Александр Щипцов
Пуансон
Эпизод 2
Автоматика, погасившая габаритные огни за окном пилюли, легендарного межзвездного корабля, оказалась на удивление трезва. Светало. Приведя себя в порядок, причесав пальцами голову и умыв лицо единственно доступной холодной водой, я вышел в коридор, где заметил, как Кадастр с грозным видом царствующей рептилии приближался к рубке управления, и проследовал за ним.
Численный состав, исключая первого пилота, находился в сборе. Командир посланцев деловито глянул на плакат с наглядной агитацией, убедился, что прав, и повелел произвести анализ внешней атмосферы. Возможно, приказ исполнился бы с большей расторопностью, но сказывалась острая нехватка персонала с необходимым уровнем доступа. Ситуацию исправил прибывший Ажан, распахнувший форточку настежь. Чувство легкого головокружения несколько озадачило, но вскоре отступило и дыхание выровнялось. Данный факт переодел надежду в уверенность, и побочное действие также выглядело прилично, аппетит за завтраком держался молодцом.
Подготовка к выходу на поверхность планеты Пуансон началась. Стать первыми, согласно брошенному жребию, выпало мне и Иону. Казалось, вот он – подарок провидения, но нет же.
– Дык ить, безопасность, необходимо втроем, – произнес материализовавшийся перед нами Кадастр, с отцовской нежностью выуживая из-за спины обладателя сильно развитых ушей.
– Но ведь «Малыш»…
– Никаких, – резко одернув Иона, командир дал понять: жребий есть удел равноправных.
Вполне возможно, что он имел в виду нечто иное, но кто его поймет, когда он так категоричен и краток – протеже присоединился к нам.
* * *
Впереди гордо вышагивал член экспедиции, напевающий бой барабана неопределенного марша. Исполнитель бодрящих звуков постоянно спотыкался оттого, что не смотрел под ноги, и настоящим порядочно пылил. Следом в легкой серой дымке практически блуждали Ион и «Малыш». Замыкать же шествие поручено мне. В вялом течении времени, потраченном на эксклюзивный бросок, где единственная радость – смена обстановки, наступила долгожданная пауза. Примерно в пятидесяти метрах от пилюли, что равно почти семнадцати растянутым друг за другом трехметровым рулеткам, нас поджидал сюрприз.
Зеро затормозил на долгой букве «У», присел и вытянул руку с пальцем в лихорадке, указывающим чуть левее от истинного направления. Правее вряд ли у пальца и получилось бы, так как он не увлекался практиками йоги.
Возле каменной кучи, или кучи камней, как кому благозвучнее, дремали кошки, довольно обычные, рыжая и серая, первая представлялась толще или все дело в шерсти. На этом кошачья обычность и заканчивалась. Факты – вещь консервативная, перед нами не кто иные, как инопланетяне, коренное население Пуансона. Попытка наладить контакт получила право на жизнь.
Робот «Малыш», предусмотрительно спрятав отражатель за спину, двинулся вперед, хорошо, что не сказал: «Шагайте след в след», а то сходство стало бы потрясающим, забыл только с чем.
Учуяв приближающегося робота, аборигены расправили крылья и, совершив вираж над нашими весьма впечатленными головами, исчезли. Одновременно с кошачьим пренебрежением в динамиках шлема засипел тот, кто имел на это полное право: – Ребятки, будьте осторожны, как бы чего бы, в оба глядите, а то эти, как их, я за вас отвечаю…
Вообразив плечо старшего товарища, группа восстановила искривленный ранее строевой порядок и продолжила путь. Едва успели обогнуть злополучную кучу, как опять наткнулись на кошек. На этот раз крылатых числилось пятеро, да и окраска их шерсти выглядела богаче.
Ныне проповедь о братстве миров читали я и Ион. Все шло по согласованному плану, но лишь до тех пор, пока из-за охватившего нас волнения не обеднел источник словарного запаса и вместо нескольких слов, совершенно пустяковых по смыслу, мы не воспользовались жестами, впрочем, вполне приличными. Безусловно, если бы подготовка к экспедиции проходила в более упорядоченном режиме, имей члены экипажа возможность осмысленно собраться, покидая дом, а ведь некоторым и такой оказии не предоставили, ситуация могла бы сложиться иначе. Увы, результаты усилий устремились к нулю. Искра взаимопонимания, начавшая тлеть в зеленых глазах собеседников, потухла, и крылья набирающих высоту оппонентов похоронили начатое дело, варварски развеяв возмущенные людские голоса по ветру.
Экспедиция возвращалась. Вдруг робот неблагозвучно закашлял, чихнул, оттолкнул чуть не потерявшего равновесие, с трудом завершившего фуэте Зеро и побежал без оглядки. И, видимо, не просто так. Спринтеру, если позволите, сегодня не везло. С каждым шагом он сбавлял темп и терял в весе, а заодно и в росте. Секунда – и он упал, а когда поднялся, робота уже не стало, хотя мы продолжали достаточно четко видеть «Малыша», не прибегая к оптике сложенных биноклем кистей рук.
Зеро, тут же изменив балетной привычке, будто невзначай брякнулся оземь, самостоятельно, без посторонней помощи. Поведение как первого, так и второго персонажей, здесь речь о «Малыше» и Зеро, трудно назвать пустяком, поэтому и назовем несвоевременным, прибавившим нетрудовых забот Иону, мне же достался бесхозный инвентарь. Подобрав отражатели и разместив черенками на плече, я успешно воссоединился с группой.
Шум и удивленные возгласы разбудили Ню. Томно взглянув на вернувшихся членов инопланетной вылазки, сестра милосердия погладила рукой бедро и, притворно стесняясь, прикрылась полой халата. С ванилью вместо помады, осведомилась: раненых нет?
– Всех это, того, на изучение по очереди… – Кадастр на мгновение смолк. – Роботом мы с первым пилотом того, ну это, займемся, значит…
Ион обернулся волчком, да и я, получив хитрую, быстро таявшую на языке таблетку, не задержался. Нас потянуло ко сну.
Тем временем, усадив отпрыска главенствующей фамилии в кресло, Ню достала необходимые медицинские инструменты. Тот же испуганно разинул рот, выставляя напоказ два ряда первоклассных зубов, правда, недоукомплектованных, тех четырех, что растут последними или, если больше нравится – крайними, оказались изъятыми из его ДНК. Не нужны они вцепившемуся в подлокотники и часто дышавшему человеку, не нужны, и что тут поделаешь.
– Ну же, дурачок, не бойся, – и Ню, взяв в руку шприц, склонилась к больному.
Из полурасстегнутого халата вынырнула грудь. Обследуемый от удовольствия зарделся, приятно ошеломленный азартной выходкой столь интимной части женского тела. Он даже заулыбался немного заигрывающе, что совершенно несопоставимо с семейным имиджем. И пока Ню выполняла необходимые процедуры, пальцем левой руки нажимал на пуговку ее соска, сопровождая игру радостным похохатыванием.
Закончив, Ню отложила шприц и, стоя перед пациентом, освободила оставшиеся петлицы от пуговиц. Халат, получив вольную, мягко соскользнул, прикрыв обиженные сроком эксплуатации туфельки хозяйки.
Голубоглазый впервые в жизни, находясь в неистовом восторге, созерцал полностью обнаженную плоть. Отметим, «полностью» – здесь не пустое слово, так как и собственное-то тело он видел лишь частично и только под присмотром персонала. Радость Зеро вышла столь беспредельной, что он даже слюни пустил от удовольствия. Очевидно, это – инстинкт, потому как этим герой и ограничился. Ночью бедняга неспокойно спал и чаще обычного вертелся в постели, снилось ему, будто он в треуголке прохаживается по Аничкову мосту, что в Санкт-Петербурге.
В тот же промежуток суток, но совершенно в другом помещении вершилось настоящее. А именно – попытка осмыслить перевоплощение «Малыша» в кота, вкупе с неказистыми меховыми крыльями и хитрой мордой в придачу. Столь замысловатое событие повлекло за собой целый ряд вопросов как строго антинаучного, так и фантастического характера.
– Дык ить?..
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, – «Малыш» вильнул хвостом.
– Дык ить?
– Что с тобой произошло? – спросил Ажан.
– Не знаю, – «Малыш» почесал лапой за ухом.
– Дык ить?
– Можешь ли ты летать?
– Да.
– Дык ить?
– Как ты себя чувствуешь?
Примечание: На этом месте мне, противнику синего языка, стало жалко грифель химического карандаша, но текст, представленный выше, имеется в открытом доступе.
На следующее утро почти в неизмененном составе первопроходцы отправилась по ранее намеченному маршруту. Из ряда вон не наблюдалось: камни, пыль, кошки. Результаты миссии, будь они неладны, застыли на том же уровне, ничего другого не оставалось, как убираться восвояси. Я, руководствуясь приказом, пусть и вчерашним, замыкал шествие, когда внезапно почувствовал некое неудобство при ходьбе.
Словно повинуясь мысленному зову, обернулся Ион. В его глазищах искрилось граничащее с безумием удивление, да и лицо парня в целом придерживалось аналогичного мнения: – Смотрите, смотрите!!!
Позади наблюдались лишь присущие планете пейзажи, но едва тень сомнения достигла горизонта, я испуганно ощупал облачение, сложив руки за спиной в замок. С чем граничило мое изумление, когда между лопаток на скафандре отыскались побеги прорастающих крыльев, я не стал ни у кого уточнять.
Финальный участок пути отличался от стартового лишь темпом передвижения, и это несмотря на затруднения, сопутствовавшие появлению дополнительных элементов на моей экипировке, на стороне коих в качестве группы поддержки выступал сам господин Зеро. Лично для него оставшиеся члены команды непрерывно выверяли правильное направление движения ботинком и азбукой «Морзе». Та часть тела Зеро, куда периодически поступали верные координаты, тоже не отличалась снисходительностью и капризничала, нарушая наше с таким трудом открывшееся, хоть и второе, но все же дыхание.
