Илья Андреевич Беляев
Система. Забвение. Конец начала 2. Книга вторая. Цикл «Икосаэдр. Бронзовый аддон»
– И из-за этого обрубка пресмыкающегося стоило отдавать жизнь моему отцу? – фыркнула женщина, закрывая ларец и беря его в руки.
– Может этот предмет для дипломатии? Возможно, кто-то его должен носить в знак мира и благосклонных расположений!
– Возможно. Разберемся в Сквоше. Думаю, там мы найдем ответы на интересующие нас вопросы.
Переложив нужные для дальнейшего перехода вещи, еду и оружие в обоз Хали, мы выпрягли коня из обоза Леи, оставив в нем мертвого погонщика, вернулись немного обратно и, встав на нужную тропу, вновь направились в Сквош, до которого оставалось около двух дней пути.
Мы не ждали сюрпризов, но были к ним готовы. Однако наше беспокойство оказалось напрасными. Кроме безоблачного неба, палящего солнца и отсутствия ветра, ничего не огорчало. Поля, равнины исчезли. Все больше попадались поселений в три, десять, пятнадцать и более домов, что говорило о скором появлении Сквоша на горизонте. Пели птицы. Вековечный Лес, как и горная гряда, остались далеко позади, уступив место небольшим рощицам и перелескам. Но окончательно мы вздохнули с облегчением только тогда, когда впереди замаячили шипы башен столицы этих земель. Они с каждым шагом коней увеличивались в размере, будто показывая всю свою мощь и величие.
У городских врат дежурило несколько человек. Они преградили нам дорогу и потребовали разрешительные листы для проезда внутрь города. Лея долго рылась в бумагах, взятых из разбитого обоза отца и, наконец, найдя нужные, передала капитану городской стражи. Он внимательно изучил написанное, протянул бумаги обратно, поклонился и отдал приказ поднять решетку. Мы оказались в Сквоше.
Город мне сразу же представился большим муравейником или пчелиным ульем, причем именно в то время, когда туда вторгались осы: все куда-то спешили, что-то делали, несли, торговали, кричали уличные зазывалы, расхваливая свой товар, менялы, портные, кузнецы предлагали свои услуги, на все лады завлекая гостей и горожан города. Латники расхаживали туда-сюда следя за порядком, зорким суровым взглядом выискивая нарушителей. Теснота улочек (а иначе их и не назвать), напоминала Италию, и я все изумлялся, как наш обоз еще не застрял в их узости и бесчисленных поворотах. Сейчас я доверял только Лее, которая знала куда ехать и, покрикивая на зазевавшихся прохожих, умело управляла обозом.
Мы остановились у ворот богатого особняка. Здесь также находилась стража, но в отличие от городской, эти сразу узнали женщину и без какой-либо бумажной волокиты, пропустили нас внутрь, распахнув перед нами деревянные створки. За воротами оказалось достаточно места, чтобы развернуться. Нас встретил лакей, и гостеприимно поклонившись вначале Лее, потом мне, произнес:
– Господин Улий желает принять вас немедленно! Идемте за мной!
Я подождал женщину, пока та возьмет из обоза причитающиеся деньги для купца, и мы вошли в богато оформленные готической тематикой двери особняка. Это оказалось самое лучшее место из всех, где я до сих пор побывал. Белый мрамор, скульптуры неких воителей и воительниц, гобелены такой же тематики и оружие, стоящее на специальных подставках за стеклянными дверцами. Любой бы музей моего мира обзавидовался бы такой внушительной коллекции, к тому же в любой момент готовой к использованию. А перекупщики, думаю, пускали бы слюни и на коленях просили бы продать хоть какую-нибудь ненужную вещицу.
Мы прошли по длинному холлу с красной ковровой дорожкой и остановились у закрытой двери, к которой были приставлены двое латников с большими двуручными мечами. Лакей на мгновение остановился перед ними, а потом не говоря ни слова открыл дверь и пригласил нас пройти.
Мы оказались в большом колонном зале с расписными стенами и потолком. На противоположной от нас стороне, на больших подушках, восседал человек с седой бородкой и такими же волосами. Перед ним на импровизированной сцене с десяток полуобнаженных девушек отплясывали танец живота, выводя каждым изгибом своего тела собственную мелодию танца. По периметру была расставлена стража с длинными копьями и круглыми щитами. Рядом с Улием стоял небольшой столик со всевозможными яствами. По его хлопку девушки закончили выступление и дружной гурьбой удалились в другие двери. Знаком он пригласил нас подойти ближе, и мы предстали перед наставником торговой сети и лучшим другом покойного господина Ло.
– Вначале хочу произнести слова благодарности, – начал он, обращаясь к Лее. – Твой отец был прекрасным другом и одним из немногих купцов, на которого я мог положиться без тени сомнения в том, что он меня обманет или подведет. Я тебя люблю как собственную дочь, моя девочка, и помогу на первое время стать на ноги. Можешь обращаться ко мне по любым вопросам, если такие возникнут. Здесь, в Сквоше я представляю одну из ключевых сил в правительстве. Так что мой голос может оказаться решающим.
– Спасибо, господин Улий…
– Улий. Для тебя просто Улий, моя девочка, – перебил ее хозяин особняка. – Все эти господа, бароны, императоры… простая формальность, титул. Мы через многое прошли с твоим отцом, поэтому зови меня Улий! Я хочу, чтобы ты заменила своего отца, ведь это то, что ты в действительности умеешь делать в совершенстве.
– Спасибо… Улий! Я тронута таким великодушием с вашей стороны, и я обращусь к вам, как только мы закончим все дела в городе.
– Хорошо. Об этом мы договорились.
– Да. А сейчас я хочу передать вам то, что задолжал отец – пятнадцать тысяч хрантов.
Женщина поднесла к Улию держащий в руках мешок и поставила его около стола.
– Здесь все деньги. Теперь наша семья ничего вам не должна.
– Истину говоришь, Лея! Ты еще выше поднялась в моих глазах и заслужила еще больше уважения. А это и есть тот самый нанятый воин, который помог спастись тебе? – обернулся Улий ко мне.
– Да. Это он, – за меня ответила женщина.
– Пожалуй, ты тоже пригодишься мне для сопровождения грузов, если сейчас не занят делом и ищешь работу.
– Я подумаю над вашим предложением, господин, – наклонил я немного голову в знак уважения.
– Подумай, хорошо подумай! Ты хороший боец, и разбрасываться такими воинами я не хочу. Поэтому подумай! Приходите ко мне оба, как решите все дела! Думаю, у нас получится наладить деловые отношения. А теперь прошу вас, меня извинить, есть некоторые торговые моменты, которые требуют немедленного решения.
Откланявшись, мы пошли тем же путем, каким и оказались в этом зале. На сей раз нас никто не сопровождал. Возможно, это было связано с утратившим интересом к нашим персонам; возможно, лакею, господин поручил другое дело, поважнее, чем указывание дороги, а, возможно, нас перестали считать гостями этого дома.
Мимо вновь потянулись стеллажи с оружием; гобелены, с изображением битв, побед и поражений; и фигуры воинов в натуральную величину. Мы дошли до самого выхода. Я ненадолго задержался, глядя в окно, расположенное на потолке здания.
– Слушай, подскажи мне, как так случилось, что господин Улий узнал о смерти твоего отца еще до того, как мы оказались в Сквоше.
– Птицы.
– Птицы?
– Да. Купцы в критических ситуациях используют разные виды птиц, чтобы те доставляли сообщения друзьям или покровителям. Узнав о случившейся беде, влиятельные товарищи посылают либо воинов, либо гонцов с бумагами на откуп. В сообщениях обычно указывается кто, в каком количестве напал и чего они хотят.
– А твой отец отправлял птицу?
– Нет, не успел. Он руководил обороной и травопалами.
– Это еще что?
– Ты странный, чужеземец, как будто в ваших краях этого нет. Травопалы – это недавно совместно разработанное оружие механиков, травников и алхимиков. Можно сказать – венец творения. Стрельба заключается в соединении алхимической жидкости со специально подобранной очень редко встречающейся травой. Механизм создает искру, и вся эта чудовищная машинерия выплевывает капсулу с траво-алхимической смесью, способной пробить практически любой металл. При попадании в тело она сама собой расщепляется, и содержимое капсулы растекается по организму, приводя к смерти. У некоторых она наступает мгновенно, у некоторых в пределах пятнадцати тактов и только некоторые кланы ассасинов могут жить с подобной заразой немногим более часа.
– Ясно. У нас есть нечто подобное, но называется оно по-другому. Тогда кто отправил послание, если господин Ло был занят?
– Хали. Я видела, как он возился с клетками и уцелевшими птицами уже после того, как все произошло.
– Значит, Хали… А не мог он помимо господина Улия отправить сообщение еще кому? – пришла ко мне запоздавшая мысль.
– Мог. Он долго находился с птицами. Я еще подумала, откуда такая любовь к ним, ведь он их на дух не переносил.
– Даже так?
– Да. Он не раз говорил нам о своей неприязни к этим созданиям.
– В таком случае, нам следует быть предельно осторожными…
Из-за угла дома показался тот самый лакей, который помог добраться до приемной Улия. Увидев нас, все еще находящихся на территории поместья, он оказался сильно удивленным и, не скрывая этого, поинтересовался:
– Вы хотите еще что-то добавить к сказанному господину Улию? Если так, то он пока занят и до вечера приказал никого не принимать…
– Нет-нет, – поспешил я оборвать лакея на полуслове, – мы просто залюбовались прекрасно выполненными композициями, коих в вашем поместье оказалось превеликое множество.
– О да, господин Улий уже не один год собирает коллекцию известных мастеров. Ему не хватает всего нескольких экспонатов, и тогда он станет единственным обладателем такого сокровища.
Я поклонился из вежливости и, повернувшись к Лее, шепнул на ухо:
– У меня есть подозрение, что Хали отправил послание не только господину Улию, поэтому стоит долго не задерживаться…
Окно на потолке разлетелось осколками, осыпав нас, и что-то упало позади. Я резко обернулся, но было уже поздно. Послышался свист меча, и лакей упал замертво с рассеченной до костей грудной клеткой. Выхватив меч, я вступил в бой с неизвестным противником, накинувшим на голову капюшон и скрывшим свои черты лица. Дверь с лязгом слетела с петель и грохнулась на пол, едва не придавив сумевшую вовремя отскочить Лею. Второй человек оказался точной копией первого, я даже предположил, что это были братья… Но, все оказалось более прозаичным. Женщина не так давно обмолвилась об ассасинах, приравняв к ним купца Хали. Если он действительно принадлежал к их числу, то теперь понятно и то, кому он отправлял сообщение помимо господина Улия, и то, кто спланировал нападение на караван и кому захотелось заполучить артефакт, предназначавшийся некой тайной организации.
… Если бы я не успел присесть, вполне вероятно, что пришлось бы лишиться головы. Его меч рассек воздух и вновь поднялся для удара. Женщина отбивалась от наседавшего на нее человека, отступая все дальше и дальше от разбитой двери. Я отбил две новые атаки и сам перешел в нападение. Помня Хали, оказавшегося мастером боя, я решил не допускать тех ошибок, хотя и понимал, что это будет весьма сложной задачей. Удары сыпались один за другим. Я в очередной раз поймал себя на мысли, что не могу контролировать противника и сделать так, чтобы он допустил ошибку. Меня это вначале злило, потом стало бесить. Я попытался успокоиться: выровнял дыхание и, глубоко вдохнув, пошел в атаку. Удар, еще один. Я отскочил в сторону, избежав рассечения, и вновь напал. Меч сделал дугу и скрестился с мечом человека в капюшоне. Силы были практически равные. Навалившись всем весом, я заставил противника отступить, а потом толкнул так, что тот попятился назад и напоролся на замеченный мною меч отлитого из золота воина, грозно вступающего в бой с кем-то неведомым. Человек в капюшоне охнул, издал протяжный стон и обмяк, медленно опустившись на пол.
Развернувшись в сторону Леи, я увидел, что она прижата к самому окну и с трудом отбивается от града ударов.
– Эй! – крикнул я, опасаясь, что каждый следующий взмах меча окажется для женщины последним.
Неизвестный обернулся, посмотрел в мою сторону, потом вдоль коридора, сорвал с пояса флакон с какой-то жидкостью и бросил под ноги. К потолку и по всему помещению моментально заклубился дым, скрыв от взора нападающего. Когда он немного рассеялся, никого уже не было. Испугался он моего крика или потери своего товарища, или же сложившийся ситуации сражаться с двумя врагами одновременно… Вряд ли! Просто по коридору в нашем направлении шел сам господин Улий с десятком латников с длинными двуручными мечами.
– Нападение в моем доме? – закричал он, увидев учиненный погром. – Кто посмел? Куда смотрела личная стража?
Двое латников подошли к лежащему лицом вниз человеку, перевернули его и сняли капюшон.
– Убийца! – констатировал господин Улий, глядя на татуировку, нанесенную на шею.
– Вот почему Хали в любую погоду носил шарф и никогда ни под каким предлогом не снимал его, – шепнула мне на ухо Лея.
– Бедный Андреян! Он верой и правдой служил мне всю свою жизнь и вот… получил такую «награду» от рук убийцы…
– Я распоряжусь, чтобы его поймали! – сказал один из стражников.
– Безнадежное дело, – покачал головой Улий, – хотя заняться этим стоит. Не хочу падать в глазах окружающих. Сутки даю на поиски. Бросьте все силы, которыми я располагаю! Если за сутки не удастся его обнаружить – не сможем найти и за неделю. Вы с нами? – обратился он к нам. – Ах да, у вас срочные дела. Что ж, пожалуй, задам еще один вопрос, – и он уже обратился напрямую ко мне. – Как вам удалось убить одного из нападавших? Ходят слухи, что невозможно этого сделать! Я в них, конечно же, не верил и после сегодняшнего не поверю уже никогда, но все же… Как вам это удалось?
– Я просто верил в себя, в свои силы и в то, что если умру я, то умрет и она, – указал я на Лею. – Если это действительно клан ассасинов, вряд ли кто-либо перед ними устоит.
– Ты отличный воин, мой друг! Еще раз прошу, подумай над моим предложением и дай ответ как можно скорее.
Конечно же, мы пообещали ответить в самое ближайшее время и поспешили убраться из особняка как можно скорее. Еще одно происшествие на территории господина Улия было бы слишком, а я чувствовал, что пока у нас будет этот артефакт, мы, как магнит, будем притягивать к себе всякий сброд, и случившееся нападение тому доказательство. Мы вышли из дома, обнаружив у входа десятка два столпившихся уличных стражников, переминающихся с ноги на ногу и не смеющих зайти внутрь. Мы прошли между ними, взобрались на свою телегу и, хлопнув лошадь поводьями, не спеша выехали за ворота и покатили на окраину города. Лея утверждала, что там есть одно место – тихое, уединенное, с хорошей едой и ночлегом, там мы сможем отдохнуть и набраться сил. Я не спорил. Приключения выдались уж сильно изматывающими. Мне и в голову не приходило, что охранником может быть настолько опасно работать. В моем мире до войны они обычно сидели за столом перед мониторами и в лучшем случае разгадывали сканворды, изредка поглядывая на неменяющуюся картинку на экране.
Когда мы подъехали к трактиру «Сонная Окраина», уже стало темнеть. Стража зажигала факелы и шныряла туда-сюда в поисках напавших на дворец господина Улия. У нас трижды проверили бумаги и поинтересовались нашей целью визита в город и дальнейшим продвижением по нему. Как ни прискорбно, но и здесь требовались существенные обстоятельства, чтобы расшевелить сонных воинов и заставить их работать, выполняя свои непосредственные обязанности.
Лея первой спрыгнула с козел и устремилась внутрь таверны, как она сказала, «побеседовать с трактирщиком!» Я же, обернув ларец с артефактом тканью, вылез из обоза и остолбенел, увидев невдалеке следующую картину: очень знакомая старушка, открыв ставни своего окна, внаглую пялилась на меня, улыбаясь беззубой улыбкой! Не нужно было долго копаться в памяти, чтобы вспомнить, где я ее видел. Дыра Яйра! Такое не забывается. В прошлый раз, меня чуть…
– Вот же дрянь! – вырвалось у меня.
Схватившись свободной рукой за висок, я закрыл глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Тогда мне пришлось хуже. Видимо, кольцо Витолия поглотило большую часть направленной на меня магии. Вот уж спасибо за подарок! Век не забуду подобной щедрости. На нее всегда большой спрос как здесь, так и в моем мире. А тут такой артефакт… получше брюликовского рога будет.
– Что с тобой? – тронула меня за плечо подошедшая Лея.
– Та старуха… – начал я, медленно открывая глаза, но замолчал, увидев впереди пустое окно без каких-либо признаков старушечьей физиономии. – В том окне сидела бабуля очень древних лет и внаглую пялилась на меня.
Женщина посмотрел туда, куда указывал я, и лишь повела плечами.
– У тебя галлюцинации, Ивон. Такое бывает, особенно у новичков в нашем деле, тем более после всего того, что произошло.
Я согласился, и мы зашли в таверну.
Он слов Леи стало не легче; наоборот, что-то сильное и древнее пыталось сейчас взломать неизвестно кем возведенные незримые барьеры и влезть мне в подсознание. Я чувствовал, как в голове творится какая-то каша, как мысли то путаются, выворачиваясь наизнанку, то выстраиваются в той определенной последовательности, о которой я сам успел позабыть. Мне казалось, что внутри черепушки расплавленное желе и кто-то ест его ложкой, пытаясь добраться до самого дна и нарушить мой покой. Мне стало тяжело дышать, глаза закрывались сами собой, и все мое существо готовилось к потере контроля и сознания.
Не помню, как мы выбрали номер (скорее всего здесь подсуетилась Лея), как добрались до него, открывали и заходили… Помню только громадную кровать, на которую я упал, не в силах больше двинуться с места и, прикрыв глаза, провалился в пустоту.
Пустота оказалась полной: ни видений, ни мыслей, ни чувств. Один сплошной вакуум и чернота – чернота, давящая настолько, что хотелось кричать. Я открывал рот, но оттуда не доносилось ни звука. Я пытался вернуться в свое тело не аморфным существом, а разумным человеком, но кто-то или что-то мешало, не давало этому произойти. Кто-то стучал и стучал незримой ложкой, взламывая подсознание, добираясь до самых недр… «Фрол!» – это единственное, что я помнил, находясь в пределах своего тела. Дальше наступила кромешная тьма и чувство падения, от которого захватывало сердце и становилось тяжело дышать. Осознание того, что это продлится очень-очень долго, пришло поздно, но от понимания происходящего не стало легче. Открыв глаза, я вначале не понял, где нахожусь. Незнакомое место: стены, интерьер, кровать… Мысли путались, выхватывая из прошлого лишь обрывки воспоминаний, и то не таких важных. Я лежал на спине, рассматривая недавно окрашенный потолок. Вся одежда оказалась на мне, а меч стоял в противоположном от кровати углу. Накрыт я был одеялом и в комнате присутствовал кто-то еще!
– Слава верхнему миру, ты очнулся!
– А что, были сомнения? – спросил я и испугался собственного голоса.
Он показался мне чужим, не тем, что я привык слышать каждый день вот уже на протяжении тридцати лет, а незнакомым, будто и не я сейчас беседовал с женщиной.
– Конечно! – ответила взволнованная Лея. – Ты потерял сознание, как только переступил порог этой комнаты. Вначале ты бредил, но потом и это перестал делать так же, как и дышать! Я ужасно перепугалась и не знала, что предпринять. Мы просто находились в панике!
– Кто это «мы»?
Язык с трудом шевелился, и каждая фраза давалась с мучениями.
– Я сходила за лекарем, но он оказался бессильным в твоей беде. Потом мне посоветовали травника, а уж травник после того, как осмотрел тебя, сказал сходить за алхимиком. Все только разводили руками. Последний все-таки приготовил некий раствор и наказал мне давать его тебе два раза в день. Так ты еще сможешь дотянуть…
– Дотянуть до чего? – испугавшись, перебил я Лею.
– … дотянуть до мага!
– До мага?
– Да. Алхимик утверждал, что только он сможет помочь нам!
– Что, серьезно?
– По-твоему, я шучу? Он так и сказал: «В этом деле разберется только маг!»
– Не много ли ко мне посетителей за одну только ночь?
– За одну ночь? Третьи сутки ты лежишь в этой кровати, не вставая и не подавая признаков жизни. Только благодаря настою алхимика ты открыл глаза! Скажи мне, что происходит?
– Сам не знаю.
Я сел на кровать, свесив ноги. Чувство такое, будто вчера перебрал спиртного, хотя такого на самом деле не было. Попытавшись встать, я понял, что не смогу этого сделать: в голове зашумело, перед глазами поплыли круги, а тело стало ватным и не реагировало на команды.
– Куда ты собрался? – строго спросила Лея.
– Хотел сходить к обозу Хали, который мы присвоили себе. Мне кажется, там должны быть тайные ниши.
– Поздно.
– В смысле?
– Прошлой ночью обоз угнали. Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Не догадываешься, чьих рук дело это могло быть?
– Ассасины!
– Точно. Больше некому. Пока мы перешли дорогу только им.
– А что, есть и другие претенденты?
– Сплошь! Нам бы с этими разобраться.
– Есть предложения?
– Одно. Последовать совету алхимика и обратиться к магу.
«Ну вот, хоть настоящего мага увижу, а то мне за все время только недоучки попадались».
– Как себя чувствуешь? – спросила женщина.
– Бывало и похуже, – посмотрел я на сидящего себя в кожаных доспехах в большое зеркало, стоящее как раз напротив кровати. – А снять с меня все это барахло времени не хватило?
– Я пробовала, – покраснела вдруг Лея, – но доспехи не простые – магические, причем зачарованные не людской магией, а вампирьей. Никто не сможет их снять, кроме владельца, одевшего их на себя.
– Вот как? – удивился я. – Неплохую вещицу мне удалось раздобыть, совсем неплохую!
Кое-как и с большой осторожностью не без помощи Леи я снял с себя все свое кожаное обмундирование, улегся обратно под одеяло и закрыл глаза. Раз возможности движения не было, оставался один вариант – полный отдых и покой. Неизвестно, когда в следующий раз удастся добраться до кровати и уделить пару часов для сна. Лея не стала тревожить меня разговорами и вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. Я уже совсем было приготовился к сладкой дремоте, но, неожиданно в дверь постучали. «Что, мы трактирщику задолжали?» Не имея возможности подойти, я собрался с силами и крикнул:
– Войдите, не заперто!
Дверь приоткрылась… в комнату вошла… «Вот же, блин, засада!» – подумал я. Передо мной стояла Лея в одной тонкой ночной сорочке… Исчезла ее кольчуга, меч, сумка с ворохом документов… Она пришла ко мне не как воин или товарищ, а как женщина! Одно легкое касание за наплечные завязки, и сорочка сама собой упала к ее ногам, предоставив мне на обозрение ее изящное тело. От изумления у меня перехватило дыхание, и я ничего не мог произнести. Она залезла ко мне под одеяло и, ничего не говоря, стянула с меня последнюю одежду.
– Лекарь сказал «полный покой и никаких движений», но я-то знаю, как тебя быстро поставить на ноги, – загадочно промурлыкала она, целуя меня в губы.
«Да-а, методы неизменны везде», – пронеслось в голове, прежде чем я впал в пучину наслаждения и страсти… Уж не знаю, как под нами не провалился пол, но стоны и крики Леи точно слышала вся таверна. Не знаю, сколько у нас случилось забегов, но я потерял счет после пятого! Всем нам требовалась разрядка. И пусть потом кто скажет, что женщины-воины уже ни на что не годятся и утратили все свои возможности, превратившись в мужчину.
Глубокой ночью мы уснули в объятиях друг друга. Она положила голову мне на плечо и сладко посапывала в ухо.
К утру я почувствовал себя лучше. Ночной сон и то, что предшествовало ему, поставили меня на ноги. Прошла головная боль, терзающие душу галлюцинации, вялость, слабость… Да вообще ушло все негативное. Сейчас во мне все крепло, и я ощущал полное спокойствие, прилив сил и веру в удачный исход любого начатого нами дела.
Осторожно сняв со своего живота руку Леи, я еще раз посмотрел на нее спящую… «И почему я не думал о ней как о женщине до вчерашнего дня, а только как о хорошем воине?» Встал с кровати. Высоко стоящее солнце пробивалось тоненькими лучами сквозь завешенное окно. Стоял, судя по всему, полдень, а значит время завтрака мы благополучно проспали. Подойдя вплотную к зеркалу, я посмотрел на заросшее многодневной щетиной лицо и решил исправить это недоразумение.
Одевшись, я не стал брать с собой меч, чтобы не пугать посетителей и трактирщика этой железкой. У него я раздобыл обыкновенный кухонный нож, небольшое зеркало, таз с водой и мыло. Справившись с задачей за четверть часа, и вернувшись обратно в комнату, я увидел уже вставшую и одевшуюся Лею.
– Как спалось? – спросил я.
– Отлично! – потянувшись, ответила она. – Я давно не спала так крепко и так долго. Меня с детства мучает бессонница. Отец перепробовал многие способы ее устранить, но в конечном итоге опустил руки и сдался. Кто же мог подумать, что лечение может быть таким сладким!
Отойдя за поставленную ширму в одном из углов комнаты, она загремела ведрами, справляя малую нужду. «Да-а, не приспособлен этот мир под достижения цивилизации и удобства, не связанные с выносом отходов жизнедеятельности в общую выгребную яму или и того проще – прямо на улицу из окна своей комнаты. Однако, какая она! Ни словом не обмолвилась о прошлом дне и ночи. Ладно, не хочет вспоминать, и мы не будем делать попыток освежить память».
– Коней тоже украли? – поинтересовался я, считая, что пауза затянулась и что следует начать разговор хоть с чего-нибудь.
– Только лошадь, что была впряжена в обоз Хали. Наши кони стояли на заднем дворе конюшни. Их не заметили. Да, думаю, они и не были нужны тем, кто похитил обоз.
– Заметали следы?
– Да. Это логично с их стороны. Хотя, может быть, и очередной просчет. Когда они напали в особняке господина Улия, то были уверены, что артефакт у нас, но потерпели неудачу. Позавчера же, похитив обоз, предполагали, что мы нашли один из тайников Хали, если их там несколько и они вообще есть, и схоронили ларец с рогом там. Но у них опять вышла промашка. Теперь, как я предполагаю, они попытаются взять кого-нибудь из нас живыми, чтобы мы лично рассказали и показали, где интересующий их предмет.
– И у них это вполне может получиться. Один такой ассасин троих заменяет как минимум.
– Именно! Так что уготован нам плен и пытки в самых изощренных видах, если же, конечно, мы сами по доброй воле не отдадим артефакт. Тогда нас, может быть, убьют сразу, без использования адских машин и приспособлений.
– Так может, проще будет подбросить им их предмет, да и потихоньку убраться из Сквоша в более отдаленные и уединенные места?
– Не получится! У их клана да, в принципе, как и у любого другого ему подобного, очень длинные руки и возможности. Вряд ли они оставят нас на свободе, учитывая, что мы много знаем и расправились с двумя их сотоварищами. Тем более, я хочу знать истинную причину появления этого артефакта у моего отца и реальное его предназначение.
– Значит, в этом деле разберется только маг?
– Совершенно верно.
– Когда отходим?
– Завтра с утра.
– На карте покажешь это место?
– Зачем? У тебя есть карта?
– Пока нет, но собираюсь приобрести. Не хочется лишних неожиданностей и сюрпризов.
За время нашего разговора Лея оделась и было направилась к выходу, не удосужив меня ответом, но потом порылась в своей сумке и кинула мне туго набитый мешочек позвякивающих монет.
– Здесь пятьсот хрантов – плата сопровождающему за охрану каравана. Купи все, что посчитаешь нужным и карту в том числе. Если ты так настаиваешь, я покажу тебе это место, но не думаю, что подобный поступок что-то даст.
Открыв дверь, она переступила через порог, но, о чем-то подумав, задержалась и сказала:
– Зря ты сбрил бороду. С ней ты казался мужественнее!
Закрыв за собой дверь, я услышал удаляющиеся шаги, а потом все стихло.
«Вот же, блин, засада! И все это безразличие только из-за того, что я побрился? Вот же нифига себе логика. Скорее всего, я так и не пойму до конца всего между нами произошедшего».
Глянув в зеркало на помолодевшее лицо, я кинул на кровать мешочек с деньгами и лег рядом, положив руки под голову. Следовало хорошенько подумать, как распланировать этот день. Одно знал наверняка: следовало посетить двух людей – кузнеца и картографа. Этим я и занялся спустя час после блаженной полудремы, проведенной на кровати.
Дорогу к этим двум товарищам пришлось спрашивать у трактирщика. Он оказался тем еще хитрым лисом – запросил за свои услуги информатора десять хрантов. После бурных торгов я сумел опустить планку до пяти. На том и договорились. Оказалось, кузнец жил всего в двух кварталах отсюда, а вот с картографом не повезло. От кузницы следовало топать до него еще восемь кварталов, а потом еще возвращаться обратно. Но выбирать не приходилось. Предположив, что на обратном пути я найму извозчика, я немного успокоился и даже повеселел, найдя выход из такой, казалось бы, легкой ситуации.
Встретившаяся у выхода Лея сообщила, что ее не будет до самого вечера, поэтому обедать и ужинать мне придется в одиночестве. Я этому не сильно обрадовался, но ничего не сказал. Весь оставшийся день предоставлялся в мое полное распоряжение, чему я был рад и собирался провести его с максимальной пользой.
На обед решено было задержаться в трактире. Там сегодня давали жаркое по-домашнему в горшочке, блинчики со сметаной и одну из разновидностей медовухи – настой меда на каких-то травах. Плотно пообедав, я щедро расплатился с трактирщиком, оставив ему на чай и, выйдя, направился к кузнецу.
Там, сгорбленный, невысокого роста мужичок стоял около печи и раздувал мехами огонь. Видимо, дела у него шли плохо, так как, завидев меня, он оставил свою работу и с надеждой в глазах обратился ко мне:
– Господину что-нибудь нужно?
«Вот я и дожил до того счастливого дня, когда ко мне будут обращаться подобным образом!» Слуху, конечно же, нравились такие речи, но сознание говорило правду, указывая на то, что за ними ничего нет и никогда не будет: ни солидных денег, ни влиятельных друзей, готовых ради тебя пожертвовать всем, что у них есть. «Ладно, пусть это будут единичные случаи, но я на время примерю чужую шкуру и посмотрю, каково это стать другим».
– Да, хотелось бы взглянуть на ассортимент оружия, если ты таким торгуешь.
– Обижаете, господин! Я единственный оружейник в городе. Ко мне приходят все, кому нужен острый меч или хороший арбалет. Пики, луки, алебарды, палаши – все, чего душа пожелает.
Мы прошли в соседнюю комнату, закопченную не хуже первой, и я подивился убогости предложенного оружия. Нет, сделаны они были добротно, а наточены остро, но все-таки это оказались обыкновенные железяки, которые при должном умении, опыте и старании можно изготовить в домашних условиях. Ни одного зачарованного клинка! Про магические я уже молчу. Если он единственный оружейник в этих местах, то хреновое здесь располагается городское войско, если они закупаются у этого мужичка.
