Ирина Ангелова
Слои

Никита вдруг увидел что-то странное в самих стенах: причудливые символы, заложенные в цемент. Вот спираль, вот квадрат с точкой посередине, а там виднеется пирамида…

Чьё-то внезапное появление отвлекло парня от странных символов: перед ним нарисовался знакомый точёный силуэт.

– Шлем забыл, – Влада протянула ему жёлтую каску. Пока Ник её надевал, девушка смотрела на него своими пытливыми зелёными глазищами. Он старался не держать долгого зрительного контакта, и предпочёл рассеянно озираться.

– А что здесь строят? – спросил он.

– Второй корпус, – ответила Влада, жуя жвачку. До Ника донеслось её черничное дыхание.

– А почему строите вы? То есть мы…

– Ты разве не знаешь? – ехидно улыбнулась она, протягивая ему лопату. – Труд облагораживает!

Никита не мог понять, она с приветом или просто классная девчонка. За свои семнадцать лет он ни разу не встречал классных девчонок, зато встречал много ненормальных, поэтому не понимал, можно ли доверять обаянию Влады или она из тех, кто может воткнуть отвёртку в печень.

– Ну, какой у тебя анамнез? – будто прочитав его мысли, спросила девушка.

– Ч…что?

– С чем ты пожаловал в нашу дурку? – она продолжала смотреть, ожидая ответа, потом всё-таки пояснила. – Это школа для трудных подростков, у каждого своё говнишко. У Дани родители бухали, Лизу растлевал папа, – говорила она как-то житейски, ловко перевязывая на талии фланелевую рубашку, подчёркивая свои идеальные пропорции. – А у тебя что?

Заглядывая за спину Влады, чтобы убедиться, что её парень-бугай не озлобится на него за милые разговоры с его девушкой и не сделает своей миссией испортить ему жизнь, Никита выдал:

– Родители – наркоманы.

Та с пониманием вздохнула:

– Травма оставленного, отсутствие доверия к миру, отсутствие опоры. Добро пожаловать в наш клуб! – улыбалась она так, будто принимала его на работу.

– Ты что, психолог? – опешил Ник.

– Меня Элла научила. Поживи здесь с моё, и ты психологом станешь! – хохотнула она. Девушка будто заполняла собой всё пространство, приглашая его под свой солнечный зонтик. Не очень это сочеталось с чёрными тенями, “говнодавами” и рваными джинсовыми шортиками.

Не сразу, но Никите удалось разродиться вопросом:

– Сколько ты уже здесь?

– Два года – почти с момента основания школы, – легко отвечала Влада, не замечая его мучений.

– Школе всего два года?

– Элла и Марк здесь уже давно, просто школой это раньше не было.

– Марк?

– Директор. Ты не встречался с Марком?

Их разговор прервал чей-то спор, стремительно набиравший громкость.

– Хрена с два! Я его заработал! – донеслось с другой стороны стройки, и Никита почти сразу обнаружил источник.

Паша снова столкнулся с Марьяном – как тогда в холле.

– Так трофеи не зарабатывают, – рычал бугай. – Может, хоть так запомнишь. В другой раз не захочется своих под удар подставлять!

– Кто тебя здесь главным сделал? – ноздри Паши раздувались от злости, кулаки были сжаты. Марьян, завидев, что все вокруг наблюдают, тихо и членораздельно повторил:

– Давай сюда трофей.

И снова это слово: “трофей”. Что они все имеют в виду?

– Не делай хуже, – настаивал “старший”. – Ты знаешь, что Марк меня поддержит.

Паша скалился, с досадой оглядываясь по сторонам в поисках вариантов дальнейших действий. Почему-то остановился на Никите, сцепился с ним взглядом и как будто опомнился. Публика смотрела, как Рыжий вынул из кармана и передал Марьяну небольшой предмет, но как бы Никита ни старался, не мог разглядеть, что это было.

Паша зашагал прочь, а бугай добавил ему вслед:

– С завтрашней смены тебя сняли. Ещё раз увижу рядом с Владой – будет другой разговор!

Никита вернул Владе лопату и последовал за новоиспечённым другом.

– Вот же падла, вот падла! – парень расхаживал по комнате отдыха и ругался. Все были заняты на заднем дворе, так что никто не слышал его излияний.

– Что это было? – нагнал его Никита.

– Падла конченая, вот что это было!

– Чего он от тебя хотел?

Гневное хождение по комнате помогло выпустить пар, и Паша приземлился на диван. На его лице по-прежнему отражалась горечь и злость, но тело успокоилось, и тон голоса выровнялся.

– А ты сам всё увидишь, – сказал он, с вызовом глядя на Никиту.

Тот смотрел на него с немым вопросом.

– Завтра утром Влада и Марьян не пойдут на занятия. Проследи за ними, и всё сам увидишь. Всю их истинную суть.

– Ты про поход? – осторожно спросил Никита, а сам пытался собрать все кусочки пазла.

– Поход, от которого меня отстранили. Как будто я прокажённый какой-то, – мрачно добавил Паша, а его тёмно-рыжие брови соединились, отбрасывая на глаза тяжёлую тень. Видимо, вспомнилось, как Марьян собак на него спустил при всё честном народе.

– Я не хочу попадать в неприятности в первый же день, – Ник замотал головой. – И потом, как я выйду за ворота незамеченным?

– Никуда выходить не надо, всё произойдёт на территории школы, – оживился сосед и добавил, подавшись вперёд. – Ты хочешь узнать, что здесь на самом деле происходит или нет?

– Почему бы тебе просто мне не рассказать? – ровно спросил Никита. Он вроде доверял Паше, но нутро говорило, что затея мутная, и выйдет боком, а внимание к себе привлекать он не должен ни в коем случае.

– Ты скажешь, что я ненормальный, – с досадой улыбнулся Паша и снова вернулся к своему плану. – У тебя мобильник есть?

– Есть, а что? – Никита напрягся.

– Возьми его с собой завтра, проследи за Марьяном, только не попадись ему на глаза, – предостерёг Паша шёпотом. – И засними всё на камеру телефона. Поверь мне, – добавил он с горькой усмешкой, – ты потом будешь меня благодарить.