Юрий Сашенко
Любомир

– Неочевидные причины и следствия, – излучал дружелюбие Дракон, грива которого красиво развевалась на ветру. – Лучше бы тебе прилетело, говно с колючками. Тем не менее, ты спокойно уезжаешь, пока твой больной отец тратит остатки сил.

      Взглядом Дракон прожег две аккуратные дырки во лбу Вики. У Люра не было шансов погасить этот гнев, а Вика сделала вид, что пропустила мимо ушей.

      Вокзал сиял чистотой, погода шептала. Поезд Гомель – Москва отправлялся через целых 10 минут. Дракон молча с любопытством изучал говноежика и впитывал каждое ее слово, щелкая кончиком хвоста по ее локонам.

– Я вот билет купила, а он в обычном купе. Я же просила женское. Теперь я не понимаю, как заказывать. С кем поеду – непонятно. Это же стресс. Обычно я никогда на поезда не успеваю. Всегда бегом. Ой, так смешно, когда мне коллеги сумки на ходу забрасывали. Мама, кстати, тебе привет передает, – она пялилась в свой айфон.

– Передай и ей, скажи, что все образуется. Наверное… Ладно, ступай. Целоваться не будем. Обнимашки? – с улыбкой рыкнул Дракон.

      Медленно вдавливая когти одной лапы в глубину ее густых каштановых волос, он мысленно ломал ей ребра второй. Вика посмотрела на Люра, не понимая, что же случилось с его интонацией. Крепкие объятия оказались чересчур крепкими. С недоумевающим взглядом она поднялась в вагон.

      На следующее утро вибрирующий от потока уведомлений, оттого очень быстро уезжающий по столу телефон, застал Люра врасплох. Со второй попытки он его поймал.

– Я пообщалась тут с одной милой девушкой, оказывается она тебе тоже детей родить хочет. Не знала, что у вас так все серьезно. Милая такая девушка, фотки прислала. И подарки ты ей дарил, ухаживал красиво и в сексе весь такой красавчик.

– Ясен пень! – Дракон проснулся сразу же. Люр не успел.

– Желаю вам удачи, вы очень красиво смотритесь вместе. А я в поезде уже хотела тебе написать, чтобы ты приезжал. Я почти тебе поверила.

От Светика все было проще: "Я так и знала. Приди за вещами".

Зловещий утренний хохот слышали, наверное, даже на конюшне…

– Слушай, а давай заставим их поверить, что это ошибка? Ну, дурень я, дурень! Убедим каждую, что любим именно ее! Я ш лублу тебя, Зеноида! – Дракон в упор смотрел на Люра без тени сочувствия.

                         ***

      Через несколько дней Люр сдал кольцо в ломбард и поехал за вещами. Выжидал специально. Все красивые страдания в клубах, цитаты о несчастной любви Светика за эти дни были выложены в инсту, поэтому запах серы от смеха пропитал комнату Люра.

Она сидела на лавочке с пакетом его вещей.

– Привет. Ну что? Не жилось тебе нормально? – снял очки Дракон и сверкнул глазами.

– В смысле? – Светка обалдела от стеклянно–золотого взора.

– В коромысле. Тебе чего не хватало? Просто выдумай мне сейчас причину. Чем тебя не устраивал Люр?

– Ты не понял самого главного, тех самых вещей, каких–то знаков внимания, взглядов. Самые главные вещи – это не вещи. Надо дарить какие–то эмоции, чувства, поступки настоящие, – ее вырвало интернетной блевотиной. Он дышал серой.

– Да, конечно, так и есть. Я ничего для тебя не делал, просто бесчувственный мудак. Перечислять не собираюсь, по тебе и так все видно. Какая ты была, когда я с тобой познакомился? Замученная, со впавшими безжизненными глазами, полуголодная, не знала в каком пакете у тебя трусы лежат, но, сука, гордая разведенка в 26 годиков, умудренная совместным непродолжительным проживанием. Сейчас что мы наблюдаем?

Аргументов, конечно же, не было. Были факты. Она преобразилась и расцвела за то время, что Люр провел с ней. Светка убрала волосы и подняла голову: "Я, кажется, еще кое–что забыла тебе отдать, поднимешься?"

– Мебель или одежду подаренную? – ему стало неимоверно весело, но он промолчал. Переступив порог, Светка подождала, пока Дракон закроет дверь, и с размаху треснула его по морде.

– М–м? – со снисходительной улыбкой Дракон внимательно изучил соперника. Это было необъяснимо – напротив стоял "очень боевой" рыжий Дракончик с глазами–бриллиантами в неуклюжей боевой стойке. Мелковат. Драться он мог не более 5–10 секунд.

– Ну что ж, приступим, – он подставил плечо под очередной удар и, уходя в сторону, крепко схватил ее за волосы. В следующее мгновение Дракон уже был сзади и наматывал искусственные косы на когтистую лапу.

– Потанцуем, коллега? – вторая лапа сжала подбородок и шею.

      Спустя некоторое время обои, комод, письменный стол были исцарапаны следами когтей маленького рыжего вояки, пол был влажным. В ванной упало зеркало. Несчастный кот, уронивший все, что только мог, забрался на шкаф и шумно дышал в углу под потолком. Лежа на полу им нравилось наблюдать за последствиями веселья.

– Кури здесь уже. И мне дай.

– Перебьешься, тебе рожать еще. Хорошо, что не от меня, – Дракон прищурил золотые глаза, подтянул джинсы к себе, достал пачку сигарет и закурил.

– А может и от тебя, – луковый Дракончик желает познакомиться.

– Очень сомневаюсь. Маму ж слушать надо. Попроще кого–нибудь найди, чтобы можно было на веревочке выгуливать. Тем более, что у тебя есть воздыхатель. Ходит за тобой, цветы дарит. Пусть младше лет так на 6–8, зато будет "твое". Интересно, насколько быстро ты от него устанешь? Или он от тебя. Ты ему уже дала на той прогулке?

– Ну и тварь же ты.

– Благодарю вас, девушка, – он затушил окурок в капельках пота, встал, помог ей подняться. Они стояли друг напротив друга, но сил уже не было ни у кого.

– Останься, – ее шатало, ноги дрожали. Рука потянулась вниз.

– Святые чешуечки, да это же праздник какой–то, – Дракон ухмыльнулся, убрал руку и пошел собирать осколки в ванной.

План провалился – новая грань личности пришлась Светке по душе и ей хотелось продолжить безумства в своем новом чешуйчатом обличии. Но с ней по–прежнему было хорошо только в сексе.

– Слушай, а так чего ты там сидишь? Приезжай ко мне. Здесь не жизнь, а сказка – однодолларовая страна. С твоими способностями – не пропадешь, – улыбающаяся морда лица на побережье под пальмами сушила зубы в окошке Скайп. Это был Костик.

      Они давно потеряли друг друга из вида после записи промо–альбома созданной общими усилиями группы. В начале 2000–х, когда Гомель переживал расцвет альтернативной культуры. Металлисты, рокеры, готы, розовые эмо, рэперы, фристайлеры. Кресты и черепа на майках, зубодробительные шрифты названий скандинавских коллективов, кожаные куртки, волосы по пояс, цепи на джинсах и "камелоты" – мечта каждого уважающего себя рокера. По разным подсчетам в городе было около сотни коллективов. Все, кто знал какие–нибудь аккорды, лезли на сцену и несли искусство в массы. Появились точки пятничных сборищ, где собиралось до двухсот человек: пиво, сигареты, песни, знакомства, создания новых коллективов, миграции басистов и барабанщиков. Талантливые гитаристы имели привилегии в виде бесплатного пива, всяческого "дичайшего респекта", возможности выбирать

себе банду по предпочитаемому стилю и направлению. Вокалисты, в большинстве своем, имели вид загадочный. Наверное, от понимания, что их лирика никого не интересует, а что–то сказать этому миру, как они считали, было. На фестивалях творилось что–то невероятное – летало все. Под вспышками стробоскопа любителю тяжелой музыки доводилось видеть пролетающие над его головой тщедушные тела вдрызг пьяных малолеток с улыбкой до затылка, частокол мокрых рук, застывших в "козе", с надетыми кольцами, браслетами, напальчниками в виде когтей, майки, лифчики, ремни, изредка зубы, сопли и слюни. Через 2 часа такого фестиваля пол и стены становились мокрыми. Синхронные взмахи длинных волос запоминались надолго. Конечно, у этой движухи было имя – "Баня". И, действительно, приходили с вениками.

      Там они и познакомились.

– А ты там вообще что делаешь, Костян? – Люр листал фотографии и открывал для себя новую страну Камбоджу.

– Что умею лучше всего. Записываю местные банды, свожу, мастеринг, аранжировки.

– И это позволяет жить?

– Ну здесь все на очень низком уровне, мои услуги востребованы. Я лучше, чем их самый крутой звукорежиссер.

– Как ты вообще там оказался?

      Костя женился на минчанке, у них родился сын, но, как обычно пишут в заявлениях по образцу, "дальнейшая жизнь не сложилась". Пахал он, как папа Карло, на главной площадке страны и видел предостаточное количество звезд Отечественной и не очень эстрады. Пытался наладить серые схемы с откатами по закупкам оборудования, но ему мягко дали понять, что тортик уже весь поделен, а предлагаемую им ложечку–черпачок он может себе засунуть в рот, если поместится, а кончик, который обязательно покажется с другой стороны, обрезать кусачками.

В один из вечеров, после очередной неудачной попытки вклиниться в сладкую тему, он шел по улице и увидел девушку с чемоданом.

– Пивка?

      Мадам широко улыбнулась.

      Оказалось, что девушка Кэтрин из Америки, живет аж в самом Вашингтоне, приехала в Беларусь учить язык. В России дороже намного, поэтому выбор пал на "центр Европы". Так и закрутился роман.

      Она часто куда–то ездила по работе: он – то ездил с ней, то скучал ей в личку. Устраивал экскурсии, водил в кино и в бары. Выяснилось, что работает она в ООН переводчиком, знает минимум 4 языка, также в разводе и имеет дочь.

– Нет времени объяснять, просто держи мою руку, сердце и яйца, – спустя некоторое время Костян поплыл.

      Вскоре ей предложили работу по переводу в Камбодже. Там до сих пор шли заседания ООН по делу "Красных кхмеров". Расставания Костян не выдержал, собрал все, что посчитал необходимым, и вылетел в Пном–Пень. Оборудование для звукозаписи отправил отдельно. Теперь же он сидел и улыбался.

– Что–то ты сильно похудел, Костик, – Люр сомневался.

– Так мне лень, здесь жарко, есть особо не хочется. Пиво не то, что у нас – особо не разжиреешь. Да и комфортно мне так, легче переносится. Посуду еще мыть постоянно надо – ненавижу.

– Ну вот это ближе к теме, балабол. Думаю, что хороший петух должен быть слегка изможден, правда? Как, кстати, Америка?

– Ну так! Нормально, она и по–английски, и по–испански, и по–французски орет.

– Слушай, а прикольно, наверное?

– Давай, не дури голову, собирайся. Квартира у нас большая, комната есть, а подселять всяких не хочется. Я с ней поговорю.

– Поговори. Я подумаю.

      Люр изучил историю этой страны, доселе ему неизвестной, посмотрел несколько передач путешественников и не смог понять, что же он там будет делать. Время шло, резюме рассылались, работа никак его не находила. Никто не понимал добровольного ухода из нефтяной компании. Приближался Новый год. Развлечение он находил в прогулках, тренировках, посещениях театров и кино.

– Ну что ты, лошадиный угодник? Как дела? – Джонни по телефону назначил встречу в одном из кафе на улице Победы. Люр приехал заранее. Это было его правило – не опаздывать.

– Привет, ну что ты? Закончилась вся твоя история? С этой тоже? – Джонни хорошо выглядел после поездки на машине из Москвы в Гомель и его хватало на сарказм. Его улыбку часто сравнивали с улыбкой Джона Траволты. Так и повелось.

– Ну как–то так. Свободен, как сопля в полете или нахрен никому не нужен. Предпочитаемое подчеркнуть, – ответил Люр, – если у тебя есть комната, вообще отлично.

– Да найдем, не переживай. Я на Чистых прудах живу, это считается очень престижным местом. Владельцы где–то в Италии – очень крутые ребята. Завтра собирайся, жду по этому адресу. Хотя, – он задумался, – я тебя подберу.

– Огромное тебе спасибо, бро, – аж засиял Люр.

      На следующее утро они сели в машину, по пути подобрали пассажира, чтобы отбить деньги и еще Серегу, который тоже собирался работать в такси. Попутчик почти всю дорогу молчал, а Серега дотошно интересовался подробностями. Сдача экзамена за деньги, аренда автомобиля, подключение к мобильному приложению, особенности вождения и ГАИ, забавные клиенты, звездочки за сервис – тема звучала до самой Москвы. Люру было любопытно, но водить он не собирался. Тем не менее, он мысленно примерял такую жизнь на себя. Высадив всех, они припарковались у самого озера на Чистых прудах. – Пойдем?

      В квартире оказалось 4 комнаты. Одна под замком – там были раритетные вещи хозяев, во второй жила молодая пара из Воронежа. В третьей разместился Ваня из Нижнего Тагила, в четвертой – сам Джонни. Кухня позволяла крутиться шестерым. Люру отвели место между комнатами Вани и Джонни, отгородив кровать шкафом.

– Ну и на этом спасибо, – засыпая подумал Люр.

На следующее утро он рассчитался с Джонни за комнату и занялся поиском работы.

– Да нафиг ты это делаешь, думаешь мы не пробовали? Сколько уже собеседований истоптали, все без толку, – Джонни приехал на обед.

– Ты че, садись на машину, не крути жопой, – Ваня объявился только через сутки.

      Побежали дни ожиданий и собеседований. Каждый вечер, расходясь по комнатам, они считали своим святым долгом покапать на мозг своей прекрасной таксистской жизнью. Люр посчитал на бумажке – сколько стоит жизнь таксиста в день. Примерно через неделю он не выдержал.

– Я все понимаю, но какого черта? Я не хочу быть таксистом. Почему вы до сих пор не в люкс–классе? Давным–давно бы уже выросли из эконома, возили бы серьезных людей, знакомства новые. Вы же не хотите, жуете сопли с утра до ночи, как белки в колесе, отбивая аренду машины, квартиры и стоимость бензина. А там немного другой уровень. Лапками шевелить так быстро не надо, спать удобнее опять же. Нафига вы мне свою правду под нос суете?

      Но они не унимались. Каждый вечер, когда Люр уже засыпал, они возвращались, ненавязчиво будили и интересовались безуспешностью попыток найти работу. Видимо им так легче спалось.

– У меня доход до двести тысяч в месяц, я не парюсь. Ты же умный парень, че ты?

– Почему же ты за каждые сто рублей жмешься? Насколько я помню, ты здесь уже не первый год точно. Квартиру, может дом купил уже? Машину выкупил? – невозможно было по–другому с ними разговаривать. Каждый из них заразился зелененькими слизнями, которые видоизменяли их мечты во что–то нереальное и маловероятное, но блестящее и орущее.

      В один из вечеров, возвращаясь после очередного собеседования, Люр остановился перед входом в частную компанию по аренде автомобилей и замер.

– Что я делаю? Может кофе попить, чтобы отпустило? – он отправился в ближайшее кафе.

      Серега, что с первого дня оформил на себя Хендэ Солярис, объявился через две или три недели. Выглядел он помятым и не выспавшимся: "Не слушай никого, иди куда хочешь. Я тебе скажу, что работа не сахар". И Серега поведал о своем становлении.

– Да, я вырулил на необходимый рейтинг, но чего мне это стоило. Я не сплю почти. По центру ездить невозможно, уехал на периферию. Домой по 2–3 часа иногда возвращаешься. Таких отмороженных возил, что волосы на лысой голове заново расти начали. И не только там… Тот телефон, что ты мне посоветовал – полная фигня. Чего я тебя послушал?

– Хоть кто–то признался, – обрадовался Люр, – телефон ты выбирал сам по цене, я предлагал переплатить две тысячи и купить хороший аппарат, но ты предпочел выпендриться. Кстати, можем поменять. Месяц еще не вышел.

– О, точно! Поехали.

      Они ехали по заметаемому снегом ледяному мегаполису, обмениваясь впечатлениями о прожитых неделях и рассматривая одинаково грязные автомобили.

Некоторые почти чистые, но в снежных шапочках, у редких были очищены только стекла и зеркала. Этакие сугробы с колесами. В среднем все автомобили смотрелись плохо: что Мерседесы, что Киа, что Ниссан.

      В магазине возражать не стали. Серега стал обладателем хорошего смартфона со второго раза, но сохранить реноме было надо.

– Точно нормальный? Я вот сомневаюсь. Поуговаривайте меня, – он приподнял нос и посмотрел на консультанта и Люра. Парни переглянулись – консультанту деваться было некуда. Люр фыркнул и, через мгновение заржал в голос: "Давай – рожай, я тебя в машине подожду".

      Через 20 минут появился сияющий Серега. Около получаса потребовалось, чтобы объяснить ему политику подключения к сервису Google, скачать и настроить навигатор и прочий необходимый софт.

– Слушай, ну совсем же другое дело, он же летает, – он пытался поймать глюк, неистово "свайпая" по экрану, но телефон "на easy" справлялся, – у меня тут немножко есть, я тебя сейчас развеселю, как домой доедем. Не могу смотреть на твое грустное эээ..лицо.

– Может ты лучше поспи на моей кровати? Тебе же в ночь еще.

– Да нормально, я ж дальнобоем работал.

И они встряли в 10–балльную пробку. С опозданием часа на 4, на телефон пришла sms от МЧС с предупреждением о сильном снегопаде. О – оперативность. Справа от них стоял Bentley Continental, слева новый Mercedes E–Сlass, сзади подпирал тюнингованный Toyota Land Cruiser, а нюхали они выхлоп из аристократической задницы Rolls–Royce Phantom. – Мне вот интересно, его подрулевые лепестки сколько стоят?

– Я думаю, как весь наш "салялис" вместе с нами. У тебя шипы?

– Нет, липучка. Я привык уже.

      Через три часа они подкрались к Чистым прудам. Пока Люр разогревал суп, Серега ловкими движениями соорудил конструкцию из пластиковой бутылки.

– Сюда иди, горемыка. Че, серьезно никогда не пробовал?

      Но Люра почему–то не пробирало. Серега пробурчал что–то вроде "Ну–у, малыш, ты меня совсем разорить хочешь" и достал еще. На этот раз получилось. Со слов Сереги было понятно, что недовольно–напряженная рожа исчезла, осталась морда уставшего человека со впавшими глазами, но хотя бы улыбнулся. Картинка пульсировала, волнами ультразвука накатывая на сознание. Суп играл красками. Весело, почему–то, не становилось. Серега расстроился. Он предпринял попытку развеселить видосиками из Youtube, причем именно политическими, именно предвыборными дебатами из Америки. Хохотал сам, заглядывал в глаза, но потерпел полное фиаско. Морда снова превращалась в рожу.

– Я даже не знаю. Первый раз такое вижу. Ладно, давай, пора косить бабло, – он поблагодарил за суп.

– Давай, спасибо тебе за попытку, – свет выключился сразу же, как только голова коснулась подушки.

      На следующее утро Люр проснулся и с облегчением заметил, что последствий нет. В шортах и майке протопав на кухню, он встретил Майю и Андрея. Поставил чайник, достал чашку, овсянку и сел изучать отказы на сайте. Девушка расчесывала волосы и пыталась командовать Андреем. Они собирались вечером на каток, поэтому надо было прояснить немало вопросов – куда, когда, сколько, "не хочу туда", "давай еще посмотри", "а коньки там какие"? Потом, почему–то, она решила дать ценные указания Люру как вести себя на кухне и по жизни в общем: "Эти тарелки не бери, убирай за собой, почему ты не поздоровался со мной, что за неуважение, чего ты так кашу заливаешь, ее же надо с молоком варить".

      Люр посмотрел на Андрея с немым вопрошанием и показал пальцем на стол и пол: "Слушай, мне как с твоей девушкой общаться? Хочу у тебя поинтересоваться, чтобы не было потом претензий и разногласий. Волосы предложи ей убрать".

Андрей вздохнул: "Постарайся держать себя в руках". Люр предпочел молчать, чем заслужил уважение пигалицы, которая тщательно отрабатывала номер в их с Андреем комнате по вечерам.

– Ты кем здесь работаешь, Майя?

– Ну я здесь на фрилансе в основном, хожу на кастинги, съемки. Я – модель. Не хочу ходить на работу. Достаточно получаю.

      День пролетел очень быстро. Вечером Майя уехала к родителям, а Андрей скучал на кухне. Джонни получил очередной заказ, а Ваня показывался ближе к часу ночи. Люр зашел на кухню после очередного забега по всей Москве. Настрой был поганый.

– Я пива купил с рыбой, составишь компанию? – Люр предъявил купленное.

– У меня тоже "есть че", Андрей достал бутылку виски. Снимали сегодня рекламу для бренда – угостили.

Они душевно общались на разные темы.

– Даже не вздумай поддаваться на провокации таксистов этих. Это же болото, из которого мало кому удается выбраться, – Андрей сочувствовал.

– Я знаю, не понимаю другого. Это зависть или как назвать?

– Просто не обращай внимания.

Вернулся Джонни, улыбнулся отдыхающим и ушел спать. Ваня, с порога увидев и унюхав, бросил ключи на полку и присоединился.

– Слушай, ты же из Нижнего? Давай я тебя угощу салом белорусским? Не пробовал же, – Люр посмотрел на уставшего Ванька.

– Ты че? Давай, конечно. Ты когда машину возьмешь?

Люр метнулся к холодильнику, достал кусок деревенского сала с прожилками, щедро приправленного специями. Нарезал и красиво разложил на тарелке.

– Ммммм… Ммммм!!! Сало просто охуевшее! Полностью охуевшее сало! – Ванька был похож на внучка в гостях у бабушки.

Андрей улыбался, у Люра случилась истерика.

– Может быть немного не то слово?

– Да не. Оно просто охуевшее!!!

      Перед пьяными глазами побежали борзые кабанчики с ирокезами, кольцами в пятаках и ушах, в солнечных очках, татуировках, потертых куртках–косухах и драных джинсах. На копытах блестели браслеты с шипами.

      Следующий день прошел в обнимку с унитазом. Кое–как придя в себя к вечеру, Люр стал сомневаться в затее. Время шло, деньги уходили, а работы, его интересовавшей не находилось. – С такой–то арендой не очень весело, – его накрывала очередная депрессия. Он вспомнил слова Костика, с силой сбил с головы маленького зеленого слизняка и отправился собирать вещи.

                                     ***

– Я поговорил, она не против, но не верит, что ты вот так соберешься и приедешь, – Костик скучал и курил электронную сигарету.

– Короче, вот билет, – Люр отправил скриншот, – что там по визе?

– Ур–р–а–а, заживем!!!

Машину Люр подал на сайт частных объявлений. Она стояла без дела – возить было некого, самому никуда не хотелось. В период работы на красно–зеленую компанию она спасла его, подарив возможность не бояться пропустить единственный автобус в 6:15. А когда начальство назначало встречу на базе в 5 утра, он мог просто улыбнуться. Раньше у него дергался глаз.

      Покупатель нашелся достаточно быстро. Была попытка проведения бизнеса по–белорусски, без оформления счетов–справок, но он сразу пресек эти разговоры: "Никаких вопросов, давайте, но не эту машину, а ту, что на 500$ дороже и не у меня. Есть ли какие–то претензии по состоянию и истории авто, что я вам рассказал?"

Мужик оценил. Хлюпыш укатил куда–то под Бобруйск возить цветы.

– А ведь это замечательно, – подумал Люр, – продолжит свою историю извоза, но не баб, а для.

      Отец, не вставая с дивана, голосом мудрого Каа поздравил с завершением цикла автомобилиста: купил машину – выжил в ДТП – продал машину.

– Надо полностью сменить декорации, посмотрим, чем он там живет, на аборигенов опять же… А если получится, то и работку подыщем, – до отъезда оставалось время.

      Выходной день рисовал зимнюю сказку: иней на ветках, искрящийся снег на солнце, бегущие бенгальские огни на проводах от проезжающих по дороге троллейбусов, смеющиеся дети катаются на санках с горок. Люди по привычке семенили конечностями и редко кто обращал внимание на прекрасную погоду.

      Люр позвонил давнему другу и предложил вспомнить молодость. Тот не понял, когда это они успели постареть, но сработало. Они съездили в строительный, купили самый дешевый обрывок линолеума и отправились на горку недалеко от Солнечной. По дороге Люр набрал номер: "Шветка, привет. Собираемся впасть в детство, если хочешь присоединяйся, один хрен дома сидишь, фигню всякую думаешь".

      Студенты организовали покатушки, даже группу в соцсети наваяли. Из инвентаря у них были пластиковые "поджопники", полиэтилен, термосы с чаем, кофе и настроение. Настроение, пожалуй, было главным инвентарем. Друзья скинули им по рублю за старания и дополнительный чай.

      На заднице, лежа, на пузе лицом вперед, паровозиком. Подпрыгивая на ухабах, пятая точка и позвоночник разминалась замечательно, клацали челюсти. Некоторые особо везучие люди советовали широко рот не открывать, когда вперед лицом летишь – прикусывали язык, тут же заедая полным ртом снега, кувыркаясь на торможении.

В перерывах между счастьем и смехом друзья пили чай с лимоном. Люр курил, его друг бросал припасенные на Новый год петарды вниз по горке. Получалась своеобразная полоса препятствий среди взрывающихся снарядов – +15 к веселью. Громкий детский смех, девичий хохот грели не хуже кружки чая.

      Отцы, ласковым пинком жен выпровоженные на улицу, лениво тянулись за детьми к горке, тяжко куря от такой несправедливости. Однако уже спустя час на горке царила вакханалия из подмерзших папаш, их детей и студентов. По очереди мужикам становилось холодно и они, кряхтя, садились на задницы и скатывались вниз, разбрасывая свой песочек. Вскоре они скооперировались – всемером уселись на достаточно длинный кусок линолеума и понеслись в темноту. Вдогонку полетела пара–тройка петард. Непередаваемая игра слов в криках разной степени басовитости зажгла десяток–другой новых окон близлежащих домов, появились силуэты на балконах. Дети открыли рты, усваивая новые слова, а общий уровень счастья приблизился к 100%.

      Объявившийся рыжий Дракончик с недовольным лицом и нервно дергающимся хвостиком смотрел на счастливого Люра секунды три, может быть пять. Первый же громкий уносящийся вниз крик "your bunny wro–o–te" уничтожил злюку–вояку, превратив её в 10–летнюю безбашенную оторву. Светка выхватила у какого–то парня полиэтилен и улетела вслед за буквой "О".

      Довольные, с обледеневшими штанами, несколькими синяками на попах и пересчитанными позвонками, компания села в автобус в прекрасном настроении.

– Ты ночуешь у меня. Вопросы, мужчина?

      Друг вытянул лицо, хохотнул, отвернулся к окну и улыбался до своей остановки.

      Кот явно не ожидал такой подставы от хозяйки. Его взгляд на предательницу, полный недоумения и жуткого расстройства, можно было номинировать на Оскар…

– Ну почему ты такая скотина, Дракош? – они лежали на раскладном диванчике, накрытые пледом. Дракон спал, а Люр не хотел ее, поэтому просто просачковал процесс.

– А как иначе? Ай, я уже рассказывал, – он заметил мелкие изменения в интерьере и другую мужскую руку.

– А ты времени зря не теряешь, пока свежа и молода, торг идет замечательно, – этого вслух он не произносил.

– Может еще?..

– А ты меня заставь.

      Заставлять она умела. На раз–два–три – перед ней предстал сияющий Дракон,

зеленые чешуйки переливались в полумраке изумрудным светом, стеклянно–желтые глаза сверкали. Он привычным движением наматывал волосы на когти, притягивая ее к себе.

– Я так понимаю, вы скучали по мне, коллега. Желаете разучить пару новых движений? – он с размаху шлепнул ее по заднице. Два бриллианта закатившихся глаз лукового дракошки вспыхнули откуда–то снизу…

– Так я не поняла, а я что здесь останусь? Ты – туда, а я? Меня ты там как будешь? – она не ожидала таких новостей.

– Как быстро тот парень исчез с горизонта, поразительно просто, – Дракон курил в окно сидя на подоконнике, попивая растворимый кофе с молоком и помахивая хвостом, – если Люру не нравилось здесь, то я вообще брезгую в такой обстановке находится, – он сплюнул вниз. – Хоть бы прибиралась по–человечески. Совсем засранка стала. Неужели сложно было диванчик себе купить, пока этот добросеятель все остальное прикупал бедняжке. Белье ужасное, диван еле дышит, а воняет качественно, стены исцарапала, пятна, разводы какие–то, в холодильнике тоже мышь повесилась. Вопреки. За питание бы высчитывала у самой себя – и то в рассрочку бы взяла. Как же она говорила–то про подружек? "Подшалавилась" бы по–шустрому, точно. Нет, бедность – она в башке, и зря только время тратит… Чудо мохнатое, а ну не рычи. И слазь ты уже со шкафа – концерт окончен, можешь навалить в коридоре. Эй, звездуля – фотокор, двери закрой за мной.

                                     ***

      Наступил день отъезда. Люр попросил Димку подкинуть его до вокзала, предварительно пообещав родным присылать фотоотчеты. Конечно же, они волновались. По их настоянию он выбросил на ветер круглую сумму на страховку, но так было спокойнее. Но схему действий со случаем "меня укусила змея" девочка свела на ряд звонков в страховую.

– И они уже вам дадут точную информацию куда вам следует обратиться…

      Поезд до Москвы отмерял километры, а Люр увлеченно читал книгу, попивая чай из граненого стакана с ложечкой в фирменном подстаканнике.

      Белорусский вокзал съежился от обрушившихся холодов – после теплого вагона люди ускорялись до максимального темпа ходьбы, чтобы поскорее нырнуть в метро. Люру торопиться было некуда. Он сдал багаж и отправился гулять на ВДНХ.

Играла тематическая музыка из Советского кино, на огромном катке вдоль почти всей территории парка неуклюже катались на коньках люди, кто–то отчаянный крутил педали велосипеда по снегу. Запах жареных каштанов и кофе вперемешку с морозным воздухом создавал атмосферу зимней сказки. Он заметил здание с надписью "Москвариум" и сменил маршрут.

      Количество речных, морских и океанических рыб и млекопитающих поразило его не меньше, чем всех остальных посетителей 5–10–летнего возраста. Люр гулял, задрав голову, стараясь не затоптать впечатленных детишек. Время пролетело незаметно. Рыбки, рыбищи, кораллы, водоросли, аксолотли, морские звезды, касатки, дельфины, акулы… Сувениров брать Люр не стал, но помахал на прощание морскому котику, который с не меньшим любопытством изучал маленьких посетителей смешно выпуская пузырьки воздуха. Котик помахал в ответ.

      Человек с румянцем на лице и улыбкой до ушей сел в аэроэкспресс до Домодедово. Он не боялся этого путешествия – наготове были несколько вариантов развития событий. В аэропорту он хорошо ориентировался благодаря командировкам, поэтому быстро нашел стойку регистрации.

– Молодой человек, а почему у вас нет обратного билета? – девушка смотрела на Люра удивленным взглядом.

– Не хочу я пока обратный билет, – смутился Люр.

– Так никто не делает же.

– Я делаю.

– Постойте пока в стороне, я уточню.

      Он отошел и судорожно стал соображать, как купить левый билет куда–нибудь из страны назначения, чтобы голову не дурили. Как минимум нужен вай–фай, а времени не так много.

– Молодой человек! Мы проверили – ничего в правилах международных перевозок не сказано об ограничении перемещения граждан, если у них билет в один конец.

– Слава богу, я уже стал переживать.

Люр сдал багаж, спрятал билет и проследовал на таможенный контроль, после прохождения которого растворился в запахах духов, кожи и ресторанов на аллее duty free.

      Самолет поднялся в воздух и Люр сразу уснул. Разбудили его классическим: "Вам курицу или рыбу?"