Мария Парс
Carved Rocks. Пригород
Глава 7
Правда, на грани лжи
Все началось в четверг.
Тим как раз помогал Марте давить колорадских жуков, которые обещали пожрать всю картошку. Талисса играла с маленькой дочкой, а Рене всецело посвятила себя переделке дома. Каким образом ей удалось заручиться поддержкой мужчин никто не знал, но комнаты после их дружного вмешательства стали выглядеть куда лучше и уютнее.
Макс сидел в гостиной прямо на столе, подогнув под себя одну ногу и низко опустив голову. Беттино как раз обрывал обои, настойчиво предлагая парню переместиться в другое место, потому что синьора Рене предложила снести одну стену, чтобы сделать комнату просторнее. А это означало огромное количество пыли и шума.
Треверс не реагировал.
Немигающим взглядом он уставился на свои ладони, что-то бормоча под нос. Мужчина не расслышал. Да и дел у него своих было по горло. Немаленький, разберется с той информацией, которая и так была озвучена предельно громко.
– Макс! Маааакс, – настойчиво позвал подошедший с огорода Тим, – О, Бет, привет
– Чао, бамбино,– улыбнулся мужчина, подкинув мальчишке конфету. Из всех четверых он особенно любил детей, все время ухитряясь их чем-то удивить или порадовать. А лучше, чтобы все вместе. – Забирай его, сейчас тут все будем в порядок приводить.
– Ладно, – с готовностью кивнул Тимоти, пряча конфету в карман. – Макс. Да, Макс! Ты меня слышишь? Надо в один магазин сходить, Марта говорит, что нужно прогуляться на разведку, посмотреть, есть ли там бытовая химия. Не знаю, зачем она ей нужна, ведь лучше еды еще набрать, на всякий случай. Макс! Ну ты слушаешь? Ну Ма-а-а-кс.
Но парень не реагировал. Только едва заметно шевелил губами, что-то проговаривая даже не вслух. Он прибавил голоса только на каком-то моменте.
– Мост… Что-то падет, а что-то начнется… Мертвые восстанут, но живыми не прикинуться…
– Макс, ты чего? – Тим почувствовал, как коленки предательски задрожали. Голос юноши был каким-то странным, потусторонним и немного искаженным. И это пугало, не хуже ночных кошмаров, что теперь преследовали мальчика, стоило только закрыть глаза.
– Ворон расправит крылья, а то, что считалось тысячелетие мертвым – оживет… И все рухнет, чтобы на обломках построилось новое… И люди будут уходить за грань, не возвращаясь… – вдруг парень резко скривился, вцепившись в голову, и зашипел от боли.
Тим и не заметил, как стал абсолютно беззвучно плакать.
Он за всю свою хоть и короткую, но все-таки жизнь, столько не пролил слез. Как девчонка какая-то… Если не знать всего того, что с ним произошло.
На звук подтянулся Беттино, несильно тряхнув Треверса за плечо. Через пару минут в гостиную зашла Марта, узнать, успеет ли она еще попросить захватить полотенца, если вдруг по дороге встретятся. А потом быстрым шагом подошла к крохе, резко поворачивая того к себе, при этом стараясь закрыть ребенку уши.
К этому моменту Макс уже истошно орал, все так же не отпуская голову и выгибаясь с такой силой, что мужчина еле сумел его прижать к столешнице. Думал, что позвоночник просто переломится.
На шум прибежал Арчи. Рыжая хозяйка пыталась увести Тима, но тот резко вывернулся, помогая мужчинам держать парня. Теперь уже настал его черед говорить. Нечаянно, негаданно.
Впервые за это время действительно пробило и понесло. Он почти кричал, вываливая многотонную боль, поселившуюся где-то у девятого ребра. Слева. Что Макс просто не имеет права сдаться. Что Тим пообещал за ним присматривать, а парень согласился его слушаться. Что он видел маму… Что Саймон пытался похоронить его заживо. Что он безумно, до чертиков боится остаться один. Что… Что…
Где-то на этом моменте его уже прижимал к себе разбитый и уставший Макс, рассеянно гладя по голове. Он совершенно не понимал, что произошло, ухватив только то, что Тимоти жутко напуган. Но чем? И почему все остальные так на него смотрят? Всеобщее сочувствие можно было ощущать кожей, словно кто-то настойчиво укрывал холодным одеялом.
Пробирало до костей.
В тот день в магазин отправились близнецы Набари. Новенькие, но очень смышленые брат с сестрой. Они были настолько похожи друг на друга, что с легкостью дурили не особо внимательный народ. Словно этому городку настоящих призраков недоставало.
В одиночестве парней больше не оставляли.
С ними рядом постоянно кто-то находился. Тим не удивился бы, если узнал, что было составлено что-то вроде графика дежурств. Возмущаться детеныш и не собирался – он совершенно не представлял, что еще могло случиться с ходячими тридцатью тремя несчастьями. И что ему со всем этим делать.
Макс тогда и не вспомнил, что говорил, а Тим был настолько перепуган, что смог запомнить только про мост, ворона и пропавших людей. Последнее его страшило гораздо сильнее всего остального. От птицы он как-нибудь отобьется, на крайний случай прикормит. К мосту можно просто не ходить. Вряд ли он вдруг обретет способность перемещаться в пространстве. Во всяком случае, если такое все-таки произойдет, спасения искать будет неоткуда.
А еще он вчера почему-то снова видел паром. Нежелание подходить к открытой воде усилилось во сто крат.
По ощущениям Макс не разделял его страхов. Скорее, он пребывал в каком-то пограничном состоянии рассеянности, когда понимаешь и не понимаешь, что происходит одновременно. К соглядатаем относился непросто ровно – словно их тут и не было.
Сутки прошли беспокойно.
А наутро произошел новый перекос, и парень с абсолютно искренней, веселой улыбкой позвал Тима завтракать. Больше волнений он не доставлял. Наоборот, с удовольствием включился в работу, успевая, кажется, везде. Кому балку подержит, где стену выкрасит. На кухню, к ножам, его просто не пустили.
Тимоти настороженно за всем этим наблюдал, боясь, что неровен час, и все вновь полетит в преисподнюю. Но ничего такого не происходило. Ни через день, ни через два.
Во всяком случае, со стороны Макса.
Все остальное население пригорода, наоборот, активизировалось, словно дружно слетев с катушек. Хороший флэшмоб, и конкурсы интересные. Тим все чаще ухитрялся услышать из разговоров взрослых о том, что стоит укрепить позиции и достать оружие. Насколько понял детеныш – еда начала заканчиваться.
Возможно, Марта успела предусмотреть такой исход событий, поэтому с удовольствием ухаживала за огородом, а Алонсо с парнями сколотили забор. Близнецы ухитрились даже найти где-то колючую проволоку, но рыжая хозяйка наотрез отказалась пускать ее в дело. Беттино с Арчи проложили ее у основания забора.
Расчет был прост – кто пришел бы с мечом, от него же и пал. Это совершенно не означало, что двери для тех, кто и правда искал помощи и поддержки закрылись. Нет. Но до обитателей Центра Спасения начали докатываться слухи о рэкете и мародерничестве, а этого Алонсо никак допустить не мог. Они еще долго спорили и ругались на эту тему с Мартой, детеныш был уверен, что кто-то точно уйдет. Макс лишь загадочно улыбался и говорил, что все будет хорошо, и они начнут работать еще более слажено на общее благо. Не врал.
Центр Спасения готовился к осаде.
Так как окна комнаты парней выходила на город, мальчики все так же наотрез отказывались смотреть в сторону моря, Тим мог видеть, как где-то вдалеке зажигались костры. И все чаще слышались крики.
На нейтральную территорию с каждым часом приходило все больше и больше людей. Замученных, испуганных. Кто-то говорил о том, что резервуар с пресной водой предположительно захватили.
И каждому находилось здесь место и занятие. Дел было невпроворот, а Марта в какой-то момент начала откровенно зашиваться. Тогда "на сцену" вышел не такой уже и серый кардинал, быстренько составив график дежурств. Нахлебников здесь не было.
Вахту несли уже не только по ночам.
Как-то Алонсо с парнями пропали на несколько часов. А вернулись с огромным деревянным ящиком и контрабасом. В тот день была ужасная гроза и молнии озаряли словно замерший городок почти каждые десять минут.
Макс с Тимом тогда дежурили в импровизированном детском саду, который насчитывал уже восемь малышей. Но главной в этой вотчине была, конечно же, Талисса. Она, не раздумывая, взяла под опеку всех сироток, организовав эту ватагу вместе с Лейлой. Женщина как раз совсем недавно потеряла свое дитя… Теперь хандрить у нее просто не было времени.
Треверс же читал сказки, пел и даже смастерил небольшой кукольный театр из носков. Понравилось даже Тиму.
Но все равно происходящее угнетало. Словно каждый ощущал это незримое давление и смутную опасность. Намечалось что-то грандиозное, способное разрушить или спасти этот мир.
Оставалось только ждать развязки.
Глава 8
Чужие звезды
Начало конца смогли почувствовать все.
Конечно, каждый по-своему, но уже не осталось в безопасной зоне тех, кто хотя бы раз не задал вопрос: это все? Конец? Пусть вполголоса, спрашивая только у самых близких, или, вовсе, у самого себя.
Но этот вопрос словно клеймил людей.
На грани ощущений, ментальном уровне, где-то почти различимо человеческому глазу. И чем страшнее в человеческом котелке варились мысли, тем отчетливее менялся физический облик.
Тим предлагал сбежать. Макс молчал.
Кто мог гарантировать, что где-то будет лучше? Что в окрестных лесах найдется хоть что-то, что можно было бы употребить в пищу. А вода? Прибиваться к другим группам Треверс совершенно не спешил. Ему нравилась Марта. И Алонсо. И все остальные, такие разные, но оказавшиеся непросто под одной крышей, а собранные одной идеей. Они уже назвали это место своим домом.
Им было что защищать. Максу тоже.
Хотелось действительно порадоваться, что те, кто, возможно, годами искал свое место в жизни, были просто наконец-то счастливы. Даже не обретя его полностью на данный момент. Парень не знал, каким чудом или проведением, здесь собрались именно такие личности. Но восхищался этим феноменом. И все бы ничего, но постоянное нахождение на грани еды, и периодически заканчивающаяся вода работали по принципу Дамоклова меча.
Слишком сильно нервировало. Убивала постоянная монотонность, ведь куда легче пережить несколько часов острой боли, чем выдержать небольшую, но непрекращающуюся очень долгое время.
А когда у людей начали еще и отнимать полноценный сон, народ начал агрессировать. И если в Центре Спасения все это дело мужественно тушила Марта, иногда миря огромных бугаев, чуть ли не вдвое мощнее ее. То за пределами нейтральной территории начинался твориться беспредел во всей красе. Во всяком случае очагами.
А началось все с какого-то странно гула. Причем появлялся он только по ночам, стоило только городским фонарям зажечься. Сначала спать мешал только едва слышимый звук. Но он нарастал. С каждой ночью, все сильнее и сильнее. Дошло до того, что сама земля начала вибрировать, приводя народ в замешательство. На первых этажах находиться ночью было форменной китайской пыткой – мозги начинали плыть уже минут через сорок.
Голодный, невыспавшийся человек – уже считай зверь.
Через четыре дня после начала гула на Центр Спасения напали. Их было тринадцать. Они пытались прорваться сразу со всех сторон, окружив нейтральную территорию. Их тактика была вполне рабочей, если бы внутри было лишь пара охранников.
Беда была в том, что мягкий отпор они не поняли и не расценили для себя весомой угрозой. Завязалась потасовка. Все произошло слишком быстро для того, чтобы остановиться и подумать, принимая верные решения. Поставить бы жизнь на паузу, чтобы суметь продумать. Оценить здраво все за и против. Но вместо этого была живая ярость, голые рефлексы.
Нападавшие, видимо, страдали от обезвоживания и голода, что делало их более жестокими. Из них словно вытащили все человеческое, оставив пустую оболочку со своими страстями. Никто такого не ожидал. Не был готов. Понимание, как и всегда стоило слишком дорого – один из близнецов Набари уже лежал с проломленной головой, испустив дух. Рене прижимала руку к распоротому боку, а шестеро чужаков обагрили землю своей кровью.
Приказ был брать живьем.
Ни один из нападавших не выжил.
В такие моменты слишком остро начинаешь чувствовать выражение "или ты, или тебя". Оно вибрирует в костях, заставляя обнажить зубы. Глубинное. Древнее, как сама жизнь.
Погибших хоронили молча.
Никто не находил слов, чтобы описать весь тот ворох чувств, застрявших внутри. Казалось, только начни говорить и все, рассыпешься в мелкую труху. Рене как могли подлатали, но она потеряла много крови и была слишком слаба.
Мэл Набари пыталась прыгнуть из окна.
Макс в последний момент схватил ее, втащив в пустую комнату, где все еще лежали вещи брата, передав из рук в руки Марте. Он знал. Чувствовал, что Лиам не должен был погибнуть. Юноша не осознавал его мертвым. Парнишку ждала удивительная и интересная жизнь, наполненная событиями. Он должен был отправить в путешествие, как и хотел. А вместо этого подросток бросился в пучину боя, пав в неравной схватке.
Треверс не мог этого понять.
Точнее… Он не понимал, почему так расходились реальность и внутренние ощущения, которые раньше никогда не подводили. Дар впервые за двадцать лет начал сбоить? Или Макс перестал себя понимать и верно трактовать увиденное?
После того случая поодиночке уже не спали. Не сговариваясь, перетащили кровати в самую большую комнату, а кто-то и вовсе предпочел спать на полу. Лишь бы не в одиночестве.
Патрули усилились.
Нервы потихоньку начали сдавать даже у сильных. Благо, происходило это не со всеми скопом, и кто-то мог подстраховать, подставив точку опоры стремительно рушащемуся миру.
Мэл удалось вытащить из весьма пограничного состояния, и теперь она хваталась за любую работу. Лишь бы не думать. Прополка грядок, стирка, готовка…
Рене спасти не удалось. Тяжелее всего пришлось Арчи. Оказывается, он был тайно влюблен в знойную, боевую брюнетку. Винил себя в том, что не смог ничего сделать. Мужчина ушел, никому ничего не сказав, на рассвете, прихватив с собой только кольт. Просто растворился в городском тумане, не оставив следов.
Но как бы странно и дико это ни звучало, но жизнь продолжалась.
Мужчины даже смогли наладить кустарный опреснитель, так что теперь хотя бы опасность умереть от жажды была сведена к минимуму. Тим все чаще сидел задумчивым и тихим, держа Макса за руку, или за рубашку. Он отчаянно хотел домой. К бабушке. Обещал забрать Треверса с собой, ведь ему тоже нужен был наконец-то настоящий дом.
Парень гладил его по голове, и обещал, что не бросит.
Сам Макс скучал по звездам. Здесь они либо и вовсе не были видны, либо были совершенно каким-то незнакомыми. Слишком далекими и холодными.
Ни одного знакомого созвездия.
Временное затишье закончилось на излете четвертого дня.
Глава 9
Выбор
-– Они решили принести человеческую жертву! Они… – Алан задыхался, тяжело привалившись к косяку гостиной. Его голова была опущена, из-за чего светлые волосы полностью закрывали лицо, не давая здраво оценить всю гамму эмоций. – Поехавшие… Звери… Окончательно двинулись.
Парень хватал ртом воздух, все еще упрямо проталкивая злые слова наружу. Словно оставь их внутри чуть подольше, так отравят душу. Он пришел в Центр Спасения совсем недавно, но уже успел освоиться настолько, что всем казалось – он был тут с самого основания. На этот раз парень выбирался в город в поисках хоть чего-то полезного.
– Алан, успокойся, – Марта "отмерла" первой, тут же засуетившись и дав знак, чтобы детский сад быстренько вывели из зоны слышимости. – Отдышись и объясни толком, что стряслось?
– Чертовы фанатики! Им мало было "подвергать плоть благословенным истязаниям", – глаза парня блеснули, когда он резко поднял голову, а потом инстинктивно поднял плечи. – Теперь они решили, что надо полноценно принести человека в жертву. Видите ли, это должно вернуть блага в виде еды и воды в город!
Парня трясло. В самом конце он почти перешел на крик, обхватив себя руками. Мало кто знал, но в прошлой жизни он был пленником подобной секты. О том времени остались шрамы, разбросанные белой паутиной по всему телу, злобный взгляд затравленного зверька и отчаянное желание жить по-другому.
Его перехватил Беттино, настойчиво усадив на диван. В этот раз в роли главной поддержки выступила сама Марта. Женщина мягко уложила свою теплую ладонь на плечо дернувшегося юнца, ласково говоря о том, что теперь он в безопасности. Что эти люди больше не имеют над ним власти, и еще всякие такие вещи, как умеют только женщины, пока Бет просил срочно найти Алонсо.
Макс, в отличие ото всех находящихся в комнате, расслабленно развалился в кресле, закинув ноги на подлокотник.
– Что думаешь? – Беттино выглядел хоть и спокойно, но его выдавал неровный ритм, который он, явно сам того не замечая, отбивал указательным пальцем.
– Все сложится к лучшему. Главное, Алана туда не пускать, – Макс задумчиво наклонил голову, подняв к потолку левую ногу. Этим кедам явно не доставало парочки стилизованных рисунков.
– К лучшему? Хочешь сказать, что этому месту и правда потребовались человеческие жертвы?
– Нет такой точки в пространстве, где требовались жизни, пролитые на определенное место. Обычно это нужно людям, – грустно улыбнулся парень, наконец-то подняв глаза на Беттино. – Меня пытались сжечь и утопить. Как видишь, еще пока жив. Так что не все, что задумывается, приходит к исполнению.
Итальянец пытливо взглянул на юношу, но не заметил и доли шутки, выругавшись сквозь зубы.
– Тебя то за что?
– Ну… Я же ведьма, судьба у меня такая, – хохотнул Треверс, но смешок вышел слишком нервным. Алан несмело улыбнулся ему. Они лучше кого-то другого, находящегося здесь, знали все нюансы историй друг друга. Встретились, называется, два одиночества.
– Что у вас тут? – Алонсо вошел быстрым, но все таким же плавным, элегантным шагом. Не изменял себе в повадках, чтобы не стряслось
– Фанатики решили устроить публичную казнь.
– Где и когда?
– Сегодня, но, точнее, ничего не могу сказать, – досадливо подал голос Алан, зачесав челку назад.
– Ясно. Укрепляем границы. Чтобы никто из своих за периметр не совался.
– А как же несчастный?! Мы его бросим? – не выдержала Марта, подскочив на месте. Ее природа просто не давала сидеть сложа руки и молчать, когда речь заходила о человеческой жизни.
– Держу пари, народа там соберется очень много. Озлобленные, уставшие люди. Tesoro, мы знаем, чем это грозит, – женщина смущенно зарделась, но взгляд не отвела. Алонсо уже совершенно не прятал свои чувства, ласково называя Марту на родном языке.
– Но все же…– расстроенно и растерянно протянула рыжая красавица, с надеждой осмотрев всех собравшихся.
– С ним все будет в порядке, – вновь подал голос Макс, усевшись в кресле нормально. – Но действие выйдет судьбоносным. Для всех.
Разговоры о предстоящем жертвоприношении не утихали.
Алонсо с Мартой сошлись на том, что нужно будет все-таки отправить одного-двух крепких мужчин на разведку. Бросать кому-то вызов и объявлять войну было пока слишком глупым решением, но и держать руку на пульсе – необходимость. Да и убедиться в сохранности несчастного было важным поводом.
Сначала думали о жребии, но Алонсо не любил полагаться на судьбу. Понимал ее как явление, уважал, брал во внимание, но предпочитал, где мог – продумать ситуацию.
В итоге пошли Рей и Карлос. Второй знал Арчи в лицо и мог попробовать отыскать друга в толпе. Мужчины не теряли веры, что еще встретятся с пропавшим без следа. Оружия взяли немного лишь для того, чтобы суметь в критической ситуации защитить себя. Мешковатые толстовки с капюшонами пришлись как раз кстати.
Парни обещали вернуться, как только все закончится.
– А вот теперь нам пора, – грустно улыбнулся Макс, ероша Тима по отросшим волосам. Надо было его подстричь, а то негоже таким растрепанным перед бабушкой появляться
– В смысле? – насторожился ребенок, напрягшись всем телом. Сколько уже они были знакомы? Месяц? Меньше? А может, наоборот, больше? Макс никак не мог вспомнить. Тут время вообще работало по каким-то своим, только ему ведомым законам.
– В смысле я чувствую, что сегодня будет шанс выбраться отсюда. Ты же хотел домой.
И вот тут Тим растерялся. Да, он очень хотел домой, к бабушке, к друзьям, родному краю и дому. А когда Макс впервые упомянул о реальной возможности вернуться, почему-то растерялся. Вот так вот все? Вернуться домой. Прям вот на самом деле?
– А как же все? – мальчишка вздрогнул, словно не ожидал такого вопроса от себя же самого. – Мы уйдем, а они? А как же они, а Макс?
Детеныш вцепился в рукав джинсовки парня, чуть потормошив, и не сводя расстроенного взгляда. Парень молчал, грустно смотря на кроху.
– Не знаю, – зато честно. Треверс не умел врать, особенно в такие моменты. Ну вот ведь чего стоило просто сказать "у них все будет хорошо". И Тим бы не переживал. Но юноша не мог себе этого позволить. Да и кроха вряд ли бы его простил, распознав ложь. – Но нам надо идти, а то когда еще такая возможность выпадет снова?
– А ты? Макс ты обещал, ты же пойдешь со мной? Правда-правда? Я смогу уговорить бабушку, ты только сразу ее не пугай своим даром, ладно? А я договорюсь, обязательно договорюсь, ладно? Макс, ладно?
– Хорошо, – парень притянул расстроенного мальчика к себе, мягко погладив по голове. День обещался был сложным.
Решено было попрощаться по всем правилам. Нет, если ничего не выйдет, они вернутся. Но Макс еще ни разу не ошибся с прогнозами, во всяком случае сейчас он слишком остро чувствовал изменения. Больше всего плакали Марта с Тимом. Как сцепились, так и все, добрые минут десять потом еще пришлось их обоих приводить в чувства. Макс как раз успел со всеми попрощаться.
Уходить было тяжело.
Все время изнутри ело желание послать все, и вернуться к этим дружным и добрым людям. Словно обратно тянули тысяча якорей, что Макс успел там бросить. Тим тоже все время оглядывался, с тоской вздыхая и хватаясь сильнее за руку Макса. Он боялся передумать. В этом городе с ним случилось много всякого плохого… Но и много хорошего. Отказываться от этого было бы преступлением.
Толпу, собравшуюся у моста, были видно еще издалека. Она двигалась, словно разноцветное море, рождая внутри безотчетное чувство тревоги. Люди что-то кричали, но ребята пока не могли расслышать о чем именно шла речь.
Они не дошли до места назначения всего каких-то пару кварталов, когда дорогу им перегородил… Макс.
Видение, помутнения рассудка, тень, обретшая форму… Кто знает, что это было. Но это нечто было точной копией Треверса.
– Не советую бежать, кричать, это все… бессмысленно, сам понимаешь, – улыбнулся оборотень, кивнув на пустой магазин. Его обнесли, скорее всего, уже очень давно, о чем свидетельствовали пустые, перевернутые полки и битые витрины.
Настоящий Макс честно хотел побежать, да как можно быстрее, обратно, на нейтральную территорию… Домой. Но в этот момент Тимоти упал как подкошенный. Юноше только в последнее мгновение удалось его подхватить, чтобы он не протаранил носом асфальт.
– Идем, тебе все равно к мосту не надо пока. А я расскажу много чего интересного. Вот увидишь. Тебе понравится.
И парень, подхватив кроху на руки, действительно шагнул в недра магазина. Что двигало им, непонятно. Каково же было его изумление, когда вместо разгромленного маленького магазинчика он очутился на той самой горе в пустыне. А перед ним был его учитель. Старый индейский шаман.
Он неспешно кивнул юноше, раскуривая свою длинную трубку.
– Простите, учитель, я не один, – улыбнулся парень, только сейчас осознав, что крохи на руках нет. Макс инстинктивно шагнул назад, но пустыня не заканчивалась. Той самой двери просто не было. – Учитель
– Садись Арэнк. Садись и успокойся. С твоим маленьким другом все хорошо, – Вичаша был стар и не признавал белых. Он и от Макса очень долго отмахивался, не желая даже разговаривать с назойливым бледнолицым мальчишкой. А потом дал ему имя на языке своего племени, да и увел в пустыню учить. На его темном лице лучились безграничной мудростью глаза, в паутине морщин и рисунков. Он носил в черных как ночь волосах лишь одно перо грифа и никогда не покидал своих владений. Хотя знал и видел весь мир.
Они долго и привычно молчали, только на этот раз это все не приносило парню умиротворения. Наоборот, он метался, хоть и внутренне, переживая за Тима. Вдруг он остался с тем оборотнем? Вдруг он подумает, что это настоящий Макс? Что он сделает тогда с детенышем?
– Твоя душа в смятении, ученик, – шаман говорил размерено, но его голос немного искажался, словно преломляясь
– Я волнуюсь за моего спутника
– А давно ли ты стал так заботиться о себе?
Треверс не понимал. Он смотрел на шамана, словно впервые в жизни его видел. И чуть ли не впервые за все их общение он не понимал совсем ничего. Или боялся понять.
– Ты верно думаешь, Арэнк. Судьба была к тебе жестока и милосердна. Но это и без меня тебе известно
– Я обещал помочь Тиму вернуться домой, – упрямо заявлял парень, пряча взгляд. Это ему все кажется. Это не по-настоящему… Это…
– Твои слова причиняют мне боль, мой ученик. Или я настолько плохо тебя научил, что ты перестал видеть правду?
– Как такое возможно? – отпираться больше не было смысла… Это чудовищная, но все же правда. От которой Макс никогда не бежал. До этого момента
– В странное место попал ты. Вот и разделилась душа. Тим – это та твоя часть, что никогда не касалась дара. Рациональная, помогающая выжить. Хочешь, называй это еще одной личностью, что до времени спала в тебе, но не переставала защищать.
– И что… теперь?
– Тебе решать, Арэнк. Если вернешься в этот мир, снова станете одним целым. А останешься там, так и будете ходить одной дорогой, да разными путями.
– И мой выбор, будет правильным? – Макс знал, что такие вопросы задаваться нельзя. Но не мог иначе. Привычная почва уходила из-под ног, про сознание и говорить было нечего. А ведь он чувствовал что-то такое… Думал, что брат его. Оказалось, еще ближе. Такие разные… Глаза, ровно, как и душа, только одна.
– Для тебя да. А остальное… Ты не можешь держать ответ за весь мир, мой ученик. Я тебе это уже говорил.
– Тогда я пошел?
– Иди, Арэнк. Иди. Еще свидимся с тобой.
– Спасибо, учитель.