Евгений Баринов
Сказание о двух братьях и неведомой Руси

– Держись легче на ногах, – произнёс разгорячённый схваткой Олег, – Ты слишком сидишь на задней ноге, поэтому не успеваешь против длинных серий. Давай ещё раз повторим.

Олег сделал резкое обманное движение, обозначив атаку на правое плечо, а сам атаковал левое. Светозар успел сделать сброс меча и вернуть ему рубящий удар в голову, от которого старший брат увернулся, сделав скрутку торсом. Так они бились, не желая уступать друг другу, пока не наступили сумерки, и затем довольные, тяжело дыша, уселись на бревно у дома, чтобы подставить свои разгорячённые лица свежему вечернему воздуху. Олег, конечно, был выше и старше, технически лучше владел мечом, но Светозар достойно держался и, обладая отменной ловкостью, восполнял уязвимости мастерства дерзостью в атаках. Он с упорством пытался вернуть каждый неотбитый удар.

– Ты завтра обязательно победишь, – произнёс он, передавая старшему брату принесённую из дома чарку воды.

– Я рассчитываю на это. Важно не просто ярко показать себя, но обязательно выиграть, – Олег отпил добрую половину чарки и передал обратно Светозару. – Мы здорово размялись. Завтра с Радомиром будет действительно нелегко, но я уверен, что смогу одолеть в скорости и умении владеть мечом.

– Ох, как хороша водичка! – Светозар с чувством вытер рукой рот. – Завтра придут все мои друзья посмотреть на тебя. Я всех предупредил, чтобы обязательно были.

– А я не люблю, когда на меня много народу смотрит. По мне, лучше б палочные бои прошли вообще без близких и зевак. Выяснили бы перед воеводой, кто сильнее, и довольно.

– Как же без традиционных обрядов в честь праздника русалий?! Будем молиться о тепле, о дожде и плодородии полей, – мягко вставил Светозар.

Олег хмуро посмотрел на брата в ответ на это уточнение. Оба замолчали, и каждый задумался о своём.

– Олег, я сегодня был на речке у корабельников и показал нашу лодку из норы. Знаешь, что сказал дядя Далибор? – не дожидаясь ответа, Светозар возбуждённо выпалил: – Судно не из здешних мест, совсем не похоже на наши корабли, на его бортах вырезаны неведомые знаки. Как здорово, что у нас в руках что-то по-настоящему таинственное.

– Да, кажется, мы – молодцы, – не сразу ответил Олег, многозначительно подняв указательный палец вверх. – У меня чувство, что дудочка также не из простых вещиц. Собираюсь после игрищ разыскать пастуха и попросить поиграть на ней. Он лучше всех в таких вещах разбирается и, возможно, откроет какой-нибудь секрет нашей дудочки. Мы обязательно разгадаем загадку этой норы.

В этот момент на крыльцо вышла мать Изольда и позвала обоих сыновей в дом укладываться спать.

Наступила необычно тёмная ночь с ярко светящейся луной, мирно движущейся по чёрному бескрайнему небу-океану. Сени освещались равномерно падающим лунным светом, оставляющим на полу светящиеся блики. От них неровный, деревянный пол начинал жить своей жизнью, переливаясь, как поверхность воды. Олег никак не мог заснуть от ожидания завтрашнего дня, предвкушая эмоции участия в военных игрищах. Он устал ворочаться с одного бока на другой и смотрел неподвижно на эту сказочную игру лунного света, в котором мерцали, кружась и разлетаясь в разные стороны, поднимавшиеся с пола пылинки.

Сознание и мысли его блуждали между этими пылинками и светом луны, между воспоминаниями о прошлом и об отце, о том, что мир за окном скрывает в себе столько всего таинственного, сказочного, великого и прекрасного, непонятного и даже страшного, и что он должен стать частью чего-то большого и важного, а иначе и быть не может, так как он растёт умным и сильным, рассудительным и смелым и готовым в момент опасности ринуться в бой, расправив грудь и плечи, крепко держа в руке свой меч.

«Это не может остаться незамеченным, и я не могу остаться непричастным к чему-то великому, остаться безвестным», – думалось Олегу. Спокойный взгляд его устремился в даль, глаза наконец закрылись, а сени наполнились тихим мерным сопением двух братьев.

Утром с криком петухов обоих разбудила мать. Она уже приготовила кашу, блины, яйца. Два брата опрокинули на себя по ковшу колодезной воды, скинули с себя остатки сна и, одевшись, сели за стол. Олег ел напряжённо и молча. Он прокручивал в голове различные комбинации ударов, атак, выпадов, обманок, чтобы применить их против Радомира. В последний раз их стычка случилась пару лет назад, и тогда преимущество было за Олегом, но в последнее время воевода по просьбе посадника стал брать Радомира с собой в короткие военные походы, поэтому уверенности в прежнем раскладе сил уже не было. Сам Олег периодически принимал участие в потешных побоищах в соседском поселении, чтобы набираться опыта. Его отношения с Радомиром никогда не были ровными. Радомир отличался агрессивным характером, рос самолюбивым и самодовольным, считал должным, что предводительствует над парнями Снежинграда и не мог терпеть, когда кто-то не входил в круг его влияния. Как сыну посадника ему сходили с рук все его выходки, и Радомир с удовольствием пользовался такой вседозволенностью.

Олег и радовался этому состязанию, и переживал – вдруг он окажется не на высоте и не сможет стать первым. На кону стояло многое: это и возможность для победителя быть принятым на службу в дружину воеводы, и возможность доказать всем в городище, что Олег, а не кто-то из остальных молодцев, является первым воином, и, главное, почтить память об отце, который наверняка гордился бы такой победой.

– Сынок, – обратилась к нему мать, словно прочитав его мысли. – Я верю, что ты победишь сегодня, ведь ты у меня самый лучший и отважный. Но если что-то вдруг сложится не так, как ты ждёшь, то знай, что жизнь на этом не заканчивается, а трудности должны делать нас только крепче.

Она нежно посмотрела на Олега добрыми и любящими глазами. Сегодня в честь праздника Изольда нарядилась в расшитое разными узорами платье, на голове красовался кокошник со свисающими длинными лентами.

– Да, мам, конечно, – улыбнулся Олег и, немного подумав, с толикой тоски добавил: – Как мать ты и должна сказать только такие слова, а какое напутствие дал бы сейчас отец?

– Сынок, он бы сказал, что ты готов, можешь и должен победить, другого тебе не дано! – торжественно произнесла Изольда, и слёзы выступили у неё на глазах.

– Так и есть, старшой, – подхватил Светозар. – Ты лучше их всех и сегодня покажешь им, кто кого!

Младший брат вскочил с лавки и, промчавшись по светлице, сделал несколько разящих выпадов руками, сопровождая голосом их разрушительные последствия для противника. Его уверенное лицо и смешные возгласы заставили всех улыбнуться.

– Ну если Светозар так сказал, то деваться мне некуда, – рассмеялся Олег, встал из-за стола и пошёл собираться.

На большой торговой площади Детинца уже собралась большая часть жителей Снежинграда и пришлых зевак, которые весело проводили время на ярмарке, расположившейся под стенами крепости. Многие устроились на верху земляного вала, откуда особенно хорошо обозревалась площадь, которая сегодня должна была стать святилищем большого праздника. Посадник с волхвами стоял на крыльце княжеских хоромов^[15]. По другую сторону площади вдоль торговых палат собралась вся городская знать: бояре и купцы. Справа от них выстроились воевода с его ратниками. Здесь же стояли молодцы вместе с Олегом, готовившиеся принять участие в палочных боях. Все они были облачены в кожаные защитные латы, в руках держали деревянные увесистые палки. Замыкали первый ряд уличные музыканты, игравшие на флейтах, барабанах и гуслях.

Посадник поднял руку, музыка затихла, и все замолчали в ожидании начала празднества. Дождавшись полной тишины, глава городища опустил руку и тогда в центр площади вышла девушка-русалия с распущенными длинными волосами, одетая в сарафан с рукавами, свисающими ниже кистей рук на длину локтя. Под звуки флейты она начала плясать, кружиться и махать руками, как крыльями, подражая то ли птице, то ли богине Мокоше.^[16] Толпа хором затянула песни про облака, дождь и урожай. Затем к танцующей присоединились девять девушек с венками на голове и в платьях, украшенных цветами, травами и ветками деревьев. Под бубны они начали водить хоровод вокруг главной русалии, вначале медленно, потом всё быстрее и быстрее, пока танец не вышел на бешенный ритм и не стало казаться, что девушки вообще не касаются земли. В этот момент в круг святилища вошли волхвы, которые стали размеренно осыпать кружащихся девушек зерном, горохом и травой, преподносить всем стоявшим по кругу площади зрителям хлеб и хмель из чаш и рогов. После этого они легли на землю, а девушки перестали танцевать и начали босыми ногами катать волхвов по земле, поднимая руки к небу и призывая хороший урожай. Завершив обряд, они возобновили пляски и хоровод под возбуждённое людское улюлюкание, крики и свист.

Наступила середина действа, когда появились несколько мужчин в масках волков-оборотней во главе с богом Волосом^[17], голову которого венчали рога оленя. Все они были облачены в звериные шкуры и стали скакать, прыгать против хода движения девушек. В круг танца вбежали скоморохи со свирелями в руках, кривляясь и извиваясь или шагая на высоких ходулях. От количества танцующих, кружащихся и прыгающих под звуки громыхающих бубнов, дудок и гуслей, голова шла кругом. На лицах зрителей читался восторг. Выделялся среди них только Олег, следивший со скучающим взглядом за всеобщим весельем. В кульминации празднества волхвы принесли в жертву петухов и козла, разбрызгали кровь на танцующих и толпу, давая возможность желающим испить её из обрядных чаш. Пляшущие девушки наконец упали без чувств от усталости, и тогда музыка прекратилась, неожиданная тишина придавила всех значимостью таинства. Волк-оборотень вместе с Волосом подняли русалию и она, увлекая всех остальных девушек, удалилась с места действия. Это означало, что пришёл черёд военных игрищ.

Олег обвёл взглядом площадь с людьми, в нетерпении ожидающими новых впечатлений, и посмотрел на небо.

– Хороший день сегодня выдался, – сам с собой заговорил он. – Облачно и солнце не будет нас жарить. От прохладного ветерка даже приятно. Хотелось бы думать, что это специально для меня.

Олег улыбнулся про себя, понимая, что так скорее всего рассуждает каждый участник состязания. С этими мыслями он оглядел стоявших рядом товарищей по палочному бою, которых хорошо знал. Справа возвышался Даниил, высокий и долговязый парень, сын конюха, служившего при Детинце, с сильно хромающей техникой. По правую руку от Даниила стоял Владлен, которого Олег всегда недолюбливал за тупость и чрезмерную прямолинейность. Слева важно выделялся Борислав, главный задира в ватаге Радомира, который на самом деле был труслив. Далее Радомир и за ним мощные братья Глеб и Борислав, отец которых много лет был дружинником княжеского войска и должен был неплохо натаскать детей в ратном деле. Замыкал ряд Владимир, сын плотника, единственный, к кому Олег был с детства расположен в общении и уважал за строгость суждений.

В этот момент раздалось призывное звучание горна, усилившееся подхватившими его бубнами, воевода вышел на шаг вперёд и воззвал ко всем собравшимся:

– Сегодня в честь празднества плодородия и урожая мы, как и каждый год, устраиваем палочные бои, чтобы выявить сильнейшего добро-молодца, достойного наших отцов и предков. Победитель состязания будет принят в дружину Снежинграда!

Скоморох прошёл с мешком вдоль ряда, и каждый участник бросил туда свой платок. Воевода по очереди вытащил платки из мешка и таким образом были определены четыре пары, кому с кем предстояло биться. Олегу в первом кругу достался Глеб, старший из двух братьев, и он подумал про себя, что это вполне неплохой вариант.

Все пары разошлись по площади, прозвучал ещё один зычный призыв горна, и палочные бои начались. Народ возликовал, одобрительный свист и крики отразились эхом в стенах Детинца. Глеб первым нанёс сильный удар сверху наотмашь, и Олег был вынужден парировать его отводным ударом, чтобы, нанеся ответный удар, оставить дистанцию для свободы дальнейших действий. Он решил не форсировать схватку, а дать себе время освоиться на площади, поймать свой ритм и, главное, оставить побольше сил перед финальным боем. Атаки Глеба он находил резкими и опасными, но всё же не настолько, чтобы волноваться. Глеб был чуть тяжелее его и отличался заметной силою, поэтому Олег часто пользовался сбивами палки противника, чтобы сменить траекторию удара, и отводами, позволявшими быстро контратаковать. Краем глаза Олег приметил, что две схватки уже закончились. Тогда он решил рассеять внимание Глеба долгим обманным кручением меча над головой, чтобы потом внезапно обострить бой. Последним движением палки он нанёс сильный удар справа налево, затем атаковал руку противника вертикальным ударом с левой стороны, увёл меч как бы по дуге для удара справа, но вместо этого резко обрушил всю силу на голову противника. Глеб, до того парировавший удары, отражая последний, слишком сильно раскрылся. Олег, как раз и ожидавший этой ошибки, сделал подшаг левой ногой и поразил соперника коротким засечным ударом в шею и плечо. Глеб охнул и вынуждено согнулся, и тогда Олег пнул его ногой в бок, повалив на землю. Бой был выигран.

По окончании последней схватки воевода объявил имена победивших: Борислав, Радомир, Олег и Владлен проходили в следующий круг. По правилам военных игрищ выигравший первым Радомир должен был теперь состязаться с Владленом, закончившим последним свою схватку. Олегу предстояло сразиться с Бориславом, младшим из двух братьев.

Олег подошёл к своим, чтобы попить воды и вытереть пот с лица.

– Здорово ты его подловил! – радостно и с гордостью произнёс Светозар. – Я всё ждал, когда ты займёшься им всерьёз, а потом раз – и такой выпад.

– Молодец! – хлопнул по плечу дядя Аскольд. – Очень уверенно и спокойно повёл себя.

Олег не мог ничего ответить, терпеливо пережидая долгие и нежные объятия матери.

– С Бориславом будь внимательнее. Он выглядит проворней своего старшего брата. Напирай на скорость и технику, – заботливо продолжил дядя Аскольд.

– Да, дядя, – кивнул Олег. – Насяду на него с самого начала, и посмотрим, как он справится с моим напором.

– Братишка, мы здесь все за тебя! – весело прокричал Светозар, схватившись за руки вместе с Волькой и Игорем в знак поддержки.

Олег молча поднял своё деревянное оружие, поприветствовал зрителей в знак уважения и, развернувшись, пошёл обратно в центр площади. Вокруг оставшихся двух пар народ сомкнул более тесное кольцо. Призывный звук горна объявил о начале второго круга. Теперь выжидательную тактику занял Борислав, ставший медленно кружить вокруг воображаемого центра поля боя. Он был на полголовы выше Олега, косая сажень в плечах, и, перемещаясь, всегда переносил вес тела на заднюю ногу, ступая на неё полной ступнёй. Олег, видя в этом недостаток, старался работать первым номером и постоянно провоцировал Борислава, чтобы тот переходил в контратаки и допустил ошибку. Но Борислав смог аккуратно парировать все удары Олега и, со своей стороны, не стремился сократить дистанцию и перейти в ближний бой. Своим видом он показывал, что у Олега не получится его перехитрить. В этот момент раздались крики возликовавшей толпы, означавшие, что поединок закончили Радомир и Владлен. Последний стоял на одном колене с ушибленной рукой и не мог поднять палку, чтобы сражаться дальше.

«Плохо, – пронеслось в голове Олега. – Теперь каждое лишнее движение будет играть против меня. Времени на восстановление сил после схватки у меня будет меньше, чем у них. Надо что-то предпринять».

Он решил поменять рисунок боя и стал делать вид, что устал и готов отдать инициативу. Не сразу, но Борислав уверовал в слабость соперника, стал сильнее вкладываться в удары, и в одну из таких атак Олег ловко увернулся, присел и нанёс сокрушительный горизонтальный удар в грудь Борислава, отбросив его на землю. Олег обозначил палкой по воздуху возможный удар по голове, подтверждавший его безоговорочную победу. Послышался одобрительный гул, пронёсшийся по рядам зрителей. Олег направился к своим, тяжело переводя дыхание и собираясь с мыслями для последней решающей схватки.

«Что за чёрт, повезло Радомиру, что он так быстро разделался с Владленом! – с досадой подумал Олег. – И теперь уже вовсю отдыхает, пока я провозился с Бориславом».

– Как дерётся Радомир, что скажете о нём? – первым делом спросил он, когда приблизился к своим.

Дядя с серьёзным лицом покачал головой:

– Радомир хорош, агрессивен и грязно ведёт бой. Тебе надо готовиться к тяжёлому поединку.

– Понятно, значит всё, как и всегда, – отрезал Олег и окинул взглядом разгорячённый зрелищем народ.

– Сынок, мы знаем и верим, что ты с ним справишься. Ты самый лучший у нас! – мать Изольда с чувством сжала руку старшего сына.

– Как я вижу, не все так считают, – Олег взглядом указал на происходившее на площади, где толпа разомкнула круг и медленно разделилась на тех, кто стоял ближе к лагерю Радомира, его отца и воеводы, и меньшая часть тех, кто кучковался рядом с дядей Аскольдом и Олегом, выражая ему и матери поддержку и пожелания в духе «пусть победит сильнейший из достойнейших».

Наконец взвыл горн, загрохотали бубны, и зычный голос воеводы объявил, что правила устанавливают проведение последнего сражения для выявления лучшего воина с применением деревянного меча и щита. Воевода властным жестом руки указал обоим молодцам сменить оружие. Олег поклонился дяде и матери, поцеловал меч и щит и пошёл навстречу Радомиру. Он удивился, почувствовав, как холодок пробежал вдоль спины и на какой-то миг он перестал ощущать свои ноги ниже колена.

«Такого я от себя не ожидал, – ухмыльнулся Олег и мысленно приказал ногам: – Вы только посмейте подвести меня!»

В центре площади он встал напротив Радомира и посмотрел прямо в его глаза. Олегу было всегда противно широкое лицо соперника, с посаженными на невысокий покатый лоб густыми бровями, из-под которых пристально глядели узкие, как щёлочки, глаза. Внутренне Олег готовился к битве взглядов, чтобы ни в коем случае не отвести глаза, но Радомир, как обычно, нарушил привычный ритуал, направив деревянный меч остриём в лицо сопернику, и громко рассмеялся, противно кривляясь всем телом.

– Опять твои выходки! – рассвирепел Олег. – Сейчас посмотрим, чему ты научился за последние два года.

Злость и раздражение вскипели у него внутри. Олег резким движением отвёл меч Радомира от своего лица.

Понеслась! – и Олег обрушил всю ярость и накопленный гнев на Радомира.

В этот момент ноги обрели былую лёгкость и уверенность. Он атаковал оглушающими ударами по щиту противника, наносил рубящие тяжёлые удары от плеча во всю длину руки, полагая, что стойкость Радомира дрогнет и Олег сломает его невиданным напором. С каждым ударом сквозь зубы он повторял про себя:

– Это тебе за твою наглую рожу, за твои хамские выходки и за то, что они сходят тебе с рук! Это за то, что запугал всех парней в округе, за твою самодовольную и кривую усмешку.

Потом, возвращаясь мыслями к тому, что произошло, Олег не мог вспомнить деталей большей части схватки. Ослеплённый яростью, он впал в беспамятство и действовал интуитивно, пока силы не стали его покидать, а рассудок возвращаться. После одной из комбинаций Олег сильно провалился вперёд с мечом, потеряв устойчивость в ногах, и в голове молниеносно промелькнула мысль, что такую оплошность Радомир не простит. Он замешкался, перегруппировывая положение ног, и подставил плечо под меч соперника. Чувствительный удар потряс и вывел его из небытия. Мысли начали лихорадочно метаться, и в попытке их обуздать Олег ушёл в глухую оборону. Ожидаемой передышки не случилось, так как Радомир, казалось, только начал схватку и потому проводил быстрые и сильные комбинации, чередуя их толчками щита, которые Олегу было непросто предвидеть. Одним из таких выпадов Радомир нанёс ему болезненный удар в бок.

– Чёрт, – выругнулся про себя Олег, – Так дальше нельзя, надо взять себя в руки и заставить навязать свой ход битвы.

Он отбросил щит, перехватил меч и начал быстрые вращательные движения им над головой, одновременно перекидывая его из одной руки в другую и совершая короткие, быстрые двойки с обеих сторон.

– Кого ты хочешь удивить своими фокусами? – оскалился Радомир, проведя несколько ответных атак и сумев во время одной из них ударить щитом противника в подбородок, после чего сам бросил щит на землю.

– Ах ты! – заскрежетал зубами Олег, сплюнув на землю потёкшую из рассечённой губы кровь. – Так ты понимаешь честный бой!

Он ринулся к Радомиру в надежде перехватить инициативу на ближней дистанции. Скрестив мечи вплотную, Олег сильно ударил ногой сбоку по коленке Радомира.

– Ты начал, вот и получи! – бросил в гневе Олег.

Бой продолжился, и какое-то время оба бились на равных. Грязные трюки продолжились, и вот оба оказались на земле, перекатываясь со спины на грудь и стараясь достать побольнее до лица друг друга. У Олега были разбиты губы и скула, повреждена переносица, у Радомира красовалось рассечение брови и сильно заплыл один глаз. Постепенно у Олега нарастало внутреннее беспокойство:

– Как же так, я столько раз атаковал Радомира, а ему всё нипочём?! Почему он не сдаётся? Почему не уступает? Я же всегда считал его не сильнее меня. Он же герой только среди своей своры. Откуда у него такая упёртость и злость?

В этот момент они снова стояли на ногах и наносили по очереди одиночные удары. Олегу с трудом давалось блокировать меч Радомира, и всё чаще он скидывал отводными движениями удары противника. Оба тяжело дышали, но Олег ощутимо сдавал, опираясь на меч после каждой отбитой атаки. Кисти и предплечья предательски немели – Олег смотрел на них, приказывая им взглядом поднять меч и защищаться. Он медленно отступал в направлении воеводы, надеясь, что тот остановит бой и присудит обоим победу. Всё было тщетно. Чувство приближающегося поражения стало захватывать его всё более и более, и он уже ничего не мог поделать с этим наваждением. Лицо Радомира, неизменно наступавшего с мечом, превратилось в маску ужаса, против которого протестовало сознание, пытаясь преодолеть страх порицания и стыда. Олег из последних сил поднимал свой меч, стараясь дотянуться до этой маски, разрубить её пополам, лишить противного оскала, – всё было тщетно.

«Может убежать от неё, кинуть в неё меч и сдаться?» – пронеслось в голове Олега, когда маска ужаса разрослась до исполинских размеров, издала оглушительный гром и плеснула молнией. И тогда его накрыла темнота и через неё где-то там далеко он слышал приглушённые звуки едкого, самодовольного хохота и шум улюлюкавшей, свистящей толпы.

Олег пропустил сильнейший удар по голове и теперь, сражённый навзничь, лежал на земле посреди заветной площади Детинца.

– Я тебя ещё достану, обязательно достану! – повторял он, блуждая по ту сторону сознания, из тьмы лабиринта которого ему не удавалось выбраться.