Дамир Басангович Харинов
Сослуживец. Основной путь
К ночи мы вместе добрались до своих домов. Этот день закончился.
На следующий день мы узнали, что Данислав и в правду намеревался вступить в Братство НДО.
Теперь он состоит в штрафном батальоне НДО и работает. Верхбюро НДО в смятении и не знает, что с ним делать.
Периодически ему проводили допросы, задавали вопросы. Вот в этом и заключалась проблема.
Неужели Данислав совсем не понимает, что будучи в ранее Рукбюро Красного Союза, он теперь не сможет спокойно быть в рядах НДО?
С одной стороны, это выглядело будто мы отправили шпиона, и мы очень неумелые. На деле же, безрассудный офицер-беглец решил уйти в стан к врагу.
Но не менее забавно это было отображено в издательстве газет Бара 100 Блоков, с учётом проводимого конкурса.
Это было изображено в одном оригинальном виде.
Я в роли учителя кричу своему бывшему ученику, поверженному в ходе схватки: Ты был избранным! Предсказывали, что ты уничтожишь зло! Восстановишь справедливость и мир в галактике, а не ввергнешь её в пламя войны!
Это было забавно.
Не менее забавным было и то, как Данислав вскоре сбежал из штрафного батальона, снова пересёк линию фронта и перебежал к нам. Естественно, его арестовали.
По ходу разбирательства приняли решение его оправдать. Да. Он принёс все извинения, провёл достаточное время на исправительных работах. Но позже он вернулся к работе, но уже в министерстве внешних дел, но по-прежнему обладал важной информацией по средствам связи.
– Данислав: Вот что ни говори, а место председателя ты занял удостоено, давно было пора.
– Сидоров: Я не таким образом представлял себе такое возвращение в Рукбюро.
– Данислав: Но оно должно было быть, хоть и в таком виде. А вот прикол в газете Бара, это вообще.
– Сидоров: Рад, конечно, что тебе понравилось. В НДО тебя допрашивали же наверняка?
– Данислав: Да, но я ничего им не рассказывал толкового, потому в штрафной отправили.
К вечеру этого дня, Анастасия решила зайти в мой кабинет. Рабочий день подходил к концу.
– Хуборова: Товарищ председатель.
– Сидоров: Насть, добрый вечер?
– Хуборова: Добрый. Как твои дела?
– Сидоров: Я завершил сегодняшние дела, уходить скоро.
– Хуборова: До сна ещё рано. Не хочешь провести вечер, вместе?
– Сидоров: Ну, не против, если настаиваешь.
Вместе с Анастасией мы посетили вечерние заведения Цитадели. Время провели хорошо. Имея при себе достаточно средств с моей заработной платы, я оплатил наши вечерние похождения. Позднее, я решил пригласить её к себе домой, на что она согласилась. Мы провели эту ночь вместе.
Произошло то, что было должно произойти. То есть ничего. На следующий день мы все вернулись к своим служебным обязанностям.
Строить отношения на основе благодарности не лучшая идея, это понимал и я, и она. Но проведённым совместным временем мы были довольны, как никак это было по-дружески, не больше.
Остальное время наши отношения стали более дружеские и товарищеские, но я поступил на заседании по зову своего служебного долга и справедливости, не более чем.
Часть четвёртая.
Вот и вступила осень 3021 года.
Обстановка на фронте стала кардинально меняться. Благодаря изменениям в тактике наступления, основанные на исправлении прошлых ошибок и недочётов, инициированные Фёдором Викторенко, поступлением новых сил и резервов, мы возвращали утерянные позиции и обращали противника назад.
Нельзя сказать, что всё было идеально отлично, хватало и других бед. НДО не останавливали натиск, на этот раз "маски были сброшены", все мы в открытую давали враждебные заявления в сторону друг друга.
Помимо самого НДО, были под его руководством и другие формирования, новоявленные полки-кланы, входящие в состав федеративной системы НДО Южный Союз Блокстана ЮСБ, Братский кровный союз БКС. Но наше командование не видело особой разницы в обозначении этих формирований на карте фронта, все они лишь марионетки Язовского.
По своему устройству, Братство НДО представляло собой федеративное формирование, в отличие от унитарного Красного Союза.
Это позволяло им присоединять в свой состав остальные кланы, создавая видимость их прав и свобод под лояльностью к НДО. Недавно, нам довелось узнать о новостях из пределов Братства. Технократический Союз, созданный печально известным Арсеном Фидо был присоединён в состав Братства. Нам довелось узнать, что присоединение произошло по указу Язовского.
Арсен без всяких вопросов одобрил этот указ и ТехСоюз прекратил своё существование, став аннексированным НДО.
Промышленность, которой владел ТехСоюз, была национализирована Братством, что придавало им больше мощи.
Этот спокойный ноябрьский день. Мне поступил звонок из неизвестной линии, когда-то это уже было.
Я решил поднять трубку и ответить.
– Позвонивший: Алло, Сидоров?
– Сидоров: Да?
– Позвонивший: Это Арсен. Ты же рад меня слышать снова, мой старый друг?
– Сидоров: Что тебе нужно?
– Арсен: Слышу, что не очень-то рад. А вот я очень рад тебя снова слышать!
– Сидоров: Я тебя спрашиваю, что тебе нужно?
– Арсен: Знаешь, я хотел просто поинтересоваться. Как друга спросить скажем. Вот недавно, ваши войска напросто бегали трусливо от нас, помнишь? Как Лёша тогда злился наверное, даже забавно было смотреть за твоей собачьей верностью к нему, и за ним самим, и вашими бойцами. Вопрос в чём состоит, собственно. Вы чего бегали то от нас? Испугались что ли?
– Сидоров: Вспомни НДОшников твоих, которые бегали от наших частей на днях у Деревни-1.
После чего я сбросил трубку, отключив телефон кабинета далее на время. Это уже откровенная провокация. Но зачем это ему?
Войска НДО действительно сами обратились в бегство, в ходе очередной наступательной операции нашей армии.
Если ранее в издательстве "Культ Личности", НДО высмеивала летние события на фронте, а именно действия нашей армии, то теперь этот шум прекратился.
Важно отметить, что к ноябрю 3021 года вооружённые силы Красного Союза были уже совсем другие, нежели были летом этого года в начале третьей войны.
20 ноября был проведён очередной съезд Исполкома. На данном собрании обсуждались успехи Военного министерства в обеспечении достаточных резервов и наличия обученных подразделений. С инициативой Фёдора Викторенко, командование Красного Союза приступило к формированию трёх фронтов.
Учитывая, что война шла не только против НДО, но также против монархистов Синдиката Блокстана и Империи Львов,
разделение армии приведёт к большей упорядоченности и конкретизации в приказах, заметно меняя наше отношение к этому.
После сброса звонка, на заголовках газет Культа Личности мне довелось увидеть нечто. Этот фрагмент мне принёс лично Алексей Вернинский.
Здесь был записан весь диалог звонка Арсена со мною. Вдобавок, тут оказался вопрос заглавными буквами:
А ТЫ УЖЕ ПРОДАЛ ДРУЗЕЙ ЗА ПРАВО ЛГАТЬ?
Рассмотрев, волна негодования прошла по моему телу. Это я продал своих друзей? Но кого именно, и были ли они действительно мне друзьями?
Арсен. Предавший наше общее с ним дело, и вступив на вражескую сторону, прекрасно понимая моё положение, он объявляет меня как старый друг, обвиняет в предательстве своих друзей. Каких друзей?
Его? Или может Полярова, Козловского, Конграмова, Ильева? Про кого он чёрт возьми говорит?!
– Вернинский: Мы не можем оставить это без ответа.
– Сидоров: О каких друзьях он смеет говорить? Все мои друзья – остались со мною, не предали меня, как я не предал их. А он, не стоит ничего, продав себя Язовскому и гегемонии НДО.
– Вернинский: Знаю, Сидоров.
Бар 100 Блоков приступил к ответным действиям в своих газетах. Теперь в мою поддержку активно в диалоге обсуждения выступал Глеб Приходин. Проведя со мной определённого рода интервью, Приходин узнал многое.
Но всё это было откровенной мелочью, не стоящего существенного внимания.
В ноябрьской осени нас осенила новая угроза. Об этом слагались лишь малые легенды, не получившие доказательств.
Но то, что пришлось увидеть нашим солдатам и нейтральным на фронте, причём с обеих сторон войны и даже за пределами её действий, привело нас к срочным мерам. Это даже сложно объяснить исходя из законов физики или генетики, что-то в таком духе.
Наши солдаты встретили на своём пути людей, которые выдерживали собственным телом обычные смертельные пулевые пробивания.
Конечно, с применением большего боезапаса и использованием тактик заманивания, таких мутантов удавалось ликвидировать.
Эта серьёзная проблема коснулась не только Красного Союза, но и всех остальных бедолаг, которым пришлось их встретить.
19 ноября 3021 РукБюро Красного Союза издало приказ №541 о борьбе с мутированными людьми. Соответствующий приказ был дан органам ВКБ и УКР, естественно их целью было расследование возникновения этих существ.
28 ноября 3021 года северная армия Красного Союза под командованием Викторенко овладела половиной города Сити-16, взяли Деревню-1 и Порт-1, взяли Клазмор. Южная же армия Кайдаровского укрепилась на Деревне-2 и вернула контроль над Форпостом-1. Это был успешный манёвр и отличное исполнение плана Комитета Обороны, войска НДО были обращены в бегство из-за неожиданной контратаки с предварительными операциями в тылу противника.
Исключительной особенностью этой атаки является то, что в своих кругах связи, как удалось узнать нашим разведчикам, бойцы Братства сами признали собственное поражение. Эта дата стала одной из самых символичных в истории третьей войны.
Результат успешной наступательной операции от 24 ноября 3021 года.
Пока большая часть Блокстана находилась в пламени клановых войн, все нейтральные формирования стали вынужденными очевидцами
боёв и столкновений. В связи с большим масштабом воздействия глобальных клановых конфликтов, некоторые кланы и группы решили сформировать собственный демократический союз.
Флаг Соединённых Штатов Блокстана.
Соединённые Штаты Блокстана – демократическое клановое федеративное формирование, расположившееся в некоторых одиночных частях Блокстана. Свою столицу и штаб они установили в Новосити.
СШБ активно взаимодействовало в сфере сотрудничества с монархистами и другими нейтральными объединениями, как на подобии Фламингов.
Старо известный клан Феникса, некогда горячо представлявший своё величие и будущее, был вынужден смириться с глобальными событиями вокруг и сохранять нейтралитет ради собственной безопасности. ЗВЕРИ – как звался клан в 3018 году, сменил название на Фламинго.
Группа Профессионалов, а ныне целый клан, действовал в своих интересах, будучи словно наёмная банда, но сотрудничает с СШБ.
Президент Соединённых Штатов Блокстана провозгласил альтернативу для населения, заявив о возможности демократического развития и создания нового государства, с которым не будет каких-либо войн, ибо государству с народовластием во главе не в интересах развязывать войны, ведь всё станет решать народ благодаря демократическому институту. Нежели существующая авторитарная система в Красном Союзе и Народническом блоке НДО, в котором такой институт и элементы являются проявлением для буржуазной эксплуатации народа.
4 декабря произошли самые сильные волны мутированных солдат на группы всех людей Блокстана, включая наши позиции фронтов.
Появилось больше случаев паранормальщины – багов, когда люди просто застревают в одном пространстве, без возможности покинуть его. При попытке выйти за её пределы, их неизбежно откидывает обратно в прошлую точку. Некоторым удавалось порвать этот баг и выйти из его воздействия.
Помимо этого, произошла масса террористических актов. Подверглись взрывам, пожарам и спланированному разгрому множество элементов инфраструктуры кланов. Террористы оставляли свой знак и даже листовки: Око Блокстана.
Однако их требования в этих знаках были невнятные и даже скорее неадекватные. От призыва сложить оружие, они призывали остальных объединиться против одной силы, будь это НДО, будь это мы или кто-то другой.
Основываясь на этих событиях, президент СШБ Рейгис инициировал начало переговоров с Красным Союзом, и другими формированиями.
Всем сторонам Рейгис предложил принять участие на январской конференции, с целью решить вопросы мирным путём и прийти к всеобщему компромиссу, если не прекратить войну, то хотя бы сократить её масштабы и установить акты, по защите прав населения, находящихся в зоне боевых действий.
Наша сторона согласилась принять участие в январской конференции, на неё должны были отправиться Министр внешних дел Янкиров и его заместитель Данислав.
Но особенностью диалога Рейгиса с Вернинским в Новосити является то, что руководство СШБ подозревает именно Красный Союз в минувших событиях. Рейгис аргументировал это тем, что на территории Красного Союза терактов практически не было. В ответ, Вернинский объяснил это отлично налаженной работой Ведомств Кланбезопасности и Управлением разведки, что позволило предотвратить все попытки диверсий террористов.
Говоря об Алексее Вернинском.
Этой осенью ещё 4 октября 3021 Генком созвал внеплановое собрание офицеров Рукбюро.
Причиной такой внезапности собрания стали многочисленные срывы запланированных собраний по служебным обстоятельствам.
На этом собрании Алексей заверил нас в оправдании такой особы, как Александра Чернина. Она замешана по делу в участии в сговоре Владимира Ундаша. Совершив явку с повинной, она дала свои показания. Вернинский лично узнал о ней и лично допросил. В результате полученной информации он пришёл к выводу, что таковой вины за Черниной нет. Ундаш обманул её, воспользовавшись служебным положением в армии.
Единогласно Рукбюро согласилось оправдать Александру и снять обвинения в измене.
После этого Александра Чернина была восстановлена в своей должности среднего офицера Военного министерства.
За это время она хорошо лично сблизилась с Алексеем. Они ответили друг к другу взаимностью. Но мне пришлось стать посредником их отношений, о которых знали все офицеры Рукбюро и даже Исполкома.
Практически всегда Вернинский и Чернина находились вдали от друг друга, вызвано это было служебными обстоятельствами.
Генкому требовалось то разъезжать, то находится в штабе командования. Чернина зачастую находилась на передовой.
Общались они по связи и даже письмам. Генком отправлял ей подарки. Удалось познакомиться и мне с Александрой, так как в этот раз моя командировка располагалась в её военной части.
Так, я стал посредником в их отношениях.
Мне приходилось передавать письма Черниной, а её Вернинскому. Отправлял я их, пользуясь должностью Председателя.
Отличительная особенность этих отношений в том что, несмотря на ярко выраженную взаимность в них, они были обрушены ещё в самом начале. Алексей и Александра постоянно не могли найти компромисс в своих отношениях.
О каких отношениях в грядущей совместной жизни могла идти речь, если они ссорятся на пустом поводе уже в переписке?
Они действительно искренне находились в гневном и подавленном состоянии по ходу каждой новой ссоры, которую мне приходилось видеть. Если произошла ссора, то Вернинский начисто закроется ото всех, что могли заметить наши офицеры, при попытке зайти к нему по определённому делу. Но однажды слова Алексея во многом удивили меня.
Конечно, все его товарищи, включая меня, знали его бывалую эмоциональность. Наряду с этим, человек он требовательный.
Являясь руководителем крупнейшей в Блокстане фракции, он начинал с малого бойца скромной группы. В этой группе её прежний лидер совершил предательский шаг, сдав своих на угоду другим, ради собственного выживания.
Молодой Вернинский решил возглавить остатки группы и основал новую, назвав её Красный Союз. Постепенно, но им удалось мало того, что выжить в реалиях непростых 3016-3017 годов первого становления, но и подняться дальше.
Да, на пути Красного Союза встали монархисты Берзихова, которым Вернинский отказал в ультиматуме присягнуть императору.
Во времена первой войны против НДО 3018-3019 годов Красный Союз сохранил свою идентичность и право на суверенитет.
Вернинский показал себя как абсолютно преданный своему клану человек с лидерскими качествами, но показавший своим бывшим товарищам не самые лучшие свои качества, из-за чего куча людей за пределами клана его осуждают, и даже ненавидят.
В декабре 3021 года, мне пришлось зайти к нему лично в кабинет, поскольку меня он самостоятельно вызвал.
Увиденное позже, удивило меня. Стойкий офицер, прямо передо мною находился в упадочном положении, всяко потерявший смысл жизни. Алексей рассказывал мне об очередной ссоре с Александрой, о том, как она даже не попыталась понять его.
– Вернинский: Сейчас бы выпить чего-нибудь такого крепкого или вкинуть наркотики, забыть обо всём и помереть…
– Сидоров: Алексей, всё закончится. Сейчас тебе просто нужно пройти этот небольшой временной период.
– Вернинский: Что закончится?
Приходилось видеть и такое. Но, как и с очередной ссорой, она закончилась и пара пришла в нормальное состояние.
3021 год подходил к концу. Уже по годовой традиции, мне поручили написать статью для граждан Красного Союза об итогах уходящего года.
Из этого можно выделить непосредственную явную клановую пропаганду, которой хватало абсолютно везде. Каждый хвалил себя на фоне остальных. Но пропаганда всегда основана на определённой правде. Это определяет её. Чем больше информация правдива по своей сути и чем больше пропаганда указывает именно суть передачи своей информации, тем эта пропаганда ближе к истине.
Но каждый из нас ограничен границами допустимости пропаганды. Если ты стремишься сказать правду со своим уклоном, то ты больше парализован, чем тот, кто менее ограничен этой допустимостью, ибо он говорит ложь в чистом виде.
Но чем чудовищнее ложь – тем охотнее бывает в неё верить, и чем сильнее она распространяется, тем сильнее разгорается мировой пожар.
3022 год. Этот год я считал новой надеждой. Он должен был стать финальным, показательным. Что-то я чувствовал в нём. Он должен стать особенным. Возможно, я был прав.
2 января нас потрясла новая новость. Центр информации подвергся атаке диверсантов, канал связи войск фронта оказался под угрозой, но благодаря внимательности ВКБ и УКР, диверсия была сорвана, а зачинщики задержаны.
Ими оказались люди из Синдиката. Их цель и мотивы понятны, нанести существенный удар по связи фронта.
Но найти кодовый доступ, местоположение главного центра, а самое главное проникнуть в охраняемый объект. Как им это удалось?
Мой друг, самый первый человек, который помог мне выжить в этом новом мире, оказался замешан в этом. Данислав снова бежал из Красного Союза.
Из полученных данных из допроса удалось узнать, что Данислав оказался завербован сторонниками Ващеренского. Как стало ясно,
Данислав дал диверсантам всю необходимую информацию для проникновения на объект и его взлома.
Это второе его предательство.
Если человек предал один раз, что ему мешает это повторить вновь?
Мне удалось связаться с Даниславом по телефону со скрытого источника звонящего.
– Сидоров: Данислав, это ты дал Синдикату наводку?
– Данислав: Нет, Сидоров, просто мой кабинет с важными документами смогли обокрасть.
– Сидоров: Ты можешь это доказать?
– Данислав: Нет… Этого доказать я не могу, но это правда.
– Сидоров: Факты говорят о другом. Даже если документы и взяли, то использовали приказ, без него на объект проникнуть без штурма невозможно.
– Данислав: Сидор…
– Сидоров: Мне же придётся составлять дело на тебя, Данислав!
– Данислав: Меня это совершенно не волнует, я тебе ещё раз говорю, мне это безразлично. Сейчас я среди других людей, кто действительно борется за свободу. Помнишь, как мы с тобой за это вместе бок о бок жили и ходили по Сити-16?
– Сидоров: Данислав, это было так давно. Свободных больше нет.
– Данислав: Да, их более нет. Но Ващеренский и его люди действительные потомки этого дела, но с более совершенным взглядом на реальную действительность.
– Сидоров: Данислав… Ты что, ушёл в Синдикат?
– Данислав: Я ещё думаю. А что?
Это легкомыслие. Прошлым летом он спокойно перебегает к НДО, а теперь вовсе к монархистам.
– Данислав: Сидор, ты слишком зациклен на этом клане, Красном Союзе котором. Это того не стоит.
– Сидоров: Ты сейчас понимаешь, что говоришь?!
– Данислав: Что Сидор? Я же говорю, ты зациклен. Сам поверил во всю пропаганду, которую сам и пишешь. Здесь всё не так, как пишется у вас. Здесь нет анархии, нет постоянных бунтов, нет вечного беспорядка. Здесь живут свободные люди на свободной территории, для которых самый главный смысл жизни – их свобода.
– Сидоров: Это всё после того, как ты проработал в Красном Союзе? Скажи мне, ради чего ты так трудился в верхушке власти? Ради чего?
– Данислав: Было весело и интересно, пока Лёха не начал давить. Он на тебя кстати тоже давит, если не замечаешь.
– Сидоров: Я не хочу больше слышать о тебе…
– Данислав: Мне печально видеть то, в кого ты превратился, Сидоров. Жаль. Я ушёл из Красного Союза потому, что с его победой будет полностью уничтожена вольность и свобода, которая была нам дана. Ты ей жертвуешь, а потому и страдаешь, теряешь своих друзей. Вспомни мои слова в нужный момент. Пойми, на чьей ты стороне.
Звонок подошёл к концу. В этот момент Люцер решил навестить меня. Он в курсе всего дела по Даниславу. Выслушав меня о звонке, он добавил свои нотки про Данислава.
– Люцер: Ты бы знал, как он ругал Вернинского ещё прошлым летом. Анастасия его поддерживала в этом. А мне приходилось лишь наблюдать. Но теперь уже ничего не скажешь.
15 января прошёл очередной съезд Исполкома. Алексей Вернинский поздравил всех с наступившим 3022 годом и отметил новые грядущие цели.
Но, помимо этого, важной частью собрания была новость об успешном выполнении операции агентов Управления Клановой Разведки в Синдикате. При непосредственном участии и спланированном исполнении Николая Шеброва с Фёдором Викторенко удалось полностью уничтожить центр связи войск Синдиката и провести взрывы важных объектов инфраструктуры, в том числе заполучить важные документы. Эта операция является ответным ударом за попытку людей Ващеренского взломать нашу систему связи.
Эта новость обошла весь Блокстан. Реакцией НДО стало усиление надзора над призывниками, и вступающих людей в Братство.
Новость прошла и в Камбериз.
– Сухов: Ну и гады…
– Сидоров: Кто?
– Сухов: Ну, этот, Красный Союз.
– Викторенко: Ты бы повежливее обращался?
– Сухов: С кем повежливее? С такими чертями, как вы?
Леонид Сухов явно разозлил Фёдора своими словами и мнением об этой операции. После, Сухова едва не арестовали и не привлекли к соответствующей ответственности, если бы я не вмешался.
– Сидоров: А когда совершали такие диверсии в нашем клане, это тебя не волновало?
– Сухов: …Своими кланами ты испортил Камбериз.
– Сидоров: Почему? Сближение Камбериз с Красным Союзом напротив, улучшило положение.
– Сухов: И привело к изгнанию известных личностей? Я помню Полярова, Конграмова, Козловского. Как же с ними было весело и уютно, пока их не изгнали. А выгнали их из-за клана.
– Сидоров: Их выгнали за дело.
– Сухов: А ещё эти реформы… Зачем они?
– Сидоров: Ты так ничего и не понял, Лёня!
Такой душераздирающий диалог продолжался довольно внушительное время, но далее мне удалось успокоить Сухова.
Он был один из первых пользователей и фанатов Камбериз, которых я не хотел терять. Или может потому, что у меня достаточно терпения?
Говоря о Григорском.
Вскоре после своих загулов по Блокстану и попытке жить по прошлому образу жизни, он решает вступить в ряды Красного Союза.
Как это бывает с любым вступающим – он проходил проверку, и ему предоставили к изучению клановые документы, в виде Устава.
Но спустя пару дней он нарушил основные постулаты общения.
Сквернословие является ненадлежащим для кланслужащего гражданина Красного Союза, которое свойственно лишь недостойному обществу.
– Диганов: Хорош ругаться, а?
– Григорский: Да ты не указывай мне! Как считаю, так и буду говорить. Я прошёл через многое сквозь огонь и воду, и ты, будешь мне ещё указывать?!
– Диганов: Понятно. Товарищи, уведите его.
Недолго Григорский был на клановой службе, уже следом он подал заявление об уходе. Он снова надумал вернуться к прежнему образу жизни. Помешать ему в этом мы не смели. В отличие от Данислава он не пошёл на предательство.
Зима подходила к концу. Вернинский постоянно говорил, что клановая война скоро подойдёт к концу с победным концом для нас.
В это хотелось верить. Бои против НДО уже не такие, как в первые месяцы войны. Наша армия обрела необходимый боевой опыт и главным образом приобрела плановую тактику наступлений и обороны, обрела новое компетентное командование.
Я, как и многие офицеры чаще оставались в тылу боевых действий. Но именно мне первым, после Генкома, приходили сводки о произошедшем наступлении или столкновении. Сравнивая сводки конца зимы 3022 с сводками лета 3021 разница видна на лицо.
Но одно не давало мне покоя. Что если я не прав в своих действиях? Сомнения в правоте моих действий я опровергал собственным самоанализом.
Но слова Данислава, моего самого близкого друга, но уже предавшего меня, повергли меня в новые витки сомнений.
Однако работы по службе хватало, думать о таких мелочах было попросту некогда. До очередного сна.
Конец пятого тома.