Татьяна Викторовна Бурмистрова
Пой, ласточка, пой!
– Так точно, – с готовностью ответил он, выкатил из сарая велосипед и начал энергично крутить педали.
– Стойте! – крикнула ему в спину Аркадьевна.
Завхоз резко затормозил и оглянулся.
– У меня идея получше, Семен Октябринович, – сказала воспитанница. – Предлагаю на тиграх!
– Нет, – поёжился завхоз. – Я боюсь.
– Мы так сэкономим кучу времени, – настаивала Аркадьевна. – Велосипедист развивает скорость до пятнадцати километров в час, а тигр – шестьдесят!
Девочка вспомнила про трын-траву и протянула Семену Октябриновичу увядший букетик:
– Вот, съешьте, и смелость вернется.
Глеб Жаннович одобрительно кивнул:
– Жуйте скорее. Время не терпит!
Завхоз скривился, но травку слопал, после чего встрепенулся и лихо вскочил на тигра.
– Но! – стукнул он в бока самого упитанного, и тот тотчас рванул с места.
– Вперед, ребята! – скомандовала остальным тиграм Аркадьевна и умчалась следом.
Девочка и завхоз остановились у ближайшего поворота.
– Куда дальше? – спросила Аркадьевна.
– Думаю, что туда, – предположил Семен Октябринович, указывая направо, – ты же не в той стороне была?
– Не в той.
– Значит, нам туда.
В это время отряд спасателей приуныл, ведь поиск не дал никаких результатов. Группа стояла, поглядывая с крутого обрыва на реку.
– Возможно, хулиганы переправились на другой берег, – предположил пожилой полицейский, глядя в бинокль.
– Как же они это сделали? – спросил молодой.
– По мосту!
Жорж Глафтрович и Изольда Татьяновна согласились с их предположением.
– Надо рискнуть, – сказала воспитательница. – Детям угрожает опасность!
– Согласен, – кивнул молодой полицейский. – Воспитанников нужно найти и вернуть в приют.
– Только мост уж больно хлипкий, – сказал Жорж Глафирович. – Выдержит?
– Вы же физик, – вздохнула Изольда Татьяновна. – Вам виднее.
Наставник задумался и вскоре сказал:
– Главное, избежать резонанса, чтобы не увеличилась амплитуда колебаний. Нужно идти строем.
– Вперед! – сказал пожилой полицейский и возглавил шествие.
Отряд маршировал по мосту, а он командовал:
– Левой, левой! Держим шаг!
Только вот мост стал сильно раскачиваться, а затем и вовсе рухнул. Спасатели с громкими воплями упали в реку.
Аркадьевна и завхоз переглянулись.
– Вы слышали крики? – спросила девочка.
– Надо спешить! – крикнул Семен Октябринович и пришпорил тигра.
Хищники быстро достигли берега реки и встали у края обрыва, как вкопанные.
– Мост рухнул, отряд в воде, – сказал завхоз.
– Вижу, – ответила Аркадьевна и запела песенку, которая пришла ей на ум. – Все плывут кораблики, все плывут кораблики к нам издалека. Белые кораблики, белые кораблики – это облака.
И тут с неба тихо опустились на реку облака, превратившись в два маленьких белых кораблика.
– Ничего себе, – выдохнул завхоз.
– Спасены! – завопил Жорж Глафирович, карабкаясь на кораблик.
Следом он втащил девочек и Изольду Татьяновну. Полицейские и мальчишки тоже выбрались из воды, разместились на маленькой палубе и переглянулись, не веря в происходящее. Налетевший ветер раздул белоснежные паруса, и кораблики причалили к берегу, где их встретили Аркадьевна, Семен Октябринович и тигры.
Судья наблюдала за происходящими событиями с огромным волнением. Когда отряд спасателей ступил на берег, Клара Леопольдовна с облегчением выдохнула, отложила планшет и накапала себе валерьянки.
Тем временем наступила ночь, и стало прохладно. Спасенные дрожали от холода в мокрой одежде и прижимались друг к другу, чтобы согреться.
– Их бы в сухое переодеть, – посетовал завхоз. – Да где взять?
Аркадьевна кивнула и спела первое, что пришло ей на ум:
– Ой, полна, полна моя коробушка. Есть и ситец, и парча.
– Неплохо, – засмеялся Семен Октябринович, вытаскивая из корзины цветастый ситец и золотую парчу.
– Всем снять мокрую одежду! – скомандовал старший полицейский. – Обернуться в сухую ткань!
– Валенки, валенки, – продолжала напевать девочка. – Эх, не подшиты стареньки.
– И такие сойдут! – улыбнулся завхоз. – Лишь бы ноги в тепле были.
Все надели рваные валенки взамен мокрых кроссовок и дрожать стали поменьше.
– Плечи бы еще укрыть чем теплым, – поёжился Жорж Глафирович, обернутый в веселенький ситец с ромашками и васильками.
Аркадьевна задумалась и вдруг затянула, как Зыкина:
– Оренбургский пуховый платок.
И тотчас плечи спасенных укрыли, невесть откуда взявшиеся, пуховые платки.
– Эх, костра не хватает, – тихо сказала Изольда Татьяновна. – Мокрую одежду и обувь надо бы просушить.
– Мой костёр в тумане светит, искры гаснут на лету, – в ответ затянула Аркадьевна.
– И чайку бы, – мечтательно протянул молодой полицейский.
– У самовара я и моя Маша, вприкуску чай пить будем до утра!
Тут же на поляне появился кипящий самовар и молодая девица, которая назвалась Марией и принялась разливать чай.
– Конфетки-бараночки, словно лебеди, саночки, – напевала Аркадьевна.
– Чудеса! – воскликнули хором дети, когда на их головы просыпался конфетный дождь.
– Невероятно! – хохотал Жорж Глафирович, потряхивая связкой баранок на шее, как бусами.
Отряд вскоре уснул, а тигры разлеглись вокруг, согревая их своим теплом и охраняя.
Как только забрезжил рассвет, пожилой полицейский скомандовал:
– В путь!
Аркадьевна вскарабкалась на тигра-Драчуна, усадив позади себя Наташу и Юлю. Мальчишки вскарабкались на Доходягу, воспитатели на Беззубого, а полицейские на Толстого. И такая вот странная процессия направилась в приют, где их возвращения ждали с нетерпением.
Клара Леопольдовна, как только завидела отряд, дунула в свисток, и тигры снова стали обычными детьми.
– Все целы? – спросила судья.
– Так точно, – доложил пожилой полицейский.
– Хулиганов незамедлительно доставить в кабинет директора, – объявила женщина и скрылась в здании приюта.
Провинившиеся повесили носы и, вздыхая, поплелись в сопровождении полицейских на «разбор полетов».
Судья сидела за директорским столом и «листала» планшет. Тут она громко свистнула и объявила:
– Выслушаем мнение нападающего.
Глеб Жаннович встал и с укором, глядя на подопечных, сказал:
– Неслыханное дело! Девочку похитили.
Судья дунула в свисток и показала хулиганам желтую карточку.
– Кухню обчистили, – возмутилась Раиса Василисовна. – У своих же товарищей украли еду!
– На чердаке выломали дверь и сбежали, – добавил Семен Октябринович.
Клара Леопольдовна вздохнула и подняла вторую желтую карточку.
– Теперь выслушаем защитника, – сказала она.
Но никто не встал на защиту мальчишек – повар и завхоз лишь сердито покачали головами.
– Неужели нечего сказать в защиту обвиняемых? – удивилась Клара Леопольдовна.
– Есть, – ответила Аркадьевна. – Они доставили отряд спасенных в приют! А ночью охраняли в лесу спящих и согревали своим теплом. Вот!
Судья, еле сдерживая улыбку, сказала:
– Получается, что благодарить надо тигров. Проказники тут и ни при чем.
– Так ведь тигры ненастоящие, – вступилась за ребят девочка. – А превращенные!
Клара Леопольдовна теребила в руках красную карточку, но Аркадьевна, видя ее сомнения, с жаром воскликнула:
– Дайте им шанс! Они обязательно исправятся.
– Хорошо, – ответила судья. – Я назначаю хулиганам исправительные работы. С этой минуты они поступают в распоряжение завхоза и повара.
– И это правильно, – смахнул капельки пота со лба Глеб Жаннович. – Труд – лучшее лекарство!
Завхоз и повар исполняли указание судьи с рвением, загружая провинившихся работой с утра до ночи. Теперь шпане было не до проделок, поскольку им приходилось много трудиться. Ребята копались в саду и помогали повару на кухне под строгим надзором директора.
Дни тянулись, как ленивые черепахи, а Аркадьевна все больше и больше скучала по дому. В приюте были каникулы, поэтому дети отдыхали, развлекаясь на полную катушку: играли и гуляли в саду среди миллиона неувядающих роз.
– Что, Аркадьевна, тоскуешь по родителям? – как-то спросила Наташа.
– Очень, – призналась девочка.
– А ты вот только представь себе, что воспитанники приюта живут здесь с самого рождения и до совершеннолетия.
– Это просто невыносимо, – заплакала Аркадьевна.
– Отчего же? – вздохнула Наташа. – Человек ко всему привыкает. Тем более дети не знают, что такое нормальная семья. Они об этом только в книжках читают, да в фильмах видят. И вообще, эта тема здесь под запретом.
– Я понимаю. Каждый воспитанник мечтает о маме и папе.
– Вот именно, – сказала Наташа и ушла, оставив Аркадьевну наедине со своими мыслями.
Девочка посидела немного в одиночестве, повздыхала и отправилась к остальным. В холле она заметила какое-то движение и спросила у Юли:
– Что за шум?
– Идем скорее! – засмеялась девочка. – Сейчас физик нам опыты будет свои показывать.
В ученом классе собрались все до единого. Жорж Глафирович, облаченный в серый комбинезон и белые перчатки, хитро улыбался.
– Начнем? – спросил он.
– Да! – радостно крикнули ему в ответ дети.
Аркадьевна с любопытством разглядывала его рабочий стол. Там, в жутком беспорядке, лежали какие-то провода, салфетки и лимоны, а также стояли бутылки с водой и будильник.
Физик сделал серьезное лицо и приступил к опытам. В пустую бутылку он налили уксус, а в шарик насыпал соду и надел сверху. В емкости тут же зашипело и забулькало, а затем надулся шарик.
– Ах, – захлопали в ладоши воспитанники.
– Раиса Василисовна, – обратился к повару ученый, – вы принесли то, что я просил?
– Конечно, – ответила женщина и протянула Жоржу Глафировичу длинную деревянную шпажку и флакон с жидким мылом.
Физик обмакнул палочку в раствор и протянул Раисе Василисовне:
– Протыкайте шарик!
– Ой, – сконфузилась она. – Я боюсь. Лопнет ведь!
– Не лопнет, – убедительно сказал физик. – Прокалывайте!
– Может быть кто-нибудь другой лучше?
– Давайте вместе, – предложил Жорж Глафирович, – раз вы такая трусиха.
Жорж Глафирович отдал ей острую шпажку и взял руку повара в свою, а Раиса Василисовна взвизгнула и зажмурилась, ожидая громкого хлопка. Физик уверенно проколол шарик насквозь под дружные аплодисменты зала, и только тогда несчастная женщина открыла испуганные глаза.
– Цел?! – ахнула повар.
– Невредим! – засмеялся физик, демонстрируя присутствующим шарик.
Затем Жорж Глафирович чиркнул спичкой, поднес ее к стене и посветил фонариком, поглядывая на детей. Только никто ничего не понял, и физику пришлось тоже самое проделать во второй раз.
– Чего вы не видите? – спросил он.
– Тени от пламени, – ответила Аркадьевна.
– Верно, – кивнул Жорж Глафирович, – огонь пропускает свет, поэтому не отбрасывает тень.
Затем он налил в миску воду, на дно положил зеркало, и направил на него свет фонарика.
– Юля, возьми со стола листок белой бумаги и подойди ко мне, – попросил физик.
Девочка встала рядом с Жоржем Глафировичем, с нетерпением ожидая очередного чуда.
– Поймай свет, который отражается от зеркала, на листик, – сказал физик.
