Юрий Михайлович Орлов
Оздоравливающее саногенное мышление

Саногенное мышление устраняет автоматизм

Саногенное мышление позволяет человеку осознать всю последовательность актов мышления, вызывающего чувство вины, и тем самым делает возможным устранение автоматизма. Это делает возможным управление этой эмоцией. Для иллюстрации того, как происходит саногенное мышление, ответим на вопрос: «Какое звено в приведенной выше цепи поведений остается за порогом сознания и что следовало бы осознать?»

Рассмотрим более внимательно этот пример. Прошу извинить меня за мелочное описание того, что происходит в подсознании.

Итак, я увидел, что ребенок ведет себя не так, как следует. Далее мой ум, включившись, непроизвольно совершает свою работу. Он актуализирует модель подобающего поведения, сравнивает наблюдаемое поведение ребенка с тем, как воспитанный ребенок должен бы себя вести в подобных ситуациях.

В результате сличения обнаруживается рассогласование должного с реальностью (а организм особо чувствителен к рассогласованию нервных моделей), оценивается степень этой рассогласованности. Результат оценки стимулирует эмоцию гнева.

Гнев, в свою очередь, включает свои программы поведения (инструментальные и физиологические), и с этого момента резко поднимается уровень моей родительской агрессивности. Возникает установка нападать, ведущая к поиску жертвы и синтезу исполнительной программы агрессивного поведения, то есть создается намерение наказывать. Это, в свою очередь, включает ориентировку, и определяется тот, кто должен быть наказан. Происходит выбор вида наказания с учетом возраста виновного и класса проступка, и все это завершается тем, что я сознательно выполняю родительский долг. Я наказываю своего ребенка и тем утоляю свой гнев.

Казалось бы, цикл завершен и восстановил свое благополучие. Это было бы так, если бы я был членом стада бабуинов. Но я живу в обществе людей, в семье. Наказанный ребенок обижается, да вдобавок я еще вижу укоризненный взгляд жены, которая тоже обижается за ребенка. К этому следует добавить еще и то, что мое самосознание оценивает завершающий акт моего поведения как неподобающий, так как я причинил страдание любимому человеку, и из глубин моего бессознательного всплывает чувство вины.

Осознание описанной последовательности актов, вырабатывающих эмоцию, делает возможным саногенное размысливание вины. У меня возникает возможность, например, понять происхождение импульса праведного гнева и вовремя остановиться, чтобы осмыслить обстоятельства. Но это часто бывает невозможным, так как включаются иные, патогенные механизмы психической защиты.

Механизмы психической защиты

Посмотрим, как действует защита. Подумав, что ребенок наказан правильно, ибо родитель должен подавлять порок, отец чувствует некоторое облегчение благодаря сознанию выполненного родительского долга. Однако это облегчение временное, и в следующем случае, по другому поводу, мысли родителя будет сходны. Психическая защита не меняет стиля мышления.

Это особенно видно в защите от зависти. Подумав, что человек, которому я завидую, – мерзавец и нечестно достиг своего успеха, я получаю временное облегчение от эмоции. Но это не решает окончательно проблемы моей зависти к успеху других. Я буду продолжать завидовать тем, у кого что-то лучше, чем у меня. Каждый раз при приступе зависти в связи с другими обстоятельствами мне придется повторять эти умственные операции, приписывая другому пороки, объясняющие его успех. В подобной защите нет ничего хорошего.

Защита против зависти может быть длительной, путем создания особой философии. При вспышке зависти я начинаю думать, что успех другого является следствием не только его пороков, неразборчивости в средствах и аморальности, но и того, что мир устроен плохо. «В этом мире торжествуют порок и зло, поэтому успех этого человека не следует принимать всерьез. Он – плохой!» Можно к этой философии добавить нечто похуже: «Человек не может этого сделать. Это выше возможностей человека. Его успех – результат сговора с Дьяволом, которому он продал душу! Я же на это не пойду». Подобное движение мысли временно ослабляет страдание зависти. Но ненадолго. При повторении подобных обстоятельств я буду вынужден снова прибегать к подобным мыслям, растлевая своих слушателей. Потом зависть конвертируется в ненависть. Общество предоставляет завистнику множество эффективных способов выражения этого чувства.

Мышление, обеспечивающее локально-временную защиту, в психологии принято называть механизмами психической защиты. Этот термин неудачен, хотя вошел в лексикон психологов. Мышление совсем не похоже на механизм. Ведь механизм – нечто механическое. Обдумывание же – не механизм, а нечто даже творческое и изощренное.

Представьте, как тонко и для каждого по-разному объясняет студент свой провал на экзамене! Мать, наказавшая сына за проступок, оправдывает свой поступок благими воспитательными и даже философскими идеями. «Наказание применено правильно и справедливо, иначе ребенок испортится, и это испортит ему судьбу. Если я его не накажу любя, кто его накажет?» – думает она. От этих справедливых мыслей ей становится легче. Иначе она вынуждена была бы о себе думать как о примитивной и злобной женщине, которая не может сдержать свое раздражение.

Описанные стихийные психические приемы не дают полной защиты. Требуется специально отработанная система мышления, которая могла бы дать полную и абсолютную защиту. Саногенное мышление может дать абсолютную защиту. Страдание от зависти, к примеру, может быть начисто устранено путем отказа от умственной операции сравнения самого себя с другим человеком, бессознательное и автоматическое выполнение которой порождает зависть. Далее мы подробнее опишем акты саногенного мышления. А сейчас продолжим рассмотрение функций мышления.

Мышление, повышающее удовольствие от жизни

Когда, выполнив какую-то работу, я думаю, что мало кто из моих товарищей мог бы так хорошо ее сделать, я вырабатываю радость с помощью мыслей, повышающих мое самоуважение. Однако этим я создаю только локально-временный эффект, так как у конкурента вполне возможен успех, ошеломляюще превосходящий мой. Тогда мне придется еще что-то придумывать, чтобы улучшить свое самоуважение. Временный эффект нас не всегда устраивает.

Я могу обеспечить непоколебимое чувство удовлетворения, если свой сегодняшний успех буду сравнивать не с успехами других, а со своим же успехом, только в прошлом. Когда я думаю: «Сегодня я сделал это лучше, чем вчера!» – я уничтожаю всякое соперничество и получаю абсолютный эффект, так как мое прошлое не может изменить никто, кроме меня.

Умственные акты предвидения, моделируя в уме будущее семейное счастье, порождают радость, усиливают смысл жизни. При этом у нас улучшается обмен веществ, повышается жизненный тонус. Мы становимся здоровее, благополучнее. Эта радость является чистым продуктом нашего мышления. Но этот локально-временный эффект исчезает при первой же семейной ссоре, и я должен буду снова думать о том, как улучшить свое состояние. К сожалению, большинство начинают думать о разводе и планируют счастье с другим человеком, загоняя себя в новый тупик, наивно думая, что причина семейных неурядиц лежит в другом человеке, а не в способе его патогенного мышления и мышления партнера.

Проблема семейных отношений может быть решена с овладением саногенным мышлением. «С тех пор как я стал контролировать свою обиду и чувство вины, – сказал мне один из учеников, – мои семейные отношения стали другими, и мне кажется, что моя жена стала лучше себя вести». На самом же деле не жена, а он сам стал иначе себя вести.

Обыденное мышление может доставлять нам как локально-временные удовольствия, так и постоянное наслаждение жизнью. Можно соврать об успехе ради минутного переживания удовольствия и гордости успехом, но ложь впоследствии может обнаружиться, и я буду наказан стыдом. Можно ярко в уме представить, как я делаю дорогой подарок другу, сполна получив удовольствие от такого воображения, а потом отказать ему в пяти долларах на лекарство, оправдывая себя тем, что про него ходят слухи, что он мелкие долги не возвращает.

Постоянное удовлетворение дается саногенным мышлением. «Состояния безосновательной радости и удовольствия по пустякам сейчас у меня возникают чаще, чем даже в детстве», – прочитал я в дневнике самоанализа одного из учеников саногенного мышления. Саногенное мышление способно вызывать и поддерживать состояние блаженства, которое еще в античности философы называли атараксией, или евпатией, а позднее ранние христиане – Царствием Небесным. По-видимому, блаженство является естественным состоянием человека, если оно не разрушается его патогенным мышлением.

Итак, чем лучше мышление решает внутренние задачи, тем благополучнее психическое состояние человека. А теперь посмотрим на то, как мышление становится патогенным. Чем оно отличается от саногенного?

Патогенное мышление – ошибочное

Любое поведение может быть ошибочным. Обычно заранее мы не знаем об этом, но в процессе исполнения или в результате поведения получаем неудачу и в довесок – плохую эмоцию. Эмоция в данном случае оказывается продуктом ошибки. Ложным становится поведение в целом, если его ориентировочная часть выполнена с изъяном. Я делаю табуретку, и она разваливается, так как ножки оказались гнилые. Вкладываю деньги, и банк прогорает. В том и в другом случае ориентировка выполнена с изъяном. Ложное поведение порождает плохую эмоцию.

Мудрость состоит в том, чтобы распознавать скрытые ошибки не только ориентировки, но и исполнения любого поведения. Ошибочным может быть любое действие, но чаще всего мы анализируем поведение задним числом, после неудачи. Обычно говорят, что глупец умен задним умом. Однако задача состоит в том, чтобы извлечь пользу из неудач и ошибок и набираться мудрости даже задним умом. Это возможно благодаря саногенному мышлению, которое усмиряет страсти и эмоции и делает ум реалистичным. Обыкновенный человек не может извлечь пользу из неудач, так как слаб задним умом. Стоит ему подумать о бывшей неудаче, как он снова становится эмоциональным и теряет чувство реальности.

Патогенное мышление происходит от ошибочности его. Типы ошибок ума разнообразны, и поучительно их знать. Умственная операция, как и всякое действие, может быть уместной и неуместной. Рассмотрим одну из них, а именно умственную операцию присваивания.

Ошибки присваивания

Признав нечто существующим на этом месте и в это время, я ошибусь, если этой вещи на самом деле нет. Точно так же, отказав чему-то в существовании, я ошибаюсь, если оно существует. Я могу ошибаться, считая существующим одно, а на поверку оказывается, что в этом месте существует нечто другое. Я определяю, например, этот предмет как яблоко, как пищевой объект, а, надкусив, обнаруживаю, что он сделан из воска. Значит, этому предмету я ошибочно приписал пищевое значение и получил неудовольствие, которое возрастает от силы желания отведать яблока.

Если я придаю этому большое значение, а оно не играет такой роли в жизни, то я совершаю большую ошибку, так как оказываюсь дезориентированным, подобно тем людям, которые придают крайне большое значение приобретению богатства в ущерб другим сторонам жизни. Спаситель напоминал, что они не смогут унести это богатство в мир иной.

Саногенное мышление – это философия обыденной жизни, которая помогает расставить приоритеты значений. Многие хотели бы обуздать свою страсть к богатству, но им мешают эмоции гордости, тщеславия и зависти. Тот, кто не контролирует свою мотивацию достижения, бывает запрограммирован своей потребностью в успехе, и жизнь идет мимо него, саногенное мышление позволяет контролировать эмоции и тем самым повышает возможность мудрой расстановки приоритетов жизни придавать им значение.

Сущность значения

Что следует понимать под значением? Общепринято считать, что значение объекта определяется тем, что я собираюсь с ним или в связи с ним делать и какие удовлетворения он дает. Следовательно, понятие значения связано с поведением, которое соотносится с объектом. Значения можно классифицировать по свойствам поведения. Значение может быть непроизвольным, когда эти действия автоматические. Сочный бифштекс кроме сознательных значений имеет и непроизвольные значения – реакции желудка и слюнных желез. Букет на день рождения является знаком или хорошего отношения к вам, или символом респектабельности, безотносительно к чувствам. Обычно обращают внимание только на языковые аспекты значения слова, например, слово «дуб» ассоциируется с образом этого дерева. Но подлинные значения этого слова будут разными для столяра, торговца лесом или садовода.

Саногенное мышление основано на умении анализировать не только лингвистические, но и всевозможные наиболее существенные значения объекта. Нетрудно увидеть, что, например, значение слов «он меня любит» будет разным в зависимости от того, какое поведение ожидается в связи с этой фразой. Одна видит за этими словами чувство навязчивой зависимости, поведение, которое выражается словами «он без меня не может», и это постепенно ей становится в тягость, а другая – желание этого человека повысить ее благополучие и радость. Объективный анализ значений обеспечивает правильное определение ситуации и выбор соответствующего поведения. В некоторых случаях этот анализ требует познания мотивации поведения. Студент может хорошо учиться или оттого, что ему просто нравится процесс овладения учебным предметом, или он боится оказаться среди неудачников. Следовательно, анализ значения предполагает знание структуры и закономерностей поведения.

Болезнь как ошибка организма

В примере с яблоком определение ситуации было ошибочным, яблоко оказалось несъедобным, и я отделался мелким разочарованием. Хуже обстоит дело, когда в определение ситуации вовлекается весь наш организм.

Ошибки в определении ситуации

Если организм ребенка защищается от обиды с помощью пищеварительных реакций, то это свидетельствует о том, что его организм ситуации обиды ошибочно приписывает пищевое значение. Это в конечном счете приводит к постепенному расстройству желудка, ибо ничего хорошего не будет, если кислый сок выделяется в пустой желудок. Если это происходит на фоне эмоционального стресса, развивается язвенная болезнь.

«Как у ребенка могла появиться такая неестественная реакция?» – недоумевает читатель. Да вот как.

Когда мать обижает ребенка и имеет обыкновение после этого заглаживать свою вину кормлением, то организм ребенка научается и привыкает определять ситуацию обиды как пищевую. Если это повторяется, то пищевые реакции становятся не средством насыщения пищей, а способом избавления от плохой эмоции; в результате образуется язвенная личность, которая на любой стресс склонна реагировать пищеварительно с патогенными последствиями для себя – «кислый сок в пустом желудке». Тут ни Бог, ни врач не избавят человека от язвенной болезни.

Определение ситуации состоит в том, что ей, как и любому объекту, присваивается некоторое значение. Вследствие этого она может восприниматься как возможность угрозы достоинству, боли, успеха, унижения в зависимости от того, какая эмоция преобладает, какие удовлетворения в прошлом чаще переживались и какие поведения осуществлялись для разрешения подобной ситуации. Если, к примеру, ситуация определена двояко – и как угроза достоинству, и как сексуальная, – то в организме возникает готовность к соответствующим поведениям. Если ситуация угрозы разрешается посредством секса, то сексуальное поведение теряет свою гедонистическую функцию и становится защитно-оборонительным поведением. Если это закрепилось, то подобные социальные ситуации угрозы достоинству активизируют на подпороговом уровне генитальную сферу женщины, что приводит к неинфекционным воспалениям, ставя в тупик врача.

Ошибка в присваивании операции

Любое поведение возникает вследствие того, что той инстанции нашего ума, которая управляет поведением, присваивается определенное оперативное значение, которое сначала проявляется в виде намерения, когда синтезируется соответствующая программа поведения, а потом, после запуска, осуществляется реальное поведение. Ошибка присваивания операции возникает, когда сходные обстоятельства признаются разными или, наоборот, различные ситуации – сходными. В тех случаях, когда операция выбирается автоматически, по привычке, неосознанно, то человек не замечает ошибки, особенно когда в уме сравниваются ситуации настоящего с ситуациями из прошлого. Человек жалуется на необъяснимый страх перед широкими щелями в полу и особенно перед просветом между границей перрона и вагона электрички. Будучи маленьким, он испытывал ужас темноты и отделения от матери и каждый раз видел щель между своей кроваткой и кроватью родителей. Его ум научился присваивать фобическое значение этой щели, за которой в темноте иногда происходило что-то непонятное и страшное. Эта ошибочная операция присваивания значения сохранилась и, автоматически осуществляясь, сегодня вызывает страх. Большинство фобий, предрассудков, предубеждений и суеверий происходят вследствие этой бессознательной ошибки ложного присваивания значения. Саногенное мышление направлено на то, чтобы эту бессознательную ошибку сделать осознанной и не повторять ее. Рассмотрим этот механизм подробнее на другом примере.

Человек жалуется на беспричинно возникающий страх перед удовольствием.

«Если у меня произошло что-то приятное, то я боюсь, что за это я буду наказан последующими неприятностями. Поэтому я избегаю радостей жизни», – жалуется клиент.

Расспрос показывает, что если в прошедшем детстве ситуации, определявшиеся организмом как возможность получения удовольствия, сопровождались наказанием или осуждением, и если это повторялось достаточно часто, то возникает связь между удовольствием и страхом наказания. После того как этот процесс научения забыт и перестает осознаваться, эта связь воспроизводится как иррациональный специфический страх возмездия за удовольствие, который проявляется в том, что ожидание удовольствия любого рода вызывает страх.

Фрейд, по своему обыкновению, выразился эксцентрично и назвал этот вид страха кастрационным комплексом, так как считал, что первичным источником страха перед удовольствием у мальчика является страх перед кастрацией. Для обоснования этого суждения он с необыкновенной легкостью и безосновательностью построил теорию первобытного стада-гарема человекообразных существ во главе со свирепым самцом-вождем, который угрожал всем подросткам кастрацией. Этот страх якобы сохранился в бессознательном и проявляется как кастрационный комплекс. На самом же деле страх может и не быть связанным с угрозой кастрации. В формировании комплекса возмездия за удовольствие могут принимать участие любые страхи. Главное, что эта последовательность «удовольствие – наказание», повторяясь, приводит к противоестественному синтезу эмоции удовольствия с эмоцией страха.

Этот страх может у взрослого проявляться в разных обстоятельствах, но особенно он неприятен в сексуальной ситуации. Женщина может оказаться фригидной лишь только потому, что настоящая ситуация в ее уме принимается тождественной с подобными ситуациями прошлого, где благодаря родителям она после какого-либо удовольствия достаточно часто получала стыд или вину, а иногда боль. Эта связь между двумя эмоциями, всплывая из глубин бессознательного, блокирует возможности получения полового удовольствия женщиной. Поскольку этот изначальный страх безобъектный, то он может приобретать характер плавающей тревоги, которая может при сопутствующих обстоятельствах в некоторых случаях кристаллизироваться даже в фобию, которая имеет место, например, при вагинизме.

Травма, полученная в автомобильной катастрофе, может создать фобию закрытых пространств, так как закрытым пространствам прошлого и настоящего присваивается одно и то же травмирующее значение. Сегодня закрытое пространство ничем мне не угрожает, но из глубин бессознательного ума непроизвольно всплывает иррациональный страх, связанный с закрытым пространством. Во всех этих примерах мы видим, что ситуации прошлого и настоящего отождествляются, хотя они различны.

Такого рода ошибки возможны только вследствие автоматизма операции присваивания, характерного для нашего бессознательного, которое не различает ситуации прошлого от подобных ситуаций в настоящем. Осознание же этих привычных умственных актов, порождающих комплексы, в результате саногенного мышления приводит к устранению их.

Автоматизмы мышления

Автоматизмы – это поведения, осуществляемые бессознательно. Привычки могут быть выгодны для выживания и не выгодны. В первом случае мы их не замечаем, а во втором случае ищем ложные объяснения, которые услужливо предлагаются психическими защитами. Жизнь идет и с контрастным изменением обстоятельств, выгодные автоматизмы становятся невыгодными. Но поскольку автоматизмы не осознаются, то организм не в состоянии их изменить и приспособить к новой ситуации.

В основе патогенного мышления лежат умственные автоматизмы, которые активизируются, но уже не соответствуют новым обстоятельствам, так как обстоятельства изменились.

Эмоции, потребности, социальные стереотипы представляют собой психические образования, закрепленные привычками, и наше сознание не может их охватить в целостности, поэтому значительная часть поведения осуществляется бессознательно. Сознание суживается и концентрируется на чем-то одном, упуская другое, расширение сознания предполагает осознание автоматизмов ума и, соответственно, приобретение способности контролировать действие эмоций, потребностей и социальных стереотипов.

Расширение сознания состоит в том, что человек начинает осознавать те элементы поведения, которые при автоматизме он не осознавал. Когда я прошу человека с застарелой обидой ответить на вопрос: «Как должен был бы вести себя другой человек, чтобы он на него не обиделся?» – то я стимулирую в нем осознание тех ожиданий, под которые он подгоняет другого человека. Отвечая на мой вопрос, этот человек вынужден осознавать те программы поведения, которые он бессознательно и привычно приписывал ему и обижался, когда поведение другого человека не соответствовало его ожиданиям. Своим вопросом я способствую расширению его сознания и сосредоточения его на том месте, где его ум совершал свои действия автоматически.

Осознавая свои ожидания, обижающийся человек может прийти к выводу, что его ожидания нереалистичны. Он поймет суть своей обиды, скорректирует свои ожидания, признает их нереалистичными. В результате он начинает понимать, что обидчик не может соответствовать его ожиданиям, вследствие чего его обида теряет свою энергию. Усвоив основы саногенного мышления, этот человек сам может ставить себе подобные вопросы и проникать в бессознательную часть своего ума уже без моей помощи.

Овладев саногенным мышлением, человек прекращает вредную и бесполезную автоматическую работу ума и нейтрализует эмоцию. Он может контролировать эмоцию. «Стоит сейчас мне начать правильно думать о своей обиде, как она начинает ослабевать, – пишет мне один из учеников. – Раньше было наоборот. Чем больше я думал о своей обиде, тем сильнее обижался». Представим подробнее, что происходит в застарелой обиде. При каждом сегодняшнем намеке на обстоятельства, имевшие место в прошлой обиде, ум включает автоматизмы, вырабатывающие обиду. Что это значит? С унылым постоянством повторяются те же умственные операции, которые имели место в прошлом при обиде.

Опишем подробнее автоматизм выработки обиды.

• Вначале ум приписывает программы поведения другому человеку. Это естественно и привычно, так как любое общение предполагает предвидение того, что намеревается делать другой человек. Тогда легче к нему приспосабливаться.

• Воспринимает поведение другого человека.

• Оценивает это поведение, сличая его с программой, которая ему приписана ожиданиями ума. Акт сличения реального поведения с ожидаемой программой обнаруживает рассогласования того и другого. Это стимулирует активизацию аффективных центров мозга. Возникает эмоция, которую мы называем обидой.

Поскольку обида причиняет боль, включаются средства защиты, которые уже нам известны. Кроме переживания, внешних выразительных движений включается программа агрессии против обидчика. Это еще не все.

Поскольку обиженный – воспитанный человек, то происходит еще и сдерживание агрессии против обидчика. Сдерживание имеет свои пределы. С определенного момента агрессия трансформируется в агрессивные мысли. Далее агрессия активизирует еще и психосоматические реакции организма, которые должны обеспечить успешную драку. Вот далеко не полный перечень цепи автоматизмов, порождаемой обидой. Все это происходит в вашем «компьютере», именуемом мозгом.

Длительно действующая эмоция истощает. При застарелой обиде ум работает вхолостую, зря, разрушая тело и душу. Буксующая машина тратит бензин, масло, изнашивает детали, пока некто разумный не выключит ее для сохранения в целости механизма машины. Механизм же эмоций человека никто не может выключить, разве только сон, беспамятство или появление более сильной эмоции. Следует точно знать, что патогенно мыслящий человек сам не может выключить эмоцию, он ее скорее стимулирует.

Только саногенное мышление ослабляет эмоцию, сделав ее автоматизмы сознательными, и тем сохраняет здоровье носителю этих дурных привычек.

Необходимость возврата в прошлое

Если какое-либо поведение строится заново, то степень сознательности в организации элементов этого поведения больше, чем уже построенное поведение. Это похоже на строительство дома. Строитель знает все недоработки. А если дом уже построен, то его внутренние изъяны незаметны. То же и с поведением. Если поведение, повторяясь, стало привычным, то изъяны его закрепляются. Их можно переделать, только осознав строение привычки.

Поэтому саногенное мышление для расширения сознания предполагает воспроизведение в памяти прошлых ситуаций и соответствующих им поведений, чтобы перестроить поведение лучшим образом. Важно уметь возвращаться в прошлое, чтобы увидеть и осознать, как происходило становление того или иного поведения, которое сегодня причиняет беспокойство. Это касается любой эмоции. Структура обиды каждого человека одна, как в прошлом, так и в настоящем. Меняются только ситуации. Если я осознаю обиды детства, то осознаю и структуру сегодняшних обид. Поэтому в обучении саногенному мышлению много внимания уделяется воспоминанию и размышлению об эмоциях, имевших место в детстве.

Мышление и отражение

Усвоению саногенного мышления мешает марксистское представление о нашем мышлении как об отражении действительности. На самом деле мышление – не отражение, а деятельность по выработке информации на основе полученных сообщений и ориентировки. Сообщения – это не отражения, а только условие работы мышления, как зерно для мельницы. Наш ум начинает свою работу тем, что совершает акты выделения объекта из фона, совершает операции присваивания объекту имени, признака. Такие действия ума, как определение ситуации, абстрагирование и обобщение, анализ, синтез, сравнение, сосчитывание и другие операции, не являются отражениями, так как продукты ума не имеют даже аналогов в реальности.

Особо важны умственные операции по управлению поведением, а именно: ориентировка, выбор программы, пуск и завершение поведения, структурирование времени на настоящее, прошлое, будущее, предвидение, оценка результата путем сличения его с ожиданиями. Ни одна из этих операций не является отражением, так как в природе нет тех объектов, которые отражались бы в этих операциях. Но это вопрос философии, а не психологии. Я счел нужным это заметить, так как мой опыт психолога говорит о том, что представление о мышлении как отражении мешает развитию навыков саногенного мышления.

Об управлении умом

Управление – это действия, целью которых является получение желательного или устранение нежелательного для управителя поведения. Наш ум совершает действия для управления телом. Однако сам ум нуждается в управлении. Саногенное мышление обеспечивает более совершенное управление нашим умом. Кто же является управителем ума? Говорят, мозг. Это самое распространенное заблуждение, укоренившееся с распространением науки. Развитие самой науки и технологии опровергает это суждение. Ведь никому в голову не приходит считать, что компьютер управляет своими программами. Для этого существуют управляющие программы, которые встроены или вводятся в компьютер. А мозг состоит из нейронов, каждый из которых выполняет простую функцию проведения сигнала. Итак, если не мозг, то кто же управитель ума?

Существовало представление о гомункуле, который сидит в центре человека, как в телефонной станции, и управляет сигналами. Но эта аналогия ложна. Переговорами в телефонной станции управляет абонент, именно тот, кто набирает номер, а не работник телефонной станции. Чтобы увидеть, кто управляет умом, надо посмотреть, как осуществляется управляемое умом поведение.

Когда в организме не хватает воды, пробуждается жажда. Она обращает ум вовне и активизирует поиск, совершающийся в поведении ориентировки и завершающийся определением ситуации. После определения ситуации происходит определение цели, выбор плана, направленного на достижения цели. Выбор плана следует понимать как операцию создания и присвоения программы поведения той инстанции ума, функция которой состоит в выполнении определенного класса действий. С этого момента активная программа берет на себя управление поведением, подчиняя себе и мышление, и чувства, и сознание человека. Сознание суживается, концентрируясь на цели этой программы, и дальнейшее развертывание поведения происходит само собою. По ходу исполнения программа корректируется в связи с изменяющимися обстоятельствами, и поведение прекращается с достижением цели. Управление всеми описанными операциями совершает ум. Итак, кто же управитель ума? Продолжим рассуждение дальше.

Если все идет гладко, по привычке, то исполнение осуществляется автоматическими, привычными актами управления. Важно знать, что с момента совершения акта присваивания программы мышление выключается. Когда же возникают препятствия, то активизируется сознательное мышление, которое должно принять участие в выработке нужного решения, отклоняющегося от привычного поведения ума. Функцией сознания как раз и является представить все возможные варианты поведения, оценить, увидеть последствия каждого варианта и выбрать нужный. На обыденном языке это именуется глазомером. Итак, где же здесь скрывается управитель?