Игорь Ривер
Dоminium. Черная планета
Глава десятая
…Хорошо, что вдова
Все смогла пережить,
Пожалела меня
И взяла к себе жить.
В. Высоцкий
Мы расположились в подлеске, надежно скрытые густыми кустами. Снега здесь не было и под ногами похрустывала замерзшая трава. Седого, судя по его виду, слегка трясло. Вряд-ли от холода, продрогнуть не должен. Нервишки шалят, вот что. Мандраж. Сейчас будет решаться, покинет ли он нас и в каком виде.
В бинокль блокпост был, как на ладони. На нем шла обычная, размеренная жизнь привыкших к опасности людей. Две невысоких вышки, на них часовые с пулеметами. Из-за забора видна крыша казармы. Ворота заперты изнутри, перед ними два бетонных блока. Как будто кто-то может рискнуть и прорваться из Промзоны на машине.
Впрочем… Техники брошенной тут хватает, топливо найти можно и при желании… Я прикинул, что забор не выглядит очень прочным и его вполне можно проломить, разогнав бронетранспортер. Пулеметчики ничего сделать броне не смогут, а пока гранатометы найдут, машины уже и след простынет. Хотя может быть там на вышках и гранатометы найдутся? Тоже не проблема. Часовые не прячутся, двум снайперам работы на пять секунд.
Ладно, все это лирика. Я переглянулся с Черепом и потянул из кармана рацию. Тот спросил:
– А точно услышат?
– Обязаны, – ответил я. – У них там приемник должен быть на аварийную частоту настроен. По крайней мере их приказ это предусматривает. Лишь бы радист куда-то не слинял.
– Кричи. Сразу все узнаем.
Я выкрутил ручку регулировки диапазонов на красное деление. Рация моргнула зеленым огоньком, пошипела немного, потом замолчала. Я надавил на тангенту и сказал:
– Блокпост-двенадцать! Блокпост-двенадцать! Ответьте!..
Щелчок отпущенной тангенты. Череп снова спросил:
– Блокпост-двенадцать – это их позывной?
– Да.
Я подождал еще пару минут и повторил вызов. Снова ничего. Либо радиста нет рядом с рацией на блокпосте, либо моя все-таки не перенесла срабатывания электромагнитной мины. Вообще-то защита на ней была и она успела отключить электронику, благодаря чему рация и пережила импульс. Но кто ее знает? Прибор-то сложный… Лежа на обледенелой листве, я покрутил ее в руке и, выждав еще минут пять, снова вызвал блокпост.
На этот раз динамик отозвался хрипом:
– Кто?.. Блин… Я – блокпост-двенадцать. Кто на связи?
– Проснулся… – прокомментировал Череп. Полковник усмехнулся.
Между тем рация опять фыркнула и на этот раз уверенный голос вполне четко произнес:
– Это “блокпост-двенадцать”, первый. Кто на связи?
Внимательно слушавший эту дурацкую беседу Полковник вдруг протянул руку и сказал:
– Дай-ка мне ее. Голос знакомый – и, получив рацию, сказал в нее: – Михаэль, ты что ли?
После нескольких секунд молчания, последовал ответ:
– С кем имею?
– Западный КПП помнишь? Старший лейтенант там был всего один.
– Не зря я радиста только что выгнал… Спалить меня хочешь?
– Наоборот, большую звезду тебе на погоны добавить.
– Ты сначала маленькую добавь. Что там у тебя за история?
– Не по открытой связи. А то и правда: кто знает? Пришлю к тебе человечка, лады? Не стреляйте.
– Дай мне десять минут. Сейчас пулеметчиков предупрежу.
Полковник вернул мне рацию.
– Повезло. Голос него характерный. Всю жизнь картавит, но своеобразно. Скряга, твой выход!
Рейдер, уныло кивнув, поднялся с рюкзака, на котором сидел и вытащил из кармана детектор.
– Все, как договорились?
– Да. Говоришь с командиром. Он мой старый знакомый, мы вместе служили, так что он тебя выслушает. Обещаешь ему кредиты. Даешь код. Дальше по обстоятельствам.
– Лишь бы не стрельнули…
– Не стрельнут, – успокоил его я. – Пулеметы на вышках убрали из амбразур.
– Ладно, пошел.
Он поднялся и медленно пошел к заросшей травой дороге.
…
Вернулся Скряга через час. Ружья с ним больше не было, но по улыбке было понятно, что сходил он не зря.
– Седой, твои вылетели. Мне сказали: два часа с орбиты. Край: три. Сказали, чтобы ждали. Старший лейтенант их привет Полковнику передает. Он все больше про него расспрашивал. Как выглядит и все такое. Я не трепался особо, но он сам мне тебя описал. Он точно его знает.
– Старлей? – Полковник удивился. – Его же к майору представили как раз, когда меня в разведку перевели. Видать серьезно залетел, раз в звании понизили, да еще и в эту дыру запихнули.
– Ну три маленьких звезды, треугольником – кто это?
– Старший лейтенант.
– Ну вот…
– Ладно, не наша проблема. Значит ждем, Студент?
– Конечно. Не зря же пришли.
Время тянулось. От нечего делать, я следил за тенями от деревьев, растущих рядом с блокпостом. Облака иногда сносило ветром, солнце светило прямо таки по-весеннему. Я даже слегка опустил забрало шлема,чтобы его лучи не слепили бинокль. Два часа уже прошло и третий был на исходе, когда сверху донесся рев и в небе вспыхнула видимая даже сквозь облака ослепительно-яркая точка.
Тяжелая “Валькирия” зашла на посадку с оглушительным свистом турбин, выпустила опоры, тяжело осела на них. Взревев напоследок, турбины затихли. Двигатели негромко выли на холостом ходу. С трапа выскочило несколько десантников в боевых скафандрах, разбежались по сторонам, залегли, прикрывая зону высадки. Последним спустился и остановился у трапа человек в черном мундире. Криг…
Я повернулся к посланнику.
– Ну что, удачи там, наверху!
Седой кивнул, посмотрел на рейдеров. Ответил:
– Спасибо.
Он обошел всех, пожал каждому руку. Снял с плеча штурмовую винтовку и отдал Скряге. Порылся в кармане, вытащил магазин, тоже отдал.
– У тебя же оружие отобрали…
Он еще раз посмотрел на нас, повернулся и пошел по следам, которые Скряга оставил, когда шел на блокпост и возвращался.
Еще через четверть часа он добрался до истребителя. Видно было, как черная фигурка отдает честь. Посланник что-то спросил у него и поднялся по трапу. Следом за ним убрался десант. Криг ушел последним, махнув на прощанье рукой в нашу сторону. Снова взвыли турбины. Истребитель поднялся над землей, убрал трап и пошел в небо, сразу же скрывшись за низкими облаками.
Эпилог
…И никто мне не мог даже слова сказать,
Но потом потихоньку оправились.
Навалились толпой, стали руки вязать
И в конце уже все позабавились…
В. Высоцкий
Мне было не по себе, как и любому, кто оказался бы в этом зале. С блокпоста, на который нас с Фрицем вывели рейдеры, нас сразу же отправили на монорельсе в кластер. Патрульные смотрели зло и вероятно только присутствие гвардейца спасло нас от больших неприятностей. Тем не менее, плазмометы и ранцы все равно приказали сдать, а сидевший напротив в вагончике патрульный держал оружие наготове и не спускал с нас глаз.
В кластере Криг о чем-то поговорил с встречавшим нас капитаном Патруля, махнул нам рукой и куда-то ушел. Капитан долго смотрел на нас, усмехнулся чему-то и сказал:
– Ну что, неграждане? Допрыгались? Из-за вас тут всех на уши поставили.
Я промолчал. Фриц тоже. Нас отвели в камеру и оставили там на три дня, а сегодня утром привезли в суд.
– Фриц, – тихо спросил я, пока нас вели, – Адвокат нам тут не положен?
– Судя по всему, нет, – ответил он.
– Плохо.
– Наоборот, хорошо.
– Как так?
– Потому, что если есть адвокат, то дело административное, а если нет, то гражданско-административное.
Я ничего не понял, немного успокоился, но все равно меня изрядно трясло, пока мы ждали на узкой скамеечке в “предбаннике”. Потом патрульный поднял нас, завел в зал, показал на скамью и вышел.
Скамья, стеклянная перегородка, за ней судейский стол, серые стены… Все аскетично. За перегородкой открылась дверь. Вошел человек в сером костюме с серебристыми вставками.
– Судья, – прошептал Фриц. – Встань.
Мы встали. Судья кивнул.
– Садитесь, неграждане. Вы вызваны в суд в качестве обвиняемых по административному делу. Хочу сразу сказать вам, что судом Администраторума ваши действия признаны в основном правильными и рассмотрение дела не выявило каких-то гражданских, либо уголовных правонарушений. Единственное, что вы не сделали из того. что предусмотрено нормативными актами технической службы, это не поставили о случившемся в известность вашего непосредственного руководителя, как предусмотрено рабочей инструкцией, но решение по этому нарушению уже не в моей компетенции. Угон челнока тоже произвели не вы, это зафиксировано “черным ящиком” челнока, который был возвращен рейдерами вчера утром. Вы признаны невиновными. Дело закрыто.
Я подумал, что Студент сделал все, что от него зависело, чтобы спасти нас.
– А теперь, неграждане, еще одна необходимая формальность…
Судья повернулся. Стена справа от меня стала прозрачной. Соседняя комната была набита людьми. На скамье, отделенный решеткой от остальных, сидел в одиночестве полуголый человек со скованными за спиной наручниками руками. Звука мы не слышали, хотя как раз сейчас что-то говорил стоявший перед столом судьи патрульный. На наших глазах к нему подошли двое приставов, заломили руки за спину и вытащили из комнаты.
– Это уголовный процесс, неграждане. Он продолжается второй день. Идет допрос свидетелей по делу заместителя председателя администраторума, пытавшегося организовать убийство посланника Совета Терры. Как видите, правосудие неизбежно. Хотите присутствовать на этом процессе? По закону, на это время вам будет предоставлен административный отпуск.
– Благодарим, но нет, – сказал Фриц.
Судья поглядел на меня.
– Тоже нет, – сказал я.
– Тогда вы свободны.
Мы встали. Судья вышел из комнаты и прозрачная стена снова стала матовой. Фриц глубоко, с облегчением вздохнул.
– Пошли, – сказал он. – легко отделались.
И мы пошли на работу.
