Екатерина Леснова
Война марионеток
– Получается, что все это эфемерно, – покрутил рукой в воздухе Патер, изобразив что-то воздушное. – Как же они тогда это делают?
– Мы не знаем, хоть давно исследуем собственный дар, – при этих словах Ривирас посмотрел на меня, и все как по команде тоже уставились на меня, а я замерла с не донесенной вилкой у рта:
– Что? – резче, чем собиралась, спросила.
– Ты можешь что-то добавить к словам Ривираса? – мягко спросил магистр Патер, сглаживая небольшую агрессию, возникшую за столом. Я даже удивилась, что Ларс Патер вообще может разговаривать таким тоном.
– Только то, что те, кто пытается повторить работу Корвана – полные психи! – я все-таки положила картошку в рот и начала жевать, не желая участвовать в этом разговоре.
– С одной стороны, казалось бы, они действуют наугад, а с другой ‒ ведь у них что-то же получается, значит есть какой-то алгоритм действий, чтобы повысить шансы на успех, иначе все это бессмысленно.
– Кстати, об алгоритмах, – я все же решила вмешаться, – Ривирас, ты можешь перевести несколько страниц с эльфийского?
– Записи Корвана? – заинтересовался Патер.
– Скорее перевод записей Корвана, которым теперь требуется перевод на тереский.
– Конечно, я посмотрю.
Дальнейший ужин протекал без разговоров. Все с удовольствием съели картошку с мясом и квашеную капусту, а потом запили душистым травяным чаем с пышными оладьями и ягодным вареньем.
Глава 6.
Лорд Дарий Торн
В последнее время в своём городском доме я бываю крайне редко, если не сказать, что вообще не бываю. Благо, что Кларисса уполномочена управлять домом самостоятельно. В доме родителей всегда было полно прислуги, и это неудивительно, ведь родовое гнездо герцогов Рейнванских впечатляет своими размерами. Теперь этой махиной управляет жена брата, родители умерли несколько лет назад. Зато у деда, как и у меня всего пара человек и небольшой дом. То ли это черта характера, то ли это что-то от оборотней, но в этом мы с дедом схожи. Поэтому я в каждый свой дом в Империи искал самых надёжных и самостоятельных людей, на которых можно положиться и не думать о мелочах. И в этом плане мне, бесспорно, помогала моя должность – мало кто отважится воровать у главы тайной канцелярии.
Вот и сегодня, когда я вошёл в дом, а в прихожей меня встретила Кларисса в своей подчеркнуто вежливой форме, то точно знал, что все в порядке и можно расслабиться.
– Клариса, приготовьте, пожалуйста, гостевую спальню.
– Конечно, лорд Торн, – чуть поклонилась эта невероятная женщина. Сколько она у меня работает, столько я и не могу понять, почему она такая? Жизнь у неё была непростая, но это не повод быть похожей на ледник. Кларисса никогда не интересовалась ничем, что бы я не сообщил лично, все словно проходило мимо неё. Вот и сейчас не прозвучало ни одного уточняющего вопроса.
– Еды так же следует готовить больше, а также необходимо будет готовить обед. Приедет мой дед, и пробудет пару дней, – все же решил пояснить ей свои распоряжения.
– Как скажете, – все тот же вежливо-холодный тон, – что готовить на обед? – даже вопросы задавались без проблеска интереса в глазах, которые были спокойны как воды Анрейского моря.
– Выберите по своему вкусу, дед также непривередлив, как и я.
– Хорошо.
И все. Молча развернулась и пошла выполнять указания. "Словно со статуей поговорил", ‒ хмыкнул я и пошёл в свою спальню. Надо хотя бы помыться нормально.
Отмокнув в ванной, хоть я и не любитель в ней сидеть, ко мне, наконец, пришло расслабление, пусть не моральное, но хотя бы физическое. Никто не может постоянно находиться в напряжении, и даже самому выносливому человеку нужен отдых. Эмоциональный прессинг продолжался бесконечно, но это уже просто мои демоны, с которыми, я надеюсь, мне поможет справиться дед. Кажется, что вот прямо сейчас нужно вскочить, куда-то бежать, что-то делать! Срочно, быстро! А еще лучше, чтобы это "где-то" было как можно ближе к Исе.
Я все чаще пытался препарировать свои чувства к ней, разделив их на свои до и после пробуждения крови оборотня. Но чем больше проходит времени, тем сложнее мне разобраться. И, честно говоря, я сам не могу уложить у себя в голове все эти чувства, которые теперь так ярко испытываю. Более того, иногда мне кажется, что они всего лишь иллюзия. Ведь так не бывает, чтобы из симпатии, пусть и сильной, словно по щелчку пальцев, разгорелся настоящий пожар из нежности, любви, страсти и тоски, будто кусок души оторвали. И при этом я отлично понимал, что она то всего этого не чувствует, и даже не знает, что мне без неё теперь не жить.
Я бы потешил себя надеждой, что от этого всего можно избавиться, да только мы с братом ещё в детстве, как потенциальные носители крови оборотней, изучали легенды этого народа. И везде и всегда исход один: если оборотень признал свою спутницу жизни, то он будет пытаться её добиться чего бы это ни стоило. Никогда и нигде не было такого, чтобы оборотень добровольно отказался от неё. И только если добиться не получится, то только тогда, возможно, со временем чувства угаснут. Но и тогда это будет совсем не просто и быть может больше никогда не повторится.
От этих мыслей, у меня разболелась голова, и совершенно пропал аппетит, хотя Кларисса наверняка уже накрыла ужин. Часы показывали всего девять вечера, но я просто завалился на кровать, прямо поверх покрывала и дал себе команду спать. Усталый организм с радостью отключился, и только последней мыслью было: "Только бы не было снов!"
И все-таки не зря я отозвал Гарета, утром от него пришло известие, что наметились как минимум две дворянские фамилии, которые могли помогать эльфам из столицы.
В Садалии, как и в любом крупном городе любой страны, существовала преступность, в том числе и организованная. Естественно с ней боролись не только городская стража, управления правопорядка, но и моя организация. Как известно, у этой змеи множество голов и если с главами помельче мы поступали, как и положено: сажали, казнили, отправляли на рудники – то крупную рыбу поймать было тяжело. А иногда и бесполезно, и даже бессмысленно, потому что иногда главы теневой сферы деятельности города приносили существенную пользу, за что естественно получали некоторые послабления. Конечно же, такие люди ничего не делали сами, поэтому поймать их за руку было нереально. И вот как раз Гарет и предложил пообщаться с теневыми хозяевами на тему того, что возможно они смогут пролить хоть каплю света на заговорщиков. Как это ни удивительно, но зачастую многие из крупных хозяев были вхожи в самые высокие аристократические дома и имели репутацию, к которой не подкопается и самый дотошный следователь.
Я давно знаком лично с половиной теневых хозяев столицы. И наша игра длится не один год: они проворачивают свои дела, я жду, когда кто-нибудь из них совершит ошибку. Впрочем, я давно понял, что, даже убрав одного босса, на его месте тут же появится другой. Так что этих мы хотя бы знаем, и даже можем в какой-то мере их контролировать, и совсем не факт, что кто-то новый не начнет устанавливать свои порядки, которые нас будут совершенно не устраивать.
На радостях от таких новостей, я выскочил из дома даже не доев нормально, просто покидал что-то там в рот, что поставила на стол Кларисса. У ворот, как обычно, меня ожидал тёмный экипаж с эмблемой моего ведомства. Запрыгнув внутрь, отдал команду кучеру трогать.
Теперь нужно решить, арестовывать и допрашивать, или следить, смотреть и слушать. И опять же, смотря чьи это фамилия, а то иные рода такого оскорбления могут и не простить, все же дворянское сословие по-прежнему сильно и всеми силами противится реформации Георга. Ладно, сейчас разберёмся.
Княжна Регина Ларенс
Я смотрела на маленького мальчика, который жался к высокому темноволосому с проседью мужчине, уроженцу юга Империи, только там у людей такой смуглый цвет кожи и необычный разрез глаз. Хоть мне не часто приходилось сталкиваться с людьми, но немного о выходцах из разных частей страны, в которой мне предстоит жить, я знала. И мальчик, и мужчина, оба были такими серьезными и строгими, а малыш, так вообще смотрел угрюмо исподлобья. Но в их глазах, я читала скорее недоверие, чем угрозу.
Когда Георг предложил мне попробовать помочь мальчику, который пережил, возможно, самые страшные дни в своей жизни, я ни минуты не раздумывала, и это не важно, что мой дар столь мал, что, скорее всего, реальной помощи я не смогу оказать, и не важно, что мальчик – человек, а не эльф. Главное, что это ребёнок, маленькое существо, которое беззащитно перед ужасами реальной жизни.
Я подошла ближе, стараясь держать дружелюбное выражение лица, и не делать резких движений:
– Здравствуй! – присела перед малышом на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне. – Хочешь выпить со мной чаю с пирожными?
Мальчик сначала отрицательно покачал головой, но потом, когда я чуть качнула волосами, как бы невзначай открывая острое эльфийское ухо, он как зачарованный начал рассматривать меня, видимо с первого раза не распознал во мне эльфа. Мысленно улыбнулась, моя хитрость сработала, люди тоже не часто видят эльфов, поэтому оказалось так просто заинтересовать малыша. А ещё его реакция дала повод подумать, что он при нападении на город эльфов не видел, иначе ни за что бы так не отреагировал.
– Пойду, – тихо ответил он, – только пусть дядя Орив будет с нами? – полувопросительно попросил он, смотря снизу вверх на магистра Остева. С ним лично я знакома ещё не была, но заочно знала, что это один из ближайших помощников лорда Торна.
Мужчина кивнул и слегка улыбнулся мальчику, а я ответила, вставая и протягивая ему руку:
– Без проблем.
Мальчик неуверенно протянул руку и вложил холодную ладонь в мою. Я проводила их к кофейному столику в окружении двух кресел и небольшого диванчика, обитого золотисто-бежевой тканью. Вообще я специально выбрала самую светлую комнату во дворце. Здесь не было ничего тяжелого, давящего, вся мебель лёгкая, резная, светлых оттенков, стены светло-светло-желтые, на окнах лёгкий тюль, все для того, чтобы мальчик непроизвольно расслабился. Магистр устроился на диване, а мы с маленьким гостем заняли глубокие кресла. Малыш в нем просто утонул, так что из-за высоких подлокотников была видна только макушка со светлыми волосами. Но ему, похоже, в нем было уютно, он даже наоборот подвинулся вглубь, словно прячась в мягких недрах.
На столе стоял чайный сервиз с цветочным орнаментом и блюдо с несколькими видами сладостей. Я разлила всем чай, и, видя, как мальчик смотрит на пирожные, но не решается взять, подбодрила:
– Знаешь, я люблю прямо так есть сладости, – и, протянув руку, взяла небольшую корзинку из тонкого теста с джемом и кремовыми цветами, откусила и ободряюще улыбнулась ему, – без всяких там тарелок и ложек.
Малыш, посмотрев на меня, с робкой улыбкой придвинулся к краю кресла, чтобы дотянуться до сладкого и осторожно взял аккуратное пирожное из бисквита с прослойкой ягод и крема, и с удовольствием откусил кусочек, аж зажмурившись от удовольствия.
"Вот так, малыш, расслабься, тут никто тебя не обидит", ‒ медленно проговаривала я, используя самое сильное внушение, на которое только была способна. На самом деле, моего дара всего-то и хватало на вот такие слабенькие внушения, взрослый человек, такое даже не заметит, слишком слабое воздействие, да распознать лож. Ну, ещё при длительном присутствии могу влиять на эмоциональный настрой, но это практически нереально, потому что долго.
– Как тебя зовут? – решила все же попробовать начать разговор.
– Ильен, – запивая чаем сладость тихо ответил мой маленький гость.
– А меня Регина.
– А вы правда эльф?
– Правда, – улыбнулась такому вопросу.
– Тебе нравится в столице?
– Я не знаю, – пожал он плечами, опуская глаза в чашку.
– Мне пока не очень, – доверительно шепнула ему, ‒ я только недавно приехала. Тут все по-другому.
– Вы хотите домой?
– Мой дом теперь тут.
– А я не знаю где теперь мой дом.
Мне было нестерпимо жаль этого маленького человечка, ведь он ни в чем не виноват. Детство не должно быть таким. Вообще для эльфов уже многие годы дети – это святое, и мне стыдно за своих соплеменников. Я все могу понять, война – это война, тем более для нас она никогда не прекращалась, но это просто бойня.
– Не беспокойся, я позабочусь о тебе, – подал голос магистр Остев, и при этом с таким теплом посмотрел на Ильена, что я поняла, даже если мы захотим, то не сможем забрать мальчика от этого мага, и может это и к лучшему.
– Ильен, ты что-нибудь видел дома? ‒ осторожно спросила у малыша, понимая, что успокоить его больше я все равно не смогу.
Мальчик вскинул на меня свои темно-зеленые печальные глаза, взгляд которых был более чем серьезен. Он просто смотрел и молчал, и я думала, что он уже не ответит, а еще подспудно боялась, что вот сейчас в его глазах заблестят слезы. Ведь одно поговорить или поиграть с ребёнком, и совсем другое успокаивать маленького мальчика, оставшегося сиротой. Но нет, Ильен, что-то, наконец, увидев во мне, ответил:
– Нет. Мама, как услышала шум с улицы и крики, сразу же спрятала меня в шкафу и навалила сверху вещи, и сказала сидеть тихо-тихо пока она или папа не придут за мной. ‒ Мальчик говорил правду, но все же что-то утаивал, но это было что-то личное, не относящееся к убийцам. – Но они не пришли. И я сидел и ждал очень долго, было холодно и хотелось есть, но я боялся выходить, а еще неприятно пахло. А потом пришли солдаты. И вот.
Закончил он свой короткий и печальный рассказ.
– Ильен, ты видел кого-нибудь кроме родителей? Может ты все же выглядывал из шкафа? ‒ спросил магистр. Георг передал, что мальчик и с ним был неразговорчив, за несколько дней всего пара фраз.
– Нет, – интенсивно помотал головой малыш, – я боялся, – шёпотом ответил он.
– Ну, ничего, – заверила я его, – теперь все будет хорошо, – конечно, ему никогда этого не забыть, но со временем ему станет легче.
– Скажите, магистр, а в Садалии есть зверинец?
– Есть, – немного удивлённо посмотрел на меня мужчина.
– Тогда может мы с Ильеном сходим на него посмотреть? – мальчик оживился и попеременно смотрел на меня и на мага.
– Я думаю, это можно устроить, – скупо улыбнулся магистр.
Тем же вечером Георг пригласил меня на ужин. Надо сказать, что это уже не первый наш совместный ужин или обед. Как сказал правитель: "Надо же как-то знакомиться, нам ещё целую жизнь вместе жить". Вот и знакомимся, так сказать. Пока что все разговоры были на отвлеченные темы, про погоду и природу. Скорее всего, сегодня будет совсем по-другому.
И точно. Не успела я присесть за красиво сервированный стол, накрытый только для нас двоих в небольшой гостиной, как император сразу перешёл к делу:
– Что с мальчиком? – спросил Георг, аккуратно отрезая кусочки от стейка.
– Он ничего не видел. По крайней мере, ничего важного.
– Почему такая оговорка? – мужчина вскинул одну бровь и пронзительно посмотрел на меня. У Георга вообще очень пронзительный взгляд, от которого становится не по себе. И хоть я пытаюсь всегда выдерживать этот взгляд, но делать это совсем не просто. Думаю, что если покажу, как мне тяжело, то этот мужчина меня не будет ни во что ставить. А я этого не хочу. Не хочу оказаться в чужой стране, среди чужаков, да ещё и чтобы муж смотрел на тебя, как на пустое место, и тогда останется стать просто тенью, чтобы тебя никто не замечал. На роль полноправной императрицы я тоже не претендую, понимаю, что это невозможно, но хочу, чтобы со мной хотя бы считались. Быть придатком мужа и дома я могла и среди эльфов. Отец растил меня иначе.
– Я уже не раз говорила, что мой дар невелик, но все же в его словах было немного фальши, словно он утаил какую-то мелочь, что-то имеющее значение только для него.
– И что это может быть? Как ты думаешь? – удивительно, это первый раз, когда Георг открыто спрашивал моё мнение.
– Может быть, он все же выбирался из шкафа, например, взял что-то на память. Но в любом случае, это не то, на что вы надеялись. Мне жаль.
– Ну что ж. На самом деле это не так страшно, – вздохнул император. – Вряд ли маленький мальчик рассказал бы нам, где будет следующее нападение, – криво усмехнулся он. – Единственное, чем бы он мог помочь, это просто рассказать, что же там произошло.
Я промолчала, потому что просто не знала, что сказать. Мне очень бы хотелось хоть немного помочь, но как поступят мои соплеменники, я не знаю. Хотя вот одна мысль у меня появилась:
– Может быть, попробовать связаться с моим отцом?
Император оторвался от ужина и внимательно посмотрел на меня.
– Мой отец входил в Княжеский Круг, возможно, они что-то обсуждали ещё до того, как наше княжество откололось, – заторопилась я развить свою мысль.
– Вообще-то это неплохая идея, – его улыбка неожиданно оказалась такой тёплой. – Вот только ты сама озвучила условия, что все только после свадьбы, – хитро прищурился мужчина, и эта смена настроения так преобразила его лицо, что я поняла он вовсе не такой уж суровый, как все время кажется.
– Вокруг происходят слишком серьёзные вещи, чтобы теперь переживать из-за этого. И потом, без связи с домом, я и сама не знаю, все ли у них в порядке.
Вот уже пару дней, ровно после того как мы узнали о судьбе Эрева, я чувствовала какую-то тревогу. Я и без того боялась за отца, за свой дом. Но теперь это было словно предчувствие, ощущение, когда внутри что-то неспокойно, не даёт нормально думать, ввинчиваясь в мысли. И вроде бы не страшно, но в тоже время нет возможности успокоиться.
– Каким образом мы сможем с ним связаться?
– У отца есть аппарат для связи дома в кабинете, я дам координаты и скажу время, когда он может быть там.
Глава 7.
Император Георг
Вот-вот Дар должен был прибыть с взятыми под стражу предателями. Два известных, богатых рода: Урман и Нирт. И в голове у меня постоянно вертелись несколько вопросов, основными из которых были: "за что?" и "зачем?" Неужели проводимая нами реформа настолько их возмущает, что они готовы пролить кровь сотен и тысяч своих сограждан?
Когда Империя только-только образовывалась, и мой род встал во главе нового государства, тогда первые императоры намеренно возвысили своих самых ценных подданных, наделив их не только землями и титулами, но и полномочиями управлять своими землями практически самостоятельно. Со временем эти привилегии стали отпадать, власть у сильнейших родов с каждым императором, стали перетягивать сначала в собственные руки, потом уже в новообразованные органы власти. И вроде бы все это проходило гладко, без ярого протеста. Именно на моё правление выпало серьёзно ограничить власть аристократии, наделить простых людей новыми правами, и это вызвало такой диссонанс, которого никто не ждал, даже мой отец никогда бы не мог подумать, что наше дворянство, всегда спокойно принимавшее все решения своего правителя, вдруг решит устроить переворот.
Конечно, я не ждал, что хоть кто-то из недовольных объявит об этом в открытую, честно. Большая политика не терпит открытого противостояния, тут все и все делают чужими руками. К этому я давно привык и перестал хоть сколько ни будь удивляться такому положению вещей. Но сейчас меня все равно корежило от такого предательства. Я могу понять их недовольство и мысли, но пусть бы сделали это сами, своими силами. Или они думают, что после такой помощи эльфы отдадут им трон без каких-либо колебаний? Как будто они забыли всю нашу вековую историю.
От негодования и нетерпения я барабанил по столу пальцами. Свадьба ещё эта! Хорошо, что Регина предложила связаться с отцом, сейчас нельзя упускать ни одного козыря, какой бы он не был. Мысли о предстоящей свадьбе плавно перетекли к самой невесте. Регина Ларенс, маленькая эльфийка, оказалось, что ей всего двадцать пять, практически только-только стала совершеннолетней по их меркам, симпатичная, умеет держать маску, и пока что показала себя разумной и открытой. Нужно время чтобы разобраться, что в ней настоящее, а что наигранное. Признаваться себе, что эта девушка мне начинает нравиться, было нелегко. И я стараюсь сдерживать себя, искать недостатки в ней, не верить, просчитывать выгоду от каждого её слова, потому что боюсь разочарования. И от этого разочарования мне не удастся избавиться долгие годы, ведь нужно будет постараться, чтобы народ принял такую императрицу, и просто так убрать её с политической арены, в свете нынешнего неспокойного времени, не получится, если вдруг окажется, что вся кажущаяся хрупкость, честность и благородство, всего лишь притворство высшей пробы.
Боги, как же болит голова! Эти мысли, бегающие по кругу обо всем, что произошло, не дают мне нормально спать. За последние дни я спал всего пару часов каждую ночь, остальное время просто лежу в постели и смотрю в потолок, прокручивая в голове все варианты прошлых и будущих событий.
Раздался быстрый стук и в дверь заглянул секретарь:
– Ваше величество, лорд Торн ожидает в допросной.
– Хорошо, – я встал и постарался очистить голову от ненужных мыслей, – меня ни для кого нет до вечера. Княжне Ларенс передай приглашение на ужин, как обычно в голубой гостиной.
– Но вас ожидает малый совет? И господин казначей хотел подписать документы, – растерялся молодой человек.
– Я сказал, меня нет, – получилось резче, чем хотелось, – все перенеси на завтра. Ничего срочного там нет.
– Как скажете, – с лёгким поклоном он удалился за свое рабочее место, сразу же закопавшись в бумаги.
Широким шагом быстро прошёл насквозь центральную часть дворца и направился в административное крыло, и там начал спуск в подвальный этаж. Как то так заведено, что преступники лучше понимают всю серьезность ситуации, когда видят мрачные комнаты без окон, чем обычные кабинеты. Один из гвардейцев указал на ту комнату, где идёт допрос, и я зашёл в соседнее помещение.
– Лорды, вы утверждаете, что ваш арест незаконен? – Торн был как обычно, строг и мрачен. – А вот достоверные источники утверждают обратное.
– Где доказательства, Торн? – с улыбкой спросила Урман. Да этого старого хрыча на мякине не проведёшь, такой глупых ошибок не делает.
Севир Урман мог бы занимать высокий пост в моей администрации, но никогда не стремился к власти. И теперь я, кажется, понимаю почему. Урманы древний род, но малочисленный. Именно поэтому удалось его и его подельника арестовать, а не просто закрыть в родовом имении и вести следствие на территории рода. Нирты же напротив плодовиты, но не влиятельны, потому вопросов об аресте лорда Нирта даже не возникло.
– Доказательства есть, лорд Урман, – все трое сидели за обычным столом. И если бы не блокираторы на Нирте, который был магом, то можно подумать, что они обсуждают какие-то рабочие моменты.
– И что наш император поверит сведениям добытым у преступников? – Нирт молчал, а вот Урман наоборот напирал на Дария, выбрав тактику нападения.
– Сказал предатель родины, – ехидно продолжил Торн.
– Я никогда не предавал Империю! – угрожающе нагнулся Севир, зазвенев металлом в голосе, – это все политика нашего правителя.
– И поэтому вы сговорились с эльфами?
– Мы ничего не сделали, – легко откинулся на стуле старый лорд.
– Вы спонсировали разработки сумасшедшего Натана Корвана.
– Где доказательства? – издевательски пропел старик.
– Будут тебе доказательства, – спокойно кивнул Дар, отбросив уважительное обращение, – только боюсь, что после них твоя голова окажется на плахе.
– Да ты меня не стращай, сторожевой пёс Георга, – деланно добродушно начал старый лорд, – даже если у вас есть безоговорочные доказательства, то нашей казни и даже суда дворянство не простит. Что выберешь мальчик? – старик Урман посмотрел прямо на ту стену, за которой я стоял, словно знал, что я наблюдаю за ними. А может и знал. – Бунт внутри страны или войну с остроухими? Трудно усидеть сразу на двух стульях, правда? – он неприятно улыбнулся.
– Думаю, что ваша судьба уже решена, – холодно проговорил Торн.
– А может сразу оба варианта, а, ваше величество? – продолжал издеваться Севир, игнорируя Торна. – А я посмотрю на вас с того света, – он засмеялся неприятным каркающим смехом.
Вот же демонов старик! Безусловно, он прав. И у него есть причина для такого поведения. Вот только и я не просто мимо проходил, и кое-что знаю об управлении толпой. Если в народе меня не очень любят, так только потому, что я не стремился пока это изменить. Зачем? Если реформация ещё не окончена и качели в народной любви мне не нужны. Севир же думает, что обскакал меня на этом поле. Какое разочарование! На моем лице расцвела злая усмешка. Старик, старик, лучше бы ты держался ближе к моему окружению, тогда бы ты знал гораздо больше.
Магистр Танаис Остева
В последнее время немного распогодилось, стало чувствоваться скорое приближение весны, но пока что стояла чуть морозная, но солнечная погода, делая любой день намного более приятным. Сегодня я встала раньше всех и разминалась с мечом во дворе. Надо сказать, что этим занимались все, когда была свободная минутка, даже целители не гнушались сделать комплекс упражнений для поддержания общей формы. А уж боевики и подавно, их тренировки могли быть образцовыми для военных подразделений. Я же делала те комплексы, которые помнила со времен учёбы. Темным в принципе важна физическая форма, поэтому мало кто из нас отлынивал от этого. Классическим боевым магам сами боги велели быть в отличной форме. Тем более, что и до нас дошли вести о городе Эреве. А значит, скоро все мы можем оказаться на передовой. Правда в свете последних событий, становится совершенно непонятно где эта передовая будет. Что-то подсказывает, что вовсе не на границе.
Делая шаги и взмахи мечом, прокручивала в голове все, что мы узнали из этой лаборатории. В основном информацию дали те самые эльфийские расшифровки дневника Корвана. Насколько же нужно быть больным уродом, чтобы пытаться сделать такое с людьми. На миг зажмурилась, отгоняя воспоминания. Если убрать мои личные эмоции, то общий вывод можно сделать такой: Корван искал способ создать идеального раба с силой тёмной магии. Более того, он пытался облегчить способ ментального контроля или вообще удаление личности. Не думаю, что он делал это только для эльфов. Скорее уж он делал это для себя. Прочитав его дневник и сумев кое-что там разобрать, мне стало ясно, что главной причиной такого сумасшествия стало запечатывание магии. Он искренне не понимал за что ему такое наказание, ведь все что он делал – это для науки, для будущих поколений. Изначально он пытался понять принцип зарождения тёмного дара для того, чтобы появилась возможность повысить выживаемость тяжёлых случаев. Но потом его благородная цель стала обрастать все более сомнительными причинами, вылившись, в конечном итоге, в создание рабов с магией для людей или эльфов ради личной выгоды.
После того, как ему заблокировали дар, в его изысканиях появилась новая причина: попытка вернуть магию. Он писал, что самого себя он с легкостью подвергнет трансформации, как он это называл, но только после того, как процент пробудившегося дара превысит отметку восемьдесят. Боялся рисковать, демонов ублюдок. Кое-где опять же проскакивали упоминания о нас с Оривом, как о самых удачных подопытных.
Его способы заставляют шевелиться волосы на голове. Что он только не пытался сделать! Приживлял артефакты, пытаясь встроить их в энергетическую структуру тела, хвала богам, это оказалось невозможно. Повреждал мозг, пытаясь удалить личность, но оставить общие телесные навыки и подчинение командам, это тоже не удалось, по крайней мере, на момент записей. Пока что эльфам не удалось упростить управление марионетками, и это радовало и вселяет надежду на то, что мы не столкнемся с армией тёмных магов, подчиненных эльфам. Те два новых человекоподобных создания были самыми удачными экземплярами, но, опять же, абсолютно неподконтрольные, не способны к самовоспроизведению и атакующих способностей также крайне мало. И потому, кроме научного интереса, другого они не вызывали, разве что сочувствие погибшим людям, чьи тела так трансформировались.
Эксперименты над нежитью у них были более успешными. Курт Орбус был в восторге и одновременно в ужасе от идей Корвана. До такого не дошли ни одни химерологи, а уж получить живой образец тем более. Жалел только, что их придётся уничтожить, потому что сейчас совсем нет времени на их изучение. Боюсь, что скоро мы вдоволь насмотримся и наэкспериментируемся с ними, потому что, в отличие от проблем с людьми, недостатка в нежити никогда не было, да и она намного более живуча. А уж пройдя трансформацию Корвана и подавно.
– Разминаешься? – магистр Патер стоял на крыльце и щурился на пока ещё тусклое солнце. – Похвально! Только удары делай четче, а то от таких взмахов мало толку, любой более сильный противник с лёгкостью отобьет такой удар, – кажется, он уже по привычке наставляет, – но вообще неплохо. Кое-чему я тебя все же научил, хоть думал, что это вообще глупая идея такой девушке, как ты становиться боевым некромантом. А оно вон как вышло, ‒ и он с каким-то бурчанием под нос пошёл в сарай.
Сначала я удивилась, что он вообще помнит, как учил меня, а потом на его фразу о "такой как я". А что со мной не так? И тут он сам и ответил, вернувшись из сарая с собственным мечом:
– Впрочем, выбора у вас, можно сказать, и нет. Но ты стала хорошим магом.
Он встал в позицию напротив меня, и жестом предложил продолжить тренировку вместе.
– Спасибо, – я даже смутилась немного от его слов.
– Атакуй, я покажу тебе эффективную для твоей комплекции связку, – он с лёгкостью увернулся от прямой атаки, и парой быстрых шагов оказался у меня за спиной, – вот так, а потом быстрая атака со спины, без жалости. Как и для любой женщины, если противник мужчина, то без магии ваша задача, как можно быстрее обезвредить его, иначе ты труп.
– Что магия может быть не всегда, я убедилась на собственном опыте, – согласно кивнула, – можете ещё раз показать переход?
Мужчина кивнул и снова повторил движения. Мы ещё какое-то время тренировались. Магистр Патер научил ещё нескольким интересным движениям.
– Думаю, здесь мы пробудем ещё пару дней, максимум три, – неожиданно заговорил он, когда я умывалась из умывальника, прибитого к стене сарая. Солнце хоть и пригревало, но водичка все равно была бодрящая, хорошо, что без льдинок.
– И куда мы? – вытирая покрасневшие руки, висящим рядом полотенцем поинтересовалась я.
– Если ничего не случится, то в Садалию, а если что-то произойдёт, то по указанию совета магов.
