Ирина Буря
Ангел-мститель

– Тем, что я это делаю в ответ, – спокойно отозвалась Марина, – я просто даю сдачи. Безропотность жертвы приводит к тому, что всякая дрянь даже не задумается при выборе следующей.

– Но ведь ты же опускаешься до их уровня! – воскликнула Светка.

– А с заоблачных высей очень плохо видно, что в темных переулках происходит. – Коротко глянув на моего ангела, Марина откинулась на спинку своего стула. – Преступников наказывают те, кто по земле ходит – рядом с ними. Потому что они их знают.

– Ну, настоящих преступников – конечно! – не на шутку разволновалась Светка. – А насчет тех, которые, как ты выразилась, жизнь отравляют – неправа ты, Марина! Раз отравляют, значит, есть у них в душе, чем отравлять; а ты начнешь то же самое делать – и тебя ведь изнутри разъедать начнет!

Марина значительно глянула на меня, и я с ужасом представила себе реакцию Светки на информацию о существовании темных ангелов, смысл жизни которых сводится к «отравлению» других людей, и о том, что нам довелось всерьез с ними столкнуться.

– Татьяна, а что ты думаешь по этому поводу? – вдруг послышался рядом со мной голос моего ангела.

Я вздрогнула. С чего это его мое мнение заинтересовало? Да еще и после того, как столько времени врал мне про Дениса? Ну, не врал – но ведь и правды-то не говорил! Я ведь тогда, как Светка сейчас, ничего не знала – все общие разговоры вела, ситуацию со всех сторон рассмотреть старалась, всем оправдания найти. Впрочем, понятно – заметил, небось, как мы с Мариной переглянулись, словно она и меня убеждает, и решил ее моими устами приструнить. Нет уж – сам спросил, что я думаю!

– Однозначно мне трудно ответить… – начала я.

– Ну, кто бы сомневался! – рассмеялась Марина.

– Но я скажу! – разозлилась я и на нее тоже. – Однозначного ответа и быть не может, потому что люди – разные. Абстрактные разговоры всегда легко вести, пока в конкретной ситуации в конкретного человека не упрешься. Вот Гале, к примеру, проще было вычеркнуть Дениса из своей жизни, забыть о нем и продолжать дальше жить спокойно, не кипя от злости – точно, как Светка говорит.

Мой ангел энергично закивал головой.

– А мне бы этого было мало, – мстительно продолжила я, и он замер. – Мне было бы приятно представить себе, как его встречают где-нибудь… в темном переулке и ломают ему руки-ноги. – У моего ангела забегали глаза, как будто он пытался что-то припомнить. – Но только представить – я не стала бы искать того, кто мог бы это сделать. Просто злость свою выплеснула бы в такой мысленной картине, чтобы она меня больше не точила. – Нахмурившись, мой ангел снова внимательно глянул на меня. С опаской, с удовлетворением отметила я. – А вот Марине, наверное, не просто пар нужно выпустить, а так, чтобы он механизм какой-нибудь в действие привел. И желательно – с высоким кпд, – решила я пошутить напоследок.

Похоже, удалось. Они все рассмеялись, и обстановка за столом заметно расслабилась.

– Ну, люди, само собой, разные, – повернулась ко мне с улыбкой Светка.

– Слава Богу! – бросил мой ангел, покосившись на Марину.

– Марине без высокого кпд никакое дело неинтересно, – согласно закивал Сергей.

– Молодец, Татьяна! – ухмыльнулась Марина, и вдруг хитро прищурилась: – Насчет абстрактных разговоров – это ты в самую точку попала. Я сама их терпеть не могу. Совсем другое дело конкретным случаем заняться. И раз уж мне подвернулась такая возможность… Вернемся к этой теме шестнадцатого.

– Марина, но шестнадцатое же – рабочий день! – простонала Светка.

– Каким конкретным случаем? – завопил мой ангел.

– Шестнадцатое – это пятница, – ответила Марина Светке, – и я свой день рождения никуда переносить не собираюсь. Встретимся после работы, на часик – как обычно.

– Каким конкретным случаем? – процедил мой ангел сквозь зубы.

– Интересным, – загадочно улыбнулась Марина, – и который касается только меня, – добавила она с нажимом, и я поняла, что больше из нее и слова не вытянешь. Мой ангел, по-моему, тоже – судя по его мрачному виду.

По случаю выходных мы засиделись, и гости наши начали собираться домой где-то около одиннадцати. Мы вышли их проводить, и в ожидании лифта Марина начала раздавать всем указания по поводу дня своего рождения.

– Заберешь Светку с работы на машине – и прямо в «Фараон». Не забыл с прошлого года, где он находится? – наставила она палец на Сергея.

– Ты хоть раз что-нибудь поближе не могла найти? – поморщился Сергей.

– Поближе – не значит получше, – отрезала Марина. – Свет, на работе не задерживаться – один раз уйдешь вовремя. – Она повернулась к нам. – Вас я сама заберу. Анатолий, ты же будешь Татьяну с работы встречать, правда? – умильно улыбнулась она моему ангелу.

В этот момент подошел лифт, и еще раз обменявшись клятвенным «Шестнадцатого никаких отговорок», мы расстались с нашими гостями.

Мой ангел повернулся ко мне с явно нарисованной грозовой тучей на лице…

Спасла меня соседка. Та самая старушка Варвара Степановна. Не успели мы и шагу в коридор ступить, как она выскочила из своей двери, и на нас понеслось:

– Да когда же это кончится?! Вам здесь, что, проходной двор?! То они ремонт делают – второй! – и пыль тебе, и грязь, и мебель туда-сюда совают! То переезжают – дверью своей по десять раз в день грюкают! А теперь еще и толпы к ним ходить будут – да посреди ночи, да гогочут, как цыгане?!

Мой ангел шагнул к ней, и старушенция вдруг смолкла и отступила назад.

– Больше это не повторится, – тихо и отчетливо проговорил мой ангел. Только на последнем слове как будто отдаленный гром громыхнул. – А сейчас мне нужно с женой поговорить.

– Ну, тогда… ладно… я пойду, – пробормотала старушка и начала мелкими шажками пятиться к своей двери.

Мой ангел развернулся, молча схватил меня за локоть и без всяких церемоний затащил в квартиру.

– Что она задумала? – полетело мне в лицо, как только он захлопнул дверь. Изо всех сил.

– Если ты о Марине, то понятия не имею, – честно ответила я.

– Не ври! – рявкнул он. – Я видел, как вы переглядывались!

– Мы не потому переглядывались! – огрызнулась я, и принялась сбивчиво объяснять: – Я просто Светке все хотела рассказать – она уже и так что-то почуяла! – а Марина мне сказала, что Светке еще рано – и что она ей по-своему все преподнесет – и потому так разговор и повернула – и я теперь согласна – Светка все равно не поверит – как Галя. Вот.

– Что ты хотела Свете рассказать? – тихо спросил мой ангел, наклоняясь ко мне.

Вот теперь я струхнула по-настоящему.

– Ну, все, – забормотала я, вжав голову в плечи и косясь в сторону. – В общих чертах. Про Дениса и нашу с Мариной размолвку. Не называя имен и не вдаваясь в подробности. Но Марина лучшую историю придумала. И не смей на меня орать, – на всякий случай перешла я на октаву выше, – бабка сейчас милицию вызовет!

– Милицию. – Он привалился спиной к противоположной стене, отдуваясь. – Значит, милиции ты боишься, а секреты, которые клещами из меня вытянула, направо и налево разбалтывать – это тебе нипочем? Меня под очередное служебное расследование подставить – и Тошу заодно! – это тебе вообще наплевать, да?

– Не направо и налево, а Светке! – обиделась я. – И ничего я из тебя не вытягивала – сам все рассказал, и ничего тебе за это не сделали! И посоветоваться с тобой я, между прочим, собиралась. Потом. Я же не сегодня думала Светке все рассказывать. Я просто хотела сначала Маринино мнение узнать – как главной участницы…

– Как кого? – Мой ангел оглушительно расхохотался. – Нет-нет, я не спорю, – помахал он рукой, когда я открыла рот, – Дениса она в лужу красиво посадила, но я хотел бы посмотреть, что бы у нее вышло, если бы Стас каждый ее шаг, как курица-наседка, не страховал…

– Кто? – переспросила я.

– Стас, – повторил мой ангел. – Тот, который Дениса отсюда увел. Руководитель отдела карателей.

Я вспомнила мускулистого парня неприятной наружности, который появился у нас перед самым Новым Годом. А ведь действительно – он вместе с Денисом пропал, когда мы с Мариной из кухни вернулись.

– Слушай, может, нам уже на работу пора? – тихо спросила я.

– Чего это? – настороженно глянул он на меня.

– Мы, по-моему, переобщались, – ответила я, глядя в пол. – Вон ты своих вспоминать начал – значит, скучно тебе уже.

– Да нет, Татьяна, с тобой соскучиться я как-то не успеваю, – хмыкнул он. – А насчет своих – кто народ сегодня собрал? С тобой общаться я сутками готов – но только наедине, чтобы никто тебя бредовыми идеями не отвлекал. Так что передай Марине…

– Сам и передашь, – буркнула я. – Шестнадцатого. Ты, по-моему, под Новый Год обещал отныне в самом непосредственном контакте с ней находиться.

– Обещал. На свою голову, – вздохнул он и, зайдя мне за спину, обхватил за плечи. – И Стасу обещал присмотреть, чтобы она, сломя голову, в первое попавшееся осиное гнездо не ринулась, – пробормотал он мне на ухо и добавил еще тише, подталкивая меня к спальне: – И никого другого за собой туда не утащила.

Ближайшие несколько дней у меня все не шли из головы Маринины рассуждения о том, что нужно давать сдачи и держать зло в страхе. Чего-то в них не хватало. И только после встречи с родителями я поняла чего – терпения. А может, мысли об отдаленных последствиях.

Встретились мы с ними по традиции на Рождество – начали, по давно заведенному обычаю, с обеда, во время которого был подведен итог нашим достижениям (поскольку на сей раз у нас собрались), после чего последовали их советы по дальнейшему благоустройству нашей жизни. Я слушала, как они, привычно сменяя друг друга, рассказывают нам, как, что и когда делать, и вдруг поймала себя на том, что меня это совершенно не раздражает.

Сколько раз, подумала я, мы с ними доводили друг друга до белого каления, сколько раз они говорили мне такие вещи, что в ответ мне хотелось только орать, чтобы они оставили меня в покое со своими опостылевшими поучениями, и что? Сдержаться мне далеко не всегда удавалось, но в большинстве случаев что-то все же останавливало меня перед тем, чтобы – в ответ на унизительное, как мне тогда казалось, пренебрежение к моему пониманию вещей – дать им сдачи, да побольнее, как Марина предлагала. Сидела где-то внутри неосознанная надежда, что однажды мы сможем услышать друг друга – нужно только, сцепив зубы, дождаться этого момента. И, если уж быть до конца откровенной, питалась эта надежда – столько лет! – какой-то отчаянной потребностью в их одобрении.

Я поняла это, когда они принялись хвалить – сдержанно, с оговорками, но хвалить – наш ремонт, наш переезд, вид из окна и здоровую атмосферу нашего района, наш обед и внимательное отношение к правильному питанию. Внутри меня вдруг забулькал теплый фонтанчик полного удовлетворения. И благодарности. До меня вдруг дошло, что они смотрят на жизнь с расстояния в двадцать лет из моего будущего. И для них эти двадцать лет уже утрамбовались в плотный слиток чистейшего опыта, выдавив из их сознания воспоминания о безрассудном любопытстве, безграничной уверенности в своих силах, горькой обиде на обстоятельства при неудачах и яростном стремлении доказать, что они тебя не сломят.

Я ведь тоже уже забыла ту сумасшедшую круговерть, в которой нас носило, как щепку в горной реке, во время ремонта, и сейчас с одним только удовольствием оглядывалась на его результаты.

Что же мне мешает просто послушать их советы – просто послушать и запомнить? Все бросить и немедленно следовать им меня ведь все равно ничто не заставит, но однажды – если вдруг собственного опыта не хватит – всплывет в памяти, с какой стороны можно к делу подступиться. Так у каждого человека в доме со временем накапливается масса ненужных с виду вещей, и наступает момент, когда он – неожиданно для себя – припоминает: «А вот лежит у меня давненько в том дальнем шкафчике именно то, что сейчас нужно!».

Следом за этими мыслями пришла ко мне и другая – которая понравилась мне намного меньше. Мой ангел ведь тоже – кладезь человеческого опыта – и своего, и чужого, утрамбованного, мне, что, и его всякий раз безропотно слушаться? Нет-нет-нет, у меня и другие… весьма разумные соображения мелькали: «Разве что однажды,… когда вдруг растеряешься,… а пока просто послушать…».

На работе, на которую мы все вернулись девятого января, я получила лишнее подтверждение того, что Маринина теория далеко не всегда и не ко всем применима. Хватило же у Тоши терпения дождаться, пока Галя сама от Дениса откажется! А начал бы он ему откровенно мстить, да еще и физически – Галя бы из простого человеческого чувства противоречия вцепилась бы в своего идола мертвой хваткой. Правильно я тогда Тошу настроила! Скандал, правда, он Гале учинил – не удержался, но тут мой ангел, скорее, виноват – нечего было парня подпаивать. Вот тебе и многолетний опыт! Главное – не забыть об этом случае, когда он меня опять попробует авторитетом давить!

Гале, судя по всему, тоже удалось выбраться из подстроенной Денисом западни без какого бы то ни было видимого ущерба. После того, как она отказалась прийти к нам на новоселье, у меня закралось опасение, что осталась у нее в душе заноза, что она старается избегать всего, что может напомнить ей о Денисе… Но после новогодних выходных я встретила ту самую Галю – приветливую и улыбчивую – которую я так давно знала и которой мне так не хватало в последнее время. Пожалуй, даже более улыбчивую – на днях у нее впервые шевельнулся ребенок, и она ни о чем другом просто говорить не могла.

– Мне сказали, что скоро можно будет определить, мальчик это или девочка, но я даже знать не хочу, – поведала она мне, сияя.

– Почему? – удивилась я.

– Да какая разница! – махнула она рукой. – Главное – чтобы здоровенький был. У меня сейчас вся жизнь на это направлена: и режим, и диета – в жизни представить себе не могла, сколько всего нельзя! – Она рассмеялась.

– А чего нельзя? – с любопытством спросила я.

Она принялась загибать пальцы.

– Острое – нельзя, соленое – нельзя, слишком много мучного – нельзя, алкоголь – нельзя, шоколад – нельзя, недостаток кислорода – нельзя, переутомление – нельзя…

– Шоколад нельзя? – с ужасом переспросила я.

– Ну, не то, чтобы совсем, – улыбнулась она, – но в сладком ограничивать себя приходится – ужас! Но ничего – и потом восполню.

– А что ты про режим говорила? – вспомнила я.

– Утром – зарядка, питание – четыре-пять раз в день, ложиться спать – не позже одиннадцати, и перед сном – погулять не менее получаса, – перечислила она. – Меня Тоша, словно собачку породистую, по часам нужное время шагать заставляет.

– Тоша? – тут же навострила уши я.

– Ты только не подумай чего, – смутилась Галя. – Мы просто так, по-дружески встречаемся. Он сказал, что шефство надо мной берет, чтобы я не забыла о чем-нибудь, для ребенка важном. – Она задумчиво покачала головой. – Это же надо – совсем молоденький мальчик, в жизни бы не поверила, что он может так трепетно к детям относиться.

– Но это же замечательно, Галя! – воскликнула я со вспыхнувшей надеждой. – Кто его знает, как жизнь дальше повернется…

– Нет, Татьяна, – решительно возразила мне Галя. – Я вижу, куда ты клонишь, и еще раз говорю тебе – нет! Я уже о муже помечтала – хватит. Я только сейчас поняла, какие это все глупости… Знаешь, как говорят: «Мужчины приходят и уходят, а дети остаются».

Я не стала с ней спорить, чтобы не бередить прошлое, но эта поговорка мне никогда не нравилась. У меня никогда не было непреодолимого желания обзавестись детьми; по крайней мере, выходить замуж ради этого – за того, кто нравился, скорее, моим родителям, а не мне – я не стала. Потом у меня в жизни появился мой ангел и, спустя некоторое время, признался, что детей у него быть не может – эта новость меня тоже в отчаяние не привела, чего не скажешь о его благородном предложении оставить меня для кого-то более детородного. Но вот сейчас, когда Галина ситуация показала, что он ошибся (как всегда!), у меня вдруг возникло ощущение, что мне чего-то остро не хватает…

– Жалко, что ты не смогла к нам прийти, – сказала я Гале. – Все так расстроились – очень хотели тебя повидать. Приветов вот кучу передали…

– Спасибо, Татьяна, – улыбнулась она. – Ты всем тоже привет передавай и скажи, чтобы не обижались. У меня просто стиль жизни сейчас такой… для компании не очень подходящий. Вот произведу на свет чудо свое – тогда и общение наверстаю, вместе с шоколадом!

Нет, ну какая все-таки Галя молодец, с завистью подумала я. Вот умеет же человек одни светлые стороны во всем видеть! Я опять почувствовала, что безнадежно застряла где-то между Галиной добротой и Марининым умением отстаивать свои права. В теории Галина позиция в жизни нравилась мне намного больше, а вот на практике… временами меня так и подмывало дать сдачи. В последнее время – все чаще.

Наша бабушка-соседка скандалов больше не устраивала. В присутствии моего ангела. Когда мы уходили из дому или возвращались вместе, ее было и не слышно, и не видно. Но вот когда я оказывалась одна… Профессиональная популярность моего ангела росла – не стремительно, но неуклонно – старые клиенты рекомендовали его другим, и после Нового Года ему сделали несколько новых предложений. Согласился он не на все, но всякий раз ему требовалось подъехать на предварительную встречу, чтобы выяснить требования и условия работы, и он не всегда успевал забрать меня с работы.

Так вот, когда я возвращалась домой одна, бабуля всегда тут же оказывалась в коридоре – и бросала едкие замечания. Началось с того, что она заявила мне, что у них принято, чтобы соседи по очереди убирали на этаже. «Не в гостинице живем, чтобы прислуга за порядком следила», – заметила она, поджав губы. Я сказала, что вполне готова включиться в эту очередь. Первая же моя уборка прошла ее краткую, но всеобъемлющую инспекцию. Когда я домывала пол, она прошаркала к мусоропроводу, жуя губами и горестно вздыхая, что вот лучше бы, мол, подселилась к ним пара постарше – из тех, которые «знают, с какой стороны за швабру браться».

Когда однажды я оказалась рядом с ней возле лифта на первом этаже, она ринулась в него первой, чуть не сбив меня с ног.

– Да что же Вы толкаетесь! – возмутилась я.

– А то, что старших вперед пропускать надо, – торжествующе провозгласила она.

– Так ведь я же и хотела, чтобы Вы у нас на этаже первой вышли, – постаралась я утихомирить ее, сдерживаясь из последних сил.

– Эта молодежь, я вижу, никакого понятия об уважении не имеет, – ядовито бросила она. – Пожилого человека и вперед пропустить можно, и в лифте потесниться, чтобы он первым вышел – не убудет от вас!

Всякий раз я отворачивалась и старательно рассматривала единственную светлую сторону – мой ангел ничего об этом не знал. Первый раз он довольно прилично задержался, и к его приходу я уже успела забыть об инциденте, а потом… усугублять не хотелось. Зная его бешеный характер, мне даже жалко бабушку становилось. Потом, когда я ее уже не видела. Терпение, напомнила я себе – пожилым людям к переменам привыкать трудно; нужно только подождать, а пока не слишком часто на глаза ей попадаться.

Поэтому в пятницу, шестнадцатого, перспектива пойти к Марине на день рождения и вернуться домой попозже и с моим ангелом пришлась весьма кстати.

Вечером мы вышли из офиса с Галей и Тошей – мой ангел не стал назначать на тот день никаких встреч и ринулся вперед, чтобы материализоваться на улице – и тут же увидели его, стоящего рядом с Мариной прямо у крыльца.

– Всем привет, – без особых вступлений провозгласила Марина, – поехали!

– Марина, я тебя поздравляю, – быстро заговорила Галя, – и всего тебе самого лучшего – от души! – но…

– Галя, давай только без «но»! – поморщилась Марина. – Это ты Татьяне будешь зубы заговаривать про то, что далеко ехать. Я вас всех везу и назад прямо к подъезду доставлю.

– Да у меня и подарка-то нет! – растерялась Галя.

– Значит, придется еще раз встречаться, – ухмыльнулась Марина.

Мой ангел глухо хрюкнул. Глянув на него, я увидела, что он прикусил губу и отвернулся от Марины с таким видом, словно совершенно случайно рядом оказался.

– Марина, я лучше действительно домой поеду, – бормотала Галя, неловко переминаясь с ноги на ногу. – Я вам только все веселье испорчу. Мне и есть-то не все можно… И пить нельзя…

– Для тебя, – наставила на нее указательный палец Марина, – заказан сок – самый мультивитаминный из всех имеющихся. И есть будешь только то, что можно. И говорить тоже, – она покосилась на Тошу.

– Галь, в самом деле, – тут же вмешался тот, – давай съездим? На часик? До твоего дома в транспорте почти столько же добираться. А положительные эмоции тебе сейчас совсем не помешают.

– Вот, – повела в его сторону рукой Марина, – я знала, что мне нужно вас всех прямо у офиса перехватить – чтобы меня хоть кто-то поддержал. Пошли. Тоша, будет упираться – неси ее. – Она развернулась и пошла к своей машине, бросив через плечо: – Татьяна, пни Анатолия, а то он о чем-то своем замечтался.

Светка с Сергеем прибыли в любимое Маринино кафе «Фараон» буквально через пять минут после нас и подошли к столу, когда на нем уже расставляли еду. Когда все, наконец, расселись, разложили еду по тарелкам и разлили вино с соком, Марина подняла свой бокал.

– Куда? – возмутился Сергей. – Тебе сегодня говорить не положено.

– Да, а день рождения чей? – не отступила Марина.

– Твой-твой, – согласно закивал Сергей, – вот сиди и слушай, что тебе умные люди говорят.

– А я о чем? – снисходительно бросила ему Марина, и объявила: – Значит так, с торжественной частью нужно покончить быстро и дружно. Сейчас пьем за мое здоровье, один раз, с каждого по очереди – одно пожелание. Потом кушаем и болтаем. Все, поехали, времени мало.

Все рассмеялись, и Светка, как всегда, выскочила первой.

– Счастья тебе, Марина! – Она сказала это так, что сразу стало понятно, что речь идет о таком счастье, в котором и утонуть не жалко.

– И здоровья побольше! – Галя, похоже, сообразила, что не стоит ждать, пока слово дадут.

– И чтобы все у тебя получалось! – хохотнул Сергей. – Как всегда – и даже лучше!

– И чтобы другие тебе в этом помогали! – хитро прищурился Тоша.

– И чтобы ты не стеснялась совета спрашивать! – тут же добавил мой ангел.

– И чтобы все тебя понимали! – закончила я.

– Хм, – озадаченно уставилась в свой бокал Марина, – дорогие мои, вы поставили перед миром довольно сложную задачу. Ладно, будем надеяться, справится – приятного всем аппетита!

Где-то через полчаса общий разговор распался на отдельные составляющие. Светка вцепилась в Галю, и они принялись шушукаться о чем-то своем, недоступном пониманию бездетных представителей человеческой расы. Сергей воспользовался случаем, чтобы проконсультироваться с Тошей – он, похоже, решил ноутбук покупать, чтобы Светка могла часть работы домой брать и не задерживаться каждый второй день в издательстве. Тоша затоковал, как тетерев, и – как тетерев же – перестал замечать что-либо вокруг себя.

Мой ангел словно ждал именно этого момента.

– Так что там за эксперимент, о котором ты говорила? – небрежно спросил он.

– А я все думаю, – хмыкнула она, – когда же кто-нибудь вспомнит?

– Ну? – В глазах у него появилась тревожная настороженность.

– Будешь нукать, – огрызнулась она, – вообще ничего не услышишь. Это, между прочим, мое дело…

– Марина, так нечестно, – вмешалась я, видя, что у него скулы ходуном заходили. – Тебя никто за язык не тянул, сама начала – теперь договаривай.

– Ладно. – Марина положила на стол вилку с ножом и устроилась поудобнее на стуле. – Помнишь того паразита, с которым я в последний раз в индивидуальный тур ездила?

Я кивнула. Мой ангел – тоже. Марина вопросительно вскинула бровь, но тут же понимающе кивнула.

– А говорят, что подслушивать нехорошо, – заметила она, ни к кому конкретно не обращаясь.

Я смущенно заерзала на стуле, мой ангел нацепил на лицо простодушно-заинтересованное выражение, Марина с довольным видом рассмеялась.

– Это к слову, – небрежно бросила она, и продолжила: – Крови он из меня тогда выпил – слов нет. Все ему не так – слишком дорого, недостаточно комфортно, непрофессионально организовано, и он всегда лучше всех знает, что делать и как сказать. И не только из меня – он у нас клиент давний, его все, как огня, боятся. А недавно он узнал, что мы в список предложений Индию включили, и приехал заказывать тур. – Она расплылась в плотоядной ухмылке.

– И ты ему отказала? – с надеждой в голосе спросил мой ангел.

– Вот еще! – фыркнула Марина, – я же там работаю, по-моему, а не личные счеты свожу.

– Значит, счеты ты решила не сводить… – Мой ангел, похоже, еще больше насторожился. – А в чем эксперимент тогда состоял?

– Я рассказала ему обо всех наших предложениях, – усмехнулась Марина, – по пунктам: трансфер, проживание, питание, экскурсии… На что он ответил, что прекрасно знает, что в мою задачу входит втюхнуть ему обслуживание подороже, и выложил мне список того, что ему от нас требуется. Авиабилеты, бронь гостиницы не выше трех звезд и адрес ближайшего автосалона, где он сможет арендовать машину – он сам проедется по тем местам, которые его интересуют, равно, как и кушать будет в каком-нибудь кафе поблизости.

Мы с ангелом удивленно переглянулись.

– Ну и что?

– А то, – нежнейшим голосом объяснила Марина, – что Индия – это не Европа. Гостиница в три звезды тут и там – это две большие разницы, так же, как и правила дорожного движения. И кушать там лучше в тех местах, где хоть какой-то контроль за процессом приготовления пищи имеется – о чем на вывесках, разумеется, не написано. Иначе медицинскую помощь лучше с собой в поездку брать – в виде приятеля-доктора с его аптечкой размером с чемодан.

– Я ему все это объяснила, – продолжила она, отвечая на наш немой вопрос, – но он же все всегда лучше знает… И тогда я подумала: от чего бы не пойти навстречу старому клиенту и опытному путешественнику и не дать ему именно то, что он требует. Позавчера он вернулся…

– И что? – выдохнула я.

– Ничего, жив, – пожала плечами Марина. – Я ведь не поленилась, позвонила – новое направление, нас чрезвычайно интересуют отзывы о нем. В номере у него один вентилятор был, потолочный, поломанный; поездок на машине ему одного дня хватило – и так рихтовку оплачивать пришлось; в кафе, слава Богу, ничего не ел – в два зашел и тут же вышел, пришлось потом в наш же ресторан идти и по полной стоимости и обедать, и ужинать; и экскурсии на месте дороже, конечно, ему обошлись. Злой он был – не передать, но жаловаться ему не на кого было, кроме как на себя. О чем я ему – с огромным удовольствием! – и сообщила.

– И это все? – спросил мой ангел, все еще хмурясь.

– Конечно! – уверила его Марина. – Я просто решила дать щелчок по носу – можешь называть это местью! – заносчивому всезнайке, который приходит ко мне за профессиональной помощью и тут же начинает учить меня, как мою работу выполнять. Пусть получит то, что хотел – и если у него потом поездка насмарку пойдет, или дверь в проем не станет, или в пиджаке одно плечо выше другого казаться будет, пусть на зеркало орет. И в следующий раз думает, как вести себя при оформлении заказа – даже если не у меня.

Мой ангел задумчиво молчал.

– Да, – мечтательно произнесла я. – Вот бы нашей бабуле подселить вместо нас… на месяц… двух… среднего возраста… алкоголиков со стажем…

– А что такое? – одновременно спросили мой ангел и Марина.

– Да это я так – пар выпускаю, – попыталась отшутиться я. – Она мне уже дырку в голове проела…

– А вот с этого момента поподробнее, – повернулся ко мне мой ангел. Марина тоже уставилась на меня с каким-то непонятным выражением.

– Да говорю же вам – ничего страшного, – отмахнулась я. – Ну, ходит старый человек, ворчит – то мы слишком шумим, то я не так убираю, то в лифт ее не пропустила…

– А я почему об этом не знаю? – рявкнул мой ангел.

– В самом деле? – насмешливо глянула на него Марина.

– Чтобы ты на нее орать начал? – пришлось и мне огрызнуться.

– Почему сразу – орать? – насупился мой ангел.

– Да, – задумчиво произнесла Марина, – вот орать, пожалуй, ни к чему…

В этот момент Галя с Тошей стали домой собираться, а за ними – и Светка с Сергеем. Марина, как и обещала, отвезла Галю домой (Тоша вышел вместе с ней под предлогом того, что перед сном прогуляться нужно), а потом и нас.

В лифте я повернулась к моему ангелу.

– Слушай, давай только на этаже потише, – попросила его я.

– Ты, что, боишься ее? – уставился он на меня во все глаза.

– Да не то, чтобы боюсь, – поморщилась я, – но все же неприятно…

– Я с ней поговорю, – решительно расправил плечи он.

– Не надо, – быстро сказала я. – Это только по первому времени так, скоро все успокоится.

– Зря ты все же мне раньше об этом не рассказала, – покачал он головой. – Ты же знаешь, что я должен быть в курсе всего, что с тобой происходит!

Я неопределенно кивнула, чтобы прекратить этот разговор, пока он не вытянул из меня слово немедленно ставить его в известность о малейших изменениях в моей жизни.

Дело в том, что в последнее время у меня появилось подозрение, что у нас на горизонте замаячили куда более серьезные события.

Глава 3.

Помощь и взаимовыручка

Я всегда знал, что вступая в обязанности ангела-хранителя, нужно быть готовым к любым сюрпризам.

Работа, знаете ли, такая – с людьми.

Без ложной скромности замечу, что оценивать любую, самую сложную ситуацию и мгновенно находить из нее наиболее оптимальный выход всегда у меня неплохо получалось. Взять хотя бы тот случай, когда Татьяна застукала меня в видимом состоянии – я тут же увидел в этой, с первого взгляда, катастрофе шанс выйти на качественно новый уровень работы и перешел в постоянную видимость, в которой смог куда более глубоко изучить особенности жизни и потребности моего сумасшедшего объекта хранения. Войдя в круг ее знакомых, я даже сумел наладить с большинством из них теплые, доверительные отношения.

И когда Анабель – моя коллега, направленная к знакомому Татьяны Франсуа – раскрыла мое инкогнито, я не стал со всех ног бросаться назад в кусты (в смысле, в невидимость), а воспользовался предоставленным судьбой случаем, чтобы тщательно ознакомиться с ее более обширным опытом пребывания на земле. И даже если потом меня вызвали на дисциплинарное слушание в контрольной комиссии, мне удалось отстоять свою точку зрения на характер отношений между ангелом-хранителем и вверенным ему человеком и добиться их признания правоты всех моих действий.

Дополнительная нагрузка также никогда не вызывала у меня неприятия. Несмотря на то, что мне пришлось найти работу, чтобы обеспечить свой официальный статус пребывания на земле в видимости, я с удовольствием принял на себя обязательства по наставничеству над молодым и неопытным коллегой, у которого возникли трудности в понимании его подопечной Гали, и которого Татьяна окрестила Тошей. Именно с удовольствием – мне всегда казалось, что нам на земле не мешало бы потеснее общаться, оказывая – по мере надобности – посильную помощь друг другу. И когда возникло подозрение, что за этими трудностями стоят наши противники по воздействию на человеческие души, именно у меня возникла мысль, каким образом можно эти опасения подтвердить или опровергнуть.