Дмитрий Владимирович Иглинский
Дэрриан 2. Смертельное лекарство
Часть первая
Глава первая
Даже после оглашения страшного приговора Дэрриан не жалел ни мгновения о том, что взялся за это дело. Конечно, умирать раньше времени не хочется никому, но его согревала мысль о тех сотнях миллионов жизней, которые ингенуиты проживут вместо его одной.
«Я буду жить в их сердцах, в их памяти, – думал Дэрриан в ожидании казни, – лишь бы хотминциносы не смогли возродить эту отраву и вновь принести ее добродушным, но, к сожалению, по-детски наивным, в своем большинстве, жителям Копинавы».
Оставшись в камере, наедине с собой, Дэрриан еще какое-то время слышал доносящиеся с улицы звуки вечернего города, которые окончательно угасли вместе с наступившей ночью. Тьма, окутавшая город, выдалась по-настоящему непроглядной: хмурившееся в последние дни даже в полдень, тяжеленное на вид небо еще во время последнего заседания суда разверзлось сильнейшим ливнем. Дождь, правда, достаточно быстро стих. «Наконец-то вылился», – говорили между делом участники процесса, только, как оказалось, то была лишь прелюдия. Теперь, когда наступила ночь, непогода разыгралась вновь – редкие, поначалу, капли очень быстро сменились плотной стеной упругих струй, обрушающихся сверху. Следом за ливнем поднялся сильнейший ветер, в небе появились ослепительно яркие, ветвящиеся молнии, в отблесках которых Дэрриан увидел, что капли воды летят почти горизонтально:
– Как во время того, принесшего Диика с Амузант, урагана, – пробормотал он себе под нос, погружаясь в воспоминания.
***
В то время, когда Дэрриан продирался через непролазные чащи, в погонях за Ррекклом, правители Эстра и Морикла породнились, женив детей, и объявили своим народам о слиянии государств с новым названием «Эстрикл». В знак окончания многовековой вражды, первым совместным проектом, они затеяли совместное строительство большого пирса для причала рыбацких судов, на бывшей границе бывших самостоятельных государств.
Поскольку арьяли, как строители, в общем-то, практически неумелые дети, руководить возведением постройки, попутно обучая зеленокожих друзей новой специальности пригласили Дэрриана, слава о котором, после уничтожения мрачного барона и возвращения безутешным родителям детей, прогремела на все необъятное Градни. В свою очередь Дэрриан, зная талант Пеша к ремесленной деятельности, попросил его принять участие в этом непростом проекте.
Тем памятным вечером в районе почти завершенной стройки разыгрался ураган небывалой силы. Огромные волны с легкостью затопили всю строительную зону. К объекту, без риска быть смытым в море, даже нельзя было приблизиться.
Объявив строителям, что сегодня работать невозможно и они могут разойтись по своим локуинам, Дэрриан повернулся к Пешу, который держал подмышкой какой-то длинный сверток и едва сдерживал ехидную улыбочку.
– Ну, показывай, что там у тебя? – Дэрриан понял, что другу не терпится чем-то похвастать перед ним.
Пеш торжественно продел руку в торец свертка, поднял его вертикально, еще раз попытался сделать серьезную мину, но губы предательски разъехались до ушей. Почувствовав, что больше не может сдерживать эмоции, арьяли, жестом фокусника сдернул вверх обертку – перед Дэррианом красовалась новенькая подзорная труба. Идеально отшлифованная поверхность с гравировкой, в которой узнавался он сам, с занесенным над головой боевым топором, из которого била молния, сражающая сжавшуюся в испуге, гораздо меньшую чем Дэрриан фигуру.
– Ух, ты! – Дэрриан аж подпрыгнул от избытка эмоций, при этом издав такой дикий возглас восторга, что Пеш невольно отпрянул назад.
Взяв оптический прибор и произведение искусства одновременно, Дэрриан тут же принялся пробовать его. Новая труба приближала в несколько крат больше чем предыдущая, а линзы в ней оказались такой чистоты, что позволяли разглядывать в скале мелкие трещинки с расстояния полете стрелы из арбалета Дэрриана.
Вспоминая, какие яркие ощущения тогда испытал, Дэрриан даже забыл на время о том, что нынче он пленник и на утро его должны казнить.
Покрутившись в разные стороны, обладатель самой мощной оптики во всем Градни, к тому моменту Пеш успел изготовить несколько подзорных труб для рыбаков, направил ее в сторону моря и почти сразу ойкнул.
– Что такое? – забеспокоился Пеш, – С трубой что-то?
– Нет, нет! С ней все отлично, но я вижу, что к нам кто-то приближается, да ты сам посмотри.
Дэрриан протянул Пешу трубу и указал направление, куда ее следует направить.
– Что это такое? – Пеш изумленно разглядывал время от времени появляющуюся на гребнях огромных волн черную точку, – Неужели корабль?! В такую погоду?!
– Вот и я о том же! Наши все на берегу, а их суда беспорядочно швыряет туда-сюда шторм, насколько позволяют цепи на якорях. Два так вообще оторвало и разбило вон о те скалы. – Дэрриан протянул руку, указывая, где именно произошло крушение, – Кто же это еще может быть? С такого расстояния не видно толком.
– Во всяком случае этот кто-то стремительно приближается. Так, что скоро увидим.
Пеш вернул трубу Дэрриану, который тут же вновь припал к окуляру. Черная точка заметно приблизилась, теперь уже оформившись в судно, на котором угадывались как минимум две мачты. Парусов на них видно не было, скорей всего оборваны разбушевавшейся стихией, которая и без них гнала к берегу попавшее в ее власть судно.
Вскоре стало видно, что за штурвалом, да и вообще на всей палубе никого нет.
– Пойдем-ка, уберемся подальше, – в какой-то момент решил Дэрриан, – эта махина явно врежется в берег на бешеной скорости, не хотел бы я, чтобы и в меня что-нибудь прилетело.
***
Вскоре, поднявшись по вырубленным ступеням на примыкающую к пирсу скалу, Дэрриан с Пешем наблюдали, как терпящее крушение судно разносит в щепки построенный ими причал.
Место для строительства было выбрано там, где довольно большая глубина моря начинается практически сразу у берега, позволяя судам подходить почти вплотную к построенному новенькому деревянному помосту, лишь совсем немного выступающему над водой.
Неизвестное судно, гонимое бешеным ветром, врезалось в берег на такой скорости, что оно, разнеся постройку и упершись килем в берег, поднялось на воткнувшийся в сушу нос. Перевернувшись дальше, корабль уперся в мачты, которые, не выдержав удара, сломались, затем завалился на бок.
Еще до того, как потерпевшее катастрофу судно окончательно остановилось, Дэрриан с Пешем, перепрыгивая через две ступеньки, спешили к вниз.
Глава вторая
Погибший на глазах Дэрриана с Пешем огромный корабль, шагов триста в длину и около тридцати пяти шириной, с двумя длиннющими мачтами, сейчас сломанными, причем каждая в нескольких местах, когда-то выглядел как минимум величественно, если не сказать монументально. Даже сейчас, беспомощно лежа на боку, подобно выбросившемуся исполинскому киту, он поражал воображение.
Добежав до отлетевшего в сторону обломка рея, с оставшейся на нем короткой веревкой, Дэрриан невольно остановился, завороженный зрелищем. Застыл на месте и отставший на несколько шагов Пеш. Так они и стояли некоторое время, не в силах заставить себя приблизиться к лежащему на боку кораблю.
Меж тем ураган, выбросивший судно на берег, будто успокоившись тем, что исполнил свое черное дело, стихал прямо на глазах. Прошло совсем немного времени – небо очистилось, со стороны скрытого за прибрежными деревьями поселка засветило солнце, легкий ветерок слегка касался мокрой кожи, холодя тело.
– Ну, что, дружище, – обратился Дэрриан к Пешу, – сходи в деревню, пожалуй. Позови там мужчин покрепче – одним нам с тобой даже вон тот, самый маленький обломок мачты не поднять. Да, и захвати сухой одежды, пожалуйста – я замерз.
***
За время отсутствия друга Дэрриан обошел корабль, обнаружив сзади большой винт, который не было видно с той стороны, откуда они, вместе с Пешем, подошли к месту катастрофы. «Ого! У него еще и двигатель имеется! – удивленно отметил он про себя, – интересно, какой?»
Попутно подобрав валяющиеся обрывки канатов, да пару небольших кусков плотной ткани неизвестного происхождения, когда-то бывших частью огромных парусов он, наконец, решился, пробравшись через руины бывшей оснастки и надпалубных построек, подойти к телу судна, заглянул в щель между лопнувшими досками палубы – темно, почти ничего невозможно разглядеть.
Попытавшись потянуть на себя ближайший к борту, на котором лежал корабль, люк, Дэрриан не смог сдвинуть его с места – похоже, задраено изнутри, возможно заклинено.
Впрочем, сколько бы не старался он сам, а затем и прибывшие помощники, открыть хоть что-нибудь, не ломая – не удалось. В итоге пришлось выдирать по одной доски палубы.
С трудом оторвав первую, Дэрриан удивленно разглядывал торчащие гвозди, которыми она была прибита – длинные, с обратными зазубринами, подобными бородке рыболовного крючка.
– Я таких никогда не видел! – поделился он наблюдением со стоящими рядом Пешем.
Тот, в ответ, лишь сделал серьезную мину и выразительно кивнул.
Провозившись с первой доской и поняв, почему ее так трудно было оторвать, Дэрриан попробовал вместо этого прорубить лаз своим любимым топором, но быстро убедился в несостоятельности этой идеи – дерево, из которого были напилены неширокие дощечки, толщиной пальца в три, почти не поддавалось его усилиям. Ударив по крайней, от уже оторванной, доске десяток раз, Дэрриан сумел сделать в ее ребре лишь несколько неглубоких засечек. Поняв свою ошибку, он принялся орудовать согнутым, на манер гвоздодера, ломом.
Наконец, изрядно вспотев, Дэрриан сумел проломать достаточной ширины лаз. Вооружившись факелом, он забрался в небольшое помещение, оказавшееся чем-то вроде чулана, набитого запасными частями какого-то сложного механизма, видимо двигателя.
Помещение, в которое удалось проникнуть, оказалось смежным лишь с одним – тем, в котором нашелся приводящий в движение винт корабля агрегат. Дэрриан, на первый взгляд, даже не сумел определить примерный принцип его действия – конструкция не напоминала ничего из того, что ему доводилось встречать раньше.
Высунувшись из оказавшегося бесполезным лаза, Дэрриан велел нескольким рабочим проделать в палубе еще пару, в разных местах – о том, чтобы пытаться ломать обшитые неизвестным, но явно очень крепким материалом борта не могло быть и речи.
Второй проломанный ход под палубу также не принес каких-то значительных результатов – удалось проникнуть на камбуз и пару примыкающих пустых помещений, скорей всего кладовых для продуктов. А вот следующий лаз позволил обследовать довольно большую часть корабля. Соединенные трапами несколько внутренних уровней также были почти пусты.
«Пошлю кого-нибудь ломать переборки, пусть облазают всю нижнюю часть судна – решил Дэрриан, – а сам поищу доступ на верхние палубы». Снаружи он этого не сделал по тому, что они, по размеру, были значительно меньше, чем та, под которую ему удалось залезть и, ввиду того что судно лежало на боку, чтобы туда попасть, пришлось бы попросить кого-нибудь подсадить его. Поскольку все доступы на верхние уровни корабля были старательно задраены изнутри, то вскрывать их, орудуя топором или ломом, пришлось бы стоя на чьих-то плечах – несмотря на некоторое количество лестниц, имеющихся в хозяйстве строителей, не нашлось ни одной стремянки.
«Потом надо будет восполнить этот недостаток», – подумал Дэрриан, прихватив факел и возвращаясь в чрево погибшего корабля.
Зато исследуя третий, проделанный под нижнюю палубу, лаз, Дэрриан обнаружил внутренний трап, ведущий наверх. Правда, в лежащем на боку судне нужно было не подниматься по ступенькам, а идти по стене, принявшей почти горизонтальное положение.
***
Попав в первое же помещение палубной надстройки, Дэрриан обнаружил, что вполне ожидаемо, валяющиеся в полном беспорядке, кучу всевозможных вещей, среди которых его взгляд наткнулся на нетолстую, удобно ложащуюся в руку трубку. Эта штуковина, запаянная с одной стороны, с другой имела раструб, к краю увеличивающийся в диаметре раза в три, закрытый с торца каким-то чудом не разбившимся стеклом, или другим похожим материалом.
«Совсем как фонарик из моего мира, – подумал Дэрриан, машинально нажимая обнаруженную с боку кнопку, – надо же, так и есть».
Достаточно яркий луч уперся в ведущую еще куда-то дверь. Снизу, от того положения в котором она сейчас находилась, виднелась щель.
«Ух ты, не заперто» – нисколько не сомневаясь, в том, что делает, Дэрриан нашел куда пристроить горящий факел и, схватившись освободившейся рукой за шарообразную ручку, потянул створку на себя. Стоило только ему распахнуть ее, как раздался мощный хлопок, похожий на тот, какие Дэрриану приходилось слышать когда-то очень давно, наверное, еще в другой жизни. Руку, в которой Дэрриан держал, немедленно погасший в этот момент фонарь, резко ожгло. От неожиданности он выпустил из рук хлопнувшую дверь и отскочил в сторону.
При свете факела, Дэрриан увидел, что с его пальцев закапала кровь, но они, к счастью, слушались – на деле оказалось, что пуля, вылетевшая из открытой двери, лишь чиркнула по тыльной стороне кисти, не нанеся серьезных повреждений.
«Эй, кто там?» – позвал Дэрриан, предварительно сместившись с линии возможного огня. Ответа не последовало. Осторожно, держа на вытянутой руке факел, Дэрриан снова приоткрыл дверь и заглянул в помещение. Там, среди кучи всевозможного барахла лежали двое – арьяли это были, или нет – в неверном свете вздрагивающего пламени рассмотреть не удавалось. Возле одного из них лежало одноствольное ружье со спущенным курком. Оба тяжело дышали, не открывая глаз.
Дэрриан, немедленно рванул на выход, где столкнулся с одним из помощников.
– Скорей беги за Сэндой! Здесь есть живые! – крикнул ему Дэрриан, – если кто и сможет им помочь, то только она.
Отправив попавшегося под руку арьяли в деревню, Дэрриан продолжил обследовать помещения, на предмет возможности открыть изнутри доступ на палубу с ранеными.
Глава третья
Раненые оказались собирающейся пожениться парой с неизвестного арьяли континента. Впрочем, до появления чужаков зеленокожие друзья Дэрриана вообще не знали, что кроме их материка на планете, которую пришедшие на потерпевшем крушении корабле назвали «Варьхос», есть еще какой-либо. Максимум, что было доступно морякам, живущим в Градни – это небольшое количество близлежащих островов.
К тому же незнакомцы оказались не арьяли, да и не людьми тоже, хотя к ним они, как решил Дэрриан, все же были ближе. Во всяком случае, гости, так неожиданно прибывшие в Градни, жили не в локуинах, а в «хаманах» – постройках, наподобие человеческих домов, как и люди они продолжительное время вынашивали достаточно крупных детей, рожали их и не рассыпались в мелкую сухую пыль вскоре после смерти, поэтому у них, также как и у людей, были кладбища. К тому же они не умели, подобно арьяли, подпитываться энергией света.
Нашлись и видимые отличия от Дэрриана с Сэндой, их раса, например, имела кожу цвета вареной сгущенки, с некрупными, более темными, неправильной формы пятнами по всему телу. Называли они свой вид словом «ингенуит», а родной материк «Копинава».
***
В тот момент, когда Диик, перенесенный вместе с Амузант, в сооруженный специально для них шатер, впервые очнулся от забытья, Дэрриан наведался туда справиться, как идут дела.
Мужчина, открыв глаза, затравленным взглядом уставился на Дэрриана, Сэнда в этот момент ненадолго вышла.
– Все в порядке, – попытался приободрить чужака Дэрриан, – здесь ты в безопасности. Меня Дэрриан зовут, а тебя?
– Диик, – еле слышно представился мужчина. По нему было видно, что даже одно произнесенное слово далось бедолаге с трудом.
Несмотря на то, что голос Дэрриана звучал вполне дружелюбно, в глазах Диика читалась паника. Но, собравшись с силами, он решился выдавить из себя еще пару слов:
– Амузант? Где? – от напряжения Диик покрылся потом, губы его задрожали, взгляд почти потерял осмысленное выражение.
Дэрриан, для уверенности, что собеседник его расслышит, наклонился пониже и, как только мог спокойней произнес:
– Амузант? Так зовут ту, что прибыла с тобой? Не беспокойся о ней. Девушка жива, но пока еще не приходила в сознание. С твоего места ее ложе не видно, но она тут, Сэнда ее осмотрела – кроме кучи синяков повреждений нет. Правда, бедняжка сильно истощена, но, как только проснется, мы дадим ей питательный отвар, который моя подруга сварила для вас обоих. Вот, попробуй.
Дэрриан вложил в рот Диика трубочку, другой конец которой был опущен в кружку с компотом из набора ягод и целебных трав.
– Думаю, что приподняться, чтобы пить через край, у тебя пока не получится. Попытайся сделать несколько глотков так – сказал он.
Диик, собрав последние силы, сумел выпить немного предложенного напитка и, отворачивая в сторону голову, показал, что пока больше не хочет.
– Хорошо, хорошо, – согласился Дэрриан, – теперь тебе лучше снова уснуть.
Впрочем, пока он отставлял в сторону емкость с напитком, Диик уже закрыл глаза, дыхание его стало глубже, ровней. Спит – понял Дэрриан.
Вскоре проснулась и девушка, которая первым делом поинтересовалась, где Диик, хотя сама была крайне слаба. К тому времени в шатер уже вернулась Сэнда.
***
Побеседовав с Дииком, Дэрриан отправился проверять, как продвигаются дела на побережье. Недостроенная, но уже поврежденная часть пирса требовала его внимания – нужно было подробно осмотреть его и принять решение по необходимым работам.
А вот корабль, после того как из него вынесли пострадавших, решили больше не трогать, по крайней мере до тех пор, пока хозяева не будут в состоянии осмотреть его сами, что вскоре и произошло – молодые организмы потерпевших крушение восстанавливались довольно быстро.
Тем не менее, стоит отметить, что этим двоим действительно, очень повезло – корабль, сначала опершись на нос, грохнулся на бок с такой высоты, что находившиеся в каюте имели все шансы разбиться насмерть. На деле же оба они отделались неслабым сотрясением и синяками да ссадинами по всему телу. Кроме того, молодой мужчина и его подруга были крайне измождены чем-то вроде цинги у людей – в первые дни их пребывания в Градни десна обоих кровоточили, шатались зубы.
Сэнда старалась по возможности разнообразить их пищу, добавляя как можно больше фруктов и овощей. Буквально через пару-тройку дней ее «пациенты» смогли сидеть и вести недолгие беседы, а еще через небольшое время нашли в себе силы подняться на ноги и выйти на улицу.
***
Замкнутые поначалу, Диик с Амузант постепенно, видя доброжелательность людей и заглядывающих к ним любопытных арьяли, стали общаться не только между собой, но и с окружающими.
Выяснилось, что эти двое молодых ингенуитов, как было сказано выше, собирались пожениться, но только после того, как закончат возложенную на себя миссию, а вынужденное морское путешествие вовсе спутало все их планы. Кроме того, оказавшаяся довольно разговорчивой Амузант, во время прогулок поведала Сэнде немало интересного об их родине. С упоением рассказывала она о величественных лесах, под кронами которых легко дышалось во время их, с Дииком, вылазок на природу в жаркую пору. Поведала и о бескрайних полях, заносимых в холодный сезон слоем снега выше ее роста – там она со своим женихом провела немало времени, гуляя на снегоступах, по описанию похожих на короткие и широкие лыжи.
На вопрос о том, есть ли в их обществе города, Диик ответил, что они, по большей части, не большие – на пять-шесть тысяч больших хаманов, насчитывающих от одной до двенадцати квартир, в каждой из которых располагается семья с тремя-четырьмя детьми.
– В деревнях каждая семья проживает в отдельном хамане и заводит в среднем вдвое больше детей, – закончил он свой монолог об их общественном устройстве.
Дэрриана подмывало поинтересоваться о том, как так получилось, что двое молодых ингенуитов, без экипажа и почти без провизии, оказались одни в открытом море, на огромном расстоянии от родины. Но он терпел, подозревая, что за этим может крыться какая-то трагедия, особенно учитывая то, что при его первой встрече с Дииком тот без предупреждения пальнул в него из флинтлога, как он, извиняясь, назвал эту штуку – по сути кремневого ружья, заряжаемого через дуло.
Впрочем, через некоторое время ингенуиты настолько прониклись доверием к людям и простодушным арьяли, что Диик сам начал печальный, длящийся несколько дней рассказ о трагедии его народа.
