Александр Леонидович Жиров
Мои внуки. Сборник рассказов
Знания или угадывание
Почему мы с Западом в ссоре это объяснят политики. А вот почему мы у них всё бесконечно и бездарно передираем, то на этот вопрос ответа пока не существует. Конечно, очень обидно, что из русского языка исчезают многие слова, а вместо них появляется множество иностранного бреда, значение которого не всегда правильно применяется. Да ладно, здесь ещё можно как-то промолчать, а вот на счёт образования наших детей и внуков нет! Ведь всю систему знаний ученика заменили какой-то «Угадайкой» на западный манер с великим названием ЕГЭ. Что из этого выходит? Мне почему-то так кажется – ничего хорошего.
– Ученики! Скажите, кто такой Суворов?
– Суворов – это человек в администрации господина Путина.
– Нет, я не про администрацию, а о великих полководцах.
– Мужик, что пристал? Меняют там, в администрации начальников как перчатки, а мы тут всё учим, учим, а потом кто крайний на ЕГЭ? Естественно ученик.
– Дети, кто написал книгу «Война и мир»?
– Какой мир? У нас последний год в школе и одна война. К ЕГЭ готовимся – понимаете?!
– И всё же, кто написал эту замечательную книгу?
– Кто, кто …, наш директор с завучем сочинили и вообще не мешайте нам! Не видите у нас ЕГЭ по литературе на носу, и мы тренируемся поставить нужную галочку в двадцать шестом билете.
– Ребята, а скажите кто такой Наполеон?
– Пирог.
– Нет, я не о пироге.
– Коньяк.
– Я не об алкогольных напитках.
– А о чём же?
– Об истории, войне 1812 года и о политике тех далёких времён.
– С этими вопросами обращайтесь к президенту.
И что мы получаем в результате? Следует ли из этого, что наши дети и внуки тупые? Нет, нет и ещё раз нет! Но говорят крайние ученики, так как они не хотят учиться. Потом говорят, крайние учителя – плохо учат. А может быть дело в системе, которая просто ведёт к этому?
Самое интересное и парадоксальное заключается в том, что наши чиновники, не уставая разглагольствовать и обмусоливать на телевидении тему плохого Запада, упорно продолжают его копировать. Бесконечно передирая с него все его отрицательные стороны, в том числе и методы обучения детей. А есть ещё и телепередачи, доказывающие, что в СССР давали самое лучшее образование в мире. Так какого же чёрта, чиновники сидящие в шикарных креслах упразднили этот метод?!
Не всегда
Как часто мы хотим, чтобы наши дети и внуки пошли по нашим стопам. Только дело в том, что их одарённость заложена природой или богом совсем в другом направлении, но мы этого совсем не замечаем. А может быть, просто не хотим.
– Игорёк, а ну-ка принеси мне свой дневник! – произношу я взмыленному и взъерошенному внуку, прибежавшему домой с улицы.
Внук уверенно подходит к столу и гордо выкладывает дневник. Открываю, смотрю отметки за последнюю неделю.
– Так, что тут у нас? Алгебра – пять …, хорошо! Геометрия – пять …, очень хорошо! Физика – пять, замечательно! Литература – три …, не понял?!
– Дед, я обязательно исправлю.
– Ладно …, поверим. Химия – пять …, ух ты?! А вот скажи-ка мне дорогой мой внук, кто так подделывает отметки? – возмущаюсь я, глядя на наскоро стёртую простой ученической резинкой двойку и нарисованную внуком пятёрку по химии.
– Так это …, я это …, как его там …, ну-у-у ….
– И что там было?
– Где было?
– Под твоим художеством …, было?
– Единица, – тихо выдыхает внук, опуская голову.
– Ах, это даже единица! То есть я тебя сильно переоценил, думая о том, что тебе двойку поставили?
– Деда, не ругайся, так получилось.
– Да уж! А вот мы в своё время к данной процедуре подделки оценок относились очень ответственно, а то и на ремень отца можно было нарваться. Сначала брали тайком папин одеколон «Шипр». Затем наматывали небольшой кусочек ваты на очень тонко заточенную ножиком спичку и макали в него. После чего очень аккуратно обводили данным приспособлением отметку, ведь в одеколоне есть спирт, а он растворяет чернила. Ночью обязательно вывешивали дневник на дальнюю бельевую веревку, что бы запах одеколона выветрился.
– На улицу? – удивлённо спрашивает внук.
– Да не на улицу, а в сарай, вдруг дождик пойдёт, тогда бы весь дневник испортился, думай, о чём говоришь! Затем брали немного винного уксуса и пипеткой из аптечки капали его на то место, где раньше была оценка. Да так, чтобы на другие места не попадало. Далее аккуратно всё помакали специальной бумажкой, которая называлась «Промокашкой».
– Дед, а чем можно заменить твою «Промокашку»?
– Современной салфеткой естественно.
– А я всегда думал, что раньше «Промокашками» называли девушек или подруг.
– Какая там подруга?! Если я получал двойку, то не только про подруг, но и друзей забывал, да и весь белый свет мне становился совсем не мил. Ведь мой отец, приходя домой с работы из шахты, зачастую первым делом требовал мой дневник.
– Деда, и что делали с дневником дальше?
– Ну …, что дальше …, натирали данное место дневника, маленьким лоскутком бархатистой ткани.
– А ткань где брали?
– Как это где? Аккуратно отрезали его ножницами от старых маминых тряпок.
– А для чего?
– Как это для чего?! Да для того, что бы цвет исправленного места не отличался от остального листа дневника.
– А дальше?
– А дальше готовили оттенок красных чернил, ведь они должны были совпадать с цветом подписи учителя. Не то, что у тебя! Пятерка кирпичного цвета, а подпись учителя красного.
– Никогда не думал о том, что это так важно, – задумчиво произносит внук.
– Да ты вообще в этой жизни о многом не задумываешься. Так вот, для этого применяли химическую реакцию, смешивая уксус с солью и содой, постепенно выдавливая в данный кипящий раствор красные чернила, и только потом заполняли им ручку.
– И ставили нужную оценку в дневник, – делает многозначительное заключение внук.
– И только после этого! Мы долго тренировались на бумажке, пытаясь подделать подчерк учителя, а вот только затем ….
– Дед, а дед! – многозначительно перебивает внук своего старшего собеседника. – А ты знаешь …, только теперь я понимаю, что тебя настроило идти в химию, а так же почему ты защитил докторскую диссертацию по химии. Только вот мне больше нравится электроника, наверное …, именно поэтому у меня по физике все не подделанные оценки.
Автобиография, это стыдно или нет
1977 год, республика Азербайджан, город Сумгаит.
Закончил шестой класс. Что сказать? По техническим наукам всё хорошо, а по гуманитарным …, всё так плохо, что и говорить не хочется. Отца у меня никогда не было, а моя мама посвятила мне всю свою жизнь. По русскому языку и литературе мне учительница ставила за год тройки только потому, что моя мама была председателем родительского комитета и очень активно помогала учителям. Кстати, учительницу звали Галина Ивановна, она у нас была ещё и классным руководителем. Время шло и приближалось окончание мной восьмого класса.
Моя мама прекрасно осознавала, что через год мне необходимо будет поступать хотя бы в техникум. А о продлении учёбы в школе после восьмого класса и поступлении в институт, даже не мечтала. Хотя мама окончила университет с отличием. Самое интересное, что моя мама по профессии химик, но в русском языке она просто Юлий Цезарь. Говорят, что именно он мог совершать одновременно шесть различных действий.
Так вот когда моя мама начинала что-то читать, то она и совершала шесть различных действий. А именно: читала, вникала в суть рассказа или книги, соответственно выражала свои эмоции, автоматически проверяла текст на грамматические ошибки, естественно проверяла, правильно ли расставлены знаки препинания и при этом всём, бесконечно применяя многочисленные правила русского языка и их исключения. И если она сядет писать под диктовку диктант длинною всех книг «Трёх мушкетеров», то не сделает, ни одной ошибки. А если это произойдёт, то будет просто нелепой случайностью.
Что касаемо меня, то здесь всё гораздо хуже, вернее сказать совсем плохо. Недаром говорят, что на детях природа отдыхает. А ещё, как говорится в хорошей пословице, могу в слове из трёх букв сделать три ошибки. Вот такой «писатель» из меня получается.
Я так и не смог разгадать секрет, как это у неё получается. Ведь читая текст, она одновременно производит немыслимое количество действий. Конечно, моя мама активно боролась с этим явлением и каждую субботу летних каникул, я был вынужден писать диктанты под её чутким руководством.
Очередное лето прошло быстро и как-то незаметно, а второе сентября уже вот оно. Наш класс приходит на шестой последний урок, которым был русский язык. А потом полная свобода: футбол, бадминтон, теннис и так далее.
В класс спокойно входит учительница русского языка Галина Ивановна и внимательно оглядывает всех своим строгим взглядом.
– Здравствуйте дети! Садитесь.
Я спокойно и уверенно сажусь за парту, точно зная о том, что сегодня к доске меня не вызовут и двойку я не получу, просто нам ещё ничего не задавали.
– Дети, сегодня мы с вами будем писать сочинение на тему: «Как я провёл свои каникулы этим прекрасным и тёплым летом».
– Вот чёрт, угораздило же так неудачно начаться учебному году! Да и день так хорошо начинался, ничто не предвещало беды, – сквозь зубы бормочу я.
– Петров, ты что-то хочешь мне сказать? – спрашивает учительница, глядя прямо мне в глаза.
– Нет, Галина Ивановна я просто радуюсь такой прекрасной теме сочинения.
– Дети, доставайте свои новенькие тетрадки и на обложке напишите какого вы класса ученик, а затем свою фамилию и имя.
Достаю из новенького портфеля зелёную двенадцати листовую тетрадку в полоску и на обложке пишу: «Мученик 7В класса», ниже «Вовочка Петров».
– Так дети, теперь откройте свои тетрадки и перепишите тему сочинения, она перед вами написана на доске.
Не знаю, кто и как, но лично я устал переписывать с доски это огромное предложение с названием сочинения, которое заняло в моей тетради две строчки.
– Переписали? – спрашивает учительница, отрывая глаза от новенького классного журнала, а после долгой паузы произносит, – задание такое, опишите в своём сочинении наиболее яркие события этого лета, которые произошли с вами. Учтите, что ваше сочинение должно быть не менее двух страниц.
Учительница делает очередную многозначительную паузу и внимательно осматривает класс.
– На всё вам отводится сорок пять минут, можете использовать и перемену, а кто написал сочинение раньше времени, то сдавайте свои тетрадки, положив их на мой стол, и идите домой, чтобы не мешать другим. Да, совсем забыла сказать, что за это сочинение я поставлю вам две оценки, одну за грамматику, а вторую за раскрытие темы.
– Вот чёрт, это же надо! – шепчу я соседу. – Это же надо, всего второе сентября, а у меня уже две гарантированных двойки имеются.
– Приступайте, – произносит учительница и садится заполнять классный журнал.
Сижу, гляжу в свою тетрадь, передо мной такое длинное название состоящее практически из десяти слов. А о чём же писать в самом сочинении? Почесал шею, затем затылок – не помогает. Потёр уши – тоже никакого эффекта. Поерзал, оглянулся, заглянул в тетрадь соседа, который строчит как пулемёт про бабушкины помидоры, выращенные ими летом на приусадебном участке. Тоже мне писатель нашелся, лучше бы написал, как мы участвовали в походе или выезжали на море, ходили на рыбалку. В крайнем случае, про футбол написать можно и то интереснее почитать было бы. Я даже тогда не догадывался, что все эти события могли стать хорошей темой для моего сочинения, а если добавить юмора, то за раскрытие темы точно бы пятёрку отхватил, но ….
Проходит пять минут, а мне на ум вообще ничего не приходит, прям «Чёрная дыра» какая-то. И вдруг озарение, беру ручку, пишу: «Отдыхать не учится!» Затем благополучно закрываю тетрадь и сдаю её учительнице, гордо выхожу из класса первым. Я свободен! Я свободен, как …, ну и так далее как в песне. Короче говоря, весело в этот день провёл я время. А вот следующий день как назло и к моему великому сожалению начинался именно с урока русского языка.
Наша учительница Галина Ивановна отличалась чрезмерной работоспособностью, что мне в те времена было совсем непонятным явлением. Это же надо проверить тридцать сочинений за неполные сутки! Она что, совсем не спит?! Но как бы там не было, а к первому уроку следующего дня, наши изыскания на литературную премию «Писатель года» были все проверены. При этом все наши тетрадочки были разложены на столе учительницы в алфавитном порядке. Галина Ивановна называла фамилию ученика, который вставал из-за парты, затем объясняла все нюансы его сочинения и выставляла в журнал две оценки. Одна была за грамматику, вторая за суть сочинения. Я был готов к полной расправе и, затаив дыхание ждал своей фамилии. Но случилось чудо, меня пропустили. И вот уже пошли фамилии на «Я», а это явно говорило мне о том, что про меня забыли. Наверное, моя тетрадка потерялась, думал тогда я. Полностью расслабляюсь и начинаю подшучивать над своим соседом, который получил за грамматику три, а за раскрытие темы четыре.
– Что помидоры у вас с бабушкой выросли зелёными, поэтому такие низкие оценки? – весело подшучиваю я.
