Ева Шилова
Выбери свой ветер
Пробуждение также оказалось неприятным. Какие-то гнусные мордовороты под предводительством тётки, привязав его к креслу, начали задавать крайне неприятные вопросы. И если вначале он еще мог возмущаться и грозить карой приоров ордена Жизненного пути, то уже через час предпочел рассказать подробности заработка последних лет.
– У нас еще есть вопросы?
– Нет, все, что из него можно было «выжать», мы услышали.
– Как поступим?
– В расход. Лам, приведи его тело в соответствие с их жертвами, Тик, займись лицом, его не должны опознать.
– Думаешь, примут за еще одну жертву потрошителей? Ладно, полиция, но орденские-то будут знать, что один из «доставщиков» пропал. И не поленятся посмотреть на свеженькие трупы. Лично приор Миллер не поленится посмотреть кого это им в морг привезли.
– Логично… придется прятать. Лам, все равно потроши его, и спустим в воду под мостом Росса. Чип, вывоз на тебе. Когда его найдут никто даже опознать не сумеет, а мы пока можем успеть провернуть то, что задумали.
Толку от «языка» было меньше, чем хотелось бы. Сам он ни к магии, ни к ритуалам отношения не имел, так, привез тело, увез труп. Основная «работа», по его словам, приходилась на приора Барлоу. Главное, что он назвал место, где назначен ближайший ритуал, и мы можем успеть крепко попортить им игру.
Сад поместья Куимби в лунном свете выглядел волшебно. Призрачный свет спутника Земли навевал мысли об Эльфландии, казалось, что встреча здесь с Обероном и Титанией не просто возможно, а неизбежна. Колышащееся кружево кустарника, запахи ночных цветов, шелест листвы, все настраивало на романтический лад. В общем, зефир струил эфир и только мы с Хогом, вооруженные лопатами и пробирающиеся с тихой руганью сквозь высокую траву смотрелись явным диссонансом, нарушающим местную гармонию.
Нам надо было любым способом отвлечь на себя внимание тех, кто собирался провернуть здесь очередной ритуал, и мы очень старались. Разведка боем, говорите? Будет вам разведка!
– Ну куда ты поперся, вот же нужное нам самое высокое дерево!
– А по карте оно должно быть не здесь, а существенно левее!
– Нет там дерева!
– Спилить могли! За столько-то лет!
– Тогда ищем пень!
– А вот он!
– Что встал, копаем!
Копали мы конечно, красиво. В смысле, Хог красиво, а я так, больше возмущалась, периодически отбрасывая по горсточке земли. И, естественно, не успели мы вкопаться даже на полметра, как на нас навалились какие-то мужики, начали крутить руки и обвинять в проникновении на территорию, являющуюся частной собственностью семейства Куимби. Я яростно отбивалась и вопила, что эта земля семейства Фрэмптон, и что здесь закопано мое приданное, завещанное еще бабкой моего отца. Мужики пытались объяснить, что Куимби давно купили у Фрэмптонов это поместье, и права копаться здесь мы не имеем. Я громко орала, в ответ, что плевать мне, чья это сейчас территория, клад здесь когда-то зарывала моя недоброй памяти прабабка и мне по-любому из него что-то причитается. Ну и нарвалась на то, что меня вырубили.
А когда пришла в себя… Алтарь был жутко неудобным. Нет, понятное дело, те, кто на нем побывал, потом уже не имели возможности предъявлять претензии, но сейчас-то здесь нахожусь я и мне жуть как некомфортно. Мало того, что под левой лопаткой какой-то выступ, так еще и в районе поясницы что-то торчит. И корябается, знаете ли. Между прочим, к ритуалу эти шероховатости вроде как не должны иметь отношения, а потому какого черта мне тут спокойно полежать не дают? Что я, собственно и довела до сведения этой пошло суетящейся вокруг алтаря сектантки. Что она, кстати, тут делает? И где основные фигуранты?
– Приличные жертвы ведут себя тихо!
Она еще и обидки на меня прикопила, погань некромантская.
– Так найди приличную и не нуди!
Прям можно подумать, я к ней на алтарь настырно набивалась. Вот просто долго скреблась у нее под дверьми и жалобно просилась: «Пустите полежать на Вашем камушке!» Ну, в общем, не так явно, но в гости к вам мне ой как нужно было попасть. Алтарь, правда, это некоторый перебор, никто такого экстрима не заказывал, но это уже издержки поведения.
Причина проведения всех этих ритуалов, рассказанная нам братом-рыцарем Кеннетом Кларком, оказалось простой до смешного. Правильно я этот орден жизни черт знает в чем подозревала, ох, как правильно! Как говориться, не было бы счастья, но однажды приор Барлоу умудрился где-то в библиотеке ордена откопать некий древний фолиант. Все бы ничего, да вот нашелся там один ранее ему неизвестный ритуал, позволяющий переносить возможности здорового органа на место больного. Нет, не сам орган. Нет, не от кого попало к кому попало. А вот если сказать что-то типа «эне-бене-раба!» и мысленно щелкнуть хвостом, то получается удивительное: у одного из ритуальной пары орган был больным, стал здоровым, а у другого наоборот. Первую попытку он тайно провел у себя в госпитале, использовав купца Бринкли и попросив приора Миллера привезти якобы для обследования матроса Лоу. У Бринкли был цирроз в последней стадии, и не удайся опыт, жить ему оставалось не больше недели. А случай с Лоу и подавно муссировался во всех газетах: молоденький юнга упал с мачты на палубу судна, ударился головой и уже месяц находился без сознания, медленно угасая.
Да, идея приора Барлоу была вполне себе гуманной, склепать одного здорового вместо двух больных, напоминая наши же разработки по отъему целых органов у тех, кто пострадал, например, в аварии, и все равно не выживет, для спасения нуждающихся. И все прошло удачно, купец Бринкли выздоровел и отвалил госпиталю солидный куш, а Лоу как продолжал умирать, так через некоторое время тихо и умер. Приора Миллера, как свидетеля и старого друга пришлось посвятить в тайну и тандем высших сановников ордена решил поставить чудодейственную практику на поток. Но вот беда, следующие несколько попыток «оздоровления» барона Лейдлоу провалились, а неимущие доноры, доставленные из больницы Миллера, почему-то при этом умерли. Но приоры не оставляли попыток, да и барон начал на них давить, требуя обещанного здоровья, поэтому следующих доноров пришлось подбирать с оглядкой. Нельзя было, с одной стороны просто закрыть глаза на столько странных смертей в больнице, зато можно было подбирать одиноких, относительно здоровых и при этом никому не нужных доноров по «базе данных» больницы для бедных. Тут-то и пригодились услуги братьев-рыцарей ордена Кларка, Эванса и Фишера, готовых за небольшую плату отлавливать будущих жертв.
Жертв-то потому так много и было, что случаев… гм… «оздоровления» случалось ровно один на тридцать-сорок попыток. Потому и вскрывали их после неудачных попыток, пытаясь понять, где напортачили. И после удачных вскрывали, что убедиться, что «обмен» прошел успешно. Приоры поняли, что если все-таки периодически получается… значит, в принципе ритуал действует, значит, работаем. Главное нащупать эту самую закономерность и можно грести возможности и деньги всеми конечностями, пока реципиенты не скупятся на оплату и прочие благодарности.
А что до доноров… Ну, кто они в сущности такие? Так, сосуды с необходимым содержимым. Отбросы. Генетический мусор. Человеческий шлак. Зато принимающей стороной должны оказаться достойные люди: аристократия, творческая интеллигенция, политики, банкиры, да мало ли достойных людей. Вот им – надо. А отбросам не надо. Ими можно легко пожертвовать. И вот лежу я теперь на неудобном алтаре и с интересом жду, когда эта с позволения сказать специалистка (Эржебет Батори64-2, твою преемственность!) с забинтованной конечностью соберется меня потрошить.
– А чего кинжальчик так неуклюже держим? Пальчик сломан? Там может надо меньше в носу раскопки производить?
Все, что мне остается – это дразнить эту пародию на некроманта, надеясь, что наши парни отследили, куда меня переправили. В противном случае недолго я потрепыхаюсь. О, разозлилась, вдруг проговорится о чем. Например, о том, откуда она вообще взялась, вроде фигурантами сплошь мужики значились.
– Вы вмешались в великую миссию… сами не понимая… вы ответите… ваши жалкие жизни…
И бла-бла-бла. Как мне надоели эти якобы кем-то призванные трепачи, преследующие якобы великие цели, плавно переходящие в обычное накопительство, а то и просто мародерство. Ладно, не возражаем, лежим, слушаем. Я, конечно, не против отдохнуть, но в районе пояса что-то все равно корябается. Неудобно, жуть. Где ж кавалерия, чтоб меня торжественно спасти?
А ребятишки-то молодцы, не сплоховали. Они до последнего выжидали, как будут развиваться события в поместье Куимби и дождались, пока нас скрутят и вырубят, посчитав обычными кладоискателями, а потом и начнут готовить собственно ритуал. Меня, видимо признав для ритуала непригодной, зачем-то оттащили в соседний сад, где давно разрушался древний алтарь, и отдали для развлечения неадекватной племяннице приора Барлоу. Девица-то была не первый день плоха, но вместо того, чтоб эту ненормальную лечить, приор просто потакал ее явно патологическим наклонностям, разрешая «поиграться» с обследованными трупами. Вот кого я пнула потом с удовольствием. Все наши три группы работая с местной полицией взяли как патриархов местного ордена, так и их приспешников с поличным. И очередного реципиента до кучи. Вот теперь у полицаев все было, на блюдечке как заказывали. Прямо даже жалко, что я такое зрелище прощелкала. Зато вернулись домой все, уфффф.
Так что, по результатам совместной операции, пришлось признать, что на сей раз больше толку было от боевиков. Что ж, один-один. Но… еще не вечер.
* * *
А покой нам, в очередной раз только сниться, причем в кошмарах. Начальство озвучило очередное задание, не скрывая своего скептицизма. Локация З-356, кошмар любого что боевика, что внедрителя. Технический феодализм с элементами чуть не рабства. Причем, электричество они освоили, а от обыкновения подраться мечами и в доспехах не отказались. Вот как так-то? Передвигаются на лошадях. Огнестрелы запрещены, магия есть, причем самой ее поганой, ментальной разновидности. Маги и составляют основной костяк правящих домов. А если им кто-то не понравится, выжгут содержимое черепушки. Жаловаться некому: здесь кто сильнее, тот и прав.
И что на сей раз от нас требуется? Добыть очередной артефакт. Медальон. Правда есть ма-аленькая деталь: хозяин замка Чаршем не снимает его никогда.
Как мы это будем делать никто в очередной раз не задумывался. А Скал принесла на хвосте такую информацию, от которой обсуждение наших действий и вовсе прошло в ритме похоронного марша. Ладно бы, когда задание действительно приходило от власть имущих самой локации, не способных справиться с некой проблемой, это давно стало нормой. Но вот то, что нас ждало на этот раз было в разы хуже. Оказывается, наша засылка является результатом международной склоки среди Управлений, Бюро, Офисов, далее везде. И для доказательства, кто самый крутой и была выбрана локация З-356 за непредсказуемость и злопамятность населения. А если учесть, что уже представители четырех сильнейших стран обломали зубы на хозяине замка в этом «лепестке», лишившись кто половины, а кто и всех своих засланцев, то становится понятным, с каким раздражением этот хозяин среагирует теперь уже на наши попытки его обнести и с какой радостью за нами будут наблюдать ранее облажавшиеся конкуренты, чтоб им при просмотре попкорном подавиться.
– Много чего, конечно бывало, – наконец разлепила губы Маг, – но на сей раз это верная смерть.
– Можно подумать, мы не знали, на что подписываемся, – хорохорился Сил.
– Знали, но… мы знали, и соглашались, когда речь шла о неких понятных преференциях. А не когда нас погонят на убой ради чужих дурацких амбиций.
– Ладно, что ж тут рассусоливать, давайте штурмовать и эту проблему.
По мысли «мозгачей» путь был один – кто-то должен войти с ним в близкий контакт, например, переспать, иначе медальон не добыть. Во всех остальных случаях хозяин замка обитает либо в кольце телохранителей, либо на виду у множества свидетелей.
– А если у него есть любовница, нам ее что, ликвидировать?
– Пока нету, так что не теряйтесь, девушки!
– Кто у нас есть из молодых-симпатичных? Банни, Сквирри, Лин, Найт и Шарк. Кого будем внедрять?
– Всех, черт его знает, на кого он клюнет.
– Ставлю на Банни!
– Почему на нее?
– А только у нее есть то, чего нет у остальных, такая, знаешь, манкость…
– Фер, да пребудет с тобой наследство от безвременно скончавшегося неизвестного родственника-миллионера, откуда ты знаешь на что этот фигурант клюет?!
– Утверждать не могу. Но я бы клюнул…
– А ты что об этом думаешь?
– Я думаю, что нельзя просто пригнать в замок кучу молодых девчонок и сказать: «Нате, милорд, пользуйтесь». Необходима интрига. Нам нужна группа с «железной» легендой, подразумевающей наличие обслуживающего персонала. И под нее соответствующие психомаски. Как думаешь, Пант расщедрится?
– Не-а. Он помрет от амфибиотрофной асфиксии.
– Это в смысле от чего?
– Жаба задушит.
– А иначе помрем мы! Когда вспомнит, что поставлено на карту, будут нам психомаски. Значит, в первую очередь нам понадобятся Хэм и Отт, чтоб маски не слетели раньше времени. Чип и Касс, чтоб поддержать своим инструментарием. Ну и несколько охранников…
И начался процесс подготовки. Если вы думаете, что залегендировать несколько путешествующих девушек проще простого, то это потому, что вы никогда не пытались этого делать! Вот кем их представлять?! Кочующий цирк? Киногруппа? Гарем на выезде? Бордель на каникулах? Дурдом, мать его, на обочине! А, может, прокатит версия с переезжающим театром? А что, тогда вполне объяснимо наличие как разнополых «артистов», так и их неодинаковый возраст…
И вот едем мы на полуразваленных повозках в сторону замка милорда Грейсворда и не знаем, что нас там ждет. Когда показались башни и главный восьмиугольный донжон, притихли даже наши главные зубоскалы. Готичненько, м-да. И кто додумался строить замки из камня антрацитового цвета? Может, из-за того, что них грязь и копоть меньше видны? На таких стенах только черепушек с костями не хватало. Ну, и порхающий над замком вампир тоже бы вписался в стиль.
И в результате в ворота замка Чаршем робко постучался хозяин бродячего театра «Полумесяц» дядюшка Римус (ну, классика же, ну, не удержались мы! И без того уже в процессе яростной торговли название Манджафуоко65 отклонили. И Карабаса-Барабаса тоже) и предложил за небольшие деньги порадовать почтенных господ искусством. Мы и порадовали. В первый же вечер представили почтеннейшей публике «Короля Лира». И не надо рассказывать, что визитной карточкой Шекспира является «Гамлет»! В представлении истории принца датского нет возможности блеснуть демонстрацией прелестей всех наших девчонок, зато есть намеки на убийства, происходящие в замках высшей знати. А вот теперь скажите мне еще раз, что именно «Гамлета» надо было показать хозяину, и без того слегка озверевшему от всяких вороватых пришельцев. Милорд Грейсворд с гостями и домочадцами изволили умеренно порадоваться развлечению, высокомерно объявил его балаганом для плебеев, тем не менее обласкал дядюшку Римуса тощим кошелем с серебром и милостиво дозволил задержаться, дабы порадовать замковое общество искусством еще пару-тройку раз.
– Что думаешь об этих зазнайках?
– Нас здесь не любят – это минус, зато не гонят – это плю-юс!
– Что ты распелась, думай, что у нас на завтра!
– Раз уж мы зациклились на Шекспире, выбор у нас небольшой, либо «Двенадцатая ночь», либо «Много шума из ничего».
– А что ж не «Отелло»?
– У них тут и без того дискриминация темнокожих. Провинция, не поймут-с. Нам нужен резкий контраст между представлениями, а, значит, веселая комедия, да чтоб при этом девчонок в лучшем виде показать, а не в унылых тряпках как королевских дочерей сегодня.
– Тогда, пожалуй, «Двенадцатая ночь», заодно будет повод и Банни показать без юбки…
– Маг!
– В мужском костюме, я имею в виду…
Следующее утро было приятным, солнечным и безоблачным. Но недолго. Когда нас позвали завтракать на кухню, и мы радостно вцепились в свежую выпечку, первым подавился дядюшка Римус, в смысле Отт, тыкая пальцем куда-то в направлении окна. Мы, понятное дело кинулись смотреть, что ж там такое интересное творится, и тоже углядели. Лучше б мы этого не видели. На внутренней части крепостной стены, на веревках, спускавшихся из бойниц, покачиваясь висели два трупа.
– А это… – неуверенно поинтересовалась Найт.
– А, это, – равнодушно махнула рукой добродушная кухарка тетушка Бри, – опять лазутчиков поймали. Почитай, каждый день попадаются и все равно лезут. Как медом им тут намазано.
Зрелище нас несколько отрезвило. Потому что, одно дело понимать опасность гипотетически, а другое – любоваться на вот такие настенные украшения и осознавать, что там и для тебя вполне хватит места. Не зря же тетушка Бри о повешенных рассказывает, как о чем-то повседневном и ни разу не удивительном.
– Эээ… ну, мы, пожалуй, пойдем… репетировать…
– Это да, это хорошо, – закивала тетушка Бри, – нечасто к нам бродячие артисты заезжают.
Если они артистов вешают с такой же интенсивностью, как лазутчиков, понятное дело, почему те предпочитают объезжать замок десятой дорогой. Я бы и сама тут не появлялась, но кто ж меня спросил. Так, отбросили сомнения, работать, негры, солнце еще высоко!
В результате мощных усилий представление «Двенадцатой ночи» прошло просто-таки на ура. Девчонки выложились по полной. Виола (Банни) была порывиста и очаровательна, Оливия (Альша) была томна и грациозна, Мария (Сквирри) была игрива и находчива. Даже милорд Грейсворд с чадами и домочадцами одобрительно похлопал актерам на особо выдающихся сценах. А потом ожидаемо (ха!) попросил Банни составить ему компанию за ужином. Причем, желательно в костюме Себастьяна. Собирали мы ее всем миром.
– Дайте ей хоть душ принять!
– Смой грим, будем перемазывать, нужно сменить с яркого сценического на такой, который будет хорошо смотреться в вечернем свете.
– Хочешь, я тебя сбрызну своими духами, они у меня с иланг-илангом, а это мощный афродизиак!
– И амулетов ей выдать побольше, и Хэма попросить погулять у спальни этого милорда, чтоб ее ментально подстраховать!
– Слушай, а в койку вместо нее Хэма прогуляться не попросить?!
– Да заткнитесь вы уже! Банни большая девочка, сама разберется!
Когда за Банни пришел сопровождающий на ужин, мы, провожая ее, уже алчно потирали конечности и ждали ее с добычей. Тут-то нас и навестила птичка обломинго, утром Банни пришла со странным выражением на лице, одновременно ошалевшим и злобным.
– Принесла?!
– Щаз-с!
– А что так?
– А он, поганец, дал команду своей охране, те меня и приковали к кровати. Развлекаться ему это не мешало, зато я так и не смогла до медальона дотянуться.
– И что теперь?
– Может кому-то другому повезет?
Вечером мы представили «Много шума из ничего». Милорд Грейсворд пригласил отужинать Беатриче, блестяще сыгранную Альшей. Утром и та вернулась злая как стая собак сразу – ей достался тот же вариант, при котором хозяину – удовольствие, ей – кандалы.
Следующей попыткой стало «Укрощение строптивой», где в роли Катарины выступла Сквирри. Она тоже получила приглашение на ужин. Ничего нового утром кроме злобного шипения мы от нее не дождались.
«Виндзорские насмешницы», где Анну Пейдж играла Найт, не оставили равнодушными ни зрителей, ни милорда, и приглашение на ужин последовало немедленно. Только вот и ей не повезло дотянуться из оков до медальона. Стало ясно, что надо менять манеру поведения.
– От того, что он тупо переимел всех, до кого дотянулся мы ближе к цели не стали ни на миллиметр, – мрачно констатировала Маг, – нам нужно что-то нестандартное придумать.
– Может, и впрямь Хэма попросить ментально придавить милорда, пока он занят с одной из нас?
– И что, от этого у меня появится свобода передвижений?
– У тебя нет, а вот у кого-то из нас…
– А со мной, когда он очухается, что будет?
– Или со мной?
– Придушит на фиг. И хорошо если сразу.
– А отвлечь охрану?
– Попробовать можно…
Следующей пьесой стал «Венецианский купец». Порцию играла Банни. Но на ужин вместе с ней пошли все девчонки, и Альша, и Сквирри, и Найт. Может, мысль о групповом развлечении отвлечет милорда? А наличие всего одной пары кандалов даст возможность хоть кому-то сохранить руки свободными и снять проклятый медальон? Как же мы ждали утра!
А утром на крепостной стене появилось новое «украшение». Там висел труп Банни. Остальные девчонки появились в жалком и сильно помятом состоянии и рассказали, что отвлечь милорда удалось, но… Но соображения даже в процессе массированной женской атаки он не потерял и когда Банни по-тихому взялась за цепочку на его шее, мгновенно нанес ментальный удар, от которого она рухнула, и тут же скрутил ее. Разговор с девицами перерос в допрос с дополнительным давлением на мозги, но никто из них ни в чем не сознался, а Банни так и вообще заклинило на фразе «милый, неужели я хоть маленькую благодарность не заслужила!» Понятно, отыгрывала вариант «проститутка тупая, вороватая». Правда это ей не помогло и теперь она составляет компанию лазутчикам на крепостной стене.
– Дело плохо, – резюмировала Маг. – Мы не просто там, откуда начали, мы откатились назад.
– Это почему?
– Он теперь в курсе нашего интереса к медальону и утроит осторожность.
– Так что? Линяем?
– Ну уж нет! Шоу маст го он!
– А как мы доберемся до медальона? Что с милордом делать-то пока нас в пыточную не потащили? Мы его даже тупо завалить не сможем, он нам мозги сожжет!
– Не знаю. Лин, на тебя одна надежда, включай голову, пока мы все на стене не повисли.
Включай, блин, а что я могу придумать? То, что он нас во всех смертных грехах подозревает, любому ежику понятно, и сейчас как пить дать заявится выяснять насколько случайным были баннины поползновения к его цацке. Ясно одно, от разговора с милордом нам не уйти. Значит, надо его как-то повернуть в нужную нам сторону… И попросить Хэма нас прикрыть ментальным куполом, слишком силен этот Грейсворд, как бы и впрямь не пришлось мозгами поплатиться.
Милорд себя долго ждать не заставил и явил себя нашей труппе прямо как тот самый ангел мщения, да еще в сопровождении стражников. Допрос третьей степени разъяренным аристократом актерской труппы прошел с такими воплями и рыканьями, что я аж пожалела об отсутствии камер. Здесь же пользуются электричеством, чего ж мы не прихватили хоть одну? Так, чисто для отчета. Да и было бы что показать начальству, когда вернемся. Хотя, я у них только светильники видела, откуда мне знать, как тут с розетками? Ну так, камеры, между прочим, бывают и на батарейках, и на аккумуляторах! Так, а что он там собственно, пытается выяснить? Ах, кто надоумил Банни спереть приснопамятный медальон. Кто ж тебе сознается, наивный ты наш? Все, ясен перец, ушли в глухую несознанку, валя на нее как на мертвую. Впрочем, она уже и есть мертвая, а нам нужно свою шкурку спасать от милорда, пока ее не подпалили, причем в прямом смысле этого слова. Лин, ты б не отвлекалась, он похоже, закончил с мужской частью вашего балагана, сейчас и до бабского состава доберется.
Добравшийся до нас милорд ну разве что огнем не пыхал как разозленный дракон. Если после всего приключившегося девчонок наших он держал за особ нетяжелого поведения, то как классифицировать нас с Маг, он несколько затруднялся и понятно почему. Действительно, что могут делать в труппе две невнятные тетки? Маг в своей ипостаси курица-наседка тут же закудахтала в ключе «а кто ж им одёжку-то шить и починять будет, с декорациями подмогнуть опять же, да и готовить, ежели в поле ночевать придется, а там и помочь со здоровьем бывает надо, ну и служанок иногда в пиэссах изображаю, а как же, да без меня они б давно оголодали и грязью заросли, я тут сама главна помощница!»
В ее способностях запудрить, а потом и вынести мужику последние остатки мозгов я не сомневалась, Маг отбилась, теперь моя очередь. Милорд, которому я до сих пор удачно не попадалось на глаза, внимательно меня оглядел, причем особенно пристально и с отвращением левую сторону лица. Еще бы, не каждый день попадаются люди с настолько страшными родимыми пятнами во всю щеку. Я, опустив очи долу, честно изложила свои обязанности: мастер на все руки – гример, парикмахер, костюмер, реквизитор, массажист, иногда тоже изображаю второстепенных персонажей. Служанку там какую, если женского состава не хватает, правда, случается это крайне редко. Судя по его скривившейся физиономии, такую страшилу он бы к нормальным людям и вообще не выпускал. Во избежание, ага.
Результатом допроса стало высокомерное объяснение, что он еще не решил, что с нами делать, после чего его мозголомство соизволило нас покинуть. Угу, Чапай думать будет. Может, нам и впрямь пора прорываться к черту из этого замка и из этой локации? Нам что, Банни мало? Все рвемся поработать настенными украшениями? Маг предложила сначала дождаться решения милорда, а потом уже пороть горячку. Раскрыться мы всегда успеем.
Решение милорда, объявленное тем же вечером, привело нас в состояние ступора. Он потребовал в свою спальню меня. Меня! Я-то ему на кой сдалась? Он, что, слепой или извращенец? С другой стороны, у нас может не быть лучшей возможности к нему подобраться, поэтому я запихнула свои сомнения поглубже и пошла. Шла я, сопровождаемая стражниками с алебардами, сильно подозревая, что ничем хорошим этот визит не закончится. И ошиблась. Оказывается, этот самый милорд уцепился за сказанное мной слово массажист, и потребовал привести в порядок его левую ногу. Нет, а чо, рачительный хозяин, как я погляжу. Поиметь услуги массажиста на халяву, и правильно, с паршивой овцы, как говориться хоть файф-о-клок. Понятное дело, после тщательного обыска моей тушки сиятельная конечность была ткнута мне под нос со словами «разберись и устрани». Секьюрити евонные при этом продолжали стоять вокруг и сверлить меня злобными взглядами, чуть дыру во мне не проделали, ей-богу.
Я потрогала, пощупала, кое-что переспросила и прямо сказала, что нужен более знающий специалист, а именно наш дядюшка Римус, в смысле Отт, потому что есть шанс неумелым вмешательством не исправить, а навредить еще больше. Чуть не полчаса убеждала этого аристократического осла в необходимости дополнительного осмотра, но позвать дядюшку Римуса он все же соизволил.
Отт, как пришел, так на меня и вопросительно воззрился, мол, чего происходит, неужто милорд сам со мной не справляется, старую гвардию приходится на помощь звать? Пришлось ласково попросить его не меня глазами обгладывать, а обратить внимание на поясницу милорда. Тот ее осмотрел и скривился. А потом спросил, что из перечисленного: боль в спине; онемение конечностей; хромота; боль, отдающая в поясницу; покалывание во время ходьбы; нарушение эректильной функции, есть у милорда в наличии. Получив ответ, что типа все есть, обернулся ко мне:
– Ты думаешь то же, что и я?
– Латеральный стеноз позвоночного канала на уровне L5-S1, однозначно. Похоже на грыжу Шморля.
– Не мелочись, еще и радикулопатия S1 слева66.
– Что мы можем сделать?
– Только массаж, но это паллиатив. Нужна операция, иначе можно закончить жизнь инвалидом.
При слове «операция» милорд вскинулся как боевой конь при звуках трубы, а при слове «инвалид» заорал, брызгая слюной, как будто его копьем в пятую точку кольнули. Может и хорошо, что Отт не успел брякнуть, что в тяжёлых случаях исход один – паралич нижних конечностей. Спрашивается, чего так орать, можно подумать это мы ему такую болячку подсуропили. Наследственность, милый, поди, не самая хорошая. Да и беготня в металлических доспехах в холодную погоду здоровья ни разу не прибавляет. На вопрос что делать, Отт пожал плечами и выдал стандартный список рекомендаций: тяжести не поднимать, физические нагрузки исключить, не перегреваться в бане, не переохлаждаться, делать лечебный массаж, носить специальный корсет.
Милорд при слове «корсет» завопил с новой силой, видимо, ассоциации с женским предметом одежды, предложенном для ношения ему, брутальному мачо, его опять же не порадовали. Что б Отту сказать «бандаж», глядишь, меньше крику было бы. Хотя, глядя на хозяина замка, я все отчетливее понимала, что орал бы он в любом случае, потому как характер поганый, да еще и усугубленный постоянными болями. В результате Отта погнали вон, а мне снова подсунули нижнюю левую конечность со словами «лечи». Я, что, я размяла ножные мышцы, но при его диагнозе это так, мертвому припарка. И меня таки отпустили отдыхать.
Вопрос о том, что делать дальше никуда от нашей псевдотеатральной компании не делся. Он читался на лицах, он висел в воздухе туманом, он зудел комаром, он давил нас каменной плитой.
– Вроде он нас ни в чем таком не подозревает… И Лин с Оттом дал себя осмотреть…
– Не только осмотреть, но и допустил к телу!
– Так что… сидим и надеемся, что Лин до шеи дотянется?
– Долго нам тут сидеть придется…
А вот и не придется. Потому что появившийся утром стражник передал нам приказ хозяина собирать манатки и быть готовыми покинуть замок как можно быстрее. При этом за покушение на имущество милорда членам нашей труппы перед отъездом полагается по десять плетей на нос. А массажистка Нелл (это я тут под таким ником пребываю) остается жить в замке и подправлять хозяйскую конечность, причем на очередной сеанс идет вот прямо сейчас.
Ах, ты ж, гадина металлистская, мало того, что из замка выкидывает, так еще и плетей нам выписать собрался. Придется идти на крайние меры.
– Собирайте вещи, готовьте повозки, будем прорываться с боем. Хэм, закрой нас двоих ментальным куполом, я к милорду, а ты с Оттом по-тихому проберешься за нами и постоите у покоев. Нельзя, чтоб он почуял мое настроение, во всяком случае сразу. Мне нужен психоблок минуты на три. Я позову вас на помощь, когда нужно будет.
Действительно, что мы раньше-то цацкались с этим ублюдком? Как там по классике можно снять вещь незаметно для носителя? Человека можно напоить, усыпить, оглушить… ну, в общем, с бесчувственного тела. Наконец с трупа! И не надо меня отговаривать. Я иду его убивать.
На сей раз меня даже оставили с хозяином почти наедине, в смысле за ширмой. Не иначе, застеснялся обнаженную спину слугам демонстрировать, ах, ты ж, ромашка стыдливая. А, так вот оно в чем дело, он решил разоблачиться полностью, а перед охраной без штанов ему неудобственно. Лицезрение голой задницы своего господина не способствует пиетету прислуги. Стражники его мне, конечно, устроили предварительный шмон, толку-то с того? Обыскали они меня, наивные чукотские мальчики. При моем тату-симбионте мне никакое оружие не нужно.
