Никита Марычев
Очищение духом

Глава 10

Утром назначенного дня Ривелсея полседьмого стояла перед зданием Совета. Ещё через полчаса её позвали, и она впервые попала в главный зал Совета Разума, который находился, в отличие от покоев Повелителя, не наверху, а на два этажа ниже уровня земли. Ратлеры действительно постарались, чтобы главный зал их главного здания центрального (были ещё и другие, не столь большие и многолюдные) оплота выглядел солидно и внушал уважение. Коридор, который вёл к входу, был окружён колоннами с золотым и синим узором по ним, пол был абсолютно зеркальным, а потолок чёрным. Глядя под ноги, Ривелсея видела себя в очень странном ракурсе, и это было непривычно. Мощные сверкающие двери были открыты. Ривелсея даже начала волноваться, когда поняла, что ждут её, хотя ей сильно хотелось узнать, что ей сейчас могут поручить и чего вообще ждёт от неё Орден. Она прошла через двери и оказалась в ярко освещённом помещении, в котором стояли параллельно друг другу два длинных стола, и за каждым сидели четыре человека. Лица у всех несколько отличались от обычных ратлерских лиц. В них было больше спокойствия и опыта, сознания собственной мощи. И все они собрались здесь из-за Ривелсеи.

Ривелсея не слишком смело остановилась между столами, предварительно поклонившись в сторону каждого из них. Никто из сидящих на её появление не отреагировал. Это было немного странно, учитывая, что собрались они ради неё. Но Ривелсея уже настолько привыкла к ратлерской сдержанности, что даже и не удивилась. Это у людей каждого нового человека принято приветствовать. Среди ратлеров же то, как встретили Ривелсею, наверняка считалось тёплым приёмом, поэтому она быстро успокоилась и стала ждать.

Все члены Совета сидели молча и листали какие-то конспекты. Возраст ратлера точно определить нелегко, но Ривелсея никому из них не дала бы меньше сорока. Лица их были одновременно глубоко спокойные и всё же озабоченные. Видимо, нелегко руководить ратлерским кланом…

Через несколько минут в проёме дверей появилась знакомая уже Ривелсее фигура. В тот же миг все члены Совета Разума встали со своих мест и стояли до тех пор, пока вошедший не прошел между столами и не опустился сам на стоящий напротив входа покрытый чёрной тканью стул, сделав всем знак следовать его примеру. Когда все (разумеется, кроме Ривелсеи) сели, Повелитель обратился к Совету.

– Ратлеры, Ривелсея, которая стоит перед нами, теперь ратлер, и мы должны дать ей её первое задание, исполнив которое, она докажет свою преданность Ордену и увеличит свои способности. Я готов выслушать ваши предложения.

– Какова её мощь? – спросил один из них – тот, кто сидел слева ближе всего к Повелителю.

– Её обучал Великий Мастер Веттар Нарт, – ответил Повелитель. Голос его был очень громким и очень сильным и гремел на весь огромный зал Совета. В этот миг она впервые испытала чувство гордости по поводу того, что её обучал не кто-нибудь, а Веттар Нарт. Ужасы обучения кончились, теперь можно было гордиться тем, что она его ученица.

На столах снова зашуршали какие-то листки, воцарилась тишина. Ривелсея поняла, что решается её судьба. Наконец один из ратлеров поднял голову и произнёс:

– На западе пустыни появились таре́го. По нашим данным, шесть человек. Нужен отряд из трёх ратлеров. Предлагаю включить Ривелсею.

– Согласен, – сказал сидящий рядом с ним. – Нужны срочные меры.

– Не согласен, – возразил сидящий напротив. – Дело довольно опасное, троих может не хватить.

– Согласен с последним, нужно не меньше пяти.

– Согласен с первым, у нас мало народа, – сказал ближайший к Повелителю справа.

– Не согласен, – ответил его сосед. – Нужны опытные ратлеры.

– Согласен с последним.

– Согласен с первым.

Все члены Совета говорили негромко и чётко, и каждый из них, как заметила Ривелсея, высказался в свою очередь и только один раз. У ратлеров вообще порядок всегда очень важен, а в Совете Разума – тем более.

– Итак, – вновь прогремел голос Повелителя. – Мнения поделились поровну, поэтому решаю я. Задание преждевременно для начинающего ратлера. Я прошу найти другое задание.

Вновь зашуршали листки, вновь наступила тишина. Ривелсея в течение этого времени несколько раз бросала несмелый взгляд на Повелителя. Ей хотелось понять, что он сам думает о ней и её способностях, но, конечно, по его волевому и притом бесстрастнейшему лицу ничего не читалось. Он почему-то сильно, очень сильно отличался от всех других ратлеров, которых до этого видела Ривелсея. В нём не было железности, металла Веттар Нарта, но он не был похож и на членов Совета, которые, как свойственно очень многим власть имущим, выглядели так, словно давно уже устали от жизни. Ривелсее почему-то очень ясно представилось, как эти люди когда-то стремились попасть в Совет, приблизиться к Повелителю, чтобы, возможно, впоследствии заместить его и начать не выполнять приказы Ордена, а управлять им; и как в итоге это вылилось в однообразное постоянное чтение и раздачу заданий, причём не единолично, а только в согласовании с Повелителем и Советом.

– Банда воров и убийц у деревни Липенцы, около дороги из Невильна в Анрельт, – снова зазвучал голос ратлера. – В последний месяц убили троих союзников клана. Подлежат уничтожению. Предлагаю отправить Ривелсею.

– Согласен.

– Согласен.

– Согласен, – раздалось сразу три голоса.

– Согласен, но предлагаю дать ей напарника, – проговорил один из них.

– Согласен.

– Не согласен. У нас нет свободных людей и ещё около двадцати срочных заданий. Когда можно справиться в одиночку, напарника давать не надо.

– Согласен с последним, – последний из ратлеров закончил дискуссию.

– Решение принято, – сказал Повелитель. – Лишних людей у нас нет, Ривелсея пойдёт одна. Я думаю, она справится. Я утверждаю задание.

Все восемь ратлеров тут же пометили что-то в своих конспектах. Потом Повелитель спросил:

– Ривелсея, тебе всё понятно?

– Да, – ответила она. – Я только не знаю, где находится эта деревня.

– Карту тебе дадут сегодня вечером. За оружием зайдёшь сейчас. Послезавтра к девяти часам утра ты должна покинуть Цитадель Порядка, а после выполнения – вернуться и отчитаться перед Советом Разума. Всё, Ривелсея, можешь идти.

Ривелсея развернулась и медленно вышла через центральный вход. Задание ей очень не понравилось. Она специально выбрала путь мудрейших, чтобы не проливать постоянно силу и не освобождать от тел человеческие души. В Совете мало что не учли её наклонности, но даже не спросили о её предпочтениях и о выбранном ею пути. Однако задание есть задание, и его нужно выполнить. Ривелсея знала, что деваться ей некуда. Пришло время доказать себе свою мощь, доказать Ордену верность, а Повелителю – преданность.

Покинув здание Совета, она некоторое время просто побродила по Цитадели, постояла у своего любимого фонтанчика, а потом, поразмыслив, подошла к одному из стражников и спросила, где ей можно взять меч. Стражник объяснил, как пройти к кузне, где также был и склад оружия. Тот, кто был за главного в этом месте, старичок с белыми прядями волос на голове, но при этом полный, казалась, жизненных сил, с пониманием отнёсся к просьбе Ривелсеи и радушно указал рукой на длинные-длинные стойки с оружием.

– Проходи, проходи, воительница, – сказал кузнец. – Сейчас будет очень важный момент в твоей жизни. Потому что именно он определит, сколько твоя жизнь продлится.

Он открыл две и пригласил её в зал. Зал был полон оружия. У Ривелсеи даже разбежались глаза.

– У меня тут не выставка, – вещал кузнец. – У меня тут всё можно трогать. Давай, трогай, я настаиваю.

Ривелсея стала понемногу продвигаться мимо стоек с оружием.

– Секиры, топоры. Прямое лезвие, полукруглое лезвие, лезвие-луна. Две с четвертью ладони, две с половиной ладони. Не твоё?

– Мечи, – ответила Ривелсея.

– О, мечи. Да. Чем привыкла сражаться?

– Что давали.

– Это не ответ. Ну хорошо, посмотрим. У нас Орден ратлеров, и у нас своё оружие. Не такое. Из особого крепкого железа. Веками ратлеры создавали СВОЁ оружие для себя.

– Особое?

– Ничего такого, просто расчёт и подбор. Сабли, оружие с косой линией удара ратлеры не используют. Почему?

– Потому что не ударить как следует, – подумав, ответила Ривелсея.

– Умница. Ты хотела сказать, что удар уходит по касательной. А ратлеры бьют прямо.

– Именно.

– Изволь, взгляни на ратлерское оружие. Тебе, возможно, кажется, что его тут бесконечно много, однако всё сводится к четырём вариантам. Я имею в виду мечи, которые тебя интересуют.

Ривелсея кивнула.

– Итак, – сказал кузнец. – Меч «Орден». Три и три с четвертью ладони. Узкое лезвие, прочное остриё. Применяется в командных сражениях. Можно носить под одеждой незаметно. Ну, более-менее. Иногда требуется тем, кто сложные задания выполняет.

– Да, – сказала Ривелсея.

– Следующий меч – «Вегронарт» – по имени ближайшего друга основателя Ордена. Ещё он называется «Холод». Три с половиной и три с тремя четвертями ладони. Широкое лезвие. Попробуешь?

Ривелсея взялась за рукоятку. Самую обычную, без всяких украшений, которыми снабжали свои мечи кузнецы Невильна. Но этот меч был раз в десять убойнее. Даже не в руках ратлера. Крепче. Острее. Это чувствовалось.

– Тяжёлый, – сказала Ривелсея, крутанув в руках. – Для своего размера.

– Это так. Ратлеры предпочитают тяжёлое оружие, чтобы, применяя мощь, сделать фокус удара максимальным.

– Попроще?

Кузнец усмехнулся.

– Чем тяжелее меч и чем сильнее им ударить, тем лучше он пробьёт грудь врага.

Ривелсея сделала ещё несколько взмахов. Положила меч обратно.

Кузнец понял.

– Третий – меч «Победитель». Четыре и четыре с четвертью ладони. Узкое лезвие, весьма прочное железо.

Этот Ривелсея взяла уже с большой заинтересованностью. Меч был прекрасен, он не тяготил руку… либо он ей просто понравился, и она этого не ощущала.

– Что скажешь? – спросил кузнец. Ривелсея взмахнула, сделала несколько выпадов.

– Прекрасно, – сказала она.

– Этот меч для тех, кто умеет биться на оружии.

– А кто-то не умеет из ратлеров?

– Многие умеют ударять. Ударять так, что если в руках у противника меч, то он вылетает, если щит – пробивается, ну а если ничего, то тем более понятно. Это как удар кузнечным молотом, как бревно, упавшее сверху. А есть те, кто свою мощь переводит в скорость. И может благодаря этому наносить быстрые и точные удары.

– Я скорее второе, – задумчиво сказала Ривелсея.

– Веттар Нарт, Маленарт?

– Веттар Нарт.

Кузнец причмокнул.

– Покажи.

Она показала «вихрь Победы». Первые сорок восемь движений. Кузнец смотрел пристально.

Она выдохлась. Оружие для тренировок было легче, это точно. Такой меч немного заносило. Если Ривелсея размахивалась, он уносился чуть дальше, чем надо бы. Приходилось сдерживать, а это отнимало энергию.

– Техника неплоха. Только точность маловата. Тренируйся, – сказал кузнец.

– Я знаю, – смутилась Ривелсея.

– Что скажешь про меч?

– Хорошо.

– Не резонирует?

– То есть?

– Не отлетает больше чем надо?

– Отлетает.

– И что ж «хорошо»?! Ты так собьёшься и погибнешь.

– А что делать?

– Я вижу, ты очень быстрая. Так?

– Не как Веттар Нарт.

Кузнец усмехнулся.

– Никто не быстрый, как Веттар Нарт. Но для тех, кто к этому расположен, есть ещё один меч. Он не резонирует вообще.

– Так бывает?

– Смотри.

Он сам вытащил из ножен и протянул ей очередное изделие.

– Меч «Ярость». Четыре с половиной ладони ровно. Очень тонкий клинок. Весьма прочное железо. Возьми. Ты удивишься – он лёгкий.

Ривелсея взяла. И правда, руку он не отягощал.

– Замечаешь что-нибудь?

– Он… неровный, – Ривелсея аккуратно провела пальцем вдоль по поверхности клинка.

– Неровный забор у пьяницы. Это точная волновая ковка, названа так потому, что если провести по поверхности, то ты почувствуешь волны. На всём протяжении волны имеют точную одинаковую длину.

– Я заметила. Поэтому не резонирует?

– Догадливая. Попробуй.

Она сделала сорок восемь движений ещё раз. Действительно, меч был послушным. И лёгким. Потому что тонким. До этого мечи имели ширину три-четыре пальца. Этот был всего два.

– Нравится?

– Да. Очень.

– Если очень – это другое дело. Посмотри ещё что-нибудь, попробуй, поупражняйся. «Ярость» тебе принесут в комнату, где живёшь, сегодня вечером.

– Страшное название.

– Так и меч страшный. Видела от него раны?

– Не приходилось видеть.

– А придётся наносить. Сможешь?

– Не знаю, – вздрогнула Ривелсея.

– Ну так узнай, пока не поздно. Ширина клинка две десятых, глубина волны одна десятая. Это длина ногтя на мизинце руки. Много ли это?

– Нет.

– Представь себе рану такой ширины.

– Это очень много…

– Что ж, пользуйся. Ратлер ко всему привыкает. И доставлять боль лучше, чем её терпеть, не правда ли?

– Наверное.

– Что «наверное»? Лучше полоснуть таким лезвием другого, чем им полоснут тебя, нет?

– Да.

– Особенно если этот другой – враг Ордена.

– Да, – сказала Ривелсея твёрдо.

– Наконец-то чувствуется ратлер. Ещё чего не надо ли?

– Нет.

– А что у тебя ещё есть?

– Ничего. Только кинжал.

– Недокованный?

– То есть?

– Не ратлерской ковки?

– В Невильне купила.

– Ратлеры не носят недокованное. Это мусор.

– Мой отец всю жизнь ковал хорошие вещи.

– Хорошие. А у ратлеров отличные. Каждый клинок, понимаешь?

– Да.

– Кинжал «Союзник», – кузнец вытащил нечто невзрачное в серых ножнах. В то время как у Ривелсеи кинжал был с серебром, и ножны с серебром. – Толщина лезвия одна тридцать вторая, длина полторы ладони. Клинок из не весьма крепкого железа, но при такой длине не требуется. Пойдёт?

– Думаю, да.

– Возьми.

Несмотря на внешнюю невзрачность, кинжал был удобен. Рукоять покрыта кожей. На конце рукояти имелся тяжёлый металлический шар.

– Украшение? – спросила Ривелсея.

– Украшают пусть гроб твоих врагов. Это утяжелитель. Потому как лезвие очень тонкое, нормального удара бы не вышло. А так – вполне. Ножны внутри обтянуты кожей, выходит без звука. Попробуй.

– Всё продумано.

– Это ратлерское оружие. Всё точно. Всё ровно. У нас всё так.

– А меряете в ладонях, – улыбнулась Ривелсея. – А у меня отец мерил по линейке. У тебя большая ладонь, у меня маленькая. Где твоих шесть, моих пять с половиной. Вот и неточность.

– Что?! – изумился кузнец. – Ты думаешь… мы своими ладонями мерим? Ладонь Мастера-Основателя, того, кто создал наш Орден. Ты про него читала?

– Нет.

– Почитай. Оружие куётся по меркам его ладони. Так уж принято. Вот его ладонь!

Кузнец вынул из кармана тонкую палочку, чуть подлиннее ладони Ривелсеи. Она вся была покрыта мелкими точками и отметками.

– По этой штуке мы выверяем длину. Меч в длину должен содержать в себе ровное количество ладоней, допускаются лишь половины и четверти. Это значит, что он будет удобен. Поэтому наши мечи – лучшие.

– Я не сомневаюсь, – улыбнулась Ривелсея. – «Союзника» возьму. Спасибо.

– Бывай, – сказал кузнец. – Понадобится ещё – заходи.

– Зачем мне ещё? Я же не торговец оружием.

– Мало ли. Потеряешь, – кузнец опять усмехнулся.

– Если что, зайду.

Они распрощались, а Ривелсея шла и думала, каким надо быть идиотом, чтобы потерять свой меч.

Вечером в дверь комнаты Ривелсеи постучали. Так сильно, как могут только ратлеры. Открыв её, Ривелсея увидела высокого мужчину, который вошёл и торжественно протянул ей две вещи: аккуратно сложенный лист бумаги и меч, а также выдал десять золотых монет, фиолетовую накидку и ратлерский плащ. Отдав эти вещи со словами: «Дары ратлерского клана, храни бережно, пользуйся разумно», посланник удалился. Ривелсея тут же развернула карту. Было сразу видно её ратлерское происхождение. Чёрным цветом были изображены крупные центральные города Невильн, Келдар и Анрельт, зелёными кружками в огромном множестве отмечены средние и мелкие поселения, синими нитями струились реки, белыми – дороги. Серым цветом была показана пустыня, и в центре её ярким синим пятном была начертана Цитадель Порядка. Ривелсея быстро отыскала деревню Липенцы к югу от Невильна, на реке Келиро́н. Великий Келирон вытекал из незаметного родника на равнине Чистозёрной далеко к югу от Анрельта, тёк слабым ручейком на север, вбирал потом в себя Авеи́р, впадавший в него с запада; у города Невильн, как раз недалеко от деревни Липенцы, в него впадал Нирио́н, быстрая и смелая речка, которая имела своё начало в знойной пустыне, но никогда не пересыхала; потом он делал огромнейшую петлю по Великой Лесной равнине, служа при этом границей действительно густого бескрайнего леса, который стоял стеной на его правом берегу, и редколесья на левобережье; затем круто заворачивал на юг и впадал, наконец, около Келдара в огромное озеро Келер. Ривелсея видела Келирон один раз, по пути в Цитадель, осенью, когда его воды холодны и темны. Был мелкий дождь, тысячи кругов расходились по воде, и взгляд терялся на этой бескрайней водной глади, простирающейся до самой границы взгляда, затуманенной дождём. Переправа, как показалось Ривелсее, была очень долгой (не было никогда, да и не могло быть мостов через Великий Келирон, ибо он слишком широк и глубок), лодочник грёб медленно, и хотя он ничего не сказал и только кивнул, приняв от Ривелсеи сорок пять серебряных монет, но несколько раз он смотрел на неё так, что, казалось, спрашивал: «И куда это ты намылилась, девочка?» Действительно, большинству людей не для чего пересекать Келирон: все три крупных торговых города находятся внутри его огромной петли, а по ту сторону поселений находилось значительно меньше и больше было диких, незаселённых мест. Ривелсея сильно продрогла на холодном осеннем ветру во время переправы, и Келирон ей не понравился. Она часто вспоминала его только во время своего перехода через пустыню, когда в сознании существовало только слово «вода». А Келирон – это целое море воды, воды, той воды, без которой было так тяжело.

Выверив по карте расстояние, Ривелсея подсчитала, что до деревни Липенцы она не сможет добраться быстрее чем за несколько недель. Ужасы пустыни поблекли в её сознании, но далеко не забылись. Забыть такое невозможно. Лицо Ривелсеи вновь омрачилось, так же как полгода назад, когда ей предстояло идти через пустыню в первый раз. Но выбора не было, и в прошлый раз, и тем более теперь. По рассказу Айледа Ривелсея поняла, что опытные ратлеры, как, например, Генрес, ходят через эту пустыню постоянно и уже, по-видимому, к этому привыкают. Ей предстояло сделать то же самое.

Она долго смотрела на карту. Это общее свойство всех малознакомых карт: от них очень тяжело оторваться. В нижнем левом углу Ривелсея после непродолжительных поисков обнаружила Росолесную, и что-то неуловимо тонкой иглой кольнуло ей в сердце. Карта вся, абсолютно вся была покрыта значками поселений: на юге, конечно, больше, и только по эту сторону Келирона, особенно на западе вверху карты, их не было совсем. В верхнем же левом углу среди леса зияло довольно большое белое пятно. Там никто не жил, непонятно почему. Это пятно окружал густой лес и болота. Скорее всего, делать там было просто нечего, и никто туда не ходил.

Затем Ривелсея отложила в сторону карту и взяла в руки длинные чёрные ножны. Медленно потянув чёрную рукоять, Ривелсея извлекла меч. Он был такой же, каким она его видела в кузне: длинный, волнистый, с чёрной рукоятью и сверкающим клинком. Было видно, что оружие это сделано крепко и заточено как следует. Ривелсея даже не решилась коснуться краёв клинка. Взяв меч, она почувствовала приятную тяжесть, хотя он не был тяжёлым для своих размеров и очень удобно лежал в руке. Его лёгкость и острота говорила о том, что это весьма опасное оружие. В течение получаса Ривелсея отрабатывала приёмы с оружием, которым её научил Веттар Нарт. «Удар ратлера» – страшный и тяжёлый, которым можно, при достаточном умении, даже разбить щит или прорвать доспехи. «Мощь гнева» – ужасный удар сверху, которым противник отбрасывается назад и в большинстве случаев повергается на землю. И «вихрь Победы», наиболее сложный из всех приём, который позволяет наносить до двухсот ударов в минуту. Ривелсея, конечно, ещё не достигла такого мастерства: по подсчётам Веттар Нарта, её пределом на данный момент было сто двенадцать, хотя она считала, что и это тоже неплохо. Закончив тренировку, Ривелсея, перед тем как убрать меч обратно, заметила на лезвии тонкую гравировку. Приблизив её к глазам, она прочитала: «Мастер Веттар Нарт». Не знающий о ратлерах человек, прочитав эту надпись, наверняка решил бы, что на мече увековечено имя того, кто его сделал. И только Ривелсея понимала, что это имя кузнеца, который куёт не оружие из железа, а ратлерские души из слабых человеческих. Кем бы она была без него? Самой обычной и ничем не примечательной девушкой. Сейчас же, хотя она и не имела пока перед Орденом никаких заслуг, но имя Веттар Нарта само по себе уже давало ей некоторую привилегированность, ведь её Мастер был самым искусным.