Сергей Михайлович Кравцов
Кто есть who, или Почем фунт лиха?
Глава 8
На воре шапка горит (русская народная поговорка)
В назначенный день, в восьмом часу утра, Березинцев отправился к правлению ТОО – сегодня ему предстояло ехать в Староновск. Минувшим днём, зайдя в контору ЖКХ по пути на ферму, у Ани, спозаранок корпевшей над какими-то списками в приёмной, Андрей взял обещанные ему деньги на медикаменты. В целом, вчерашний день выдался весьма загруженным. Пришлось выбивать у Пупырина бульдозер, а потом руководить его работой на территории скотомогильника – Свербилов, опасаясь визита областного начальства, приказал всё, что там есть, сгрести в курган. Но вот Лёвчик отчего-то заупрямился – дескать, нет ни свободных людей, ни техники. Лишь ближе к обеду нашлось и то, и другое. Затянулась эта морока чуть не до вечера. Да-а-а… Уж, был денёк!
Где-то, на полпути к колхозной конторе Березинцев неожиданно увидел вынырнувшую из переулка Наливайку, которая куда-то спешила. Заметив ветврача, она кинулась ему навстречу.
– Андрей Васильевич! – тиская руки, скорбно заговорила самогонщица. – Я позавчера Егора – так ругала! Так ругала! Вот ведь додумался, дурак к вам придираться!.. Ой, дурак! Ой, дурак!..
– Покороче можно? Меня машина ждёт! – взглянув на часы, без особых церемоний перебил её Андрей. – Что-то случилось?
– Да, Андрей Васильевич, телёночек у меня нонешний чего-то прихворнул. Вы не поглядите? – со слезой в голосе пояснила Наливайка.
– Нет, сейчас помочь не могу, – продолжив путь, на ходу уведомил Березинцев. – Еду в Староновск, вернусь поздно. Завтра посмотрю.
– Андрей Васильевич, – уже вдогонку окликнула Наливайка. – А Валентину Юрьевну можно попросить?
– Можно, можно… – прибавляя шагу, бросил он через плечо.
Предовский уазик уже стоял у крыльца конторы. Его шофёр, Василий Резников, с ленцой покуривал, опершись локтем о капот.
– О! Первый уже прибыл! – отметил он. – Зато остальных теперь будем ждать до обеда.
Но, вопреки его пессимистичным прогнозам, всего через пару минут подошёл механик Захар Карпушин, потом появились агроном -семеноворд Инна Вязанцева и счетоводша Ягугина Кира. Переднее, «предовское» место рядом с водителем, как основной заказчик машины, занял механик. Андрей с дамами разместился на заднем диване. Уазик взревел мотором и, подпрыгивая на выбоинах в асфальте, покатил к околице. С учётом состояния дороги, двухсоткилометровый путь до Староновска уазик преодолел часа за четыре с лишним. Лишь в начале второго Березинцев вошёл в отреставрированный офисный центр, который лет десять назад был филиалом завода по выпуску военной электроники. Найдя нужную торговую фирму, расположенную на втором этаже, Андрей с досадой обнаружил, что здесь он не единственный. Своей очереди уже дожидались трое покупателей, среди которых он узнал главветврача совхоза "Ленинец" (точнее, теперь уже ЗАО "Труженик") Романа Самилина. Как всегда снулый и вялый, на бодрое: "Привет, коллега!", он лишь вымученно кивнул Андрею и с трудом выдавил:
– Здорово…
На вопрос Березинцева о том, как в "Труженике" идут дела, Роман, всё также, в тональности "умирающего лебедя", печально известил:
– Да, всё у нас нормалёк… Вот, овце сибирку прививаем… Тебе хорошо – у вас овцы уже давно нет. А у нас – три отделения, три точки, на каждой по две отары. Задолбались уже с этими прививками…
Андрей услышанному несколько удивился.
– А вы, что, всё ещё весеннюю вакцинацию никак не закончите, или с опережением сроков осеннюю начинаете?
Этот, казалось бы, совершенно ординарный вопрос, заданный, как бы, в шутку, на Романа отчего-то вдруг оказал нервирующее действие.
– Ты о чём это?! – с Самилина всю его сонливость, тут же, словно ветром сдуло. – У нас всё строго привито, ещё в марте закончили овцу прививать. И в совхозе, и по селу… Нет, нет! Это… Это из ветстанции дали команду провести дополнительную прививку из-за вашей сибирки. Мол, у нас самое крупное овцеводческое хозяйство, поэтому лучше перестраховаться.
"Это, что же, выходит, всем нашим соседям дали команду дополнительно перепривиться, или одному только «Труженику»? Странно… – мелькнуло в голове Березинцева. – Что-то ничего об этом я не слышал…"
Он решил уточнить у Романа, много ли овцы у их населения в самой Бубновке, а также, на каком из отделений хозяйства частного овцепоголовья больше всего. Однако в этот момент их коллега, который оформлял себе целую кучу медикаментов и оборудования, наконец-то, расплатился и отправился на склад получать свои покупки. Самилин, очередь которого была следующей, словно боясь, что его кто-то опередит, излишне поспешно сорвался с места и ринулся к девушке, оформлявшей заказы. Глядя ему вслед, Андрей вдруг ощутил какие-то смутные сомнения и подозрения.
"Так, так, та-а-к… – сразу же отметил он. – А что это Роман вдруг занервничал? Вроде, ничего особенного я у него не спросил. А его, как будто, оса ужалила…»
Вообще-то, у ветстанции Роман, как будто, всегда был на хорошем счету – обработки он, вроде бы, выполнял вовремя, отчёты сдавал аккуратно. К тому же, насколько это было известно, директор «Труженика» представлял собой ещё того «крокодила». Тот, чуть что не так – мог в два счёта выкинуть из совхоза. С таким не забалуешь! И – тем не менее… Что же так напрягло Ромку? И почему в «Труженик» последние дни то и дело мотается Хрупкий?
«Занятная вырисовывается картина!..» – мысленно резюмировал Березинцев, глядя на то, как Самилин что-то диктует сотруднице этого «снаб-сбыта», то и дело заглядывая в блокнот.
Самилин свои покупки оформлял долго. Во-первых, он и сам по себе был занудным копушей. А во-вторых, покупал сразу на три отделения совхоза очень много всякого-разного: антибиотиков, присыпок, антисептических аэрозолей, одноразовых шприцев… Закончив оформлять заказы, Роман поспешил на склад. Причём, он и туда помчался чуть ли не галопом, воззрившись куда-то в потолок, как бы никого вокруг себя не видя и, думая о чём-то своём, великом и возвышенном.
«Ну, ты глянь, как его пучить начало! – проводив взглядом Самилина, мысленно отметил Андрей. – Чего он кинулся мне доказывать, что у них всё давно привито? Я, вроде бы, в этом никаких сомнений не высказывал. Очень странно! Надо бы этим «Тружеником» заняться поплотнее…»
Впрочем, если глядеть на вещи трезво, то подступиться к «Труженику» было очень даже непросто. Березинцев слышал уже не раз, что территория этого хозяйства – что-то вроде закрытой зоны, куда посторонним доступ закрыт. В хозяйстве имелась своя служба охраны всех его объектов, весьма жёсткая и агрессивная, набранная из приезжих отморозков. Рассказывали, что охранники, заметив постороннего, могут запросто отмолотить его так, что мало не покажется. Рядовое население запугано и боятся пикнуть. В районе и области очень многие чины куплены-перекуплены – жаловаться бесполезно. Неслучайно директор «Труженика» Кубердяк уже давно получил прозвище Пиночет…
Когда через час с лишним подошла очередь Березинцева, и он, оформив покупку медикаментов для колхоза, достал из кармана «поминальник» с перечнем того, что собирался купить для подсобного хозяйства, занявший очередь за ним худой гражданин в толстых очках громко возмутился:
– О! А что это ты покупаешь и на себя, и «на того парня»? Это, что же, нам опять, что ли, ждать?
Не тая сарказма, Березинцев ответил вопросом на вопрос:
– А тебе сюда приехать пораньше – слабо?
– Мне сто вёрст сюда «пилить»! – огрызнулся нетерпеливый.
– А я из Кипаровского района, мне все двести ехать, – спокойно парировал Андрей, и добавил. – А некоторые, вообще, приезжают ещё дальше, и – ничего, ведут себя достойно, как и подобает воспитанным людям.
– Х-хе! – пробрюзжал его оппонент и угрюмо замолчал.
Вскоре, получив накладные, Березинцев поднялся со стула и, ни к кому не обращаясь, объявил:
– Ну, что, «свято место» уже пусто! Бежим занимать, а то кто-то опередит!
За что удостоился улыбки кассирши и колючего взгляда нетерпеливого…
Когда Андрей, нагруженный пакетами и коробками, вышел на улицу, уазик уже стоял на корпоративной стоянке для клиентов офисного центра. Василий, дымя сигаретой, рассказывал что-то занятное своим пассажиркам. Увидев Березинцева, он ухмыльнулся и объявил:
– А вот – и он, долгожданный наш! Ну, всё, сейчас прискачет «тех-босс», и мы можем ехать.
– Андрей Васильевич, а вы, наверное, и не пообедали? – сочувственно поинтересовалась Инна.
– Ну, как сказать? Бутерброд жена в карман сунула. Ничего, мне хватило… – Андрей похлопал себя по животу.
– Ой, а мы чего только не напробовались! – на лице Киры отобразилось блаженство, она даже слегка причмокнула. – И соков, и пирожных, и мороженых, и колы всякой, и квасу напились в отвал, и кофе…
– Да, не всякому такое счастье суждено! – с наигранной завистью, преувеличенно-громко вздохнув, Березинцев огляделся по сторонам и, заметив неподалёку вещевой рынок, поспешил туда.
Это было очень кстати! Пользуясь тем, что механик всё ещё где-то мотался по магазинам, он пробежался по торговым рядам, и быстро закупил всё, что заказала жена. Когда Андрей вернулся с покупками, Карпушин ещё только показался в конце улицы.
Инна и Кира, обсуждая свои покупки, продолжали восхищаться лакомствами и напитками, каковые успели продегустировать. Березинцев на эти восторги лишь сдержанно улыбнулся. Ох уж эта восторженная деревенщина, которая даже в своём райцентре бывает не чаще раза в месяц, а в губернской «столице» – и того реже! Задумывается ли кто-то из провинциалов, сколь в иные моменты бывает коварен и безжалостен город? Ведь городу, как таковому, безразличны интересы и проблемы любой, отдельно взятой двуногой инфузории, независимо от того, является она его постоянным жителем, или приехала в его каменные лабиринты совсем ненадолго. У города свои законы, как писаные, так и не писаные, своя логика, свои приоритеты и интересы. И горе тому, кто в них не сможет, не сумеет или не захочет вписаться.
Идеальный вариант обитателя или посетителя города – молодой, совершенно здоровый, начисто лишённый иллюзий и предрассудков, расторопный, энергичный, сообразительный, хваткий, в меру агрессивный, предельно практичный и даже циничный гомо сапиенс. А вот наивный, мечтательный, нерасторопный, непредусмотрительный рохля (не такой уж и редкий тип провинциала) – заведомый аутсайдер незримой гонки за комфортом и благополучием на просторах каменного монстра, именуемого городом.
* * *
Нелирическое отступление о том, сколь жёсток характер города, сколь он чёрств и безразличен к своим гостям и обитателям.
Как-то, ещё лет пять назад, морозным январским днём, Березинцев поехал в Староновск за медикаментами для колхоза. Раньше других своих попутчиков покончив с покупкой лекарств и всяких прочих прибамбасов в торговой компании, он решил походить по городу, сделать заказанные Ольгой покупки. Проходя по одной из центральных, достаточно оживлённых улиц, он неожиданно увидел нечто странное и даже страшненькое: у некой художественной студии, размещённой в трёхэтажном здании старинной постройки, прислонившись лицом к его стене, прямо на обледенелом тротуаре лежал какой-то мужчина. И лежал он, судя по всему, уже давненько – его даже уже успел припорошить лёгкий снежок, падавший с чистого, безоблачного неба. Пожилая женщина, которая шла впереди Андрея, остановившись у неизвестного, нагнулась и осторожно тронула его за плечо.
– Ой! Он, по-моему, уже умер! – оглянувшись, испуганно сказала она.
Андрей тоже подошёл и, тронув шею лежащего кончиками пальцев, чтобы проверить пульс на сонной артерии, ощутил ледяной холод уже замёрзшего трупа. Это его повергло в шок: что за дикость?!! Средь бела дня, на оживлённой улице, на виду проходящих мимо сотен человек, вот так, запросто, валяется труп умершего, и абсолютно никому до него нет никакого дела? Ну, как если бы, кто-то бросил на тротуар сигаретный окурок. Пребывая в состоянии полного обалдения (иначе не скажешь!), Березинцев направился к двум гаишникам, которые невдалеке от этого места то и дело тормозили проезжающих, со стороны очень напоминая рыболовов, «надыбавших» себе уловистое, клёвое место.
– Парни! Вы вон того покойничка ещё не заметили? – с сарказмом в голосе спросил их Андрей. – Сообщите, что ли, по инстанциям, чтобы его убрали с улицы. Ну, это же полное безобразие! Тут, вон, и дети ходят… Как, вообще, такое может быть?
Окинув его удивлённым взглядом, гаишники несколько пренебрежительно отмахнулись.
– Это в наши обязанности не входит, – поморщившись, ответил старший. – На это есть специальные санитарные службы. А у нас – своя работа.
И они, тут же забыв и о покойнике, и о странном провинциале, который подошёл к ним с какой-то «нелепицей», вновь с упоением начали махать своими полосатыми «волшебными» палочками. Заметив невдалеке таксофон, Березинцев направился к нему и, сняв трубку, позвонил в «скорую». Обрисовав ситуацию, назвав точный адрес того места, где лежал умерший, он попросил хоть каким-нибудь образом принять меры, чтобы усопшего отвезли в более подходящее для него место. В морг, например.
– …Понимаете, – пытался втолковать Андрей дежурной на телефоне, – нет ведь никаких гарантий, что он не умер от особо опасной инфекции. Что, если от него сейчас заразятся другие люди?
– Да, бросьте вы! – раздражённо произнесла его собеседница. – Какая инфекция? Скорее всего, это обычный бомж, умерший от передозы. Или перепил денатурата. Только и всего лишь. В данный момент помочь вам ничем не могу. Позвоните лучше в милицию.
Но и в милиции ничего обнадёживающего не сообщили. Дежурный долго выяснял, как одет неизвестный (не бомж ли?), в каком положении лежит, давно ли валяется?..
– Да, может быть ещё с самого вечера! – уже начав раздражаться, Березинцев был готов перейти на непечатный слог. – А вы не допускаете, что это могло быть убийство? Мужчина, явно, не из стариков – на вид ему всего лет сорок… Ну, не может же он лежать там до бесконечности! Кто-то же его, в конце концов, должен убрать с тротуара?
– Вам лучше бы позвонить медикам! У них есть специальная служба, есть машины для перевозки трупов… Это их обязанность, – отрезал дежурный.
Андрей снова набрал «ноль три». Вновь услышав всевозможные отговорки, он, уже закипая, пригрозил, что сейчас же поедет по редакциям газет и на областное телевидение.
– …Я думаю, они быстро разберутся, кто и что обязан делать. И если кому-то перепадёт шишек – на меня прошу не обижаться! – уведомил он.
Горемычно воздыхая, его собеседница пообещала, что сейчас же обо всём доложит начальству. Взглянув на часы и, прикинув, что у него в запасе осталось менее получаса свободного времени, Березинцев побежал к ближайшему универмагу. Сделав покупки, минут через пятнадцать, он вернулся к художественной студии. На сей раз на тротуаре уже никого не было. Значит, «крайний», всё-таки, нашёлся…
Кто-то назвал город идеальным средством уничтожения человечества. И, надо сказать, вполне обоснованно. Во все времена лишь деревня, да ещё мелкие, провинциальные городишки, обеспечивали страну населением. Крупные города, подобно пылесосам втягивающие в себя провинциалов, без постоянной людской подпитки давно бы уже обезлюдели. Себя они, по сути, не воспроизводят. Наивные провинциалы, мечтающие о городском комфорте, о городских материальных благах даже не задумываются о том, что за всё это придётся им платить. Чем? Прежде всего, риском того, что может не оказаться продолжения себя в детях, внуках и, тем более, правнуках…
* * *
Вот и сейчас, слушая Инну и Киру, Березинцев с трудом удержался от ироничного замечания. Ну, напились деревенские девахи колы, квасу, кофе… А о возможных последствиях этого опрометчивого шага они хорошо подумали? О том, чем это изобилие жидкости может обернуться для них всего через каких-то полчаса-час?! О-о-о!.. Ведь теперь с ними такое может приключиться, что и врагу не пожелаешь. Они же не где-нибудь, а в ГОРОДЕ, и об их всяких там проблемах тут никто не подумает, кроме них самих.
…Механик, завершивший свой «шоп-тур» по ближайшим магазинам, с довольной улыбкой плюхнулся в кабине на своё место. Уселись и все остальные. Загудел мотор, и уазик помчался по улицам Староновска. Глядя на проносящиеся мимо дома, Андрей ушёл в свои мысли. Неожиданная встреча с Романом Самилиным и явно неадекватная реакции коллеги на упоминание о сибирке, побуждали об этом хорошенько помозговать. Но, утомлённый ранним подъёмом и долгой поездкой, незаметно для себя, Березинцев задремал. Однако через какое-то время, после резкого манёвра уазика (какой-то нахал «подрезал» их самым беспардонным образом, и Василию с большим трудом удалось избежать столкновения) Андрей, под матерный аккомпанемент Резникова, вновь вернулся к реальности.
К этому времени их изначально резвое продвижение к выезду из этих каменных джунглей существенно замедлилось – уже начались традиционные для любого города предвечерние пробки. Теперь уазик полз в нескончаемо длинной череде авто со скоростью катафалка, то и дело останавливаясь. Василий едва не скрежетал зубами – мотор начал греться, да и бензина могло не хватить до ближайшей заправки.
В какой-то момент, взглянув в сторону своих соседок, по их напряжённо-окаменевшим лицам Березинцев догадался и без подсказок, что у дам начались никак не предполагавшиеся ими проблемы. Более того, было яснее ясного, что их терпение уже на пределе, и скоро оно может лопнуть. А осознание кошмарной неопределённости, того, на сколько времени может затянуться эта пробка (на час, на два, на пять) усугубляла и без того их невыносимое состояние.
* * *
Нелирическое отступление о пагубе пристрастия к пиву и прочим жидкостям перед дальней дорогой
Венька Груздев, бывший одноклассник Андрея, учился в областном культпросветучилище, и они на занятия с выходных частенько ездили вместе. И вот, однажды, весенней порой, загрузившись в рейсовый «Икарус», парни отправились в свои «альма матер». Задремавший в дороге Березинцев неожиданно проснулся от того, что Вениамин потряс его за плечо.
– Андрюха, что мне делать? – прошептал Венька ему на ухо. – Ща, наверное, сдохну! Пива, чёрт бы его побрал, надулся, теперь… Теперь обписаюсь! Ё-моё! Что ж делать-то? Бли-и-и-н! Терпежу никакого нет!
Андрей на это пожал плечами.
– Попроси «шефа» остановиться. Вон, кое-где есть кусты, сбегаешь туда. Что за проблема?
– Да, неудобно мне! Понимаешь… С нами едет одна девчонка кипаровская, она учится у нас на первом курсе. Хочу с ней сойтись поближе – нравится она мне очень. А тут – такой «аврал»! Как она на меня потом посмотрит, если я сейчас при всех поскачу отливать в кусты? Это будет полный трындец…
– Слушай, Вень, даже не знаю, чем тебе помочь… Автобус-то я остановить могу, но вместо тебя в кусты, согласись, уже никак не сбегаю.
– Ну, Андрюха, – с глазами полными безграничной муки, простонал Венька, – ты остановишь, и мы вместе туда рванём… Всё же, это не так в глаза будет бросаться! Сделаешь?
Сдерживая смех, Березинцев пошёл к водителю. Когда они с Венькой (а следом за ними ещё человек пять) десантировались из автобуса и побежали к зоне зелёных насаждений, шофёр сердито высказался:
– Ну, каждый день – одно и то же! Сколько уже просили, убрать этот хренов пивбар подальше от вокзала?!
Когда автобус снова тронулся в путь, ликующий Венька облегчённо вздохнул.
– Андрюха, ты – настоящий друг! – он блаженно зажмурился. – Ты, можно сказать, спас мне жизнь. Я твой должник!..
Да, беда с этой комплексующей деревенщиной, к тому же ещё и обожающей пиво…
* * *
Вспомнив ту, давнишнюю поездку с Венькой Груздевым, его терзания, как душевные, так и физические, Андрей досадливо вздохнул. Он хорошо понимал теперешнее состояние Инны и Киры. Ох уж эти две лопушары! О чём только они думали, эти две дурёхи?! Что, нельзя было купить всякого там пойла и выглушить его дома? Вот, едри их за ногу! Поразмыслив, Березинцев, всё же, решил им как-то помочь. Оглядевшись по сторонам, он быстро сориентировался и, тронув Василия за плечо, скучающе произнёс:
– Сейчас будет улица Яблочная, давай-ка свернём туда. Там тоже есть одна наша контора, которая поставляет дезосредства, типа, хлорки, каустика… А я, блин, чуть не забыл, что надо бы заключить с ними договор на будущий год. А то потом уже не успеем.
– Ой! А может, в следующий раз? – стонущим голосом, едва не плача, вопросила Инна. – Может, поедем дальше? А?
– Да это недолго… – Андрей безмятежно улыбнулся.
– О, господи-и-и-и… М-м-м… – чуть слышно произнесла Кира, стискивая коленки и качаясь из стороны в сторону.
Василий, вопросительно взглянув на механика, отчего-то тоже ставшего напряжённо-молчаливым, и свернул вправо. Вскоре, они въехали в ворота какого-то складского комплекса ещё советской постройки. Здесь всё пропахло всевозможной химией – хлоркой, карболкой, дустом, креолином, и ещё невесть чем. Выходя из кабины, Березинцев, всё так же, безмятежно улыбаясь, как бы невзначай обронил:
– Я быстро… Кстати! Если у кого-то какие-то «секретные» проблемы, то нужный объект метрах в тридцати справа.
Шагая к входной двери отдела заказов этой базы, краем глаза он увидел, как Кира с Инной, побивая рекорды в спринте, помчались в сторону столь вожделенного сейчас для них деревянного домика. Впрочем, скорее всего, что-то похожее испытывал и механик, который тоже излишне проворно выскочил из кабины, и замер в ожидании возвращения своих попутчиц, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
Минут десять пообсуждав с сотрудниками базы, которые уже собирались отправляться по домам, грядущие цены на те или иные химикаты, Андрей, и в самом деле, решил заказать барабан карболки. По словам заведующего базой, в будущем году она имела все шансы подорожать раз в пять или шесть. Поэтому, даже будучи невостребованной по своему прямому назначению, карболка, в любом случае, могла бы стать неплохим «бонусом» для процветающих в глубинке натурально-бартерных расчётов. Когда Березинцев вернулся, в кабине уазика шёл весёлый разговор, все были оживлённы, жизнерадостны и счастливы.
– Ну, как, что-нибудь удалось? – поинтересовался Карпушин.
– Да, всё как надо, – сдержанно ответил Андрей, сразу же отметив разительную перемену в настроении своих попутчиков – Инна и Кира, обсуждая какие-то свои дела, даже не говорили, а щебетали весенними пташками. – Можно сказать, успел запрыгнуть в последний вагон.
Домой они вернулись поздним вечером. Выгрузив в аптеке на МТФ свои медикаментозные приобретения, Березинцев домой отправился пешком – из-за цельнодневной езды, сидеть в машине надоело до тошноты. В кромешной темени он вошёл к себе во двор и, постучав в окно, известил:
– Это я!
Из дома тут же донёсся дружный вопль «трио корсаров», которые уже давно должны были бы спать:
– Папка приеха-а-а-а-л!!!
* * *
