Тори Бергер
Господа Игры, том 1

Потолок, как предштормовое море, колыхался подлунными тенями листвы.

Да-а-а… Тайра сделала глубокий вдох. Ничего более страшного ее подсознание ей еще не показывало. От сна веяло бесполезностью и бессмысленностью всех прилагаемых ей усилий доказать, что она не просто цепной ишанкарский монстр, а нормальный человек. А может, таинственный незнакомец ей просто мстил, зная ее уязвимое место и уничтожая ее единственным ударом. Тайра откинула одеяло и села, спустив ноги с кровати. Разбираться в кошмарах было делом неблагодарным, хотя, например, доктор Фиц на этом зарабатывал.

Не включая света, она прошла в ванную, умылась холодной водой, вернулась в комнату и, замотавшись в пушистый плед, залезла с ногами на подоконник. Под окнами было пусто, кусты чуть шевелились под ночным ветерком.

Сэр Бергер отсылал ее в Торфиорд… В альма-матер Лиги… Подальше от цветущего Ишанкара, на снежный север… Партия была опасной, непростой и долговременной, и результат ее должен был сказаться через несколько лет. Она должна была обеспечить выживание будущей Некромантессы Ишанкара и была нужна в первую очередь ей самой, но злобный червячок обиды грыз Тайру изнутри. Бергер отсылал ее подальше и, пусть и под благовидным предлогом, но ограничивал ее нахождение в Ишанкаре. Только глупец мог бы подумать, что все останется как было: Ректор практически выгонял ее из дома, чтобы этот дом защитить. Тут его упрекнуть было не в чем: Лига и правда должна была привыкнуть к Тайре аль′Кхассе, чтобы потом формальное противостояние не вылилось в настоящую войну. Сэра Бергера вообще пока не в чем было упрекнуть. Он будто бы видел не на десять шагов, а на десять лет вперед. Сэл не ошибся, признавая его преемником сэра Котцы, но Тайра многое бы отдала, чтобы Горан остался Гораном и не был бы сейчас сэром Джо Бергером, господином Ректором Ишанкара, ослушаться которого она не имела права. Сказал – в Торфиорд, значит – в Торфиорд. К холодному морю и каштанам под окнами. Навряд ли там ей доведется спокойно сидеть на подоконнике. Вести двойную жизнь Тайра уже научилась, но теперь ей предстояло водить за нос еще и Торхильдфиорд, благо сэр Бергер придумал вполне правдоподобную легенду. Если поменьше открывать рот, то можно вообще никогда не засветить Ишанкар. От этого, почему-то, становилось еще обидней: Ректор и сэр ′т Хоофт запретили ей говорить, что она имеет отношение к Ишанкару, словно хотели, чтобы ее имя вообще не было связано с университетом.

Но больше всего Тайру расстраивало то, что теперь она будет видеть Горана еще реже. С тех пор как он сел в ректорское кресло, он и так всегда был занят, у него не было времени, чтобы просто поговорить, а с того момента как они оба осознали, что связаны Узами, Горан со своей стороны еще больше ограничил общение. Тайра не искала с ним встреч, не ходила мимо Цитадели, чтобы увидеть его хотя бы издалека на соседней дорожке, не спрашивала о нем у Джимми и скрывала свои чувства от сэра ′т Хоофта, прячась на нижнем уровне Башни, когда становилось совсем тоскливо. Горан постепенно уходил из ее жизни, подменял себя сэром Бергером, но, видимо, и этого отдаления было недостаточно. Теперь он отсылал ее в Торфиорд, еще дальше от себя, лишая даже призрачной надежды на случайную встречу в садах Ишанкара. Помнил ли сэр Бергер о том, что Горан и Тайра – не только Ректор и Некромантесса, а добрые друзья? Или говорить о дружбе было уже невозможно? Сэр Бергер, конечно, поступал стратегически верно, но, не будучи дураком, сознавал и вторую – личную – сторону своей идеи относительно высылки Тайры в Торфиорд. Может, норвежские снега и смогут охладить жар связывающей их золотой удавки… Может, и Горан станет только воспоминанием…

Да-а-а… Еще одна такая же его игра, и она обзаведется новым ночным кошмаром.

Эстер Айзекс поманила ее пальцем и без слов, одними глазами, указала на свой кабинет. Тайра вошла, Эстер вошла следом, плотно прикрыла за собой дверь, села в свое кресло и строго взглянула на Тайру поверх очков.

– Хет Хоофт тут ни при чем, – без предисловий начала она. – Это была идея Бергера, а я его поддержала. Твой ересиарх согласился с этим на своих условиях.

– Я знаю, мэм, – кивнула Тайра.

– И что это за условия? Он, видишь ли, не посвятил ни меня, ни Ректора.

– Это дополнение к тому, что мне уже запрещено.

– А тебе еще что-то разрешено? – не удержалась от колкости Айзекс.

Тайра не ответила, только чуть улыбнулась.

– Ладно, это ваши некромантские дела, я в них не лезу. Я хочу тебе кое-что сказать как женщина женщине, чтобы ты была в курсе некоторых нюансов, – Эстер поправила очки и откинулась на спинку кресла. – Система взаимоотношений и обучения Торфиорда очень отличается от нашей, как и уровень их обучающихся. Это не значит, что в Торфиорде учатся идиоты, просто их студенты владеют магией не в такой степени, как мы в Ишанкаре. По этой причине Торхильдфиорд пошел по пути упрощения: четыре года обязательного обучения и два года магистратуры, а потом лучших Лига забирает на службу. Проблема в том, что ты согласно нашему Положению вообще не можешь быть торфиордской студенткой. Господин Ректор сказал, что он все уладит, но я не представляю каким образом и искренне надеюсь, что твою голову на блюде с золотой каемкой я не увижу.

Айзекс нахмурилась, повертела в пальцах карандаш, и Тайра в очередной раз поразилась тому, какой идеальный у нее маникюр.

– В Торфиорде есть система обязательных предметов и предметы по выбору, – продолжила Айзекс. – У нас такого нет. У нас все предметы обязательные. Так вот несмотря на то, что студенты Торфиорда могут выбирать свою дополнительную программу, не думаю, что Бергер и ′т Хоофт позволят тебе это сделать. Не обольщайся. Более того, с твоей легендой твой Куратор запретит тебе все, что так или иначе связано со смертоубийством, так что я и тут понятия не имею, как Бергер хочет пристроить тебя на Боевую магию.

Тайра отметила, что Ректор не посвятил Эстер в некоторые важные детали дела, а еще, что Горана даже свои все чаще стали называть сэром Бергером. Это означало, что он сильно изменился с тех времен, когда они знали его как Горана.

– Следующее. Ни я, ни ′т Хоофт в Торхильдфиорде появляться не будем, а если вдруг кого-то из Ишанкара туда и занесет, а я думаю, наш дорогой Ректор на попе ровно не усидит, не надо следовать Церемониалу. Там ты не дома.

– Господин Хранитель сказали, что Церемониал непреложен, где бы я ни находилась.

– А ты забудь об этом! – посоветовала Айзекс. – Не надо самостоятельно подставлять свою голову под лигийские мечи! Никто не умрет, если ты не поклонишься, а в особенности ты сама. Поняла?

– Да, мэм. Приму к сведению.

Эстер покачала головой:

– Упрямством с тобой хет Хоофт делится? Что за некросы у нас! Все понимают, но сделают по-своему! Двоих я вас не вынесу. Просто поступай как я говорю, хуже не будет.

– Постараюсь, мэм.

– Иди к черту, аль′Кхасса! – Эстер отбросила карандаш.

– Так я могу быть свободна, мэм?

– Пойдем, сдам тебя Бергеру с рук на руки, чтобы в случае чего у меня был повод порвать его на тряпки!

Они шли по длинным коридорам, Эстер молчала, Тайра держалась чуть позади и с вопросами не приставала. Спрашивать, в общем-то, было нечего, кроме того, кто в Торфиорде будет решать ее судьбу, но задать этот вопрос Тайра не решилась.

– Вот еще что, – вдруг сказала Эстер, словно услышав ее мысли, и остановилась. – Первый проректор Торхильдфиорда – Гудрун Свенсон. Не лги ей. Что бы ни говорил ей Бергер, ты ей не лги. Она не глупее Бергера. В ваши игры она не играет, но она не глупее вас, поэтому не смей ей лгать!

Тайра пыталась вспомнить, откуда она знала это имя – Гудрун Свенсон, потому что сейчас услышала его не впервые, и упоминание Эстер об этой женщине вызвало у нее смешанные чувства.

– Гудрун Свенсон – это шайтан в юбке, – медленно сказала она самой себе, припоминая мимоходом оброненные года четыре назад фразы Сэла.

– Что? – Эстер снова взглянула на нее поверх очков. – Кто сказал?

– Сэл.

Айзекс нахмурилась, но через пару секунд морщинки на ее лбу расправились.

– Тоже верно, – согласилась она и пошла вперед. – Сэл тут прав. Но бояться ее не надо. Не врать и не бояться. Усвой этот принцип, и все будет нормально.

Тайра даже не усмехнулась. Почему-то Эстер была настроена очень серьезно.

– Это все, что мне нужно знать, мэм?

– Я не знаю, что тебе нужно знать, аль′Кхасса, – раздраженно отозвалась Айзекс. – Ну ладно, скажу еще кое-что. Я с Гудрун не разговаривала больше двадцати лет, кроме официальных фраз, разумеется. Когда-то мы были подругами, а сейчас друг друга, мягко говоря, ненавидим, а посему мое имя упоминай только в крайнем случае.

– Если господин Ректор прав, то мне вообще не придется светить кого-либо из Ишанкара.

– Горан окончил Ишанкар, – зло сказала Эстер. – И Гудрун прекрасно знает, где я и кто я. А если Бергер намерен выдать тебя за свою дочь, то и ты это знаешь! Еще раз повторяю тебе, Гудрун Свенсон не дура! Обвести ее вокруг единственной пальмы в пустыне не выйдет!

Горан стоял у ворот вместе с Хранителем, одновременно разговаривая по мобильнику и подписывая навесу какие-то бумаги, которые аль-Малик подсовывал ему, вынимая из папки. Он выглядел абсолютно спокойным, и это Тайре не понравилось. Его спокойствие говорило о том, что он идеально просчитал партию и готов к любому повороту, но Тайра знала лишь ту часть игры, которая предназначалась для нее, и к внезапным изменениям готова не была.

– И еще, – голос Эстер снова вырвал ее из размышлений. – Еще кое-что, что тебе необходимо знать. Гудрун Свенсон – Второй Триумвир Лиги. Вторая по званию, то есть. По званию, но не по значению. Она лигийская Сестра, женщина-воин, и, скорее всего, аль′Кхасса, – Эстер замедлила шаг и взглянула ей в глаза, – именно она и будет твоим Куратором. Если вообще тебя примет!

Тайра еле удержалась, чтобы не открыть рот и не высказать свое возмущение, зато ей наконец стали понятны другие слова Сэла о том, что за Гудрун Свенсон стоит сила и переть против нее бесполезно.

Айзекс едва коснулась пальцами груди, Тайра поклонилась, как положено, Горан кивнул Эстер и отдал последний лист Хранителю. Когда Эстер и аль-Малик удалились каждый в свою сторону, Горан повернулся к Тайре.

– Готова?

– Так точно, сэр.

– Не надо так официально. Мы с тобой теперь родственники.

– Как прикажете, сэр Бергер.

Горан хохотнул.

– Ну тогда пойдем. Люблю покидать университет через ворота – это придает осмысленность действиям. Тебе так не кажется?

– Никогда об этом не задумывалась, сэр, – призналась Тайра.

Горан не ответил. Тайра понимала, что ему не нравится ее нежелание отходить от официальных форм обращения, но после недавнего разговора у нее почему-то не получалось назвать его даже по имени-отчеству.

– И что тебе сказала госпожа Айзекс? Как женщина женщине, разумеется.

– Пару фактов о госпоже Гудрун Свенсон.

– Сама? – не поверил Горан.

– Да, сэр, а что в этом такого?

– Мы с твоим Наставником очень долго добивались от нее каких-либо фактов, а тебе она сама рассказала.

– Это логично, сэр. Хоть кто-то должен был меня поддержать. Ни вы, ни сэр хет Хоофт со мной никакой дополнительной информацией так и не поделились. Да и может быть, относительно госпожи Свенсон мы с вами владеем разной информацией.

– И чем владеешь ты?

– Госпожа Айзекс сказала: «Не врать и не бояться».

Горан снова хохотнул. Он остановился и повернулся к Тайре.

– Кхасси, верь мне, – попросил он. – Все будет хорошо.

Он открыл портал, вошел в него, Тайра вздохнула и, пока портал не захлопнулся за его спиной, шагнула следом.

Морем пахло даже в коридорах Торхильдфиорда. Оно было близко, подступало, казалось, почти к самым стенам института, но Горан не дал ей возможности посмотреть на него и издалека, сказал, что у нее еще будет для этого достаточно времени. Он был уверен, что с легкостью обведет вокруг единственной в пустыне пальмы Гудрун Свенсон, Сестру из старшего командного состава Лиги, и Тайре приходилось ему верить.

Как Тайра успела заметить, древними в Торфиорде были только внешние стены, все остальное было вполне современным. Никаких ковров и кресел в коридорах, цветов на подоконниках, никаких излишеств и ничего, что намекало бы на домашнюю атмосферу Ишанкара. Двери приемной Первого проректора были добротными, но без какой-либо фигурной резьбы. В приемной стояли два больших кресла и массивный диван, из-за размера которого секретарский стол да и сама и без того тоненькая, с широко распахнутыми глазами лани референтка Гудрун выглядели еще меньше.

Горан уверенно вошел в приемную, поздоровался с секретаршей, и она тут же выпорхнула из-за стола в кабинет начальницы. Когда она выскользнула из двери – Тайра заметила, что девушка открывала дверь лишь настолько, чтобы пройти между ней и косяком, – и жестом пригласила их внутрь, Горан кивнул ей в ответ и вошел, поманив Тайру за собой.

Кабинет был большим, приблизительно таким же, как и ректорский в Ишанкаре. Два огромных окна были завешены темными тяжелыми портьерами, так что внутри сохранялся полумрак. По центру между окон располагался огромный старинный стол – Тайра могла бы поместиться на нем в длину – и такое же старинное кресло с высокой спинкой. Перед столом был раскинут ковер в коричневых тонах, с другого края которого стоял небольшой диванчик, два кресла и низкий журнальный столик на резных ножках. Стены кабинета занимали книжные полки высотой почти до потолка, и Тайра рассмотрела на них большое количество книг на иностранных языках, словарей и грамматических справочников. Многие из этих книг в Ишанкаре были ей пока недоступны, Библиотекари считали их ценностью и раритетом, а у Гудрун они спокойно стояли на полках в кабинете, который ночью даже не охранялся. Ей вспомнилось, как Сэл рассказывал, что Гудрун Свенсон знает шанкари, и она заставила себя оторваться от разглядывания шкафов, чтобы не начать искать корешки со знакомыми знаками.

Госпожа Свенсон стояла возле приоткрытого окна и курила, четким движением пальцев сбрасывая пепел в бронзовую пепельницу. Она была одного возраста с Эстер, но, в отличие от ишанкарской пышки, была стройной и подтянутой. На ней был лаконичный деловой костюм, короткие волосы ее были уложены в строгую прическу, ногти были аккуратно подстрижены. Сильным магом, как и все лигийцы, Гудрун не была, но излучала силу и власть. Тайра выдержала взгляд ее серых, холодных и острых как лезвия глаз и поняла, что Эстер недаром предупредила ее о том, что с Гудрун шутки плохи.

– Это она? – спросила Гудрун, обращаясь к Горану.

– Она, – Горан чуть улыбнулся.

Видимо, приветствие в данном случае было необязательным.

– Вы не слишком похожи.

– К счастью, это так.

– Все шутишь, – строго произнесла Гудрун.

– Как истинный выпускник Шутовской Академии.

Гудрун даже не улыбнулась, затушила бычок, перенесла пепельницу на стол и заняла свое рабочее место.

– Ты практически не изменился, Горан. – Гудрун достала еще одну сигарету из пачки. – Борода тебе идет. Выглядишь умнее. Присаживайся, будем разговаривать.

Горан опустился на диван возле журнального столика, Тайра осталась стоять, где стояла. Гудрун такую странность, конечно, заметила, но ничего не сказала.

– Давно был в Ишанкаре? – она с удовольствием затянулась.

– Сегодня с утра, – запросто ответил Горан.

– Это правда, что ректором у вас теперь сэр Джо Бергер?

– Правда, мэм.

– И как он? Нормальный или такой же циркач, как и все предыдущие?

Горан хохотнул.

– Мне, право, сложно судить о Бергере непредвзято, – он не мог сдержать улыбки.

– Почему ты не отдашь ее в Ишанкар? – Гудрун махнула сигаретой в сторону Тайры.

– Хотя бы потому, что ее не возьмут туда на Боевую магию.

– И ты думаешь, что я возьму ее на Боевую магию? Она ведь, кажется, уже убила двоих с помощью этой самой боевой магии?

Гудрун взглянула на Тайру, и ей стало неуютно.

– Это так? – обратилась к ней Гудрун. – Ты действительно убила двоих или Горан прибавил одного для красного словца?

– Это так, мэм, – ответила Тайра.

– Что «так»? Твой ответ мне непонятен!

– Я убила двоих, мэм.

– Слишком спокойно об этом говоришь. Словно гордишься этим.

– Гордиться тут нечем, мэм, но и стыдиться мне нечего, – Тайра старалась, чтобы голос был ровным, но сама услышала в нем нотки обиды и вызова.

Гудрун усмехнулась и посмотрела на Горана:

– Начинаю верить, что она твоя дочь.

– А раньше не верили?

– Из всех ишанкарцев на слово я верю одному Йену, и то понятно, по какой причине и какому Слову!

– Так что вы скажете? – спросил Горан.

– Сложно поверить, что девчонка – боевой маг.

– Верить не требуется, госпожа Гу. Для выяснения этого факта есть экзамены.

– Горан, – Гудрун раздавила второй бычок. – Ты привел мне девчонку, которая не успела окончить первый курс неизвестно где в третьем мире, но уже убила двоих. Ты привел мне ее без документов, без рекомендаций, и я должна не просто поверить, что она твоя дочь, так еще и взять ее на Боевую магию. Ты понимаешь абсурдность своих требований?

– Не вижу абсурда.

– У нее нет даже академсправки! – рявкнула Гудрун. – В моей практике такое впервые! Чтобы мы составили о ней приблизительное представление, ей придется сдать экзамены за весь год! Это двадцать две дисциплины! Ты представляешь, как долго ей придется это делать? У меня нет на это времени!

– Есть практика комплексных экзаменов, – напомнил Горан.

Гудрун не нашла что ответить, лишь покачала головой и спросила:

– Вы в своем рассаднике мракобесия все больные? Комплексные экзамены? После первого курса? Ты понимаешь, что ее с ее послужным списком к практике подпускать нельзя в принципе?

– А что не так с ее послужным списком?

– Помимо двойного убийства, у нее еще и отец – ишанкарец! А ты, Горан, тоже далеко не идеал, чтобы составить своей дочери нормальную протекцию!

– Ей не нужна протекция, госпожа Гу. Ей нужны комплексные экзамены.

– Это Айзекс тебя надоумила?

– Нет, мэм, я и сам не дурак.

Гудрун некоторое время пристально смотрела на Горана, прикидывая, стоит ли задавать ему вопрос, который ее по-настоящему интересовал, или сдержаться, пойдя на поводу у своей гордыни.

– И что Айзекс? – все-таки спросила она.

– Привет не передавала, извините. Но я могу передать ей привет от вас.

– Я тебе такой привет передам, не донесешь!

Горан хохотнул.

– Значит, Айзекс знает, что ты пошел ко мне, – сделала вывод Гудрун. – И давно она знает про нее? – и она снова жестом указала в сторону Тайры, не отводя при этом глаз от Горана.

– Лет пять, – честно ответил он.

– А ты? Ты давно про нее знаешь?

– Столько же, сколько и госпожа Айзекс.

– Хорош отец.

– Какой есть.

– Чем ты мне всегда нравился, Горан, так это тем, что умел признавать свои ошибки.

Она нажала на кнопку коммуникатора на своем столе.

– Эрна, комиссия по переводу еще работает?

– Да, мэм, – ангельским голосочком отозвалась секретарша.

– Попроси их не расходиться. Я им сейчас еще одну приведу.

– Да, мэм, – ответила секретарша и отключилась.

Тайра украдкой взглянула на Ректора. Он смотрел на Гудрун и, казалось, улыбался.

– Ну что, Горан, – Гудрун ухмыльнулась, – ты, кажется, хотел комплексный экзамен? Готова тебе его предоставить. Сегодня мы экзаменовали троих переводников, твоя девочка будет четвертой.

– Хорошо, – Горан согласно кивнул.

– Тогда пойдем, – Гудрун встала, и Тайре показалось, что она проверяет Горана на слабо.

– Она будет сдавать экзамен сейчас, я ведь верно понял? – уточнил он, поднимаясь с дивана и подходя к Тайре.

– Я непонятно сказала? – Гудрун демонстративно отвернулась к окну, чтобы закрыть створку, давая им возможность поговорить.

– Сейчас?! – тихо спросила Тайра. – Но я даже не знаю, что мне для этого нужно!

– Все, что тебе нужно, у тебя вот здесь, – и он чуть постучал пальцем по ее виску. – Я в тебе не сомневаюсь.

– Вы готовы? – резко спросила Гудрун. – У меня мало времени!

– Готовы, – спокойно ответил Горан. – Однако у меня тоже мало времени, поэтому я оставлю ее с вами и удовольствия видеть, как она разгромит вашу экзаменационную комиссию, буду лишен.

– Каков наглец! – Гудрун была возмущена.

– Дела Ишанкара превыше всего. Такая уж у меня служба.

– Горан Иваныч, – Тайра не верила своим ушам. – Не оставляйте меня здесь одну! Пожалуйста!

Ей хотелось схватить его за рукав пиджака и сказать что-нибудь вроде «Мы так не договаривались!», но лишний раз открывать рот было не велено. Горан некоторое время молчал, прекрасно понимая ее опасения, а потом слегка погладил ее по плечу.

– У меня дела. Остаться я не могу, не рассчитывал на это. Домой вернешься сама.

Тайра предпочла бы выругаться, но взяла себя в руки:

– Как скажете.

Горан прижал руку к груди, поклонился Гудрун, как того требовал ишанкарский Церемониал, и вышел вон.

– Ты не зовешь его отцом, – сказала Гудрун и снова пронзила ее своим острым взглядом. – У вас не слишком близкие отношения.

Тайра не ответила.

– Чего молчишь?

– Вы не задали вопроса, мэм.

Гудрун подошла к ней почти вплотную – Тайра заставила себя стоять на месте и не сделать шаг назад – и жестко произнесла:

– Пойдем. Посмотрим, имеет ли угроза Горана под собой хоть какие-то основания.

Она резко развернулась, чем напомнила ей ван Хинкеса, толкнула дверь и вышла в приемную.

Горан ходил по своему кабинету и никак не мог успокоиться. Он оставил Тайру с Гудрун в полдень, сейчас солнце уже садилось за горизонт, а она все еще не вернулась в Ишанкар. Пару раз Горан порывался пойти и забрать ее, но в последний момент останавливал себя, заставляя думать не о настоящем, а о будущем. Он приложил слишком много сил, чтобы эта партия состоялась, и она была настолько тонкой, что малейшее его незапланированное изначально вмешательство могло привести к катастрофе.

Хет Хоофт был до безразличия спокоен: он с утра не покидал Башни и даже не вышел, чтобы сказать своей Ученице пару напутственных слов. Впрочем, у Горана у самого с напутственными словами получилось не очень. Он криво усмехнулся, вспомнив свое «верь мне, Кхасси». Он с удовольствием рассказал бы ей обо всех деталях игры, но тогда Тайра могла бы все испортить. Не нарочно, а потому что прочла бы партию от начала и до конца и могла бы постараться ее усовершенствовать, что в этот раз было абсолютно неприемлемым. Уж лучше так. Пусть думает что угодно, лишь бы не нарушила равновесия.

Айзекс намеренно не звонила, хотя Горан был уверен, что кофе у нее уже давно закончился и ее девочки-методисты побежали за новой банкой. Он подумал, что если так переживать за каждого студента, то можно получить инфаркт или нервный срыв, но Эстер держалась просто отлично. Иногда Горану казалось, что у нее железные нервы. Эстер Айзекс уж точно ничем не уступала Гудрун Свенсон, хотя они были слишком разными.

Когда часы показали полседьмого вечера, Горан достал мобильник и набрал Тайру.

– Ты где? – без предисловий начал он. – Я уже не знаю, куда себя деть!

– Я возле Цитадели, сэр, – усталым голосом отозвалась Тайра. – Сейчас буду.

– Давай быстрее. Я зову ′т Хоофта и Эстер, чтобы тебе три раза все не пересказывать.

Когда Тайра дошла до кабинета Ректора, все уже были там. Эстер небось сорвалась с места, не дослушав до конца и бросив телефон в кучу бумаг на своем столе, а сэр ′т Хоофт пришел через тени, иначе как еще было объяснить, что они появились у Ректора раньше нее.

– Что она с тобой делала почти семь часов? – спросил Горан.

– Четыре, сэр, – поправила Тайра. – Я сдавала экзамен. Или экзамены, я толком не поняла. Все это заняло четыре часа.

– Сколько? – не поверила Айзекс. – Неужели Гу заставила тебя сдавать комплекс? Но даже комплекс нельзя сдавать четыре часа! Они тебя хоть в туалет выпускали? Воды попить?

– Они сказали, в бою о воде и туалете думать некогда.

– Это немыслимо!

– Я не заметила времени, мэм, – Тайра покачала головой. – Я даже не успела почувствовать, что это комплексный экзамен. По мне, так у сэра хет Хоофта на парах происходит приблизительно то же самое.

Йен едва заметно улыбнулся.

– Комиссия из тринадцати человек, и они просто спрашивали по очереди все подряд, что в голову приходило. Теорию и практику. Там была доска и магическая кафедра. Сначала я делала расчеты, а потом проверяла их на практике. А потом они просто начали закидывать меня заклятьями, и пришлось считать на ходу, и отбиваться тоже.

– Это нормально, – успокоил ее ′т Хоофт. – Теперь быстрее обо всем этом забудь.

– Легко сказать, сэр, – без улыбки ответила Тайра. – Я себе комплексный экзамен представляла совсем иначе. Поспокойнее, что ли, и никак не в компании тринадцати преподавателей.

– Я, честно сказать, тоже, – поддержала ее Эстер. – С другой стороны, что вы хотели? Чтобы Гу вам объятия раскрыла?

– Я сделала несколько ошибок, сэр, – сказала Тайра, обращаясь к Наставнику.

– Молодец, – маг одобрительно кивнул.

– Ты ошибалась намеренно? – не понял Горан.

– Да, сэр, намеренно.

– И зачем?

– Я же говорю, у сэра ′т Хоофта на парах все гораздо сложнее, – пояснила Тайра. – Все, что меня там спрашивали, я уже знаю. Единственное, что мне мешало, это отсутствие системы в вопросах, приходилось быстро переключаться. А задачи были в основном простые, так что пришлось допустить несколько ошибок, чтобы не выглядеть слишком… Слишком из Ишанкара, что ли…

– Не волнуйтесь, господин Ректор, – спокойно сказал ′т Хоофт. – Все студенты ошибаются, это нормально, особенно когда тебя разрывают на части тринадцать человек. Было бы странно, если бы она сдала все на высшие баллы. Пока что все в порядке.

– Это вы ее предупредили? – нахмурившись, спросил Горан.

– Нет, она сама неплохо соображает.

– Там был один пожилой китаец, – вспомнила вдруг Тайра. – Он задавал такие задачи… Странные, в общем. Дзен-моделирование какое-то.

– Это профессор Тан, – сообщил Йен, – один из столпов этой дисциплины. Я его очень уважаю. Но вот дзен-моделированием его методику еще никто не называл.

– Он мне не поверил.

– В каком смысле? – ′т Хоофт моментально стал серьезным.

– Не могу объяснить, сэр. Не поверил и все.

– Это было в целом ожидаемо, но я надеюсь, он все еще тебя не раскусил, – он вздохнул. – Бог с ним, с Таном. Скажи, где ты была после экзамена?

– Общалась с госпожой Свенсон. Еще где-то минут сорок… Она привела меня обратно в свой кабинет.

– И что? – озабоченно спросила Эстер.

– И взорвала мне мозг! – Тайра наконец-то не выдержала. – Вы не сказали, что она говорит на всех языках мира! Она перескакивала с одного языка на другой вообще без труда! Мне постоянно приходилось считывать ее, а она эти языки выучила нормальным путем! Никакой магии! Вот это было самое страшное.

– И о чем вы говорили?

– Я не помню, мэм. Ни о чем личном, она просто продолжила меня экзаменовать по боевой магии, только на всех знакомых ей языках.

– И зачем? – Айзекс строго смотрела теперь уже на Горана. – Это вы рассказали Гу, что Тайра умеет считывать языки?

– Даже не обмолвился, – открестился Горан.

– Это нам выйдет боком, попомните мое слово! – запоздало предупредила Эстер. – Гу ничего просто так не делает.

– А на шанкари она с тобой говорила? – спросил Йен.

– Да, но тут я понимала через два слова на третье, сэр, – Тайра покачала головой. – Может, она читает и переводит, но говорит она не на шанкари. Я на нее смотрела как баран на новые ворота, не знала, что мне делать, так что, скорее всего, госпожа Свенсон сделала вывод, что я не говорю на шанкари.

– Скорее всего? – переспросил ′т Хоофт. – Это верное замечание. Она с таким же успехом могла сделать вывод, что ты говоришь на шанкари и поэтому в ее исполнении не можешь разобрать ни слова.

О такой возможности Тайра не подумала – Наставник мог оказаться прав.

– И что Гу сказала в итоге? – спросил Горан.

– Сказала, что им надо подумать и что результат будет позже. И чтобы я, то есть мы с вами, пришли за ответом послезавтра. Также к полудню.

– Значит, так и сделаем, – Горан занес пометку в свой ежедневник. – Ну и последний вопрос. Четыре часа комплекса, и пусть будет час наедине с Гу, получается пять часов, но тебя не было почти семь. Где тебя носило?

– Я смотрела на море, – призналась Тайра. – Не могла оторваться. Да и мозги надо было привести в порядок. Знаете, там тропа вдоль внешней стены… А дальше она почти по гребню скалы идет к самому ее краю. А оттуда море видно, настоящее, открытое, не фиорд… Прошу прощения, сэр.

– Море, значит… Ладно, все нормально, – успокоился Ректор. – Тогда на сегодня, думаю, достаточно. Отдыхайте. Благодарю всех.

Он поднялся, показывая, что аудиенция окончена, и через несколько секунд двери его кабинета закрылись за их спинами.

…Йен молчал до тех пор, пока впереди не показалось подножие Башни.

– Ну, что скажешь? – наконец спросил он, повернувшись к Ученице.

– Я есть хочу, – абсолютно серьезно ответила Тайра.

– Нестандартный ход, – он усмехнулся. – Я даже как-то забыл о том, что тебе иногда надо есть.

– Мне еще иногда надо спать, сэр.

– И отдыхать от занятий, – продолжил Йен. – Я в курсе, но тут я тебе ничем помочь не могу, ты знаешь. А вот поесть я бы тоже не отказался. Куда бы нам пойти?

– Меня и наша столовая устроит. И даже ваши сэндвичи в Башне.

– Нет, надо сменить обстановку, – решительно сказал ′т Хоофт. – Поужинаем как нормальные люди. В кафе.

Он благоразумно молчал все то время, пока не принесли десерт, и, когда заметил, что Тайра окончательно отошла от событий прошедшего дня, спросил:

– Так где ты была полтора часа после экзамена? Я могу поверить, что созерцать море можно и гораздо дольше…

– Я действительно смотрела на море, сэр, и пыталась понять вашу с господином Ректором партию.

– Это уже интересно, – улыбнулся ′т Хоофт. – И как, получилось?

– Не знаю, сэр. Но некоторые моменты вы просчитали просто блестяще. Сэл говорил, что играть на полутонах – самое сложное.

– Все самое сложное должно было достаться тебе.

– Поэтому вы с Ректором не посвятили меня в детали? Я даже думаю, что вы и госпожу Айзекс вовлекли в игру, только она этого либо не осознает, либо сопротивляется всеми возможными способами.

Хет Хоофт согласно кивнул.

– Она рассказала тебе про Гу.

– Немного, ровно столько, чтобы я составила о ней общее представление.

– Но реальность оказалась гораздо более впечатляющей, да?

– И что вас так забавляет, сэр?

– Да нет, все нормально, – не переставая улыбаться, ответил Йен. – Реакция на Гудрун у всех приблизительно одинаковая. Сначала она пугает, потом обескураживает, а потом начинает нравиться.

– И вам она нравится? – с сомнением спросила Тайра.

– Я ей симпатизирую. Не так, как в молодости, конечно, но…

Тайра аккуратно положила ложечку на блюдце, чтобы не выронить ее от неожиданности. Йен тихонько засмеялся.