Анна Беляева
Сначала было…
Ты мне совсем чужой…
Ты мне совсем чужой,
И я тебе чужая –
И кружит шар земной,
Нас вовсе не сближая.
И ты спешишь к другой,
И я иду к другому,
Но кружит шар земной
Под вздохи и под стоны.
Да, кружит шар земной,
Века считая взглядом,
Но стихнет под ногой,
Когда ты будешь рядом.
Ничего мне от тебя не нужно…
Ничего мне от тебя не нужно –
Только чувствовать, как бьется сердце,
Только видеть, как дрожат ресницы,
Словно бабочки, напуганные сном.
Только слышать тихий, тихий голос.
Только пальцами касаться кожи,
Теплой кожи на твоей щеке.
Ничего мне от тебя не нужно –
Приходи со мной погреться рядом…
Если холодно, и если ты устал.
Никаких печальных историй…
Никаких печальных историй,
Пока кружится этот снег.
Я тебя любить не неволю,
Самый нежный мой человек.
Только светлая зимняя сказка
Под искрящимся небом звезд.
Я тебя отогрею лаской,
Если ты без нее замерз.
Ну а хочешь, все будет игрою:
И слова, и стихи, и взгляды.
Я тебя ни к чему не неволю,
Мне достаточно, что ты рядом.
И ты меня не любишь, и я тебя не очень…
И ты меня не любишь, и я тебя не очень,
Но говорят в народе: вода и камень точит,
Но говорят: привычка рождает постоянство,
Но говорят: счастливей живется нелюбящим.
И за окном морозы, и на душе – все чаще,
Но говорят: рябина от заморозков слаще.
На перекрестке двух дорог
На перекрестке двух дорог.
На перепутье двух тревог.
На оголенной высоте –
Ты разве вспомнишь обо мне?
Между дождями, средь снегов.
Между дворами, средь брегов.
На остывающей земле –
Ты разве вспомнишь обо мне?
Под ярким переплетом дней,
В мерцающем огне свечей,
На колкой влагнущей траве –
Ты разве вспомнишь обо мне?
Средь белых стен, вчерашних тем,
Среди решений и проблем –
Все реже ожидая чуда,
Я разве о тебе забуду?!
Приходи прочитать мое имя…
Приходи прочитать мое имя
На могилу, на паперть, в тюрьму.
Обрекай меня на бессилье,
На любовь к тебе одному.
Приходи целовать мои губы
В старый дом, старый храм, старый морг.
Приходи упиваться бессильем.
Приходи посмотреть, как ты дорог.
Приходи обнимать мои плечи
У дверей, у ветвей, у креста,
Слушать тихие нежные речи,
До обиды, до дна, до конца.
Я прошу, не гневи ты Бога…
Я прошу, не гневи ты Бога,
Нет несчастной любви на земле.
Просто вдвое трудней дорога,
И опасность страшней вдвойне.
Просто раньше чуть – чуть мудреешь.
Просто сердце бьется сильней,
И немного труднее веришь,
Если просят тебя – поверь.
Но однажды, встав на рассвете,
Улыбнувшись летней траве,
Ты поймешь – раз играют дети,
Нет несчастной любви на земле.
Мне бы с тобой помолчать…
Мне бы с тобой помолчать,
Чтобы время стекало по коже.
Мне бы тебя целовать
До забвенья, до боли, до дрожи.
Обжигаться касаньем рук
И тонуть, задыхаясь, в вечности.
Почему же ты только друг
В этой странной ночной бесконечности?
Не могла собрать слово счастье…
Не могла собрать слово «счастье»,
Всегда не хватало букв,
Но пришел ко мне соучастник:
Мой учитель, мучитель, друг.
Льдинки – буквы смешал с улыбкой
И небрежно рассыпал вновь.
Заискрились ярко и зыбко
И сложились в слово «любовь».
Знаю только, что раз в три дня…
Знаю только, что раз в три дня
Бог приходит пытать меня,
Бог приходит играть со мной,
Заменяет зиму весной.
Знаю только, что раз в три дня
Черт приходит ласкать меня,
Черт приходит шутить со мной,
Наслаждаться больной игрой.
Знаю только, что раз в три дня
Ты приходишь учить меня,
Ты приходишь играть со мной,
Наслаждаться своей игрой.
Я буду, кем ты захочешь…
Я буду, кем ты захочешь:
Любовницей, матерью, дочерью,
Подругой, почти незнакомкой,
Ребенком, игривым и колким,
Старухой у колыбели,
Вдовой у холодной постели,
Сестрой, вчерашней безделкой,
Тираншей… и даже сиделкой.
Я буду, кем ты захочешь
Безлунной оплавленной ночью.
Часть тебя навсегда в этом небе останется…
Часть тебя навсегда в этом небе останется:
Между россыпью звезд, возле самого месяца.
Часть тебя с этим миром уже не расстанется,
Даже если однажды исчезнуть попросишься.
Часть меня навсегда в этом поле останется:
Между зеленью трав и снегов повторением.
Часть меня до тебя никогда не дотянется,
Даже если меня позовешь ты со временем.
Нет у меня ничего ни надежды, ни веры…
Нет у меня ничего: ни надежды, ни веры.
Только твое лицо призраком и химерой.
Только твои слова шаткими повтореньями.
Только твои глаза мнятся ночными бденьями.
Мне ли твоя любовь станет в пути наградой?
Что же ты смотришь вновь не на меня, а рядом?
О чем-то молится Иуда…
О чем-то молится Иуда.
Он тоже ожидает чуда.
Он верит в Божье всепрощенье.
Не видит он греха в решеньях:
В предательстве, убийстве, лести,
В забвеньи человечьей чести.
И в покаянии пока
Не видит своего греха.
Вот осень догорит пожаром…
Вот осень догорит пожаром,
Опустит с неба белый саван,
Прикроет землю перед смертью,
Закружатся ночные черти.
Оставят кровь рябины спелой
На саване безумно белом,
И тот, кто клялся мне в любви,
Уйдет по утренней крови.
И, верно, обратится в точку
На горизонта нервной строчке,
А после скроется совсем.
И в повторенье старых тем
Перед чужим или чужой
Я стану птицей полевой,
Склюю рябиновую кровь
И улечу искать любовь.
Сегодня холодно, даже в комнатах…
Сегодня холодно, даже в комнатах.
Кошка тычется в руки мордою.
А на мне халат и кофта.
И мне очень, ну очень плохо:
Я почти заболела,
Ломит душу и тело,
Хочется согреться,
Умчаться в детство,
Туда, где память,
К маме.
Обещаний ничтожества…
Если ты к ногам моим положен, ласковый.
Лежи.
М. Цветаева
Обещаний ничтожества
Подари другим,
У меня на пороге
Ты – пепел и дым.
Очарованный странник –
На воле, в плену –
Мой невечный избранник.
Из дождинок к дождю
Обращается время
Кругом в круг изменясь.
Не спеши, мой невечный,
Новых вечных искать.
Если ты – обращенный
До креста не спеши.
Если рядом положен,
То еще полежи.
Рыжий котенок лижет лапки…
Рыжий котенок лижет лапки.
Я надеваю на ноги тапки,
Наливаю себе черный кофе.
Я устала, болею, мне плохо.
На экране TV картинки.
Выгибает котенок спинку.
От кофе горько во рту,
Больше жить одна не могу.
Пока трется котенок о ноги,
Собираю себя в дорогу:
Два свитера, брюки, шапка –
Сбегаю от сюда украдкой.
С рыжим котенком стою на перроне,
Белая, вялая макаронина.
Возвращаюсь в свое детство,
Возле мамы, прижавшись, греться.
Двустишие
Злая ирония – тоже смех,
Может быть, искренний самый из всех.
В воздухе рыжем, туманом закутанном…
В воздухе рыжем, туманом закутанном,
Время бежало, стекая минутами.
Время ложилось травой на листву.
Время вдыхало небес белизну.
Небо упало в рассветные лужи –
Все отболело, и ты мне не нужен.
Тени и ночи, бессонницы сумрак…
Тени и ночи, бессонницы сумрак,
И одиночество больше безумья.
Мысли мои о тебе и с тобой.
Где же ты? С кем же ты? Мой и не мой.
Мечутся тени и мысли, и память.
Нужно забыться, отвлечься, заставить
Мысли утихнуть, тени исчезнуть, память умолкнуть
И спрятаться нежность.
Детство незаметно отлетело…
Детство незаметно отлетело
Как душа.
На себя бездетствую глядела,
Не дыша.
Сединой родительской объята
Как пургой,
Я, прижатая своей утратой
И бедой,
На себя бездетствую глядела,
Не дыша.
И куда-то к вечности летела,
Все кружа.
Когда снимают с креста…
Когда снимают с креста,
Уже не больно.
Когда рана едва-едва
Сочит кровью,
Когда губы остыли,
Высохли,
Тогда сердцем застыну
В выси я.
И больше не жалуясь,
Не скорбя,
Я стану памятью
У дождя.
Сколько нас таких, потерянных…
Сколько нас таких, потерянных,
Бродит по миру?!
В отношеньях скольких временных
Мы оброненны?!
Ожиданий нервных скомканных
Сколько спрятано?!
И хорошие мы все
Только мятые.
И в растерянности все так синхронны мы,
Что рыдаем об одном как бездомные.
Случайная встреча
Всем когда-нибудь по вере по какой-нибудь химере
Воздаётся в полной мере.
Вот и эти дождались…
А. Ерошин
Мы жили так, как нам жилось,
И ошибались… Впрочем, Бог прощает.
Вот истины найти не удалось,
А истина так много обещает.
И вот еще – теперь всегда февраль
И вечные колючие метели.
Мне лета, кажется, немного жаль,
Да жаль еще, что чувства побледнели.
И грустно мне все чаще оттого,
Что тот, с кем говорить могла часами,
Вдруг стал холодным призраком всего
С бутылочно-прозрачными глазами.
Ты знаешь, я пойду… Сибирь, зима,
И город ждет борьбы, побед, успехов.
Одна ли я по-прежнему? – Одна.
Зайди когда-нибудь. Отлично, что приехал
Кружится льдинка на лезвии остром…
Кружится льдинка на лезвии остром,
Ждет предответов к недовопросам,
Ждет окончательных слов и решений,
В преодолениях ждет достижений.
Льдинка прекрасна, льдинка всесильна.
Замерло время в кружении длинном.
Льдинка танцует на тонкой опоре,
Льдинка живет с острым лезвием в споре.
Льдинка все тоньше, льдинка растает.
Время безмолвно на льдинку взирает.
Лезвие остро, солнце жестоко.
Льдинка бессильна и так одинока.
Не нужно слов…
Не нужно слов,
Пока есть любовь,
Мы и взглядами договоримся.
И взглядов не нужно,
Пока есть дружба,
Мы, наверное, не простимся.
Кофейной горечью встречи
Я меряю нашу вечность,
Которая завтра пройдет.
Останется море, останется небо…
Останется море, останется небо,
Сто тысяч земель, в которых ты не был.
Останется два миллиона вопросов
до боли души, до тела износа.
Останется мир – безразличный и вечный
Для дерзких мечтаний и бед человечьих,
Пренебрежительный к нашим порывам,
Нашим надеждам, смешным и спесивым.
Останется все неизменным от века,
Как было и будет без человека.
Когда я совсем одна, и сердце устало биться…
Я подумал, что Ад все равно никуда не денется.
Ч. Паланник
Когда я совсем одна, и сердце устало биться,
Когда я не влюблена и не хочу влюбиться,
Когда все закрыты пути и найдены все решенья,
Когда мне проще уйти, чем снова искать утешенья
В пустых и чужих глазах и незнакомой улыбке,
Тогда на десятый такт я вспоминаю ошибки,
Я вспоминаю боль, я вспоминаю обиду.
Я вспоминаю то, что в ритме жизни забыто.
И в тишине мостов или колес шуршании,
Я подбираю слов новое сочетание.
А на последней строке, в чувств бесконечной метелице,
Я говорю себе: «Ад никуда не денется».
И плакать не могу…
И плакать не могу
Даже от боли,
Оттого и смеюсь
С тобою,
Оттого прижимаюсь
Крепче.
Мое горе тебе на плечи.
Мне, знаешь ли, нравятся Воланды…
Мне, знаешь ли, нравятся Воланды,
Хромые, зеленоглазые,
Всегда слегка неуместные,
С прислугой ловкой и злой.
Мне, знаешь, близки Пилаты,
Верящие и любящие,
Что остаются верными,
Хотя посылают на казнь.
А ты?.. Ты ведь даже не мытарь.
Ты даже, увы, не Иуда.
Дай бог, если дядька из Киева.
О чем нам с тобой говорить?
Вверх по лестнице, ведущей вниз
Странно, когда называют белое черным,
Выжившего продолжают считать обреченным,
Десять ступеней пригодными только для спуска;
Комнату полную воздуха, местом где пусто;
Капли дождя лишь ненастием и непогодой,
Старостью только ушедшие в прошлое годы;
Дружбу извечной, любовь же всегда преходящей.
Странно, когда безоттеночны правда и счастье.
Не так уж страшно здесь
Скажи ей нежно, Персефона:
Не так уж страшно здесь в аду.
Эдна Миллей
Чего мне не хватает?! Разве детства,
Когда арбузом пах морозный воздух
И было ясно без причин и следствий,
Что жизнь приятна, вечна и серьезна.
О чем мечтаю?! Может быть, о воле,
Когда ветра и дождь, и пыль, усталость,
Когда есть наслажденье даже в боли,
Когда не ясно, сколько мне осталось.
Чем дорожу?! Как все любовью, домом
И тем, чем мимолетным я живу.
А, впрочем, передай им Персефона:
"Не так уж страшно здесь в земном аду"
Я не знаю
Я не знаю, как мы будем расходиться.
Я не знаю, что там будет говориться.
Я не знаю, сколько горечи и боли
Будет в нашем расставании с тобою.
Так случилось…
Так случилось,
Мне влюбилось
Не в того.
Так досталось,
Мне страдалось,
Но давно.
Так сложилось,
Все забылось,
Через год.
Так уж вышло,
И неслышно
Дождь идет.
Ничего мне не надо…
Мне мало надо!
Краюшку хлеба
И капля молока.
Да это небо,
Да эти облака!
В. Хлебников
Ничего мне не надо!
Только небо
Над головой,
Да краюха хлеба,
Да вернуться домой.
С тобой!
Пусть все будет как будет…
Пусть все будет как будет.
Пусть и завтра и после
Брызжут звонко капелью
Приходящие весны.
Пробивается зелень
Из-под бурого дерна.
Пусть все будет как было
И вчера и сегодня.
Пусть из жаркого лета
Снова осень родится.
Пусть опять и опять
Моя жизнь повторится.
Мы все похожи…
Мы все похожи
Из мяса и кожи,
Из слов и объятий,
Из снов, восприятий.
Мы все одиноки
В терзаниях плоти,
В метанья души
Без правды и лжи.
И ты как и я –
Растерянный бог.
И так же как все
Со мной одинок.
Я искала Бога у чужого порога…
Я искала Бога у чужого порога,
В призрачных снах, в глупых мечтах.
Я искала правды у ворот ада,
На краю бездны, в речах бесполезных.
Я искала мира в чужих квартирах,
В шумных компаниях, в хаосе созидания.
Я искала покоя, общаясь с тобою,
У сонной воды, где встретились мы.
