Алиса Майорова
Наследница. Прикосновение Тьмы

Элисон мысленно улыбнулась, но снаружи оставалась серьезной. Она приятно удивилась, когда узнала, что сестра и брат разделяют ее чувства. Однако девушку все еще беспокоило состояние Татианы, поэтому она усадила ее к себе на кровать для подробных объяснений.

– Что произошло? – снова спросила Элисон, понижая тон, чтобы братья не смогли подслушать их разговор.

– Можешь говорить как обычно – вампиры обладают не только отличным зрением, но и прекрасным слухом. – Тата говорила правду. Даже если бы они сейчас вели беседу шепотом, любой из старших братьев мог без труда услышать их с дальнего конца коридора. – На наше счастье, их сейчас нет на втором этаже. Райнер и Хейки неспроста не дают нам видеться. Самое ужасное, что они не дают нам увидеться не только с тобой, но и друг с другом! – громко возмутилась она. – Я не могла увидеть Дарвина до недавнего времени! Что это значит? И эти правила. Зачем они нужны? Почему мы не можем использовать магию? Почему нельзя громко разговаривать, бегать и прыгать, если хочется? Почему нельзя выходить наружу? Я ничего не понимаю! Почему твои братья так жестоки?!

Она обрушила на Элисон шквал вопросов, но младшая Ричи не винила сестру за срыв. Напротив, разделяла ее чувства, но не знала, что ответить. Весть о том, что Тате не дают видеться с Дарвином, расстроила младшую Ричи.

– Мне очень жаль. – Это все, что она могла сказать сейчас. Элисон не умела успокаивать людей, но оставить кого-либо один на один с переживаниями считала проявлением безразличия. Взяв сестру за руки, девушка вздохнула. – Я понимаю, как тяжело вам приходится. Но потерпите: скоро вы уедете отсюда…

– Вряд ли они нас отпустят. Вампиры что-то замышляют против нас – я это чувствую. Мы выбрались из своих комнат ненадолго. Через служанок передаем друг другу послания. Тебе я тоже хотела написать, но не знала, где ты сейчас, ведь у тебя очень серьезное расписание. Побоялась отсылать к тебе кого-то с письмом, пока тебя нет в комнате. Вдруг его бы кто-то перехватил…

Тата многозначительно замолчала, но они обе и без слов поняли, о ком идет речь.

Элисон ужаснулась, узнав про передачу посланий через слуг.

– Никогда больше так не делайте, – сказала она и поразилась своему суровому тону, который приобрел ее голос. – Все здесь находятся под контролем братьев. Передавать через слуг что-либо очень рискованно и опасно.

– А есть другой выход, Элисон?

Младшая Ричи удрученно покачала головой.

– В этом доме никому нельзя доверять. – Но она задумалась, и Тата тут же ухватилась за это.

– Неужели есть? – с надеждой спросила она.

Элисон вспомнила, что доверять все же есть кому. Из всех служанок в поместье она бы доверилась только одной – Кио́то. Девушка-эльфийка приходила к ней среди прочих, но стала ближе всех к своей госпоже. Младшая Ричи часто освобождала других девушек от работы, только чтобы остаться наедине с Киото и побеседовать с ней о жизни. Эльфийка никогда ничего не докладывала старшим Ричи, чем и заслужила расположение юной госпожи. Если в поместье и есть кто-то, кому можно доверить свои тайны, то это определенно Киото. Она идеально подойдет для передачи посланий и станет связующим звеном между Татой, Дарвином и Элисон.

– Да, – кивнула младшая Ричи. Ее голос, на удивление, звучал уверенно и твердо. – Пожалуй, есть одна девушка, которой мы можем доверять. Ее зовут Киото, и она моя доверенная советница.

– Я помню ее, – проговорила Тата, задумчиво поднимая глаза к потолку. – Она приходила ко мне, помогала подобрать одежду. Я все поняла. Раз ты говоришь, что ей можно доверять, значит, так оно и есть. Я верю тебе, поэтому верю и ей.

– Когда она придет, я скажу, чтобы она заходила к вам по очереди и передавала письма. – Элисон улыбнулась. Как ей показалось, Татиана оставила волнение и позволила себе немного расслабиться. – Мне так жаль, что я не в силах обеспечить вам лучшие условия…

– Ты ни в чем не виновата. Меня куда больше волнуют не условия, а вампиры. Почему они так странно себя ведут?

– Странностей в них много, но строгость и любовь к порядку не входят в этот список. Они заботятся обо мне, поэтому с большой настороженностью относятся к вам. Я не думаю, что вы можете навредить мне, но Хейки и Райнер считают иначе…

– Скорее они навредят тебе, чем это сделает кто-то из внешнего мира, – сказала Тата и с теплой улыбкой добавила: – Прежде чем уйду, я хочу отблагодарить тебя и заодно порадовать.

Из нагрудного кармана платья она достала какой-то предмет и протянула младшей Ричи. Подарком оказалась золотая брошь в виде птичьего пера. Россыпь изумрудов и сапфиров украшала прелестную вещицу.

– Какая красивая! – восхитилась Элисон и шлепнула ладонью по своим губам, совсем забыв о том, что нужно вести себя тише. Вдруг вампиры услышат ее на первом этаже? – Она очень красивая, – чуть более тихо повторила младшая Ричи. – Но за что мне такой подарок?

– За твою доброту, – ответила Татиана и вложила украшение в руку сестры. – Мне она досталась от отца, но я больше не хочу хранить у себя вещи, связанные с ним. Лучше пусть эта брошь украсит твое платье. Она будет напоминать обо мне, даже если нам придется расстаться.

Элисон обняла сестру. Она не могла найти слов, чтобы описать к ней свои чувства. Впервые ей сделали подарок от чистого сердца. На глаза навернулись слезы радости, и девушка не видела причин, чтобы их останавливать.

– Спасибо…

– Это меньшее, что я могу сделать для тебя, – улыбнулась Тата в ответ.

Сестра смахнула мягкой ладонью слезу, показавшуюся на щеке Элисон, и ушла скорее, чем та успела опомниться.

Глава 3

Несколько недель спустя им удалось встретиться снова. Вампиры словно чувствовали желание Элисон сблизиться с Дарвином и Татой, поэтому убрали из ее расписания свободное время и поставили дополнительные занятия. Загруженность учебой не позволяла девушке увидеться с братом и сестрой, и в библиотеку она не могла попасть по той же причине. Все свое время младшая Ричи проводила с вампирами и делала все, что от нее требовалось.

Расслабиться получилось только с их отъездом. Хейки и Райнер строго-настрого запретили ей покидать комнату до их возвращения. Когда Элисон поинтересовалась, можно ли ей спускаться хотя бы в столовую, вампиры ответили, что еду слуги будут приносить прямо к ней в комнату и что беспокоиться не о чем. Но остаться без еды младшая Ричи боялась меньше, чем никогда не увидеть Дарвина и Тату. Она планировала устроить тайную вылазку к ним, но старшие братья предвидели такой расклад и выставили у дверей ее спальни двух слуг, чтобы она и не подумала нарушить запрет.

Элисон уже смирилась с тем, что и сегодня не увидит Татиану и Дарвина, но удача, которая обычно ее оставляла, неожиданно повернулась к ней лицом. Она читала одну из множества книг, заботливо оставленных братьями перед отъездом. Литературу, которая нравилась младшей Ричи, выносить из библиотеки запрещалось. Старшие Ричи были глубоко убеждены, что если позволить ей читать вне библиотеки, то она начнет это делать по ночам, а днем не сможет сосредоточиться на занятиях. Учебные книги не пробуждали в Элисон никакого интереса, но хотя бы позволяли убить время до возвращения братьев.

От скучного чтения она задремала, а проснулась от какого-то глухого звука. Вначале послышался один, сразу за ним и второй. А после дверь ее комнаты стала медленно открываться…

Младшая Ричи не знала, что и думать. Братья не могли вернуться так рано, а других предположений у нее не было. Она с опаской поглядывала на открывающуюся дверь. Когда на пороге возникли Дарвин и Тата, девушка испытала небывалое облегчение.

– А вот и мы! – объявила Татиана, весело подмигивая еще не до конца пришедшей в себя Элисон. – Было непросто к тебе подобраться, но мы вроде справились.

Дарвин, стоящий рядом с сестрой, улыбнулся.

– Как давно я тебя не видел! – Он вошел в комнату и заключил Элисон в объятия. Она без лишних слов обняла его крепко-крепко. Брат рассмеялся. – А ты довольно сильная, хоть и кажешься хрупкой!

– Стараюсь как могу, – поддержала его веселый настрой Элисон. Она осмотрела друзей и, убедившись, что с ними все в порядке, задала вопрос, который больше всего ее беспокоил: – Как вы сюда попали?

– О, это длинная история, – загадочно улыбнулась Тата и прислонилась к дверному косяку с хитрой улыбкой. – Хочешь услышать? Или даже увидеть?

– Конечно!

– Конечно услышать или конечно увидеть? – переспросил Дарвин.

– И то, и другое! – хихикнула младшая Ричи. Она смотрела то на него, то на Тату, и не могла понять, говорят они серьезно или же шутят над ней. – Как вам удалось пройти мимо стражей?

– Взгляни сама.

Тата вышла в коридор, и Элисон последовала за ней. Факелы в держателях горели на всех стенах, тишина наполняла узкое пространство. Младшая Ричи растерянно осмотрелась. Она ожидала увидеть возле своей комнаты тех самых слуг, оставленных вампирами для охраны, но вместо них обнаружила лишь пустой коридор.

– А куда они исчезли? – в недоумении спросила Элисон, оборачиваясь на брата и сестру.

Татиана прыснула от смеха, а Дарвин указал наверх. Подняв голову, младшая Ричи увидела молодых парней, которых искала в коридоре. Они парили высоко под потолком с закрытыми глазами.

– Не волнуйся, они спят, – предугадав следующий вопрос Элисон, сказал Дарвин.

– Как… – От изумления она не сразу смогла выразить свои мысли. – Как вы это сделали?

– Сонный порошок, – довольно улыбалась Тата. – Не зря я ходила на зельеварение в академии! Настоящий зельевар всегда носит с собой пару мешочков как раз на такой случай.

– А я ненавидел эту дисциплину, – угрюмо добавил Дарвин. – Но не могу не признать, что зелья бывают очень полезны там, где заклинания бессильны.

– Да, но… как вы их к потолку прикрепили?! – все еще не понимала младшая Ричи.

– Проще простого, – отмахнулась Тата. О магии она говорила так, словно умела все с рождения. – Их удерживают воздушные потоки. Они же и не позволяют им упасть.

Элисон сделала вид, что все поняла. Мир магии представлялся ей таинственным и интересным, но, увы, недоступным. Девушка завидовала Дарвину и Татиане, ведь они могли прикоснуться к миру волшебства, а она – нет. Они оба с детства познавали магию и обладали необыкновенными способностями, которых сама Элисон была лишена. Но младшая Ричи не унывала. Магия, хоть и привлекала людей огромными возможностями, все же таила в себе угрозу, о чем неоднократно говорили старшие Ричи, желая уберечь Элисон от всякого зла в мире.

Дарвин и Тата узнали от Киото, что вампиры собираются уехать по делам, и решили действовать. Служанка-эльфийка, которой все трое доверились, действительно не подвела их, не обманула доверие. Она помогала Дарвину и Тате вести тайную переписку, выступая в роли посыльного. Элисон друзья писали не так часто, как хотелось бы, но в том не было их вины: вампиры постоянно крутились возле нее и контролировали каждый ее шаг. Если девушка и получала письма от брата и сестры, то глубокой ночью, когда все поместье спало. После прочтения они сжигали послания, чтобы не оставлять никаких следов ночной переписки.

Элисон не переживала, что на второй этаж могут забрести слуги и увидеть парящих под потолком стражей. Рабам запрещалось подниматься туда без особой надобности: они заходили к младшей Ричи только ранним утром или вечером, чтобы собрать ее к завтраку или подготовить ванну. Уборкой на втором этаже занимались раз в день, и Элисон знала, что ее уже закончили. В остальное время слуги старательно избегали лестницу, ведущую на второй этаж, если не хотели навлечь на себя гнев старших Ричи. Проблем возникнуть не должно.

Библиотека стала первым местом, куда захотела отправиться Элисон после своего освобождения. Хранилище книг считалось священным местом в доме, куда простолюдины не имели права входить. В отсутствие младшей Ричи Советник ухаживал за ее цветами и следил за сохранностью старинных книг, и она немного волновалась, что он может застать ее с друзьями в библиотеке в неподходящий момент. Когда вампиры вернутся домой – этого не знал никто, но Элисон собиралась провести с братом и сестрой как можно больше времени.

– Дамы и господа, приготовьтесь, – торжественно объявила девушка, приближаясь к тяжелым дубовым дверям. – Мы вот-вот войдем в оплот знаний.

Тихо открыть двери у них не получилось. Грохот, должно быть, слышали все: от поваров на кухне до конюхов на конюшне за домом. Младшая Ричи испугалась, что громкий звук привлечет слуг, но никто на шум не явился, и троица благополучно оказалась внутри.

Семейная библиотека Ричи по праву считалась самым необычным местом в поместье. Особенность ее заключалась в том, что она располагалась под куполом – такой формы здесь был потолок. Большой, из прозрачного стекла, закаленного магией, он пропускал много света, и уже только ради этого Элисон любила бывать в библиотеке. Кроме того, вампиры сюда почти не захаживали (за редким исключением) из-за своей панической боязни дневного света, что нравилось младшей Ричи еще больше.

Когда она приходила в библиотеку, то наслаждалась кратковременной свободой и читала все, что хотела. Но какие-то книги из тех, которые интересовали Элисон, стояли на самом верху, и до них было не добраться. Рост в данном случае не имел значения: на верхних полках пылились книги с темными, древними знаниями… Ее неудержимо тянуло к ним, но взять их девушка не смогла бы, даже если бы встала на лестницу. Верхние полки находились под кровной магией Советника, а Элисон понятия не имела, как снять наложенную им защиту. Оказываясь в библиотеке, она первым делом шла к защищенным полкам и рассматривала недосягаемые черные, серые и красные фолианты. Их названия, как и содержимое, тесно переплетались с тайными, недоступными для младшей Ричи знаниями. Ей оставалось довольствоваться малым, то есть нижними полками, где ее ждали книги, одобренные братьями для чтения. Элисон читала все, кроме исторических книг, но отдавала предпочтение приключенческим романам, благо вампиры не видели в них ничего плохого.

Помимо чтения, младшая Ричи страстно любила цветы. Когда ей исполнилось десять, Хейки привез из внешнего мира рио́лу – красивый цветок с синей сердцевиной и белыми лепестками. Элисон уговорила братьев соорудить в дальнем углу библиотеки стеклянную оранжерею, где и посадила свой первый цветок. Там младшая Ричи выращивала все, что привозили для нее вампиры из своих поездок: огненно-красные пелего́ты, белу́нии с пышными бутонами розовых и фиолетовых оттенков и, ко всему прочему, черные розы, без которых их семейный герб не приобрел бы дурную репутацию.

Черные розы считались мертвыми цветами. В книгах их величали «вампирскими цветками», потому что они быстро погибали от воздействия солнечного света. Черные розы, высаженные вдоль аллеи и в саду поместья, спокойно переносили морозы и ледяные ветра, но Элисон их на дух не переносила. Черный цвет навевал тревогу и ассоциировался с вампирами, от которых и так не было покоя. По своей воле девушка ни за что бы не стала выращивать черные розы, но Райнер настоял на их присутствии в ее оранжерее. Когда она сказала, что не хочет заниматься этими цветами, брат пригрозил лишить ее радости иметь собственный сад в миниатюре. Элисон не желала расставаться со своей отдушиной, поэтому исполнила волю вампира и посадила черные розы вдали от света, как он и хотел.

– Нас здесь точно никто не потревожит? – уточнила Тата, следуя за младшей Ричи, которая уводила их в самые глубины библиотеки. – А то как мы потом объяснимся перед братьями?

– Прислуга здесь не бывает, – успокоила ее Элисон. – Библиотека для них под запретом. Но все же старайтесь вести себя тихо. Не стоит привлекать лишнее внимание.

Они подошли к маленькой оранжерее, и младшая Ричи показала им свои цветы. Она специально не стала поливать их, чтобы не оставлять зацепок для Советника, а затем пригласила брата и сестру расположиться на шелковых подушках под прозрачным куполом.

– Чудесная библиотека, – в восхищении прошептал Дарвин. – Я никогда не видел столько книг в одном месте!

– Это потому, что ты ни разу не посетил библиотеку при академии, болван, – засмеялась Тата.

– Библиотека «Линотиса» больше нашей? – спросила Элисон.

– Почти такая же. Ну, может, чуть больше.

– Итак, чем бы хотела заняться наша принцесса? – Дарвин вопросительно глядел на нее.

Младшая Ричи задумалась.

– Я хочу узнать больше о месте, где вы учились, – ответила она. – Чему там обучают?

– В «Линотисе» учат контролировать магические способности, – пояснил Дарвин. – Опытные преподаватели помогают управляться с волшебным даром или подсказывают, как развить его с нуля.

– Верно, – подхватила Татиана. – У Дарвина первые способности проявились еще в детстве, а вот у меня их изначально не было. Я пришла в академию «нулевой» – так называют тех, у кого магия до поступления никак не проявлялась.

– Значит, не у всех магов просыпаются способности? – озадачилась Элисон. – Как же они тогда узнают, что обладают магией?

– Никак, – сказал Дарвин, почесав нос. – В академию лезут все, кому не лень, в надежде, что откроют в себе какую-то небывалую силу. Но не всегда так происходит. В ком-то магия пробуждается уже на первом году обучения, а у кого-то ничего не получается даже после длительных практик.

– Что ждет ученика, магия которого так и не проснулась?

– Ему дадут еще один шанс. Архимаг лично занимается проблемными учениками. Он создает для них особые условия, приближенные к опасным, и ждет, что их магия раскроется в полную силу. Обычно это срабатывает, но если по какой-то причине ученик не справился с испытанием, то его отправляют домой.

Элисон грустно вздохнула, а Дарвин тем временем продолжал:

– Но такое редко случается. Любой может развить в себе магический талант, главное – не лениться. На самом деле учиться там – одно удовольствие. Магических дисциплин на выбор столько, что глаза разбегаются! Мы изучали зельеварение, целительство, рунологию, артефакторику…

– А еще стихийную магию, мифологию, проклятия и алхимию, – дополнила брата Татиана. – И это далеко не весь список. Каждый из учеников может выбрать для себя три обязательных и три – необязательных предмета для изучения.

С плохо скрываемой завистью младшая Ричи смотрела на друзей. Как же им повезло! Ей хотелось оказаться на их месте, чтобы на себе испытать радость от изучения магических искусств.

– А там… учатся такие, как я? – спросила она с надеждой.

– Что ты имеешь в виду? – удивленно переспросил Дарвин. – Какие «как ты»?

– У которых… – Элисон неуверенно заерзала на подушках. – Такое же происхождение, как у меня…

– Там обучают всех желающих, – сказала Тата с ласковой улыбкой. Придвинувшись к младшей Ричи, она приобняла ее за плечи. – Но с единственной оговоркой: претендовать на обучение могут лишь выходцы из знатного рода. Учиться магии – удовольствие не из дешевых. Это привилегия богатых, ведь не каждая семья располагает большими средствами. Но тебе не о чем беспокоиться, верно? Твое происхождение никто не поставит под сомнение.

– Тогда как ты оказалась в «Линотисе»? Ведь твоя мать была простолюдинкой…

– Но отец-то нет, – подмигнула Татиана. – Мы ни в чем не нуждались благодаря богатству, что он оставил после своего ухода, и я смогла оплатить обучение. Матушка очень радовалась за меня.

– Что с ней случилось?

– Недавно ее не стало. Здоровье ее сильно испортилось после ухода моего отца, и целыми днями она мучилась от болей в голове. Ни один врачеватель так и не помог ей, а ведь мы могли позволить себе любые лекарства.

– Давайте не будем о грустном, – вмешался в разговор Дарвин, чем заслужил колкий взгляд Таты. – Элисон, ты бы хотела научиться магии?

Она неуверенно кивнула, но побоялась озвучить свои опасения, и тогда Тата спросила:

– Ты думаешь, что у тебя нет магического дара?

– Да, – ответила младшая Ричи, отводя глаза.

– Мы в тебе не сомневаемся. – Сестра погладила ее по голове. – И ты не сомневайся. Но, если нужны доказательства, я могу развеять твои сомнения. Дай мне свои руки.

Элисон выполнила просьбу девушки. Взяв ее руки в свои, Тата опустила взгляд и увидела на коже младшей Ричи бледные фиолетовые полосы, оставшиеся после недавнего урока музыки.

– Они тебя бьют? – спросила Тата дрожащим голосом. Элисон попыталась вырваться из хватки сестры, чтобы спрятать руки, но та лишь крепче стиснула ее ладони, не позволив разорвать контакт. Дарвин подсел к ним. В отличие от своей сестры, он не смог ничего сказать.

– Нет, – сухо ответила младшая Ричи.

– Не лги нам, прошу тебя, – взмолилась Тата, глядя ей в глаза. – Скажи правду.

Младшая Ричи избегала их взглядов. Элисон не любила признаваться самой себе в том, что на самом деле она слабая и беспомощная девочка, которая не может отстоять свои интересы и желания. На вчерашнем уроке у нее не получалось сосредоточиться: девушка совершала одну ошибку за другой. Хейки бил ее по рукам, чтобы проучить, а затем успокаивал и гладил по голове. Ударов он нанес столько, что следы от указки не сошли до сих пор, но Элисон не ожидала, что Дарвин или Тата заметят их. Вот только жаловаться на жестокость вампиров не имело смысла: брат и сестра все равно ничего не смогут с этим сделать. Но узнать правду ее друзья заслужили. И девушка сказала:

– Они делают мне больно… иногда.

Татиана ахнула, а Дарвин произнес такие слова, которых Элисон отродясь не знала. Она и не думала, что существуют такие выражения. Судя по всему, брат сказал что-то плохое, потому что Тата тут же адресовала ему свой гневный взгляд, быстро заставив замолчать.

– Элисон, – серьезно произнесла она, сжимая ладони младшей Ричи, – я должна задать тебе очень важный вопрос. Пообещай ответить честно. Пообещай, что не станешь лгать.

– Обещаю.

Тата и Дарвин переглянулись. Затем сестра спросила:

– Если бы у тебя появилась возможность навсегда покинуть это место, ты бы согласилась? Согласилась бы уйти с нами?

Они замерли в ожидании ответа. До сознания Элисон не сразу дошел весь смысл сказанного… а когда она наконец поняла, что Тата имеет в виду, то пришла в ужас от одной только мысли о возможном побеге.

– Что? – почти воскликнула младшая Ричи. – Нет, я… не могу уйти…

Она не допускала подобных мыслей и раньше. А если и допускала, то сразу гнала их прочь.

«Снаружи небезопасно», – каждый раз твердила Элисон себе. Она повторяла слова Хейки и Райнера, говорившие ей: «Люди, не имеющие ни громкой фамилии, ни богатства, только и ждут удобного момента, чтобы забрать у нашей семьи все, что мы создали, и уничтожить нас по одному». Элисон им верила. Она могла сомневаться в их заботе, когда Хейки пускал в ход указку на занятиях. Могла не верить в их любовь, когда Райнер срывался на крик из-за неверно решенного ею задания. Младшая Ричи сколь угодно раз могла сомневаться в вампирах и их чувствах к ней, но в то, что внешний мир представляет угрозу, верила безоговорочно. Иногда любопытство не давало ей покоя, и в эти моменты Элисон безумно хотелось побывать снаружи. Увидеть другие города или даже миры, кожей ощутить теплые солнечные лучи и ласковое прикосновение травы. Но покидать поместье навсегда… Сбегать из собственного дома! Она бы никогда не отважилась оставить свою прошлую жизнь позади.

– Я не вправе думать об этом, – добавила Элисон шепотом. – И больше не хочу обсуждать подобное…

Она собиралась уйти от прямого ответа, но Тата и не думала останавливаться.

– Я не спрашиваю тебя, вправе ты или не вправе, – раздраженно сказала она и встряхнула руки младшей Ричи, чтобы привести ее в чувства. – Я спрашиваю, ты бы хотела покинуть поместье?

Элисон изо всех сил старалась придумать вежливый отказ. Обидеть тех, кто искренне хотел помочь ей, означало проявить высшую степень неуважения, но и дать положительный ответ на вопрос сестры девушка была не в силах.

– Только представь: ты могла бы отправиться с нами, посмотреть окружающий мир, – упрямо продолжала Тата. – Тебе не нужно будет бояться кого-то или чего-то. Ты обретешь свободу. Разве тебе не хочется взять жизнь в свои руки?

Свобода. Слово добралось до самых дальних уголков ее души. Вот чего ей не хватало все эти годы. Теперь Элисон понимала, как сильно заблуждалась насчет старших братьев. Они пугали ее рассказами о жестокости внешнего мира, но что хорошего могли дать сами? Вампиры видели лишь кровь, насилие и страх. Они убеждали Элисон, что за стенами поместья ее поджидают враги, но Тата и Дарвин, которые пришли извне, служили ярким примером обратного.

– Братья ограничивают тебя, – мягко сказал Дарвин. – Они прячут тебя от всего мира, чтобы ты никогда не познала счастья и любви. Вампиры говорят, что это делается ради твоего блага, но все их слова лживы.

– Они оберегают меня от угроз извне, – упрямилась Элисон. Ей казалось, что ее губами управляет кто-то из братьев. – Они любят меня…

– Это не любовь. Любящий не станет ограничивать свободу любимого. Ты живешь с властолюбцами и подлецами – вот кто твои братья. Нам больно наблюдать за твоим угасанием. Они погубят тебя…

Тата кивнула, соглашаясь с ним. Младшая Ричи тоже разделяла мнение Дарвина, но не стала говорить, что думает. Она и раньше подозревала, что Хейки и Райнер не любят ее, но прежде не позволяла себе озвучить эту страшную мысль. Думать о таком – это одно, но совсем другое – принять болезненную правду. Если бы вампиры услышали нечто подобное…

Элисон не хотела представлять, какой способ наказания они бы выбрали в этом случае.

– Хорошо, – сдалась Тата, заметив ее расстроенное выражение лица. – Вернемся к этой теме позже. А сейчас… – Девушка развернула ладони младшей Ричи внутренней стороной к себе и приложила к ним свои. – Проверим, есть ли у тебя какие-нибудь способности. – Татиана закрыла глаза. – Расслабься, Элисон. Откройся мне. Попробуй почувствовать собственную энергию, позволь ей свободно перемещаться по телу. Почувствуй, как она наполняет тебя…

Она последовала примеру сестры и закрыла глаза. Девушка делала все, о чем говорила Тата, но так и не смогла определить, получается ли у нее хоть что-то почувствовать. Никакой энергии Элисон не ощущала, как ни старалась прислушиваться к себе. Они сидели в таком положении, по ее подсчетам, минуты две, после чего Тата резко отстранилась.

– Как странно…

Испуганная ее реакцией, младшая Ричи обеспокоенно и часто заморгала.

– Что странного?

– Что случилось, сестра? – спросил Дарвин.

– Я чувствую, что ты наделена силой… – Она попробовала объяснить. Со стороны ее попытка выглядела так, словно Тата не может разобраться в собственных ощущениях. – Но она словно… запечатана? У этой силы нет выхода, ей некуда деться. Ох, не знаю, не могу объяснить. Я даже не уверена в том, что говорю. – Сестра поднялась на ноги. Она начала ходить вдоль подушек и рассуждать вслух: – Я не очень сильна в энергетических потоках и всем таком, поэтому не могу объяснить природу твоих способностей. Но одно я могу сказать с уверенностью: у тебя есть предрасположенность к магии, Элисон. И твоя сила еще проявит себя… в будущем. Я так думаю.

Элисон в растерянности посмотрела на брата. Дарвин улыбался, довольный проведенной проверкой. А сама Татиана пребывала в замешательстве и продолжала биться над разгадкой скрытых способностей младшей Ричи.

– Это все объясняет. – Тата беспокойно бродила рядом с ними. – Я все думала, почему Хейки и Райнер запрещают тебе учиться магии… Они боятся, что ты станешь сильнее их! Тогда они потеряют над тобой контроль. Все просто, Элисон. Но я боюсь, что больше ничего не могу сказать…

Ее выводы потрясли младшую Ричи. До такого она сама бы не додумалась. Элисон, испуганная новыми открытиями, предпочла увести разговор в другое русло. Тата и Дарвин поведали ей, как жили до встречи друг с другом, а она, в свою очередь, рассказала им о своей жизни в поместье. Чем-то Элисон делилась охотно, чем-то – не очень, а про что-то и вовсе не стала говорить. Например, она так и не ответила на вопрос, что же случилось с ее родителями. Братья не обсуждали с ней произошедшую в Вейссарии трагедию, которая унесла жизни ее отца и матери, но младшая Ричи сама не проявляла интереса к давней истории. После потери обоих родителей ее дальнейшим воспитанием занялись старшие братья – Хейки и Райнер. Райнер приходился ей двоюродным братом и носил другую фамилию, что, впрочем, не помешало ему объявить себя женихом Элисон и заявить о своих сомнительных правах на поместье.

Наконец Элисон узнала настоящий возраст своих собеседников. Месяц назад Дарвину исполнилось восемнадцать, и он оказался одного возраста с Хейки. Семнадцатилетняя Тата всего на год отставала от них. Райнер все еще оставался самым старшим членом семьи в свои двадцать три года, а Элисон – самой младшей в свои четырнадцать.

В библиотеке они просидели до наступления вечера. Вампиры долго не возвращались, чем подарили младшей Ричи новый повод для опасений. Когда стало темнеть, она с грустью объявила, что пора расходиться по комнатам. Но перед тем, как уйти, они поделили еду Таты – со вчерашнего ужина она припасла несколько сырных лепешек, которые они с удовольствием съели.

Уже на лестнице младшая Ричи вдруг остановилась, вспомнив, что в течение дня слуги должны были приносить еду прямо ей в комнату.

– В чем дело? – Дарвин затормозил рядом с ней, Тата врезалась в его спину.

– Мне же запретили выходить из комнаты! – спохватилась Элисон.

– Да, и что?

– Как что? Это значит, что спускаться в столовую я не могу. Еду мне должны были приносить из кухни… – Она представила, как слуги с подносами рассматривают парящих в воздухе стражей, и ей сделалось дурно. – Они же увидят…

– А-а-а, ты об этом. – Кажется, Тата обо всем догадалась. – Не бойся. Потоки воздуха удерживали их ровно до того момента, пока мы не ушли. Я не могу контролировать магию на расстоянии, поэтому твои тюремщики уже благополучно спустились на землю.

– А еда? Ее ведь должны заносить в мою комнату. Если слуги увидят, что меня там нет, то расскажут братьям, и они…

– Расслабься, говорю тебе. Угадай, кто сегодня должен был принести тебе еду?

– Киото. – Элисон вздохнула с облегчением. Эльфийка ни за что не выдаст их.

Беспокоиться не о чем.

На коридорной развилке девушки попрощались с Дарвином и двинулись в противоположную от его комнаты сторону. Татиана вновь воспользовалась сонным порошком, бросив по горсти в лица стражников, чтобы младшая Ричи могла беспрепятственно зайти к себе. Спрятавшись за колонной, Элисон следила за действиями сестры и восхищалась ее решительностью. Когда слуги заснули, осев на пол, Тата подала знак, что можно выходить. Младшая Ричи направилась к ней уверенным и быстрым шагом, испытывая тревогу. До ее комнаты оставалось всего ничего – вот она, через пару дверей…