Татьяна Панина
Время снимать маски
Глава 19. Пламя мести
Это было непросто. Восемь человек, привезенные сюда часом ранее, метались под навесом и хватались за прутья решетки при виде солдат. Их пыл еще не угас, и они не могли смириться с позорным арестом. На гордых лицах читалось недоумение, а в глазах сверкала ненависть.
Кто подставил этих людей? Нет, не так. Кого подкупил шериф и как выявить предателя среди остальных? Таким вопросом задавался сейчас Шутер, ожидая возвращения Прайса. Закинув ногу на ногу, он непроизвольно, углубившись в мысли, пинал угол стола и вертел в руке сигару.
Казалось, все хорошо продумано и совершено пусть не в идеале, но приближенно. Пусть док попался, его было бы легко вытащить. Но другие? Унижение, которое им пришлось испытать, не пройдет бесследно. Все, что шериф делает, только распаляет их, подобно охапке хвороста, брошенной в костер. Он слишком глуп, чтобы понять простую истину. Но как же сложно смотреть им в глаза! Да, это было непросто.
– Где вы ходите? – бросил Шутер, едва представитель закона появился в кабинете. – Я чуть было не уснул. Не пришло ли время покинуть эти тюремные стены и отправиться по домам?
– Ха! Вам не нравится здесь? А по мне так отличное место. Здесь я чувствую власть и превосходство. Посмотри в окно. Видишь, сколько бандитов я поймал? Только мое стремление к правосудию держит меня на этой должности. Будь я более эгоистичен, то и внимания бы на них не обращал. Но кто-то же должен следить за порядком.
Бахвальство шерифа действовало стрелку на нервы. Хотелось взять его за шиворот и выбросить за порог, как следует ткнув в грязь самодовольным лицом. Однако вместо этого приходилось одобряюще кивать, дабы оставаться в почете у его милости. Только бы не убить его случайно в порыве гнева!
– Придут времена и вам не придется больше ловить разбойников. Одного лишь приказа будет достаточно.
– Жду не дождусь, когда это случится. – Шериф потер руки, предвкушая удовольствие. – Кстати, завтра нужно собрать налоги. Выжать все до последней капли!
– А вы уверены, что у них еще остались деньги? – с сомнением произнес Шутер.
– О, мне не важно, откуда они их возьмут! На этот раз я предложу им выкупить арестованных. Вот увидишь, они принесут столько, сколько мне надо!
– Готовы выпустить бандитов на свободу?
– Я не говорил, что выпущу. – Прайс криво усмехнулся.
– Вот как! – рассмеялся стрелок. – А вы умнее, чем я думал!
– Скоро ты почувствуешь всю силу моей власти! Уже скоро, Шутер, уже скоро!
Едва стрелок выехал из тюремных ворот, как в нос ему ударил запах дыма. Ветер нес его со стороны города, где едва заметно полыхал огонь. Пришпорив коня, что одолжил ему шериф, Шутер помчался вперед. Чем ближе подъезжал он к городу, тем отчетливей слышались крики и суетливые возгласы людей.
Галопом промчавшись по центральной улице, он воззрился на знакомый дом, со всех сторон охваченный огнем. Кто-то пытался выбить дверь, кто-то рвался в окно, но, встретив препятствие в виде пламени, они вынуждены были отступать. Народ передавал друг другу ведра с водой, но огненная стихия казалась сильнее.
Один из мужчин усердно пробивался через заднюю дверь. Однако и здесь языки пламени не давали ему пройти. Шутер в мгновение ока соскочил на землю и ринулся к нему. Это был Майк, в отчаянии рвущийся в дом Молли.
– Где они? – на ходу крикнул Шутер.
Ответа и не требовалось. По одному взгляду Майка было все понятно.
– Господи боже! – вырвалось у стрелка.
Он скинул пончо, выхватил у кого-то ведро с водой и облился с головы до ног. Дверь поддалась не сразу, но, не выдержав напора, все же распахнулась под могучим плечом и адское пламя приняло Шутера в свои объятья.
– Молли! Билли!
Где-то среди треска деревянных балок и шума бушевавшего огня чуть заметно послышались голоса.
– Где вы?
Перевязав лицо платком, он продирался вглубь комнаты.
– Молли!
Под ногами что-то застучало. Наклонившись, он увидел крышку подпола, начинавшую разгораться. Не теряя ни минуты, Шутер поднял ее и встретил взгляды, молящие о помощи. Слава богу, они живы!
То и дело сражаясь с огнем, он вынес наружу сначала Билли, потом его мать. Там их принял Майк, озабоченно помогая им отойти в сторону и приводя в чувство. Шутер на подкашивающихся ногах отступил подальше от раскаленного круга и без сил упал на землю.
Из глубин его памяти стали выплывать давние картины, которые он всю жизнь пытался забыть. Огонь, обжигающее пламя повсюду, куда ни глянь. Крики и чей-то дикий хохот. Будто оказавшись в прошлом, он снова почувствовал боль в плече, как от чьей-то крепкой руки, волочившей его в неизвестность. В ту дьявольскую ночь он не сопротивлялся, подростку не справиться с мужской силой. Только позже он понял, что это было спасение.
Оцепенев от воспоминаний, Шутер медленно приходил в себя. Кто поджег дом Молли и зачем? То, что это произошло намеренно, он не сомневался, ибо запах керосина до сих пор стоял у него в носу.
Пламя отбрасывало свет на озабоченные лица людей, суетящихся у дома. Наконец, кто-то увидел в темноте спасенных и по толпе покатились радостные возгласы.
– Они живы!
К ним подбежали несколько человек.
– Да, слава богу!
Майк крепче прижал мальчишку и посмотрел на Молли, искавшую глазами своего спасителя. Огонь ослепил ее, и она напрягала зрение, привыкая к темноте.
– Ты вытащил их! – Кто-то похлопал Майка по плечу.
Тот собрался ответить, но его опередил Билли и указал рукой на Шутера:
– Это он!
Заметив повернувшиеся к нему лица, Шутер встал и вновь прикрыл лицо платком. Он надеялся, что здесь, в густой тени и клубах дыма, его не опознают. Но людей было слишком много, чтобы никто не заметил стрелка. И он уже слышал, как имя передается от человека к человеку, где-то с удивлением, где-то с опаской.
Шутер прошел мимо них, на ходу подобрав свои вещи, поймал своего коня, испуганного огнем, и повернул к ранчо. Множество глаз провожали его до самого поворота, пока он не скрылся из виду. Было уже все равно, что подумают горожане. В конце концов, даже отъявленные бандиты иногда совершают правильные поступки.
Спустя два часа на дороге, ведущей к ранчо, появился Бенито. За ним устало брели мать с сыном. Они неспешно подошли к дому и поднялись на ступеньки.
Дверь открылась. Шутер, сидящий в углу помещения, молча осмотрел всю компанию. На полу возле его ног валялась пара раздавленных окурков, а на столе ждали бутылка и стакан, который за это время так ни разу и не был наполнен.
– Они будут жить здесь, – прохрипел старик, не принимая возражений.
– Дом сгорел, – с грустью произнес Билли. – Бенито сказал, что есть комната…
– Ты сам так решил? – перебил его Шутер, обратившись к хозяину дома.
– Имею право.
На лице Бенито читались уверенность и готовность к противостоянию. То, что он сделал, могло не понравиться Шутеру, но по-другому поступить он не мог. Старик ожидал сопротивления, но встретил лишь спокойный взгляд, блуждающий по ночным посетителям, который выхватил все – от растрепанных детских волос до почерневшей юбки женщины и слегка надорванной в том месте, где она зацепилась за гвоздь. Будь проклят тот, кто сотворил такое с этими людьми!
Гости, усталые и вымотанные, скромно стояли перед Шутером. Они сознавали, что нарушают его планы, вторгаясь в дом.
– Что ж… Дон Марко гордился бы тобой, – выдал стрелок, чем снова удивил Бенито.
Невозможно описать все эмоции, промелькнувшие на лице старика. Было понятно, что подобной встречи он никак не ожидал. Хоть Бенито и считался хозяином дома, но распоряжаться здесь в одиночку себе не позволял. Довольный всеобщим согласием, он отвел Молли с сыном в пустующую комнату и помог расположиться на новом месте.
Позже, когда вся компания устроилась за столом и Молли расставила тарелки со свежесваренным супом, Шутер вернулся к происшествию:
– А теперь я хочу услышать всю историю.
– Тут нет никакой истории. Мы уже спали, когда дом охватило огнем. Никто не знает, с чего все началось. Господи, страшно подумать, что было бы, если… – Женщина не договорила и, покачав головой, спрятала лицо в ладонях.
Шутер молчал, рассматривая лица. Обведя всех взглядом, стрелок остановился на Билли, который молча водил ложкой по тарелке, так и не попробовав супа.
– Что скажешь, Билл?
Тот поднял глаза и вздохнул, собираясь с мыслями. Понимая, что пауза слишком затянулась, он произнес:
– Не знаю, насколько это связано…
– Продолжай.
– Я случайно разбил керосинку на крыльце мистера Прайса. Трава загорелась и пламя перекинулось на крыльцо. Если бы я увидел это раньше шерифа, то постарался бы как можно скорее погасить огонь, но он меня опередил. И кажется… – Тут мальчишка запнулся. – Он меня узнал.
Глава 20. Открыть клетки
Наступило утро. На центральную улицу вышел отряд солдат во главе с шерифом, восседающим на своем коне. Проехав до самой церкви, он развернулся и направился в обратную сторону, мимо таверны, кузницы и своего дома. Поравнявшись с табачной лавкой, он остановил движение на небольшой площади, там, где начинался рынок, и расположился возле одного из пустующих прилавков.
То тут, то там стали появляться люди. Старики шаркали по пыльной дороге, прижимая к груди последние деньги. Женщины с детьми на руках жалостливо смотрели им вслед. Мужья сжимали кулаки, но, не желая отправиться за решетку, заставляли себя молчать.
Иногда среди мужчин вспыхивали кратковременные конфликты. Те, что помоложе, отговаривали стариков платить налог этому негодяю и преграждали путь, но те между арестом и спокойной жизнью выбирали жизнь, хоть и безденежную, поэтому несли последнее, что у них оставалось. Спорить с отцами было бесполезно.
Один за другим горожане подходили к шерифу и выкладывали на стол горстки монет. Когда очередь стала подходить к концу, Прайс поднялся и важно произнес:
– Друзья мои! Кто еще не видел объявление, советую ознакомиться! – Он указал на висевший неподалеку плакат, где уже собралось немало народу. – И помните: это их последний шанс!
По толпе прокатился ропот. Кто-то из отчаянных парней не побоялся выругаться.
– Что за издевательство?! – послышался голос.
– Посадить невиновных и продавать, как каких-то рабов! – подхватили следом.
Шериф воззрился на горожан, сдвинув брови. Двое солдат по знаку протиснулись в первые ряды, но дальше их попросту не пустили. Народ оказался на удивление сплоченным и вытолкнул служак обратно к столу.
– Не будьте животными, глупцы! Я даю вам шанс вернуть домой своих мужей и отцов! Они совершали поступки, за которые поплатились свободой, и уже сейчас, наверняка, сожалеют о содеянном. Я не продаю людей! – Он взмахнул рукой. – Я предлагаю внести залог, который даст возможность провинившимся получить испытательный срок. Они вернутся в семьи и заживут, как прежде! Разве вы не видите, что я иду навстречу?
– Сто долларов за человека! – выкрикнули из толпы с возмущением. – Откуда у нас такие деньги?!
– Не пытайтесь меня разжалобить! Сто долларов – не такая уж большая сумма…
Неожиданно перед представителем закона возникла фигура и на стол с заманчивым звоном упал мешок.
– Тысяча! – Из-под шляпы сверкнули глаза. – Восемь арестованных и двое за компанию. Опустошите ваши клетки, шериф.
– Ты?!
– А вы, я смотрю, рады меня видеть. Хотя нет, вы скорее рады деньгам, что звенят в этом мешке. Не так ли?
– Да как ты смеешь?! Арестовать его!
– Позвольте мне выкупить и себя тоже, – спокойно среагировал Майк и бросил на стол еще кучку монет. – Вы ведь этого хотите? Сколько денег вам нужно, мистер Прайс?
Не дождавшись, пока шериф соберется с мыслями, Майк подозвал своего коня и запрыгнул в седло.
– Думаю, можно освобождать заключенных. Я буду ждать вас на дороге, сэр. – И он приподнял шляпу с наигранным почтением.
Красный от злости, блюститель порядка готов был расстрелять наглеца на месте, но знал, на что способна негодующая толпа. Конечно, он не станет выпускать людей! Что за чушь!
Однако народ уже воодушевился. Мужчины вышли вперед, молчаливые наблюдатели процесса. Некоторые успели принести из дома ружья и стояли теперь, опираясь на них, как на трости. Толпа не отступала и даже не думала расходиться. Собрав все деньги, шериф взобрался на коня и посмотрел на горожан сверху вниз.
– Придет время, и вы пожалеете, что были не на моей стороне.
"Будь проклят этот разбойник!" – думал он, выбираясь из толпы. Он рассчитывал на солдат, поэтому с гордо поднятой головой, бросив презрительный взор на Майка, направился к тюремным стенам.
К его удивлению, толпа не отставала. Несколько человек на лошадях проследовали за шерифом до самых ворот. Остальные шли пешком. У входа Прайс остановился, раздумывая о дальнейшем.
– В чем дело, ваше благородие? – поинтересовался Майк. – Забыли пароль?
– Прежде чем я выпущу людей, ответь на один вопрос. – Он сделал паузу. – Что ты чувствовал, когда убивал его?
В глазах собеседника появилось недоумение.
– Когда убивал того, чьими деньгами расплачиваешься.
– Что за бред вы несете? – угрожающе отозвался Майк.
Шериф оглянулся и подъехал ближе.
– Я знал, что когда-нибудь деньги всплывут, но не ожидал, что попадут они прямиком ко мне. Ты прокололся, дружок.
– Вы лучше других знаете, что эти деньги никогда не принадлежали ни вам, ни вашему покойнику. Кем бы он ни был, хоть самим чертом! И с чего вам пришло в голову обвинять меня в убийстве?
– Тогда откуда столько денег?
– Нашел золотую жилу.
Прайс чуть было не расхохотался, но, вспомнив про народ, скопившийся вокруг и краем уха пытающийся подслушивать, презрительно фыркнул и крикнул солдатам:
– Открыть ворота! Живо!
Восседая на лошади и помахивая кнутом, шериф со своей свитой въехал на территорию тюрьмы. Следом поспешили горожане, но в последнюю секунду часовые преградили им дорогу.
– Закрывайте быстрее, болваны! – послышалось с той стороны.
Возмущенные голоса из толпы становились все сильнее. Оттеснив солдат, люди навалились на ворота. Их негодованию не было предела. Но что еще могли они ожидать от такого человека?
Опомнившись, оказавшиеся в стороне часовые направили оружие на мятежников и уже приготовились стрелять, когда неожиданно раздались несколько выстрелов, ровно столько, сколько ружей было в их руках. Согнувшись от боли, солдаты попрятались по углам, предпочитая остаться в живых.
Ворота скрипели под натиском толпы снаружи и сопротивлением изнутри. Были моменты, когда между двумя створами можно было просунуть руку, но потом они вновь смыкались, не давая шанса протиснуться внутрь.
Очередной выстрел, на этот раз откуда-то из-за казарм, сбил с ног одного из солдат. По ту сторону послышался стон и удивленный возглас шерифа, а после еще кто-то отскочил от стены, ужаленный пулей. Благодаря невидимому стрелку сопротивление внутри начало ослабевать и, наконец, дюйм за дюймом, ворота подались вперед. Ликующая толпа, словно бушующий поток, ворвалась на территорию. Это была победа.
Глава 21. Маска сорвана
В то время как по одну сторону тюремной стены взбунтовавшиеся горожане освобождали друзей, по другую сторону завершалась тайная операция. Какой-то монах, отделившись от стены подобно тени, взлетел в седло и помчался в лес. На полпути он оглянулся и, не обнаружив погони, углубился в заросли. Оглянись он несколькими секундами позже, то заметил бы, как за ним незаметно двинулся солдат.
Не подозревая о преследовании, монах вскоре замедлил шаг. Протекающий мимо ручей манил животное, и всадник бросил поводья, позволив коню самому выбирать дорогу. Выйдя к воде, он спешился и откинул ружье. Однако не прошло и минуты, как из-за деревьев послышался конский топот и ровно оттуда, откуда выходил первый, появился второй человек и прицелился в монаха.
– Вы арестованы! – твердо сказал солдат, глядя на того сверху вниз. – Если станете сопротивляться, я вынужден буду вас ранить, как вы делали это с другими четверть часа назад.
– Стрелять в безоружного?
– Уверен, что под вашей рясой кроется еще кое-что, поэтому я не собираюсь долго ждать и испытывать судьбу.
– В чем моя вина?
– Благодаря вашим усилиям тюрьма опустела. Это ведь вы стреляли в часовых, не так ли?
– Чертов шериф перегнул палку, когда посадил столько невинных людей за раз! Они всего лишь хотят справедливости! – едва сдерживаясь от пробиравшей его злости, произнес монах. – Да, это я угостил его служак пулями! Хоть раны их и болезненные, но не глубокие. Думаете, несколько мертвых простолюдинов лучше, чем несколько легко раненых солдат?
Внимательный взгляд замер на лице монаха, скрытого под капюшоном. Выдержав паузу, тот ответил:
– Я так не думаю. – Не отрывая глаз от цели, он соскочил на землю и продолжил: – Но приказ есть приказ.
Солдат приблизился, чтобы связать руки арестованному. Приказав монаху повернуться спиной, он на секунду отвлекся. Этого хватило, чтобы начать действовать. Сцепившись, соперники повалились на землю, не уступая друг другу по силе. Несмотря на молодой возраст, солдат оказался на редкость крепким.
Но недолго продолжалась борьба. Случилось то, чего опасался монах, – с его головы предательски слетел капюшон и, тем самым, раскрылась главная и так тщательно охраняемая тайна. Едва солдат увидел знакомое лицо, как тут же отпрянул.
– Вы?!
– Дьявол! – выругался в отчаянии Шутер. Он поднялся и, не раздумывая достал револьвер. – Ты не должен был этого знать!
– Но как?! Зачем вам притворяться бандитом?
– Послушай, сынок! Я скажу правду, так как жить тебе осталось две минуты. Возьми хоть весь город, среди всех живущих здесь существует только один бандит, и это шериф. Не в этом притворство! – Он сжал в кулак рясу на груди. – Общаться с Прайсом, помогать и стрелять по его приказу – вот где притворство и обман! Но тебе этого не понять, поэтому молись, пока есть время.
– Вы не убьете меня, сэр, – уверенно проговорил солдат, изумление на лице которого сменилось волнением.
– У тебя осталось полминуты, чтобы убедить меня, – отозвался Шутер, наводя оружие на лоб собеседника.
– Вы, наверное, знаете, что ворота тюрьмы охраняются не только снаружи. В ночь, когда сбежал Майк Бишоп, я стоял на посту и видел, как кто-то проник на территорию. Я видел все: как незнакомец привел солдата и запер его в клетке, как Майк влез на крышу навеса и как под грохот выстрелов беглецы исчезли за стеной.
– Почему ты не поднял тревогу?
– Прошлый шериф защищал простых людей, и в тюрьмах сидели настоящие преступники. Теперь же все наоборот, бедняки за решеткой, а воры и головорезы гуляют на свободе. Никогда моя служба не вызывала во мне столько отвращения, как сейчас.
После короткой паузы, Шутер переложил револьвер в другую руку, но не опустил ее.
– Пытаешься сбить меня с толку? Ты либо дурак, либо отличный лицемер, а может и то и другое.
– Отец твердит, – немного тише произнес солдат, словно сомневался, не покажутся ли бредом его слова, – что сын Розмари не может быть убийцей…
Пришло время удивляться Шутеру. При этой фразе лицо его изменилось. Он опустил оружие и в недоумении сделал шаг назад.
– Ну-ка повтори, – сказал он с хрипотцой.
– Мой отец… – отозвался солдат. – В юности любил девушку по имени Розмари и говорит, что вы ее сын. Полгода назад у него начались проблемы с головой, я никогда не слушал его бредни…
– Но они спасли твою шкуру, парень, – закончил за него стрелок и помолчав с минуту, добавил: – Если в ближайшие сутки меня не прибьют из-за угла… – Он сделал паузу, проникновенно глядя в его глаза и пытаясь понять, свой это человек или предатель. – То я приведу в ваш проклятый город нормального шерифа. А теперь… – Он указал солдату на лес, словно прогоняя.
Тот не заставил себя долго ждать, поднял выпавшее в драке ружье и взобрался на коня. Все его действия сопровождались долгим изучающим взглядом Шутера. Перед тем, как ступить на едва заметную тропинку, всадник помедлил и оглянулся.
– Моя фамилия – Каррингтон. Люк Каррингтон. Шериф усилит охрану. Найдите меня, если понадобится помощь. – И он уверенно развернул лошадь.
– Подожди! – странным голосом произнес Шутер, остановив солдата у самых деревьев. – Твоего отца зовут Джеймс…
Он не мог поверить в происходящее. Неужели судьба привела его в этот город, чтобы размотать наконец старый клубок, сплетенный из боли и страшных воспоминаний? Снова из глубин памяти всплыли родные лица – отца, матери, брата. Только трое спаслись в ту роковую ночь, когда деревню просто стерли с лица земли. Только трое – Джеймс Каррингтон и два подростка – сумели выбраться из горящей деревни, окруженной бандитами. И одним из этих мальчишек был Шутер.
– Значит он не ошибся.
Слова Люка вернули Шутера к действительности. Чувствуя дрожь во всем теле, он снова заговорил:
– Отец когда-нибудь рассказывал тебе о пожаре?
Возникла пауза. Лошадь солдата нетерпеливо перебирала копытами.
– О пожаре?
– Или о том, кто его устроил, – добавил Шутер, глубоко дыша. – Он знает имя?
– Странные вопросы вы задаете, сэр, – ответил Люк. – Провалиться мне на этом месте, если я хоть что-нибудь понимаю!
– Оуксвилл, – произнес стрелок в надежде, но она тут же разбилась, встретившись с препятствием.
– Увы, отец никогда не говорил о прошлом. Для него оно было чем-то запретным и даже нам, самым близким людям, никогда не довелось слышать из его уст историю жизни.
Дослушав фразу, Шутер медленно отвернулся. Он смотрел на воду, в которой отражались деревья. На спокойную гладь, переливающуюся на солнце яркими бликами.
В первый раз за двадцать лет он приблизился к разгадке. Тайны, скрывающиеся за ней, пугали и вызывали слабость в ногах и следом – стыд за эту слабость. Шутер удивился, насколько сильно подействовала на него эта встреча. Долгие годы он искал хоть что-то, способное помочь найти виновника, хоть кого-нибудь, кто подсказал бы о причинах такого страшного события. Он жаждал мести. Ему ничего не стоило перебрать сотню бандитов, ввязаться в любую шайку. Многие из тех, чьи угрюмые и злые лица смотрели с плакатов о розыске, уже давно понесли наказание. Это стало профессией. Но он ни разу так и не приблизился к долгожданной разгадке, которой желал всю свою жизнь. А теперь его вдруг окутал страх.
– Вы сказали – Оуксвилл, – нарушил тишину Люк. – Думаете, отец был там?
Но Шутер не произнес больше ни слова. Не дождавшись ответа, солдат в последний раз развернул лошадь и уехал, оставив его в одиночестве.