Равиль Тимиргалиевич Таминдаров
По ту сторону
Берг развернулся и пошел прямо в стену. Мне ничего не оставалось другого, как последовать за ним, и не заметил, как оказался в каком-то длинном коридоре, идущим за Бергом в почти полной темноте.
9.Оракул
Оракул оказался огромным зеленым осьминогом с человеческой головой. Когда мы с Бергом оказались перед ним, повернув за очередной поворот, он спал. Или делал вид, что спит. Берг молча стоял перед ним, и чувствовалось, что нервы его напряжены. Он пристально всматривался в спящую зеленую голову, не решаясь потревожить его сон.
Я на всякий случай представил, что вокруг меня прочная, прозрачная стена.
Неожиданно из темноты, над головой Берга появилась огромная паучья лапа. Она, медленно разгибаясь, нацеливалась на голову Берга, который сосредоточенно вглядывался в осьминога, и ничего не замечал. Я не знал что делать. Надо спасать старичка. Вот бы чем-то перерубить эту лапу. Не успел я додумать, как у меня из-за спины вылетел вертящийся диск, и со свистом перерубил, почти доставшую голову Берга, лохматую лапу. Берг подпрыгнул от неожиданности, и злобно оскалившись, бросился на меня, но, наткнувшись на невидимую стену, упал, и удивление застыло на его лице.
–Работает, – подумал я, и остался стоять на месте.
–Оглянись.
Старичок, который сейчас был больше похож на старого взъерошенного беса, медленно повернул голову, и, увидев агонизирующую паучью лапу, передернулся.
–Нда-а, спасибо, – прокашлял старичок, – А ты не знаешь, чего это я упал вдруг?
–Не знаю.
–Не знаешь? – Берг кряхтя приподнялся, и прищурился, внимательно всматриваясь , – Вижу. Умно. Далеко пойдешь, компаньон.
–Долго нам еще здесь стоять?, – отмахнулся я от Берга.
–Нет.
Мы повернули головы на внезапно раздавшийся скрипучий голос. На нас смотрели желто-красные глаза осьминога.
–С глазу на глаз разговор пойдет у нас с гостем, – щупальце качнулось в сторону Берга.
Берг суетливо засобирался, и что-то бормоча себе под нос, скрылся в темноте.
Я стоял перед оракулом и молчал. Оракул внимательно всматриваясь своими пронзительными глазами, тоже молчал.
–Воплощения даром владеющий, спрашивай, время вопросов настало. – проскрипел Оракул.
–Мне сказали, что Вы поможете мне найти дорогу домой, если это возможно, – начал я, – А также, хотелось бы мне узнать: кому и для чего понадобилось, чтобы я оказался здесь, в этом мире?
Оракул немного помолчал, и начал говорить монотонным, немного нараспев голосом.
–Могучими силами ты вырван из мира тебя породившего, для встречи с темным своим зазеркальем. Дар, что здесь приобрел ты, во благо и зло непременно применишь. Познаешь горечь утраты, и окунешься в безмолвие, и вновь возродившись, миссию выполнишь в битве кровавой, и путь изберешь свой.
Осьминог вновь закрыл глаза и замер неподвижной статуей. Я, постояв еще немного, развернулся и пошел в темноту, надеясь, что найду дорогу в кабачок старого Берга, где бы мне хотелось посидеть и подумать над словами оракула. Вот попал, так попал. Какие-то силы, какая-то миссия? И кто же эти мои друзья? Старина Берг да Зерг Балагур? Хороши друзья, ничего не скажешь. А больше то никого пока и не знаю. Долгая, видать, дорога меня ждет. Эх, оказаться бы сейчас в кабаке. Не успел я так подумать, как стенка передо мной разверзлась, и я вновь увидел знакомую картину бурного застолья и шагнул прямо к ним.
Меня встретили дружным воплем, и салютом кружек. Ко мне потянулись постояльцы, предлагая выпить за их счет. С чего бы такая любовь? Раздвигая толпу, ко мне подошел Берг, весь опять опрятный и сияющий улыбкой.
–Компаньон. Рад тебя видеть. Пройдем в мой кабинет, угощаю.
Сев за уже знакомый стол, я с удовольствием припал к кружке, в которой пенилось пиво. Или что-то похожее на него.
–Рассказывай, что тебе Оракул сказал.
Я вкратце пересказал, что мне удалось узнать от Оракула. Берг покачал головой.
–Нда-а. Опять этот старый головоногий, напустил больше тумана, чем сказал что, где и за сколько. С ним вечно так. Хоть не ходи к нему.
–Слушай, Берг, а чего это ко мне твои постояльцы, как к кинозвезде кинулись? Соскучились что-ли?
–Это моя вина. Рассказал я, как ты Паука на целую лапу укоротил. Он многим здесь знаком. Правда, кто его поближе узнал, тот уж более никому об этом не расскажет. Вот и радуются люди. Надеюсь, ты не в обиде?
–Ладно, замнем для ясности, – сказал я, – Мне, как сам понимаешь, не долго у тебя гостить. Дорогу домой искать надо. В герои я как-то не очень подхожу. Спасать, кого бы то ни было, также не приходилось. Вот отдохну у тебя немного, и в путь. Может, подскажешь направление, по старой дружбе, компаньон?
–Может и подскажу. И всенепременно помогу, чем смогу. Если смогу. Ты мил-человек, не торопись. Это дело надо хорошенько обдумать. Надо с народом пообщаться. Порасспросить кое-кого. А пока, пойдем, отметим мое спасение.
10.Старый знакомый
Прошло несколько дней. Счет потерял уже после третьего дня. Каждый раз выходил в зал, расспрашивал всех и всякого, может, кто чего знает о моем мире, и не всегда помнил, как вновь оказывался в комнатке Берга с жуткой головной болью. Так как каждый мой выход заканчивался кружкой «Поцелуя Мегеры» под восторженные вопли посетителей кабачка. Разговоры в основном велись вокруг того, сколько и кто больше выпьет. Изредка подходили ко мне и спрашивали совета. Иногда мои советы кому-то помогали. Меня угощали. Мне это нравилось. Помню, было несколько драк, но кто с кем, и тем более за что дрались, не знаю. Я потерял счет дням. Но за все это время, я ничего не узнал нового. И в последнее время только то и делал, что пил. Где-то краем сознания, я понимал, что надо заканчивать этот бескрайний запой. Но остановиться, не мог. Однажды, когда я с трудом преодолевая последствия похмелья, скатился в зал, ко мне подскочил какой-то тип, в серо-зеленой окраске и хлопнул меня по плечу.
–Здорово, Рэм, не узнаешь старого знакомого?
Я пытался сосредоточить взгляд на том, что видел, и с трудом узнал Зерга. Только не красного, а серо-зеленого.
–Зерг? Ты что масть поменял? Каким это ветром тебя сюда занесло? Пойдем, выпьем по этому поводу.
Мы подошли к стойке. Бармен привычно наполнил две кружки.
–Попробуй фирменного, – предложил я Зергу.
Зерг осушил бокал одним глотком, облизнулся и попросил добавки. Бармен ошарашено смотрел на Зерга, но вновь наполнил его кружку. Тот вновь выпил ее и, причмокивая, показал, чтоб повторили. Вокруг нас стала собираться толпа, молча смотревшая на то, как Зерг не морщась, поглощал кружку за кружкой.
–А чего это они уставились? – спросил он меня, после очередной кружки.
–Да ты вроде как героем стал. Чемпионом. Мой рекорд, между прочим, побил.
–Это какой такой рекорд?
–То, что ты пьешь, у нас «Поцелуем Мегеры» называется. Многие и кружки одолеть не могут. Кроме меня, конечно. А теперь и мне до тебя далеко.
–У нас? Так ты вроде здесь проездом? Или освоился уже? Давай-ка присядем, и расскажешь ты мне все, чего я не знаю.
Присели мы за стол, и я рассказал Зергу обо всем, что со мной произошло. Он внимательно слушал меня, не перебивая ни разу. А меня как будто прорвало. Я все говорил и говорил.
–Н-да, – покачал головой Зерг, – так больше и не притронувшись к своей кружке.
–Веселая история. Так значит ты компаньоном у старины Берга. Эк тебя занесло. Жизнью-то доволен? Или чего-то не хватает?
–Домой хочу.
–Домой? Хочешь? А чего здесь сидишь? «Поцелуйчиками» балуешься?
–Да, так как-то получилось.
–Тогда вставай и пошли.
–Куда? А обедать?
–А за обедом стаканчик. Потом второй. Слушай сюда Рэм. Если ты сейчас не встанешь и не пойдешь, я легко угадаю, что с тобой произойдет.
–И чего это со мной произойдет?
–НИЧЕГО. Ты просто застрянешь в этом вонючем кабаке и сгинешь без следа.
–Это почему он вонючий? – встрял в наш разговор, невесть откуда появившийся Берг.
–О, старина Берг! – воскликнул мой собеседник, поднимаясь на ноги.
–Как поживаешь? Как прибыль? Растет?
–Растет помаленьку. Не жалуюсь. У тебя смотрю тоже изменения, – кивнул на него старичок.
–Как говорится, все течет, все меняется.
–А красным был бы краше.
–Кутюрье из тебя, как всегда, никудышный.
–Какими ветрами тебя к нам, грешным, занесло?
–Дело есть к твоему компаньону. Ты, я слышал, обещал ему помочь? Помоги.
–Обещал. Помогу. Потом. После обеда. За счет заведения.
– Хорошо, – согласился с ним Зерг, – пообедаем. С собой харчишек каких-никаких возьмем. И в путь. Только пойло это свое убери. Без него пойдем.
–Пусть будет так. Надолго ли харчей собирать?
– А чего это вы тут раскомандовались? – вскочил я из-за стола, – Командиры самозванные? Я сам себе командир. Я и без вас найду дорогу. Помощнички. Один белый, другой серый.
–Успокойся дружище.
–Не буду успокаиваться.
–Тогда не успокаивайся.
Неожиданно злость, что мгновенье назад раздирала меня как бешеная кошка, куда-то улетучилась, оставив после себя звенящую пустоту у меня в груди.
–Так-то оно лучше, – Присел за стол Зерг, – Тащи свой обед старина. И сам подсаживайся. Есть разговор.
11. Рассказ Берга
Мы сидели за столом, щедро накрытым Бергом, и слушали Зерга.
–Ты еще не забыл того счастливого момента нашей первой встречи, и нашего, стало быть, первого прощания, Рэм? Так вот, проводил я тебя, а сам вновь пошел к колодцу. Дай, думаю, посмотрю, погляжу, может, еще, кого принесет нелегкая. Это ведь не часто такое бывает, чтоб кто-то так лихо как ты выбрался из этой клоаки. Некоторых вытаскивать приходится. Некоторых, увы, засасывает назад. Видать судьба их такая. А с судьбой не шутят. Иду, и спинным мозгом чую, что должно еще что-то произойти. И как в воду глядел. Не успел я подойти к колодцу, как оттуда выпрыгнул тип один. Той же с виду породы, что и ты Рэм, только одет во всё черное, в обтяжку. На голове шапочка, черная. Только лицо и открыто. Глянул на меня– как молнией пронзил.
–Где он? – говорит, и взглядом меня буравит
Ага, – думаю я себе, – крутой малый. Но и мы не впервые ложкой кашу со-дна погуще выгребаем.
–Не видели мы, – говорю я ему, – никаких таких Онов-монов. Некогда-ть нам, – и облизнулся демонстративно.
Тип этот ближе подошел ко мне. На бледном лице, казалось, светились неестественным огнем глаза. От его взгляда у меня мурашки по спине, не то чтобы забегали, окапываться начали. Но я виду не подаю. А он говорит таким тихим, угрожающим голосом.
–Отвечай, когда тебя спрашивают.
–Ась? А это кто спрашивает-то?
–Сейчас узнаешь.
Не успел я и глазом моргнуть, не то что бы в стойку встать, как лежал уже на земле, раскинув руки и ноги, не в силах пошевелиться. И словно тысячи иголок вонзились мне под кожу. Боль, я вам скажу, была дикая. Я ничего не соображал. Лежал и выл. Была только Боль и больше ничего. И от этого становилось еще больнее. Неожиданно боль пропала. Надо мной склонился этот тип, смотрит своим пронзительным взглядом. И спрашивает, мол, повторить?
–Нет, – попытался я закричать, но только смог просипеть чего-то.
–Я знал, что тебе понравится, – проговорил тип и новая волна боли вновь накатила на меня. Такого я никогда не испытывал. Даже тогда, в Гнилом болоте. Помнишь Берг? Когда я тебя через рой ядовитых комаров тащил? Так вот укусы эти легкой щекоткой могут показаться по сравнению с тем, что мне пришлось испытать. Отключился я. Когда пришел в себя, этот подонок, и говорит.
–Иди и найди его. И помни, что хозяин твой отныне…
–Каранол, – подскочил на стуле Берг.
–Ты знаешь его?
Берг нервно пробежал вокруг стола, сел, налил себе амброзии, выпил залпом.
–Знаю ли я его? Я, мил-человек, от него уж который год бёгом-бегаю. И силу его на своей шкуре испробовал. От него, спасаясь, я и создал этот переход. И кабак этот открыл. Чтобы новости все у меня стекались. Не надеялся я всю жизнь от него скрываться. Но думал, что услышу я о нем гораздо позднее.
–Сядь Берг. Расскажи подробнее. Мне этот черный теперь личный враг. И я про него должен все знать. Х-хозяин, – зло процедил сквозь зубы Зерг.
А что ему нужно было?
–Не что, а кто. Рэм.
–Я? – я удивленно уставился на Зерга,-я-то ему на кой понадобился?
–Не знаю еще. – Зерг заскрежетал зубами, – но клянусь честью рода своего, он мне заплатит за все. Жизни не пожалею. Давай Берг, рассказывай что знаешь.
Давно это было, – начал свой рассказ Берг.
–Я в ту пору свой кусок хлеба вольным торговцем зарабатывал. Сам понимаешь, работа как у волка, только на ноги и надежда. Забрел как-то раз в один приграничный мирок. Мрачное, доложу я вам, место. Ты вот гнилое болото помянул. Так мирок этот еще гаже был. Народ там жил дикой, запуганный и не гостеприимный. Никто, не то, что торговаться, разговаривать со мной не хотел. Шарахались от меня как от чумной собаки. Мне еще повезло. Встретил я там одного старичка. Амброзией его попотчевал. Он и рассказал историю того края.
12.История Берга о Караноле
Было время, когда правил теми землями жестокий и жадный, скорый на расправу лорд Брит. И терпели его, потому что была у него своя небольшая армия. Земли те, граничили с темными мирами. Года спокойного не было, чтобы нежить всякая набеги не устраивала на их селения. Налетят из тьмы голодные упыри, побьют народу видимо-невидимо и вновь скроются в темных лесах своих. Только армия Брита хоть как-то, сдерживала эти набеги. Сдается мне, что Брит и сам не хуже вурдалаков любил покуражиться по деревням. Вот как-то раз приехали они в селение у самой границы. Загуляли дружинники с командиром своим. Крепкого пива выпито было не мало. Но видно не хватило. И пошли дружинники по домам, искать, что у кого припрятано. И Брит во главе. Крушили ворота домов. Людей на улицы выгоняли.
–Мы вас защищаем, – кричали они, – а вам кружки пива для нас жалко?
У Брита видать ум хмелем совсем выбило. Приказал он всех молодых женщин и девок согнать на площадь. Когда солдаты привели всех, кого смогли, построили в ряд. Брит подходил к каждой, поднимал голову за подбородок, подолгу всматривался в ее лицо и спрашивал:
–Кто твой лорд?
–Ты, мой лорд, – отвечали ему женщины.
–Люб я тебе?
–Да, мой лорд.
–Правильно говоришь. Люби меня. И солдат моих люби. Жди, придем в гости.
Каждую его реплику, солдаты встречали радостным гоготом.
Одна молодая женщина осмелилась, и не отвечая плюнула ему в лицо. Озверел Брит. Выхватил свой кинжал и ударил ее в сердце. Да видно в кость попал. Упала она на землю, обливаясь кровью. Лежит на земле, от боли вздохнуть не может. Смотрит на Брита ненавидящим взглядом, и окровавленными губами пытается что-то сказать. Еще больше обезумел Брит. Начал ногами ее бить. А она только и смогла сказать:
-Будь ты проклят!
И умерла. Все замерли. Тишина повисла над площадью. Слышно было только тяжелое дыхание Брита. Неожиданно раздался тонкий детский вопль.
Выбежал на площадь парнишка. Подбежал к убитой. Упал на грудь. И замер. Брит видно немного протрезвев, хотел взять его за плечо, да парнишка не дался. Подскочил. Глаза горят. Рот перекошен. Руки в крови матери.
–За что?-произнес он громким шепотом. – За что ты убил мою маму?
–Молчи щенок, – прорычал Брит, пытаясь схватить мальчишку.
–Люди, – подбежал мальчишка к односельчанам , – почему вы молчите? Он убил мою маму. Он хуже упыря!
–Взять его! – закричал Брит.
Кто-то протянул руку к мальчишке, но тот не стал ждать, когда его схватят, отбежал.
–Трусы! – закричал он на односельчан. – Трусы и рабы. Я проклинаю вас.
Люди испуганно сжались друг к другу. Мальчишка яростно потряс сжатыми окровавленными руками над головой, побежал в сторону леса и скрылся среди деревьев.
Брит погнался за мальчишкой, но догнать не смог. Никто не решился пойти за ним в лес. Как ни бесновался Брит, отказывались его дружинники искать в лесу сбежавшего. Чего его исткать. И так сгинет. От голода, или от нежити бродячей. Все едино. Пошли, лучше допьем, что осталось. Ругаясь на чем свет стоит, Брит и его дружина ушли с площади.
Люди быстро и молча разбежались по своим домам. Проклятье, произнесенное на крови – это всегда к беде. К большой беде. Тем более на границе с темными землями. Каждый это понимал, и старался хоть как-то подготовиться. На пьяных солдат надеяться было бесполезно. В ту же ночь на селение напали. Из леса выползали упыри и вурдалаки. По земле ползли зловонные слизняки. По воздуху летели, разгоняя смардную волну крылатые твари. Они шли беспощадной, голодной волной, опоганивая землю. Брит видя, что силы неравные, вскочил на лошадь и ускакал, бросив своих людей. В ближайшей деревне забрал нового коня, бросив своего полузагнанного, и добрался до своего замка. Спасся еще дед один. Он где пешком, где ползком, добрался до людей, и рассказал о том, как вурдалаки пировали на поле боя, о том, как сбежал Брит, бросив погибать и людей селения, и своих воинов. Как люди пытались сопротивляться, но нежити было видимо невидимо. Как в дикий, не смолкающий ни на минуту, холодящий кровь, вопль атакующих чудищ, вплетались крики разрываемых людей. Некоторые вурдалаки, начинали пожирать свои жертвы, даже не удосужившись убить их. Они продолжали свою кровавую вакханалию до тех, пор, пока не раздался громкий свист, и вся эта нежить вновь скрылась в лесу. Всколыхнулся народ от этого рассказа. Женщины, взяв детей на руки, пошли к замку. Долой Брита, кричали они. Смерть насильникам и убийцам! Мужчины, вооружившись кольями да топорами, пошли за ними. К ним присоединялись люди из других селений. Преградила им дорогу, Брита дружина верная. Много народу полегло в той битве. Много детей остались сиротами. Но бунт был подавлен. А кого в плен взяли, казнили жуткой казнью. После этого Брит замок свой ни разу не покидал.
Прошло года два. Вроде бы и нежить успокоилась. Не было налетов на приграничные селения. Только дружинники Брита, выезжали в деревни пограбить да покуражиться. Старики предупреждали всех. Не к добру это затишье. Ох, не к добру. И кто верил им, те готовились. Строили землянки потайные. Заготавливали оружие. В тайне. Чтоб дружинники Брита, не прознали.
И вот однажды в ночь, когда темень окутала землю, ринулась из леса армада нежити. Прыгучие и ползучие твари безжалостной, черной волной накатили на поля и селения, оставляя за собой гниль и тлен. Небо почернело от крылатых тварей, что молнией бросались на все живое. Командовал про’клятой армией человек. Он спокойно шел среди нежити, одетый во все черное. Только неестественно светились глаза его на бледном, мелового цвета, лице. Мановением пальца направлял он свою армию на новые цели. Никто не мог остановить их. Любое сопротивление тут же подавлялось, беспощадно и неумолимо. Когда армия нежити подошла к стенам замка, то дружинники разбежались, при виде несметных полчищ ожившей жути. Брит, остался один. Увидел он черного вождя армии нечистой, и узнал в нем того парнишку, чью мать в пьяном угаре заколол. Зарычал Брит диким зверем, выхватил кинжал и бросился на него. Но, не добежав шага три, упал на землю, завыл как ошпаренный. Черный подошел и одним ударом руки, вырвал сердце его, поднял над головой, разбрызгивая кровь.
–Я, Каранол, лорд темных миров, – произнес он, – объявляю эти земли своей вотчиной. Всякого, кто посмеет нарушить границы наши, ждет жуткая, долгая и мучительная смерть. Всякого, кто посмеет нарушить законы наши-ждет смерть. Всякого, кто не заплатит дань нам-ждет смерть. Отныне возможна только одна награда – быстрая смерть.
С тех пор, чужаков в этом краю не жаловали. Стоило, только кому-то появиться в тех местах, как через некоторое время находили его мертвым. Особенно доставалось торговцам. Я, как вы понимаете, таким и был. Хоть и терять мне было нечего, решил я уходить из этих мест.
–На следующий день, когда еще сумерки окутывали землю, не прощаясь, я направился границе, чтоб вернутся в более цивилизованную страну.– продолжил Берг, задумчиво помолчав немного,-Вы думаете я дошел? Не прошло и часа, как услышал за спиной топот. Оглянулся и увидел, что несется на меня черная, пыльная туча. Бросив все, я изо всех сил побежал по дороге. Все было бесполезно. Нагнала меня туча, и закрыла собой. Очнулся я на земле. Ни рукой, ни ногой пошевелить не могу. А, на до мной, слизняк какой-то висит, и щупальца ко мне тянет. Собрав все свои силы, я сумел скинуть его с себя. Рядом со мной появился человек. Одет во все черное. Глаза горят, словно внутри фонари зажгли. От его взгляда, в меня словно тысячи иголок вонзились. Все внутри меня двигалось, расширялось, причиняя невыносимую боль. Мой крик не мог прорваться через скрученное спазмом горло. Он заговорил. Каждое его слово огненным клеймом проникало в мой мозг.
–Ты посмел нарушить границы мои. Глупец. Ты знаешь, что тебя за это ждет? Вижу, знаешь. Правильно – смерть. Но не сейчас. Я дарую тебе жизнь. Уважаю смелых. Возможно, наши дороги пересекутся. Как судьбе будет угодно. Если выживешь-помни, кто даровал тебе этот шанс. Помни всегда! А теперь, развлеки меня – выживи.
–Дети мои, – воскликнул Каранол, поворачиваясь к толпе, стоящих за его спиной, самых безобразных чудищ. – испейте чашу сию бренную, но не до дна.
После его слов накинулись на меня какие-то твари, и я потерял сознание от боли.
Я не помню, как очнулся. В полубреду я полз несколько дней. Силы не раз оставляли меня. Порой, мне казалось, что смерть нависала надо мной, готовая принять в свои объятья. Но я продолжал ползти. Наконец добрался до какого-то селенья. Скорее всего, за пределами земель Каранола. Там и помогли мне уехать подальше от этого края. Вы, думаете, на этом все и закончилось? Нет. Это было только начало. Где бы я ни остановился, как бы далеко я ни забирался, он мне снился почти каждую ночь. Сверкал горящими глазами, и то кричал, то тихим зловещим шепотом говорил, "Я здесь. Помни меня! Ты мой".
В своих скитаниях понял я, что чем тяжелее жизнь моя, тем труднее ему до меня добраться. А в переходах я ему недоступен. Далее все понятно, почему я здесь живу. Вот и решай теперь, знаком я с ним или нет.
–Н-да, – причмокнул губами Зерг, – Он следил за тобой. Не догадываешься зачем?
–Нет, не знаю. – Берг нервно затеребил пальцами, – но чувствую, что скоро узнаю. И поэтому решил, я иду с вами.
–Ты уверен?
–Уверен. Каранол не зря тебя за Рэмом отправил. Теперь, нам вместе быть надо. Мне так кажется. Да и пропадете вы без меня. Я как-никак бродячий торговец.
–В детстве – вставил Зерг.
–С детства. И это будет правильно. Потому предлагаю: обедаем, спим и в дорогу.
13.Бегство
Наш послеобеденный отдых был прерван невесть откуда вывалившимся маленьким и очень лохматым существом, что-то возбужденно подвывавшим и бьющим себя в грудь и по голове.
К нам вновь подошел Берг. Мрачнее тучи был его взгляд.
–Оракула убили.
–Что-о-о-? – подскочил Зерг ,опрокидываю посуду .-Как это убили?
–Видишь лохматенького? Он говорит, что своими глазами видел, как к Оракулу подошел черный человек, подождал немного, и не дождавшись ответа, взял его голову, и, раздавил как спелый арбуз и ушел. Долго еще после его ухода стенал Оракул, пока не затих, так и не сумев рассказать свое последнее видение.
–Опять Каранол?
–Очень похоже. Оракул то чем ему помешал? Никто, никогда не пытался убить Оракула. Вот времена настают.
–Ты поменьше рассуждай. Руки в ноги и вперед. Фиеста откладывается.– буравил взглядом старичка Зерг.
Берг согласно кивнул, вышел на середину зала и, хлопнув в ладоши, громко произнес.
–Всё! Кабак закрывается! Всем покинуть помещение! БЕГОМ!
Народ недоуменно посмотрел на хозяина, а потом осознав сказанное, довольно быстро направился к вдруг появившимся открытым дверям.
Берг окинув взглядом и оценив, как идет эвакуация, махнул нам рукой и быстро направился за стойку, отодвинул стеллаж, за которым скрывалась деревянная дверь. Открыл ее и скрылся в ней. Мы пошли следом.
– А почему мы должны бежать?– спросил я у Зерга.
–Это переход,– Ответил тот на ходу,– А у каждого перехода должен быть якорь. Если убрать якорь, переход схлопнится. Оргакул и был тем самым якорем. Так что еще немного, и тут… черт его знает, что тут будет. Поторопись, а то старикашка вот-вот тайным ходом уйдет. Не догоним.
Мы шли по каким-то коридорам, больше напоминавшие катакомбы. Откуда-то сверху лился слабый голубой свет, но его хватало на то, чтобы рассмотреть дорогу. Берг шел впереди, уверенно выбирая дорогу.
–Он хоть знает, куда идем? – спросил я у Зерга, пытаясь, подстроится под его быстрый шаг.
–Не боись. Старина Берг всегда найдет дорогу, даже там, где сам ни разу не бывал. Дар у него к путешествию.
Неожиданно Берг замер на полушаге, вскинув вверх сжатую в кулак руку. Весь напрягся. Казалось, он принюхивается, пытаясь определить, что там впереди. Мы все замерли.
–Что скажешь, старина, – обратился к нему Зерг.
–Опасность. Смертельная опасность впереди. Где-то там затаился большой, голодный и свирепый зверь.
Берг напряженно прислушался, и произнес одними губами.
–За мной. Осторожно. Шепотом.
Торговец пошел вперед, прислушиваясь к каждому шороху. Иногда останавливался, и что-то рассматривал на земле. Я попытался спросить об этом Зерга, но тот лишь приложил палец к губам, призывая к молчанию. Берг остановился, и попятился к нам. Мы остановились. В проеме выхода из катакомб, закрывая его полностью, спиной к нам стоял человекоподобный, ростом около двух метров, зверь, покрытый черной, косматой шерстью. Он внимательно рассматривал что-то впереди, не замечая нас. И, похоже, это его очень интересовало. Внезапно он зарычал, и бросился вперед. За поворотом раздался дикий крик, и звуки борьбы. Мы оставались на месте, не решаясь подойти поближе, и посмотреть, что там происходит.
Зерг оглянулся на нас и направился к проему. Мы медленно двинулись за ним. Я на всякий случай, привыпустил когти, сантиметров на пять. В проеме Зерг остановился и с криком бросился вперед. Я и Берг переглянулись, и ринулись за ним. Перед нами открылась картина боя. На небольшой поляне, окруженной деревьями, Зерг и какой то человек, яростно сражались с огромным черным монстром.
Зверь, казалось не чувствуя боли от наносимых противниками ударов, методично отбрасывал их от себя, они же поднимались и вновь бросались на лохматого. У меня в голове мелькнула мысль, чем можно оглушить монстра. И в тоже мгновенье огромный камень обрушился на голову зверя. Тот рухнул на землю и остался лежать неподвижно. Над ним замерли, переводя дыхание Зерг и незнакомец.
–Благодарю. Вы спасли мне жизнь, – прерывисто проговорил незнакомец.
–Я этого не забуду.
–Ты вовремя, – покачал головой Зерг, – не знаю, надолго ли бы меня хватило. Это кого же мы завалили? Я таких еще не встречал.
–Это зверольф.-Незнакомец повернулся к нам.
–Его нельзя оставлять так. Надо похоронить.
Он отошел в сторону, поднял камень и осторожно приложил к телу монстра. Мы молча переглянулись, и начали ему помогать. Когда над телом зверольфа возвысилась довольно высокая куча камней, незнакомец остановился. Он молча постоял над могилой, как будто прощаясь с родным человеком.
–Пойдемте ко мне. Здесь нельзя больше оставаться. Скоро стемнеет. И тогда могут появиться другие зверольфы.
Он развернулся, и пошел между деревьев. Нам ничего больше не оставалось делать, как отправиться следом за ним.
Позже, сидя у него дома, за большим деревянным столом, угощаясь желтыми фруктами вкусом напоминающими бананы, но гораздо вкуснее, и, запивая кисло-сладким напитком, похожим на кумыс, мы познакомились с этим человеком. Зовут его Лолк. По его немногословным ответам, мы поняли, что он занимает должность не то егеря, не то шерифа, не то вольного охотника. Вот что, он рассказал нам.
14.Рассказ Лолка
Давно. Очень давно. Никто не может точно сказать, сколько лет назад, наш народ жил в мире с зверольфами. Потому что они наши потомки. Да. Они – это мы, но только после сорока лет жизни. Так уж было предначертано в книге жизни Великим Богом Илла, мы рождается, растем, учимся, строим дома, и все это только до сорока лет. Потом, по воле Илла Великого, мы превращаемся в зверольфа. И начинаем новую жизнь, жизнь дикого зверя, промышляющего охотой. Наши летописи хранят описание тех времен, когда зверольфы и люди жили рядом и никогда не нападали друг на друга.
Однажды, над землей пронесся огненный шар, и упал на селение, что раскинулось у границ горной страны. Погибли все люди. Выжили только зверольфы. Они постепенно забыли людей. Дичи в тот год было мало. Еды не хватало. В поисках дичи, им пришлось все дальше и дальше уходить от гор, в долину, где жили люди. Охотники они превосходные. Сильные и выносливые. Они днями могут гнать свою жертву, пока не настигнут и не убьют. Вот как-то раз, два зверольфа гонясь за оленем, выскочили на окраину леса, где в поле работали наши женщины. В пылу охоты, они побежали дальше. Одна женщина, увидев, что зверольфы бегут прямо по посевам, встала у них на пути, и начала их ругать. Зверольф, очень не довольный тем, что ему помешали догнать оленя, сильно ударил женщину. Та упала на землю, и больше не двигалась. Зверольфы, не обращая на нее внимания, побежали дальше и скрылись в лесу. Люди, разгневанные этим убийством, снарядили команду охотников, выследили бродячих зверольфов и убили их.
Так началась война, которая длится и по сей день. С тех пор, зверольфы не упускали случая напасть на человека. Люди отвечали тем, же. Взаимная ненависть росла не по дням, а по часам. Зверольфы объявлены – проклятием народа. Многие люди предпочитали покончить с жизнью, чем перевоплотиться.
Лолк тяжко вздохнул.
–Мы много знаем о них. Но наши знания касаются их мирной жизни, когда они жили вместе с людьми. Сейчас мы знаем, как их выследить и убить. И знаем, что это не только тяжело и очень опасно, а порой не выполнимо. Выследив одного зверольфа и уничтожив его, нельзя успокаиваться. Каким-то образом, они находят убийцу своего сородича, и убивают всю его семью.
