Диана Денисовна Кацапова
Не доверяй ни одному из них
– Ты что, скептик?– удивлённо спросила Лина.
Я кивнул.
– Ничего, эта квартира поменяет твоё мнение на этот счёт…
– Как знаешь.– произнёс я.
Посмеявшись внутри над Линой, которая, очевидно, уже совсем съехала с катушек, я лишь улыбнулся. Не хотелось бы спорить с ней. К тому же, Лина сегодня и так уже переволновалась не меньше меня, и каждую мою проблему она переживала, как свою… да, она отчасти была сумасшедшей, но я готов был это принять. К тому же, мне бы хотелось быть с Линой, и я был рад любой её реакции на мои слова, лишь бы она произнесла что- то своим мягким, замечательным голосом. Да, я проигнорировал её слова, выкинув неприятные мысли из своей головы, а вместо этого сказал:
– Ну так что, мне идти в магазин?!
– Как хочешь.– произнесла Лина.– Имей ввиду, что мне абсолютно всё равно. Мне просто нужно успокоиться. Тут я чувствую себя в безопасности.
– Тогда… я сейчас вернусь, ладно?! И ещё одно… ты… употребляешь алкоголь…?
Девушка нервно сглотнула, после чего кивнула, посмотрев на меня своим уставшим взглядом.
– Если осудишь меня- я не обижусь… понимаешь, мы все тут его употребляем… так легче заснуть и не слышать ночные крики и стуки в окно… так ты чувствуешь себя защищённым. На самом деле, я это делаю для того, чтобы… отвлечься. В такие моменты я оторвана от этого мира, и это помогает мне не бояться. Но ты его не покупай. Если сможешь выжить без алкоголя- я буду гордиться тобой…
– Лина…
Я прижал к себе девушку, чувствуя, как сильно колотится её сердце. Я думал о том, что не могу осуждать её. О том, что люблю Лину, люблю её любой- и если она хочет употреблять алкоголь- пускай- главное, чтобы она сама была счастлива и более или менее здорова… мне совершенно было всё равно на то, употребляет она алкоголь, или же нет. Если бы я увидел, что её жизни что- то угрожает, то попытался бы помочь. Но пока не прошло время, когда Лина сошла с ума из- за смерти родителей, я решил не вмешиваться в её жизнь. Вместо этого я, крепко прижав к себе девушку, негромко сказал:
– Лина, я люблю тебя… любой. Правда, серьёзно… и я всегда на твоей стороне…
– Не покупай алкоголь.– тихо проговорила Лина.– Я сегодня хочу жить в осознании всего происходящего … рядом с тобой… я так рада, что мы с тобой увиделись. И то, что ты всё- таки успел…
– То есть?!
– Твоя Надька жива. Надеюсь, ты веришь теперь моим предсказаниям… она сейчас в больнице, и скоро совсем выздоровеет.
– Если ты не врёшь, то… это прекрасно!
– Я знаю… хотела сказать тебе раньше, но ты был напуган. Ладно уж, не буду тебя задерживать… иди… только возвращайся побыстрее.
Я улыбнулся Лине и, поцеловав её, вышел из квартиры. Сжимая ключ в руке, я быстро вышел из подъезда и направился к ближайшему магазину. Он был рядом с моим институтом- буквально в двух шагах от заброшенной школы, и мне не составило труда быстро дойти до этого магазина.
Вскоре я открыл дверь и зашёл в него. Это была маленькая комнатка, именовавшая себя магазином, в которой жутко чем- то воняло. Другого я и не ожидал, ибо квартиру покупал не в центре города, и был готов ко всему, и этот магазинчик, кстати, был гораздо лучше, чем я его представлял. Это не могло меня не обрадовать, и я, забыв про все сегодняшние неудачи, пошёл выбирать продукты. Набрав всякой разной продукции сомнительного внешнего вида, я подошёл к кассе. Продавщица быстро сложила всю еду в пакет и я, не сказав ей ни слова, вышел из магазина и медленно пошёл к своей многоэтажке.
Вдруг я услышал визг из двора заброшенной школы. Проклиная всё и вся, я помчался на помощь тому, кто молил о помощи. Вскоре крик прекратился, но от этого легче не стало… в моём горле всё пересохло. Нервы натянулись, как гитарные струны- но я всё равно перелез через ржавый забор и, оказавшись на злополучном школьном дворе, спрятался за одним из кустов. Крик вновь стал слышен, только уже громче и пронзительней. Он разрывал мои уши, так, что я вскоре закрыл их. Удары сердца звучали так громко, что даже я, будучи с закрытыми ушами, слышал их. Я ощущал, как моя спина леденеет от ужасного предчувствия. Ещё бы- ведь рядом кричал ребёнок, кричал с такой неистовой силой, что мои барабанные перепонки готовы были разорваться в любую секунду.
И вдруг я замер. По спине покатились капельки пота, а по телу побежали мурашки: я увидел капли крови. Казалось, я пробежал многокилометровый марафон, и теперь пришёл сюда… но отступать было нельзя, и я принялся смотреть, что будет дальше.
А дальше я чуть не потерял сознание от увиденного: на школьный двор выползла женщина. В чёрной ночной рубашке, с короткой стрижкой, она совсем не отличалась от обычного человека… но волновало меня то, что… СЕЙЧАС БЫЛА ЗИМА! Зима, не лето, когда человек спокойно мог выйти в подобной одежде и не умереть от обморожения… но эта женщина, казалось, совершенно ничего не чувствует.
Вдруг я почувствовал что- то мягкое и влажное под своими ногами. В полутьме я не сразу понял, в чём дело, но вскоре осознание больно ударило в голову: мои ноги… они… наступили на труп! В ужасе я отпрыгнул оттуда и увидел, как из области груди текла алая жидкость. Это был ребёнок, с которого сняли кожу лица, словно аккуратно отрезали её скальпелем, и теперь вся голова этого несчастного была в крови… и я закричал. Такой крик издаёт человек, падающий с крыши многоэтажки. Крик боли, страха и отчаяния. Возможно, этим ребёнком был тот, чей крик я слышал совсем недавно… и от того, что я не смог его спасти, мне становилось больно. И стыдно.
Женщина остановилась. Страх овладевал мной, а сердце предательски барабанило в груди. в какой- то момент в темноте начало проглядываться ещё одно очертание незнакомого мне человека. Его тащила уже знакомая мне женщина. Сомнений вскоре не осталось- это был точно ребёнок. И я знал, какая участь его ждёт, но не мог вылезти из своего укрытия. Меня парализовал страх. Внезапно я услышал тихий смешок. Смеялась та самая женщина, после чего стала говорить о чём- то сама с собой. Мне было безумно страшно видеть всю эту картину, и я сидел неподвижно, почти не дыша. Мою грудь разрывало от давления, а голова страшно пульсировала. И я, вглядываясь в тьму, заметил, что ребёнок был мёртв. Это была девочка, лет семи- восьми. У неё также не было лица, как и у того, что лежал тут, рядом со мной. И вдруг… женщина кинула девочку на землю и устремила свой взгляд на кусты, где лежал я. Она остановилась и словно улыбнулась мне, а затем вновь перевела свой взгляд на землю. Взяв лопату, она быстро вырыла яму, положила в неё девочку и вновь, вновь посмотрела на кусты. Моё сердце в этот момент, казалось, пропустило удар, а в горле всё пересохло.
Но дальше произошло то, что мне, наверное, будет сниться в кошмарах целую вечность: женщина ещё долго пялилась на кусты, а потом вновь улыбнулась и произнесла то, от чего по моей спине пробежал холодок, а руки покрылись мелкими мурашками:
– Не бойся меня. Выходи! Выходи… не переживай!
И я схватился за грудь, боясь, что моё сердце своими мощными ударами вот- вот пробьёт рёбра. Голова закружилась, а от новой волны страха я чуть не потерял сознание…
– Выходи, выходи, выходи!– шептала женщина, а потом её шёпот вдруг перерос в яростный крик:– ВЫХОДИ, СВОЛОЧЬ!
Вдруг она быстро двинулась ко мне, а я принял жалкую попытку броситься к выходу. Но она не увенчалась успехом, и я мгновенно был настигнут этой тварью, призраком- или кто это был- но точно не настоящей женщиной. Существо в образе милой женщины средних лет подняло меня над землёй, после чего кинуло меня к забору. Я почувствовал адскую боль, пронизывающую насквозь всё моё тело, но тварь не сдавалась и снова потянула меня к себе, чтобы лучше рассмотреть. Это был тот самый момент, и я, воспользовавшись им, достал из кармана нож и воткнул существу в глаз. Послышался нечеловеческий крик и рычание. Тварь пустила меня и начала метаться по школьному двору, держась за глаз, из которого вытекала жидкость, похожая на смолу. Ярость переполняла существо, но мне было на это наплевать. Секунда- и я уже бежал со школьного двора, крепко сжимая пакет в одной руке, а ключ- в другой.
Забежав в квартиру, я, закрыв дверь, сел на пол и заплакал. Дрожь в руках даже не думала проходить, однако, когда я увидел Лину, подбежавшую ко мне, я вмиг взял себя в руки. И даже несмотря на колотящееся сердце и сбивчивое дыхание, я всё равно попытался казаться спокойным. Мне бы не хотелось огорчать Лину, но по её взгляду было ясно, что она всё поняла даже без моего рассказа.
– Ты видел её?– спросила у меня девушка, сев рядом со мной.
– Кого?!
– Татьяну. Ты думаешь, кто детей закапывает?! Мне не хотелось пускать тебя ночью, но… ты сам пошёл. К тому же, я думала, ты и так всё понял… в общем, пойдём на кухню, и я тебе всё расскажу, ладно?
Я кивнул, и мы молча направились в кухонную комнату.
– Видишь ли,– говорила Лина, пока я делал нам чай, а она вытаскивала из пакета все мои покупки,– раньше Таня была гораздо лучше. Я помню её перед смертью… и мне так больно называть её тварью…
– Но она же убийца, разве нет?
– Она была такой в молодости. Так вот, теперь она такая же, вот только… убивает только детей. Взрослых она не тронет, лишь только если они увидят ритуал закапывания…
– Ритуал… закапывания…?
Лина кивнула.
– Ты видел его.– сказала она.– Тот момент, когда эта сволочь закапывает детей. В землю. На территории заброшенной школы…
– Но откуда ты знаешь, что я видел?!
Девушка усмехнулась.
– Понимаешь, я тут не первый год. И я встречала молодых людей, которые прошли через этот ритуал. Ты… не доверяй никому. Никому не доверяй. Все они- мертвы.
– ТЫ О ЧЁМ?!
– Все они, те, кто живут в этом доме- нереальны. И мои подруги, и наша лекторша- все они мертвы. Все те, кто жил в этом доме- они умерли. Меня спасли родители. Но ты один. И она найдёт тебя. Ко мне она приходит во снах, но неизвестно, что будет…
– ЗАТКНИСЬ! ЭТО ВСЁ НЕПРАВДА! ТЫ МНЕ ЛЖЁШЬ…!
– Я думала, что ты поверишь мне.
Лина посмотрела на меня бесчувственным взглядом и вышла из моей квартиры, даже не выпив чаю. С секунду пялясь на дверь, я вскоре закрыл её и упал на диван. Весь изнеможённый и до безумия уставший, я мечтал лишь о том, чтобы заснуть. Мне так не повезло с сумасшедшей однокурсницей, но после ссоры с ней моя голова болела до безумия сильно, а сердце словно разрывалось от безумной боли. Естественно, я не верил Лине. Я считал её слетевшей с катушек, но… я любил её. И не мог заснуть. Перед глазами мелькал образ подруги, и по моим щекам текли слёзы. Боль пронзала меня от затылка до ног, проходила вдоль всего позвоночника, заставляя меня всякий раз сжиматься от этой горькой пытки. Перед глазами всё расплывалось. Голова страшно кружилась, и я, сжавшись в комок, лишь лежал на диване, и чувствовал, как по моим щекам текут тёплые слёзы.
Вдруг я почувствовал, как воздух вдруг стал тяжёлым. Тишина вдруг стала пугать меня, и я, держась за голову, последовал к окну. И, если честно, в тот момент у меня чуть не остановилось сердце: на земле лежал труп. Труп мальчика. А на к его лицу… было пришито лицо. Лицо одной из подруг Лины, которых я видел сегодня. Я, как заворожённый, смотрел на всё это, пока не прочитал надпись на одежде этого ребёнка:
«Ты следующий».
Я отпрянул от окна, слыша на улице крики. Нет, это не мои проблемы. Я должен был спасать свою жизнь… нужно было позвонить Лине и предупредить её. Срочно. Я нервно набрал номер подруги и… и послышались гудки.
Сначала мелькала мысль зайти в квартиру к Лине, но я не знал, где она живёт, и я просто побежал в свою комнату и заперся там. Я слышал, как с грохотом разбивается моё окно, а затем… смешки. Те самые, которые я слышал прошлой ночью! Они были убийственно страшными, и сегодня, когда я увидел происходящее на школьном дворе, мне было страшнее раза в два, если не больше. И я слышал, как эта тварь царапает пол. Теперь я знал, откуда это… но от такой информации мне не становилось легче, скорее напротив, это убивало меня изнутри… пожирало, словно забирая из меня жизненную энергию. Но я не мог. Не мог сопротивляться этой твари. И я просто сидел, прижимаясь к двери, рыдая и зажимая рот руками, чтобы не закричать.
Вдруг всё прекратилось.
А потом началось по нарастающей. Существо разбивало тарелки, я слышал, как оно переворачивает мебель, как смеётся над моей беспомощностью… но я в самом деле был беспомощен, и мог лишь надеяться на то, что какими- то возможными или невозможными способами тварь не достанет меня. Я знал, что это конец… но ничего не мог с этим сделать. И я чувствовал, как… теряю сознание от страха.
Глава 4 Смерть
Не помню, как прошла ночь. Но я проснулся разбитый, как вся посуда в кухне. Протирая глаза, я подобрал с пола телефон и набрал номер Галины. Сегодня я был в ярости от того, что эта сволочь ничего мне не рассказала о квартире и об этом доме!
– Алло?!– раздался голос Галины.
– Я НЕ УМЕР, ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ?!– пытаясь подавить в себе желание послать эту женщину куда подальше, произнёс я.
– Молодец.
– ОНО ДОСТАЛО МЕНЯ!!! НО ВЫ МЕНЯ К ЭТОМУ НЕ ПОДГОТОВИЛИ!!!
– Кто?! Да Вы бредите!
– ОТКУДА У ВАС КОШКА? СТЕНЫ И ПОЛ ЦАРАПАЛА ЯВНО НЕ ОНА! ЭТО ВЫ ВСЁ ПОДСТРОИЛИ, ДА?! ПРАВИЛЬНО, ВЫ! НЕ ОТВЕЧАЙТЕ!
– Успокойтесь!
– Не могу. Из- за Вас я сегодня чуть не сдох! Я мог сегодня не проснуться!
– Да о чём Вы?
– Татьяна. Знаете такую?!
– Откуда… то есть… кто это? Я такую точно не знаю.
– ВЫ ТОЖЕ МЕРТВЫ, КАК И ВСЕ? ВЫ ТОЖЕ УМЕРЛИ?
– Нет… я жива.
– Но почему Вы захотели продать квартиру? И почему такая недорогая цена! Обычно квартиры стоят куда дороже… и почему я сразу этого не заметил, идиот! Я же сразу мог догадаться… какой же я… дурак! А Вы воспользовались этим.
– Мне придётся всё тебе рассказать…
– Я уже всё знаю!
– А ты знаешь, что Таня- это моя… моя дочь? И убила она меня самой первой. Но никто тут не умирает. Из- за буквы «Т», которую образует каждый коридор квартиры в этом доме.
– Этого не может быть… нет, не может!– закричал я.
– Вполне может. Ладно, не буду тебя задерживать. Лишь скажу тебе, что тут мертвы не все. Но ты не… не поймёшь, кто жив, а кто- нет.
Послышались гудки. В отчаянии я кинул телефон на пол и попытался закричать, но у меня не получилось. Крик застрял где- то в горле. Ощущение безысходности огромной иголкой вонзилось в моё сердце. Но я не мог застрять в пучине отчаяния. Я нужен был Лине. И Надьке. Я не имел права их бросить. Мне нужно было бороться до конца. Как угодно, но бороться. Нет, я не должен был злиться на Галину, возможно, утопая в таких несчастьях, я бы сам так сделал. Но пока не хотел… нужно было освободить этот дом от кошмара.
Я закрыл глаза на секунду, и меня окружила кромешная темнота. Не хотелось их открывать. Вообще ничего не хотелось.
Но я встал с пола и поднял разбитый телефон. Повернув дверную ручку, я вмиг оказался в коридоре и, взяв рюкзак и надев куртку, вышел из квартиры. Все люди, которых я встречал в этот день, смотрели на меня презрительно, так, что моя спина невольно холодела от этих взглядов. Когда я вышел из подъезда, то увидел трёх бабушек, сидящих на скамейке. Они о чём- то бурно разговаривали, но мне нужно было от этих женщин лишь одно…
– Извините…– произнёс я.– Не подскажете…
Но я не успел договорить.
– УХОДИ ОТСЮДА, ПОКА НЕ ВЫГНАЛИ! УХОДИ, УХОДИ, УХОДИ, УХОДИ! Виновник, и так всё знаешь… она снова проснулась…– говорила одна из старушек.
Я быстрым шагом пошёл к институту, всё ещё недоумевая от того, что тут происходит. В голову закрадывались нехорошие мысли, и даже когда я отгонял их от себя, то всё равно вспоминал, как старушка вцепилась в меня и умоляла уйти. Мои руки пробивала дрожь, лишь когда я думал о том, как повесилась Надька… но месяцам свойственно заканчиваться, и оплаченный месяц входил в это число. От этого стало чуть легче.
Когда я зашёл в аудиторию и сел рядом с Линой, меня ждала ужасная новость: Надю не смогли спасти. У неё остановилось сердце. И после услышанного у меня, по ощущениям, тоже. Хотелось бежать. Бежать куда угодно, лишь бы не чувствовать этой боли. Такой горькой и мучительной, разрывающей моё сердце на тысячи мелких кусочков. Что я чувствовал?! Не знаю. Боль, грусть… может быть, даже отчаяние- но на грудь давило ощущение одиночества. Я чувствовал себя одним во всём мире. Тяжесть, боль от потери, убивала меня, не давая вздохнуть. Этот ком появился совсем недавно и продолжал расти, занимая в сердце все больше места, так что теперь даже малейший вдох причинял мне страшную боль. В голове была пустота. Я не мог ни о чём думать. Мне было больно и безумно одиноко. Эти гнетущие чувства словно сжирали меня изнутри. И я не знал, что делать дальше.
По моим щекам потекли слёзы. Лина обняла меня, но я не чувствовал этих объятий. Сейчас я хотел, чтобы меня обняла лишь Надька. Моя Надя. Девушка, которую я очень сильно люблю… больше, чем кого- либо ещё. Этот горький вкус потери комом застрял в моём горле, не давая мне шанса закричать. Я бы не хотел, чтобы Лина ощущала его… но я так же не мог сдерживать свои слёзы. Казалось, что потеряв Надьку, я потерял всё, что когда- либо у меня было. Словно прямо сейчас я шёл ко дну, и у меня уже не было шанса выжить. Постепенно я чувствовал, как впадаю в безумное отчаяние, и это я не мог контролировать.
Глава 5 Самая жуткая ночь, или выживание
Я сидел на первой лекции, но никого не слушал. Зимние птицы резвились на ветках, но меня не интересовала зимняя красота. Я думал лишь о Надьке, о девушке, за которую готов был отдать жизнь… но я потерял её. Я не успел помочь ей. Можно считать, что её смерть- моя вина. Но у неё был шанс выжить, и из состояния радости я медленно перешёл в отчаяние и грусть. Это падение было болезненным, но ещё более ранящей меня была вина. Вина и стыд из- за того, что я не спас Надю…
– Эй, ты её слушаешь?!
Лина толкнула меня локтём.
– А? Да, конечно… ты тоже слушай. Я с тобой заниматься потом не буду, это я тебе точно говорю.– произнёс я и улыбнулся.
– Не притворяйся. Я знаю, что тебе больно.
– Нет, что ты. Мы с Надей в близких отношениях никогда не были. Так… просто друзья…. Родственники, которым нужно жить вместе. Но поверь- мы никогда не были близки. Я серьёзно. Ни-ког-да.
