Джон Гвинн
Злоба

Глава 3. Корбан

– О нет, – пробормотал Дат, и оба мальчика вскочили на ноги.

На них смотрела ватага парней во главе с Вонном. Он был сыном Эвниса, советника короля, а потому считал себя важной персоной в Дун-Карреге и окрестностях. Вонн недавно прошел испытание воина и Долгую ночь, то есть уже был не мальчиком, но мужчиной. По общему мнению, он великолепно владел мечом.

Вперед выступил другой парень, высокий и со светлыми волосами.

– Ну и? – повторил он. – Что вы тут делаете?

«Только не Рэйф», – подумал Корбан. Рэйф, сын ловчего Хельфаха, жил в имении Эвниса и был примерно на год старше Корбана. Он отличался жестокостью и хвастливостью, и Корбан старался его всячески избегать.

– Ничего, Рэйф, – ответил Корбан.

– Ничего себе «ничего». – Рэйф сделал еще шаг вперед. – Мне-то показалось, ты тут со своим дружком в грязи так славно развлекаешься. – Его друзья захихикали. – А что это у нас тут такое?

– Учебные мечи, – ответил Дат. – Мы только что видели, как сражался Тулл. А вы видели?..

Рэйф остановил его, подняв руку.

– Я каждый день вижу его на Рябиновом поле, – усмехнулся он. – Там, где настоящие воины сражаются настоящими мечами. А не этими палками.

– И мы там скоро будем, – выпалил Корбан. – Уже в эту Орлиную луну будут мои четырнадцатые именины. Именины Дата тоже не за горами. К тому же у вас там на Рябиновом поле учебные мечи тоже в ходу. Мне отец рассказывал… – он осекся, осознав, что все смотрят на него.

– Тулл не позволит вам пройти испытание воина, – бросил Рэйф. – Особенно после того, как узнает, что вы вдвоем валялись в грязи, как две свиньи в собственном дерьме.

– Не валялись, а упражнялись на мечах, – проговорил Корбан медленно, словно пытаясь объяснить ребенку. На секунду повисло молчание, а затем вся ватага разразилась хохотом.

– Идем, Рэйф, – позвал Вонн, когда все перестали смеяться. – В солнцевысь начинается метание камней, и я хочу там побывать.

Рэйф посмотрел на Корбана и Дата.

– Я еще с этими двумя не закончил.

– Они всего лишь дети. Я бы предпочел провести время в компании получше, – сказал Вонн, схватив Рэйфа за руку.

– Идем, Дат, – прошептал Корбан, разворачиваясь, и поспешил убраться подальше от этого места. – Ну же, идем, – повторил он сердито. Дат какое-то время продолжал стоять, затем схватил сумку и последовал за ним.

Они пошли прямо в сторону деревни, стараясь уйти как можно дальше от Рэйфа.

– Они идут за нами? – пробормотал Корбан.

– По-моему, нет, – ответил Дат, но секундой позже они услышали топот бегущих ног. Рэйф промчался мимо них и затормозил прямо перед Корбаном.

– Вы не спросили разрешения уйти, – ткнул он пальцем Корбану в грудь.

Корбан сделал глубокий вдох, чувствуя, как сердцебиение отдается в ушах. Он посмотрел на Рэйфа, который был на голову выше него и гораздо шире в плечах.

– Оставь нас в покое, Рэйф. Пожалуйста. Это же Весенняя ярмарка.

– Тебе что, заняться больше нечем? – добавил Дат.

– «Оставь нас в покое», – передразнил Крэйн, приятель Рэйфа, который прибежал вместе с ним. – Не, ну ты слышал, а! Не позволяй ему разговаривать с собой в таком тоне, Рэйф.

– Заткнись, Крэйн, – бросил Рэйф. – Кажется, мелюзге нужен урок вежливости.

Он схватил Корбана за руку и повел его в сторону ближайших домов. Корбан судорожно смотрел по сторонам в поисках хоть кого-нибудь, но они были далеко от места скопления народа. Он видел, что Дата схватил Крэйн и тащит его за собой.

Вскоре мальчиков завели за дом, и там Корбана так швырнули в стену, что вышибли из него дух. Учебный меч выпал из ослабших пальцев.

Рэйф двинул Корбану кулаком в живот, отчего тот согнулся пополам. Потом медленно выпрямился.

– Ну давай, сын кузнеца, чего ты ждешь? – прорычал Рэйф с кулаками наизготове. Корбан молча смотрел на него. Он хотел что-то сказать в ответ, хотел поднять свои кулаки, но не мог. Внутри все сжалось, и, когда он попытался выдавить из себя хоть слово, изо рта вырвался только хрип. Он почувствовал рвотные позывы и покачал головой.

Рэйф ударил его снова, и Корбан пошатнулся, из его губы брызнула кровь. «Сражайся!» – кричал голос в голове, но он только оперся о стену, чтобы не упасть. Он чувствовал себя слабым, был напуган. Смотрел на Дата и видел, что тот атакует своего противника кулаками и ногами, но Крэйн был старше и сильнее. Не шло на пользу и то, что Дат был мелковат для своего возраста, – Крэйн одним ударом уложил его на землю.

– Да ты и в подметки бате своему не годишься, – бросил Рэйф.

Корбан отер с губ выступившую кровь.

– Что? – пробормотал он.

– Твой отец бы дрался, с ним было бы интереснее. А ты просто трус.

На мгновение Корбан почувствовал, будто в нем что-то вспыхнуло. Как пламя в глубине души. Это было похоже на огонь, который вырывался из печи в кузнице отца, когда тот ее открывал. Он почувствовал, как его руки сжимаются в кулаки и поднимаются для атаки, но тут кулак Рэйфа врезался в его челюсть, и ощущение пропало так же стремительно, как и возникло. Он упал, и его тело с глухим стуком рухнуло на землю.

– Поднимайся, – глумился Рэйф, но Корбан остался лежать на земле, надеясь, что все скоро закончится. Рот наполнился железистым вкусом крови.

Рэйф пнул Корбана под ребра, но тут неподалеку кто-то крикнул. Человек обошел здание и быстро приближался к ним.

– А это я прихвачу с собой, – зло усмехнулся Рэйф и поднял с земли учебный меч Корбана. А затем вместе с товарищем помчался вниз по переулку.

Дат склонился над Корбаном, пытаясь помочь ему подняться, а человек, чей крик они слышали ранее, наконец-то добежал до них. Это был Гар.

– Что здесь произошло? – спросил управляющий конюшен, когда Корбан встал на колени. Мальчик сплюнул кровью и пошатываясь поднялся на ноги.

Дат протянул руку, чтобы помочь другу, но Корбан его оттолкнул.

– Отстань! – прошептал он. По щекам, смешиваясь с дорожной пылью и кровью, катились слезы. – Отстань! – повторил он громче и отвернулся, чтобы вытереть слезы. Его переполняли стыд и гнев.

– Пойдем со мной, парень, – сказал Гар и повернулся к Дату. – А тебе лучше оставить нас ненадолго, приятель.

– Но он мой друг! – возразил Дат.

– Да, но я бы хотел поговорить с Корбаном. Наедине. – Он выразительно посмотрел на Дата, и тот нехотя их оставил, хоть и оглянулся напоследок.

Корбан быстро повернулся и пошел в противоположную сторону, не желая ни с кем разговаривать, но мгновение спустя управляющий конюшен его догнал. Некоторое время они шли молча. Корбан из-за стыда не мог вымолвить ни слова, поэтому сосредоточился на том, чтобы выровнять дыхание. Мало-помалу стук крови в висках прекратился.

– Что там произошло? – спросил Гар, нарушая воцарившееся молчание. Корбан не ответил – не доверял своему голосу. Когда затишье уже слишком затянулось, Гар остановил его и развернул лицом к себе.

– Что произошло? – повторил Гар.

– Хочешь, чтобы я все рассказал тебе и опозорился еще сильнее? – выкрикнул Корбан. – Ты же видел, что произошло. Рэйф ударил меня, а я… я ничего не сделал в ответ!

Гар поджал губы.

– Он старше и крупнее тебя. Ты был напуган.

Корбан фыркнул.

– Даже Дат сражался. А ты бы позволил хоть кому-то так себя ударить? – Когда Гар не ответил, Корбан снова попытался уйти, но управляющий конюшен ухватил его за плечо и остановил.

– Из-за чего вы поссорились?

Корбан пожал плечами.

– Чтобы бить тех, кто младше и меньше, ему не нужен какой-то повод.

– Хм, – протянул Гар. – А ты хотел ударить его в ответ?

– Конечно, – фыркнул Корбан.

– Так почему же ты этого не сделал?

Корбан оглянулся.

– Потому что испугался. Я хотел ударить его в ответ, но не смог. Вообще не мог пошевелиться. Я пытался, но руки у меня будто окаменели, а ноги словно завязли в Баглунской топи.

Гар медленно кивнул.

– Мы все боимся, Бан. Даже Тулл. Но важнее всего то, как мы поступаем со своим страхом. Именно это делает тебя человеком. Ты должен научиться управлять порывами души, парень. Те, кто не умеет этого делать, чаще всего становятся покойниками: из-за злобы, страха, гордыни и так далее. Если тобой управляют порывы, то рано или поздно они тебя погубят.

Корбан поднял на него взгляд, на мгновение позабыв о саднящей губе. Он никогда не слышал, чтобы Гар выдал столько слов за один раз.

Управляющий конюшен наклонился и ткнул Корбана в грудь.

– Научись ими управлять, и тогда они помогут тебе стать сильнее.

– Тебе легко говорить, – проворчал Корбан. – А как?

Гар долго смотрел на Корбана.

– Могу тебя научить, если хочешь, – предложил он тихо.

Корбан удивленно поднял бровь. Гар никогда никого не обучал на Рябиновом поле, как и не ездил верхом вместе с войском, – все из-за застарелой раны в ноге. Сколько Корбан помнил себя, управляющий конюшен всегда прихрамывал. Поэтому чему именно Гар может научить, он не знал.

– Что? – спросил Гар. – То, что я повредил ногу, не означает, что я забыл, как управляться с мечом или драться с противником в бою.

«Управляться с мечом».

– Хорошо, – пожал плечами Корбан. – Правда, отец сам обучает меня управляться с оружием, пока я не дорасту до сражений на поле.

Гар фыркнул.

– Таннон может научить многому. Но точно не тому, как совладать с порывами души.

Корбан улыбнулся. Терпение не было сильной стороной отца.

– Не будем пока что никому говорить о наших занятиях.

– Что, даже Кивэн?

– Особенно Кивэн, – сказал Гар, и уголки его рта изогнулись в улыбке, что бывало крайне редко. – А то она от меня не отстанет. «Гар, научи тому, Гар, научи этому», – передразнил он. – Мне и ее расспросов о лошадях с лихвой хватает.

Корбан хихикнул. Гар протянул ему руку, и Корбан за нее ухватился.

– Отлично. Итак, – продолжал Гар, – ты собираешься обратно на ярмарку?

– Пока нет. – Корбан взглянул на гуляющий люд за спиной у Гара.

– Тебе рано или поздно придется с ними столкнуться, и чем дольше будешь тянуть, тем труднее тебе придется. Как после падения с лошади. К тому же твой друг о тебе беспокоится.

– Знаю. Я вернусь попозже, не сейчас. Думаю сходить к Дилану.

Гар кивнул.

– До дома Дэрола далековато будет. Давай приведем тебя в порядок и оседлаем Ивушку. Так ты вернешься к закату, к окончанию обряда.

Корбан молча согласился, и они пошли вдоль улиц Гавана к конюшням. В деревне было пустынно – все местные собрались на ярмарке. Корбан посмотрел вверх и увидел Дун-Каррег, но даже крепость выглядела пустой и тихой. Никто не ходил ни по стенам, ни вокруг огромного свода Каменных врат, что возвышался над единственным входом в Дун-Каррег.

Они дошли до конюшен, и вскоре Корбан сидел верхом на крепком гнедом пони, а лицо его щипало после умывания в бочке с водой.

– Подожди секунду, – сказал Гар и скрылся в конюшне. Вскоре он вернулся с кожаной седельной сумкой. – Здесь всего понемногу: хлеб, сыр, одеяло и веревка. Будь готов ко всему, – пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Корбана. – Никогда ведь не знаешь, что стрясется через миг.

Корбан грустно улыбнулся и дотронулся до рассеченной губы.

– Это точно.

– Заруби на носу: ты должен вернуться до заката. Приглядывай за Ивушкой, и она позаботится о тебе. И не приближайся к Баглуну – говорят, там видели волчней.

– Угу, – хмыкнул Корбан. Он не верил слухам. Волчни подошли к краю леса только раз, зимой, привлеченные запахом конины из загонов Дун-Каррега. Это случилось в Бурную луну, когда округу заносило снегом. Обычно же хищники предпочитали лесную чащу открытым пространствам.

Вскоре Корбан покинул Гаван и ехал по дороге, что вела к Баглунскому лесу. Все называли ее великаньим трактом – из-за того, что ее построили поверженные ныне великаны из клана Беноти. Когда-то они правили этими землями, но затем пришли люди и забрали их себе. Тракт пересекал Ардан и Нарвон, но сейчас здесь не было такого количества путешественников, как в былые годы. Дорога заросла травой и мхом, насыпь потихоньку обрушалась. Вдали Корбан видел маленький холм, на котором располагался дом Дилана. У подножия холма сияла в лучах полуденного солнца река Тарин. Еще дальше, на горизонте, виднелось темное пятно Баглунского леса.

Стало жарко – чувствовалось лишь легкое прикосновение морского бриза. Корбан осторожно потрогал губу – та болезненно пульсировала. Голова болела, как и ребра в том месте, куда ударил Рэйф. Он вздохнул: и когда это его день успел так испортиться?

Перед глазами всплыло лицо Рэйфа и его ухмылка, когда он отобрал у Корбана учебный меч и убегал от Гара. Мальчик чувствовал, как шея вспыхнула от вновь охватившего его стыда.

«Быть может, я и есть трус. Хотел бы я быть таким же, как отец, – сильным и бесстрашным».

Что Гар имел в виду, когда говорил об овладении душевными порывами? Как можно этому научиться? Как бы то ни было, если это поможет ему преподать Рэйфу урок, он готов попробовать. Сколько Корбан себя помнил, Гар всегда находился рядом, будучи близким другом его мамы и папы. По правде говоря, он побаивался мужчины, потому что тот всегда выглядел суровым и хмурым. Однако предложение Гара о помощи возбудило в нем любопытство.

Сквозь его мысли медленно пробился посторонний звук, и Корбан поднял голову. Вдали он видел большую телегу, что двигалась в его сторону. Управляли ей два человека, а остальные либо шли, либо бежали рядом.

– Дилан!

Благодаря размеренному ходу Ивушки Корбан скоро покрыл бо́льшую часть пути. По мере того как он приближался к реке, каменистые луга Гавана сменялись вокруг него плодородными пойменными землями. Желтый утесник уступил место зарослям можжевельника и боярышника, а впереди возвышался дом Дэрола.

Дэрол, отец Дилана, сидел спереди тяжело нагруженной телеги и управлял серовато-коричневым пони. Рядом с ним сидела его жена. Дилан шел рядом с телегой, его сестра с мужем были позади, а вокруг них бегал их сын, Фрит. Корбан улыбнулся, глядя на них. Он почти не видел их зимой – из-за того, что мама не разрешала ему выходить за пределы Гавана в пору буранов. Особенно после слухов о голодных волчнях, рыщущих в округе. Но предыдущим летом он провел бо́льшую часть времени здесь, в обществе Дилана. Во время первой встречи они крепко повздорили – сестра не удержала острый язычок за зубами, Дилан разозлился, а Корбан полез ее защищать. Но тогда все закончилось смехом, а Корбан и Дилан вскоре стали добрыми друзьями, несмотря на то, что Дилан был на несколько лет старше.

Дилан усердно трудился и помогал своему отцу, но всегда старался выделить время для Корбана, когда тот приходил к ним в гости. Он показывал ему, чем занимаются на хуторе; они рыли ямы под столбы забора, сеяли семена и собирали урожай, ловили семгу и делали еще много чего. Для Корбана гораздо интереснее было учиться стрелять из рогатки, различать следы диких животных, охотиться, разделывать и готовить зайцев. Но самыми захватывающими для него стали короткие вылазки в Баглунский лес. Эта чаща выглядела как нечто из иного мира – иногда пугающее, но в то же время манящее. Вот и сейчас Корбан смотрел на уходящую вдаль необъятную крепь деревьев. Он не мог себе представить лес, что был бы больше Баглуна. Даже легендарный Форнский лес, что находился далеко на востоке, судя по рассказам, занимал область, равную половине всех Земель Изгнанников. Корбан фыркнул, вспоминая их с Диланом походы в Баглун. Ближе к концу прошлого лета, когда Дилан был занят от заката до рассвета сбором урожая, Корбан начал ходить в лес в одиночку. Ощущая гордость, он признался в этом Дату и предложил ему сходить в Баглун вместе. Дат в ответ на это замахал руками, отгоняя злых духов, побледнел и сказал, что Корбан либо очень храбрый, либо, что более вероятно, больной на всю голову. По правде говоря, храбрость не имела никакого отношения к его вылазкам в Баглун – Корбану определенно ее не хватало, если судить по сегодняшней встрече с Рэйфом. Ему просто нравилось гулять по лесу. Хотя от одной мысли о том, что об этом узнает мама, по телу пробежали мурашки.

Дилан был от него примерно в ста шагах. Корбан решил подождать, пока тот сам до него дойдет, и остановил Ивушку. Дэрол кивнул в знак приветствия, проезжая мимо него на телеге. Дилан же подошел к Корбану.

– Привет, Бан, – поздоровался он и нахмурился, увидев лицо Корбана. – Что случилось?

– Упал, – ответил Корбан. – Шел к тебе, думал, помогу с ловлей лосося. Но, погляжу, опоздал.

– Отец наловил рыбы еще на рассвете. А сейчас нам нужно доставить еду в Гаван, чтобы ее успели приготовить к пиру. В другой раз, а?

В этот миг Фрит подбежал сзади к Дилану и пнул его под лодыжку. Мальчик хихикнул и бросился было наутек, но Дилан, прыгая на одной ноге, успел схватить его за пояс и поднял все еще дрыгающего ногами племянника в воздух. Фрит, осознав, что побег не удался, перестал сопротивляться и ухмыльнулся. Дилан поднял его еще выше и посадил себе на плечи.

– Тебе не кажется, что ты для этого слишком большой? Твои девятые именины уже не за горами.

– Но мне нравится сидеть у тебя на плечах, – возразил Фрит.

– Что ж, если так ты не будешь путаться под ногами, то уж ладно, сиди. – Дилан повернулся к Корбану. – Пойдем с нами? Жду не дождусь, когда наконец увижу ярмарку.

– Нет, спасибо. Я только что оттуда.

– Хорошо, Бан. Но ты ведь придешь на обряд?

Корбан кивнул.

– Отлично. Тогда и расскажешь мне о своем падении.

Внезапно Дилан вскрикнул: Фрит схватил его за уши и с силой потянул.

– Ты чего творишь-то?

– Ты – мой конь. Вперед! – крикнул Фрит и снова потянул Дилана за уши. Тот схватил племянника за руки и пустился рысью за телегой, попрощавшись с Корбаном.

Корбан потряс в воздухе кулаком, едва сдерживая смех, и Фрит улыбнулся ему в ответ.

Долгое время Корбан сидел неподвижно на Ивушке, провожая взглядом телегу, и думал, чем бы заняться. Но потом его взгляд упал на Баглун, и, цокнув языком, мальчик поехал вниз по дороге.

Глава 4. Эвнис

Эвнис взял мех с медовухой, что протянул ему его ловчий Хельфах, откупорил его и сделал глоток, ощущая во рту сладость меда. От хмельного духа по телу разлилось тепло.

– Хороша, а? – спросил Хельфах.

Эвнис в ответ лишь неопределенно хмыкнул. Его ум занимали более важные мысли, нежели качество выпитой им медовухи. Много лет прошло с тех пор, как он присягнул на верность Азроту и стал сообщником Рин, королевы Кэмбрена. Как же высоко он поднялся, став советником Бренина, короля всего Ардана! Та ночь в Темнолесье казалась событием из другой жизни – внушающим ужас, но в то же время пьянящим. Сейчас Эвнис ощущал нечто подобное: в нем смешались чувства страха и радостного предвкушения, когда перед глазами возник призрак клятвы, что он принес в прошлом.

Они сидели в лощине в южной части Баглунского леса, почти в дне езды от Дун-Каррега. Южнее от них поросшую вереском пустошь вытаптывало большое стадо туров: от топота их копыт сотрясалась земля. Над стадом зависло облако пыли, наблюдая за ним словно огромный хищник.

– Да где же он? – пробормотал Эвнис.

Хельфах поднял взгляд, прикрывая рукой глаза.

– Ты сказал, что вы договорились встретиться в солнцевысь. Он должен быть здесь с минуты на минуту.

– Терпеть не могу ждать, – прорычал Эвнис. Он хотел вернуться домой к своей жене, Фэйн. Ей нездоровилось, и она нуждалась в нем. Его снедало беспокойство.

Хельфах ухмыльнулся. Они сидели в тишине, передавая друг другу мех с медовухой. Внезапно лошадь Эвниса подняла голову, подергивая ушами.

– Там, – указал Хельфах пальцем.

Меж деревьев, явно двигаясь в их сторону, мелькнула какая-то тень.

– Накинь капюшон, – посоветовал Эвнис и накинул свой, чтобы скрыть лицо.

Тень приближалась. Эвнис поднялся на ноги и двинулся ей навстречу. Незнакомец был высок, в руке его был зажат снятый с тетивы лук, а лицо покрывала сеть морщин. И этот холодный взгляд… Эвнису показалось, что мужчина выглядит старше, чем на самом деле.

– Это тебе, – протянул мужчина кожаный футляр.

Эвнис вытащил пергамент, сломал восковую печать и молча прочел его содержимое. Дочитав, он скривился, свернул пергамент и спрятал его в складках накидки.

– Твоя цель – дом, что находится к северо-востоку от Баглуна, – сказал он, – на холме за рекой. Огорожен частоколом.

– Это недалеко от Дун-Каррега?

– Да.

Мужчина хмыкнул:

– Сколько?

– Семья. Шесть человек.

– Сколько способных держать в руках меч?

– Двое мужчин и мальчишка, что с недавних пор занимается на Рябиновом поле. Остальные – женщины и ребенок.

– Баб и малолеток я убивать не стану.

Эвнис прищурился:

– Брейт точно выбрал для дела подходящего человека?

– Пока что он не жаловался.

Эвнис пожал плечами.

– Займись этим сегодня вечером. В крепости сегодня свадьба, поэтому, если тебе потребуются мертвые тела, чтобы донести свою мысль, придется дождаться, когда семья вернется домой. Сделай так, чтобы их дом полыхал.

– Будет сделано, – хмыкнул мужчина и двинулся обратно в лес.

– Мы здесь закончили? – спросил Хельфах.

Эвнис вытащил из-под накидки пергамент и перечитал:

Приветствую тебя, уверовавший. Брейт сейчас занял выгодное расположение, сулящее большие возможности. Распорядись его людьми с толком. Уведи Бренина подальше от его логова и сделай это как можно скорее. Время подходит. По поводу того, с чем ты ко мне обратился. Если целители ничего не смогут сделать с болезнью твоей жены, ты должен воспользоваться силой земли. Найди книгу. Ты знаешь, где она. Найди дверь – найдешь и книгу. Утас говорит, что она тебе поможет, хотя твою жену не спасет ничего, кроме котла. Приведи ее к нему, если сможешь. Помни, зачем ты это делаешь. Помни свою клятву.

Эвнис прокашлялся и сплюнул, затем зажег свечку и поднес к ней письмо.

– Нам лучше вернуться, – сказал он, запрыгивая в седло. – Если я не вернусь к обряду, Алона заклеймит меня изменником и потребует, чтобы Бренин меня казнил.

«Изменником, – подумал Эвнис. – Если бы она только знала, насколько меня пропитала измена».

Хельфах фыркнул.

– Пусть попробует, сучка. Бренин-то послушает твоего совета?

– Да, но он прислушивается и к ней, и даже больше. А она ненавидит меня и всегда будет винить в смерти своего брата Рагора.

«И есть за что», – подумал он.

Молча они выехали из лощины, минуя отдельно стоящие деревья, и двинулись по дороге к Дун-Каррегу. Ветер дул Эвнису прямо в лицо, но мысленно мужчина то и дело возвращался к письму. «Время подходит… помни свою клятву». Как можно ее забыть? «Сделать Рин верховной королевой, вызвать Войну Богов и позволить Азроту вернуться в мир во плоти». Он скривился. Неужели действительно прошло восемнадцать лет с той ночи в Темнолесье? Иногда произошедшее казалось просто сном. Иногда хотелось, чтобы это и правда был сон. Многое тогда казалось проще.

«Дойти до конца, – твердил он себе. – У тебя нет выбора».

Его мысли вернулись к Фэйн, что они имели обыкновение делать спустя определенное время.

«Одно я знаю точно. Я должен найти эту книгу».