН: Конечно, правда. Мои напитки творят чудеса. Но только здесь. Там за дверью действие напитков проходит.
АЛЕКСАНДР: Это сон!
БАРМЕН: Это не совсем сон, но вы сейчас без сознания. Это верно.
ЕКАТЕРИНА (подходит к двери): Что за этой дверью?
БАРМЕН: Ваша прежняя жизнь.
АЛЕКСАНДР (подходит к жене, уводит её от двери): Нам туда не надо. Я тебя слышу! Как это прекрасно!
ЕКАТЕРИНА: Я тебя тоже слышу, но это не прекрасно. Это всё подозрительно. Что здесь происходит?
БАРМЕН: Понимаете…
АЛЕКСАНДР: Виртуальная реальность! Новые технологии! Аватар! Я слышу твой голос! А ты мой! Мы обычные люди! Мечта сбылась!
ЕКАТЕРИНА: А ты мечтал только об этом?
АЛЕКСАНДР: Нет, конечно! Я о многом мечтал. О семье, о детях, о карьере. О собственном доме. Так всё это у меня уже есть!
ЕКАТЕРИНА: А в бесплатном баре навсегда застрять ты тоже мечтал?
АЛЕКСАНДР: На пару часиков зависнуть – может быть.
ЕКАТЕРИНА: А я нет. (бармену) Так, уважаемый, выпускайте нас отсюда. Моему мужу крепкие напитки пить нельзя, у него сердце.
АЛЕКАНДР: Да, у меня сердце! И оно громко бьётся мне в виски! Жизнь хороша! (вальсирует по бару и напевает что-то)
ЕКАТЕРИНА (бармену): Что вы с ним сделали? Верните мне моего мужа?
БАРМЕН: Он весь ваш. Только ваш. Уже много лет! Успокойтесь. Вот, у меня для вас есть прекрасный чай с чередой.
ЕКАТЕРИНА: С чередой?
БАРМЕН: Да. Очень горячий, как вы любите.
ЕКАТЕРИНА: А откуда вы знаете, как я люблю?
БАРМЕН: Работа такая. Я про своих посетителей много чего знаю.
ЕКАТЕРИНА: Например? (Александру) Саша, перестань кружиться и сядь рядом. Послушай. Ты должен это услышать.
АЛЕКСАНДР: Услышать! Какое прекрасное слово!
ЕКАТЕРИНА: Что ты как ребенок?! Сядь, говорю. (бармену) Продолжайте, уважаемый. Что вам там про нас известно?
БАРМЕН: Ваш чай. Очень сладкий. (ставит чашку перед Екатериной)
ЕКАТЕРИНА: Прекрасно. Спасибо. Не отвлекайтесь. Откуда вы всё о нас знаете?
БАРМЕН: Вы читаете по губам, а я читаю по лицам.
АЛЕКСАНДР: Вот! Новые технологии! Сканирует, распознаёт, информацию выдаёт!
БАРМЕН: Почти так. Екатерина, не смотрите на меня так сурово. Я вам скорее друг, чем враг. У вас чай остывает, а тёплый вы пить не любите.
ЕКАТЕРИНА: Не люблю, да. Но с чередой чая давно не пила. Мне мама такой в детстве заваривала. Травы сама собирала и поила меня. Это было в другой жизни. И я тогда была совсем другая. Это было счастливое, беззаботное время. И я тогда не боялась жить. Я тогда ничего не боялась.
АЛЕКСАНДР: А чего ты сейчас боишься, Катенька? Ты же со мной!
ЕКАТЕРИНА: Жизнь полна опасностей. Можно заболеть на ровном месте, заработать себе осложнение и потерять самое главное. У меня ведь был такой голос. Меня в консерваторию брали. И вдруг такое. Два года борьбы, столько лекарств, несколько операций, и всё напрасно. Это так мучительно. Вся жизнь наперекосяк.
БАРМЕН: Мама ваша так не считала.
ЕКАТЕРИНА: Да, мама всегда говорила: «Пусть жизнь идёт своим чередом, а ты всему радуйся». Смотрела на меня, плакала и учила меня радоваться. Читать по губам и радоваться.
АЛЕКСАНДР: Правильно учила! Мировая у меня тёща! Такие борщи варит! Объедение! Так вы про меня что-нибудь скажете? Что вам там на сканере показали?
БАРМЕН: Вы, Александр, в обычной жизни человек строгий. Вы прекрасный архитектор. Вы умеете проводить четкие линии, соединять разрозненное, но сгоряча можете и разрушить все до основания. Учеба далась вам нелегко, занять своё место в профессии, доказать, что вы не хуже других, удалось не сразу, поэтому безалаберного отношения к делу не прощаете. Но дома вы заботливый муж и ласковый отец. И собаку, которую дети с улицы домой принесли, нашли вы. На автобусной остановке. Принесли к себе, во дворе под лавкой оставили, покормили. Два часа придумывали, как уговорить Екатерину, а тут дети собаку заметили и в дом принесли.
ЕКАТЕРИНА: Ах, вот почему она тебя больше всех любит. Я её кормлю-кормлю, а радуется она всегда именно тебе.
БАРМЕН: Потому что он её конфетами подкармливает. Знает, что вы, Екатерина, очень любите сладкое, постоянно покупает вам то печенье, то конфеты, то зефир, и Найду вашу сладким угощает.
ЕКАТЕРИНА: Так собакам же сладкое нельзя!
АЛЕКСАНДР: Иногда можно!
ЕКАТЕРИНА: Вот что за человек?! Всегда со мной спорит!
АЛЕКСАНДР (бармену): Ещё что-нибудь про нас расскажи.
БАРМЕН: Вы, Александр, любите крепкий чай и непременно без сахара, потому что считаете, что сладость жизни нужно находить в другом. А напитки должны быть крепкими, как мужская дружба, узы брака и стены ваших сооружений. Я с вами полностью согласен. Вот и Екатерина вас поддерживает, но чай без трех ложек сахара пить не может. Очень любит сладкое. Умеет наслаждаться жизнью. Поэтому и в путешествие это вас уговорила поехать. Очень предприимчивая женщина. Целую оранжерею на участке организовала, цветы выращивает и продаёт. Пишет статьи в журналы по цветоводству. И круглый год у вас в доме стоят живые цветы.
ЕКАТЕРИНА: За которыми, между прочим, ухаживать нужно. Сколько вы будете нас здесь держать?
БАРМЕН: Да я вас и не держу. Это вы сами держите друг друга. Вас еще даже не нашли. Ищут. Скоро обнаружат. Кровопотери серьезные. Лучше бы очнуться, оказать помощь друг другу. Или дать знать, что вы еще живы.
ЕКАТЕРИНА: Я бы с радостью. Где у вас телефон? Отсюда можно позвонить?
БАРМЕН: Нет, здесь нет телефона. Есть только радио. Можно услышать сигналы из вашего мира.
АЛЕКСАНДР: Мне пока что здесь больше нравится. А парное молоко у вас есть? Так молока захотелось.
БАРМЕН: Молоко? Парное? Вы удивитесь, но нам как раз такое подвезли.
Ставит на стол кувшин молока, протягивает Александру.
АЛЕКСАНДР (отпивая молоко): Вкусно! Как в детстве! Даже кувшин похож. Это удивительно!
ЕКАТЕРИНА (забирая и отставляя кувшин): Некогда тут баловством заниматься, изображая деревенского кота!
АЛЕКСАНДР: Так вкусно же!
ЕКАТЕРИНА (бармену): Когда нас найдут и доставят в гостиницу?
БАРМЕН: В гостиницу вряд ли. Нужно сразу в больницу. Иначе выбор будет не за вами. Все само решится.
ЕКАТЕРИНА: Что решится?
БАРМЕН: Выживите вы или нет.
ЕКАТЕРИНА: Я вполне себе живая!
БАРМЕН: Я за вас очень рад. Но это потому, что Александр закрыл вас собою. Его раны более серьезные.
АЛЕКСАНДР: Вы говорите ерунду! Я абсолютно цел. И даже счастлив.
БАРМЕН: Вспомните, вы ехали в автобусе. Его остановили какие-то люди, перекрывшие дорогу. Захватили автобус. Велели водителю ехать к зданию правительства, достали взрывное устройство, стали ругаться. Кто-то из пассажиров бросился на них. Устройство взорвалось. Вы успели обнять Екатерину, заслонили ее собой. Сейчас вы в автобусе. Спасатели до вас еще не добрались.
ЕКАТЕРИНА: Я не знаю, что здесь происходит, но нам пора отсюда выбираться. Давай посмотрим, что там (идёт к двери, за которой смерть).
БАРМЕН: Там ваша смерть.
ЕКАТЕРИНА: Что?
АЛЕКСАНДР: Зачем вы нас пугаете?
БАРМЕН: Вы уже можете слышать, но совершенно меня не слушаете. То, что вы здесь, означает, что вы отключились, потеряли сознание. У вас, Александр, состояние тяжелее, вы можете уже не очнуться. А вы, Екатерина, скорее всего, придете в себя. Если постараетесь.
ЕКАТЕРИНА: Я не понимаю. Вы что, всё это говорите серьезно? Про дверь и смерть?
БАРМЕН: Более чем. Поймите, за этой дверью ваша жизнь, без слуха, но всё-таки жизнь. А за той дверью… Вы верите в жизнь после смерти?
ЕКАТЕРИНА: Все мы после смерти попадаем на небеса.
БАРМЕН: Небеса не резиновые, но ладно. Это уже не мои проблемы. Это пусть задверный отдел в этом разбирается. Но вам нужно выбрать: либо налево, либо направо. Как тогда в двадцать два.
АЛЕКСАНДР: О чём он толкует? Здесь спокойно, безопасно. Давай останемся.
БАРМЕН: Здесь бесконечно оставаться нельзя. Всегда приходится принимать решения.
ЕКАТЕРИНА (задумавшись): В двадцать два? Да, это решение далось мне нелегко. Саша уже ухаживал за мной. Но я тогда встречалась с Владом. Красавец дипломат, с хорошими связями, знанием языков, поездками, устроенной жизнью. Он звал меня замуж. Казалось, счастье так близко. Но как долго? Как быстро ему надоела бы по уши влюбленная, но глухая жена? А Саша… Он только начинал работать в военном проектном институте. Тоже без слуха. Нелюбимый, но я знала, что он не упрекнет, не убежит к другой.
БАРМЕН: Это удивительно, как влюбленная женщина смогла сделать такой выбор. Вы не знали, Александр? Она выбрала вас за вашу глухоту. За то, что вы такой же.
АЛЕКСАНДР: В самом деле?
ЕКАТЕРИНА: У меня болезнь забрала уверенность в себе, но подарила уверенность в Саше. И не обманула. У Влада карьера дипломата не сложилась. Погорел на какой-то контрабанде. Что стало с его семьёй, я даже не знаю. Мужа я полюбила позже. Когда родился наш первенец. Здоровый, прекрасный мальчик. Особенный, с удивительным музыкальным слухом. Стал музыкантом. Играет на рояле. И самое прекрасное, что я видела в своей жизни, это порхающие по клавишам пальцы сына. Разве мог родиться у меня такой ребёнок от Влада? Конечно, нет. А с Сашенькой и ещё троих детей родить было нестрашно. Только воспитывает он их неправильно. Все время со мной спорит.
АЛЕКСАНДР: Я соглашаюсь с ней все время. Она этого просто не замечает. Придумает себе что-то, обидится и уходит. Будто все время проверяет, пойду я за ней или нет. Достаточно люблю её или мало. Вот и с поездкой этой сказала, что, если я откажусь, поедет сама, свалится с какого-нибудь утеса или башни, а я раскаиваться буду.
БАРМЕН: Екатерина, что с вами?
ЕКАТЕРИНА (отходит к двери, снова говорит, растягивая слова и используя жесты): Я почему-то перестаю вас слышать. И меня что-то тянет к этой двери. Саша, Саша!
Александр бросается к ней, держит за руки.
АЛЕКСАНДР (бармену): Что с ней?
БАРМЕН: Она в сознание приходит.
АЛЕКСАНДР: Значит, будет жить?
БАРМЕН: Да.
АЛЕКСАНДР (Екатерине): Всё хорошо. Иди. Всё будет хорошо. (обнимает) Раз ты меня за глухоту выбрала, то я этой глухоте рад и благодарен безмерно. Дали б выбор прожить другую жизнь, со слухом, но без моей Кати, отказался бы, ей богу. (отстраняет ) Иди! Всё хорошо.
ЕКАТЕРИНА: А как же ты? Я не хочу без тебя. Без тебя – не хочу.
АЛЕКСАНДР: Пусть жизнь идёт своим чередом, а ты всему радуйся. Не жди меня, иди.
Екатерина уходит.
БАРМЕН: Почему вы не идете за ней?
АЛЕКСАНДР: Зачем?
БАРМЕН: Вы же ее любите. Любите жизнь.
АЛЕКСАНДР: Я все сделал. Чувствую приближение болезней, сердце сдавать стало. Уж лучше так. Главное, Катеньку свою вовремя обнял, заслонил. Я ведь уже на пенсии и ничего не проектирую. Отставной архитектор. Так хоть финальный штрих получился красивый.
БАРМЕН: Вот так сдаетесь? Так хоть молоко допейте. Парное, настоящее, как тогда.
Александр пьет молоко.
АЛЕКСАНДР: Я слух потерял в детстве, лет в шесть. Из-за произошедшего рядом взрыва. До сих пор помню некоторые голоса. Особенно голос матери. Потом научился понимать людей, читая по губам. Каждый раз, глядя на губы матери, что-то говорящей мне, слышал ее голос. Когда она умерла, слишком рано, мне тогда едва исполнилось двадцать четыре, я очень горевал, и особенно потому, что голос её в своей голове слышать перестал. А, познакомившись с Катей, в первую очередь обратил внимание на то, что у нее губы, линия рта и даже подбородок в точности такие, как у моей мамы. И глядя в лицо говорящей Кати, я снова слышал мамин голос. И полюбил её за это. Не только за это, конечно. Но это было самым важным.
А теперь пора. Пора уходить. Жизнь, как молоко, оставляет полоску над верхней губой. Но и эту полоску придется стереть. Молоко выпито, жизнь прожита.
Подходит к двери, за которой смерть.
ЕКАТЕРИНА (голос за сценой): Сашенька, милый мой, иди ко мне.
АЛЕКСАНДР: Слышите?! Она зовет меня! Это моя мама!
БАРМЕН: Нет, это ваша Катя вас зовет. Это её голос. И только вы можете его слышать таким. Больше никто.
ЕКАТЕРИНА (за сценой): Сашенька, милый, Сашенька мой, не уходи!
Александр срывается с места и бежит к противоположной двери.
Дверь за ним закрывается.
АНТРАКТ
