Юлия Геннадиевна Глухова
Дождик
– Наташка! Вставай, на том свете отдохнёшь, – скрипел мамин голос в утренних сумерках. Так начинался каждый новый день, чтобы закончиться смертельный усталостью и стыдом, что не все переделано, что недостало сил на штопку, стирку или уборку в погребе. Мама неизменно была недовольна:
– А ты как думаешь, голубушка? Такая бабья доля – спину гнуть.
Через месяц Наташа заболела. То ли от непосильного труда, то ли от тоски, то ли ещё от чего… Вот и наказание, подумалось ей. А мама вторила ее чёрным мыслям:
– Не берегла себя, вот и слегла! Дохлая, никчемная. Такие не нужны ни природе, ни людям.
Сквозь озноб и бред Наташа слышала обрывки маминых злых пришёптываний:
– Беспутная, бесполезная. Только и нужна была, что сыночку моему. На что уж он позарился, непонятно… Расстаралась я, вывернулась – привадила девку норовистую, присушила… Обещалась дождаться его и о маме покуда позаботиться… Кто же знал, что сыночек сгинет, с чужой войны не воротится… Ну ничего, я ее больше не отпущу, она нам обещана. Пусть рядом мается, за мою боль своей неизъяснимой виной расплачивается. Ишь, забылась она новой своей судьбой! Нет, морок мой – крепче жажды счастья. Недаром бабка говорила, что человеку лишь тоска и вина от рождения свойственны, а радость ему – как дар незаслуженный, словно клад украденный. Пожила в счастье, и будет… Дождик смоет то, что ничего не стоит. Но и то, что любо, дождик тоже смоет…
Проснувшись под утро в холодном поту, Наташа поплелась на двор. Надевать сапожищи не было сил, и босиком она неслышно выскользнула за дверь. Руки и ноги стыли, тело ломило, лицо пылало. Проходя мимо зарослей нежной лебеды, Наташа провела рукой по серебристой росе и умыла жаркие лоб и щеки. Легкое покалывание прошло по коже, голова стала легче и светлее. Она огляделась вокруг с удивлением. Разве ей здесь место? Почему она зовёт эту женщину мамой, чём ей обязана? И тут Наташа вспомнила: как добивался её ведьмин угрюмый сын, как пошла она сама в невесты к этому нелюдимому и несимпатичному парню, как охали и качали головами сельские бабы, как бегала напуганная старшая сестра к местному военкому, как забрали ее жениха на службу… А в день, когда Наталья вдруг собралась и вернулась из барака домой, понурый военком зачем-то заходил к сестре и о чём-то шептался с ней у калитки. Через неделю в село пришли вести о гибели ведьминого сына. Но Наташа уже ехала в Москву к тетке, стараясь не вспоминать о странных событиях той осени. Было это почти шесть лет назад…