Амир Хисматулин
Взлет и трагедия «ЧМЗ» (краткая история приватизации)
Не получилось. Всё оборвалось в одночасье.
Единственный мотив, подвигнувший его к совершению сделки, я вижу в том, что И.Губайдуллин реально обеспокоился за судьбу жены, детей и внуков. Это было время, когда несговорчивые директора могли быть убиты сами, или неожиданно потерять своих близких. Единственным человеком, который мог убедить Ирека Насыровича принять решение в пользу «Металлинвестбанка», исходя из проблем безопасности, была его жена Конкордия Борисовна, с которой он советовался, в том числе по кадровым вопросам. Как мне кажется, позднее, когда он соберется покинуть пост директора, именно она порекомендовала ему поставить вместо себя директором Владимира Михайловича Уколова, работавшего в должности начальника центральной заводской лаборатории, её непосредственного руководителя.
И последний штрих в решении продать пакет акций был, на мой взгляд, в гарантии А.Седых, что при получении контрольного пакета должность председателя совета директоров будет сохранена за И.Губайдуллиным.
Учитывая, что в Москве было только 9 вечера, я позвонил Евгению Марковичу Швидлеру и подробно проинформировал его обо всём, включая угрозы в мой адрес.
– Амир Михайлович, ничего не бойся! – сказал он. – Если не дай бог, с Вами что-то в Чусовом случится, руку сломаете, или ногу, отвечать будут эти ребята в Москве. – Однако, со второй половины следующего дня у меня появилась охрана из Перми, нанятая П.Дроздовым по указанию Е.Швидлера. Через какое-то время в одном из телефонных разговоров он назвал фамилию угрожавшего мне – Жолобов. «Мы точно установили это», – сказал он. Тогда я еще не знал, что А.Абрамович уже был в хороших отношениях с президентом Борисом Николаевичем Ельциным и воспринимал своих конкурентов иначе, чем я.
ПОСЛЕ КАНИКУЛ
25 декабря в католическом мире празднуют Рождество Христово и вся деловая активность замирает недели на две. Со слов П.Дроздова мне было известно, что Е.Швидлер является гражданином США, поэтому когда он сказал мне, что улетает на праздники в Нью Йорк, я не удивился. «Всё продолжим после нового года!» – были его слова.
Хотя и прошло с той зимы 1994-95 годов уже 26 лет, но во многих семьях бывших металлургов, наверное, сохранилась память о новогодних подарках, врученных тогда детям. Они абсолютно отличались от традиционных. Красочно оформленный пакет состоял из набора сладостей, которых в то время еще не все могли попробовать из-за элементарных финансовых проблем. Там были «марсы», «баунти», «сникерсы», разные шоколадки и многое другое, что сейчас интересует редко кого, а тогда всё это было необычным. Все подарочные наборы для детей металлургов оплатил Р.Абрамович. Потому что в тот год у завода не было денег на подарки.
Затишье перед бурей оказалось недолгим. Это сейчас страна гуляет минимум с десяток дней, а в те годы 31 декабря было рабочим, если на эту дату не выпадал общий выходной, и на работу выходили уже 3 января. В 1995 году праздники составили три дня, так как 1 января было воскресенье.
Когда Р.Абрамович и Е.Швидлер узнали о существенном пополнении пакета акций «Металлинвестбанка», они поняли, что, если не принять энергичных мер, соперник может догнать их по количеству акций в своём пакете. Ими было принято решение об увеличении стоимости акции при её покупке, а так же введении в состав совета директоров своих людей. Иметь 44 процента от общего объема акций это еще не значило быть допущенным к управлению предприятием. Вокруг этого и разгорелась дальнейшая борьба.
В письме о проведении собрания с назначением его на 25 января, направленном на имя президента акционерного общества, «Петролтранс» предложил включить в повестку обсуждение итогов работы АО «ЧМЗ» за 1994 год, внести поправки в устав АО для соответствия его новому Гражданскому кодексу РФ, утвердить нормативные документы о совете директоров и правлении.
ЧТО СКРЫВАЛОСЬ ЗА ЭТИМ?
Совет директоров акционерного общества на тот момент состоял из 56 человек, что уже не соответствовало новым требованиям Гражданского кодекса РФ, согласно которому в совете должно быть не более 7-9 человек. Сохранявший свою легитимность громоздкий совет директоров фактически был продолжением совета трудового коллектива, органа управления при Организации арендаторов. Он был удобным для И.Губайдуллина как директора, так как в его состав входили люди, находившиеся или в непосредственном ему подчинении, к примеру, начальники цехов и служб, или в опосредованном. Любое решение, предлагаемое директором, всегда находило положительный отклик и принималось без оговорок. Даже тогда, когда из-за дефицита всего и вся, на предприятие за помощью обращались сторонние организации, включая органы власти, милиции, здравоохранения, образования, и расходы по их просьбам несла организация арендаторов, то есть понемногу – каждый работник завода, отдельные члены совета кулуарно возмущались, но всегда голосовали за проект, предложенный директором.
Р.Абрамович и Е.Швидлер, сознавая, что на их руках уже 44,5 процента акций, совершенно обоснованно и законно поставили вопросы о внесении изменений в устав, сокращении числа членов совета директоров до предусмотренного законом, и задумались о включении в состав совета своих представителей.
ТРИ СИЛЫ
К началу 1995 года сложились три силы, конкурирующие друг с другом. «Металлинвестбанк» (А.Седых) с 33 процентами акций, «Петролтранс» и «Руником» (Р.Абрамович, Е.Швидлер) с 44,5 акций и президент общества И.Губайдуллин, в чьих руках оставался мощный административный ресурс в лице полностью подчиненного ему совета директоров. Целью москвичей было завладение контрольным пакетом, целью И.Губайдуллина сохранение себя во власти, недопущение московских акционеров до реального управления предприятием, использования ими продукции, распоряжения финансами. К началу нового 1995 года его проект по формированию
подконтрольного ему пакета акций объемом не менее 25 процентов, что позволяло бы блокировать решения других крупных акционеров, провалился полностью. Но надо знать И.Губайдуллина: он никогда и никому не доверяет на 100 процентов, а это значит, что вот-вот начнет воплощать что-то другое, вплоть до авантюры. При этом убеждая заводчан, что только он стоит на правильном пути.
Так оно и случилось.
НАЧАЛО!
Ещё 23 апреля 1994 года собрание акционеров приняло решение об увеличении уставного капитала до 64 млрд. рублей и второй эмиссии, при которой количество акций у каждого акционера должно было вырасти в 26 раз! Тогда не все понимали, зачем это нужно. Акции завода не востребованы на рынке, нет ни единого случая их купли-продажи, ни один инвестор не проявляет интереса к предприятию, испытывающему громадные финансовые проблемы, и вдруг – увеличение в 26 раз! Для чего? Для того, чтобы И.Губайдуллин оставался у власти всегда! Он был, пожалуй, единственным, кто понимал: еще не появился в России инвестор, готовый вложить хотя бы половину из уставного капитала предприятия в 64 млрд. рублей для покупки контрольного пакета акций. Слишком тяжела ноша. Плюс долги, созданные не без его участия по причине недостаточного понимания управленческой работы в условиях рыночной экономики. Они тяжкими веригами висели на имидже завода. Правда, доводы И.Губайдуллина при этом были неотразимыми: «В реальности мы стоим дороже, чем было оценено первоначально!».
Вокруг второй эмиссии и разгорелась борьба сразу после нового 1995 года. Сложности появились у всех, в том числе у И.Губайдуллина.
БУНТ НА «КОРАБЛЕ»
25 января стало в его жизни одним из знаковых и ключевых дней. В этот день проходило заседание совета директоров, атмосферой, ходом обсуждения и принятия решений показавшее, что это уже не тот совет, который был еще полгода назад. Он явно «отбивался от рук» президента. Люди знали, что на данный момент на руках самих металлургов остаются примерно 30 процентов акций от общего их объема. Остальные – у двух крупных акционеров, которые обоснованно ставят вопрос о вхождении в управление предприятием. Надо отметить, авторитет И.Губайдуллина к тому времени изрядно пошатнулся. Завод был в долгах, как в шелках, зарплата задерживалась по несколько месяцев. А в это же время «Горнозаводскцементе», расположенном буквально в 35 километрах от Чусового и так же работающего в рыночных условиях, шёл подъем. Там люди вовремя получали зарплату, шло расширение социальных благ. За 22 года правления люди просто устали от И.Губайдуллина. Но, главное, они не видели просвета, не понимали, зачем вновь поднимать вопрос об увеличении акций в 26 раз, если у даже у многих членов совета директоров они уже проданы полностью, или частично, оставлено всего по несколько штук, чтобы просто числиться акционером завода. Тогда ходил слух, что если у работника нет акций, то этой причины будет достаточно для увольнения его с завода. Поэтому многие продавали пакет не полностью, оставляли на счету по 5-10 штук.
Долго не могли члены совета понять доводы И.Губайдуллина, что надо, используя полномочия нынешнего состава, закрепленные в уставе акционерного общества, принять судьбоносное решение: сделать еще одну попытку через министерство финансов РФ оформить документы на вторую эмиссию, то есть увеличить количество акций. С одной стороны – это заманчиво, думали некоторые члены совета: акции проданы, но все равно их количество увеличивается в 26 раз. Да тут и работать не надо: проводи эмиссию за эмиссией и торгуй акциями предприятия.
Но к тому времени в ранее дружной и сплоченной «семье» членов совета директоров уже появились те, кто понимали: время командных методов управления прошло, вряд ли И.Губайдуллин будет оставлен в должности директора, поэтому были против эмиссии. Пять раз поднимался на трибуну заместитель управляющего «Металлинвестбанка» Е.Л.Шевелев, чтобы убедить членов совета проголосовать за данное решение. Мол, здесь интересы банкиров и металлургов совпадают. Однако, не все разделяли его убеждения. Камнем преткновения стала позиция главы администрации Чусового Ю.Лобанова. Остановимся на этом подробнее.
В борьбу за заводскую собственность оказались вовлечены самые разные структуры, включая властные и контролирующие: АО «ЧМЗ» как юридическое лицо, АОЗТ «Петролтранс» и «Руником», АКБ «Металлинвестбанк», федеральный и областной антимонопольные комитеты, министерство финансов РФ и даже администрация самоуправления г. Чусового во главе с Юрием Ивановичем Лобановым.
Источником конфликта стал сам И.Губайдуллин. Когда он понял, что ни одно из принятых их мер не даёт ожидаемого результата, что контрольный пакет акций со дня на день окажется в руках Р.Абрамовича, он реанимировал действия по юридическому оформлению второй эмиссии, решение о которой было принято на собрании акционеров еще 23 апреля 1994 года. Оно, как известно, не было доведено до логического конца. Связным между заводом, министерством финансов и руководством «Металлинвестбанка» стал тогда Леонид Михайлович Митянин, работавший в должности главного экономиста. Он имел давние связи с «элитой» банка, детьми заместителей министра черной металлургии, которые мечтали что-нибудь прикупить, но не знали с чего начать. У других детей высокопоставленных чиновников СССР давно уже были «газеты и пароходы», а у этих никакой крупной собственности. Так встретились «два одиночества»: Л.Митянин и дети чиновников. В ходе подготовки этого материала мои собеседники говорили, что «любовь» между ними была далеко не платонической. Одно время на заводе пропали два вагона с феррованадием. Их искали, но так и не нашли. Многое в тот период покрыто мраком. Ведь не зря был убит начальник отдела внешнеэкономических связей А.Ялунин. Я не собираюсь ничего навешивать на Л.Митянина. Но то, что именно он стал проводником людей из «Металлинвестбанка» на нашу землю – это очевидно. Недаром банкиры ценили его вклад в развитие собственного дела и ОМК («Объединенной металлургической компании»), сохраняя его многие годы на высокооплачиваемых должностях. В конце второй декады января случилось неожиданное. Министерство финансов РФ 19 января 1995 года зарегистрировало проспект эмиссии АО «ЧМЗ».
Но уже через пять дней, 24 января, само же отменило ранее принятое решение. По словам И.Губайдуллина, сказанным им на заседании совета директоров, сделано это было не без вмешательства Ю.Лобанова. А он и не скрывал своих действий. Выйдя на трибуну, сказал, что действительно направил письма в Минфин, антимонопольный комитет, департамент ценных бумаг о приостановлении эмиссии. «Нас рассудит время», – сказал Юрий Иванович, покидая трибуну совета.
Свою позицию он пояснил так. При подготовке документов к регистрации заводом допущены серьезные нарушения. В их числе отсутствует оплата 400 млн. рублей налога, который завод должен был заплатить при регистрации эмиссии. Этих денег казна не получила. Сегодня мы можем сказать, что вряд ли Юрий Иванович Лобанов, ставший городским главой из старших мастеров дуплекс-цеха, мог знать именно эти детали. Сотрудники «Петролтранса», в том числе юристы из крупных юридических компаний Москвы нередко наведывались в Чусовой, объясняя особенности Гражданского кодекса и поведение власти в период широко развернувшегося тогда акционирования. Думаю, Юрий Иванович действовал не без их консультаций. Оказалось, что именно от него вдруг стало зависеть, будет увеличение заводских акций в 26 раз или нет. Принятие же решения по эмиссии приводило к полному обрушению пакета акций Р.Абрамовича и его компаньонов. Из 44,5 процента они, после второй эмиссии, как в сказке «Золушка», превращались из кареты в тыкву: в 1,6 процента, и 3 млрд. рублей, потраченных компаниями Р.Абрамовича на покупку акций, должны были превратиться в прах.
Позиция Ю.Лобанова сильно задела И.Губайдуллина, она буквально вывела его из равновесия. Тогда ведь как было? На должность главы администрации города не мог попасть человек, не получивший его «благословения». А тут – откровенное «предательство интересов завода», проявленное бывшим подчиненным. Именно выступление Ю.Лобанова внесло разброд и шатания в умы членов совета директоров.
Ключевым аккордом заседания совета директоров стало заявление И.Губайдуллина об уходе с поста президента АО «ЧМЗ». Никто этого не ожидал. Однако, он согласился поработать в этой должности до 1 февраля. Что касается должности председателя совета директоров, то в этом качестве он обязался работать до 11 марта, чтобы во всеоружии подготовиться к собранию акционеров, назначенному советом директоров на это число. Большинством голосов (85 процентов) его отставка была принята, хотя, на мой взгляд, он ожидал услышать слова поддержки и не такой результат. Но люди устали от отсутствия перемен к лучшему. Сдав «пост» директора, И.Губайдуллин все равно остался у руля завода в качестве президента акционерного общества.
Семь раз поднимался на трибуну заместитель управляющего банком Е.Л.Шевелёв. Не скрывая, он говорил, что за спиной их компании стоит Олег Николаевич Сосковец, первый вице-премьер правительства Российской Федерации и не может быть, чтобы эмиссию не зарегистрировали. Он заверял, что банк вложит 16 млрд. рублей, чтобы акции второй эмиссии были в его собственности. Тем самым Е.Шевелёв как бы демонстрировал уровень влияния, каким обладает «Металлинвестбанк». Однако, отказ от регистрации, принятый тем же Минфином через 4 дня после регистрации, не слишком убеждал во влиятельности О.Сосковца и банка. Видать, были силы покруче, и имя им – Роман Абрамович и Евгений Швидлер. Недаром представитель «Петролтранса» Пётр Петрович Дроздов выступил всего один раз, и этого оказалось достаточно. Он прямо сказал, что его конкурент «Металлинвестбанк» действует в сговоре с руководством акционерного общества, эмиссия не зарегистрирована, а, значит, незаконна. Компания, которую он представляет, будет вынуждена сделать соответствующие выводы, контакты с руководством завода неплодотворны, соответственно, фирма примет решительные меры к его обновлению.
Другими словами, коса нашла на камень, и стало понятно, что никто уступать друг другу не будет. С этого дня каждая сторона, считая себя правой, стала предпринимать такие действия, которые посчитала нужными.
ЖЁСТКОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ
«Петролтранс» объявил о повышении цены за акции. Это сразу сказалось на росте числа продавцов. Сотрудники филиала «Финансового Дома» за смену едва успевали оформить договора купли-продажи всем желающим. Деньги в мешках лежали у меня под столом, так как сейфа для их хранения у нас не было. Когда заканчивались рубли, из Перми приезжал П.Дроздов и привозил доллары, которые я обменивал в банке по текущему курсу. Каждый вечер я сообщал обоим крупным акционерам о количестве акций, зачисленных на их счета. «Петролтранс» явно усилил темп. В один из дней, придя на работу, я обнаружил, что линия, к которой подсоединены компьютеры, обесточена. Связался с электриком центральной заводской лаборатории, часть её располагалась на четвертом этаже 9-ти этажного здания, которое было, вероятно, на балансе ЦЗЛ, и попросил его подойти к нам. Он пришел, и, не скрывая, сказал, что обесточены мы по указанию И.Губайдуллина. Таким образом, стало невозможным вести операции по покупке и продаже акций. Я позвонил Е.Швидлеру и сообщил ему об этой неприятности.
Буквально через несколько дней Е.Швидлер вместе с собственной охраной прибыл в Чусовой и сразу направился к И.Губайдуллину. Тот заверил его, что линия, питающая наши компьютеры, вышла из строя, авария серьезная, над её устранением специалисты работают, но когда она будет восстановлена, пока неизвестно. Е.Швидлер принял объяснения И.Губайдуллина и предложил ему организовать скупку акций там, где сбой в энергообеспечении невозможен – в зале заседаний заводоуправления. А он как раз примыкает к кабинету директора. И.Губайдуллину ничего не оставалось, как согласиться.
В газетах и по радио дали объявление, что цена акции теперь составляет три тысячи рублей за штуку, указали место их приема. И народ вереницей потянулся в здание заводоуправления. В зале заседаний поставили столы, два компьютера, вывели телефон. Он особенно был важен. Дело в том, что в компьютерах, установленных в заводоуправлении, не было базы данных о наличии акций на счетах юридических и физических лиц. Они имелись у нас, и только на одном компьютере, которого миновала судьба быть отключенным. В зале заседаний оператор запрашивал у продавца паспорт, свидетельство о владении акциями, и начинал заполнять бланки договора в двух экземплярах, пропуская пока сведения, которые запрашивались по телефону в нашем офисе: кто владелец, сколько акций числится на его счету. Конечно, эта процедура осложняла и тормозила работу. Но не сорвала процесс усиленной скупки акций компаниями Р.Абрамовича. Она успешно шла течение нескольких дней, конечно, мешая работе управленческого персонала. И.Губайдуллин понял, что нет смысла лишать филиал «Финансового Дома» снабжения электроэнергией, и вскоре она появилась у нас.
В связи с тем, что взаимопонимание между АОЗТ «Петролтранс» и И.Губайдуллиным было утрачено и сказано, что с действующим руководством завода собственник контрольного пакета сотрудничать не будет, началась «война» в прессе.
«ТОРГОВЫЙ ДОМ» – КАК «БОМБА»!
16 февраля на первой странице газеты «Чусовской рабочий» была опубликована небольшая заметка под заголовком «Есть такая организация». Она произвела эффект разорвавшейся «бомбы». В форме ответа редакции на вопрос читательницы мы предоставили информацию, о которой люди не догадывались. Настолько скрытой от общественности она была. В роли А.Захаренковой выступила выдуманная нами женщина, которая, якобы, интересовалась работой существующей при АО «ЧМЗ» организации под названием «Торговый Дом».
Это важно знать всем интересующимся историей приватизации металлургического завода и жизнью города в первой половине 90-х годов прошлого века. Нередко говорят: «Кому война, а кому мать родна». Завод испытывал тогда колоссальные трудности, которые нёс на своих плечах трудовой народ. Казалось бы, в этих условиях тяготы должны быть одинаковы для всех, вне зависимости от занимаемых должностей. Но вдруг выясняется, что, оказывается, есть у завода посредник, через которого прогоняются как материальные, так и финансовые ресурсы. Ничего необычного такая форма хозяйственной деятельности не представляет. Нередко она помогает выходить из тупиковой ситуации. На заводе десятилетиями создавался образ единого трудового коллектива, в котором нет места хапугам и рвачам. И вдруг выясняется, что в числе соучредителей организации-посредника оказались представители «высшего командования» завода с заложенной для них определенной долей маржи. В редакции было принято решение довести эту информацию до людей. Так «на свет» появилась А.Захаренкова.
Итак, письмо А.Захзаренковой:
«Уважаемая редакция! Решила обратиться к вам вот по какому вопросу. Я по профессии бухгалтер и товаровед. Но сейчас временно не работаю. Много слышала о такой организации как «Торговый Дом ЧМЗ», всё хотела узнать – нельзя ли устроиться туда на работу, обошла всё заводоуправление, побывала в 9-ти этажном здании, однако нигде не встретила вывеску «Торговый Дом ЧМЗ».
Ничего вразумительного не смогли мне ответить и знакомые заводчане. Они тоже слышали о Торговом Доме, слышали, что через него проходит крупный оборот, но не знают, кто является учредителем этой организации и руководителем в данный момент. Н могли бы вы помочь мне в этом вопросе?».
Вот что ответила тогда газета:
– Как удалось узнать в администрации города, «Торговый Дом ЧМЗ» является товариществом с ограниченной ответственностью, учредителями которого выступили: АО «ЧМЗ» в лице бывшего президента И.Н.Губайдуллина и граждане: И.Н.Губайдуллин, В.М.Уколов, А.А.Каменских и Л.М.Митянин. «Торговый Дом ЧМЗ» – юридически самостоятельное предприятие со своим расчетным счетом и печатью.
Доли в уставном капитале «Торгового Дома ЧМЗ» составляют: у АО «ЧМЗ» – 77 процентов; у И.Н.Губайдуллина – 10 процентов; у В.М.Уколова – 5 процентов; у А.А.Каменских – 5 процентов; у Л.М.Митянина – 3 процента.
Штатного расписания работников «Торгового Дома ЧМЗ» найти не удалось, но мы можем в таком случае посоветовать А.Захаренковой обратиться по вопросам трудоустройства вТОО к А.А.Каменских или в отдел кадров АО «ЧМЗ».
Круг забот ТОО «Торговый Дом ЧМЗ» широк, и в соответствии со статьей 3.2 устава включает в себя следующие виды деятельности: коммерческая, посредническая, торгово-закупочная, рекламная, лизинг, маркетинг, производственная, внешне-экономическая, благотворительная, создание сети дилеров магазинов и другие.
Как видно из этого, ТОО «Торговый Дом ЧМЗ», его учредители, правление и директор ведут обширную деятельность, и, возможно, для Вас, уважаемая А.Захаренкова, найдётся место в этой организации, если Вы обратитесь по адресу».
Это был скандал. Оказывается, руководители предприятия, не уведомив совет директоров как орган коллективного управления, создали контору-прокладку, через которую могли прогонять не только готовую продукцию, но и финансы. Редакция самостоятельно не смогла бы получить копии учредительных документов, если бы не глава администрации города Ю.Лобанов. Он и передал их нам.
Юрий Иванович отличался спокойным, рассудительным характером, и ему, как бывшему металлургу было обидно, что в сложнейшей экономической ситуации, когда городской бюджет формируется с громадным напряжением, на многих предприятиях по несколько месяцев задерживается заработная плата, рождается фирма-паразит, способная, если вовремя её не прикрыть, обогатить узкий круг учредителей из числа физических лиц. Это – с одной стороны. С другой, что не менее важно, он не мог забыть упрёк, брошенный в его адрес И.Губайдуллиным на заседании совета директоров 25 января, в том, что он предал интересы металлургов, обратившись в Минфин РФ с просьбой отменить регистрацию второй эмиссии акций АО «ЧМЗ». Раскрытие информации о деятельности «Торгового Дома» было своего рода его ответом на этот упрёк. Мол, ещё неизвестно, кто в реальности предает интересы металлургов.
А. САЗУХИН: «ЕСТЬ ТАКАЯ «ПОДПОЛЬНАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ»
В развитие начатой темы 28 февраля 1995 года в газете «Чусовской рабочий» появилась статья «Есть такая «подпольная организация», написанная Алексеем Ивановичем Сазухиным, начальником дуплекс-цеха завода, членом ревизионной комиссии акционерного общества. Она стала продолжением той «бомбы», что заложила выдуманная редакцией А.Захаренкова. Чтобы полнее понять атмосферу того времени, полную свободы, общественной открытости, гласности, объявленной еще первым президентом СССР Михаилом Горбачёвым, приведу статью полностью. Помимо информации, заложенной в ней, она показывает, какими тогда были люди. А.Сазухин – человек, непосредственно подчиненный И.Губайдуллину. Казалось бы, он должен молчать, потакая своему руководителю. Но не таким был Алексей Иванович. Он и на очных рапортах, проходивших по пятницам (когда в зале заседаний собирались руководители всех цехов, служб и управления завода) всегда говорил открыто, в лицо, ничего не боясь. Итак, мнение А.Сазухина, вскрывающее истинную подоплеку создания ТОО «Торговый Дом ЧМЗ».
«Лишь благодаря А.Захаренковой многие акционеры АО «ЧМЗ» смогли узнать о существовании на заводе такой подпольной организации, как «Торговый Дом ЧМЗ». Я не оговорился: действительно подпольной.
Дело в том, что, будучи членом ревизионной комиссии АО «ЧМЗ», я неоднократно делал попытки выяснить что-либо о существовании «Торгового Дома». Меня интересовали учредительные документы: когда и кем приняты, кем подписаны, кто вошел в состав учредителей, где эта организация зарегистрирована, в каком банке открыты её счета и так далее. Но всякая попытка выяснить что-либо наталкивалась на глухую стену информационной блокады.
Запрашиваю документы у начальника юридического отдела завода Э.Ивановой (она же – председатель ревизионной комиссии АО «ЧМЗ»), а именно там, по всей логике, должны храниться подобного рода материалы. В ответ слышу, что их у неё нет. Выношу вопрос на заседание ревизионной комиссии – Э.Иванова срочно заболевает. Так и получилось, что лишь благодаря А.Захаренковой понял, где можно ознакомиться с документами: в администрации города.
И убедился. Действительно, «Торговый Дом ЧМЗ» реально существует и информация, данная в газете, соответствует действительности. Зарегистрирован «Торговый Дом» 19 апреля 1994 года постановлением администрации № 202, и, как и полагается, есть у него юридический адрес: г. Чусовой, ул. Трудовая, 13, странно совпадающий с адресом управления металлургического завода. Знала А.Захаренкова где искать, но немудрено, что вывеску нигде не встретила: организация-то подпольная.
Убедился я в этом, детально ознакомившись с учредительными документами, сравнив их с положениями ныне действующего устава АО «ЧМЗ». И решил в меру своих возможностей поделиться с читателями и, в первую очередь, с акционерами завода своими сомнениями и наблюдениями.
Я не претендую на полноту информации, как не претендую и на то, что только мой анализ объективен. Копии со всех учредительных документов ТОО «Торговый Дом ЧМЗ» направлены в прокуратуру 25 января нынешнего года, и, думаю, юристы дадут им более точную, чем я, квалификацию. Я же могу судить об увиденном и прочитанном как член ревизионной комиссии акционерного общества, и, если в чем-то окажусь не прав, пусть учредители этого мудреного ТОО дадут свои разъяснения через газету «Чусовской рабочий».
Моя же точка зрения заключается в том, что вся процедура создания и регистрации носит незаконный характер, осуществлена и осуществляется с грубыми нарушениями ныне действующего устава АО «ЧМЗ» и направлена на обслуживание корыстных интересов узкой группы лиц в ущерб интересам подавляющего большинства акционеров.
В чём же нарушения? В самом подходе к созданию «Торгового Дома». Обратимся к цифрам. 77 процентов уставного фонда в нём составляет доля АО «ЧМЗ», 10 процентов – гражданина И.Губайдуллина, по 5 процентов – граждан В.Уколова и А.Каменских, 3 процента принадлежат гражданину Л.Митянину. И я делаю вывод: произошла реорганизация АО «ЧМЗ». Но статья 15.7 устава АО «ЧМЗ» гласит: «Реорганизация общества происходит путём слияния, разделения, выделения, поглощения и преобразования. Решение о реорганизации принимается общим собранием…». Убедившись далее, что в соответствии с уставом ТОО «Торговый Дом ЧМЗ» к основным видам его деятельности относятся производственная, внешнеэкономическая и другие виды, и, зная, что граждане И.Губайдуллин, В.Уколов, А.Каменских и Л.Митянин сами лично не производят отгружаемую с завода продукцию, мы вправе говорить о вовлеченности в оборот «Торгового Дома» всего коллектива металлургического завода.
Значит, не будучи вовлеченными и не дав на то своего согласия, благодаря учредителям и зарегистрировавшей эту организацию администрации города работники АО «ЧМЗ» оказались одновременно и работниками «Торгового Дома». Такого рода кульбиты без одобрения общего собрания акционеров происходить никак не должны. Но, как мы знаем, ни на одном из собраний акционеров вопрос о создании «Торгового Дома» не ставился и решение по нему собранием не принималось. Как же тогда принято это решение?
Советом директоров акционерного общества 21 марта 1994 года. Приведу это решение:
1. С целью увеличения объема реализации продукции и товаров народного потребления, создания дополнительного рынка сбыта, повышения экспортного потенциала, а так же для привлечения инвестиций для реконструкции создать ТОО «Торговый Дом ЧМЗ».
2. Определить долю АО «ЧМЗ» в уставном фонде «Торгового Дома» не ниже 60 процентов. Остальная часть уставного фонда образуется за счет средств физических лиц, как правило, работников АО «ЧМЗ», в том числе и руководителей. Представителем АО «ЧМЗ» в «Торговом Доме ЧМЗ» является президент АО «ЧМЗ».
Как много пищи для размышлений в этих строках! Особенно членам совета директоров. Пусть-ка припомнят они, шли ли на том заседании речь о конкретных физических лицах, таких как И.Губайдуллин, В.Уколов, А.Каменских и Л.Митянин? Нет, о том, что именно они станут соучредителями, никому не было сказано. Говорилось о том, что вторую сторону представят юридические и физические лица, сотрудничающие с заводом, но кто конкретно – не называлось. И получилось: ничего не меняя, фактически оставив всё как есть (с одной стороны – завод, с другой – его непосредственные руководители), акционерное общество вдруг перескочило в иную структуру. Не издевательством ли над здравым смыслом, не пощёчиной ли акционерам звучат в таком случае слова из устава ТОО «Торговый Дом ЧМЗ», что создан он для увеличения объемов производства, инвестиций и так далее? Да полноте! Создан как бездонная кормушка для потерявших честь и совесть людей!