Ирина Ангелова
Слои

Глава 3: Дверь за актовым залом

Никита распахнул глаза, вглядываясь в пространство перед собой: узор на стенах закручивался, превращаясь в червей и змей, комната наполнилась густым воздухом, который с трудом проходил через бронхи и с таким же трудом выползал. Знакомое чувство безысходности затрепыхалось в груди, пробуждая запахи и привкусы воспоминаний, колких, как иглы.

– Опять тебя колошматит? – даже Паша проснулся – неужели Никита так шумел, отмахиваясь от змей и пытаясь прийти в себя?

– Эти обои, я… Я просто не могу! – выпалил он, подскакивая с кровати и врубая свет.

– Тебе надо валить отсюда, – сказал Паша уверенно. – Вот заснимешь то, что они тут творят, у тебя будет козырь перед опекой.

Никита уставился на него, будто только сейчас понимая, что Рыжий предлагал ему всё это время: план освобождения. Но если уж освобождаться, то от всей системы, а не от очередного дома и только для того, чтобы попасть в следующий дом.

– А если я больше не хочу иметь дел с опекой? – осторожно спросил Ник.

– Тебе есть куда идти? – в глазах Паши показалась надежда. – Хочешь, вместе свалим? Найдём хату, работу?

– Кто ж нас выпустит, – пробормотал Никита в поисках подтверждения, что ему не показалось, что именно Паша имел в виду. Пусть произнесёт это, чтобы Ник знал, на что идёт и ради чего.

– Я же тебе говорю, – Паша поймал наживку и ответил с горящими глазами, – проверни это сегодня утром, и у тебя будет козырь!

– А ты чего же не хочешь провернуть это сам? – Никита холодно бросил свой телефон ему на кровать.

– Я бы с радостью, – Паша с досадой покосился на мобильник. – Но Элла с меня теперь глаз не спустит, раз Марьян ей на меня донёс. Я же провинился, ты забыл?

– А что ты натворил, кстати? – парень воспользовался случаем разузнать то, что давно хотел.

– Ничего! Просто Марьяну везде ухажёры Влады мерещатся, гнида такая! Марьян гнида, – твёрдо повторил он, – Влада нормальная девчонка, но бесхребетная. Он её прессует, а та – лапки кверху.

– Не знаю, чувак, – Никита сел и устало потёр лицо. Ему нужно было всё взвесить: информации было недостаточно, Паша всё твердил: “сам увидишь”, а что именно он там увидит и стоит ли овчинка выделки – большой вопрос.

Тут он заметил, что забыл прошлым вечером убрать компьютер в сейф, и теперь он просто лежал на тумбочке рядом с кроватью. Никиту аж в холод бросило: нельзя его здесь так оставлять, и неважно, украдут его или просто взломают – в любом случае это будет конец.

Парень быстро запер компьютер и телефон в сейф и вернулся в кровать, косясь на эти уродские цветы на стене. Лишь бы опять не напали.

Послышалась насмешка. Никита обернулся на соседа.

– Ты же не поверил Элле, что в этом сейфе твои вещи будут в целости и сохранности? – в его язвительном взгляде промелькнул страх. Ник молчал, растерянно тараня его глазами, и Паша цокнул и замотал головой.

– Что ж ты меня не слушаешь? Для Эллы нет ничего святого, она в кишки тебе залезет, не то что в сейф!

– Зачем тогда это всё?

– Мозги тебе запудрить! Чтобы ты расслабился! Элла всё про всех знает, самые грязные тайны: что у нас под ногтями и на каких сайтах мы передёргиваем, ясно тебе? Сейф, твою мать, – пробурчал Паша, поворачиваясь лицом к стене и накрываясь одеялом.

Через пять минут он уже сопел, а Никита так и не мог понять, как ему поступить. Нельзя было допустить, чтобы кто-то залез в его компьютер. Попробовать замести следы? Если всё удалить с ноутбука, потом ещё неделю придётся доступ восстанавливать. А кто гарантирует, что залезать не станут регулярно? Как теперь работать-то?

Предыдущий “папашка” пусть и бухал день и ночь, да хотя бы в чужие дела не лез. Уж лучше там бы досиживал, в тесной вонючей конуре, чем в эту вашу “новую жизнь” по новым правилам…

***

– Ты куда это? Занятия проходят там, – Элла поймала Никиту удалявшимся от аудитории по коридору.

Прошлой ночью ему не удалось выспаться в компании хищных цветов и навязчивых мыслей, и теперь синяки под глазами удачно подтверждали его легенду:

– Мне что-то нехорошо этим утром, я снова в туалет, – он взялся за живот, смекнув, что лучше ссылаться на понос, а то из-за тошноты ему ещё и врача могут вызвать, нарушив план, роившийся в мозгу со вчерашнего вечера, подсаженный ему, словно вирус.

Элла прищурила глаза и поглядела на него, видимо, оценивая, не притворяется ли. Наверняка каких только отговорок она не слышала за всё время работы с подростками. В конце концов, она смилостивилась:

– Иди отлежись сегодня. Не будем форсировать твою адаптацию.

“Может, и не будет никакой адаптации, – подумал себе Никита, – вот сейчас и посмотрим, что творится в этой тюрьме на самом деле”.

Он коротко кивнул и засеменил дальше по коридору, стараясь успеть за Владой и Марьяном, которые пару минут назад скрылись за углом вместе с ещё несколькими ребятами.

Убедившись, что за ним никто не наблюдает, он шнырнул за массивные двери, на которых висела табличка “Актовый зал”. Никита будто оказался в другом мрачном мире, где пыль не вытирали из страха разбудить дьявольщину. От пустых рядов кресел веяло холодом, и парень на секунду поддался импульсу отказаться от этой идеи и даже сделал несколько шагов обратно к двери, но потом вспомнил, что другого шанса может не представиться, а допускать, чтобы его компьютер оказался в чьих-то руках, было нельзя.

И он последовал через зал прямо к сцене – командный голос Марьяна доносился из-за кулис. В какой такой поход они собрались в актовом? Может, просто вещи какие берут?

Никита подошёл вплотную к серым плотным шторам, отделявшим его от ребят, и прислушался.

– Все готовы? – послышались слова Марьяна. – Заходим!

Никита шарахнулся в сторону, притаившись сбоку от сцены – если они будут выходить, то в этой темени его не увидят.

Но никто так и не появился, а из-за кулис доносился странный шум, похожий одновременно на шорох и волны терменвокса.

Через минуту к этому звуку добавился чей-то восторженный вопль, и Никита больше мог ждать. Он нырнул за сцену и обомлел. То, что он увидел, навсегда останется в его памяти и захватит его ум на ближайшие годы.

Тихий шёпот сорвался с его губ, когда он наблюдал, как последние двое ребят исчезли в светящемся портале. Огромное круглое отверстие, мерцающее эфирным золотистым сиянием, казалось, пульсировало, гипнотизируя и притягивая.

С опаской Никита наблюдал за происходящим, пытаясь объять это зрелище. Воздух казался насыщенным электричеством, сердце бешено колотилось в груди, и холодная дрожь пробежала по спине, когда парень услышал первые догадки внутреннего голоса.

Куда ведёт это… окно? Это и есть тот самый “поход”, о котором все говорят? Поход куда? Паша хотел, чтобы Никита увидел именно это?

Вспомнив про Пашу, Ник достал телефон, направил на “окно” и включил запись. Голос внутри побуждал его к действию. Шаг за шагом, парень приближался к порталу, и приглушённый звук терменвокса становился всё отчётливее. Он с опаской протянул палец к переливающемуся миллионами золотистых частиц обручу входа, и тот утонул в холодных объятиях энергетической массы. Ник одёрнул руку и отшатнулся, всматриваясь вглубь кольца, но ничего не мог разглядеть, хоть голоса ребят по-прежнему раздавались “с той стороны”.

Никита усилием воли сделал глубокий вдох, зажмурился и подтолкнул своё тело вперёд – пока мозг не запаниковал и не заставил ноги развернуться и бежать прочь.

Он словно оказался под холодным душем, пробирающем до костей, а гудящие звуки дрелью сверлили мозг. Никита так и не заставил себя открыть глаза, пока не оказался по другую сторону портала. Как только ощутил твёрдую опору под ногами, он упал на землю (будто телу нужно было пару секунд, чтобы “пересобраться”) и услышал, как сердце отстукивает глухую барабанную дробь, а гул в ушах вытесняет другой яркий звук – шум прибоя.

И только тогда он открыл глаза.

Скалистый берег простирался перед ним, его острые края врезались в морское полотно. Вид моря действительно ошеломлял Ника. Каким-то образом, вопреки всей логике, море игнорировало гравитацию, поднимаясь выше уровня берега. При этом волны разбивались о камни, не покушаясь на границу суши, не грозя поглотить её обитателей.

Это был то ли сон, то ли кошмар, то ли картинка, созданная искусственным интеллектом, которая вроде бы похожа на жизнь, но что-то в ней не так и вызывает кринж.

Никита опомнился и проверил телефон – запись на удивление всё ещё шла.

И тут, словно увиденного было мало, ребята, до сих пор стоявшие на берегу, не замечая преследования, стали один за другим вздыматься вверх. Просто скачок – и они в воздухе, соревнуются с морской пеной, кто выше прыгнет. Вон там Влада безудержно хохочет, седлая ветер.

Наверное, Никита в изумлении издал слишком громкий звук, потому что ещё один парень из группы, скользивший над океаном, заметил его и крикнул что-то, заставив остальных обернуться.

Один за другим, парни и девушки вернулись на берег, спрыгивая с высоты и ловко приземляясь на чёрные мокрые от брызг скалы.

Марьян вгляделся в Никиту и хмыкнул Владе:

– Твой ухажёр, – затем быстрыми движениями сократил расстояние между ними и выхватил из рук парня телефон, воскликнув. – Какого хрена ты творишь?

Ник не мог и слово проронить – связки не слушались. Воли хватало только переключаться взглядом с одного лица на другое, и ничего, кроме неприязни, он там не видел. Будто они все в тот момент решили убить его и сбросить тело в море.