Леси Филеберт
Стоять, бояться! Инквизиторы на отдыхе

Глава 4. О делах и интеллигентах

Минут через пять началась официальная церемония, откуда-то из тайной дверки за сценой вышли начальник кадрового отдела, члены инквизиционной комиссии и куратор нашей группы – Паул Крэктон. Он как раз сегодня зачитывал приказы о зачислении каждого стажера, после вступительной речи начальника. Выдавал новый жетон инквизитора – нашивку с эмблемой инквизиции, которую магией прикрепляли к мантии, – поздравлял с успешным прохождением стажировки, пожимал руку. Или, напротив, оглашал приказ об отчислении, выдавал рекомендательные письма, заверенные генералом инквизиции, желал удачи и отправлял восвояси.

Не сказать, что отчисленные стажеры были сильно огорчены сложившимися обстоятельствами. В общем-то, единственной расстроенной была только Анетта, и то, я думаю, что она была расстроена больше не фактом отчисления, а тем, по какой именно причине на самом деле была отчислена. А остальные и так понимали, что звёзд с неба не хватают и вряд ли задержатся надолго в Генеральном Штабе, поэтому просто пользовались этим отведенным временем для налаживания связей и были сейчас вполне довольны полученным опытом. Улыбались, шутили, с удовольствием пожимали руку Паулу. В конце концов, рекомендательное письмо, заверенное генералом инквизиции, имело большой вес в магическом сообществе, с ним было легче устроиться на какую-нибудь другую работу, на хорошую должность. В то же Министерство магии, например, и во многие государственные структуры попроще, пониже статусом.

Ну, смотря какое рекомендательное письмо, конечно. Вряд ли Анетте написали похвальные вещи, судя по ее кислой физиономии. Не сомневаюсь, что Эрик приложил к этому руку.

Я спокойно ожидала своей очереди и тихонько переговаривалась с Лэром Коупманом, который тоже пришел на церемонию и внаглую подсел ко мне на первый ряд, хотя тут сидели только стажеры.

Подсел он не просто так, конечно.

– Элли, милая, может, хоть ты уговоришь Эрика заняться айлиархским делом, а? – немного даже жалобным тоном произнес Лэр, нервно теребя папку документов в руках с большим заголовком «Айлиарх». – Я не знаю, кто еще, кроме него, способен быстро разобраться с этой мутной водой…

– У Эрика очень хороший слух, – тихонько напомнила я. – И если он услышит, что ты обращаешься ко мне как «милая», то от тебя вряд ли останется что-то больше, чем милое мокрое пятно, имей в виду. Будь уверен, он сейчас глаз с нас не сводит и контролирует каждое твое действие.

Лэр с забавным выражением лица шлепнул себе рукой по губам и виновато улыбнулся.

– А что именно там с Айлиайрхом не так? Я не знаю прям подробностей дела.

– Нападения при очень странных, мистических обстоятельствах совершаются каждую неделю, несчастные случаи участились, – охотно затараторил Лэр. – Нападения совершаются пока только на пары – на супругов или просто любовников, не состоящих в браке… Сугубо на любовные парочки, в общем.

– А в чем состоит суть мистических обстоятельств-то?

– Никаких следов нападения, вообще, – вздохнул Лэр. – Никаких отпечатков ауры, ничего. Ни на след предполагаемого преступника не встать, ничего не сделать… Информацию с предметов в комнатах не считать – там просто все забито яркими эмоциями любовных пар, больше ничего определить не удается, есть лишь смутное предположение, что во всем этом деле замешана некая неизвестная нам нечисть. И то – не факт. Совершенно непонятно, как именно погибают пары, понятно только, что смерть у обоих наступает одновременно. Следов отравлений, физических увечий на них нет. Ни укусов, ни отравляющих веществ в воздухе – ничего. Но там очень странная энергетика в комнатах царит, темная, нехорошая и такая тонкая, что наши специалисты не могут ее четче уловить, чтобы проанализировать. И это единственная наша зацепка на то, что в дело замешаны серьезные темные силы. А еще…

Коупман почему-то запнулся, щеки его слегка покраснели, будто бы от смущения. Даже уши покраснели. Удивительно, чего это он так распереживался?

– А еще? – поторопила я.

– Все пары были найдены в своих спальнях в очень, хм… Любопытные моменты их совместных времяпровождений…

– Во время занятий любовью, что ли? – догадалась я.

– Тш-ш-ш! – Лэр сделал страшные глаза и заозирался испуганно, чтобы убедиться, что нас не подслушивают. – Ну нельзя же такие вещи при всех называть своими именами и так открыто обсуждать!..

Я не стала спорить, лишь молча возвела глаза к потолку.

Ну да, ну да. И любовью нужно заниматься сугубо под одеялом, с выключенным светом. И упаси боже, если кто-нибудь узнает, что ты еще и удовольствие от процесса получаешь.

– В общем, да, во время этого самого, – смущенно произнес Лэр, провожая взглядом Вивьен, которую вызвал на сцену Паул. – Очень странно, что абсолютно все пары пойманы именно в такой интимный момент. А еще у всех застыли абсолютно одинаковые блаженные улыбки на лицах, потому что пары погибли не просто в интимный момент, а в хм… Ну, понимаешь, в самый такой пиковый момент, когда…

– Во время оргазма, что ли? – заинтересованно уточнила я.

– Да тише ты!! – Коупман аж подскочил на стуле и заозирался совсем уж дико вытаращенными глазами. – Элли, милая, ну нельзя о таких вещах вслух говорить, ну пойми ты!..

Почему нельзя? Кому нельзя? Зачем нельзя, и каким таким великим кодексом это обозначено?.. Вопросы риторические.

Я тяжело вздохнула.

– Лэр, а ты как со своей женой спишь вообще? – сочувственно поинтересовалась я. – У тебя же она есть вроде, жена? Ты уж прости мою фамильярность, но…

– У нас с Нинелечкой всё происходит по правилам, – гордо произнес Лэр, даже приосанился и глянул на меня свысока. – Всё как положено. Чинно, благородно…

«И никак», – жутко захотелось добавить мне.

Но я всё же сдержалась, пришлось аж язык прикусить, чтобы не съехидничать в ответ.

– Ну так что ты думаешь насчет Айлиарха, Элли? Поможешь уговорить Эрика взяться за это дело?

Я задумалась, наблюдая за счастливой Вивьен, которой прикрепляли на мантию новую нашивку с эмблемой инквизиции.

Мое чутье подсказывало, что в айлиархских трагедиях действительно замешаны такие темные силы, что разбираться в них должен маг уровня Эрика и выше. То же самое чутье говорило мне о том, что Эрик не просто так выбрал это направление для нашего путешествия. Нет, он не выбирал Айлиарх нарочно с целью совместить отдых с рабочими делами – он выбрал место отдыха неосознанно, благодаря своему пророческому чутью, которое направляло его даже тогда, когда сам Эрик собирался действовать иначе.

Но как убедить в этом Эрика, когда он усиленно отрицал саму мысль о таком исходе событий?

– Эрика бесполезно уговаривать, – покачала я головой. – Ты не знаешь, какой он упертый, что ли? Если он вбил себе что-то в голову, то он будет действовать только так и никак иначе. Но я и сама могу попробовать что-то разузнать. Мне бы подробнее документы по этому делу изучить, адреса погибших проверить…

– Мистер Кларксон строго-настрого запретил мне втягивать тебя в это дело и передавать какие-то документы, намекая на официальный выговор и мое последующее понижение в должности, – тяжело вздохнул Лэр, неуютно ерзая на месте, словно бы чувствуя взгляд Эрика, буравящий его затылок. – Если он увидит, что я еще и адреса погибших тебе передаю, со всей детализированной информацией, то мне можно будет даже белые тапочки не покупать, потому что до гроба я не дотяну – мистер Кларксон интеллигентно испепелит меня на месте.

Я понимающе хмыкнула.

– А ты у него всё время под контролем, – снова вздохнул Лэр. – Ты не знаешь, а я уже несколько раз пытался передать тебе документы по айлиархским делам, но каждый раз у меня в итоге не было возможности сделать это спокойно, без свидетелей. У мистера Кларксона удивительное чувство времени, он постоянно появлялся там, где я высматривал тебя с целью поговорить наедине хоть пять минут. Бесполезно, он вьется вокруг тебя коршуном. Ну и вот… дотянул до последнего. Я сразу после этой церемонии отправляюсь в Харндэл по заданию инквизиции, у тебя после церемонии будет последняя на сегодня тренировка – под руководством твоего супруга, между прочим, – а потом вы сразу же уезжаете на целый месяц… В общем, я только сейчас смог выловить минутку на общение с тобой. И то, как видишь, не в спокойной рабочей обстановке кабинетов, – криво улыбнулся Лэр. – Заклинаниями документы к тебе никак не перекинуть: как ты знаешь, на всю подобную документацию наложен ряд охранных чар, которые не позволят телепортировать бумаги даже в соседний кабинет. И передать документы могу только я, так как меня назначили руководителем этого айлиархского направления и закрепили всю документацию строго за мной. Передавать другим рядовым инквизиторам могу только при закреплении их за этим делом, я обязан это фиксировать в тот же день. Мистер Кларксон будет в бешенстве, если узнает, что я так своевольничаю. Но если я закреплю тебя уже после вашего отбытия из Штаба, то мистер Кларксон узнает об этом уже только по возвращении на работу…

Он нервно постукивал костяшками пальцев по папке документов, лежащей у него на коленях. Было видно, как он жаждет передать эту папку мне, но перспектива откровенно попасться на глаза внимательному Эрику Кларксону при этом сдерживала Лэра от столь неосмотрительного жеста.

– Хоффман-Кларксон, Элизабет! – вызвал меня тем временем Паул Крэктон.

Я разве что не взлетела на сцену, чрезвычайно воодушевленная, бесконечно счастливая. Слушала, как куратор нашей группы Паул зачитывал приказ о моем зачислении и вообще не жалел слов похвалы, выделяя меня среди всех стажеров как особо активную и подающую большие надежды волшебницу. В зале раздались аплодисменты, и я не удержалась: нашла взглядом своего старшего брата, широко улыбнулась ему и весело подмигнула. Лицо у Кайна было весьма кислое, крайне недовольное. Он-то пришел посмотреть на мой публичный позор, а мне тут хвалебные оды поют и отмечают как лучшую стажерку этого потока. Ну, упс, братишка, прости, что не оправдала твоих скользких надежд.

Когда куратор приблизился ко мне, чтобы прикрепить на темно-фиолетовую мантию новую эмблему инквизиции, я заговорила тихо, так, чтобы меня слышал только Паул:

– Отвлеки как-нибудь Эрика, и пусть Лэр или кто-нибудь еще кинет мне в сумку документы по айлиархскому делу. Сумка на первом ряду лежит, но будьте осторожны, Эрик не должен этого видеть.

– Ты все-таки уговоришь Эрика взяться за это дело? – куратор глянул на меня с нескрываемым восторгом и надеждой.

– Попробую, – неуверенно протянула я, наблюдая за тем, как куратор магией закрепляет нашивку на моей мантии. – Мне интересно, но получится ли уговорить Эрика… Если нет, то хотя бы сама попробую что-то разузнать. Но мне нужны детали преступлений, со всеми известными подробностями, чтобы…

– Элли, ты чудо!! – эмоционально произнес Паул. – Мы знали, знали, что на тебя можно рассчитывать!..

Он так расчувствовался, что налетел на меня с жаркими объятьями. Стиснул крепко-крепко, на глазах у всех. Я так растерялась, что, хоть и положила инстинктивно ладони на плечи Паула, но не стала отталкивать, а зависла в полном ступоре. И совсем смутилась, когда в следующую секунду Паул еще и в щеку чмокнул. Отступил от ошарашенной меня на шаг с сияющей улыбкой. Шепотом спросил:

– Как думаешь, я достаточно привлек к себе внимание мистера Кларксона, чтобы он отвлекся от твоей сумки и прожигал меня ненавистным взглядом ближайшие минут пять?

– Думаю, прожигать ненавистным взглядом он тебя будет теперь до конца жизни… твоей жизни, – криво улыбнулась я, боясь сейчас даже глянуть в сторону Эрика. – Тебе физиономии своей совсем не жалко, что ли?

– Мистер Кларксон – интеллигент. Он не будет опускаться до мордобоя, – уверенно произнес Паул.

– Зато он может интеллигентно заморозить насмерть. Или просто не менее интеллигентно загрузить работой так, что ты взвоешь от усталости, и сам… отморозишься.

– Ну, это я как раз как-нибудь переживу, не впервой, – тяжело вздохнул Паул.

Он еще раз ослепительно мне улыбнулся, махнул рукой коллеге, чтобы тот взял слово, и пока тот произносил речь, завершая официальную церемонию, Паул поспешил вперед меня спуститься в зал. Он спрыгнул прямо со сцены и спешно подскочил к одному стажеру с уточнением по какому-то пустяковому делу. Паул, кажется, что-то врал напропалую, зачем-то проверял эмблему-нашивку на мантии инквизитора, и я заметила, как Паул незаметно подал знак Лэру Коупману, так и сидящему около моего места, на котором осталась лежать моя сумка.

Всё это время Эрик глаз не сводил с Паула Крэктона. Он буравил столь тяжелым немигающим взглядом, что я не на шутку распереживалась за Крэктона: а ну как Эрик испепелит его своими льдисто-серыми глазами?..

Глава 5. Дилемма

А еще в это время многие инквизиторы, сидящие на задних рядах, уже начали вставать со своих мест и покидать зал, потому что церемония официального приема в штат инквизиции завершилась, всё самое интересное по меркам большинства закончилось, поэтому ловить тут, как говорится, больше было нечего.

Честно говоря, вообще не очень поняла, почему меня поставили в самый конец церемонии, в качестве ее завершения. Я ведь шла не совсем по алфавитному списку фамилий, были среди стажеров волшебники с фамилиями, идущими после меня. Пара человек, но все-таки, а их вызывали передо мной. Может как раз по той причине, что организаторы церемонии понимали, что тут на меня пришли поглазеть, а потом повскакивают с мест и начнут валом уходить? Что будет не очень красиво по отношению к тем стажерам, которые пойдут после меня, хм.

В общем, сейчас я как раз наблюдала тот самый «вал», дружно уходящий с задних рядов из зала. Был среди них и мой брат Кайн, который выглядел крайне недовольным и торопился покинуть церемониальный зал.

На Кайна почему-то с усмешкой поглядывали инквизиторы, кто-то даже громко рассмеялся ему в спину, и Кайн резко обернулся, чтобы разобраться, в чем дело.

– У вас задница сверкает, господин инквизитор! – весело и довольно громко произнес темноволосый молодой мужчина, идущий сразу вслед за Кайном.

После чего среди инквизиторов последовал взрыв хохота.

Не сразу поняла, над чем они так смеются, куда смотрят. Вытянула шею, пытаясь разглядеть, что не так, и охнула, когда сообразила, в чем дело. Охнула и сама прикрыла рот ладошкой, чтобы не хохотать открыто.

Потому что у Кайна случилась какая-то удивительная беда с брюками: сзади ткань на них была вырезана в форме сердечек так, что оголяла ягодицы. Вырезана немного рваными кусками, как будто тупыми ножницами или… клешнями?..

Я быстро нашла взглядом Вивьен и увидела, как она подставляет ладошку для ее экспериментального сверчка, чтобы тот скорее запрыгнул на хозяйку и слился с ее белоснежным лекарским халатом. Вивьен перехватила мой вопросительный взгляд и весело подмигнула, подтверждая мою догадку. Это вот этот вот ее хулиганский сверчок так постарался? И как он умудрился действовать так незаметно? Завести, что ли, себе такого же сверчка…

Кайн тем временем забавно покраснел до самых кончиков своих ушей, прикрыл ладонями сверкающую филейную часть и чуть ли не бегом бросился прочь из зала. В спину ему летели смешки инквизиторов, уже напрочь забывших про окончание церемонии, завершающую речь к которой все еще продолжал бубнить с трибуны седовласый маг. Внимание на него уже не обращали даже стажеры, но инквизитора это не особо смущало, он размеренно заканчивал свою речь, как ему было положено по уставу.

– И поделом ему, – услышала я перешептывающихся рядом мужчин с длинными темными волосами. – Уж не знаю, кто так подшутить решил, но я бы этому человеку руку пожал! Этому заносчивому Кайну давно следовало надрать зад…

– А ему его не только надрали, но и немножко выдрали, прямо с клочком ткани, – ехидным тоном произнес второй мужчина.

Инквизиторы хохотнули и, шутя и переговариваясь, последовали к выходу из зала.

О, а, кажется, Кайна тут не особо любили. Интересненько.

И да, согласна – поделом!

Кайн и сам пару раз пытался унизить меня при старших коллегах. Те не одобряли и не поддерживали Кайна в его скользких репликах, но мне все равно было очень неприятно слышать такое, да еще от вроде как родного брата. Самого старшего, эдакого ходячего примера для подражания, я так им восхищалась в детстве, так мечтала стать хоть немного похожей на него…

И вот сейчас этот так называемый «пример для подражания» попал в щекотливую и весьма унизительную для него ситуацию. Красота-а-а.

Мне нравится, можно повторить?

– Твой сверчок размножаться, случаем, не собирается? – тихонько спросила я у Вивьен. – А то я бы одного себе такого шалунишку прихватила… Незаменимый помощник в хозяйстве будет.

Вивьен задумчиво потерла подбородок.

– Э-э-э… Я даже не знаю, какого он пола… И как это узнать в его случае, он же магически выведенный… Хм…

Она обратилась к своему сверчку, снова с удобством устроившемуся у нее на плече:

– Слушай, а ты вообще размножаться умеешь?

Сверчок издал возмущенный стрекочущий звук и пощелкал в воздухе клешнями. Как мне показалось – довольно грозно.

– Хм-м-м… Вот сегодня как раз займемся проверкой тогда, – уверенно протянула Вивьен. – Не знаю пока, насколько сложно может быть… А что, если… Надо бы попробовать… Да, точно! Прямо сейчас и проверю!

Глаза ее при этом засверкали так, как начинали сиять всегда в моменты, когда на горизонте начинала маячить сложная или вообще неразрешимая проблема по лекарской части.

Я хмыкнула, оценив запал подруги. А вот боевой сверчок не особо оценил, судя по участившимся гневным пощелкиваниям. Впрочем, может, ему даже понравится процесс, кто знает?

Подруга извинилась за спешку и, чрезвычайно воодушевленная новой идеей, ускакала вперед, а я подхватила со стула свою сумку и тоже направилась к выходу. Мельком заприметила в сумке всю документацию по айлиархскому делу, уменьшенную магическим способом так, чтобы папка занимала в моей сумочке очень мало места, буквально со спичечный коробок. И сложено всё было аккуратно в прозрачный пакетик, на который, судя по моим ощущениям от вибраций магии, был наложен целый букет отталкивающих чужое внимание чар. Что ж, надеюсь, эти чары действовали вообще на всех посторонних, в том числе на Эрика. И что чары продержатся нужное мне время.

Поискала взглядом Эрика и убедилась в том, что его вниманием все еще полностью завладел Паул. Более того, Эрик перешел к более активным действиям, подошел к моему куратору и сейчас что-то выговаривал ему по поводу его якобы некомпетентной работы с документацией касательно стажеров. Наверняка подошел под выдуманным на ходу предлогом, Эрик умел на ходу придумывать повод придраться к любому человеку, в его таланте по этой части я не сомневалась. Педанты, они такие, всегда найдут чужие недоработки. По части педантичности хуже Эрика никого в инквизиции не было. А, ну вот разве что его Наставник Ильфорте Брандт был аналогичным перфекционистом и тоже всегда придирался к мелочам. Что сказать: яблоко от яблоньки… Каков учитель, таков и ученик.

Я хотела прошмыгнуть тенью мимо Эрика и отправиться вслед за другими одногруппниками под видом большой занятости, но цепкие пальцы перехватили меня под локоток и развернули к себе.

– Элизабет, не торопись, мне нужно с тобой переговорить.

– Прямо сейчас? Мне к тренировке нужно успеть переодеться…

– Это не займет много времени. Подожди меня, пожалуйста.

Сказано было вроде с мягкой интонацией, но от меня не скрылось сильное раздражение Эрика, которое можно было понять по слегка вибрирующей ауре волшебника.

Я тихонько сглотнула, но внешне не подала виду, что нервничаю. Лишь улыбнулась и кивнула, дожидаясь, пока Эрик закончит разговор с Паулом.

Пока они говорили, с беспокойством покосилась на свою сумку и сильнее сжала в руках кожаный ремешок.

Надеюсь, мне удастся протащить документы не замеченными Эриком в поезд, потому что раньше вечера у меня уже не будет ни одной свободной минутки, чтобы посмотреть материалы по айлиархскому делу в спокойной обстановке и без свидетелей. График сегодняшнего дня не позволял надолго расслабиться и погрузиться в анализ информации. И не факт еще, что вечером получится уделить этому время, вряд ли Эрик даст мне такую возможность, учитывая его планы на меня.

Ну и… О чем там он собирается со мной поговорить? Надеюсь, он все-таки не засек момент подкладывания документов. В конце концов, Паул действительно постарался перетянуть на себя вообще всё внимание.

Эрик умел быть невыносимым и даже меня мог при желании вогнать в угнетенное состояние.

Нет, не подумайте, Эрик меня никогда не третировал и не держал в ежовых рукавицах, как какой-нибудь домашний тиран! Но пару месяцев назад, например, возникла ситуация, когда я ослушалась Эрика и не последовала его настоятельной рекомендации отказаться от одной опасной вылазки совместно с боевой группой инквизиторов… За что и поплатилась.

Мы тогда с боевыми магами и с частью жаждущих активности стажеров сунулись в Черные Земли в районе старинного кладбища на северном Эвренгале. И попали в засаду разбушевавшейся нежити, которую пробудил к жизни местный некромант-экспериментатор. Сам некромант перестарался и контроль над тварями почти сразу потерял, а потому был быстро уничтожен собственноручно воскрешенной нежитью, которая не пылала тёплыми чувствами к незадачливому некроманту. А нам вот пришлось разбираться с последствиями его экспериментов, и я чудом вылезла живой из этой перепалки. Многих из моих коллег здорово потрепало, так как нежить нам досталась какая-то неубиваемая, еще и агрессивно кусающая остатками зубов. Пришлось изрядно попотеть, чтобы испепелить ее, так что в Штаб я вернулась с ранениями, в порванной и местами прожжённой мантии. И вот именно в таком распрекрасном виде меня и встретил крайне недовольный Эрик при входе в Генеральный Штаб. Представляете, какой у него при этом был взгляд, да?

Эрик потом не сказал ни слова с упреком в мою сторону по возвращении нашей группы в Штаб. Крепко обнял, одним только этим объятьем давая понять, как сильно он волновался. Он лично отвел меня в лекарское крыло и проследил, чтобы мне как можно скорее оказали помощь и начали лечить ядовитые укусы нежити. Вроде бы с виду такой нежный, заботливый… Но Эрик потом пару дней молчал вечерами так выразительно и токсично, что лучше бы он вспылил и выплеснул гнев в ссоре, честное слово. Но гневаться, как нормальные люди, Эрик не умел, поэтому приходилось терпеть его мрачное давящее настроение, которое ядовитыми щупальцами заполнило весь особняк и прилежащую к нему территорию. В ту пару дней даже птицы держались от нашего сада подальше, облетая стороной.

Дело в том, что у Эрика, как у верховного мага, была очень тяжелая аура. И когда он не хотел или не мог сдерживать свои негативные эмоции, они изливались из него сами по себе излишками энергии, магическими вспышками. И ощущались постоянной тяжестью со всех сторон, будто сам воздух усиленно пытался продавить тебя и добраться до содержимого черепной коробки. Голова в ту пору у меня гудела невыносимо, даже лекарские снадобья плохо помогали. Настроение было мрачнее тучи, еще и мутило так, что я начала задаваться вопросом, не беременна ли я? Но нет, это просто на мне так паршиво сказывалось недовольство Эрика.

– Надеюсь, ты сделала правильные выводы на будущее, Элли, – это было единственное, что сказал Эрик после того, как его настроение исправилось, и щупальца дурного настроения перестали отравлять воздух нашего дома.

О да, выводы я действительно сделала: никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не идти против Эрика, если не хочу умирать потом от головной боли несколько дней кряду.

Вернее: сделать всё, чтобы Эрик больше никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не узнавал о том, что я где-то проявила чрезмерную инициативу.

В общем, так себе опыт непослушания был. Повторять не хотелось.

Но и в айлиархские дела заглянуть хотелось…

Ох, дилемма.

Пока я думала обо всем этом, Эрик уже закончил третировать Паула.

– Надеюсь, что вы сделаете правильные выводы на будущее, мистер Крэктон, и будете действовать далее в верном русле, – сказал он таким тоном, что лично мне сразу стало понятно, что речь шла вовсе не о работе, а о несанкционированных обнимашках в мою сторону.

– Д-да, господин инквизитор, – Паул аж заикаться начал.

И поторопился покинуть церемониальный зал с такой скоростью, будто за ним гналась целая толпа высших демонов. Чуть не сшиб Лэра, которому не посчастливилось стоять на пути.

Лэр оглянулся, чтобы посмотреть, от чего или от кого убегал его коллега. И, встретившись с подозрительным взглядом Эрика, кажется, сам захотел дать деру. Еще и Эрик шагнул в его сторону с непонятными намерениями…

Взгляд Лэра Коупмана лихорадочно заметался по сторонам. Как мне показалось: в поиске «жертвы», на которую можно было бы перенаправить внимание со своей персоны.

И точно:

– О, мистер Брандт! – очень громко и чрезвычайно жизнерадостно воскликнул Лэр, подскочив к рядом сидящему инквизитору. – Как раз хотел поблагодарить вас за ритуал!

– Какой еще ритуал? – устало вздохнул Ильфорте, душераздирающе зевая.

Выглядел он уставшим, наверное, вернулся недавно после завершения какого-то задания по делам инквизиции и не успел еще толком отдохнуть. Или просто просидел несколько часов на совещании, где пришлось долго выслушивать чьи-то унылые доклады. Я вот даже не знаю, что страшнее и засыпательнее: чрезмерная усталость после многочасовой битвы с нечистью или пара часов выслушивания чужих докладов? Спорный вопрос. Для меня доклады страшнее.

– Ну как же? Я про тот ритуал, которым вы с мистером Кларксоном поделились! – лучезарно улыбнулся Лэр, игнорируя испепеляющий взгляд Эрика. – Мне ведь, знаете, тоже нужно было, чтобы жалованье поскорее выдали. Вчера подавал прошение о досрочной выдаче в связи с личными обстоятельствами, у моей Нинелечки, знаете ли, скоро юбилей, хотел подарок ей попышнее сделать, ну, сами понимаете! А канцелярия всё тянула, не давала ответа… Вот я и… Решил воспользоваться вашим советом по привлечению денег в свою жизнь! Очень надеялся, что мое прошение согласуют… И вы знаете, сработало!!

– Да что вы говорите, – с издевательской ноткой пробормотал Ильфорте.

Но Лэр то ли не слышал эту издевательскую интонацию, то ли нарочно ее игнорировал, но он лишь горячо закивал.

– Да! Перед этой церемонией успел провести ритуал – и уже через пять минут со мной связались служащие канцелярии, которые дали положительный ответ по моему вопросу! Представляете? Моя Нинелечка будет в восторге от подарка, вот клянусь вам! Я сам в таком восторге от этого ритуала, мистер Брандт! Теперь всем буду его горячо советовать! А всё благодаря вам и мистеру Кларксону…

– Ах да, ритуал… – понимающе покивал Ильфорте, который, судя по его взгляду, ничего не понимал. – М-м-м… Напомните, мистер Коупман, о каком именно ритуале речь? А то я их много всяких разных знаю… Запамятовал…

– Так этот, который самый эффективный, ну, по словам мистера Кларксона, конечно! – теперь уже в голосе Лэра послышались тонкие издевательские нотки. – Я вот как зашел к нему в кабинет и увидел красное женское белье, висящее на люстре, так сразу давай расспрашивать: а что, а как? А мистер Кларксон сказал…

Лэр даже не пытался говорить потише. Он еще активно жестикулировал, привлекая к себе внимание других коллег, развесивших уши.

Я закусила нижнюю губу, едва сдерживая смех.

Можно было не сомневаться, что через несколько минут весь Генеральный Штаб будет знать о том, как Эрик научил Лэра великому краснокружевному ритуалу якобы по привлечению денег в свою жизнь. А Эрика, в свою очередь, научил этому не кто-либо, а сам верховный инквизитор Ильфорте Брандт, к мнению которого прислушивалась вся инквизиция.

Ильфорте тоже это понимал, а потому смерил Эрика таким убийственным взглядом, что мне даже стало немного жаль моего супруга. Но лишь немного.

Тот, кажется, и сам почуял, что дело запахло гарью, а потому произнес скороговоркой:

– Позвольте откланяться, я тороплюсь, у меня еще много нерешенных задач перед отъездом. Еще с женой нужно поговорить по одному срочному делу… Идем, Элизабет, нам нужно поспешить.

С этими словами он подхватил меня под локоток и резво прошмыгнул мимо Лэра с Ильфорте. Разве что не прикрываясь мной как щитом.

– Он тебе отомстит за то, что ты его в это впутал, – негромко произнесла я, когда мы уже шли по коридорам этажом ниже. – Мистер Брандт подобного пятнышка на своей репутации не потерпит. Так что жди от него ответочки.

Как ни пыталась сдержаться, а все равно тихонько хихикала со всего происходящего.

– Есть робкая надежда, что за время нашего отсутствия гнев Ильфорте поутихнет, и он направит свое желание поиздеваться надо мной в отместку на какое-то благое дело, – задумчиво протянул Эрик, хотя голос его звучал неуверенно.

– А-а-а, ну надейся, – важно кивнула я. – Я же прилежная жена, поддержу тебя в любых фантазиях, и всё такое…

– Кстати, насчет твоей, кхм, прилежности я и хотел с тобой переговорить, незабвенная, – обманчиво ласковым голосом произнес Эрик, сворачивая в сторону зала для переговоров.

Тон Эрика заставил меня мигом напрячься.