Николай Васильевич Брест
Тайный фронт. Операция «Большая птица»
Глава 7
Бой закончился. ВСУ отступили. Яркое солнце вышло из-за горизонта. День обещал быть жарким. Птицы пели, радуясь мирной тишине. Над землею туманом висел разорванный клочками пороховой дым. Смрад войны уносил легкий ветер. Ополченцы собирали убитых и раненых. Гасконец стоял возле пленника. Тот сидел, опершись спиной о дерево, стиснув зубы и морщась от боли в простреленном колене.
– Имя? Звание? Подразделение? – спрашивал Михаил.
– Ткаченко Олег. Капитан ВСУ, командир ДРГ «Донбасс» – пленный говорил тихо, склонив голову.
– Задача?
– Найти и забрать «чёрные ящики».
– Кто ставил задачу?
– Командир разведки.
– Имя и звание командира? – Михаил спрашивал громко, с нажимом.
Раненный молчал. Гасконец повторил вопрос. Пленный поднял голову и с ненавистью посмотрел на Михаила. Растянув губы, улыбнулся пренебрежительно:
– Не розумию, москаль!
Гасконец быстро достал пистолет и выстрелил пленному в бедро здоровой ноги. Тот вскрикнул, повалился на бок, матерно выругался. Угрюмый взял его за плечи и рывком посадил спиной к дереву. Кровь вытекала, образуя лужу. Снайпер повернулся к Гасконцу. Тихо сказал:
– Ты в бедренную артерию попал. Теперь, он долго не протянет, – увидев досаду в глазах напарника, добавил сочувственно, – поторопился. Бывает!
Михаил наклонился к раненому. Тот часто дышал, постанывая и бледнея на глазах. Кровь, толчками выходила из отверстия в бедре.
– Где ваше расположение?
– Вы… вы даже не… не представляете против кого… кого воюете… – голос пленного слабел, он напрягал лицо, пытаясь держать улыбку, старался всем видом придать вес словам, – даже не представляете. Вам не победить. Потому… потому что … за нами Америка! – последние слова он произнёс, возвысив из последних сил голос. Напарники переглянулись. Михаил рассмеялся:
– Что у вас с головой, братцы? Какая Америка! Ты что – серьёзно? Эй! – обратился он к пленному, но тот уронил голову и отключился.
– Всё брат, – Угрюмый тронул напарника, – пойдем. Он больше ничего не скажет. Надо возвращаться. Заканчивай с ним.
– Но может…
– Он тебя видел, – сказал Угрюмый и выстрелил пленному в сердце.
* * *
Гурьба приехал не один. С ним был мужчина лет тридцати, высокий, худой, с умными глазами, в темно-сером костюме и с портфелем в руке. Поздоровались. Он представился: «Пифагор». Саймон назвал свой позывной. Расселись. Минут через двадцать подъехали американцы. Джон, как всегда, широко улыбался и шутил. Смит внимательно оглядел комнату, всем кивнул и присел в сторонке.
Гурьба взял слово:
– Позвольте представить моего помощника, – показал на Пифагора, – Олеся Гавриловича. Позывной – Пифагор. В связи с тем, что у меня сейчас много работы, связанной с координацией между ведомствами, а к этим заботам добавилась задача организации пропускного режима и безопасности Киева и еще много чего, я доверяю Пифагору все взаимодействия с вами по завершению операции, – Василь помолчал. – Возражений нет? О’кей. Продолжаем. Итак, какие проблемы возникали с первой фазой операции?
Мастер коротко доложил обстановку, потери. Для проведения зачистки попросил подкрепление, бесшумное оружие и документы прикрытия. Планируется работа в тылу сепаратистов. Закончил.
Джон Доу сказал полушутя:
– «Большая птица» летит хорошо, если не считать того, что самолет упал не туда, куда планировалось, и «черные ящики» в руках повстанцев. Хотя это небольшая проблема. Мы сделаем так, что сепаратисты сами отдадут их, – улыбка сошла с его лица. – Теперь о свидетелях. С диспетчером всё улажено, летчик максимально заинтересован в молчании, все космические снимки и записи переговоров у нас. Пресса знает, о чем кричать. С военными проблема решается с растяжкой по времени, – он помолчал, глотнул кофе, хитро прищурился, – слышал, что есть проблема со свидетелями из повстанцев?
Саймон пошевелился в кресле:
– Если вы позволите… – он наклонил голову.
Гурьба сказал Джону: – Это представитель польского «Грома» – Яцек. Он…
– Можете не продолжать, – перебил американец, – мы знаем, кто он. Наш агент, – кивнул Саймону, – Продолжайте, Стэн.
– Благодарю, – англичанин прочистил горло. – Пуск видели два хорошо подготовленных боевика. Один местный, другой прибыл из Москвы. Он из спецслужбы русских. Возможно, в России знали об операции, но не были уверены в достоверности информации и послали разведчика для проверки. Предполагаю, что на последней стадии подготовки операции произошла утечка. И… – поворот головы к Гурьбе, – вероятнее всего из вашего ведомства. Или администрации. Военных мы не рассматриваем – они использовались в темную. Только высшее руководство имело информацию. Итак, русские засылают своего агента с примерным районом поиска. Что искать, он не знает. Сепаратисты дают ему своего проводника. Опытного бойца, хорошо знающего местность. Два диверсанта выходят к нам в тыл, видят пуск, устраивают небольшую войну и возвращаются к своим.
– Мы с ними разберемся, – не вытерпел Мастер, – работа уже ведется.
– Пока все попытки захватить или ликвидировать их провалились. Они нам дорого обходятся.
– Два агента стали свидетелями атаки, – сказал Джон, – Какая от них угроза? Раскроют себя, выступив с заявлением в прессе? Или по ТВ? Организуют пресс-конференцию? Мы представим десять таких, которые скажут обратное! Масс медиа все наши!
– Возможно, – мягко возразил англичанин. – А что если агенты вели видеосъемку, фотографировали? И потом они дадут русским материал для анализа эфира, космоса, обломков… подскажут, что искать и где? Русские быстро ориентируются.
– Но пока никаких заявлений не было, – Джон говорил уверенно.
– Русские могут придерживать информацию на потом. Считаю, – Саймон стоял на своем, – этих двоих надо ликвидировать. Но сначала захватить и допросить.
– Ну и займитесь этим с группой Мастера, – улыбнулся Джон, – Василь, окажите им нужную помощь.
Гурьба сделал жест. Пифагор раскрыл портфель, достал бумаги, хмыкнул, раскладывая, нашел нужную:
– Местный – Тимофеев Николай Васильевич, сорок восемь лет. Проживает в Донецке… так… Ленинский район… так… боевой опыт: Афганистан, Сербия, Чечня, Приднестровье, Абхазия… позывной Угрюмый. Про второго известно, что имеет отношение к спецслужбам России, но к каким именно… – Пифагор помолчал, глядя в бумаги, – мы даже его московского позывного не знаем… Здесь его позывной – Солдат.
– Идеально захватить именного этого! – сказал Джон, – Где он сейчас?
– Угрюмый на месте, – ответил Мастер, – а Солдат исчез.
– Ищите, – Гурьба поднялся. – Простите мне пора! – Следом встал Джон. Попрощавшись со всеми, они вместе вышли. Оставшиеся продолжили совещаться, готовя захват снайпера сепаратистов.
* * *
– Давай, брат! – Михаил обнял снайпера, – Береги себя! Ты нам еще очень нужен. – Напарники прощались.
– Ты тоже себя береги. – сказал Угрюмый, – Если понадобится помощь – зови!
Михаил улыбнулся:
– Конечно, братка. И ты не расслабляйся – «укропы» теперь будут нас искать. Будь внимателен. В Донецке полно вражеских агентов.
– Принял.
– Добро!
Напарники снова обнялись, прощаясь. Михаил прыгнул в машину и отбыл в Москву.
С генералом Черкасовым встретились на конспиративной квартире. Михаил кружил проверочными маршрутами, словно был за границей. Два раза менял облик. Проторчал более двух часов в магазинах и кафе возле квартиры, изучая обстановку. Генерал тоже пришел преображенный: накладные усы, бородка, парик, большие темные очки, складная клюка, стариковский серый плащ. Михаил не узнал шефа.
– Есть еще порох… – улыбался Черкасов.
Заварили чаю. Генерал уселся поудобнее в мягкое кресло, достал блокнот, ручку, сигареты:
– Ну-с, докладывай…
Когда Михаил закончил, Черкасов задумался. Он всегда после доклада долгое время сидел, погруженный в свои мысли. Писал в блокноте, почесывал лоб, курил, смотрел в окно. Потом задавал вопросы. Говорил спокойно, голос звучал немного по-старчески. Между своими его позывной был «Старик».
И сейчас генерал минут десять рассматривал стену. Курил. Затушил сигарету. Повернулся к Михаилу:
– Фото и видеосъемка есть? – и сам ответил, – Конечно нет. Но и они об этом не знают. Местных предупредили, чтобы всем говорили, будто ты везде таскал с собой фотокамеру?
– Да.
– Хорошо. В Донецке полно агентов СБУ. Донесут. – генерал помолчал, – Да-а, и здесь тоже есть предатели… Надо же – информация ушла с самого верха. Из администрации, – он качнул головой. – Не ожидал! Хорошо, что мы теперь знаем от кого. Будем с этим кротом работать.
– Может стоит подключить контрразведку?
– Зачем? Чтобы спугнуть остальных? Сделаем это позже. А пока пусть поработает на нас. Будем кормить его дезой, возьмем под наблюдение, вычислим связи и тогда сдадим контрразведчикам.
Михаил молчал. Он догадывался, что шеф уже что-то задумал…
– Ладно, – генерал глотнул чаю, – что случилось, то случилось. Все службы сейчас включатся в работу. Мы дадим им нужную информацию. Скажем где искать и что. А сами займёмся Большим Стивом или Джоном Доу, как его зовут на Украине. Этот цэрэушник всегда на острие. Думаю, он в курсе всего, что касается этой операции с самолетом. Давай прихватим его в Киеве? Затащим в укромное местечко, сделаем укольчик, допросим, потом снимем видео… Что думаешь?
– Джон в Киеве?
– Теперь там! Что-то мутит, в тайне от своих украинских товарищей. Живет недалеко от вокзала, на съемной квартире. Сегодня наши ребята начали его разработку. Делают фото, видео, изучают маршруты движения, расположение камер слежения. Дня через три будут здесь, доложат. У этого Стива-Джона есть телохранитель. Парень из «Дельты». Наверное, у них так положено. В остальном, по предварительным данным, американец ведет себя довольно расслаблено. Но, может, у него есть и негласная охрана. Надо приглядеться.
– Шеф, – улыбнулся Михаил, – я так понимаю, что это не предложение?
– А что делать? – генерал улыбнулся одними глазами. – Мы в роли догоняющих! Время сейчас – не за нас!
– Понял. А какие силы у нас в Киеве?
– Две независимые боевые группы. Хорошие ребята – мы с ними уже работали.
–Кто у меня в прикрытии?
– Испанец.
– Отлично. Спасибо шеф!
– Я знал, что ты будешь этому рад. Повстречайся с ним незамедлительно. Теперь детали…
Утром следующего дня Михаил встретился со своим другом, сослуживцем и напарником Испанцем. В миру его звали Кораблёв Эдуард Владимирович. Высокий, крепко сложенный, черноволосый, черноглазый, с аккуратными усами и бородкой Испанец выглядел настоящим мачо. Всегда подтянутый, бодрый, педантичный во всём Эдуард выслушал Гасконца, сделал несколько предложений и включился в операцию.
Через несколько дней, прибыл разведчик из Киева. Привез видеозаписи местности, фотографии, схемы передвижения американца, расположение камер слежения. Предложил варианты подхода к объекту. Сообщил, что квартиру для Михаила с Эдуардом сняли в том же доме, где живет Джон Доу.
– Я думал он остановится в отеле, где-нибудь в центре, рядом с СБУ, – ответил Михаил.
– В СБУ он не бывает. Наверное, чтобы не светиться. Все встречи проводит в городе. В кафе или на конспиративных квартирах. Две мы вычислили, – разведчик развернул карту. – Одна здесь, на улице Ивана Франко, а другая – на Льва Толстого. Сам же объект проживает на улице Саксаганского. Вот здесь.
– Понятно, – Михаил мысленно соединил точки, – всё рядом. Места оживленные. А тут Ботанический сад?
– Да.
– В саду можно «потеряться» с камер наблюдения?
– Да. Но на выходе к метро одна есть.
– Ясно. Как расположена наша квартира относительно объекта?
– Дом буквой П. Имеет внутренний двор. Но подъезды все с наружных сторон. Окна вашей квартиры напротив окон квартиры объекта, только на этаж выше. Расстояние – около тридцати метров. Под вами живут какие-то подозрительные ребята. У нас сложилось впечатление, что они тоже «пасут» объект. Может негласная охрана, может служба. Мало было времени для выяснения…
Спустя три дня Михаил вылетел в Барселону, оттуда в Стамбул. Из столицы Турции прилетел в Киев. С интервалом в несколько часов за ним следовал Испанец.
* * *
– Дай мне трех ребят из группы Самурая. Я сделаю засаду на тех, кто меня ищет. – Угрюмый с Хмурым сидели в донецком кафе, возле здания Минугля.
– Может стоит сменить местожительство? – Хмурый сердился. – Послушай меня, брат! Если утечка информации здесь, лучше просто переехать на базу какого-нибудь подразделения. Тебе везде будут рады. Это безопаснее всего.
– Мне не нужна безопасность, – глухо сказал снайпер, – Я планирую устроить засаду, на тех, кто придет за мной и взять языка. Живым. А если это будет командир, то совсем хорошо.
– Ты уверен в людях?
– В Самурае – да! И еще в троих. Остальных не знаю. Попробуем в таком составе.
–Я тебе дам еще людей. Хлопцы надежные! – и пресек возражения: – Я за них ручаюсь!
– Ладно. – неохотно согласился Угрюмый.
Договорились о сигналах и взаимодействии. Разошлись. Пустили слух, что через три дня снайпер перебирается жить на базу одного из подразделений ополчения. Наступило время ожидания…
Глава 8
– Итак, – начал Мастер, – в этом доме живет объект, – он ткнул карандашом в большую фотографию, прикрепленную к доске. – Здесь район частного сектора, – командир повернулся к Саймону, – по-вашему: коттеджный поселок. Тут все друг друга знают. Всё на виду. С началом войны многие жители оставили хозяйство и уехали. Рядом с хатой Угрюмого три пустых дома. В двух из них, находятся люди Хмурого, – Мастер показал на фото и на карте, где именно, – а бойцы группы Самурая распределены так: двое круглосуточно дежурят в доме снайпера, а двое других сопровождают его в перемещениях по городу. Ходят на некотором удалении от объекта. Их задача выявлять слежку. Теперь распорядок: утром, между шестью и семью часами объект выходит на пробежку. Одет в камуфляж. Пистолет в поясной кобуре. Бежит вот по этому маршруту около получаса. С восьми до восьми тридцати идет пешком до базы. Проходит вот здесь, здесь и здесь, – Мастер показал места на карте. – Два дня назад запустил дезу о своем переезде на базу в трехдневный срок. Чтобы мы поторопились и попали в засаду. Многие поверили, но мы подождем неделю и возьмем его возле дома.
– Не понял, – сказал Саймон, – вы точно знаете, что переезд –дезинформация?
– Уверен!
– Как вы получили эти сведения?
– От нашего источника, о котором я говорил раньше.
– Он близко контактирует с объектом?
– Да, совсем рядом, – Мастер довольно улыбнулся, – источник в числе доверенных людей. Его считают своим, надежным.
– Как это удалось?
– Наш агент внедрен с начала Майдана. Опытный профессионал. Подобрался совсем близко.
– Есть позывной?
– У нас его зовут Челентано.
– А к кому он подобрался ближе, к нашему объекту или к Хмурому?
– Ну… – Мастер хитро прищурился, – об этом я умолчу!
– Хорошо, – согласился Саймон, – давайте продолжим!
– О то ж, – Мастер улыбнулся. – Итак, предлагаю захватить Угрюмого утром, когда выйдет на пробежку. Машину поставим здесь. Поперек дороги натянем струну. Объект побежит, споткнется, навалимся втроем и обездвижим. Далее везем в район Бакинки, в трехэтажный коттедж с хорошим подвалом. Наш агент уехал с семьей в Киев. Ключи от дома у меня. Забор высокий, большой гараж на три машины, удобный подъезд, кругом зелень. Соседние дома пустые. Для операции место идеальное.
– Машина возле дома объекта не вызовет подозрений? Улицы сейчас пустые.
– Мы подъедем на «Скорой помощи» к дому напротив. Док, одетый врачом, заходит. Там живёт недавно завербованный СБУ пенсионер. Я, Чак и Сталкер ждем в машине объект.
– У вас полгорода агентов, – пошутил Саймон.
– Пока так, – Мастер нахмурился, – но контрразведка сепаратистов наступает на пятки. Многих агентов можно использовать только один раз.
Снова склонились над картой города, смотрели пути отхода, особенности застройки, рельеф, наличие учреждений, магазинов, баз повстанцев. Обсуждали связь, прикрытие, оружие, способы проникновения в город.
Саймон оперся на палку, выпрямился, тронул командира:
– Я должен быть там, с вами.
– Ну куда тебе, зачем такой риск, – Мастер качнул головой, – машину вести не можешь, ходишь с палкой, рабочая только одна рука…
– Считаю необходимым личное присутствие при допросе!
– Напиши вопросы, мы зададим, – Мастер непреклонен.
– Слушай, друг, – Саймон умоляюще смотрел на командира, – не только у тебя личные счеты с этим боевиком. Пожалуйста, возьми меня! Я могу стрелять левой рукой, наблюдателен, владею приемами допроса. Я… очень хочу увидеть, как его… – Саймон замолчал, сжимая кулаки.
Холодный англичанин злился, как вспыльчивый азиат. Смотрел на командира с силой сжав губы. Мастер вздохнул:
– Ладно! Я не против, если медик разрешит. Док – твое слово!
Медик оторвался от карты, махнул рукой:
– Пусть едет! Сейчас в городе много раненных сепаратистов. Как с языком? Знаешь?
– Нет. – Саймон отрицательно мотает головой.
Мастер смотрит пристально.
– Ты точно не говоришь по-русски?
– Нет, не говорю. Могу понимать, когда польские и русские слова похоже произносятся. Но не более того.
– Жаль, – Мастер поправил кобуру, скрывая недоверие, – давайте продолжим…
* * *
«Прошло уже пять дней, – думал Угрюмый, – Может «укропам» не до нас? К самому Донецку подступили. Снаряды в центре города рвутся. Со дня на день пойдут на штурм. Под Марьинкой идут тяжелые бои. Наверное, мы зря напряглись». Снайпер шел к дому. Позади, метрах в пятидесяти, брели бойцы Самурая Итальянец и Шайтан. Они ходили за Угрюмым, обращая внимание на подозрительных людей, машины, рассматривали окна домов, держали оружие наготове. Однако враг себя никак не проявлял. Самурай с Бизоном оборудовали на чердаке дома, где жил Угрюмый, наблюдательный пункт. Круглосуточно, сменяя друг друга, внимательно осматривали подходы и подъезды. Три бойца, присланные Хмурым, расположились в домах по соседству. Хорошие ребята! Снайпер не раз работал с ними. Особенно близок Угрюмому был боец с позывным Кот – невысокого роста, жилистый, со светлыми волосами и острый на язык. Позывной оправдывали тонкие, торчащие в стороны редкие усики, хитрые зеленые глаза и мягкая поступь. А еще он знал итальянский и хорошо пел густым низким голосом. Хмурый предлагал снайперу взять Кота вторым номером.
На шестой день засады снайпер отпустил бойцов Хмурого. Самурай со своими подчиненными убыл на окраину города. Там шли оборонительные бои. Командир ДРГ обещал вернуться через три дня.
Перед выездом на передок Угрюмый весь день готовил оружие, экипировку и снаряжал патроны. К вечеру, закончив с делами, вышел прогуляться. Стоял жаркий август. Темнело. Снайпер поправил пистолет в поясной кобуре, подтянул ремешок, фиксирующий нож на голени левой ноги, шумно вздохнул, открыл железную дверь в воротах и шагнул на улицу. Остановился. Огляделся. К дому напротив подъехала машина скорой помощи. Хлопнула дверь. Из машины выпрыгнул боевого вида доктор. Он взялся ручку металлической двери в железных воротах, открыл ее и скрылся в тени вишен, не закрыв за собой. «Константинычу плохо!» – подумал Угрюмый. Он знал соседа. Неприятный, прижимистый милицейский пенсионер, сочувствующий «майданутым». С началом войны он вдруг быстро перестроился. Стал активно выступать за Новороссию. При встрече с Угрюмым заискивающе, неискренне здоровался, пряча бегающие глаза. Наигранно-восторженным тоном говорил о победах ДНР. Снайпер относился к соседу настороженно и с брезгливостью. Сейчас, увидев скорую и врача, вдруг подумал о том, что, на самом то деле, старик совсем одинок. Жена умерла, дети разъехались, соседи разбежались от войны, никого рядом не осталось. Может зайти проведать? Снайпер пошел к соседу. Приблизился к машине скорой. В темной кабине, высунув руку в открытое окно, курил водитель. Клубы дыма плыли, разнося смрад. Снайпер фыркнул, проходя мимо. Шагнул на участок соседа. Неожиданно острое чувство опасности кольнуло в груди. Остановился. Осмотрел двор. Темные деревья. Кусты. Огород. Пустая беседка. Обернулся. Кто-то подходил к забору его дома. Остановился. Стукнул в ворота и громко позвал: «Угрюмый!». Снайпер присмотрелся. Уличный фонарь светил тускло. Невозможно было разглядеть, кто стоит у ворот. Напряжение не отпускало. «Что же здесь не так?» – мысль пульсировала, не давая покоя. Стоящий у ворот обернулся на тихие шаги Угрюмого. Это был Кот.
– Угрюмый, ты? Опять подкрался! Зачем пугаешь?
– Ты чё тут делаешь?
– Пришёл тебя проведать, – Кот хитро улыбался, – а то, мало ли чего… Враг же не дремлет!
– О то ж! Ты один?
– С подругой, – Кот достал бутылку водки, – примешь нас… двоих?
– С подругой не приму! – твердо сказал снайпер.
Сзади лязгнула, закрываясь, соседская дверь. Хрюкнув, завелась машина. Угрюмый обернулся, проводил взглядом уезжающую скорую помощь.
– Спасибо, брат за беспокойство. У меня всё хорошо. Прости, но мне пора идти – завтра вставать рано.
– Всё бегаешь, старый лось!
– Ну не бухать же.
– Разочек можно…
– Война брат. Надо быть начеку!
– Угу. Ладно, железяка… спокойной ночи!
– Давай, будь здоров! – Угрюмый зашел во двор. Разочарованный Кот убрал бутылку в рюкзак, махнул рукой и ушел.
Только рассвело, когда снайпер вышел на пробежку. Стояла тишина. Канонада умолкла. Пели птицы. Воздух был свеж и ароматен. «Как в степи», – подумал Угрюмый. Вдохнул полной грудью, выдохнул, побежал. Сделав шагов десять, обо что-то запнулся и упал, подставив ладони. Быстро вскочил. Побежал дальше. Остановился. Неожиданная мысль вернула его назад, к месту падения. Нашел обрывки толстой лески. Соединил. Положил поперек дороги. Прошел вдоль обочины, обнаружил два колышка. Аккуратно вбиты в землю напротив друг друга через дорогу. Зачем? Кому понабилось, перегораживать дорогу таким способом? Машина проедет и не заметит! Значит, рассчитано на человека! Растяжка, но без гранаты. Непонятно. Может мальчишки развлекаются? Но откуда они здесь? Почти весь район опустел – война рядом! Угрюмый побежал, размышляя о странной находке. Закончил тренировку. Возвращался шагом. Возле соседского дома опять стоит «Скорая помощь». Взглянул на часы. Было шесть пятнадцать. «Наверно старикашке совсем худо. Надо бы проведать», – сказал себе Угрюмый, подходя к машине. Шофер, так же как вчера, курил, высунув руку в окно. Теперь его можно было рассмотреть. «Что его так напрягло?» – подумал снайпер, встретившись взглядом с водителем. Шофер улыбнулся. Крупный, широкоплечий, небритый, сидит расслабившись. Но глаза цепкие, жесткие, взгляд напряжен, словно прицеливается. Странный водитель! Правда сейчас война. В городе неспокойно – шастают мародеры, пьяные люди с оружием, милиции нет. Каждую ночь перестрелки. Снаряды в дома прилетают. Будешь тут напряжен! Угрюмый кивнул:
– Доброе утро!
– Доброе.
– Что там со стариком? Я сосед его.
– Док… врач говорит, что состояние ухудшается, – голос у шофера спокойный, обычного тембра, – за сутки, третий раз приезжаем. Будем забирать в стационар, – водитель выбросил сигарету, – Слушай, брат, может поможешь? А то мне одному старика не каталку не уложить! Вроде маленький дед, но тяжелый!
– Конечно, – снайпер пошел к соседским воротам. Сзади хлопнула водительская дверь. Угрюмый взялся за ручку. Нажал. Металлическая калитка заскрипела ржавыми петлями. Отворилась… и тут кто-то мощным движением выдернул ноги из-под снайпера. Он упал на грудь, подставляя ладони. Попытался уйти в перекат, но тяжелое тело навалилось на спину. Рывок, и руки, хрустнув плечами, оказались за спиной, стянутые пластиковым хомутом. Снайпер сделал движение ногами и почувствовал укол в шею. Жидкость вошла, болезненно распирая мышцу. Зарычал, поднимая таз, пытаясь вырваться, дернул плечами. Его отпустили. Угрюмый повернулся на бок и почувствовал, как всё поплыло. Тело расслабилось помимо воли. Сознание помутилось, и снайпер провалился в глубокое беспамятство. В ощущениях осталось, как несколько рук подняли его и понесли. Еще память зафиксировала слова, долетевшие из плотного мрака: «…мастер, ты лучший …».