Коллектив авторов
Координация экономической деятельности в российском правовом пространстве
Для координации экономической деятельности свойственен более широкий спектр оснований для ее признания в качестве таковой, но не с точки зрения антимонопольного законодательства, а с позиций квалификации ее в качестве общего вида гражданско-правового отношения, основанного на частноправовом властном подчинении координантов распоряжениям координатора. Природа частноправовой власти при координации экономической деятельности не всегда имеет корпоративный характер, который является исключительным признаком «взаимозависимости лиц» ad hoc налогового законодательства. В очень большом числе случаев в хозяйственном обороте координация экономической деятельности чаще имеет как раз договорный, а не корпоративный характер.
В основе применения положений о последствиях совершения сделок взаимозависимыми лицами в НК РФ предусмотрен правовой механизм функционального анализа таких сделок, основанный на их сопоставлении с аналогичными сделками, производимыми лицами, не соответствующими признакам взаимозависимых лиц (ст. 105.5 НК РФ). К сожалению, до настоящего времени действующий Порядок 2010 не содержит не только положений об анализе совершения однородных сделок, но даже и механизма выявления совершения таких сделок. Тем более, отсутствует законодательный механизм оповещения антимонопольного органа о совершении однородных сделок самими их участниками, что вполне естественно в отсутствие так же законодательно установленного способа их контроля. Вполне возможно было бы реализовать такой механизм на основе взаимодействия налоговой и антимонопольной службы, но существующие различия в объемах определения субъектного состава лиц, включаемых в категории «взаимозависимые лица» и «субъекты координации экономической деятельности», не позволит эффективно контролировать сделки, осуществляемые на основании договорной координации (прежде всего, в сфере дистрибьюции).
В этой связи необходимо констатировать, что положения о координации экономической деятельности как с точки зрения факта ее выявления, так и с позиций установления последствий ее осуществления, в настоящее время практически не урегулированы ни действующей редакцией ЗоЗК, ни Порядком 2010. Именно по этой причине совершенно неприемлемо «уходить» от использования анализа состояния конкуренции при исследовании вопроса о выявлении факта наличия координации экономической деятельности и последствий ее осуществления, как это предполагается «четвертым антимонопольным пакетом».
Вместе с тем, опыт применения НК РФ может существенно способствовать восполнению указанного недостатка антимонопольного законодательства в части создания ориентиров для выявления однородных сделок, в рамках которых может быть реализована антиконкурентная модель координации экономической деятельности, которая по своим последствиям может нанести существенный вред состоянию конкурентной среды. По аналогии с п. 4 ст. 105.5 НК РФ в качестве такого рода критериев, в частности, могут быть использованы: 1) характеристики товаров (работ, услуг), являющихся предметом однородных сделок; 2) характеристики функций, выполняемых сторонами однородных сделок в соответствии с обычаями оборота, включая характеристики активов, используемых сторонами таких сделок, 3) характеристики предпринимательских рисков, а также распределение ответственности между сторонами сделки и прочие условия однородных сделок (в лексике НК РФ – «функциональный анализ»); 4) условия однородных сделок, оказывающие влияние на цены товаров (работ, услуг); 5) характеристики экономических условий деятельности сторон однородных сделок; 6) характеристики соответствующих рынков товаров (работ, услуг), оказывающих влияние на цены товаров (работ, услуг); 7) характеристики рыночных (коммерческих) стратегий сторон сделки, оказывающих влияние на цены товаров (работ, услуг).
Другой критериальной характеристикой может служить признак «совокупности однородных сделок», построенный на основе критериев «контролируемых сделок», по которым в силу п. 1 ст. 105.14 НК РФ определяется необходимость осуществления контроля над однородными сделками между лицами, не являющимися взаимозависимыми. К таким критериям, в том числе, относится совокупность сделок по реализации (перепродаже) товаров (выполнению работ, оказанию услуг), совершаемых с участием (при посредничестве) лиц, не являющихся взаимозависимыми. Нетрудно заметить, что именно такие сделки составляют большинство «вертикальных» соглашений (например, дистрибьюторских соглашений), создающих наибольшую потенциальную угрозу в виде антиконкурентной координации экономической деятельности. Иные же критерии, указанные в п. 1 ст. 105.14 НК РФ, практически полностью характеризуют основные свойства координатора, который: 1) не выполняет в этой совокупности сделок никаких дополнительных функций, за исключением организации реализации (перепродажи) товаров (выполнения работ, оказания услуг) одним лицом другому лицу, признаваемому взаимозависимым с этим лицом; 2) не принимает на себя никаких рисков и не использует никаких активов для организации реализации (перепродажи) товаров (выполнения работ, оказания услуг) одним лицом другому лицу.
Другими значимыми для анализа критериями выявления координации экономической деятельности могут служить: 1) общий годовой оборот[222], получаемый хозяйствующим субъектом за один год в результате совершения совокупности однородных сделок; 2) особое материальное условие о предмете таких сделок, например, сделки, предметом которых являются нефть и товары, выработанные из нефти; черные металлы; цветные металлы; минеральные удобрения; драгоценные металлы и драгоценные камни. Для анализа внешнеторговых сделок необходимо установление специального правового режима контроля. Кроме того, ЗоЗК должен включать механизм осуществления уведомления о совершении однородных сделок; условия освобождения лица, своевременно заявившего о совершении таких сделок в антимонопольный орган, от ответственности за их совершение, а также тщательно выверенный механизм контроля и надзора антимонопольного органа над соблюдением данных норм.
К сожалению, приходится констатировать, что действующее антимонопольное законодательство все еще продолжает иметь казуистический характер. Многие из принятых изменений в ЗоЗК в редакциях второго и третьего антимонопольных пакетов оказались малоэффективными. Эффективность принимаемых норм до настоящего времени определяется эмпирически в процессе правоприменения, что не способствует формированию позитивной судебной практики. Представляется, что решение данной проблемы находится в сфере глубоких научных изысканий, базирующихся на изучении правовой природы регулируемых отношений. Координация экономической деятельности, представляя собой относительно «молодой» правовой институт, до настоящего времени глубоко не изучена и не проанализирована как общественное отношение, что и определяет отсутствие сформированных подходов к его правовому регулированию. Такие подходы должны выстраиваться на основе фундаментальных научных исследований, а не являться ареной очередных законодательных экспериментов. В этой связи многие изменения, предполагаемые «четвертым антимонопольным пакетом», представляются не вполне выверенными, и, как показывает анализ проблематики, связанной с правовым регулированием координации экономической деятельности, могут в значительной степени изменить действующее антимонопольное регулирование в худшую сторону.
§ 3. Объектный состав (содержание) координации экономической деятельности
1. Объектом координации экономической деятельности является не собственно экономическая деятельность координируемых хозяйственных субъектов, а выстраивание системы отношений различных субъектов под руководством координатора, то есть организация иерархического взаимодействия различных элементов структуры системы координации экономической деятельности.
В зависимости от рыночной интеграции координации экономической деятельности она может быть подразделена на:
1) горизонтальную координацию экономической деятельности, предусматривающую возможность согласования действий субъектов-конкурентов в пределах одного товарного рынка. Именно эта форма координации экономической деятельности наиболее опасна для состояния конкуренции на рынках, поскольку ее результатом является либо заключение картелей (ч. 1 ст. 11 ЗоЗК), либо фактическое осуществление координантами согласованных действий, которые в зависимости от соответствия их критериям «согласованности действий», регламентированных ч. 1 ст. 8 ЗоЗК, могут подпадать под признаки состава административного правонарушения как в связи с осуществлением координации экономической деятельности (ч. 5 ст. 11 ЗоЗК), так и согласованных действий (ст. 11.1 ЗоЗК).
2) вертикальную координацию экономической деятельности, предполагающую согласование действий субъектов различных уровней каналов товарораспределения (например, координация агрохолдингом хозяйственной деятельности входящих в него хозяйствующих субъектов: сельскохозяйственных производителей, хранителей и переработчиков сельскохозяйственной продукции и оптовых потребителей в виде торговых сетей, реализующих готовую или полуфабрикатную пищевую продукцию). Такая форма координации экономической деятельности является наиболее эффективной с коммерческой и с хозяйственной точки зрения и, составляя основу развитой рыночной экономики, не может и не должна рассматриваться в качестве антиконкурентного действия. Исключения составляют случаи, когда последствия такой координации приобретают признаки доминирующего положения одного из хозяйствующих субъектов, входящих в структуру вертикально-координируемой системы, соответствующие критериям, установленным ст. 5 ЗоЗК, или имеются признаки нарушения ценообразования на каком-либо из рынков, в пределах которых действуют члены координационного отношения, соответствующие критериям монопольно высокой (ст. 6 ЗоЗК) или монопольно низкой (ст. 7 ЗоЗК) цены на определенные товары или услуги.
2. Признак «взаимосвязанности» действий координируемых субъектов является еще одним классифицирующим критерием координации экономической деятельности.
2 (а). Во-первых, действия координантов могут быть связаны друг с другом. Существо согласования действий координатором в этом случае заключается в том, что координируемые хозяйствующие субъекты находятся в прямом рыночном взаимодействии (или во взаимобездействии, как, например, при проведении торгов, когда они могут не препятствовать друг другу в установлении условий и умышленно не создавать конкуренции). В любом случае при таком способе координации действия конкурирующих хозяйствующих субъектов друг другу заранее известны. Как правило, такие хозяйствующие субъекты непосредственно не связаны друг с другом какими-либо соглашениями. Они действуют на основании их отношений с координатором, а не непосредственно друг с другом. Отсутствие прямого соглашения о взаимодействии между такими субъектами является главным отличием их отношений от картеля, который всегда осуществляется на основании явного соглашения сторон. В одном из случаев судебной практики координация экономической деятельности дилеров со стороны заявителя по своему содержанию была признана судом антиконкурентной деятельностью, запрещенной законодательством, так как последствия такой координации фактически совпадали с последствиями осуществления хозяйствующими субъектами согласованных действий, ограничивающих конкуренцию[223].
В этом случае такие действия хозяйствующих субъектов вне зависимости от того, связаны они с руководством координатора или нет, полностью соответствуют признакам согласованных действий, регламентированным ч. 1 ст. 8 ЗоЗК, а именно:
1) в основании действий хозяйствующих субъектов отсутствует прямое соглашение между ними. Этот признак является определяющим в дифференциации согласованных действий от картельных соглашений, на что указал и Пленум ВАС РФ, который отметил, что «согласованность действий может быть установлена и при отсутствии документального подтверждения наличия договоренности об их совершении»[224]. Однако при координации экономической деятельности взаимосвязь между координируемыми хозяйствующими субъектами имеет не прямой, а косвенный характер – через фигуру координатора. При этом отсутствие прямого взаимодействия между координируемыми субъектами не избавляет их действия от их квалификации в качестве «согласованных действий» и, соответственно, не делает невозможным применение к ним мер ответственности, предусмотренных п. 1 ст. 14.32 КоАП РФ.
2) результат таких действий соответствует интересам каждого из указанных хозяйствующих субъектов. ВАС РФ, давая характеристику этому признаку согласованных действий, отметил, что «согласованные действия хозяйствующих субъектов предполагают предсказуемое индивидуальное поведение формально независимых субъектов, определяющее цель их действий и причину выбора каждым из них модели поведения на товарном рынке. Согласованные действия, не имеющие какого-либо оформления в виде соглашений или достижения каких-либо иных формальных договоренностей, предполагают скоординированные и направленные действия хозяйствующих субъектов, сознательно ставящих свое поведение в зависимость от поведения других участников рынка… Согласованные действия являются моделью группового поведения хозяйствующих субъектов, состоящего из повторяющихся (аналогичных) действий, которые не обусловлены внешними условиями функционирования соответствующего товарного рынка, и замещающей конкурентные отношения между ними сознательной кооперацией, нанося ущерб потребителям»[225].
Если хозяйствующие субъекты косвенно связаны друг с другом посредством их параллельно существующих автономных отношений с координатором, то вполне естественно, что эффект от согласования их действий также будет соответствовать их автономным интересам. Причем этот интерес не будет нарушаться даже тогда, когда координация экономической деятельности хозяйствующих субъектов будет осуществляться координатором в его собственных интересах, а не в интересах координируемых субъектов (например, при нескольких договорах дистрибьюции, заключенных на одной территории между поставщиком и несколькими дистрибьюторами).
3) действия заранее известны каждому из участвующих в них хозяйствующих субъектов. В отношении координации экономической деятельности этот признак обладает особенностью, которая заключается в том, что для координации согласование действий координируемых субъектов не связано с необходимостью совершения одним из них публичного заявления о совершении таких действий, как это предполагается п. 3 ч. 1 ст. 8 ЗоЗК. Публичное заявление должно расцениваться как своего рода оферта в отношении конкурентов на согласованное осуществление действий, имеющих антиконкурентную направленность. Сами действия других хозяйствующих субъектов, имея односторонний характер, обладают признаками присоединения к условиям поведения, предлагаемым ведущим субъектом, что формирует модель поведения, известную как «гонка за лидером». При координации экономической деятельности роль такого «лидера» может исполнять координатор, на различных основаниях связанный с координируемыми субъектами организационными управленческими отношениями. Поэтому публичное заявление при координации экономической деятельности утрачивает свою значимость в связи с тем, что политика рыночного поведения хозяйствующих субъектов находится в сфере полного контроля координатора, а не самих координируемых лиц.
Общая позиция Президиума ВАС РФ относительно признака «известности» о действиях других конкурентов в пределах одного товарного рынка заключается в том, что «известность каждому из субъектов о согласованных действиях друг друга заранее может быть установлена не только при представлении доказательств получения ими конкретной информации, но и исходя из общего положения дел на товарном рынке, которое предопределяет предсказуемость такого поведения, как групповой модели, позволяющей за счет ее использования извлекать неконкурентные преимущества. Аналогично факт навязывания может быть констатирован и в том случае, когда результат согласованных действий в условиях конкретного рынка исключает возможность договориться с его участниками об иных условиях предложения или спроса»[226].
При координации экономической деятельности критерий «известность действий» имеет существенное значение, поскольку хозяйствующие субъекты определяют модель своего поведения на рынке не самостоятельно, а под воздействием руководящих указаний координатора. Если хозяйствующие субъекты, находясь в управленческих отношениях с координатором, осуществляют свою согласованную деятельность осознанно, имея ясное представление о том, на каких условиях действуют их конкуренты, то административный состав ведения согласованных действий такими субъектами налицо. В данном случае применению мер административной ответственности подлежат и сами хозяйствующие субъекты, осуществившие согласованные действия, и их координатор (в случае, если такие согласованные действия привели к последствиям, соответствующим признакам, регламентированным п. 5 ст. 11 ЗоЗК).
4) действия каждого из хозяйствующих субъектов вызваны действиями иных хозяйствующих субъектов, участвующих в согласованных действиях. Это практически единственный признак согласованных действий, регламентированный п. 3 ч. 1 ст. 8 ЗоЗК, проводящий «линию раздела» между согласованными действиями и поведением, осуществляемым при координации экономической деятельности, при которой действия координируемых лиц не имеют характера частноправовой инициативы, а являются следствием надлежащего исполнения координантами властно-императивных распоряжений координатора. Если содержание согласованных действий хозяйствующих субъектов действительно определяется действиями «лидера», в качестве которого негласно выступает один или несколько конкурирующих между собой хозяйствующих субъектов, то при координации экономической деятельности содержание действий координантов находится в полной зависимости от воли координатора.
2 (б). Во-вторых, действия координантов могут быть и не связаны друг с другом. В этом случае в деятельности координируемых лиц практически отсутствуют признаки согласованных действий. Практически единственным критерием, несколько сближающим данный вид координации экономической деятельности с согласованными действиями, является отсутствие прямого соглашения между субъектами, осуществляющими аналогичное поведение на рынке. При отсутствии явной связанности поведения координантов координация экономической деятельности, в большинстве случаев, осуществляется в интересах координатора. При этом, как указывает судебная практика, «при осуществлении координации экономической деятельности в смысле антимонопольного законодательства хозяйствующие субъекты могут и не соглашаться с представленными условиями, но вынуждены принимать условия, навязываемые координирующим субъектом. В понятии “согласование” имеется в виду наличие волеизъявления, но не воли к совершению указанных действий. Данный признак отличает согласованные действия или соглашения от координации экономической деятельности»[227]. Чаще всего подобная координация производится внутри группы лиц субъектом, контролирующим деятельность ее членов (например, управление основным обществом деятельностью своих дочерних компаний), либо поставщиком в договоре дистрибьюции в отношении различных дистрибьюторов, осуществляющих экономическую деятельность в пределах одного товарного рынка. Действия, производимые каждым из участвующих в координации хозяйствующих субъектов, как правило, заранее неизвестны каждому из них и тем более не нуждаются в публичном заявлении одного из них о совершении таких действий. А, кроме того, действия каждого из координируемых хозяйствующих субъектов вызваны не действиями иных хозяйствующих субъектов, участвующих в согласованных действиях, а деятельностью координатора, определяющего автономную политику их рыночного поведения.
По одному из дел, учитывая наличие координационного органа (дилерского комитета), определявшего порядок и тактику деятельности формально независимых хозяйствующих субъектов, формирование и признание дилерами требований к регионам деятельности, необходимость согласования отгрузок с координатором, существование и фактическое применение штрафных санкций за нарушение указанных выше требований, судом был сделан вывод о том, что антимонопольный орган правомерно исходил из возможности возникновения негативных последствий для состояния конкурентной среды[228]. При этом Президиум ВАС РФ исходит из того, что осведомленность каждого из координируемых субъектов о согласованных действиях друг друга заранее может быть установлена не только при представлении доказательств получения ими конкретной информации, но также и исходя из общего положения дел на товарном рынке, которое предопределяет предсказуемость такого поведения как групповой модели, позволяющей за счет ее использования извлекать неконкурентные преимущества. Аналогично факт координации может быть констатирован и в том случае, когда результат согласованных действий в условиях конкретного рынка исключает возможность договориться с его участниками об иных условиях предложения или спроса[229].
Ярким примером координации экономической деятельности хозяйствующих субъектов в интересах координатора может служить судебное дело, в котором ФАС России и судами всех инстанций действия ОАО «РЖД» по изданию и направлению телеграмм, запрещающих третьим лицам (не входящим в одну группу с ОАО «РЖД») приобретать имеющую все необходимые сертификаты соответствия кабельно-проводниковую продукцию ЗАО «ТрансКатКабель» и ООО ПО «Энергокомплект» Республика Беларусь для нужд ОАО «РЖД», а также устанавливающих требования закупать в приоритетном порядке соответствующую продукцию у ЗАО «ТРАНСКАТ», были квалифицированы как координация экономической деятельности независимых хозяйствующих субъектов с целью продвижения продукции своего зависимого общества – ЗАО «ТРАНСКАТ» и вытеснения (устранения) с соответствующего товарного рынка его прямого конкурента – ЗАО «ТрансКатКабель»[230]. Эти действия ОАО «РЖД» и их последствия были расценены как нарушение запретов, установленных ч. 5 ст. 11 ЗоЗК, и ОАО «РЖД» было привлечено к административной ответственности, предусмотренной ч. 2 ст. 14.32 КоАП РФ.
Таким образом, при отсутствии непосредственной связанности действий координируемых субъектов в результате координации экономической деятельности на рынке формируется модель «параллельного поведения» хозяйствующих субъектов. Необходимо отметить, что ни юридическая доктрина, ни судебно-арбитражная практика, ни инновации ЗоЗК, введенные в него «третьим антимонопольным пакетом», до настоящего времени не установили точных критериев дифференциации дозволенного экономически детерминированного параллельного поведения субъектов предпринимательской деятельности от согласованных действий, ограничивающих конкуренцию, как разновидности недозволенных действий. Представляется, что в отношении координации экономической деятельности актуальность такой дифференциации практически ничтожна, поскольку факт параллельного поведения в данном случае находится вне волевых составляющих координируемых субъектов, так как политика их рыночного поведения формируется и реализуется координатором самостоятельно и независимо.
Поскольку в параллельном поведении хозяйствующих субъектов при координации экономической деятельности отсутствуют признаки согласованных действий, постольку к ним и неприменимы положения об административной ответственности, регламентированные п. 1 ст. 14.32 КоАП РФ. При выявлении факта параллельного поведения, обусловленного проведением координации экономической деятельности координирующим субъектом, а также при доказанности отсутствия связанности в действиях координируемых лиц, последствия в виде административной ответственности по отношению к координатору могут быть применены только в случае доказанности наличия неблагоприятных последствий такого параллельного поведения для состояния конкуренции на основании критериев, установленных ч. 5 ст. 11 ЗоЗК.
3. Поскольку согласование действий координируемых субъектов координационного отношения составляет ядро экономического механизма координации экономической деятельности, постольку необходима точная квалификация содержания категории «согласование» применительно к целям координации экономической деятельности в целом и ad hoc антимонопольного законодательства в частности.
Этимология слова «согласование» сводится к содержанию глагола «согласовать», то есть приводить в связь, в согласие, в надлежащее соотношение, установить соответствие между чем-нибудь. Толковый словарь указывает на два значения слова «согласовать»[231]:
1) согласовать «что и что с чем-либо». В данном случае имеется в виду как раз модель координации деятельности двух и более субъектов третьим лицом, деятельность которого направлена на согласование интересов двух и более сторон. Данная модель согласования предусматривает достижение определенной договоренности опосредовано, путем установления связи между субъектами посредством участия в этом процессе третьего лица. Такое согласование имеет черты косвенного согласования.
2) согласовать «что с кем (чем)». Данный тип согласования предусматривает выработку определенного решения в отношении конкретного вопроса между двумя и более субъектами непосредственно. Наиболее ярким примером такого согласования является гражданско-правовое соглашение (договор). Такое согласование имеет характер прямого согласования. В одном из случаев судом было дано толкование соотношения категорий «согласование» и «соглашение», а также их квалификация относительно категории «координация экономической деятельности». В частности, суд указал, что, «исходя из толкования пунктов 14 и 18 ст. 4 ЗоЗК и фактического содержания данных норм права не следует, что “согласование” и “соглашение” являются идентичными понятиями. Под соглашением понимается договоренность в письменной форме, содержащаяся в документе или нескольких документах, а также договоренность в устной форме. При осуществлении координации экономической деятельности в смысле ЗоЗК хозяйствующие субъекты могут и не соглашаться с представленными условиями, но вынуждены принимать условия, навязываемые координирующим субъектом. В понятии “согласование” имеется в виде наличие волеизъявления, но не воли к совершению указанных действий. Данный признак отличает согласованные действия или соглашения от координации экономической деятельности»[232].
Здесь необходимо сделать акцент на различном содержании категории «согласование» в отношении процесса управления и процесса осуществления хозяйственной деятельности. Необходимо отличать «согласование» как управленческую деятельность (например, координатора) от согласования хозяйственной деятельности координируемых лиц, то есть от результата рыночного поведения хозяйствующих субъектов. В первом случае содержание категории «согласование» соответствует его первому семантическому значению, а во втором случае – второму.
В соответствии с этим можно выделить две основные модели координации экономической деятельности:
1) непосредственная модель координации экономической деятельности третьим лицом, которая предполагает участие третьего лица (координатора) в формировании способа рыночного взаимодействия координируемых субъектов. При такой модели координации экономической деятельности координантам, как правило, известно о том, что совершаемая ими деятельность имеет согласованный характер, и весьма велика вероятность того, что такие действия могут попасть под состав «согласованных действий» в случаях, если их совершение приведет к последствиям, предусмотренным частями 1–3 ст. 11.1 ЗоЗК.
2) опосредованная модель координации экономической деятельности, при которой координируемые субъекты, исполняя указания координатора, не имеют представления о том, что на том же рынке действуют иные хозяйствующие субъекты, которые так же, как и они, находятся под управляющим воздействием того же лица.
Указанные модели отличаются не по субъектному составу, а по содержанию и внутренней взаимосвязанности правоотношений по управляющему воздействию. Модель непосредственной координации может быть реализована путем формирования единого управленческого правоотношения с пассивной множественностью лиц, в котором координируемые субъекты исполняют роли должников в субординационном правоотношении по координации их экономической деятельности. Поскольку основанием такого правоотношения вне зависимости от его правовой природы (договорное или корпоративное) является соглашение координируемых лиц с координатором, то, следовательно, и общность интересов координируемых субъектов в данном случае презюмируется, поскольку они согласованы сторонами при заключении соглашения, являющегося основанием координационного правоотношения. Поэтому можно считать, что модель непосредственной координации экономической деятельности удовлетворяет не только интересы координатора, но также и совместные интересы координируемых лиц.
Модель опосредованной координации, напротив, представляет собой составную сложную систему автономных субординационных отношений, в которых отсутствует множественность лиц на стороне должника, но во всех этих отношениях кредитором является координатор. Фигура координатора является объединяющим фактором в реализации модели опосредованной координации экономической деятельности. Именно по этой причине такая модель в большинстве случаев направлена на реализацию интересов координатора, а интересы координируемых субъектов не имеют правового значения.
Но самым важным критерием координации экономической деятельности как вида правонарушения является не сам факт ее осуществления, а те неблагоприятные последствия для конкуренции, которые повлекла такая координация. ФАС России еще до принятия «третьего антимонопольного пакета» разъяснила, что «в качестве нарушения ч. 3 ст. 11 ЗоЗК (действующая ч. 5 ст. 11 ЗоЗК. – М.Е.) следует рассматривать такое согласование действий хозяйствующих субъектов третьим лицом, результатом которого является заключение между этими хозяйствующими субъектами соглашения или осуществление ими согласованных действий, которые приводят или могут привести к последствиям, указанным в ч. 1 ст. 11 ЗоЗК (действующие части 1–3 ст. 11 ЗоЗК. – М.Е.). При этом следует учитывать, что заключение указанного соглашения или осуществление таких согласованных действий следует рассматривать в качестве нарушения ч. 1 ст. 11 ЗоЗК (действующие части 1–3 ст. 11 ЗоЗК. – М.Е.)»[233]. Кроме того, способ координации экономической деятельности и форма реализации властных правомочий координатором (обещание скидок и преимуществ либо, наоборот, угроза возникновения негативных последствий), значения не имеют. Важно, что в результате этих действий вся группа осуществляет единую линию поведения, что может привести к необоснованному отказу от заключения договоров с иными хозяйствующими субъектами – потенциальными торговыми посредниками, а также ограничению доступа на товарный рынок определенного товара по составу продавцов[234]. Судебная практика также исходит из того, что учитывая правовой смысл и содержание понятия координации экономической деятельности, изложенного в названных нормах ЗоЗК, для квалификации вменяемого координатору правонарушения доказыванию подлежат обстоятельства: наличие согласования действий со стороны хозяйствующего субъекта в отношении группы лиц, в которую этот субъект не входит, а также предусмотренные частями 1–3 ст. 11 ЗоЗК последствия, к которым привело такое согласование[235].