Софья Ивановна Петрова
Родина моей души – Россия
Миша же не мог отпустить былой страх даже спустя несколько дней – каждый взрыв, даже отдаленный, еле слышимый, пробуждал в нем воспоминания о четвертом дне двадцатого числа, когда узоры на ковре стали силуэтом страха и ужаса. Мальчишеское сердце в последнее время билось беспокойно. И все вокруг теперь казалось не таким умиротворяющим: закат не успокаивал и лишь предвещал новый день ужасов, которые так старательно пытались скрыть Роман и Варя от своего сына. Но бой за справедливость не скрыть ничем.
Однажды из дома, пообещав вернуться, ушел Роман, которому необходимо было выяснить обстановку и поговорить с нужными людьми – так он объяснил сыну свой уход. Варвара же осталась с Мишей, приготовив ему обед, который уже не поглощался с былым наслаждением. В доме пахло беспокойством, которое теперь было верным спутником каждого жителя деревни «Н». Именно это чувство заставило Варвару закрыть тяжелые веки и провалиться в глубокий сон, оставив сына под присмотром своей совести.
Миша заметил, что в окружении тиканья часов мать тихонько засопела, поэтому в его голове промелькнула мысль навестить Сашку и спросить, как у него дела, так как связи никакой не было. Мальчик очень переживал за того, хоть и боялся, но как самый смелый мужчина и как самый лучший друг перешел порог дома.
Он очутился в объятиях мертвой тишины, среди февральских сугробов виднелись разрушенные здания, которые он уже рассмотрел из окна, но ближе они казались еще страшней, будто начался апокалипсис – хотя в понимании мальчика это и происходило. Людей на зимней улице не было, как не было и проезжающих машин. Все было не так и это очень расстраивало мальчика, но он верил, что все будет хорошо. Потому что цель освобождения оправдывает все средства. Он медленно шел вдоль улицы, сверля взглядом старенький зеленый дом, где наверняка сейчас сидел Сашка в своем шлемофоне. Миша даже улыбнулся в предвкушении встречи с лучшим другом.
И вот мальчик осторожно постучал в знакомые двери, которые открывались намного медленней, чем обычно. На удивление, перед лицом Миши на одном уровне глаз возник его друг, а не мама Сашки, как обычно это бывало. На радостях Миша обнял мальчика в шлемофоне, который с особым трепетом ответил на теплый жест, обвив руками друга. Это была искренняя радость дружбы, которая была особенно ценной среди запаха страха.
– Где твои родители? – удивленно спросил Миша.
– Ушли куда-то, сказали, чтобы в подвале сидел, но я услышал стук, думал, они пришли, а тут ты… Как тебя отпустили одного? Ты хоть знаешь, что творится?
– Я сбежал, Сашка, к тебе сбежал, – торопливо и виновато начал Миша. – Не смог сидеть в этих стенах.
Сашка очень хорошо понимал друга, но так же ясно осознавал последствия его поступка, который был, безусловно, опрометчивым. Благодаря военной деятельности его отца он знал, что в такое время нужно сидеть в подвале и никуда не выходить, даже если очень хочется. И он был хорошим другом, поэтому сказал:
– Миша, а, Миш, давай потом поговорим? Тебя же обругают, – беспокоился друг. – Опасно сейчас, иди домой, к родителям.
– Но как же… – Миша был растерян, даже обижен, ведь он ради друга преодолел страх и пошел на нехороший поступок, а тот выгоняет его!
– Миш, обещаю, потом попьем чай и съедим наши любимые конфеты, а сейчас беги, мне тоже нужно в подвале сидеть, – торопливо заключил Сашка, подарив другу искренний взгляд. – Миш… Ну давай мы нарушим правила и попьем чай прямо сейчас, но каждый в своем доме? Представь меня на другом конце стола – считай, и не расставались! – вдохновляюще предложил Сашка, пытаясь приободрить.
Миша знал, что его друг был сейчас самым умным. Что он прав, поэтому без каких-либо сомнений покинул дом Сашки. Перед расставанием они лишь пожелали друг другу удачи, не прощаясь, ведь обязательно встретятся, когда все закончится.
Обратно Миша шел так же медленно, словно скорость шагов могла выделить его для смертоносных пушек. И если бы он только знал, что произойдет через пять секунд, то бежал бы со всех ног, прихватив с собой своего самого лучшего друга.
Вдруг мальчик услышал свист, похожий на звук смерти. Он становился все громче, отчего шаги Миши были быстрее, а взгляд выше. И увидел точку, которая с неимоверной скоростью становилась продолговатым предметом, летящим прямо в дом Сашки… Где он наверняка сейчас сидел и заваривал чай, думая, что все будет хорошо…
Миша даже не успел подумать, как перед его глазами дом, который он так часто навещал, обратился огромным костром, а взрывная волна столкнула мальчика с ног. Уши оглушил звук взрыва, отчего голова загудела. Миша поднялся с колен и вновь посмотрел вперед, наблюдая, как остатки зеленого дома превращались в свалку, обращаясь лишь воспоминаниями о днях, проведенных там.
И вдруг Миша осознал, что там остался Сашка. Он только что разговаривал с ним! Он наверняка успел выбежать и торопится к своему другу!
Но на улице было пусто и глухо – в воздухе витали лишь отчаяние и смерть… Миша, уже в слезах, побежал обратно к когда-то ярко-зеленому дому.
– Сашка! Сашка! Выходи! Сашка! – кричал он, приближаясь к горящей свалке.
Лишь пустота ответила мальчику, который с невероятной болью в сердце смотрел на эту сцену, безуспешно ища взглядом своего лучшего друга, который был ему так дорог. Был…
На него напала истерика, которую Миша не мог унять. Неужели он потерял друга? Неужели Сашка покинул его в самом начале борьбы за Родину с самыми прекрасными закатами? Было ли это больно? Невероятно… Мише казалось, что не было никого лучше Сашки. И он не мог поверить в то, что его больше нет. Детский разум мальчика отказывался это воспринимать. Сашка должен быть жив. Ведь дети не умирают – они наше будущее, как говорил отец Миши. И неужели кто-то способен убивать будущее?.. Мальчик старался не думать об этом, тая веру внутри. Веру в то, что его друг жив. Что он как могучий богатырь поднимет над собой эти горящие обломки и восстанет.
Но остатки дома так и лежали, даже не намереваясь исчезать. Миша стоял некоторое время, позабыв о своей истерике, словно был под гипнозом. Шок овладел им вместе со скорбью.
И лишь дымящийся шлемофон среди развалин говорил о том, что будущее способно умереть…
4 глава
Оглушающие взрывы уже стали обыденностью для жителей деревни «Н». Люди постепенно привыкали к той реальности, в которой оказались не по своей воле. Те, кто был особо потерян и не дорожил своим домом, успели сбежать, показав истинную натуру, а кто-то остался, чтобы оберегать дома и свою Родину; среди них была и семья Шадриных. После произошедшего с семьей Сашки обстановка стала еще беспокойней. Варвара почти безостановочно оказывала помощь раненым: к женщине обращались не только те, кого она знала, но и жители соседних сел. Множество крови, боли и отчаяния заполняло небольшой дом, но вместе с этим присутствовала и вера в лучшее – в то, что, защитив Родину и доказав правду всему миру назло, русский дух станет лишь сильнее и каждый вспомнит, что место среди берез самое могущественное, самое честное и самое родное.
Роман же полностью поддерживал супругу. Мужчину поражало, какой сильной и непоколебимой может быть Варвара. Ему казалось, что она олицетворяла всю его родную страну, показывая, что не сломается под натиском проблем.
В один из вечеров, когда перестали раздаваться выстрелы и взрывы снарядов, Шадрины вышли из погреба и расселись за деревянным столом. Семье нужно было принять решение, как действовать дальше. Миша отчаянно хотел покоя и отчасти понимал тех, кто убегал, покидая родные дома. Мальчик безостановочно вспоминал о тех днях, когда он жил в Шебекино, где не было обстрелов, раненых, разрушенных домов и пепелища. Ему хотелось, чтобы происходящее было сном, а не реальностью.
Варвара заварила крепкий чай и поставила по чашке перед каждым членом семьи. Во главе стола стояла ваза с конфетами – теми самыми, которые любил Миша. Но мальчик не притронулся к ним, наоборот, отодвинул подальше, ведь эти конфеты прочно ассоциировались с Сашкой. И дня не прошло, чтобы Миша не вспоминал о друге, который погиб, невольно став жертвой глобальной борьбы за то место, где он родился и принял свою героическую смерть. Миша, конечно, не подозревал, что его друг стал героем, но бесспорно – все погибшие в той борьбе были таковыми. Мальчик посмотрел на пустующий стул, который предназначен для гостей, и представил, как на нем сидит Сашка, весело болтает ногами, шлемофон на голове немного съехал, и друг поправляет его рукой, в которой зажат фантик. По щекам Миши заструились горячие слезы, которые он поспешил стереть рукавом свитера, связанного бабушкой Аглаей. В груди неприятно ныло, точно боль вот-вот вырвется наружу. Ему хотелось забыть, перестать вспоминать друга, но сил Миши не хватало на такие простые, на первый взгляд, действия. Он попытался сделать глоток обжигающего напитка, но ком встал в горле, когда Миша подумал о том, как они с Сашкой собирались вместе попить чай перед тем, как тот навсегда потерял свой шлемофон…
Раздался стук в дверь, отчего Миша подскочил на месте. Роман, отставив чашку, поспешил к двери, попутно озираясь на семью. Варвара уж было подумала, что это вновь кто-то из раненых, поэтому принялась убирать волосы в хвост и взглядом выискивать аптечку.
– Приветствую, сосед! – послышался твердый голос, а после в кухню вместе с Романом вошел коренастый мужчина, лицо которого было измазано сажей.
– Здравствуй, Коля, – поприветствовала гостя Варвара и потянулась к чайнику, чтобы угостить того крепким чаем. – Опять кого-то ранили?
– Да нет, я по другому вопросу пришел. Мы с братцами решили организовать отряд из добровольцев, чтобы защитить деревню и Родину… Родину! Как делали это наши деды, в конце концов. Решил вот Ромку позвать, он мужик вроде крепкий, оружие в руках научим держать. Нам сейчас любая сила в помощь будет. – Николай поудобнее сел, отчего стул издал протяжный скрип, точно не хотел принимать этого гостя с таким судьбоносным предложением. – Решайся, брат, никто, кроме нас, не защитит нашу землю. Родина-мать зовет, и мы не должны ее подвести.
Варвара непонимающим взором уставилась на мужа, ища в лице того ответы на неозвученные вопросы. Женщина не могла представить Романа, такого робкого и доброго, с оружием в руках где-то в окопах. Для нее он был олицетворением спокойствия, но никак не защитником – эта роль всегда отводилась для нее. Роман же мысленно прикидывал варианты, как можно отказать соседу. Он не хотел оставлять семью, но и не хотел выглядеть в глазах других слабаком. Это ведь такой риск и такая ответственность… Мужчина вспоминал отважные подвиги дедов, что дошли до Берлина и не сломались под натиском врагов. Так чем же он хуже? Неужели не сможет так же браво защитить Родину и свою семью?
– Слушай, Коль, так я ж неместный, разве меня возьмут в отряд?
– Говорю ж, нам сейчас любой мужик пригодится. Кто-то же должен дать отпор врагу и доказать, что правда-то за нами! – На этих словах Николай громко стукнул кулаком по столу, отчего Миша зажмурился. – Ты, брат, подумай, бойцы сегодня сражаются за своих предков, будущее детей и внуков, историческую справедливость и воссоединение нашего народа. А если мы сейчас не встанем, то как твой сын сможет мирно ходить по земле, которую мы собственноручно отдали на растерзание? Ради детей и их будущего мы должны, нет, обязаны защитить страну!
Когда мальчик открыл глаза, то посмотрел на отца, который точно сжался под натиском соседа. И взглянув в темные глаза, Миша увидел, что там царил звериный страх. Роман боялся… Боялся очень сильно, но того побеждала воля к победе и желание защитить Родину – землю, по которой ходил его сын. Мужчина вдруг вскочил и сказал:
– Я с вами, Коль. Ты прав, дети – наше будущее и только в наших силах сделать это будущее безопасным. – Голос Романа дрожал, но вместе с этим в груди появлялось жгучее чувство патриотизма и долга перед Родиной. С принятым решением мужчина осознал, что ради нее готов на все. Он такой же, как и обычные солдаты, которые, сидя в окопах или находясь на передовой, защищают дом, именуемый страной. Скоро Роман станет таким же бравым защитником Отечества и докажет всему миру, что никто и никогда не встанет на колени перед врагом и что они, преодолевая страх, готовы бороться за место, где были рождены. Ведь мы русские – мы идем до конца…
– Рома! – взвизгнула Варвара, до ужаса испуганная решением мужа. – Куда ты собрался? Без тебя хватит мужчин, которые смогут участвовать в военной операции!
– Нет, Варь, я уже все решил. Я пойду на фронт! Коль, вещи какие-то с собой нужны?
Сосед принялся объяснять Роману, что стоит брать, а что оставить дома. Варвара тем временем не могла поверить в происходящее, словно она смотрела фильм, а главными героями были люди, отдаленно похожие на ее семью. Ей хотелось заплакать, прижаться к мужу, но женщина всячески пыталась побороть в себе эти чувства, боясь показаться слабой в тот миг, когда супруг проявил героизм. Миша же молча наблюдал за развернувшейся перед ним сценой. Мальчик не мог понять, что побудило отца на такой отчаянный поступок. Как тот мог оставить сына и супругу ради какой-то защиты? Мише не хотелось принимать факт того, что отец уйдет на фронт, забудет о своей семье и будет лишь грезить мечтами о победе. Он злился, ему хотелось ухватить отца за руку и дернуть со всей силы, чтобы тот понял, как глупо поступает. Злость закипала в маленьком теле, отчего мальчик начал дрожать. Эта дрожь разливалась от затылка до кончиков пальцев. Миша не мог контролировать себя: сначала он лишился друга, а теперь лишается и отца… Как ему жить, когда любимые люди уходят и причиняют боль? Почему мир, в котором живет его семья, настолько жесток?..
Роман ушел на фронт, оставив после себя горечь разочарования и обиды, что царили в душе Миши. Мальчик все так же не мог смириться с решением отца. В силу возраста ему казалось, что так поступают только те, кто не любит своих детей. Он пока просто не мог понять всю сущность происходящего…
Тем временем дни тянулись, Варвара продолжала оказывать всю возможную помощь, но вместе с этим она раздумывала о том, чтобы спасти сына. До женщины дошли слухи, что недалеко от их села будет организован зеленый коридор для эвакуации гражданского населения из прифронтовых зон. Варвара посчитала, что это отличная возможность вернуть Мишу в мирную жизнь, где нет обстрелов и опасности. Сын поживет какое-то время с бабушкой, которая души не чаяла в своем внуке.
Она рассказала сыну об этом, и тот, казалось, воодушевился, думая, что покинет деревню «Н» вместе с матерью, но к сожалению, навсегда потеряв надежду в ближайшее время увидеть отца. А Варвара уже приняла незыблемое решение – она отправится вслед за мужем на фронт, чтобы помогать военным. Женщина не могла не поддержать Романа тогда, когда тот смог проявить себя как настоящий герой.
Ранним утром Варвара и Миша, собрав вещи, выдвинулись в сторону зеленого коридора, где уже стояли несколько автобусов, окруженных военными. Толпа людей с каждой минутой становилась все больше, крики и плач не стихали. Какофония звуков побуждала Варвару крепче прижать сына к себе, насладиться последними минутами вместе.
Миша с интересом разглядывал мужчин, что были облачены в форму: на правом предплечье у каждого красовалась белая ленточка, а на шлемах камуфляжной расцветки гордо расположилась георгиевская лента. Но главной деталью, что бросилась в глаза Мише, была белая остроугольная буква, обозначающая победу. Эта буква красовалась у каждого военного на крепкой груди, была она и на автобусах.
Проходя мимо одного из военных, который в этот момент помогал уже не молодой женщине поднять с земли тяжелую сумку, Миша остановился и завороженно посмотрел на него. Тот в свою очередь слегка припустил маску, что закрывала половину лица, и, улыбнувшись, искренне и добро сказал:
– Не переживай, все будет хорошо. Мы защитим твой дом. Будь в этом уверен и всегда вспоминай добрым словом тех, кто жертвует жизнями ради твоего будущего.
