Равиль Тимиргалиевич Таминдаров
По ту сторону
–И это еще не все,-Зерг поднялся с земли, и сел,-На тебе лежит какая-то миссия. Но мы до сих пор не знаем ее цели и назначение. Тебя ждет великая битва. Это точно не битва с пауком. Если оракул говорит великая, это означает ВЕЛИКАЯ битва, а не драка с пауком.
–Есть еще ряд вопросов,-Зерг поднялся и заходил кругами,-Берг встречался с Каранолом. И был отпущен. Почему? Я, так сказать, окрас поменял. Опять же после появления Каранола. Цель – неясна. Каранол однозначно искал именно тебя, Рэм. Для чего – неизвестно. И все мы здесь оказались не случайно. В этом я убежден. Всё говорит о том, что наш Рэм и Каранол – звенья одной цепи, которой судьба приковала нас друг к другу. Ох, чует моя печенка, ждут нас не дождутся, оч-ч-ень интересные события. Вот вопросы, стоящие перед нами. И самое главное, а не пора ли нам поесть?
От неожиданного вопроса, мы немного оторопели, а потом дружно расхохотались.
Мы достали хлебцы, что дал нам Лолк, и стали старательно жевать. Неизвестно, придется ли нам еще перекусить. Вскоре все почувствовали прилив сил.
–Давайте отдыхать, – предложил Берг, – а как стемнеет, пойдем дальше.
–Зачем же идти вслепую, – возразил я, – Давайте хоть по лесу пройдем пока светло. А если найдем селение, тогда посмотрим. Может, надо будет сходить в разведку. Тем более хлебцы пока действуют. И идти будет легче.
–Ты, сможешь, идти быстро?
–Постараюсь.
Мы поднялись, и, соблюдая осторожность, довольно быстро двинулись вглубь леса. Шли долго. Начало смеркаться. Тогда Зерг предложил найти место для привала. Выбрав ровную площадку, мы расположились на ночлег. Ночь прошла спокойно. На утро, быстро перекусив остатками хлеба, мы вновь двинулись в путь. Впереди шел Берг, за ним я, и, как всегда, в арьергарде Зерг. Как-то так получилось, что я окружен верной охраной. Правда, я особенно не возражал. За все время нашего путешествия, я усвоил одну истину. Не стоит пренебрегать безопасностью. День клонился к закату, когда Берг насторожился, и дал нам знак спрятаться. Сам же он как будто растворился среди деревьев. Мы с Зергом спрятались за стволами деревьев, пытаясь рассмотреть, что так встревожило нашего старичка. Но ничего не увидели, пока Берг сам не появился из-за ближайшего куста.
–Недалеко какое-то селение. Я видел женщин, которые собирали ягоды. Надо подойти немного поближе, дождаться темноты, и войти в селение, надеюсь там кое-что разузнать.
–Так, значит, мне и идти в разведку, – предложил я, – Хоть на людей посмотрю.
–Ничего это пока не значит, – резко оборвал меня Зерг.
–Слушай, что ты меня опекаешь. В няньки записался что ли? – взбеленился я, – Кто ты такой? Командир?
–Нет, – оскалился Зерг всеми своими острыми зубами, – шеф-повар. И ты мое фирменное блюдо.
–Опять проголодался что ли?
–Вроде того.
–Успокоились. Оба!– твердо проговорил Берг и встал между нами.
Зерг повернулся к нему.
–Дружище, прикинься красавцем, сходи, посмотри, что там и как. А мы тут подождем.
Заметив мое недовольное движение, Зерг встал передо мной.
–Мы здесь подождем. Тихо подождем. Так спокойнее. И безопаснее. И для тебя и для других!
Мне ничего не оставалось делать, как согласиться с доводами Зерга. Не драться же с ним, в самом деле. Мы уселись под деревьями, и стали ждать возвращения Берга. Зерг, казалось, нежился под редкими лучами солнца, пробивающимся сквозь листву. Я демонстративно молчал. В лесу темнеет быстро. Только что было светло, но вот уже сгустились тени, и, хотя небо еще светлело наверху, внизу наступила ночь. Я задремал, когда услышал, как кто-то довольно быстро и не скрываясь, шел к нам между деревьев. Мы дружно вскочили, готовые или бежать, или драться. Это был Берг. Его взволнованный вид, говорил о том, что он встретил что-то необычное.
–Что-то случилось, – спросил его Зерг.
–Случилось, – еле переводя дыхание проговорил Берг, – Ты знаешь кого я нашел?
–Пока нет.
–Я нашел ЕГО.
–Каранола?
–Зачем мне Каранола искать. Нет, я нашел Мэфи.
–Что-о-о-о ? – Зерг подпрыгнул над землей.
–Ты так не шути. Я ведь могу не понять! – схватил он старичка за горло.
–Подожди, отпусти меня, а то задушишь.
Освободившись, Берг уселся на землю.
–Садись, мил-человек, рассказ хоть и не долгий, но лучше его послушать сидя.
Зерг нехотя сел.
–Как мы и договорились, пошел я следом за женщинами, – начал свой рассказ Берг, – Нагнал их быстро, и решил послушать, о чем они говорят. Говорили, конечно, о всякой чепухе. О постирушках, о детях. Мужьям косточки перемыли. Соседей вспомнили. Посмеялись над бабкой какой-то, что с перепугу и сослепу, приняла соседского козла за нечистую силу, и огрела его лопатой.
Слушал, я их слушал. Даже в ушах зазвенело. Балаболки попались те еще. Вдруг одна из них, посмотрев на небо, быстро засобиралась домой. Подруга говорит ей, чего, мол, торопиться-то. До дому всегда добежать успеют. А та ей в ответ: Сегодня же луна полная, значит, жди всякой напасти от нечистого. И берлога его, мол, где-то недалеко. И то правда, согласилась с ней подруга, и они заторопились домой.
Ну, думаю я себе, и здесь кто-то наследил. Решил я проверить, о какой-такой берлоге разговор шел. Нутром чую, должен быть здесь переход. Побегал, побегал я по лесу. А уже смеркаться стало. Но я таки нашел его – яму прикрытую валуном. Скромно, и эффективно. Не долго думая, я камешек-то в сторону, а сам шмыг во внутрь. Чую, запах до боли знакомый. Терпкий, мускусный, с привкусом серы. И тут меня осенило. Да это же, мил-человек, наш Мефи. Это его запах. Хотел дальше пройти, но вспомнил о характере его. Малый вроде он и не плохой. Да, больно, вспыльчив и гневлив. Тем более не представлен я ему был. Вот такие вот новости. Что скажете други?
–А если это не он? – подскочил Зерг, – если это какое-то местное животное, или нечисть какая?
–Пока не проверим, не узнаем.
–Вставай, пошли, – Зерг резко повернулся, а потом остановился.
–Стоп. Так нельзя, – и посмотрел на меня.
–Тебе Рэм туда нельзя.
–Почему? Опять боишься, что спичками заиграюсь?
–Нет. Но тебе придется остаться. Мы вернемся, как только сможем.
–Все. – Зерг весь как-то подобрался, пальцы крепко сжались в кулак, – Пошли.
Через секунду оба мои товарища растворились в темном чреве леса. Я попытался сесть и уснуть. Вначале мне это не удавалось. Я вздрагивал на каждый шорох ночного леса, но постепенно усталость взяла свое, и я уснул, сидя на земле, облокотившись на ствол дерева.
19. ночной бой
Проснулся я внезапно, с чувством непонятной тревоги. Что-то изменилось вокруг. Понял. Тишина. Полная тишина. В лесу, даже ночью не бывает совсем тихо. А сейчас, кажется, даже листва на деревьях тревожно замерла в ожидании какой-то опасности. Вдруг я почувствовал, что ко мне кто-то приближается. Не раздумывая, я привычно представил вокруг себя прочную металлическую сетку. На голове надежная каска. Привыпустил когти сантиметров на десять. Эх, еще бы прибор ночного виденья. О, получилось. Не совсем прибор, но я стал видеть все в зеленоватом свете. Так, теперь осторожно оглядимся. Пока никого не видно. А это что темнеет за теми кустами? Я пригляделся, и заметил два сверкающих глаза. Их блеск не предвещал для меня ничего хорошего. Похоже, предстоит мне серьезная драка. А моих спутников, увы, нет рядом. Липкий страх пробежался у меня по спине. Он все усиливался и усиливался, вот-вот готовый превратиться в панический ужас. Казалось, что воздух вокруг меня засветился от моего страха. Мой наблюдатель пошевелился в нетерпении. Огромным усилием воли, я попытался подавить в себе эту вяжущую по ногам и рукам волну ужаса. Как там говорил Зерг, дыши глубже, и ритмичнее. Раз-вдох, два – выдох. Раз. Два. Ну, что же ты сидишь и смотришь? Правую руку слегка согнуть, так, чтобы блескоглазый не заметил. Немного повернуться на бок. Ногу согнуть. Так. Левую руку на землю, чтобы оттолкнутся. Кажется, готов. А что там делает мой соглядатай? Слегка повернув голову, чтобы лучше рассмотреть то место, где заметил злобные глаза, я их там не увидел. Где же он? Неужели ушел? Нет. Он где-то здесь. Неожиданно из темноты на меня кто-то набросился. Я только успел заметить, как мелькнула тень, и черная, неясная фигура выпрыгнула из темноты, но, ударившись об мою невидимую защиту, отскочила назад. В ту же секунду раздался дикий, холодящий кровь, вой. Ничего подобного в своей жизни я не слышал. В крике существа слышалась смертельная ненависть, злоба, боль, и жуткая обида. За этим последовал еще один прыжок, с тем же успехом. Я опять не мог разглядеть, кто это был. Я сильнее прижался к дереву, все еще сидя на земле. От страха, я не пошевелиться. Рычание сменялось завыванием. Неясное бормотание превращалось в оглушающий вопль. Существо продолжало нападать на меня. Теперь его прыжки повторялись все чаще и чаще. Казалось, оно не знало усталости. Выдержи, выдержи – молился я на свою защиту. На всякий случай, представил, что сетка моя снабжена длинными шипами. И как оказалось не зря. В очередной прыжок, нападающая тварь напоролась на один такой шип. И, похоже, сильно поранилась. Полный боли, злобы, и бешенства крик разорвал ночь. И вдруг все стихло. Я судорожно вздохнул. Оказалось, что я почти не дышал. Левая нога и руки предательски дрожали. Спасибо тебе дерево, что не дало мне упасть и прикрывало мне спину. Но что же делать дальше? Оставаться здесь и ждать нового нападения? А если эта нечисть, а зверь этот никем иным быть не может, приведет кого-нибудь в подмогу? Какую защиту мне тогда ставить? Может представить танк? Нет, не получается. Остается ждать. Дерево один раз мне помогло, возможно, поможет и в дальнейшем. А сейчас надо успокоиться.
Ждать пришлось не долго. Минут через двадцать, я услышал, как кто-то ломился сквозь кусты и деревья. Передо мной возник огромный, зловонный контур. Густой, утробный звук издало это нечто, нависшее надо мной. Волна тошнотворной вони ударила в меня. От этого запаха мне стало дурно, и меня чуть не вывернуло наизнанку. Зловонный монстр начал наносить по мне удары то справа, то слева. Меня бросало из стороны в сторону. Хоть удары его и не достигали меня, но были такими мощными, что я перемещался вместе со своей защитой. В какой-то момент, я не почувствовал за спиной спасительного дерева.
Монстр, не останавливаясь, катил меня своими ударами по земле. Я, что было сил, удерживал свою защиту, и почти физически ощущал, как она прогибается под мощными ударами. Мир кружился передо мной бешеной каруселью. Несколько раз, я довольно чувствительно ударялся головой. Перед глазами заплясали цветные круги. Да еще эта вонь…Я уже не понимал, где я нахожусь, в какую сторону меня швыряют. Только одна мысль билась у меня в голове. Держись. Держись. Скоро рассвет. На рассвете они исчезнут. Должны исчезнуть. Или это только сказки? Держись. Защиту держи. Неожиданно все прекратилось. Я обессилено лежал на земле, не в силах открыть глаза. Немного придя в себя, я поднял голову, чтобы посмотреть, где я нахожусь. Пещера. Опять пещера. И куда идти? Вперед, или назад? Где выход? И куда делся этот, зловонный футболист, что таким оригинальным способом доставил меня сюда. Какой здесь спёртый воздух. Пахнет как в старом подвале, который не проветривался со дня постройки, и был заселен не менее сотни котов. Надо идти. Я с трудом поднялся. Все поплыло перед глазами. Держась за стены, я потихоньку пошел вперед. Тишина давила на уши. Но я упорно шел вперед. Неожиданно впереди раздалось какое-то шуршание и посвист. Прислушался. Не могу понять, что это такое. Как-то само собой получилось, что я развернулся, и что было сил, побежал назад. Ноги предательски подкашивались, несколько раз я чуть не упал, но, чудом устояв на ногах, бежал дальше. Шум, который я услышал, становился все ближе и ближе. И вот настал момент, когда за моей спиной появились огромные, летающие тени. Они набросились на меня. Я пытался ставить защиту, выращивать из себя различные шипы и крючки, но все было бесполезно. Ничего не появлялось. Удары, один больнее другого, сыпались на меня. Глаза начало застилать стекающей с головы кровью. Перед лицом вдруг возникал оскаленная зубастая морда, и вонзилась мне в шею. Удар был настолько сильным, что я упал на землю. Тут же на меня навалились все эти твари, и начали терзать меня своими клыками. Я дико закричал от нахлынувшей боли и страха. И потерял сознание. Сжимающая, пульсирующая пустота, опустилась на меня. И все пропало…
20.По ту сторону сознания
Два переливающихся параллелепипеда стремительно падали вниз. Неожиданно встретив препятствие в виде черного конуса, они слились в одну бесформенную каплю, стекли по нему и продолжили свое падение в виде непрерывно меняющей форму и цвет массой. На ее пути попадались всякого рода препятствия, и форма, то, делясь на множество разных фигур, то вновь сливаясь в одну, продолжала свой путь к бесконечности. И это было правильно. И это не противоречило ее природе. Но что-то назойливо вмешивалось в это целенаправленное движение в никуда. Что-то такое, что никак не увязывалось с ее бытием. Неизвестная сила, бесцеремонно врываясь в заложенное самой природой закона движения к далекой цели, ломала гармонию и целостность бытия хаоса И это неведомое начинало довлеть над всем остальным. Оно начинало проступать сквозь ткань реальности, как расползающиеся уродливые пятна. Оно приобретало определенные свойства, меняя окружение, и уже требовалось дать ей название. А дать название, – значит, признать это действительностью, с которой необходимо считаться, и принимать в расчет. Это неведомое все более и более захватывало главенствующее положение и, в конце концов, почти полностью подавило все остальные чувства. И имя ей боль. Море боли. Штормовое море. Ее волны, нахлынув, сминали все на своем пути. И отступали, чтобы вновь вернутся, и обрушиться новым потоком всепоглощающей боли. Но никогда она не отступала совсем. Так продолжалось целую вечность. Но и у вечности бывает конец. Постепенно шторм утихал. Все ленивее и ленивее накатывали волны боли, которые казались невинными котятами, играющие клубком, по сравнению с тем, что было до этого. И сквозь них стало проступать сознание. И с сознанием появились вопросы.
Почему боль? Зачем? Есть что-нибудь еще, кроме боли? А вот появилась новая боль. Ей есть название. И имя ей свет. Эта боль уже не боль. И это приятно. И это еще одно новое чувство. Значит, есть и другие, еще незнакомые, а может позабытые чувства. Сознание начинало работать. Боль уже не главенствовала над всем. Она не ушла. Но новизна других чувств заглушала ее. И сознание разбудило память. И я вспомнил все.
21.Выздоровление
Я лежал в каком-то шалаше. Сквозь переплетенные ветки на потолке, пробивались тонкие лучи солнца. Все тело болело, так как будто изнутри вырастали миллионы мелких, но острых иголок. Так бывает, когда отсидишь в неудобной позе ногу. Но это было лишь слабым отголоском той боли, которая недавно терзала, казалось не только тело, но и душу. И эта боль сравнима с ласковым котенком. Постепенно боль утихала. Я начал понемногу шевелить пальцами на руке и ногах. Чем сильнее шевелил руками, тем быстрее проходила боль. Когда боль стала терпимее, я обессилено откинулся на спину. Холодная испарина покрыло мое тело.
Так, что же со мной произошло? Помню, как бежал по проходу, и как на меня накинулись какие-то зубастые твари и …все. Больше ничего не помню. Где я? Почему я здесь? Мне кажется. Я уже задавал себе такие вопросы. Зерг. Где Зерг? И старина Берг? Они ушли пообщаться с Мефи, своим исчезнувшим правителем. А на меня напали в лесу. Как специально поджидали, когда они уйдут. А кто меня сюда принес? Неужели сам? И что же получается, я выжил после того, как эти упыри, или еще какая нежить, практически растерзали меня. Или не растерзали? Может это уже другой мир? Так вроде уже по ту сторону. Или есть другая сторона и у потустороннего мира? А может надо просто проснуться? Не получается. Значит – это явь. Следовательно – меня спасли. А кто меня мог спасти? Зерг и Берг. Больше некому. Надо позвать их. Тогда и расскажут они, что, и кто на меня напал, и как мне удалось спастись.
Я попытался крикнуть, но горло так пересохло, что ничего кроме сипа не получилось. Я попытался крикнуть сильнее. А потом еще раз. Наконец, издал некое подобие звука. Язык не хотел двигаться. Он распухшей шершавой колодой лежал во рту, не подчиняясь моим командам.
Надо мной склонилась тень.
–Очнулся? – раздался голос, который резанул по ушам, как вой сирены. Я невольно застонал.
–Ничего, – скоро поправишься. На, вот, попей, – фигура склонилась надо мной, и живительная влага пролилась на мои сухие губы и смочила язык и горло. Казалось, ничего вкуснее я в жизни не пробовал.
–А теперь поспи. У нас еще будет время поговорить.
Последние слова я уже слышал сквозь вдруг навалившийся сон, и провалился в его мягкую темноту.
Сон нехотя отпускал меня из своих объятий. Но кто-то настойчиво тормошил меня, разгоняя последние клочки дремы.
Надо мной стоял Зерг. Он пристально всматривался в меня своими желтыми, змеиными глазами, как будто пытаясь заглянуть в глубину моего сознания.
–Живой?
–Не знаю, – выдохнул я, с трудом шевеля языком.
–Подняться сможешь?
–Не уверен.
С помощью Зерга, мне удалось подняться. Я присел. От этого движения закружилась голова. Зерг поднес маленькую кружку,
–На, выпей-ка этого эликсира. Это тебе поможет.
Я с благодарностью принял ее. С каждым глотком, мне становилось все лучше и лучше.
–Спасибо Зерг.
Зерг уселся напротив меня.
–Как себя чувствуешь, дружище?
–Как асфальт после катка. Скверно, но терпимо.
–Язык заработал, значит и мозги поправятся. А там, глядишь, и до рук – ног дело дойдет. Ты пока посиди, отдохни, послушай. А потом, может, чего и сам добавишь.
–Начну я свой рассказ с того места, когда мы тебя оставили дожидаться нас в лесу. пока мы не узнаем, Мэфи или нет, живет в этом измерении. Оставили-то тебя ради твоей же безопасности. Ибо Мэфи наш, хоть и славный парень, и любим нами всеми фибрами своей души, но горяч больно, и в гневе бывает страшен. Так вот, слушай, что было дальше.
22.Мэфи
Пришли мы Бергом к пещере, что в лесу нашел. Спустились вниз. Долго шли. Запах, как и говорил Берг, Мэфинский. Его. А пахнет он так, когда разъярён. И мало кто мог общаться с ним, в эти его критические дни. Я один из тех, кто мог. К счастью, не часто мне приходилось разговаривать с ним в такие минуты. И мне не всегда удавалось усмирить его. Но, не скрою, иногда успех имел место быть. Правда, не все так быстро это происходило. Бывало, прежде чем успокоить его, приходилось погулять с ним по белу свету. А путешествовать он любил. Я тебе как-то говорил, что любовь к путешествиям у нас в крови. Любим мы, грешным делом, побродить по миру. А Мефи-то наш, успокоение только в путешествии и находил. Вот и сейчас, спускаясь, все ниже и ниже, шли мы и гадали, по какой такой причине забрался он в эту глухомань. Дела забросил. Обязанности свои позабыл. Спустились мы так глубоко, что воздух казался густым и тяжелым. Перед нами открылась огромная пещера, освещаемая огромным камином у стены. В кресле, сидел Мэфи. Он задумчиво смотрел в огонь. Но, по всей видимости, он не видел его. Слишком глубокая задумчивость была начертана на его острых чертах лица.
Мы подошли к нему вплотную, не решаясь прервать его мысли. Прошло довольно много времени, когда он, наконец, шевельнулся, и поднял на нас глаза. В его взгляде была такая глубокая печаль, которая бывает у человека, когда он знает о несчастье, но не в силах предотвратить его. Он долго смотрел на нас, не произнося ни слова. Наконец он заговорил.
–Это ты мой верный Зерг.
–Да, правитель.
–А, кто это с тобой?
–Мой друг, и Ваш верноподданный, Берг. Вольный торговец.
Берг сделал шаг вперед и поклонился. Мефи кивнул ему в ответ.
–Правитель, – я выступил вперед, собираясь рассказать о том, как без него разваливается государство. О том, что слухи, одни грязнее другого, порочили его имя. Но не все им верили. Были и такие, которые думали, что он попал в беду, и ему нужна помощь.
–Правитель, – повторил я и не смог ничего больше сказать.
Мефи покачал головой.
–Давно не называли меня – правитель. Молчи друг. Ничего не говори. Садитесь. И слушайте.
Мы увидели невесть откуда появившиеся кресла, и сели в них. На самые краешки. Старина Берг что-то совсем скис. Он сидел тихо, казалось, даже перестал дышать. И это было так на него не похоже. И стали слушать
23.Рассказ Мэфи
Мне так долго пришлось молчать, что теперь для меня важнее высказаться, чем выслушивать других. Ты уж извини меня, мой преданный Зерг, но я сам расскажу, почему я здесь. Не суди меня, Просто слушай.
Как-то раз, решил я отдохнуть от дворцовых интриг, и пошел бродить по свету, куда глаза глядят. И забрел я в эту страну известную как Йово. Народ здесь в общем приветливый. Веселый. Однажды, услышал я о местной красотке, благосклонности которой, добивались многие местные мужи, но всем она отказала. Есть, мол, у меня суженный. И верю, встретимся мы с ним. И никто другой не сможет завоевать ее сердца. Вот такая вот недотрога.
О ней известно было не много. Чужестранка. Откуда – неизвестно. Как попала в Йово – неизвестно. По слухам, покинула свой мир не по своей воле. Вот, пожалуй, и всё что можно было узнать о ней.
Решил я немного потешить свое тщеславие, и добиться успеха у нее. Мне, старому ловеласу, которому подвластны все стихии, нет ничего невозможного. Одно, два свидания – и она от меня без ума. Так думал я, подходя к ее дому, для первого знакомства. И я даже предположить не мог, что ожидало меня впереди.
Когда я к ней пришел, меня впустили в дом. И я не тратя время даром, пошел в наступление. Комплименты, стихи, восхищенный взор, страсть в голосе – все в самой изысканной манере, все было пущено в ход. Она же только приветливо улыбнулась – и отказала. Проводила до порога, и попросила больше не приходить.
Отступать – не в моих правилах. Я решил продолжить ухаживания. Каждый день, выращивал перед ее домом огромные клумбы цветов. Она их не замечала. Я звезды на небе заставлял плясать для нее. И все это было напрасно. Однажды, с досады, разбудил я недра земли, и тем самым разрушил несколько домов местных жителей. Она же становилась все более недоступной. В неистовстве разворачивал я реки, отчего высыхали поля и гибли урожаи. Искры благоразумия гасли в море бессильной страсти, что снедала мою душу и разум. Мне нужна была только она. Невзлюбили меня жители Йово. Боялись и ненавидели. Где-то в глубине, я осознавал, что они не виноваты. А я не мог остановиться. Я понял, что я влюблен. И это не просто слова. Это правда.
Как-то раз, я сидел возле ее дома, пытаясь сдержать обуреваемые мной чувства, открылась дверь. На пороге стояла та, которую я боготворил. Та, к ногам которой, я готов бросит все известные мне миры, только за один взгляд, полный любви и нежности. Она смотрела на меня. Но взгляд ее прожигал меня насквозь. И не было в нем ни намека на добрые чувства. И сказала она.
–Многие достойные мужи просили меня, разделить с ними жизнь. Всем отказала я. Так, как встретила я однажды того, кто полюбил меня всем сердцем, хоть и знакомы мы были мгновенье. И я его полюбила. Разлучила нас эта любовь. Люди, разлучили нас. Меня в изгнание, а его на смерть лютую, бросили умирать в пустыне. Я прощаю их. Ибо не ведали они, чего творят. Они просто боялись. Боялись за свои дома. За жизни своих детей. Боялись, что новое и неведомое разрушит их размеренный уклад жизни. Пусть разлучили нас, но я буду ему верна. Верю, встретимся мы, даже если ждать придется, целую вечность. На том слово даю – и порукой тому жизнь моя и честь.
– Так тому и быть, – воскликнул я в сердцах, – Пусть моя любовь к тебе, угаснет, как только встретишь ты своего возлюбленного. И ждать тебе его хоть вечность. Но клянусь, что не погаснут мои чувства к тебе и за сотни лет. И я готов на все, только чтобы полюбила ты меня!
–Заставишь полюбить себя Силой? – покачала головой любовь моя.
–Нет. Как простой смертный. Клянусь на крови своей.
Так случилось то, что никто и предположить не мог. Нет крепче клятвы, что на крови дана. Я, сам себя, лишил могущества своего и попал в ловушку, из которой нет выхода. Однажды, окружили меня мужчины, вооруженные кто чем, палками, дубинками, цепями, и избили чуть не до смерти. МЕНЯ. ПРАВИТЕЛЯ ЭДАДА. И самое обидное, что я НИЧЕГО не мог поделать. Я уполз в лес, зализал раны. Нашел эту пещерку. С тех пор, я живу в этой пещере. Время от времени, я прихожу ней. Выслушаю очередной отказ, и в сердцах бегаю по лесу, и все живое на моем пути, разбегается от меня. Грызет меня печаль, что не в силах я разорвать этот порочный круг. Любовь и ревность, неутоленная страсть и безумие, горечь отказа и бессилие что – либо сделать, вот таков мой сегодняшний удел.
–Вот в какое время довелось нам свидится, друг мой Зерг. Мефи горестно покачал головой, и замолчал, с тоской вглядываясь в огонь камина.
–От его рассказа, – продолжал Зерг, – меня бросало то в жар, то в холод. Неужели такое возможно? Нет. Не верю. Но надо проверить. А вдруг? Нет…Да…Надежда вспыхнула в моей груди. Надо проверить. Надо!!! Надежда и страх переплелись во мне, как два колчих жгута. Неужели он говорит о той, которую я похоронил много лет тому назад. Но как? Как судьба могла так поступить с нами? Два родных мне существа, ради которых я готов, ни на минуту не задумываясь, отдать жизнь до капли, по воле злого рока встретились? Что же делать? Это может решить смерть одного из нас. Так пусть лучше это буду я. А если это не она? Мало ли влюбленных на свете? И с похожими судьбами. Надо проверить.
–Повелитель, – поднялся я, – позволь мне уйти ненадолго. У меня есть одно очень срочное дело. А чтобы ты не скучал. И немного отвлекся от своих мрачных дум, послушай моего друга. Он многое может тебе рассказать о том, что произошло в твоем государстве, пока тебя не было. Разреши мне удалится.
–Хорошо. Ты найдешь нас здесь, когда вернешься.
Раскланявшись, я пошел к выходу. И уже удаляясь, услышал, как Берг заговорил с правителем.
–О, всеславный хранитель справедливости и благочестия, правитель Эдада, великий и могучий Мэфи, позволь мне, простому торговцу и путешественнику, приступить к повествованию о том, что мне известно.
Раздался смешок Мэфи.
–А ты не прост, учтивый торговец. Рассказывай. Но, только без этих длинных титулов в мою честь. Не на приеме. Давно я не слышал новостей из Эдада.
24.Долгожданная встреча
Дальше я их уже не слышал. Я, что было сил спешил наружу. Меня гнали вперед нетерпение и надежда. Я не заметил, как вновь оказался в лесу. Про тебя, Рэм, извини, в тот момент я не вспоминал. Добравшись до города, в котором, вяло текла ночная жизнь, я начал поиски. Сам, понимаешь, задачей это было не легкой. Есть одно правило, когда не знаешь дороги, надо у кого-нибудь спросить. И спросить надо так, чтобы ответчик не мог тебе соврать. А спрашивать правильно я умею. Не прошло и нескольких минут, как я уже шел по нужной мне дороге, а один бедолага, возвращавшийся домой из увеселительного заведения, остался лежать на улице, извергая то молитвы, то проклятья. Целый и невредимый.
Я довольно быстро нашел дом, который искал. Что делать дальше? Постучать? Если я ошибся, и это не она, а совсем незнакомая мне девица? И что я ей скажу? Здрасьте, это я, а мне…Я даже имени ее не знаю. Рука, поднявшаяся было над дверью, опустилась. А если это она, но я не тот, кому отдано ее сердце? Что же делать? Давай, решайся. Стучи и узнай свою судьбу.
Постучать я не успел. Дверь внезапно открылась. В проеме, из которого струился слабый свет, стояла она. Да, это была та, которую я считал потерянной навсегда. Ее взгляд. Ее наклон головы. Это она.
Я стоял, не в силах не то чтобы сказать что-либо, а вообще пошевелиться.
–Это ты? – спросила она, и от ее голоса меня как молнией пронзило от нахлынувших, так долго сдерживаемых чувств, что я упал перед ней на колени.
–Это ты, – вновь проговорила она, сделав шаг мне навстречу.
Так и стояли мы, я на коленях, она рядом, не в силах что-либо говорить, или что-либо сделать.
–Заходи в дом, – тихо сказала она и вошла вовнутрь. Когда шел за ней следом, мои ноги предательски дрожали. Перед глазами плыли какие-то пятна. Я видел только ее. И ничего больше не существовало для меня.
Мы сидели и пили чай. Как тогда, в первую нашу встречу. Мы, почти не говорили. Нам надо было многое сказать друг другу. Но говорить не хотелось. Хотелось сидеть, вот так вот, молча, и пить чай. Смотреть на нее. Ловить ее внимательный взгляд. И было хорошо.
–Послушай, как тебя зовут? – наконец нарушил я наше молчание.
–Маора, – ответила она. – А тебя?
–Зерг.
–Ты человек?
–Нет. Я даже не знаю толком, откуда я. Помню, что когда я осознал себя, то был уже таким, каков я есть сейчас. Воспитывал меня один старый маг. Он-то и увидел во мне некие магические силы. Научил меня пользоваться ими. А перед тем, как уйти навсегда в страну теней, он привел меня к моему правителю, Мефи, и представил при дворе. Мы подружились. Насколько можно подружиться правителю и подданному. Но мне многое прощалось. И не раз мы с правителем…Об этом не сейчас. Не по вкусу пришлась мне придворная жизнь. Весь этот жеманный этикет, политес. Как-то подошел я к правителю, и попросил его отпустить меня.
–Мой дар и мои силы принадлежат тебе.-сказал я ему,-И я готов отдать все это без остатка на благо Эдада. Но, отпусти меня сейчас, мир повидать. Ума-разума набраться.
Много утекло воды с тех пор, как был я представлен ко двору. Много ошибок совершил я в жизни, пока не понял, что жизнь моя, в общем-то, ценна только для меня, да и то, когда я рисковал ею. Не раз я ставил перед собой безумные цели. И не всегда это были благородные цели. И методы, которыми я пользовался для их достижения, до сих пор тяжким грузом лежат на моей совести. Я хочу покаяться перед тобой. Я виноват. И вина моя такова, что до конца жизни мне не искупить ее.
