Иван Орец
Пепел
Колонна остановилась. Спрыгнув с машины, я бросился бежать к зданию. Часовой хотел было что-то сказать, но я его не стал слушать и вбежал внутрь здания.
Внутри все было еще хуже, чем снаружи. Всюду была кровь, где-то внутри кричали раненые. Те, кто мог стоять и самостоятельно передвигаться, помогал врачам.
– Где старший? – Спросил я первого встречного.
– Наверху, у себя. – Человек был сильно уставшим и еле стоял на ногах.
– Держись. – Я опустил руку ему на плечо. – Помощь уже пришла.
Быстро пройдя на лестничную клетку, я бегом поднялся наверх. Этаж был почти пустой. Дверь старшего поселения я нашел сразу, она была открыта и оттуда доносились голоса. Кто-то-то с кем-то усердно спорил.
– Где медики из города? – Недолго думая я вошел внутрь и перебил тираду говорившего.
– Вы наконец-то прибыли. – Усталым голосом произнес полноватый мужчина средних лет. – Мы давно уже просили нам помочь, а вы что? Где вы были раньше?
Его голос сорвался на крик, его слова не были угрозой мне, это был крик души. Я понимал его, он потерял многих людей, его хозяйство разрушено. Самым страшным было то, что это могло повториться и, если бы не мое решение помочь, никто бы сюда не приехал. В очередной раз я убедился, что властям города безразличны простые люди, они просто прятались в своей скорлупе.
– Понимаю вас. – Успокоившись, я подошел к нему. В кабинете было еще двое. Женщина-врач и кто-то из командования войсками на ферме. – А теперь расскажите мне, что здесь произошло?
И они рассказали мне как все было. Одичалые, так он называл дикарей, пришли из разрушенного довоенного мегаполиса. В поселении их считали мутантами и не принимали в общество, согласно декрету старейшин «О мутантах и людях». Когда-то давно они предпринимали попытки примкнуть к социуму, но были отвергнуты. После их ухода долгое время никто о них не слышал и все было уже забыли об их существовании. Конечно, стычки с ними случались постоянно, но в войну это превратилось относительно недавно.
Когда приехали врачи из города, все было тихо и ферма работала в обычном режиме, согласно распорядку. Ближе к вечеру, под конец рабочего дня дозорные доложили о движении в сторону города больших групп дикарей. Через несколько часов связь с дозорами была потеряна, а на расстоянии видимости показались первые группы нападающих.
В первой волне пошли животные-мутанты, которых каким-то чудом дикари смогли приручить, или натравить. Эти существа подорвали минное поле и стали биться о бетонную стену. Пулеметчики на стенах открыли огонь на поражение, но животных было слишком много. Самые крупные из них смогли протаранить стену и проделать в ней брешь. Следом за животными пошли дикари. Защитники не успели перегруппироваться, поэтому большая часть бойцов погибла при попытке отбить первую волну. Как только дикари прорвались на территорию, началась настоящая резня. Оставшиеся солдаты заняли позиции в центральном здании, все кто не успел пробиться к главному зданию были или убиты, или взяты в плен. Джейн и еще два врача в момент нападения находились в одном из коровников. После резни выжившие осмотрели коровник, не найдя никого и ничего живого. Большинство животных пропало, остальные были убиты. Людей в коровнике не было.
– Куда направились дикари после нападения? – Спросил я.
– Ушли в старый город. До него где-то полтора дня пути, если повезет. – Старейшина умоляюще посмотрел на меня.
– Я дам вам немного людей. Это все, что я могу сейчас сделать.
– Спасибо, спасибо вам большое.
Я уже уходил, когда он крикнул мне в спину.
– Удачи вам.
************
Как и было обещано, я оставил на ферме один транспортер и двадцать человек. Сначала они не горели желанием оставаться, но увидев положение, в котором находились поселенцы, бойцы смирились и остались помогать.
Вся остальная техника сразу же после моего возвращения выдвинулась в дорогу по направлению к городу. Минное поле, как я и думал, уже перестало существовать. Колючая проволока, ограждавшая его, валялась, собранная в кучу огромными животными, части тел которых были разбросаны по всему полю. Огромны канавы выглядели как шрамы на теле поля.
Старейшина не обманул меня и через день, ближе к обеду, мы добрались развалин старого города. Мои люди устали от длительного перехода, водители спали на ходу. В пригороде колонна остановилась. В моем распоряжении было более сотни бойцов, не считая водителей и экипажей бронемашин и танков.
– Нам нужно найти логово этих дикарей. – Сказал один из командиров групп, которые стояли возле меня. Я тем временем разрабатывал протез. Меряя в руке один из метательных ножей, жгучая боль пронзала меня вдоль всей руки, она напоминала мне о моей ненависти.
Что бы не продолжать дискуссии, я начал инструктаж.
– В бой не лезть, себя не выдавать, если вдруг вы нашли их, даете сигнал и ждете остальные группы. Если вы вязались в бой, остальные группы, как только услышат стрельбу, сразу же выдвигаются на подмогу. Все понятно?
Командиры отсалютовали, и мы выдвинулись. Мои сердца бились в предвкушении грядущей битвы и страхе за любимую. Я знал, что скоро моя месть свершится. От каждой мысли о Джейн кровь в моих жилах стыла.
Город был мрачен и сер, он казался пустым и безжизненным. Улицы и дома были повреждены от бомбежек. Когда-то он был полный жизни, как живой организм, теперь это был призрак, блеклое подобие того, чем он был раньше. Город был мертв.
По моей команде группы разделились, а сам я двинулся отдельно между ними. Мы понимали, что это могла быть дорога в один конец и мы сегодня умрем, но нас вел гнев и жажда мести.
Шли часы, а признаков дикарей все не было. Я старался держать себя в руках и сосредоточенно разведывал местность, но легче от этого не становилось. В голове творился полнейший бардак, нервы начинали сдавать.
«Где же вы, где?» – Этот вопрос не давал мне покоя.
Пух!!! – Где-то вдалеке раздался хлопок выстрела.
Остановившись, я прислушался. Через секунду следом за первым, раздалось еще несколько выстрелов. И вот уже несколько автоматов вели стрельбу. Звук раздавался далеко от меня, и я побежал, что было силы. Стараясь не замедляться на преграды и перепрыгивая их. Я бежал так, что коленные чашечки загудели, а легкие горели адским огнем от получаемого ими кислорода. Схватка была уже в самом разгаре, когда я наконец достиг поля боя.
Мутанты сидели громадном трехэтажном здании, которое раньше, скорее всего, было административным зданием. Оно слишком выделялось своим фасадом среди остальных полуразрушенных многоэтажек.
Перед домом была площадка и дорога. Здание было зажато грудами бетона, словно в тисках, некогда бывшими домами. Поэтому обход с флангов и с тыла был не возможен. Позиция дикарей была выгодной с точки зрения тактики.
Дикари оказались вооружены и силуэты, показавшиеся в оконных проемах, стреляли в сторону нападавших. Из-за того, что все их атаки были из тени, не было возможности определить точное количество защищавшихся.
Транспортёры въезжали на бывшую стоянку машин, ведя огонь по окнам и дверям из башенных орудий. Бойцы шли следом за машинами, прячась за их бронированными бортами. Пули градом били по бронированным машинам, Нескольких раненых солдат уносили и прятали за большими бетонными блоками. Командир первой группы пытался организовать атаку с расчетом на поддержу.
Подбежав к командиру, стоявшему за бронетранспортером, я вжался в борт машины. Несколько пуль впились в броню на моей груди. Раздался грохот тяжелого оружия с стороны оборонявшихся.
– Где танки? – Спросил я командира группы.
– Не могу знать! – Коротко ответил он мне.
Атака захлебнулась, башенные орудия не замолкали ни на минуту, но даже этого не хватало, чтобы сломить оборону. Оконные проемы превратились в зияющие дыры, от первого этажа остались одни руины. Дым из бетонной крошки и пороховых газов создавал непроницаемую завесу. На место одного убитого дикаря появлялись двое других. Из пяти транспортеров один был разрушен, двое других больше не могли вести огонь, так как башенные орудия были повреждены. Наше положение было шатким и долго так продолжаться не могло. Как вдруг, среди грохота автоматов и тяжелых пулеметов раздался громогласный взрыв и громкий свист, режущий слух.
Одна из стен здания разлетелась на куски от прямого попадания крупнокалиберного снаряда. Следом за выстрелом прозвучал второй, после чего часть здания обвалилась. Крики и стоны дикарей прорезались сквозь шум стрельбы. Мои бойцы ликовали, долгожданная помощь пришла. БТРы и танки ехали к нам, поддерживая нас шквальным огнем.
Крикнув клич к атаке, я бросился к входу в здание. Мы ринулись в атаку, воспользовавшись замешательством дикарей. Пули и снаряды свистели вокруг меня, я двигался как тень. Обороняющиеся решили контратаковать, дюжина дикарей выбежали нам на встречу. Они были вооружены примитивным стрелковым оружием и хоть выглядело оно ужасно, это было оружие. Дикари открыли огонь, несколько бойцов позади меня упали как подкошенные.
– Гранаты! – Приказал я группе.
Несколько гранат взмыли в воздухе. Следом за ними раздались разрывы.
– Вперед! –Стреляя по тем, кто еще стоял у входа, я вошёл в здание. Когда я был у входа, вторая группа уже догоняла остатки первой. Бойцы делились на отделения по пять человек. Танки занимали позиции вдоль здания, ведя огонь на подавление с вспомогательных орудий.
Первый этаж кишел дикарями. Их оборона была подорвана, но они все равно из последних сил обороняли свой импровизированный дом. Здание было старым, мебель практически отсутствовала, всюду валялись штукатурка и куски бетона. Так как танки не прекращали огонь, даже после того как мы вошли, здание содрогалось, будто в ознобе.
Я бежал по извилистому коридору, из-за угла показался темный силуэт в балахоне и тут же в него полетели пули из моего пистолета. Дикарь рухнул на пол, следом за ним появился другой, он не был похож на человека, все его тело покрывали длинные иглы, его ждала та же участь, что и предыдущего. Прежде чем упасть замертво, это существо вскинуло руку и несколько длинных игл впились в мое предплечье и механизированную руку. Иглы были отравлены, я чувствовал, как мое тело борется с распространявшимся ядом.
Как выяснилось позже, все дикари были мутантами. Да, у них был человеческий облик, однако они имели нечеловеческие признаки и уродства. У них были слишком нестандартные для человека способности и таланты. Одни были вооружены, другие сами были оружием.
В центральной части здания была лестница, ведущая на цокольный этаж. Лестница, как и многие коридоры, была окровавлена и кровь эта была не дикарской. По бокам от лестницы лежали ободранные шкуры коров.
Здание было практически очищенно, еще слышались звуки боя с верхних этажей. Оставшиеся в живых дикари попрятались внизу.
– За мной! – Крикнул я одному из отделений, которое шло следом за мной и начал спускаться.
Если остальная часть здания освещалась дневным светом из оконных проемов, то цокольный этаж был погружен в полумрак. Несколько примитивных подобий факелов освещали центральные коридоры, остальная часть была окутана мраком. Послевоенная заброшенность и жизнь дикарей-мутантов создавали странный симбиоз. Многих стен не было, в место них были натянуты шкуры зверей и кожа людей, в самых больших комнатах стояли шатры из того же материала. Из стен торчала арматура, на которую как на пики были насажены головы людей.
Не все обитатели подземелья были готовы к нашему приходу. Мы не знали пощады, там были женщины, подростки, маленькие дети, но ярость и безумие поглотило нас, было невозможно контролировать это кровопролитие. Мой пистолет методично выплевывал свинец, каждая пуля находила свою цель, обрывая подобие жизни мутировавших.
– Люди-и-и! – Противно хрипели они, когда мы находили новые группы. Некоторые пытались нападать на нас из засад, некоторые в страхе бежали и пытались спрятаться. Теперь была наша очередь охотиться, мы были хищниками, они были дичью.
Уничтожив очередную группу существ, моя группа наткнулась на помещение, полностью поглощённое мраком.
– Здесь безумно холодно. – Сказал один из бойцов. – И воняет сырым мясом.
– Включить фонари! – Я двинулся на встречу всепоглощающей тьме. – Разбиться на пары. Я хочу знать, что они здесь прячут.
Лучи света прогрызались через белесый туман. Группы двигались тихо, как будто боялись того, что их ждало впереди. Все были настороже.
То, что показалось в начале помещением, оказалось целой системой комнат, которые использовались как склад для продуктов. Недавно освежеванные туши весели на крючьях, свисавших с потолка, с них еще стекала кровь. Пол покрывал толстый, густой слой крови, жира, хрящей и еще бог знает чего, сплошное кровавое месиво. Каждый шаг сопровождался противным чавканьем.
Я медленно продвигался вдоль туш.
– Сэр, мы что-то нашли. – Группа находилась в двадцати метрах от меня.
Не видя пути, я со всех ног бросился на зов. Туши, преграждавшие мне дорогу, отскакивали, звеня цепями, бьющимся друг о друга. Под ногами что-то хрустело, пару раз я поскользнулся, едва не упав.
Когда я подбежал к месту, куда меня звали, группы, идущие неподалеку, которые услышали призыв, уже стояли по бокам небольшого дверного проема. Их головы были опушены.
Вбежав внутрь комнаты и растолкав стоявших у входа бойцов, я оторопел. Мне казалось, что оба моих сердца перестали биться, все тело налилось свинцом. Пистолет глухо упал на пол, руки повисли безвольными плетьми.
Более двадцати тел висело на крючьях, подвешенные за ребра. Их тела были истерзаны, многие были лишены конечностей, у некоторых была кусками срезана кожа. Все говорило о том, что люди умерли мучительной смертью. На их головах висели мешки из черной непроницаемой ткани.
– Нет… Нет… – Слезы, боль, отчаяние сковали и парализовали меня, но я все равно шел к телам. Внутри меня бушевала жгучая боль. Я остановился у одного из тел. В ушах стоял звон, я не слышал, что мне говорили бойцы. Аккуратно, дрожащей, здоровой рукой, я приподнял тело и снял с крюка. Ко мне прильнуло обмякшее тело. Я упал на колени.
Все мое тело дрожало, моя здоровая рука онемела. Переборов себя, я снял с её головы мешок.
– Нет… – Слезы залили мои глаза, мне казалось, что я просто выл. – Прости меня, умоляю тебя. – Нет… – Слезы залили мои глаза, мне казалось, что я просто выл. – Прости меня, умоляю. НЕТ!
Джейн не заслуживала такой участи, никто не заслуживал. Её русые волосы были пропитаны кровью, лицо было в ссадинах и синяках. В уголках губ была запекшаяся кровь. Глаза, её голубые глаза были открыты, они смотрели на меня. В них не было отголосков пережитых мучений и страданий. Они сохранили свою теплоту и спокойствие.
Она сопротивлялась и долго боролась. Кисти на её руках были вывернуты, вдоль тела шли глубокие порезы и кровоподтеки, местами достигавшие костей. Сухожилия на ногах были перерезаны. Джейн сопротивлялась и боролась, она была сильной и доброй женщиной, любящей матерью и любимой женой.
Я крепко сжимал её бездыханное тело. Как бы мне не было больно, я не мог её вернуть. При всей своей силе и живучести, я был простым человеком. У моих создателей получилась сделать меня сверхчеловеком, но душевную боль они не смогли убить.
Собравшись с силами, я встал с колен, аккуратно держа Джейн на руках.
– Снимите людей. – Железным голосом скомандовал я. – Передать приказ всем группам не уничтожать врагов, всех оставшихся брать живыми.
Безудержная ненависть полыхала внутри меня, готовая сжечь все на своем пути.
– Они заплатят за содеянное, все до единого.
Развернувшись, я вышел из помещения. Солдаты в ужасе расступились, уступая мне дорогу.
************
Бой за дом дикарей продолжался не долго. То, что от него осталось больше не являлось строением. Окна и перегородки были изрыты пулями. Большая часть здания обрушилась из-за стрельбы танков. Весь третий этаж горел. Густой черный дым валил из окон и входов. Все, что осталось от здания горело.
Мы насчитали более тридцати убитых и восемнадцати тяжелораненых. Три транспортера больше никогда не смогут тронуться в путь, но победа того стоила. Более тридцати пленных стояли, столпившись в кучу перед зданием, окруженные плотным кольцом. Многие из пленных были женщинами и детьми. Они рыдали, плевались и проклинали нас.
– Вы все трупы! – Я стоял напротив пленных. Позади меня стояли мои бойцы. – Но, говорите мне! – Дикари молча смотрели на меня, в их глазах читался ужас и мольба. – Перед тем как умереть, вы объясните мне зачем вы напали на наши селения? Что вы хотели получить? А самое главное, зачем вы замучили пленных?
После моих слов настала тишина, женщины и дети рыдали.
– Отвечайте мне, живо! – Направив пистолет на ближайшего ко мне дикаря, я выстрелил. Прохрипев, что-то невнятное он замертво рухнул.
– Мы не виновны. – Раздался голос откуда-то из гущи пленных.
Еще два выстрела нарушили тишину, двое упали, держась за раны.
– А кто, кто виноват?
– Это все Алый, это его рук дело. – Сказала девушка с чешуей вместо кожи.
Дуло моего пистолета направилось на неё.
– Я клянусь вам, мы не виноваты. – Она рыдала и упала на колени. – Мы простые беженцы, нас выгнали из наших домов, нам некуда было идти. Обычные люди прогнали нас, они угрожали убить всех, кто осмелиться подойти к их селениям. Мы не знали, что Алый пытал ваших людей…
Я нажал на курок. Плечо девушки превратилось в алое пятно. Отшатнувшись, она упала.
– Поймите, я хочу, чтобы вы поняли, вы умрете не за то, что вы мутировали, а за то, что вы сделали. Ваше нежелание видеть то, что твориться вокруг не снимает с вас ответственность. Моя вера в то, что вы знали, но ничего не сделали непоколебима. – В воздухе повисла тяжелая пауза. – Поэтому если хотите, чтобы смерть ваша была быстрой, выдайте тех, кто участвовал в нападении на наше поселение. А также мне нужен ваш предводитель Алый.
Не прошло и минуты, как пленные зашумели и начали выталкивать обвиняемых наружу. Их оказалось семеро, они ругались и шипели, пытаясь отбиваться от тех, кто их выталкивал.
– Взять их и отвести за дом! – Отдал я приказ.
– Где Алый? – Озвучил я вопрос.
– Он мертв! Вы его убили! – Со всех сторон выкрикивали пленные.
– Сэр, мы видели тело красного мутанта в доме, он мертв. – Сказал мне один из командиров групп, подошедший ко мне.
Я развернулся и пошел следом за конвоем, ведущим семерых на долгую и мучительную смерть. Я разминал протез, мне нужны были обе руки, чтобы услышать музыку мести. Я предвкушал грядущее представление.
– А что делать с этими? – Спросил меня все тот же командир.
– Убейте. Перережьте всем глотки. – Я развернулся и посмотрел ему в глаза. –Кроме криков и мольбы о пощаде тех семерых я не должен услышать ни одного звука. В твоих интересах, что бы я не услышал ни единого выстрела.
Даже сквозь стекло защитного стекла шлема я видел страх в его глазах. Но мне это было безразлично, меня окутала жажда мести.
************
Дорога домой по ощущениям заняла намного меньше времени. Солдаты и командиры всю дорогу ехали молча, не было слышно ни шуток, ни тихих разговоров. Они были в ужасе от содеянного и в тоже время они понимали, за что те существа были убиты.
После моего приказа бойцы боялись смотреть мне в глаза, а я в свою очередь не искал сними общения. Мой разум был поглощен размышлениями. Даже после того, что я сделал с теми семерыми, боль об потери любимого человека никак не проходила. С этой болью мне предстояло жить постоянно.
По пути обратно мы заехали на ферму, чтобы отдохнуть и забрать оставленный там отряд. Поселение начинало медленно восстанавливаться. Старший хотел было меня расспросить, что случилось с людьми, уведенными в плен. Но увидев мой многозначительный взгляд, понял все без слов.
Всех убитых бойцов и тела замученных насмерть людей мы сожгли. Как бы мне не хотелось отдать дань уважения погибшим, такой возможности у нас не было. Трупы дикарей мы оставили лежать там, где они и были. Здание было стерто с лица земли несколькими килограммами взрывчатки. Пепел и запах гари еще долго напоминал нам о случившемся. Пепел словно снег ложился на униформу и тела бронемашин.
Через несколько дней на горизонте появились стены и шпиль города. Колонна остановилась.
– Ваши приказы? – Командиры всех групп и отделений стояли в одну шеренгу. Они ждали моего решения, их пугала участь, что могла ждать по возвращении домой.
Мне было искренне жаль этих людей. Они стали жертвами своего времени. Перед ними стоял тяжелый выбор. Они могли подчиниться и жить спокойно, наплевав на тех, кто жил вне стен города. Но они выбрали пойти против безразличия и надменности. Выбрав путь борьбы, они ставили на алтарь победы многое, если не все.
– Мы идем вперед, как и было запланировано. – Я старался предать голосу уверенность и спокойствие. – Если у наших друзей за городскими стенами все получилось, мы будем целы.
После этого мы разошлись по машинам.
Колонна приблизилась к воротам. Последняя машина убавила обороты до минимума. Настали тяжёлые минуты ожидания. Ворота стояли как влитые.
– Ну что же ты? – Думал я про себя. – Неужели ничего не вышло?
Меня одолевали предательские мысли. Но я должен был держаться уверенно, обязан, ради своих людей.
Как только я смирился с мыслью о попытке безуспешного штурма стен, как приводы системы ворот заскрежетали, механизмы напряглись и ворота медленно поползли вверх, открывая нам путь. С боку внутри стояли фигуры в военной форме. Одна из них махала нам рукой.
– У него все получилось. – С облегчением подумал я и отдал приказ к продолжению движения.
Мой план сработал. Как только я уехал, Федор и другие доверенные командиры начали свою работу по подготовке восстания. Нас поддержали все рабочие классы: врачи, техники и рабочие. Мои предложения о поддержке религии дали свои плоды. Эрик Фед был полностью прав, людям необходима была вера. Она дает им силы и волю, желание жить и добиваться новых высот. Без веры человек пуст, как дерево с полым стволом.
Старая вера очень подходила городу. Множество богов с одним верховным божеством. Каждой касте был необходим покровитель, и теперь он у них был. Каждый человек получил надежду на светлое будущее. Больше не будет гонений за веру и вероисповедание.
Священники, волхвы и служители божьи провозгласили меня пророком. Мне это не очень нравилось, но люди нуждались в сильном лидере и покровителе, которым я стал. Мои нечеловеческие способности отнесли к воле Божьей, человек – не мутант, человек – мессия.
Своими трудами я положил начало оппозиционному движению, и теперь мы вместе пожинаем его плоды. Стало действовать множество подпольных храмов и служб, была организована целая сеть распространения духовных текстов и писаний. Народ сплотил мой призыв, когда он был нужен.
Федор собрал все военные силы, служители веры подняли народ. В итоге общими усилиями власть учёных была свергнута. Многие из ученой касты решили примкнуть и помочь перестройке, так как сами были участниками собраний и молились в храмах. Лишь немногие предпочли смерть подчинению новой власти. Все уровни города были освобождены от власти ученой элиты, лишь центральный шпиль держал оборону и не поддавался штурму.
– Они забаррикадировались там. – Федор стоял рядом со мной, перед нами лежала схема города. –Мы можем подорвать его.
– Нет. – Категорически отказал ему я. – Такого не будет. Мы не станем ничего рушить.
Федор удивленно смотрел на меня.
– Мы отключим питание, тем самым выключим систему вентиляции и поднимемся по ней. Группы будут состоять из пары человек. Они и откроют все двери.
На этом мы и решили. Подготовкой к штурму занялся Федор. Я тем временем направился домой к Алисии.
Алисия была удивительным ребенком и всегда все понимала. За все эти годы она стала мне родной дочерью. У меня не могло быть детей, и я знал, что кроме неё у меня детей никогда не будет.
Как только я вошел, она, ни о чем меня не спрашивая, просто подошла ко мне и обняла. Так мы и стояли, молча рыдая. Воспоминания о Джейн с новой силой нахлынули на меня.
– Они заплатят за это. – Сказал ей я. – Больше никто не умрет из-за чьей-то халатности.
Она подняла голову и посмотрела мне в глаза. Крупные бусины слез стекали по её щекам.
– Папа, – Еле слышно произнесла она. – Ты не убийца. Не убивай их, прошу.
Но моё сердце было глухо к её просьбам. Мой приговор был уже вынесен.
************
Как бы Федор не уговаривал меня, я все равно решил идти в авангарде. Ночью, в районе четырех утра первые группы забрались в вентиляционные шахты. Больше часа ушло на то, чтобы группы поднялись до проходов внутрь шпиля.
Разбив вентиляционную решётку, я пролез в проем, ведущий в коридоры. Вместе со мной было еще двое из спецроты.
– Мы внутри. – Сказал я в бусину приема передачи связи. – Двигаемся дальше.
Шпиль имел сорок этажей, моя группа выбралась на пятом.
– Всем группам, найти и уничтожить узлы блокировки дверей. – Передал всем группам Федор.
По пути к центру охраны нами не было встречено ни единой души. Но как только мы приблизились к комнате управления, нам навстречу вышел один из работников шпиля в синем комбинезоне. Он трясущимися руками держал пистолет, направленный в нашу сторону. В его глазах читался страх и неуверенность.
– Стой…
Не успел он договорить, как раздались приглушенные хлопки выстрелов. Стреляли практически в упор. Тело прошило сразу несколько пуль, свинец пробил незащищенное тело и прошел в нескольких местах насквозь, рикошетя от стен. В воздухе повис запах пороховых газов. Мертвое тело глухо рухнуло на металлический пол, вдоль тела расцвели алые пятна.
Дверь, защищавшая центральный узел охраны, была закрыта на цифровой ключ. Один из бойцов пробовал вводить коды в панель управления, особого успеха это не приносило. Тогда я отодвинул его, сервоприводы моей руки загудели, глухая боль покрыла локоть и плечо.
От первого удара дверь в месте удара погнулась, ставни со скрипом поддались назад. После третьего удара, петли лопнули, и дверь с грохотом рухнула на пол.
– Всем лежать и не двигаться! – Я перешагнул дверь и оказался в широком квадратном помещении. Комната оказалась забита до отказа, более двадцати работников и ученых шпиля. Практически все они сидели на полу, сжавшись в кучу.
– Кто старший? – Спросил их я.
Люди в ужасе сжались, их взгляды были прикованы к нашему оружию.
– Й, й, й. Я. – Заикаясь ответил худощавый мужчина, сидевший возле пультов управления.
В два скачка я подобрался до него и приставил к его виску пистолет.
– Открывай все замки, если тебе дорога твоя жизнь.
Дрожа всем телом, он трясшимися руками забарабанил по панели управления. Вся приборная доска замигала разными цветами. Буквально через несколько секунд я услышал бодрый голос Федора.
– Мы внутри. Аксель, поднимайся выше.
Меня не нужно было долго уговаривать. Оставив двоих бойцов охранять ученых в центре управления, я направился к аварийным выходам, ведущими наверх. Буквально через пять минут все здание ожило. Вой сирен говорил о том, что аварийная блокировка снята. Огромные бронированные щиты поднимались, открывая оконные проемы и пропуская свет в здание. Быстрыми, уверенными скачками я поднимался наверх. Этаж за этажом я приближался к своей цели.
Поднявшись наверх, меня встретила глухая тишина. Весь этаж как будто вымер. Врываясь в комнаты и кабинеты, я натыкался на сплошную пустоту.
– Трусы, я уже пришел к вам! – Кричал я, врываясь из кабинета в кабинет. – Вы не спрячетесь от моего гнева!
Обойдя практически все кабинеты, мне оставался один путь, и он вел в зал собраний. Это была большая аудитория, имевшая вид мансарды.
Встав возле стены, я аккуратно приоткрыл дверь и взял наизготовку пистолет.
– Заходите, Аксель, мы вас уже заждались. – Эхом раздался голос Уварова.
Полностью открыв дверь, я осторожно прошел внутрь.
Аудитория имела ступенчатую основу. Все места были заняты, зал был набит до отказа. От вида людей создавалось ощущение, будто бы они все уснули. Снизу на сцене стоял стол, за которым сидели все старейшины. У всех, кроме Уварова, который сидел во главе, был такой же спящий вид.
– Здравствуй. Вот ты и добился того, чего так хотел. – Он уверенно сидел, держась не как побежденный, а как победитель. – Чего ты добился своими действиями?
Пока Уваров говорил, я медленно опускался к нему на сцену. Люди, которых я принял за спящих оказались мертвы. Уваров бы оратором, который окружил себя мертвыми слушателями.
– Правды и справедливости. Вы слишком долго прятались за этими стенами, профессор. – С каждым словом я был все ближе и ближе к нему.
– Ты погубил нашу работу. Ты уничтожил наш мир. А ради чего? Ради каких-то людей. Ты оказался чрезвычайно глуп, Аксель, непростительно глуп. – Он встал со своего места. – Ты проиграл в этой войне. Ты думаешь, что ты спаситель и освободитель, но это не так. Другие смотрители городов не допустят и не стерпят твоих действий. За эти годы мы добились таких успехов, мы могли восстановить науку, создать новый мир.
Праведный гнев воспылал внутри меня. Этот человек осознанно уничтожал и пренебрегал людьми. Вся правящая каста воспринимала людей как расходный материал, и никак иначе.
– Вы бросили простых людей на произвол судьбы. Вы давали им мнимую защиту, а когда они узнавали ваши истинные мотивы, вы делали все, чтобы эта информация не просачивалась дальше стен этого мерзкого здания. – Я опустил оружие. – Сильный всегда должен защищать слабых.
– Ха! – Выкрикнул он. – Мои коллеги не могли допустить, что такой червь как ты будет руководить потомственными учеными и главами города. Поэтому мы все решили покончить с твоим самоуправством. Я не мог не дождаться тебя. Ты! – Вскинув руку, он указал на меня. – Ты должен был верно служить нам, но вместо этого ты предал! Предал всех нас, предал наше доверие и заботу, а ведь мы приняли тебя, сделали полноправным членом общества.
– Вы сами себя предали. – Мне было искренне жаль ученого, он слишком долго игрался с чужими жизнями, и даже хуже, он не считался с ними. Люди были лишь инструментами, который они использовали для проведения своих экспериментов. – Я дал людям возможность открыто верить. Дал надежду на светлое будущее и цель для существования.
Он сверлил меня взглядом. Он всем своим надменным видом давал понять, что ему плевать на мои слова. Ему все равно, он гнул свою линию.
Вера – это яд. Своими действиями ты бросаешь людей в пучину хаоса и невежества. Ты не прав и в глубине души ты это знаешь, но не хочешь этого увидеть. Но хватит слов. – Он поднес левую руку к лицу. – Для меня все кончено.
Он проглотил что-то, что положил в рот и рухнул на пол. Я остался совершенно один в помещении, полном мертвецов. Это был конец власти смотрителей. Теперь я стал правителем города, и от меня зависела судьба его жителей. Что бы теперь не случилось, пути обратно больше не было. Время перемен пришло.