Дина ДримХаус
Переход
Пару часов спустя сумка была собрана. И я в предвкушении и ожидании интригующей поездки, готовилась ко сну. Лежа в кровати, я не слишком долго размышляла о событиях последних дней, так как сон окутал меня и незаметно погрузил в царство Морфея.
Утро выдалось холодным. Даже в квартире я ощутила тот самый холод, которым веяло с улицы. Горячий утренний душ и чашка ароматного кофе помогли согреться. Укутавшись в теплую одежду и, надев, шапку, я вышла из дома. Без пяти минут восемь я уже стояла у библиотеки в ожидании Льва Николаевича. Погода была пасмурная, дождь легкой моросящей вуалью засыпал пространство. Я, слегка подрагивая то ли от холода, то ли от предвкушения предстоящих открытий, переминалась с ноги на ногу.
– Мирра, – окликнул меня уже знакомый голос Льва Николаевича, – рад, что вы успели вовремя. Пойдемте, время не ждет, если так можно выразиться.
Подобная фраза меня совершенно не смутила, потому что я, порой, и сама любила выражаться абстрактно, непонятно, но при этом очень глубокомысленно.
Лев Николаевич взял мою сумку, и мы направились к автомобилю, который ожидал нас недалеко от входа. Это был черный, презентабельного вида, автомобиль. Шофер спешно вышел, взял мою сумку у Льва Николаевича, погрузил ее в багажник и любезно открыл нам дверь. В автомобиле было тепло и уютно, пахло кожей, а приятно звучащая музыка моментально расслабило сознание.
– Куда мы направляемся? – спросила я.
– Увидите, Мирра, увидите, – многозначительно и слегка протяжно произнес Лев Николаевич, – путь не близкий, но от того не менее интересный. Считайте, что сегодня вы начинаете новый этап своей жизни.
Автомобиль, мягко и укачивающе, понес нас по улицам города, который все еще дремал, оставаясь погруженным в прохладную и сырую морось этого дня.
От тепла, мягкости и успокаивающей музыки я задремала.
Глава 3. Макс
Раздался дикий, пронизывающий звонок телефона. Я открыла глаза, протянула руку, чтобы отключить звонок и вдруг поняла – я в кровати. Резко сев, я увидела, что вновь оказалась за пределами своей реальности. Подскочив, я побежала к зеркалу, чтобы посмотреть на себя. И оказавшись, около него замерла. Из зеркала на меня смотрел мужчина лет сорока, с легкой небритостью и темными растрепанными волосами.
– Боже мой! – вслух произнесла я, – куда я попала?
Мысли бешено забились в моей голове: поездка, Лев Николаевич, тайные знания, автомобиль.
– Да где же я? – оторопев произнесла я и стала оглядываться по сторонам.
«Надо выглянуть в окно! Может это мне поможет? – судорожно рождались предположения в моей голове, – нет надо снова лечь спать, чтобы вернуться!»
Одним скачком я оказалась в кровати, укрылась одеялом и закрыла глаза. Но сон все никак не шел. Зашкаливающий адреналин не давал уснуть. Мысли пульсировали в голове. Сердце бешено билось. Сон не шел.
Пролежав минут пятнадцать, я все же решила встать, вед ничего другого не оставалось. Сев на краю кровати, я уставилась в стенку и просидела так некоторое время.
«Неужели это случилось опять, – подумала я, – а как же поездка? Как же новый этап жизни? Боже, я все упущу!»
Я встала и подошла к окну. То, что открылось мне в следующее игновение заставило откинуть все переживания. Моим глазам открылось бесконечное белое пространство снега похожее на ледяную пустыню.
Я вновь подошла к зеркалу и стала внимательно разглядывать своё отражение, пытаясь найти что-то общее со мной, как с Миррой. Но особо схожих черт не нашла. Возможно, было что-то во взгляде, в цвете глаз, но не более того.
Непривычным жестом я погладила свою щетину, видимо пытаясь определить уровень небритости, затем с силой взъерошила волосы и вдруг ощутила несвойственную мне тоску, или точнее сказать боль, которая шла откуда-то из глубины Души. «Вот оно. Схожее, – мелькнуло в голове, – та же самая боль, но с чем она была связана здесь, в этом мире?»
Вновь подойдя к окну, я стала внимательно разглядывать снежную пустыню.
«Ну хоть что-то?! Хоть что-то здесь есть?!» – кружили мысли в моей голове. Но ничего. Лишь белое, снежное пространство.
Резко повернувшись спиной к окну, я стала разглядывать комнату.
– Холостяцкая берлога, – протяжно произнесла я.
Голос оказался низким и глубоким, по-настоящему мужским. От неожиданности я замолчала: «Пожалуй, мне стоит сначала привыкнуть к тому, что мой голос, в этом Мире, звучит так, а потом говорить».
Вещи разбросаны, кровать на одного, посуда не мыта. В глубине комнаты стоял большой стол. На нем были разложены книги, какие-то из них открыты, какие-то закрыты, карандаши, ручки, линейки и транспортиры, ластики и несколько тубусов для бумаги. Подойдя к столу и достав свертки, я поняла, что это рукописные карты.
«Я картограф! Исследователь! Боже мой как интересно! – снова затрепетало у меня в груди, – дааа, я явно люблю своё дело раз забралась на край Земли, чтобы рисовать эти замысловатые карты».
Свернув карту обратно, я начала рассматривать книги. Все они были посвящены географии, картографии, исследованиям и прочей технической теме. Открыв одну книгу, я увидела, что на первом развороте было написано: «Максу от доброго друга и единомышленника с пожеланием раскрытия всех мыслимых и немыслимых тайн Северного океана. Подпись Фрай».
«Значит меня зовут Макс», – мелькнула мысль в голове.
Мое исследование вещей прервалось резким стуком в дверь.
⁃ Макс, ты там? Открой! – раздался мужской голос за дверью.
В несколько больших шагов я подошла к двери и распахнула её. Ледяной колючий ветер ударил меня в лицо и голое тело.
⁃ Боже мой! – не сдержавшись выпалила я, – что за адский холод?!
В комнату быстро заскочил человек и закрыл дверь.
⁃ Ты чего ещё не собран? Мы отъезжаем через полчаса. Сам вчера нам всем строго наказывал, чтобы без опозданий. А сам ещё не одет.
Я растерянно посмотрела на гостя. Передо мной стоял молодой человек, лет тридцати, довольно симпатичный. Высокого роста, блондин, худощавого телосложения с яркими голубыми глазами.
От неожиданности и холодного ветра я села на кровать и натянула на себя одеяло.
⁃ Что с тобой, Макс? Ты в порядке? Как себя чувствуешь? Заболел что ли?
«Хорошая идея, – мелькнуло у меня в голове, – можно сказаться больным и никуда не ехать». Но следующая мысль меня ошеломила: «Надо срочно собираться иначе пропустишь все самое интересное и никогда не сделаешь открытия», – мысли явно были не мои, но они меня вдохновили.
⁃ Я в порядке! Сейчас соберусь. Немного проспал. Не мог вчера уснуть долго.
Я быстро забегала по комнате в поисках вещей, которые мне необходимо надеть.
⁃ Тебе сварить кофе? – спросил меня молодой человек.
⁃ Было бы отлично, благодарю, – ответила я.
В то время пока варился кофе, я пыталась понять, что же мне надеть, чтобы пережить этот неимоверный холод. Остановившись и поразмыслив логически, я поняла, что вещи, которые лежали недалеко от кровати, были теми самыми немногими, которые вообще были у меня.
Мы выпили кофе и вышли из дома.
⁃ Ты не взял свой рюкзак! – вдруг вскрикнул молодой человек.
⁃ Рюкзак? – переспросила я.
⁃ Ну да! Рюкзак со всем необходимым для фиксации и взятия проб, – немного растерянно проговорил голубоглазый блондин, – ты точно себя нормально чувствуешь? Ты сам на себя не похож!
⁃ Да, я немного рассеян сегодня. Но ничего я справлюсь, – проговорила я, слегка растеряно.
Вернувшись в дом, я обнаружила большой рюкзак, заглянув в него я увидела массу разных инструментов, книг и принадлежностей.
«Видимо это он», – подумала я.
Погода была пасмурной и ветреной. Накинув капюшон и надев рюкзак на плечи, я вышла из дома. Нас уже ждал транспорт. Такой я видела впервые, но видимо для Макса, это было привычное зрелище.
Машина мчала нас по ледяной пустыне. Я смотрела на снежную белизну за окном и, казалось, что ей нет конца. Внезапно для меня, машина остановилась.
⁃ Почему мы остановились? – немного встревоженно спросила я.
⁃ Мы приехали, – ответил голубоглазый парень, -ты точно себя хорошо чувствуешь?
⁃ Да-да все в порядке, – поспешила успокоить его я, понимая, что нельзя раскрыть карты и показать, что я вовсе не Макс.
Когда мы вышли из машины я увидела большую ледяную воронку, которая уходила очень глубоко в землю. Мне просто необходимо было заглянуть в неё. Осторожно, я подошла к краю, насколько это было возможным. Внезапно я почувствовала, как что-то сдавило в груди от ужаса и страха.
⁃ Осторожно! – встревоженно крикнул блондин, – не подходи так близко! Край может обрушиться! Да что с тобой?!
Я резко отпрыгнула назад. То, что я увидела, теперь наверняка отпечатается в моей памяти навсегда: бесконечно глубокая черная бездна, которая затягивала. Устоять перед ней было практически невозможно. Я пала на снег и начала быстро дышать.
– Макс, ты в порядке? – подбежал ко мне блондин, – ты что творишь?
Я посмотрела на него. Мне действительно было страшно. Страшно от того, что можно было легко пропасть здесь и больше никогда не вернуться к привычной жизни.
– Что это? – испуганно спросила я.
– Это мы и пытаемся выяснить, – ответил блондин и помог мне подняться, – значит ты всем запретил подходить к этой воронке, а сам полез. Приди в себя, Макс, иначе отправишься домой.
Я стряхнула с себя снег и молча посмотрела не него. Блондин кивнул. Я кивнула в ответ.
Недалеко от воронки стоял лагерь в несколько палаток.
«Но зачем я здесь? – промелькнуло в моей голове, – что именно делаю я?» Ответа не последовало.
Мы двинулись к палаткам. Ветер усилился. Ноги постоянно проваливались в снег. А снежинки, как маленькие сюрикены впивались в лицо, принося болезненные ощущения.
«Как здесь вообще можно жить?» – промелькнула возмущенная и слегка раздраженная мысль у меня в голове.
В палатках оказалась полевая передвижная исследовательская станция. В дальнем углу я увидела скопление людей и вслед за блондином направилась в их сторону.
⁃ Макс, посмотри, что мы обнаружили, – обратился один из людей ко мне.
Я протиснулась и посмотрела на экран эхолокатора.
⁃ Из глубины воронки идут звуки и эти звуки разной амплитуды и частоты. Возможно, источников звука несколько.
Я стала вглядываться в экран пытаясь понять, что там происходит. Внезапно для самой себя я поняла, о чем идёт речь. Видимо навык и знание Макса распространяются и на меня.
⁃ Интересно, – слегка задумчиво проговорила я, всё ещё вглядываясь в экран монитора, – да, похоже у нас несколько источников. А мы можем разделить эти звуки? Выделить каждый звук в свой диапазон?
⁃ Я думаю это возможно. Только понадобится немного больше времени, – ответил мне все тот же молодой человек.
⁃ Хорошо. А мы пока возьмём пробы, которые добыли бурильные установки, – неожиданно для самой себя, сказала я.
Разделение звуков и вывод их в отдельные амплитуды заняло действительно немного времени. Когда мы посмотрели на экран, то увидели впечатляющую картину. Каждый звук двигался со своей скоростью и частотой, но при этом, если мы их соединяли в один, то они синхронизировались и создавали удивительный эффект диссонансного звучания. Переведя колебания в звук, мы услышали, то, что называется «биением сердца».
Если взять биение человеческого сердца и разложить его на частоты и амплитуды, то мы увидим, что в одном лишь биении их будет большое множество, в том числе, которые не слышны человеческому уху и те, которые определяются лишь сверхчувствительными современными приборами.
Диссонансное «биение сердца», состоящее из нескольких частот, волн и источников, гармонично соединяющихся в одно звучание. Если наша гипотеза верна, то звук идет из разных точек полярного круга и соединяются здесь в этой самой воронке.
«Боже мой, – мелькнуло у меня в голове, – как же это интересно! Макс, да у тебя безгранично увлекательная жизнь! Как бы я хотела остаться и разгадать загадку этого звука! Загадку «биения сердца», а что, если именно здесь рождается звук нашей планеты и именно так она звучит во Вселенной?»
Мурашки пронеслись волной по телу, сердце забилось сильнее, Душа пошла винтом и захотелось прыгать от выдвинутого мной предположения. Но я быстро взяла себя в руки: «Не думаю, что Максу свойственно такое проявление».
Нами было принято решение о необходимости отыскать источники звуков, для этого необходимо было отправиться в новую экспедицию, ориентируясь на звуковые волны. Сколько это займет времени, никто не мог сказать. Но разве в этом был смысл?
Весь оставшийся день мы провозились с пробирками, микроскопами, записками и картами. Команда оказалась слаженной и никаких проблем в коммуникации не возникало. Все занимались своим делом, в том числе и я.
Так незаметно прошёл день. Уже начинало смеркаться, когда мы решили, что пора выезжать обратно на базу. Ехать недолго, но в темноте здесь вполне возможно было заблудиться.
***
Вечером, мы с Билли, как оказалось так звали голубоглазого блондина, сидели у камина и попивали скотч добротной выдержки.
⁃ Макс, признавайся, что сегодня с тобой было?
Вглядываясь в пляшущие языки огня камина, я раздумывала, что ему ответить: «Сказать о том, что я не Макс – я не могла, потому что это было не совсем правдой, так же, как и сказать, что я Макс. Ведь я здесь лишь на время. Я ведь для чего-то оказалась здесь в его теле? Ответ мне лишь предстоит найти».
⁃ Ты все ещё страдаешь? – прервал мои размышления Билли, – я понимаю как тебе тяжело после утраты, и я понимаю, что ты сбежал сюда в надежде, что тебе полегчает. Большинство здесь такие. Бегут от реальности в снежную пустыню, чтобы забыться. Но боль никуда не уходит и не уйдёт, пока ты не примешь и не утонешь в ней полностью. Лишь потом она выплюнет тебя пережеванного, но живого.
⁃ Похоже ты знаешь о чем говоришь, – слегка усмехнулась я.
И вновь неожиданно для себя произнесла:
⁃ Прошло слишком мало времени, чтобы рана начала затягиваться.
Мы замолчали. По всей видимости, нам обоим было о чем вспомнить и о чем промолчать.
Лёжа в кровати перед сном, я вспоминала сегодняшний день, размышляя о том, как же сложна и, в то же самое время, бесконечно интересна жизнь Макса. Его боль эхом откликалась у меня внутри и казалась мне очень знакомой. Возможно, сквозь Миры и пространства, я чувствовала её как свою, пытаясь найти причину и излечить её. А что получается? Возможно, она мне и не принадлежала.
Мои размышления длились недолго. Звенящая тишина, скотч и множество впечатлений проводили меня в сон, и я вновь отправилась в мир снов с одной лишь ускользающей и едва заметной мыслью: «Где же я проснусь следующим утром?»
Глава 4. Возвращение
Я очнулась в темной комнате. Плохо осознавая, что происходит, я попробовала встать, но не вышло. Оказалось, что я была привязана к стулу. Руки и ноги затекли и от этого сильно болели. На мгновение я замерла, чтобы прислушаться к звукам и услышала, что позади меня кто-то кряхтел, по всей видимости это был Лев Николаевич. Я хотела позвать его, но вдруг поняла, что не могу этого сделать. Рот был завязан, да так крепко, что лица я тоже не чувствовала.
«Что здесь, черт возьми, происходит?! – бешено пронеслась мысль в моей голове, – почему меня вечно заносит в приключения, и ладно бы в масштабах одной жизни, так ведь нет, заносит еще в других параллелях!»
Пока я сетовала на свою тягу к приключениям и пыталась вырваться, за пределами комнаты послышались шаги, а за ними голоса. Дверь открылась и неожиданно вспыхнул яркий свет. Глаза практически ничего не видели, но постепенно привыкли. Не успев составить полное представление о месте моего нахождения, я отвлеклась на то, что стало происходить потом. Я увидела двух мужчин: один был в возрасте, на вид ему было лет шестьдесят, седые усы, переходящие в бакенбарды или, наоборот, бакенбарды переходящие в усы, серая шляпа с большими полями, светлое пальто, очень элегантно накинутое на плечи, свитер с высоким воротником, на ощупь наверняка очень приятный, идеально выглаженные брюки и педантично начищенные черные туфли, в которых можно было разглядеть свое отражение. Второй мужчин, по всей видимости, выполнял роль охранника, ничем не примечательный, кроме своих размеров. Да и разглядеть мне его особо не удалось, потому что мужчина с усами начал разговор:
– Прощу прощения за неудобства, которое доставляет вам текущее положение, – очень размеренно произнес усач, – мера была вынужденная, дабы вы в темноте не разбили свои драгоценные головы. Ванюша, подними Льва Николаевича, что он ей Богу лежит на боку, еще инфаркта нам не хватало, – обратился он ко второму человеку больших размеров.
Ванюша в два шага подошел ко Льву Николаевичу. Быстрыми и ловкими движениями поставил его стул, вместе с ним. В одно мгновение Лев Николаевич оказался рядом со мной. Я посмотрела на профессора. Лев Николаевич был пунцово алого цвета, с отекшим лицом. Я не на шутку испугалась за его здоровье и встревоженно посмотрела на усача.
– Вы, наверняка, задаетесь вопросом: почему вы здесь? – начал усач – мне нужны ваши знания. Да-да, милочка, именно ваши знания.
Видимо на моем лице возникло неподдельное удивление, потому что я понятия не имела, о чем идет речь. Я действительно не предполагала, что из-за расшифровки манускриптов, могла влипнуть в подобную ситуацию. Я даже понятия не имела, где мы находимся, прилетели мы или ещё не садились в самолет? На каком этапе нашего пути, с нами приключилась эта история? Потому что последнее, что я помнила, как уснула в автомобиле по дороге в аэропорт.
– Ванюша, освободи девушку наверняка она не будет кричать и сопротивляться. Так ведь юная леди? – обратился ко мне усач.
Я кивнула головой в знак согласия. И Ванюша легкими и грациозными движениями снял с меня все удерживающие приспособления. Я почувствовала дикую боль в конечностях. Кровь резко прилила, началось жуткое покалывание и онемение. Я не могла пошевелить пальцами. «И как в фильмах люди сразу начинают растирать руки?» – мелькнуло в моей голове.
– Я не понимаю, чем именно я могу быть вам полезна? – начала я, – если вы объясните, что происходит, возможно мы сможем разобраться в происходящем недоразумении.
– Недоразумения никакого нет, – резко прервал меня усач, – вы Мирра Щтольц, известный в своих кругах переводчик мертвых языков. Сюда вы прибыли по просьбе Льва Николаевича, чтобы помочь расшифровать те манускрипты, которые нанесены непосредственно на объекте древности.
«Значит всё-таки мы прибыли на место», – быстро отметила.
– Да, всё верно, – согласилась я, – но пока я их не видела и не могу точно сказать, о чем идет речь.
Усач удивленно вздернул бровями:
– Как? Разве вы сегодня утром не были на месте их обнаружения? Именно оттуда вас доставили прямо сюда.
Я на мгновение замешкалась, ведь и этого я совершенно не помнила:
– Да, но мы не успели еще приступить к работе, поэтому мне необходимо вернуться туда и закончить начатое.
Усач рассмеялся:
– Ванюша, освободи Льва Николаевича, что-то он выглядит неважно.
Ванюша так же ловко и непринужденно снял всё со Льва Николаевича и тот, не сумев удержаться, повалился на пол.
– Мирра, ничего не говорите им, они контрабандисты, они хотят продать полученное на чёрном рынке, а этого допустить никак нельзя! – еле слышным голосом прохрипел Лев Николаевич.
Меня начало трясти: то ли от страха, то ли от холода, то ли от адреналина, который уже и так в достаточном количестве был в моей крови. Всё, что мне хотелось в этот момент это оказаться дома, отмотав несколько дней назад, и не соглашаться на перевод никаких манускриптов. Да и сейчас, по большому счету, мне было всё равно, попадут эти манускрипты на чёрный рынок или будут сохранены. Это не моя война, я в ней оказалась по глупому недоразумению, но я совершенно точно знала, что выйти отсюда просто так мне не удастся.
– Хорошо, – глубоко вздохнув, ответила я, – что от меня требуется?
– Завтра мы отведем вас на место, а сегодня отдыхайте, – уже более мягким голосом произнес усач, – Ванюша проводи даму в комнату для отдыха, а то мы совсем не гостеприимны.
Ванюша кивнул, подхватил меня под руку и повел в другую комнату. Я оглянулась на Льва Николаевича и увидела лишь его разочарованные глаза. Отвернувшись, я вырвалась из цепких лап громилы и пошагала самостоятельно вслед за Ванюшей. Оказавшись в своей комнате, по крайне мере на сегодня эта комната принадлежит мне, я села на кровать и растерянно уставилась в одну точку. Чувство усталости накатывало, глаза тяжелели, мне нестерпимо захотелось спать. Сказав себе, что проблемы буду решать по мере их поступления, а это будет только завтра, я откинусь на кровать и уснула.