Софья Эл
Телохранитель для убийцы

Глава 4

Поежившись от пробирающего до костей ветра, я присела на корточки, кончиками пальцев растирая виски. Лай пробегающей собаки больно резал слух, но ее хозяин тут же потянул за поводок, бормоча слова извинения. Он что-то еще нес, но я отмахнулась, желая скорее остаться одна.

В пятнадцать Питер заболел ветрянкой. Гулкий сухой кашель мальчика каждую ночь приводил меня к двери его комнаты. Делая вид, что все в порядке, я обосновалась в коридоре, прислушиваясь к каждому звуку. Температура держалась неделю, а я замучила врачей скорой помощи, заставляя их кататься к нам каждый день. Я вздыхала с облегчением каждый раз, когда Питеру становилось лучше, и сходила с ума, когда столбик термометра вновь приближался к критическим отметкам. Пит часто болел, как и его отец в детстве.

Тогда я чувствовала себя беспомощной. Варила куриный бульон и делала все, что и моя тетя, когда я болела в детстве. Несмотря на лишь отдаленное присутствие дыхания смерти, мне казалось, что так я и потеряю Питера. От чего-то, что не в силах предотвратить. Его друзья, переболевшие еще в самом детстве, приходили вечером, в выходные, и с веселым смехом покрывали волдыри Питера зеленкой. Это было забавно для них. Никто не видел болезнь так, как я. Но, несмотря на все мои страхи и состояние Питера, именно в этот период он был веселым и беззаботным.

А через полгода Питер чуть не попал под машину. Снова моя вина. Как я не поняла и не заметила вовремя? Тогда же взлохмаченный водитель злосчастного авто с трясущимися от страха руками дежурил возле больницы, пока врачи осматривали мои повреждения. Он так боялся, что я напишу заявление, а мне было все равно. Если с Питером все в порядке, то какая разница? Ничего же не произошло. К слову, машина пострадала, кажется, даже больше, чем я. В итоге только сломанная нога и второй шанс моему папе попытаться снова стать отцом. Ну и, конечно, Пит веселился от души со всей своей шайкой, разрисовывая мой гипс.

Почему я всегда не замечала их? Этих людей вокруг Пита. Мы живем здесь достаточно давно. Город большой, место удачное, да и в корпорации все было относительно спокойно. Мне хотелось верить, что Чимблер смог сделать то, чего не удалось достичь Клоду. Уйти от безумной идеи создания супер-оружия. Прекратить эксперименты на людях. Вытащить «Destiny» с Олимпа криминального мира. Чимблер не был связан с создателями самой идеи корпорации, не имел отношения к политике. Но это и не было удивительным. Междоусобица, что длилась годами, закончилась горой трупов. А Аманда перед смертью нашла очень достойного кандидата, обрекая бедного парня на смерть.

И теперь из-за моей беспечности, из-за надежд, что Чимблер приведет «Destiny» к новой жизни, Питер прирос к тому месту, где жил последние несколько лет. Друзья, первая влюбленность, любимые места и хобби. Кажется, что из-за того, что у мальчика не осталось родных, ему было еще больнее рвать какие-то устоявшиеся связи.

И все это моя вина.

– Беспечность, Дес, – ледяной голос окутал меня, заставляя поморщиться, – ты потеряла бдительность.

– Заткнись и не вмешивайся, – гаркнула я, обернувшись.

Парень, что выгуливал огромного хаски, вздрогнул. Протерев заспанные глаза, он огляделся вокруг, недоуменно уставившись на меня. Собака заскулила, принюхавшись.

– Вы это мне? – запахнув поплотнее куртку, парень повел плечами. – Рэкс, ты чего?

Собака пятилась, прижимаясь к ногам хозяина, не переставая скулить. Выдохнув, я выпрямилась, разминая затекшие от долгого сидения ноги.

– Нет, – отрицательно помотала головой, выдавив измученную улыбку, – простите. Вы не видели парня тут? Вашего возраста, спортивного телосложения, русый, может, на полголовы выше вас, – пошарив по карманам, наконец выудила телефон, направившись к прохожему, – вот этого.

Найти фото Пита не составило труда. Смахнув непрочитанное сообщение от Геры, быстро открыла альбом, вытащив свежее. Весь телефон забит его селфи, что он направлял мне ответом почти на каждый вопрос. Вместо эмоджи Питу нравилось использовать свое лицо. Пока парень разглядывал снимок, я вновь прокручивала в голове события сегодняшнего вечера.

Питер был расстроен, даже зол. Но я постаралась объяснить все, и Пит согласился. Да, было видно, что он не в восторге, но Питер очень умный парень, поэтому никаких вопросов у меня его принятие не вызвало. Казалось, что я все делаю правильно. Никаких резких ультиматумов, лишь тщательное объяснение ситуации и запрос его мнения. Как бы он поступил на моем месте? Как он считает правильным нам поступить? Мы говорили очень долго, а после Пит пошел в ближайший магазин, пока я была в ванной. В конце концов, он был прав, и никаких ярких пятен над ним пока не было. Так что опасность сегодня ему не грозила, и я абсолютно спокойно прождала двадцать минут. А после пришло сообщение от Пита.

«Ты можешь синтезировать эту дрянь, Рокс».

Видимо, только в ту минуту, перечитывая слова Пита снова и снова, я поняла, что такое боль. Чьи-то пальцы коснулись моего голого запястья. Тело отреагировало мгновенно. Схватив нарушившего мои границы человека за руку, я потянула на себя, выворачивая конечность несчастного. Стон боли в сопровождении заливистого собачьего лая ворвался в сознании. Ругнувшись, отпихнула парня от себя, потирая глаза.

– Не видел, говорю, – простонал парень, потирая плечо, – что, за это, сразу бить надо?

Ох, мамочки, это тебя еще не били. Виновато улыбнувшись, закусила губу, глядя на подпрыгивающую от собственного лая собаку.

– Простите, задумалась, – выдавила из себя, убирая телефон в карман, – вам бы Рэкса на дрессировку отдать. Должен был вцепиться в меня, а стоял и просто лаял.

– Он знает, что вы не опасны, и не трогает девушек, – тут же расправил плечи парень, дергая собаку за поводок, – пошли, Рэкс.

Собака засеменила за хозяином, то и дело оборачиваясь. Уши на большой лохматой голове были плотно прижаты, а до слуха то и дело доносился жалобный скулеж. Опасно считать человека, что нападает на незнакомца, безобидным.

– Все же собаки умнее людей, – раздалось около уха, а я согласно кивнула.

– Ты знаешь, где Пит? – особо не рассчитывая на ответ, задала вопрос в пустоту.

– Нет, Дес.

– Тогда какого черта ты здесь делаешь? – прорычала я, ускоряя шаг.

Первым делом я промониторила все соцсети Пита и его друзей. Ни сториз, ни фото. Даже никаких «глубокомысленных» постов. Пит просто ушел, оставив мне к размышлению свой самый жестокий поступок. Но я же сама говорила, что ради него сделаю все что угодно, тогда в чем же дело?

– Боишься снова не успеть? – усмешка резала слух, но я просто продолжала идти.

– Я не стану этого делать, – твердо проговорила я, снова набирая номер Пита, – он написал это от злости и непонимания.

– Уверена?

– Он – не ты, Клод, – прошипела я, – отстань, только мешаешь.

Звонок вновь оборвался, а я выругалась, открывая чат с Питом. В сети. Несмотря на всю жестокость его предложения, в чем-то Пит был прав. Если я синтезирую «D», то страшно будет встретиться лишь с армией. Кровь шумела в ушах, пока я набивала сообщение. Но ведь именно этого они и ждут, правда? Остаться незамеченным под воздействием препарата просто невозможно.

Гора трупов – это не то, на что можно не обратить внимания.

«Мы остаемся. Перезвони».

Да, Пит. Такой шантаж в очередной раз говорит о том, как ты похож на своего отца. Но ты сам просил никогда не делать этого. Не верю, что ребенок, остановивший мою руку в последний момент перед большой ошибкой в жизни, глядя мне в глаза и видя в них чудовище, мог пожелать снова встретиться с ним. Телефон завибрировал в руках, а ощущение присутствия Клода рядом исчезло.

– Рокс, прости, – раскаяние в голосе Питера вызвало вздох облегчения, – я как раз собирался тебе звонить, правда. Просто не знал как, после того, что написал.

Шум, смех и звон посуды на заднем плане. Значит, на даче у родителей Марата мирятся. Охраняемый котеджный поселок километрах в пятнадцати от МКАД. Понятно, почему нет сториз. Когда ребята собирались вместе, им было не до интернета. Это, кстати, радовало.

– Мы останемся. Москва огромный город. Но если я замечу хоть намек на то, что они приближаются – без разговоров на чемоданы, – четко проговорила я.

– Рокс, – звук разбившейся тарелки и смех, – я правда не хотел.

– В следующий раз, прежде чем предложить, посмотри на свою Алёну, – слова вырывались сами, – и представь, что она встала у меня на пути, Пит.

Звук выстрела. Пальцы напряглись, стремясь раскрошить трубку в руках. Адреналин ударил в голову. Да, его было практически невозможно различить по телефону. Да, и еще, похоже выстрел был на улице, а Пит – в доме. Скорее всего, дети даже не поняли.

Но не Пит.

Не я.

Сердце колотилось в горле, а кровь шумела в ушах, приливая в мозг.

– Где охрана? – прохрипела я, кашляя. – Неважно. Пит, шторы, окна, двери…

– Я знаю, что делать, – наверное, он кивнул, – я справлюсь. Не выходи! – крик Питера и звук торопливых шагов. – Я здесь. Оставлю на громкой.

Сколько раз мы обсуждали этот сценарий? Десять? Кажется, с момента, когда он первый раз заговорил спустя месяц после смерти Аманды. Питер не хотел быть обузой. Активно тренировался, задавал новые и новые вопросы. Каждый раз придумывал разные схемы и спрашивал, что делать.

Но одно дело – представлять и готовиться. Другое – столкнуться лицом к лицу.

Теперь кивнула уже я.

– Полицию, Пит. И…

– Я все сделаю, – голос Пита дрогнул. – Рокс, скорее.

Слишком быстро. Они не могли найти его так скоро. Ладони тряслись, пока я удерживая вызов, закинула вызов такси в три приложения, что попались под руку. Сорок минут. Сообщение от Геры выскользнуло на экран. «Свадьба …» Убрала изображение, нахмурившись. Нет, сегодня точно ничего не могло произойти, я бы увидела. Я бы поняла, если бы Питу угрожало то-то сегодня. Глаза щипало, когда я неуверенно открыла сообщение Геры.

Тонкий платиновый обруч с аккуратным камнем на ее пальце.

Судорожно сглотнув слюну, я невидящим взглядом уставилась перед собой.

– Акела промахнулся, Дес?

Глава 5

Глядя на движущуюся по карте машинку, я то и дело сверяла оставшееся время в дороге. Резиновый коврик давно съехал под сиденье от моего непрекращающегося ерзанья. Пыль раздражающе скрипела на подошвах, перебивая звуки на том конце линии. Водитель ехал молча, сосредоточенно маневрируя в потоке машин. Облокотившись на колени, я подалась вперед. Цифра на часах сменилась, уведомив о том, что еще одна бесконечная минута подошла к концу.

Пять минут. Вполне достаточный срок, чтобы достать нескольких подростков из дома. Или перебить их прямо там. «Destiny» не те, кто будет осторожничать, избегая лишних жертв. Периодически лишь слишком громкое дыхание подсказывало, что Питер все еще на той стороне. Он молодец. Минимум лишних звуков. Лишь иногда брал телефон в руки, чтобы я могла убедиться, что с ним все в порядке. Конечно, в очередной раз я была удивлена, как слушают Пита люди вокруг. Питеру не пришлось повторять им по несколько раз. Подростки сидели тихо, пока я, зажав удержание, чтобы не выдать их случайным звуком, считала минуты.

Да, он молодец.

А я – нет.

Акела промахнулся.

Автомобиль подпрыгнул на стыке, переезжая мост. Скрип пластиковой приборной панели заставил водителя тяжело вздохнуть. Так странно, что какая-то мелочь может расстроить взрослого человека. Мне бы эти проблемы.

Было с самого начала понятно, что за столько лет я буду терять приобретенные навыки. Я связывала это скорее с силой, выносливостью, скоростью реакций. Но никак не с тем, что было у меня и до Клода. Не с логикой. Не со способностью видеть чуть больше, чем остальные. Предугадывать события, различая флер смерти. Конечно, до препарата они были не так сильно развиты, но все же были.

Когда я начала додумывать?

Насколько Пит ближе к краю, чем я считала?

Водитель резко затормозил, а я на автомате прижалась сильнее к спинке сидения, не позволяя телу качнуться вперед. Постоянные тренировки должны были сделать переход с препарата практически незаметным. Я видела это так. Клод считал так же. Конечно, возможности обычного человека, даже хорошо тренированного, никогда не сравнятся со способностями под препаратом.

От новой мысли о препарате в горле тут же запершило, а перед глазами замелькали цветные круги. В моем Мире не бывает бывших наркоманов. Не верю я, что можно избавиться от мыслей о том, что дает тебе нечто большее, чем жизнь. Даже если это убивает тебя и людей вокруг.

Знать способ приготовления – еще одна садисткая тренировка Клода.

На выдержку.

Тремор вернулся к пальцам. Положив телефон на сиденье, зажала его между ног, чтобы продолжать видеть экран. Блик от фонаря мешал видеть время на заляпанном пальцами дисплее. Подхватив мобильный, я протерла экран о джинсы. Десять минут. ГБР в их коттеджном поселке уже должна быть на месте, но, видимо, что-то пошло не так. Если полиция сработает слаженно – еще пять-десять минут, и наряд доберется до Пита.

В груди затрепетало. Ощущение сердцебиения оглушило, заставляя схватить ртом воздух. Пульс грохотал в ушах, а я вцепилась в край сиденья, судорожно вдыхая.

– Вам плохо? – хриплым голосом поинтересовался таксист. – Открыть окно?

Не в силах сказать слово, я закивала, оттягивая ворот футболки. Как только воздух ворвался в салон, я глубоко и медленно вдохнула, пытаясь успокоить восставшее против меня тело. Кипяток, что секунду назад, кажется, приливал к лицу, спасительным теплом резко разлился по всему телу. Грохот в груди утихал, а перебои в биении сердца сошли на нет. Таксист припарковался у обочины, повернувшись ко мне.

– Все в порядке, – прохрипела я, – давайте быстрее.

Приложив ладонь чуть выше груди, я прислушалась к ощущениям. Все еще слишком быстрый, но уже ровный пульс. Пальцы по-прежнему подрагивали, но в голове было ясно. Быстрый и короткий, даже толком не начавшийся, приступ.

Алкоголь и высокие физические нагрузки явно не входили в рекомендации врачей после операции. Как и ряд проведенных мероприятий по изменению внешности под общим наркозом. Тем не менее, заживало на мне все как на собаке. Легкая аритмия с тахикардией, не больше. Но это не особо мешает, только если ты живешь обычной жизнью.

Когда от твоей реакции зависит чья-то жизнь – это может стать фатальным.

На той стороне трубки оживление. Голоса, звуки шагов и первый вырвавшийся смешок Питера. Облегченно откинувшись на сидение, я отщелкнула удержание вызова и отключила громкую связь.

– Питер?

– Убиты двое охранников, – слишком бодро сообщил Пит, – мы целы.

Прикусив язык, я посмотрела на включенное приложение на смартфоне таксиста. Двадцать минут, и я буду на месте. Но до того времени там все будет оцеплено, и к месту преступления подойти не дадут.

Почему убийца не пытался проникнуть в дом?

Времени было более чем достаточно. Тем более, если он следит за Питом. Знал, что я не появлюсь через секунду. Вряд ли тот, кто смог лишить жизни двух вооруженных и тренированных людей, испугался кучки подростков, запертых в доме. Даже если один из них сын Клода.

– Отец или мать Марата там? – я скрестила пальцы в ожидании ответа.

– Отец, – ответил Питер поспешно, – сейчас дам.

Таксист ловко маневрировал в потоке машин на ночной Варшавке. В принципе было чудом, что в будний день мы так быстро смогли проскочить МКАД. Тогда же почему отец Марата из центра добрался туда быстрее, чем я с юга? По сути, сейчас он должен толкаться где-нибудь в пробке внутри Садового.

– Роксана Андреевна?

И я только сейчас поняла, что совершенно не помню, как его зовут.

– Добрый вечер, – потерев лоб, я вздохнула, – простите, я не вспомню вашего имени снова. Но у меня к вам просьба.

Смех на той стороне больно ударил по слуху. Отвратительная черта таких людей – не замечать важность жизни вокруг себя. Даже Пит был расслаблен, хотя погибли двое человек. Да, я тоже грешна, но… но этих чертовых двух охранников мне все равно было жаль.

Так уж вышло, что смерть тех, кто защищает других, цепляет меня.

– Да, я слушаю.

– Вы влиятельный человек и, – закусив губу, я зажмурилась в попытках сформулировать мысли, – мне очень важно, чтобы меня пропустили к телам.

– Давно у нас работники фаст-фуда разбираются в криминалистике?

– Давно в России офис «Ланцелота» переехал за МКАД?

Конечно, это было пальцем в небо. Отец Марата с тем же успехом мог быть за городом по делам, на отдыхе, у любовницы. Что угодно. Опираться на свои выводы я больше не могла, но сейчас просто не видела другого выхода. Или попытаться, или продолжить бежать в страхе за жизнь Пита.

Снова раздался смешок. Но, по-моему, на этот раз он был более заинтересованным. Кажется, сейчас я все же попала в цель.

– Это даже любопытно, – немного растягивая слова, изрек собеседник.

– Не понимаю, о чем вы. Так вы сможете мне помочь?

Отец Марата отвлекся на кого-то. Звук стал тише, видимо, прикрыл динамик ладонью. Старые привычки, достаточно же нажать на удержание. Стоит признать, что он четко ориентировался в интонациях и громкости. Сейчас невозможно было разобрать, кому и что говорит владелец «Ланцелота».

– Я смогу узнать выводы?

– А вас интересует мнение работника фаст-фуда? – я вернула вопрос.

– У вас будет доступ к телам, если поделитесь выводами, – спокойно ответил отец Марата, – так что скажете?

Выстрел был один, а трупа – два. Вот что я уже могу сказать.

– Как угодно, – наблюдая за ползущим вверх стеклом, ответила я.

Аппарат умолк в руках. Водитель кивнул в сторону, не отвлекаясь от управления автомобилем. Проследив за движением таксиста, я посмотрела на держатель. Пластиковая бутылка самой обычной воды. Во рту тут же стало сухо. Как напоминание о том, что сегодня я забыла про обычные два литра в день.

– Возьмите, – мягко вращая руль, сказал водитель, – если нужно.

В этом же нет ничего необычного. Предложить помощь человеку, которому вдруг стало плохо. Покосившись на таксиста, я снова заерзала, устраиваясь удобнее. Скрип дерматиновой обивки почти утонул во внешних звуках. Прижавшись затылком к подголовнику, я вновь мельком глянула на водителя. Седые виски, очки с толстым стеклом в блестящей металлической оправе. Крупный нос и гладко выбритые щеки. Каждый бы поступил так на его месте. Сложив руки на коленях, я методично растирала пальцами заляпанный экран. Фонари стояли достаточно часто, позволяя рассматривать лицо водителя. Он же самый обычный.

Каких миллионы.

– Те, на кого не обращают внимания, Дес, – подтвердил Клод мои мысли.

Или вызвал паранойю. Повернувшись к водителю, что словно и не обращал на меня внимания, я легко улыбнулась.

– Спасибо, не стоит.

Глава 6

Плато Колорадо, штат Аризона, июнь 2013 год

Гора использованных влажных салфеток грозилась разлететься от каждого порыва ветра. Налипшие на вспотевшие ладони еловые иголки вызывали зуд. Из желаний на сегодня остались лишь еда и душ. Можно холодный, не имеет значения. Как ни странно, от полной тишины спать не хотелось. Ни о чем не думать – да. Сегодня это получалось у меня особенно удачно. Очередной грязный комок приземлился на землю рядом с моей ногой.

Что за привычка свинячить?

Носком грязного ботинка пнула салфетку, покрытую смесью песка, крови и пота. Использованная тряпка послушно опустилась в кучу. Вытянув до хруста ноги, я с удовольствием потянулась. От долгого сидения на земле тело затекло, но подниматься все равно не хотелось. Не так часто с «клиентами» Клод общается сам. Мельком взглянув на циферблат часов, я сдержала судорожный вздох. Еще целых два часа. Мышцы тут же заныли в ожидании новой дозы. В последнее время препарат требовался все чаще, но Клод не понимал этого. Последний раз, когда я вновь подняла вопрос об увеличении дозы, Клод долго и упорно нудел о зависимости.

«Дозировка рассчитана точно, Дес. Препарат не выходит из организма полностью до следующего приема, но не перегружает сердце».

Будто его когда-то это волновало.

Крик раздался где-то в глубине леса, а я невольно улыбнулась. Видимо, сегодня мои услуги все же понадобятся. Клод не поднимет руку на того, кого собирается оставить в живых. Теперь у несчастного, что имел смелость оказаться на пути этого психа, только два варианта. Или он работает с Клодом, или умирает. А судя по длине разговора, что-то подсказывало, что на первый вариант «клиент» соглашаться пока не очень стремился.

Покрутив в руках последнюю оставшуюся печеньку, я закинула ее в рот. Крекер хрустнул на зубах, а Гин дернулся от внезапного звука. Какие мы нервные. Подняв голову, Гин уставился на меня. Зеленые глаза раздраженно блеснули, а уголок поджатых губ парня дернулся, выражая презрение. Нахмурившись, Гин проследил за размеренным движением моей челюсти и тут же расслабился, быстро взглянув на свой пистолет. Смешок вырвался из моего горла, но Гин больше не поднимал головы. Прижимая к окровавленной ноздре салфетку, седьмой номер продолжал делать вид, что меня не существует. Больно хотелось. Неудачник. Две беретты, начищенные с параноидальной тщательностью, лежали на расстоянии ладони от ноги Гина. Амбидекстр. Я тоже научилась управлять двумя руками. Но не так, как он.

– Даже смешно, – задумчиво проведя пальцем по стволу своего пистолета, сказала я, – тебя боится столько людей, а убивает какая-то жара.

– В следующий раз, когда я захочу тебя пожалеть, напомни мне, что ты этого не заслуживаешь, – скомкав салфетку в руках, Гин запустил грязный комок в гору, попадая точно в цель.

– Жалость для слабых, – хрустнув шеей я довольно улыбнулась, – мне она не нужна.

Гин усмехнулся, тут же отвернувшись. Короткий ежик черных волос блеснул в лучах уходящего солнца. Седьмой номер был гораздо крупнее меня: шире в плечах, выше ростом. Но при этом препарат не дал ему ничего. В этом была сила Гина. Он выдержал эксперимент, оставшись собой. Наверное, поэтому временами я ему завидовала. Он был опасен от природы, а я – нет. Клод объяснял это тем, что Гин гораздо старше меня. Его организм уже полностью сформировался на момент, когда я притащила седьмого к нам. Гину, конечно, не нос задирать, а спасибо мне говорить. В конце концов, он был моей целью. А такие не выживают.

У Клода на роду написано окружать себя предателями.

– Ты никогда не задумывалась, почему не убила меня?

– Конечно, – я кивнула, сминая в руках пустую пачку от печенья, – я же объясняла. Смутные времена, перевес силы, – я пожала плечами, – Клоду нужен был новый эксперимент.

Гин хмыкнул. Оглядевшись вокруг, седьмой номер с тяжелым вздохом опустился на землю, растягиваясь в полный рост. Черная майка задралась, обнажая смуглую полоску тщательно накачанного пресса. Гин охранял Демиса на протяжении десяти лет. Грех было бросаться такими резко освободившимися кадрами.

И тем не менее – я ошиблась.

– Хорошо. А почему ты не убила Клода?

Я поморщилась, тут же сжав ствол беретты. Сколько раз я сама себе задавала этот вопрос? Ведь за то, чтобы просто получить этот шанс, пришлось побороться. Перед глазами вновь всплыл образ Клода, бледного, лежащего на больничной койке. Стоило только протянуть руку и выключить ИВЛ. Никто бы не смог ничего мне сделать. А он сам не дотянулся бы из ада.

Огромные детские глаза, наполненные слезами. Взгляд ребенка, скользящий по покрытому кровавыми брызгами лицу.

Никогда ребенок не мог остановить меня. А он смог. Молча, просто сжимая в маленькой ладони расслабленные пальцы Клода.

Неужели кто-то в этом мире был способен его любить?

– Не твое дело, – прошипела я сквозь зубы.

Гин рассмеялся, приподняв голову с земли.

– Да что ты?

От накатившей на меня злости уголок губы дернулся. Он слишком много на себя берет. То, что в том плане Гин принял мою сторону, лишь отяготило наказание. Мое. В итоге именно мне пришлось искупать вину. Как и положено – смыв предательство кровью. Седьмому номеру ничего за это не было. Мой человек – моя ответственность.

Клод – псих. Только безумец будет намеренно окружать себя врагами.

– Он был беззащитен, Дес, – прорычал Гин, а я отвернулась, – ты была рядом. Максимально близко. Ничто не должно было тебе помешать.

– Так и убил бы его сам, – проскрипела я, – в чем проблема?

– Ты быстро снова изменила сторону.

– Выбрала верную, – ледяной голос Клода раздался за моей спиной, – и заплатила цену за предательство.

Голубая ампула блеснула в воздухе. Резко вытянув руку, я тут же сжала препарат в ладони. Ощущение холодного стекла, соприкасающегося с кожей, заставило ускориться пульс. Приятные мурашки предвкушения разнеслись по телу. Быстро взглянув на часы, я недоуменно уставилась на Клода. Мой хозяин расслабленно шагнул вперед к Гину.

– Ты безумец, Клод, – подхватив пачку салфеток, Гин кинул ее Клоду.

Нервно поглаживая ампулу, я продолжала прожигать взглядом Клода. А тот, зная, что без его команды я не трону содержимое, словно специально тянул время. С противным шуршанием открыл клапан на пачке салфеток. Осторожно подхватил тонкими длинными пальцами одну, тут же поправляя обратно те, что вылезли лишними. До боли прикусив язык, я сжала ампулу сильнее. А Клод оттер капли крови с лица, придирчиво осматривая чудом не заляпанный костюм. Хотя нет. Все же несколько грязных красных брызг оставили след на его рубашке.

– Клод, еще не время?

Подняв руку, я потрясла ампулой перед глазами. Голубая жидкость послушно заплескалась. Клод брезгливо сморщил нос.

– Время, Дес.

– Не понимаю, – я судорожно рыскала в поисках шприца в глубине походной сумки.

– Мой партнер очень хочет с тобой познакомиться, – голос Клода был уже далеко, когда я зубами разорвала упаковку, – будь умницей.

Давно пора придумать «D» сразу в шприце. Ну или таблетки. Привычным механическим движением отломила носик ампулы, тут же набирая два кубика.

– Пистолет тебе не понадобится.

Игла послушно вошла в кожу. Секунда, и слова Клода смешались с яркими вспышками, тут же возникшими в голове. Чьи-то знакомые пальцы сжали плечо, призывая обернуться. Он шевелил губами, но звука не было. Нахмурившись, я тряхнула головой и прищурилась. Словно так можно лучше слышать. Смешок застрял в горле, когда взгляд наконец сфокусировался на предмете, что держал хозяин. Охотничий нож. Стальная рукоятка послушно легла в руку.

Клод одобрительно кивнул, а я поднялась на ноги, разминая шею. Мышцы, что онемели на секунду, сейчас напряглись в предвкушении. Шумно выдохнув, я широко улыбнулась, закусив губу.

– Что мне сделать? – жадно втягивая воздух, что был наполнен уже ощутимым флером смерти, спросила я.

Клод со стоном опустился на землю, запрокинув голову к небу.

– Все, что пожелаешь, Дес.