Марк Михайлович Вевиоровский
Концерт Патриции Каас. 4. Недалеко от Москвы. Жизнь продолжается
Лена Долгополова
Лена Долгополова на руках несла сына, а Потап их нехитрый багаж.
В квартире было тихо и чисто, что сразу отметила Лена.
– Ну-ка, Геночка, где тут будет твоя комната?
– Толя сказал, что пока три комнаты. Но если нам тесновато будет, то он изыщет квартиру побольше сразу.
– Тебе со мной тесно?
– А тебе? Дай, подержу. Смотри, а вся мебель уже стоит. И кроватка!
– Геночка, посмотри, это твоя кроватка! Смотри, какая уютная! И игрушки есть!
– Интересно, кто же это постарался?
– Угадай с трех раз? Конечно, Тоня. Причем старалась с любовью, видишь?
– У-у! Смотри, два компьютера! Какой шикарный кабинет!
– И диванчик для тебя, если мы с Геной тебя прогоним на ночь.
– А ты кухню видела?
– Ущипни меня, Потапчик! А посуда!
– Смотри, какие шкафы? И пустые.
– Не заводи, не выйдет. Завтра сходим, купим самое нужное. Лучше сбегай в магазин – холодильник-то пустой.
– Нет, смотри, там записка. Ну-ка, что там … «Ребята, не в жратве счастье! Будьте счастливы!»
– Это почерк Свиридова – никогда ни с кем не спутаю.
Лена открыла сумку и стала доставать детские вещи. И открыла шкафчик.
– Потап, смотри, тут нашему Геночке приданое припасли! И пеленки, и распашонки, и соски, и бутылочки! Надо пойти и поблагодарить Тоню за заботу!
– Я побежал в магазин!
На площадке Потап столкнулся с Тоней, обнял ее и расцеловал.
– Тонечка, милая, спасибо тебе большое от нас и от Геночки! Ты так … ну, я не знаю!
– Беги, беги! Там, за магазином есть детская кухня и там можно купить прокорм для самых маленьких. Купи Гене кефирчик и творис …
Потап исчез в кабине лифта, а женщины склонились над улыбающимся Геночкой и занялись своими проблемами …
МАЛЬЧИКИ и САНДАЛ
Мальчик с именем Олег первым делом устроил мальчикам экскурсию по городу, показывал все достопримечательности, хотя их было не так уж и много. При этом мальчики общались то используя разговорную речь, а заодно и тренируясь в разговоре, то мысленную передачу, где объем передаваемой информации был намного больше.
И тут они все уловили какие-то сигналы в образной форме.
– Ребята, это Сандал! – воскликнул Боря, – Он здесь?
– Здесь! Бежим к нему!
И Мальчик повел их к Кузьмичу.
Сандал встретил их в воротах усадьбы и радости его не было предела. Он прыгал, вилял хвостом, легонько толкал мальчиков, вставал на задние лапы и легонько облизывал их. Затем он стремительно убежал и вернулся с пузатой собакой, которая тоже стала проявлять к мальчикам все возможные признаки дружбы.
#Сандал, у твоей суки будут щенки?
#Да, и скоро!
#Мы тебя поздравляем!
#Она у меня очень добрая, погладьте ее!
И мальчики погладили собаку. Та легла на бок и подставила толстое брюхо, и позволила погладить его.
– Интересно, а как ее зовут?
– Ее зовут Паллада или попросту Лада, – сказал паренек, с интересом наблюдавший все происходящее, – А меня зовут Геннадий, будем знакомы.
#Приходите почаще, я буду вас ждать! – передал им Сандал, когда мальчики стали прощаться.
ДАША и ВОЛОЖАНИН
Даша с сыном на руках обошла квартиру.
– Юрочка, прелесть-то какая! Даже кроватка для Егора есть, и даже застелена! – она положила сына на стол, развернула одеяльце и положила посапывающего малыша в его новую кровать.
И пошла дальше, открывая ящики и дверцы, заглянула на кухне в холодильник.
– Какой ты у меня умница! – она обняла Воложанина.
И они стали целоваться, как будто не виделись очень долго.
– Юрий Николаевич! – укоризненно начала Даша, переводя дыхание, – но так мы с вами … не дотерпим до вечера … а это просто … безнравственно …
– Но вечером я на тебе отыграюсь!
– Юрочка!
– Дашутка!
– Товарищ майор, что вы себе позволяете …
– Ровно столько, товарищ лейтенант, сколько позволяете вы …
СКВОРЦОВ
Виктор Скворцов не стал пользоваться своим ключом и позвонил. Ему открыли дети.
– Папа, папа!
На шею ему бросились взрослая девочка по имени Маша и взрослый мальчик по имени Костя. Виктор обнимал и целовал их, и тут из кухни вышла Елена.
– Где тут наш блудный папка? – она сняла фартук и обняла Виктора тоже, и приложилась щекой к его щеке. – Как долетел? Все в порядке? А где твои вещи?
– Привет, Лена. Все нормально. А из вещей – вот, только дипломат с бумагами.
– И подарков не привез?
– Оттуда вывозить ничего нельзя, а промежуточных посадок у нас не было.
– Ну, иди, умывайся. Костя, Маша помогите мне накрыть на стол.
После обильного обеда с вином Виктора совсем разморило и он ушел в спальню.
Но даже засыпая он оставил как бы сторожевой глаз.
Через какое-то время вошла Лена, подошла к кровати, прислушалась к его дыханию и отошла к шкафу. Открыв дверцу и символически спрятавшись за ней Лена стала раздеваться. Виктор вполглаза наблюдал за ней и думал о том, сколько лет он прожил с этой женщиной и почему-то то, как она раздевается, не вызывает у него острого желания обладать ею.
Лена наконец сняла с себя всю одежду и набросила кружевную ночную рубашку.
– Ты спишь? Подвинься, – она забралась под одеяло, придвинулась к нему и положила руку ему на грудь. Ее пальцы поглаживали и пощипывали кожу Виктора и он открыл глаза.
– Это ты меня щекочешь?
– А кто же еще? Рановато ты заснул …
Виктор протянул руку и обнял Лену, провел рукой по ее груди, погладил.
– Подожди, я сниму рубашку.
Он поцеловал ее в шею, а Лена стала вползать под него, раздвигая ноги.
Конечно, многие годы супружества накладывают отпечаток на супружеские отношения, но Виктор даже удивился, насколько рутинно и спокойно все совершилось.
Но Лена, казалось, была не в претензии. Через некоторое время, когда Виктор уже стал засыпать окончательно, Лена произнесла не столько вопросительно, сколько утвердительно:
– А у тебя там была женщина …
– Да, была. И даже сын родился – Виктором назвали …
Лена резко села на кровати.
– Что!? А я? А мы? А как же мы?
– Ты – моя жена, Костя и Маша – мои дети. А та женщина – тоже моя жена, а Витюша – мой сын …
– Как это жена? У тебя что, две жены?
– Выходит, две, однако.
– Нечего шутить! Две жены не бывает! Ты, что же, нас бросаешь?!
– И не думаю.
– Но если у тебя там жена, то что ты делал только что со мной? Это же безнравственно!
– Да не трогай ты нравственность! Ты – моя жена, и если я не ошибаюсь, то мы только что исполняли свои супружеские обязанности.
– Как ты можешь!!! Нет, я ничего не понимаю! И как ты себе это представляешь – две жены? Что – жена по графику, по расписанию?
– Ты знаешь, я не знаю … Посоветоваться было некогда … Там недалеко у нас было целое село, и там почти у всех мужиков по несколько жен. А вот как они с ними управляются – не знаю. Или американские мормоны – у них жены и дети общие. У одного мужика, разумеется. До девяти жен бывает …
– Не пудри мне мозги … Я ничего не понимаю …
Лена встала и не замечая, что она не одета, пошла к двери, но у двери силы ее оставили и она уцепилась за косяк, сползая на пол.
Виктор вскочил и подхватил ее. Пощупал пульс – бьется, послушал дыхание – дышит. Он положил Лену на кровать, прикрыл одеялом и пошел искать сердечные капли.
Когда он потрошил шкафчик с лекарствами, из спальни выглянула Маша.
– Папа, что ты ищешь? Что случилось?
– Маме плохо стало, когда она узнала, что у вас есть еще один братик.
– Ты что, шутишь? Откуда он взялся?
– А ты что, все еще не знаешь откуда и почему дети рождаются?
– Знаю. Но …
– Вот я сейчас маме капелек дам, а потом мы с тобой и с Костей поговорим. Ладно?
– Ладно, папа… – растерянно ответила Маша.
Лена уже пришла в себя и попыталась оттолкнуть руку Виктора с лекарством.
– Ну, ну, не дури. Прими, хуже не будет.
– Куда уж хуже…
– А разве было бы лучше, если бы я вас бросил? Ушел бы от вас?
Лена издала какие-то неопределенные звуки, которые можно было понять, как рыдание или ругательство.
– Я хочу жить с вами. С тобой, с детьми. И хочу жить с моим маленьким сыном и его мамой. И всех вас я люблю – можешь себе это представить?
Лена отрицательно помотала головой.
– Вот и я совсем недавно не мог себе представить такого. А теперь все больше убеждаюсь, что такое возможно. Ну не зря же мормоны и наши мужики живут так и счастливы при этом.
– Ты еще азиатов вспомни с их гаремом …
– Там другие национальные традиции, мне их понять трудно. Там женщину за человека не считают.
– А ты меня за человека считаешь?
– По твоему было бы лучше, если бы я завел себе вторую семью тайно? Лучше поспи – утро вечера мудренее.
И Виктор провел рукой по ее лбу, вытирая испарину, и стал укрывать.
– Не смей дотрагиваться до меня! Я тебя ненавижу!
– Вот тебе на! Если ненавидишь – значит не любила. А ну спать!
И Виктор вышел из спальни.
В гостиной на диване сидели Маша и Костя, закутавшись в одеяла и напряженно смотрели на Виктора.
– Папа, у а тебя фотография есть нашего нового братика?
– Есть, но это попозже.
– Ты разлюбил маму? Ты уйдешь от нас?
– Нет. Я маму не разлюбил. От вас я уходить не собираюсь. Но своего маленького сына я люблю так же, как и вас, и его маму люблю тоже.
– Так не бывает …
– Все бывает.
– Ну, и что же теперь будет? Где наш братик с его мамой?
Все вопросы задавала Маша, а Костя слушал и смотрел на отца.
– Я хочу привезти их в Москву.
– Но у нас и так тесновато, так где же они будут жить?
– Это вопрос не главный.
– А какой вопрос главный, папа? – наконец спросил Костя.
– Главный вопрос, ребятки, это наша мама Лена. И как убедить ее, что и вы, и маленький мне ужасно дороги и без вас всех я жить не смогу. И без мамы Лены мне тоже будет … плохо … Ведь она – ваша мама, а значит частичка вас … А теперь спать, детишки, спать …
ЛЕНА ВСТАЛА и ПОДОШЛА к ШКАФУ
Утром Лена встала и подошла к шкафу, чтобы одеться. Сзади к ней подошел Виктор и обхватил руками за плечи. Лена попыталась вырваться, но ей это не удавалось.
– Пусти меня. – она сказала почти спокойно. – Обнимай свою новую жену.
– И обниму. И тебя обниму. Ты же всегда считала себя неглупой – но как же ты можешь сразу перевести меня из разряда мужа, своего мужчины, в разряд чужих? Разве я твоя собственность? И ты – не моя собственность, и только ты можешь давать мне право на частичку тебя – или на всю тебя …
– Женился … Говорил, что любишь …
– Сколько лет мы с тобой не говорили друг другу о любви? Но разве это правильно? И оказывается, я тебя все еще люблю. Но люблю и еще одну женщину. И люблю вас по разному. И что же нам делать?
– Но я не смогу так! Как я смогу жить рядом с тобой, зная, что ты целуешься с другой и спишь с ней … И при этом спишь и со мной, ведь так?
– А Костя, Маша – мои дети. И Витюша – тоже …
– Витюша … Он-то ни в чем не виноват …
– Его мать просила у меня разрешения не делать аборт, а оставить ребенка. И никаких других требований, условий. Ребенок для нее – это счастье. И она никак не рассчитывает на то, что я заберу ее, что я не смогу без нее и сына …
– Она красивая? Лучше меня?
– Она просто совсем другая. И обе вы хорошие и обеих вас я люблю.
– Так не бывает.
– Оказывается, бывает. И это случилось.
– Но я не смогу так …
– Не сможешь или не хочешь?
– Не знаю … Слишком все неожиданно … Я ничего не могу сказать … И еще наши Маша с Костей …
– Я им уже сказал.
– Сказал?! И что?
– Они восприняли это довольно спокойно. Их интересовало, не брошу ли я вас. Я сказал, что бросать вас не собираюсь.
– Не знаю … Не знаю я ничего! Оставь меня!
– Постарайся успокоиться. Подумай …
Виктор отпустил Лену и та стала одеваться, всхлипывая, и не обращая внимания на Виктора.
ВИКТОР с ДЕТЬМИ
Виктор разговаривал с детьми.
– Что же будет, папа?
– Еще не знаю. Но бросать вас с мамой и уходить от вас я не хочу – вы мне очень дороги и я вас люблю.
– А новый сын и та женщина? Ты любишь ее?
– Да, Маша, я люблю ее и своего … нашего сына. И мне очень трудно без них.
– И что же делать? Как ты себе это представляешь? Привезешь сюда и будешь ходить от одной жены к другой?
– Не знаю. Но мне очень хочется, чтобы вы своего братика полюбили и не обижали.
– Тут все будет зависеть от мамы … А своего братика мы не бросим.
СВИРИДОВ
ОБХОД ПРЕДПРИЯТИЯ с МАРГО
Ранним утром Свиридов в сопровождении Маргариты Семеновны обходил территорию предприятия. Именно территорию, поскольку Свиридов заглядывал во все закоулки.
Они начали «от печки», от проходной и побывали в помещении охраны и в бюро пропусков, в казарме охраны, в тире, в тренажерном зале. В тире было темно и тихо, а в тренажерном зале несколько пар уже кружили по ковру.
Они весело приветствовали и Свиридова и Антипову, из чего Свиридов сделал заключение, что Маргарита там появляется.
– Заходишь сюда?
– Регулярно. Я не молодею, а форму поддерживать надо. У меня муж молодой …
В медсанчасти она тоже появлялась и было видно, что в курсе всех событий.
Так они и шли – Свиридов в красивом модном костюме и чуть сзади – на четверть шага – Антипова в эффектном деловом платье. Они побывали в мехмастерских, на складах, прошли по катакомбам корпуса Авдоконихина, заглянули в зал заседаний, на узел связи, спустились к установкам. Установки работали и Маргарита спокойно и деловито отвечала на вопросы Свиридова, знала материалы и режимы, была знакома с операторами.
Часто на их пути возникали металлические двери с шифр-замками и Маргарита открывала их, стараясь не заслонять – чтобы Свиридов мог видеть комбинацию шифра.
Когда они заглянув к аналитикам, в библиотеку и в первый отдел, а оттуда прошли в коридор позади своих кабинетов – был уже разгар рабочего дня.
– К тебе или ко мне?
– Давай к тебе.
Маргарита привычно опустилась в кресло за своим столом, а Свиридов подошел к окну.
– У тебя из окна совсем другой пейзаж … Ладно, что мы с тобой не посмотрели?
– Строительство. Дом культуры. Лесную школу. Колхоз. КБ на заводе.
– Ты позволишь мне?
Свиридов подошел сзади и охватил ладонями ее виски. Через минуту он отошел.
– Не могу привыкнуть, что ты это делаешь так быстро! Ну, и как? Мне ужасно интересно, что ты там узнал … Ты считывал только по работе?
– А по ха не хо?
– Слушай, Толя, – рассмеялась Маргарита, – я так долго не была дома, что некоторые вещи не понимаю до сих пор. Но общий смысл улавливаю!
– Вот и молодец.
Свиридов еще не отошел от нее и осторожно провел тыльными сторонами пальцев по ее щекам.
– Должен сделать тебе заслуженный комплимент – ты выглядишь на миллион долларов.
– Спасибо. Тут есть большая доля твоей заслуги. Во-первых, и это главное – Карен. Ну, и во-вторых – работа. Ты даже представить себе не можешь, как я втянулась и насколько это мне интересно … Садись, что ты ходишь? Что-то не так?
– Я думаю. Кстати, со мной вернулись мои ребята, используй капитана Хитрова для ускорения поставки материалов для стройки. У него опыт есть.
– Хорошо. Но главный вопрос, над которым ты думаешь – что делать со мной, куда меня деть. Так?
– Нет. Я думаю, как нам с тобой разграничить обязанности, чтобы не мешать друг другу.
– Спасибо. Хочешь, я прикину?
– Прикинь. Я буду у себя.
И Свиридов через приемную пошел к себе в кабинет, поздоровавшись со вставшей при его появлении Мари.
– Здравствуйте, командир!
– Доброе утро, Мари.
Мари принесла текущие бумаги.
– Прекрасно выглядите, Мари! Как вам удается так молодеть?
– Спасибо, Анатолий Иванович. Позвольте узнать, как нам разделить бумаги? Что давать Маргарите Семеновне, а что – вам? Или все – вам?
– Присядьте, Мари. Именно над этим вопросом я сейчас ломаю голову. Что вы можете сказать об Антиповой? Ваше личное мнение?
Слушая очень четкие и содержательные фразы Мари, Свиридов еще больше утверждался во мнении, что Маргариту Семеновну Антипову не только можно, но и обязательно необходимо использовать дальше в качестве руководителя …
МУЗЫКА
Как-то так само собой получилось, что на сцене Дома культуры встретились Свиридов, Лопаткин, Черномырдин и Дормидонтов.
– Есть потребность вспомнить старое …
– Тоже мне старики! – раздалось из-за кулис и оттуда вылез Мальчик.
Лопаткин открыл крышку рояля и прошел по клавишам.
– А что, если сегодня и попробуем? Мальчик, ты за?
– Я всегда за. Только скрипки у нас не будет, а жаль …
И вечером в свободном от мероприятий зале без всякого объявления заиграла музыка. Это были вольные фантазии на самые разные темы, и Черномырдин с удивлением ловил мелодии и включался, а иногда задавал тон сам, и сам удивлялся этому.
А темный зал бесшумно наполнялся.
– Электрик, свет в зал! – уловив движенье сказал Дормидонтов.
И зал оказался почти полон, и зрители приветствовали музыкантов стоя.
Это было очень трогательно, и Тоня, сидевшая по привычке в ложе, прослезилась …
ЛЕНА СКВОРЦОВА
Казалось, что Свиридов знал заранее, что рано утром к ним прибежит заплаканная Лена.
Давясь слезами она долго не сможет объяснить причины своих слез, а потом …
– У Вити … женщина … ребенок …
– Ну, и что?
Этого простого вопроса оказалось достаточно, чтобы вывести ее из полуобморочного состояния.
– Ты знал об этом? Конечно, знал, ведь там у вас все рядом … И ты, Тоня, знала … знаешь?
– Да, мы об этом знаем. Но сперва скажи – чего хочешь ты?
– А я не знаю, чего я хочу … Хочу, чтобы все было как раньше …
– Так уже не будет и с этим придется мириться. А вот как будет – во многом зависит от тебя.
– Но я не сумею делить Виктора с другой женщиной!
– Психологически?
– Что значит психологически?
– Не обижайся, но я знаю, что особой нежности и близости между вами никогда не было.
– Да ты что говоришь-то!
– Вспомни, как ты меня добивалась! А потом назло мне вышла замуж за Витю. Что, очень любила его? Только не ври. Да, Витя хороший, надежный парень, заботливый, умный – а вот любви настоящей у вас не было. Поначалу была влюбленность, тем более что оба были девственниками: и ты у него была первая, и он у тебя первый. Не так?
– Любовь – это не общая постель, – тихонько вставила Тоня.
– А теперь ты вне себя от того, что он нашел женщину, которая его любит и которую он любит так, что без нее не мыслит своей жизни? И еще – сын, его сын. Ты знаешь, что мне перед отъездом пришлось его жену с сыном отослать в другое место? Чтобы не было истерики, чтобы все прошло более или менее спокойно.
– Ты помнишь маленькую Машу и маленького Костика? Помнишь, как взяла этого крохотного человечка в руки первый раз?
– Да, Тонечка, помню … Это было … это трудно объяснить, но это было такое счастье!
– А у него есть не только эта любимая женщина, но и сын. Его сын!
– Но что делать!? Как все это пережить?
– Вернее, как найти решение этой проблемы, – Гриша не уходил из комнаты, но впервые подал голос. – Такое решение, которое устроило бы всех.
– Но это же невозможно!
– Попробуем поискать решение. Хочешь?
– Толенька, милый, помоги! Тонечка, Гриша – вы самые близкие мне люди …
Лена взяла поданный Гришей стакан и отпила, и скривилась.
– Гришка, что ты мне налил? Отрава какая-то!
– Французский коньяк ей отрава … Сам не пробовал, правда.
– Давай отвлечемся немного от конкретики и попробуем что-либо спрогнозировать. Ведь вариантов не так уж и много.
Лена с Тоней устроились на диване, Свиридов сел напротив, а Гриша пристроился сбоку, не сводя глаз с лица Лены.
– Попробуем перечислить варианты. Первый – Виктор уходит от тебя к новой жене и сыну.
– Нет!!! Только не это!!!
– Значит, первый вариант отметаем бесповоротно, так?
– Да.
– Вариант второй – он остается с вами и порывает все связи с новой женой и сыном.
– Он не сможет … – после небольшой паузы твердо сказала Лена.
– Видишь, ты сама это понимаешь. Уже хорошо.
– Вариант третий, промежуточный. Он привозит жену с сыном и живет с ними, а к тебе с ребятами приходит в гости. – Тоня высказала этот вариант, заранее зная ответ Лены.
– Но это тоже самое, что первый вариант!
– Вариант четвертый. Ты с детьми, новая жена Вити и сам Витя живете все вместе, в одной квартире.
– Не могу себе представить такого … И что, он утром будет выходить от нее … а я что должна делать?
– Или от тебя, а она …
– Нет, не могу себе представить …
– Вариант пятый, сложный. Ты с детьми и новая жена Вити живут все вместе, в одной квартире, а он живет отдельно.
– Как это – отдельно?
– В другой квартире. И вы – и ты, и новая жена – ходите к нему … в гости, а он приходит днем к вам, к детям.
– Совершенно невероятно! Как это мы будем жить вместе?
– А вот так. Одна его женщина с двумя детьми и вторая его женщина с одним ребенком, и дети будут расти вместе. А какой пример подадите им вы …
– Если вы обе любите его …
– Ты представляешь, Тоня, о чем говоришь? Как я могу жить вместе с его любовницей?
– Сразу позабудь о любовнице. Это – его жена. И дело не в штампе, а в чувствах.
– Вот в квартиру входит Витя, – негромко начал Гриша, – и на руках у него маленький Витюшка. И он передает маленького тебе … Что будет?
– Будет … – но тут Лена осеклась и закрыла глаза.
Свиридов что-то сделал, потому что она физически ощутила в руках маленькое теплое тельце и увидела встревоженные глаза женщины рядом с Виктором.
– Я не знаю, что будет … Но я точно не смогу его бросить!
– А сможешь ли ты не перенести всю свою ненависть к Виктору на маленького ребенка? А на его мать?
– Толя, это же жестоко! Ты же знаешь, что я не смогу обидеть его сына!
– А его жену?
– Не мучайте меня! Я не могу больше!
– Ну-ка, тетя Лена, пойдем со мной, – и Гриша увел рыдающую Лену в свою комнату
