Дамир Басангович Харинов
Сослуживец. Основной путь
Получается, что кроме этого НДО, существуют ещё и монархисты… Этого я точно не ожидал. Как люди смогли в такое поверить и устремиться? К чему катится вообще наш полудохлый мир?
В Блокстане не осталось ничего кроме непробиваемого мрака истории, подлости его жителей и безнадёги для честных, кому действительно небезразлична судьба этой страны.
Думаю, об этом всём можно забыть, как о страшном сне и вернуться к обыденной жизни.
Часть четвёртая.
Время шло без особой истории, наполненной ранее энтузиазмом для меня. Абсолютно ничем примечательным время с лета 3018 года мне не запомнилось. Дальнейшие одиночные движения из пункта в другой, разовые разминки в перестрелках, получение ранений, но и нахождение в безопасных нейтральных лагерях.
Клановые войны в очередной раз уходят в тень.
Заключив перемирие, кланы продолжили осваивание и обустройства своих территорий.
Начинают формироваться устойчивые и укреплённые границы. Теперь, когда разведанная зона Блокстана стала гораздо больше, чем в 3016-3017 годах, кланы свели к минимуму свои разведывательные миссии.
Упор делался на выстраивание внутренней жизни. Что-то напоминает времена 3017 года, но уже в большем размахе, как никак на дворе уже 3019 год.
Жизнь текла своим обычным ходом для рядовых участников Блокстанских формирований. Так казалось и Сидорову.
В мире Блокстана появился новый слой населения.
Мирное население – так назывались люди, что сложили оружие, находясь в состоянии мирного времени. Кланы начали процесс постепенного разоружения и демилитаризации своих обществ. Клановые войны подошли к концу и, судя по всему, временному перемирию. Достаточно новой искры, как произойдёт глобальный пожар.
Но люди снова вернулись к идее создания подобия государства в Блокстане. Это должно стать надеждой на мирное сосуществование и привести к содружеству Блокстанской нации, такого мнения придерживались в нескольких малых кругах Сити-16.
Найти Данислава же так и не представилось возможным. Постепенно, но обыденная жизнь скитаний стала надоедать Сидорову. За собой он пропустил половину 3019 года, наступила осень.
Скитаясь около местной атомной электростанции в Сити-16, где раньше была территория Зверей, я уловил очередной сигнал рации.
Очередная агитация клана. Почему же я сразу не догадался? Уже столько времени здесь живу, а к этому привыкнуть так и не можем. Но источник сигнала попросил встретиться с ним около кранов у реки.
– Агитатор: Боец, привет!
– Сидоров: Ну, привет.
– Агитатор: Хей, как долго ты бродяжничаешь? Выглядишь одиноким.
– Сидоров: Это ещё почему?
– Агитатор: Да вид у тебя такой, потерянный в этом мире. Ладно. Пойдёшь в клан?
– Сидоров: Не твоё дело, какой у меня вид. Зачем мне клан?
– Агитатор: Ну, так, клан – это семья. У тебя появится семья, понимаешь? Находясь с ней вместе, ты не будешь одинок.
Не знал, что и ответить. Неужели это новый луч света, посланный мне? Новая надежда? А если в очередной раз отказать? Тогда вся эта обыденность, серость и трухлеть продолжит жить во мне.
Да и что такого? Это не НДО, не имперцы те, господи. Обычный клан и боец их обычного вида.
– Агитатор: Так что думаешь? Ну, смелей.
– Сидоров: Ладно, я не против.
– Агитатор: Здорово! Ну, пойдём за мной, я отведу тебя к нашей территории. Тебе правда придётся пройти некоторые тестирования, но это очень лёгкое дело, ты во всём разберёшься.
Где-то я это уже видел.
Совсем скоро мне по рации сообщил один знакомый голос.
– Голос рации: Сидоров! Наконец-то я смог с тобой связаться, видимо ты недалеко от меня сейчас. Как же я рад, что ты жив. Я в клане Сарказис сейчас, если чего мы находимся у Форпоста-1. Я буду рад твоему визиту!
Конец второго тома.
Том третий – Клановые войны II.
Часть первая.
Осень. Октябрь 3019 года. И всё-таки, Блокстан продолжает меняться на глазах. Незнакомые и чуждые здания, которые ранее такими казались, становились чем-то родным и знакомым.
Теперь это наш новый дом. Дом, которому требуется ремонт. Вопрос лишь в другом – капитальный или поверхностный? И по какому плану следовать? И ведь нельзя не согласиться, что каждый из получаемых вариантов строительства хорош по-своему, но фактом остаётся то, что требуют они затрат таких, что исполнить можно лишь один выбор.
– Агитатор: Вот мы и пришли. Тебе к нашему генкому надо, там тебе всё выдадут.
И он ушёл. Находимся мы у городка, у которого недалеко под землёй располагается большое подземелье.
Ещё неизведанная никем локация, но на поверхности она изучена уже полностью.
"Пункт призывников" – стояла вывеска у входа. Некоторое дежавю прошло по мне. Найти Генкома в здании пункта не оказалось трудным, впрочем, как, и бывало когда-то раньше…
Разные люди, все о чём-то разговаривают с другими, более старшими, как видно по их нашитым знакам различия.
Найдя кабинет генкома, и зайдя внутрь, меня ждал чётко сглаженный, наверняка знающий своё дело человек, в чьих глазах можно было увидеть скрывающийся в жилах огонь. А сзади – плакат Блокстанского революционера Ле Бевары, под чьим командованием была совершена великая Блокстанская революция в далёком веке, если верить описанию у плаката.
– Генком: Приветствую. Будем заполнять тебя. Как зовут?
– Сидоров: Я Сидоров.
– Генком: А имя? Больше ничего? Ну, понятно, так и запишем. Вот держи анкету, как заполнишь, дай мне знать.
В анкете были вопросы касаемо навыков, примерного возраста, наличия опыта, вопрос о состоянии здоровья и прочие мелочи.
– Сидоров: Я закончил.
– Генком: Отлично. Теперь ознакомься с нашими документами. Как всё осмотришь, дашь мне знать.
К моим рукам Генком подал Устав Красного Союза. Всё по стандарту. Кем они являются, какими правилами обложены.
После полного осмотра документа я пришёл к выводу, что текст кажется мне несколько сильно знакомым, практически всё те же нотки, но несколько другие предписания и наименования.
– Сидоров: Знаете, здесь прямо как в НДО.
В лице Генкома можно было разглядеть сильное удивление и замешательство, видимо, он явно не ожидал такого ответа.
– Генком: Ты был в НДО?..
– Сидоров: Да, я был в нём. Это таки лето 3018 года, малое время пробыл там. Потом прошёл мятеж Арсена, к которому я примкнул, дольше я провёл время в ОБД, пока он не развалился. Я храню память об ОБД, помню его историю, как и последние мною услышанные слова Арсена.
– Генком: Знаю Арсена. Да, ОБД был такой клан. Приходилось разговаривать с Фидо, очевидно, что ошибки его и поспособствовали такому итогу.
– Сидоров: Я прочитал устав.
– Генком: Отлично. Тебе бы ещё курс молодого бойца пройти, но по тебе видно, что ты и так вполне опытный. Это конечно ничего не меняет, курс ты пройдёшь потом. Сейчас нам не хватает рабочих рук. Держи направление, получишь необходимую униформу, и тебя занесут в реестр.
– Сидоров: Хорошо, товарищ Генком.
– Генком: Если чего, меня Алексей Вернинский зовут, но обращаться прошу по уставу.
А дальше всё по заданной схеме. Новая униформа, новый канал рации, но теперь одежда с нашивкой звания.
Во время случайного гуляния по коридорам здания, я встретил местного уполномоченного. На его одежде было видна надпись
– А. Шклямов.
– Шклямов: А ну стой. Ты кто?
– Сидоров: Я Сидоров.
– Шклямов: Новенький что ли? И ты чего расстёгнут не по уставу? Не читал что ли его?
– Сидоров: Читал, но не видел этой заметки… Виноват.
– Шклямов: Это в последний раз, рядовой. За такое отношение к уставу тебя в батальон штрафной отправлю, ты понял?
– Сидоров: Понял…
– Шклямов: Свободен.
Надо же, первое знакомство и уже упрёк.
На удивление, по рации шло активное общение остальных. И нет, это не агитация или пропаганда, а обычные бытовые разговоры.
Ко всему прочему сегодня в кланчасти видимо реорганизация сил, что-то готовится.
Тем не менее, некоторые находились на улице и занимались своими служебными делами, другие оставались в казармах при отсутствии указаний где, собственно, предпочёл находиться и я сам.
Бойцы вели между собой общение, и приметив меня, решили познакомиться в первую очередь.
– Боец: Братец, ты присаживайся. Меня Козловским зовут. Ты новенький да?
– Сидоров: Да, я Сидоров.
– Козловский: Ну, новых видеть мы всегда рады, и знакомству тоже. Расскажешь чего-нибудь, или не хочешь, али нечего?
– Сидоров: Я могу рассказать вам о своём, как попал сюда. Скрывать то нечего, что имею, то имею.
– Боец: Общительный будешь. Я Иван Диганов, рад знакомству.
И рассказал я о том, как пришёл в настоящее положение.
Про то, как прошёл путь от простого неизвестного человека через бремя дружбы в группе, как мне пришлось увидеть гибель близких бойцов, увидеть гибель первого главы – моего друга, давшим мне право на жизнь в этом не спокойном мире, как оказался вдохновлён идеей всеобщего братства, затем ушедший в другую степь по своему внутреннему зову справедливости.
Как всё рухнуло в один момент и смысл дальнейшего был затуманен вновь, как в первые мгновенья.
Сказать то, что меня все слушали – значит, ничего не сказать. Вроде недавно все разговаривали о своём, как с моим рассказом все вдруг умолчали и внимательно слушали каждый мой момент истории. Но рассказать всё было нельзя за один только присест.
– Козловский: Всё это интересно, Сидор. А кто этот боец был, ну этот, предлагавший остаться в НДО, а не уходить к Арсену?
– Сидоров: Да я не знаю.
– Козловский: Случаем не Кесминос? В той кланчасти был такой боец, знаю я его и его манеру общения. Но ладно, не знаешь, так не знаешь.
– Диганов: А тот случай с Пойко? Мы слышали о таких случаях в Сити-16, но на деле это не только там. Все называют это Багами – параномальными областями, выбраться оттуда реально не просто. А ты очень, везучий, раз не попал в неё сам-то.
День прошёл без особых проблем. Вот и новый клан, новые люди.
К утру, мы построились общей шеренгой, и всем нам объявили о начале набора кадров в Исполнительный Комитет.
– Сидоров: А что такое Исполнительный комитет?
– Диганов: Иди к Генкому и спроси, мне лень тебе это объяснять. И так в Пропагите работы валом…
Пришлось идти к Вернинскому.
– Сидоров: Здрасьте, а чё таки быть исполнительный комитет?
– Вернинский: Будешь таким говором обращаться, мы тебя быстро в штрафбат отправим! Нормально говори.
– Сидоров: Товарищ генком… а чем является исполнительный комитет? Для чего он нужен, и что за набор?
– Вернинский: Другое дело. Исполком это – такой орган, в котором находятся служебные офицеры. Из них у каждого по отделу есть свои задачи. Сейчас нашему исполкому требуются новые кадры, места пустеют, без нормальной работы исполкома мы не сможем жить и работать нормальным чередом. Ты хочешь поступить в Исполком?
– Сидоров: Так-то не против… А что делать нужно?
– Вернинский: Ну, гляди, у нас есть свободные вакансии в отдел внутренней безопасности, отдел пропаганды и агитации – Пропагит,
отдел политической работы, отдел чрезвычайной безопасности, отдел внешних дел.
В отделе внут.безопасности офицеры занимаются надзором за соблюдением устава на территории Красного союза, в Пропагите офицеры занимаются агитацией наших идей среди как наших бойцов, так и за пределами.
В отделе политической работы во главе стоит Политический комиссар и остальные политофицеры.
Отдел ЧБ занимаются контрразведкой и вопросами более глубокой безопасности клана, отдел внешних дел занимается
вопросами нашей внешней политики и диалога с остальными кланами. Сейчас бы мне потребовался Политком…
– Сидоров: Чем он занимается?
– Вернинский: Он помогает генкому, обладает хорошей переченью полномочий.
– Сидоров: Хорошо. Я бы в Пропагит хотел пойти.
– Вернинский: Уверен? Хорошо, запишу. Снаряжение тебе выдадим и текст агитации вместе. Работа трудная – тебе следует выходить за пределы наших территорий и агитировать наше дело.
– Сидоров: Вполне устраивает.
Спустя пару минут мне действительно выдали всё необходимое. Я вспомнил о том обращении из Форпоста-1, этот знакомый голос.
Это же вроде Люцер, больше то некому такое говорить. Да и знакомых с прошлого у меня не так много!
Находимся мы в одной из кланчастей недалеко от Цитадели. Когда был сигнал, я был недалеко от Деревни-1. Теперь же я так далеко…
– Диганов: Чего задумался, Сидор?
– Сидоров: Да вот думаю, где агитацию вести и как…
– Диганов: А. Да ты в наш отдел поступил. Ну, в общем, ты можешь к Форпосту-1 двинуться, потому что остальные наши офицеры уже в ближайших районах и так работают, а в этом форпосте мало людей. Боец ты матёрый видно, не пропадёшь.
– Сидоров: А как же связь с центром?
– Диганов: С нашими ближайшими людьми в районах ты сможешь связаться, но и сам береги себя. Там НДО недалеко ошиваются, у нас с ними сейчас хрупкий мир, так что, если будут постреливать, то можешь и в ответ.
– Сидоров: Так точно.
Пройти расстояние пришлось немалое, хотя это очевидно часть моей новой работы.
Прибыв к форпосту-1, я увидел позиции некого Сарказиса. Без каких-либо проблем мне удалось войти в их
лагерь, очевидно, что к представителям других невраждебных им формирований они относятся вполне спокойно.
Человек, которого я искал, находился неподалёку в своём месте лагеря.
А устроился он здесь неплохо. Надо же, отдельная комната, свои принадлежности. Как увидел меня, так рот до ушей.
– Люцер: Сидоров! Сколько лет, сколько зим!
– Сидоров: И тебя рад видать старина.
– Люцер: О, ты уже в другом клане?
– Сидоров: Знаешь ли, у меня такой же встречный вопрос.
– Люцер: Да ты из Красного Союза, а я в Сарказисе. Кстати, между нашими кланами заключён союз, ты знал?
– Сидоров: Угу, вполне неплохо. Данислава отыскал?
– Люцер: Не поверишь! Отыскал. И не только его.
– Сидоров: А кого же ещё?
Ответ поразил меня до мурашек. Как это может быть возможно?!
– Люцер: А вот так, я тоже не мог поверить своим глазам. Но они живы, спокойно сейчас живут. Ты ведь знаешь, что в Блокстане прошли глобальные перемены. Люди стали заживать своей мирной жизнью! Кланы разоружаются, ведь особых то и причин нет стреляться между собой. Создаются местные правила и дружины порядка.
– Сидоров: Впервые слышу.
– Люцер: Слушай, да ты на целый год пропадал, я тебя отыскать тоже не мог. Когда я Григорского и Данислава нашёл, так они сразу про тебя расспрашивать стали. А мне было совершенно нечего считай ответить, как-то стыдно, что ли… Я с тобой так разошёлся тогда, как чужой вообще.
– Сидоров: Ну, что было, то было. Я клановыми делами был занят. И я совсем не уверен, что люди мирной жизнью заживают.
– Люцер: Ты чего такой пессимистичный? Вон взгляни на наших, да они словно потомки Свободных! Такие же мирные, вот даже сейчас мы ни с кем не враждуем, лагерь стоит тихо и мирно, тебя вообще пропустили без проблем.
Это я-то пессимистичный?
– Сидоров: А для чего Сарказису нужен союз с нашими?
– Люцер: Ну, чтобы дружить, вероятно, это так.
Диалог подходил к своему концу. Печалиться о прошлых друзьях мне больше не придётся, как видимо.
Всё-таки не всё так плохо в этом мире! Всегда находится место хорошим новостям и концам. Хотелось бы их снова встретить, да смысл? Работы сейчас и своей хватает.
– Сидоров: Грядёт буря…
Узнав, что с Люцером здесь всё в порядке, можно было приступать к своей работе отдела ПропАгита.
Стоит сказать, что работа шла с переменным успехом. Одни люди соглашались при словах агитации, но могли потеряться в координатах направления, потому им приходилось помогать, передавая от одного человека к другому, чтобы они привели его к пункту призывников.
С другими ситуация могла выходить хуже на самом пункте, ведь они сильно тупили, а таковые нам не нужны.
А ещё распространённым было явление "всемирного игнорирования" бойцами к агитационным обращениям по рации и даже личному зову.
Служебная обыденность ПропАгита продолжалась до следующей половины данной осени, вплоть до срочного вызова на Цитадель, в наш центр.
Часть вторая.
Прибывши на Цитадель, можно заметить, что она несколько даже преобразилась, как и сам Красный Союз.
Мне сообщили о том, что теперь я стал заместителем секретаря Пропагита – Ивана Диганова. Получить такое повышение, ещё и с коротким временем службы в этом отделе было удивлением для меня.
Позже, как стало известно мой новый знакомый Козловский стал Политкомиссаром, чему я был безусловно рад за него.
Основное знамя Красного Союза Блокстана.
Состоялось собрание всех офицеров Исполнительного комитета, тема была важной, видя всю тревожность в лице Вернинского.
– Вернинский: Товарищи! Все вы уже в курсе недавних новостей. Силы НДО перешли в новое наступление, выйдя из состояния давнего годового упадка. За это время нам удалось подкрепить наши ряды. НДОшники уже овладели пунктами Сити-15, Сити-18, заняли местность у закрытой АЭС возле Сити-18 и пытаются наладить её работу для своих нужд, и конечно вышли к Восточному порту. Всё это сопровождалось террором по отношению к местным жителям и кланам, Язовский и его люди ни перед чем не останавливались в воплощении своих античеловеческих идей. Какие у вас есть мысли по этому поводу?
ТАКТИЧЕСКАЯ КАРТА ВОСТОЧНОГО БЛОКСТАНА.
– Вадим Поляров: Язовский явно готовится к наступлению на запад. Нельзя забывать, что в Сити-16 уже давно как находятся силы Империи. Занимая такие стратегические позиции и получив энергию АЭС, Язовскому наверняка удастся сломить оборону имперцев.
– Вернинский: Это понятно, но что предложите делать?
– Диганов: А ведь хорошо, что исполком в полном составе. Я ещё раньше говорил тебе пораньше объявить набор, вот теперь как здесь людно!
– Вадим Поляров: Нам стоит просто поджать имперцев у подходов на Сити-16. Основные места Большого подземелья может взять оказаться не просто, согласимся. Ещё НДОшники могут после севера двинуться на юг, к Южному Блокстану. Там местность недавно стала открываться, всё больше людей туда суются.
– Вернинский: Да, верно. Наши товарищи из отдела строительства под руководством товарища Жучковского уже построили мост к побережью Южного Блокстана. Если НДО посмеют двинуться на юг, то смогут получить отпор.
Мысль о том, что к югу от НДО находятся Сарказис и Люцер, пробудило меня.
– Сидоров: А что если занять южные территории сразу нам?
– Вернинский: Дорога туда ещё не разведана.
– Сидоров: Ну, так чего терять? Если сверить карту, то расстояние здесь не шибко огромное, вряд ли будет что-то сильно непредвиденное. Во всяком случае, это лучше, чем идти напролом против имперцев в Сити-16 через большое подземелье.
– Вернинский: Ладно, это вполне разумно. Голосуем, товарищи.
За моё предложение проголосовало большинство. Решение было принято.
Наши силы перейдут в наступление на южный Блокстан, хоть и придётся пройти неразведанную местность. Что ж, будем первооткрывателями.
И снова он.
– Шклямов: А ну Сидоров подойди.
– Сидоров: Что-то не так?
– Шклямов: Уже и заместитель в Пропагите будешь. Ты уж не зазнавайся, какая бы должность не была – ты обычный рядовой Красного Союза. Были уже такие заместители, как думаешь, куда делся прошлый?
– Сидоров: Я понятия не имею.
– Шклямов: А его уже нет. Вот представляешь, он шпионом оказался. Так наши из отдела ЧБ его и повязали. Знай, что люди твоего отдела довольно склонны к предательству – ходите за границей, непонятно, чем вы там вообще занимаетесь.
– Диганов: Они занимаются своей работой, товарищ Шклямов. И тебе бы стоило заниматься СВОЕЙ работой.
– Шклямов: А вы разве?
– Диганов: Сидоров скоро главным секретарём Пропагита станет, а за твои вмешательства я могу обратиться куда нужно. Не мешай работать остальным людям и приступай к своим делам.
– Шклямов: Я лишь уточнил некоторые детали.
Наконец Шклямова приставили к месту.
– Сидоров: Товарищ Диганов, а как наши офицеры будут идти на юг?
– Диганов: Вы будете продвигаться туда вместе с основными силами. Как возьмём населённые пункты, так вы приступите к своей работе. Важно ввести население и других в курс дела и дать понять, что мы не враги. А руководителем взводов назначен Всемиров, Сёма зову я его всегда. Он опытный боец, при его участии и командованию нам удавалось
отбивать Цитадель от атак имперцев с Большого подземелья и НДОшников с деревни-1. Рискованный парень он, уважаю его. Наши портные даже униформу создали, так и назвали – Сёма.
С наступлением ноября 3019 года войска Красного Союза заняли побережье Южного Блокстана. Получив в распоряжение удачную, стратегическую позицию и встретив лояльных людей в пунктах, Исполком пришёл к выводу, что наступление можно продолжить и к востоку, в сторону НДО. С пересечением моста к Деревне-2 и выйдя как на Форпост-1 и сельхоз поля неподалёку, мы встретили значительные силы НДО. Поляров был прав.
Бои шли здесь ожесточённо, но состояние войск НДО были видны на лицо – если верить, что они находились в годовом упадке, то неудивительно, что им не удаётся дать отпор. Да, выбить НДОшников с Деревни-2 и Форпоста-1 нам удалось.
Это конечно не означало их полное изгнание с этих позиций, ведь из время в время они могли совершать рейды. Но всякая попытка не была окончена успешно.
Время за временем наши бойцы набирались боевым опытом. Но забавнее всего было лицезреть, как передали новости о поражениях сил НДО в своих кругах. По полученным данным разведчиков, руководство НДО никогда не признавало свои поражения – поражением.
Всякое сражение, в котором НДОшники терпели крах – не признавали поражением, а лишь небольшой стычкой.
Важно отметить и то, что в Блокстане стала появляться техника. Простые автомобили и прочие машины, что давно лежали бесхозно в заброшенных городках стали ремонтироваться и применяться. Встал вопрос о существовании военной техники, есть ли она вообще. Наличие данной техники является железным аргументом в победе любого клана за свою идею.
Тактическая карта восточной операции.
Как и говорил Иван Диганов, со временем я официально стал Главным Секретарём Пропагита.
Не сказать, что работа изменилась. Как и раньше продолжаешь пахать ударным темпом. Со временем я пришёл к выводу, что работа в Пропагите одна из самых недооценённых, трудных и жизненно важных среди остальных отделов. А ещё она из самых опасных работ! Прогуливаться ещё приходится за границей клановых территорий, и взаимодействовать с неизвестными лицами. Есть, конечно, и те, что просто занимаются агитацией на подконтрольной территории, но для большего успеха опытным кадрам давали указание двигаться за рубежи.
Так, под агитацию попал и Люцер.
– Сидоров: Друг мой, не хочешь ли в Красный союз вступить? Сарказис сейчас не в лучшем состоянии, на грани исчезновения даже. Союз уже расторгнут с ним, потому как глава Сарказиса скончался и нет определённости в выборе нового.
– Люцер: Ну, хорошо, я посмотрю, чем ты так стал заинтересован. Может тоже пойдёт мне.
Конечно, нужно сказать, что у Люцера не очень наладились отношения с Генкомом, а в особенности со Шклямовым.
Зная уже по себе, что Шклямов любит докапываться до мелочей, то в случае с Люцером всё пошло по наклонной.
В его случае Люцер нарушил один из пунктов клановых правил – использование сквернословия, а затем и неуважительное отношение к офицеру.
Получив офицерское предупреждение с особой манерой речи, Люцер был взбешён отношением Шклямова к нему.
Это привело к увеличению количества предупреждений до 1/3, когда после реформы, лимит был увеличен до 1/4, и Шклямов видимо совсем забыл об этом изменении.
В порыве гнева Люцер послал Шклямова к чёртовой матери, а затем и вовсе был намерен покинуть клан.
В свете этих событий в дело вмешались Политком Козловский, Генком Вернинский и Диганов. Диганов с Козловским выступили в поддержку позиции именно Люцера, объяснив, что произошло простое недоразумение. Однако Генком встал на защиту Шклямова и попросту изгнал Люцера из объединения, что вызвало ожидаемую реакцию в его сторону от Люцера.
Мой друг Люцер попрощался с кланом и просто возненавидел Генкома за такую несправедливость.
– Диганов: Да так всегда было Люцер. Я Вернинскому всё по указанным фактам разъясню и поясню дело, так он просто берёт и поступает по-своему. Вот вроде у него уже приличный взрослый возраст, а ведёт себя как ребёнок.
Если говорить о моём взаимодействии с сослуживцами, то был я очень общительный человек.
Действительно, это чистая правда. Когда у нас появлялось свободное время, я всегда находил общий язык практически со всеми.
Когда-то я любил рассказывать различные выдуманные истории в других кланах до этого, то теперь я рассказывал новые уже в коллективе Красного Союза.
Эти "байки", как стали называться среди моих товарищей, заинтересовали Козловского, затем Полярова, Конграмова, Всемирова, Диганова и даже Вернинского, уж настолько они были "годны". За время нахождения в клане я, как и остальные, увлекался книгой про сталкерство. Суть этой выдуманной вселенной такова – в одном из уголков планеты произошла атомная катастрофа, из-за чего её периметр был обращён в зону отчуждения. Позже, на этой территории возвели комплекс лабораторий для таинственных экспериментов. Эти эксперименты привели к плохому исходу – произошла вторая катастрофа на Чёрной земле (Так называлось место происшествий), что привело к появлению нового типа "Зоны". Вся эта задумка книги была немного похожей на наши реалии, что было даже забавно, и очень интересно.
Именно потому мне дали новое прозвище – Сидорович. Так звали торговца на Чёрной земле, что обладал своей харизмой жадного, корыстного персонажа.
Но и, конечно же, за то, что я стал инициатором создания Консервного завода Красного Союза. Создание консерв для солдат было задачей не самой сложной, но и сама продукция была очень практичной. Питательная продукция, ещё и в удобной упаковке. Пока что консервный завод оставался обычным предприятием клана, но все мы видели его будущие возможные перспективы развития.
Показывал своим товарищам и различные рисовки. На рисунках я часто изображал политическую карту, её границы, её выдуманные страны.
Причём для каждой страны было не сложно придумать какую-либо свою историю, и я мог с лёгкостью любого товарища поставить на место её правителя и продвигать эту историю дальше. Такие посиделки очень пришлись Козловскому, Всемирову, немного Диганову и Полярову, а также новому знакомому Конграмову.
Очень любил я рассказывать анекдоты и прочие юмористические вещи. Но зачастую это шло в разрез исполнению пунктов устава по сквернословию и засорению эфира рации, из-за чего меня привлекали к ответственности за такие нарушения.
Один из известных случаев произошёл тогда, когда в первый раз лимит предупреждений зашёл к 4/4, и с указом Вернинского меня
передислоцировали в штрафной батальон на исправительные работы.
Ах, как же Козловский тогда ругался с Вернинским, пытаясь оправдать мои действия, утверждая, что в моих анекдотах и шутках не было
никаких нарушений и скверных слов. Но Генком был непреклонен.
Да, место на весёлое, как могло показаться на первый взгляд.
Довольно темно и сыро, а в случае чего офицеры отдела внутренней безопасности могли привлечь к определённой работе, в котором ты не имеешь статуса полноценно дееспособного участника Союза. Были здесь помимо меня и другие люди – люди, также как-то нарушившие Устав.
Однако меня выпускали из штрафбата довольно быстро. Порученную мне работу я выполнял на отлично, а по состоянию политического взгляда я и вовсе здесь не должен находиться. Стоит сказать, что в штрафбате я бывал часто, я любил такие "приключения". За всё проведённое время здесь я смог сделать несколько тайников с консервами, которые смог сюда пронести. Да ещё и офицеры, работающие здесь, были уже тесно знакомы со мной и знали меня.
– Диганов: Сидор, ну хорош уже. Частенько здесь бываешь, я уже 30 раз насчитал, кажется. Не надоело?
Но помимо такой мутной работы я не мог забыть о творческом начале. Как раз совсем недавно Козловский продемонстрировал всем нашим офицерам интересную вещь – паспорт. Сделан он был конечно в потешном стиле, в прямом смысле этого слова лишь для забавы и взят как копия с другого паспорта выдуманной страны.
Это стало вызовом для меня.
Имея при себе высокую должность и ресурсы, в свободное время я занимался разработкой рисунка нашего оригинального паспорта.
Помимо паспорта я решил сделать наброски клановых награждений, то есть медалей. Конечно, в клане они были и так. Но являлись не более чем первыми набросками чтобы заполнить пустоту их отсутствия. Я считал, что у нас должны быть СВОИ оригинальности.
Я не сильно верил в успешный итог моего увлечения. Ну так, я хотел как Козловский просто показать всем по шутке, а потом и вовсе забыть. Продемонстрировав новый паспорт серии №1 Вернинскому, он внимательно рассмотрел всю структуру и схему документа.
– Вернинский: А сделай-ка этот паспорт всему Рукбюро.
– Сидоров: Ладно.
Сделать паспорт для узкого круга лиц не составило большего труда.
– Вернинский: А теперь сделай для всех офицеров Исполкома.
– Сидоров: Ладно.
Это уже оказалось труднее. Все офицеры Исполкома получили свои настоящие клановые удостоверяющие документы, в которых указывались их имена, серийный код паспорта, должность, отдел, звание. Но сказанное им позже, повергло меня в шок.
На очередном собрании Исполнительного Комитета Красного Союза Генеральный командующий высказал свою речь касательно
нововведений.
– Вернинский: Товарищи! Недавно, товарищ Сидоров создал наш прототип паспорта, который вы все уже получили. Эта идея по созданию паспортов станет новой прогрессивной затеей нашей деятельности. Каждый наш участник, а позднее гражданин – должен иметь удостоверяющий документ. Я предлагаю начать серийный выпуск паспортов для всех участников Красного Союза.
Согласен, работа не лёгкая и длительная, но чрезвычайно важная. Вместе с процессом печатания паспортов, мы начнём реформирование Устава, в котором будет внесено понятие не просто участника, а гражданина объединения. Мы перейдём из стадии клана в настоящее государство Блокстана.
– Тарасим: В таком случае нужно создать новый отдел. Паспортный отдел, вот. Сидоров же не будет один работать над паспортами, потребуются ещё кадры.
– Всемиров: А я помогу Сидору, почему бы и нет? Мне даже нравятся эти паспорта. Их перспектива видна на лицо.
– Вернинский: Согласен. Но помимо паспортов у нас появились новые образцы медалей. Ресурсы у нас есть, чеканить их уже можно начать. А за прошедшие бои нашим бойцам награды полагаются. Ведь верно?
– Всемиров: Конечно! Мы там с товарищем Колхозником… то есть Козловским таки хорошо провели время.
– Тарасим: Может товарищем Политкомом?
– Всемиров: Вай, да какая разница? Все равны.
– Поляров: Ха-ха.
– Вернинский: А ну прекратить! Всемиров, разница есть.