Юлия Флёри
Персональный ад моей души
Потом было много шумихи, разборки с Кутагиным, особенно, когда он узнал о беременности своей жены. На Машу и Арсена чуть ли не охота началась, но тут тоже спасибо Марио, смог всё уладить, вскоре Лера узнала, что такого человека как Кутагин больше не существует.
После Арсена у неё были мужчины. Интересные, самодостаточные, но никто из них не видел Леру настоящей, они видели перед собой красивую картинку с обложки глянца, они её и получали. Марио стал вроде как приходящим мужем, у них был общий дом, общие друзья и даже планы на будущее, но отношения редко длились более трёх месяцев, и заканчивались временным расставанием и сменой половых партнёров. Свободные отношения, не лишённые обязательств. Он знал о Лере всё, вплоть до того, какую она любит выпечку, но всё равно оставался чужим. Марио узнавал о ней всё через информаторов, Арсен – путём длительных бесед. И двое этих мужчин стали чуть ли не главными в её жизни. Она так и не смогла открыться больше ни перед одним мужчиной, именно тогда и появилась эта фобия, показать своё тело человеку, которому неважно, что скрывается за его красотой. Она даже волосы обрезала, как и обещала, только чтобы больше никто не мог её контролировать. Сменила роскошные локоны на дерзкую стрижку, которая лишь с возрастом стала более женственной, более традиционной. У неё было всё, о чём только можно мечтать, по крайней мере, Лера много лет убеждала в этом себя и окружающих.
Глава 17
Уже целый месяц Синицкий не появлялся в её жизни, причём совсем. Не звонил, не приходил в офис, не являлся домой. И, в принципе, его позицию Лера поняла правильно: он удовлетворил своё желание и теперь остаётся только ждать до следующего раза. Нельзя сказать, что, даже понимая всё это, Лера не расстроилась. Расстроилась, и в некоторой мере разочаровалась в его предсказуемости, но показывать это вовсе не собиралась, а совсем наоборот, светилась от счастья и широко улыбалась завистливым взглядам. Возможно, отсутствие мужа она испытала бы более остро, если бы пару недель назад не произошла одна интересная встреча.
– Лера, ты?
Окликнул выходящую из подъезда девушку молодой человек. Лера оглянулась и даже приветственно кивнула в ответ, но только через несколько секунд, уже сделав пару шагов, она обернулась снова и в представительном молодом мужчине, одетом на европейский манер, разглядела своего бывшего возлюбленного Бориса. Они не виделись много лет, даже не перезванивались всё это время, а теперь встретились и не знали, что друг другу сказать.
– Тебя и не узнать, – не скрывая восторга, рассматривала его Лера, – какой стал!
– А то!
– Я слышала, ты работал в Великобритании. Слухи?
– Нет, чистая правда, но сейчас вернулся и, скорее всего, навсегда.
– Как интересно. – Лера всё ещё не могла отвести взгляд, и улыбалась несколько растеряно. – Слушай, у меня сейчас важная встреча в банке… и если уж ты навсегда… заходи вечером. Я буду в шесть.
– Ловлю на слове.
Он был рад встрече, и вовсе не собирался этого скрывать, возможно, до сих пор влюблён, возможно… нет, но смотрел именно влюблёнными глазами, хотя Лера и сама понимала, что сейчас на пике своей формы и вовсе не удивилась такой реакции. Весь день буквально порхала, в предвкушении встречи, даже ничуть не устала и дела постаралась закончить пораньше, чтобы не ударить в грязь лицом, перед педантичным Борисом.
Он пришёл с вином и цветами, Лера заказала ужин, посидели, можно сказать, по-дружески, поговорили обо всём. Боря рассказал, что недавно развёлся с женой, а теперь его пригласили работать в один из лучших медицинских центров столицы, а, так как в чужой стране больше ничего не держало, он, не раздумывая, согласился. Лера не смогла быть настолько же откровенно и лишь вскользь упомянула о причине своего приезда. В основном делилась впечатлениями от работы, задумками, уже покорёнными высотами. Не забыла упомянуть о новом модельере, о том, что вскоре откроется новая звёздочка на модельном поприще, о Прохорове, о других поклонниках, только Синицкого минула. Да и сама не хотела о нём говорить в такой день.
Вино выпито, всю нахлынувшую информацию вкратце обсудили, поулыбались, помолчали о грустном, вроде пришло время расстаться, вот только нужные слова никак не шли в голову. Когда Борис понимающе направился в сторону коридора, все доводы в пользу правильности его поступка отошли на задний план, захотелось вновь почувствовать себя любимой и желанной и соблазн оказаться в его объятиях был слишком велик.
С Борей ей было хорошо, тепло и уютно, спокойно, но… но, но, но. Возможно, именно так многие себе и представляют счастье: в объятиях любимого, без ссор и упрёков, без лишних вопросов, лишь потому, что знают друг друга тысячу лет, но только не Лера. Наверно, за столько лет она привыкла к другому: к страсти, к взрыву эмоций, к бурному выяснению отношений, поэтому именно остроты в этих отношениях ей и не хватало. Все свои недовольства она и не думала выказывать, к тому же Боря оказался неплохим любовником, заботливым мужчиной, и вообще, не раздражал её по пустякам. У него не было каких-нибудь отвратительных привычек, которые в любых других отношениях доводили Леру до белого каления, и в принципе, он оказался очень положительным человеком. Был часто занят на своей новой работе, ещё не успел до боли намозолить глаза, его рассказы не были направлены в одну сторону, он с лёгкостью мог и развлечь, и удивить. В какой-то момент Лера даже вздумала пожалеть о том, что когда-то ушла от него, но это было лишь минутное помешательство, так как вместе со всеми своими положительными качествами, до идеала он не дотягивал.
Близились новогодние торжества, всеобщее ощущение праздника, восторга, уже успели посетить сердце каждого, даже самого зачерствелого человека. И Лера вспомнила об этом, купила и нарядила ёлку, по поводу своего праздничного настроя устроила целых пять выходных всему офису, вместо трёх запланированных, впервые отказалась от шумной вечеринки в кругу друзей, в пользу узкого семейного торжества. Праздник прошёл тихо, спокойно, но зато в любви и понимании. Порадовало утро первого января.
Встали буквально пару часов назад, но из постели вылезать не торопились, немного заспанные, ещё не причёсанные, но довольные жизнью, наконец, решили продолжить праздник и разлить по бокалам шампанское. Борис был избран для нелёгкой миссии: откупоривание бутылки, а Лера тем временем, занялась закуской. Набросила на плечи лёгкий халат и со свойственным ей элементом обречённости отправилась на кухню.
Звонок в дверь немного скорректировал планы. Лера только плечами пожала на не прошеного гостя, и Борис пошёл открывать. С бутылкой вина в руках, в одних брюках с не застёгнутой пряжкой ремня, он широко распахнул дверь и, глядя на растерянного Синицкого с небольшим пакетом продуктовых изысков в руках, улыбнулся.
– Лера, это к тебе. – Крикнул он, не стесняясь, и от двери отошёл, точнее говоря, вообще ушёл, направился в спальню, где стояли всё ещё пустые бокалы. Гостя при этом войти не пригласил, но и дверь не захлопнул… и на том спасибо.
Лера на зов вышла не сразу, что-то ещё суетилась на кухне, а выйдя, на мгновение растерялась.
– Не ожидала. – Всё, что смогла она выдать без предварительного осмысления, ну, только потому, что действительно не ожидала.
Синицкий молчал, но смотрел как убитый наповал дикий зверь, он, видимо, тоже не ожидал. Пришёл к жёнушке, избавить её от одиночества в такой праздник, а тут сюрприз. Даже не нашёл слов, чтобы свои чувства описать, так и смотрел, ожидая развития действий. Тут из спальни вышел Борис. Он не выглядел победителем, не старался показать своё привилегированное положение, ему просто было всё равно. Лера в некой растерянности оглянулась и отметила для себя, что на фоне крупного и тяжеловесного Синицкого, Борис, со всей своей стройностью и ухоженностью, значительно выигрывал, да и моложе он был лет на пять. И держался отлично, ничем свою неприязнь не показывал, хотя Лера отлично знала о натянутых отношениях между мужчинами.
– Ну… ты как? Туда или сюда? – Издевательски хихикнула она, даже самой неловко стало, за этот детский подкол, прекрасно ведь понимала, что сейчас в голове у мужа творится.
– Да, наверно, туда.
Синицкий криво усмехнулся, хмыкнул и вдруг вспомнил о припасённых пакетах. С жуткой неловкостью и нерешительностью протянул их через порог.
– С новым годом. – Процедил он сквозь зубы и тут же развернулся.
– И тебя.
Вот так новость, а теперь думай, что он хотел этим сказать. То ли специально выжидал, чтобы Лера соскучилась, то ли простая случайность, эмоциональный порыв, ссора, с любимой и много-много других причин. Порадовало только то, что теперь точно не придётся в такой день по магазинам рыскать в поисках чего-нибудь съестного. Борис никак не прокомментировал подобную сцену, возможно, специально, чтобы не заострять внимание, ведь он оказался мужчиной не просто не глупым, но и не по-мужски проницательным. Короче говоря, на отношения этот визит никак не повлиял. Но Лера знала, что бойкоту конец и уже через несколько дней Синицкий заявится в офис. Прогадала. Он объявился не через несколько дней, а в первый же рабочий день компании, и к моменту её прихода, уже сидел в кабинете, и для отвода глаз перебирал какие-то бумаги.
– Уже соскучился?
Лера влетела в кабинет как на пожар, удивилась, что Синицкий на этот раз не в её кресле, но не заостряла внимание и сразу перешла в нападение.
– И что это за явление Христа народу? Мне казалось, при последней встрече мы с тобой всё выяснили?
– Что выяснили?
– Ну… – Лера игриво закатила глаза и начала загибать пальцы на руке. – Что ты меня хочешь, что ты меня избегаешь, что ты по-прежнему ждёшь развода и что предел твоей ревности не за горами. Мне кажется достаточно для того, чтобы перейти к решительным действиям.
– Права как никогда. – С каменным лицом кивнул Синицкий и подтолкнул к Лере папку с бумагами. – Мне кажется, что выяснили мы действительно всё. Подписывай бумаги на развод.
– Ах, – она легкомысленно повела плечами, – как же ты предсказуем, дорогой. Мне становится с тобой скучно, честно.
– А вот мне с тобой веселее с каждым днём.
Лера даже не смотрела в сторону документов, тут же толкнула их назад.
– Ты ещё не всего добилась? Что тебе от меня нужно, а? Компанию я оставляю тебе, с мужиками у тебя полный порядок, что ещё?
– А ещё я хочу тебя.
– Не многовато ли?
– Ничуть.
Синицкий медленно встал, подошёл к Лере со спины, положил обе руки на её шею и несильно сдавил.
– Ты издеваешься надо мной? Почему именно он?
– Убери свои ручищи, – совсем устало проговорила Лера и сама оттолкнула от себя широкие ладони, правда Синицкий в ответ навис над ней, дыша прямо в ухо. – Знаешь, я, за столько лет независимости и самостоятельности отвыкла от проявления мужской ревности, но мне приятно.
– Что-то мне с трудом верится в твои признания.
– Не говори глупостей, я не такая уж и роковая женщина, ну… разве что чуть-чуть.
Синицкий немного отстранился, но Лера чувствовала, как он разглядывает её затылок, заставляя её сердце биться быстрее.
– Я не дам тебе развод. И ты можешь считать это моей прихотью, но… мне просто интересно, как ты собираешься выкручиваться из всей этой ситуации. Я слышала, что Кристина Николаевна уже подбирает платье, стоит задуматься о дате торжества.
Синицкий с силой оттолкнул от себя кресло, неприятно прижав, сидящую в нём Леру к столу.
– И прошу тебя, не делай такие бешеные глаза, ты меня только смешишь.
– У тебя две недели. – Рыкнул он и схватил с дивана своё пальто. – Если не одумаешься, будем разговаривать по-другому.
– Пока, пока.
Можно было только вздохнуть ему вслед. Даже не представляла, что он имеет в виду, но картинки в её голове сложились довольно-таки интересные: как он под пытками заставляет её изнеможённую подписать бракоразводные бумаги. Самой смешно, честное слово. Но он дал определённый срок и это о чём-то уже говорит, правда, никто не виноват, что эти его сроки так неудачно вписались в трудовой график и как раз через месяц, они представят коллекцию в Нью-Йорке, и будет уже не до разборок. А вот через условленные две недели будет предварительный отчётный показ для совета директоров, пока без прессы и рекламы, но тоже событие не маловажное.
Как она умудрялась доводить его до состояния бешенства, Синицкий удивлялся каждый раз. Не понимал только, чего она добивается. Ведь всё есть: мужики, деньги, работа, а она интриги крутит.
– Да?! – Рявкнул он в телефонную трубку, отвечая на звонок.
– Мне кажется или ты только что разговаривал с женой?
– Райковский, чего тебе?
– Да я вообще-то по делу, просто ты в таком настроении, что этот вопрос буквально напросился.
– Давай своё дело.
– Не по телефону.
Встретились на нейтральной территории в обед.
– Что за дело?
– Кристина звонила. Хочет узнать всё о том, куда ты пропал. А знаешь, мне тоже интересно, куда ты пропал, ты что, дома не ночуешь?
Синицкий вздохнул так, словно за спиной пудовый камень.
– Веришь, нет, видеть её не могу.
– Кого, Кристину? – Хохотнул Райковский, но под тяжёлым взглядом друга смирился.
– Кристину. Доводит меня своей ревностью, не могу просто.
– И какой тогда смысл жениться на ней?
– Сам не знаю. Чёрт меня дёрнул вообще об этой свадьбе заикнуться. Жили нормально, нет, блин! Статус ей подавай!
– Да, а к статусу и деньги.
– Вот именно.
– А Лера что, упирается?
– Только что заявила, что из принципа ничего не подпишет.
– И что теперь?
– Что?
– Может, поговоришь с ней по-другому? – Синицкий заметно напрягся, но промолчал. – Если тебе так уж это важно.
– Ерунды не говори. Это Лера. Моя жена.
– И что? Когда тебя останавливали такие мелочи? А может она только этого и ждёт, скучает по твоим условиям.
Райковский неприятно усмехнулся, он полагал, что Лера становится покладистой только под кнутом. Зная Сашу Синицкого много лет, он и представить себе не мог, как этот жёсткий, а часто даже жестокий человек, который в принципе не идёт на ультиматумы, которого не трогают женские слёзы, может быть каким-то другим. О взрывном характере Синицкого знали не понаслышке не только его партнёры, но и друзья. Вспомнить только, каким образом он женился на Лере, фактически не оставив ей выбора: просто-напросто купил кольцо, сообщил о намерениях, поговорил с её парнем, заставив того отказаться от своих симпатий. Он и представить себе не мог, что такая самостоятельная девушка могла по доброй воле в восемнадцать лет оказаться в золотой клетке. И её бегство спустя полтора года стало лишь доказательствам этой его теории.
– Считай как хочешь, но, даже если бы я очень захотел поговорить с ней при таких условиях, ничего бы не вышло.
– Что так?
– Любовник у неё есть, – Синицкий прищурился, внимательно всматриваясь в окно, – скажем так, не простой смертный.
– Любовник? Этот, что ли, м-м, армянин?
– Нет, Игорёк, не армянин. Есть такой человек, который неофициально держит в руках большую часть европейского бизнеса, а у него есть сын. Так вот этот сын уже много лет спит с моей женой.
Райковский хитро улыбнулся, и нервно постучал костяшками пальцев по идеально расправленной скатерти.
– А ты откуда знаешь о таких подробностях? Лерка похвалилась?
– Да этого никто и не скрывает. Этот парень личность достаточно известная. Несколько раз в прессе говорилось о том, что они давно женаты, так что, не позавидую я тому, кто решится ей нахамить.
– А молодец девочка, времени зря не теряет. И что теперь?
– Ничего. Будем надеяться, что она побалует и успокоится.
Синицкий, конечно, не стал уточнять, что сам оторвёт голову любому, кто притронется к его жене, что сейчас готов убить лучшего друга, за одно лишь предположение угрожать Лере. Да и себе оторвёт руку, если поднимет её на любимую женщину. А Леру он любил. Всегда. Несмотря на все свои поступки, которые напрямую противоречили этому утверждению.
Лера лежала в объятиях Бори и каждый раз вспоминала события прошлого, как бы получилось, если бы она не приняла предложение Синицкого, если бы не изменила Борису, но ответа найти не могла.
– Боря, вот, скажи мне, я очень часто вспоминаю, как уходила от тебя… я ведь тебе тоже изменила, тебе было так же больно, как и мне с Синицким?
– Наверно нет. – Вздохнул он.
– Почему наверно?
– Ну… потому что каждый переживает одни и те же эмоции по-разному. Но мне всё же кажется, что тебе было сложнее. – Он обнял Леру крепче и поцеловал, предлагая сменить тему на что-нибудь более приятное.
– А разве ты меня не любил?
– Любил, конечно.
– Тогда почему?
– Скорее всего, я понимал, что ты не для меня.
– Для Синицкого что ли?
– А хотя бы и для него.
– Нет, – Лера развернулась, чтобы посмотреть ему прямо в глаза, – но ведь ты даже не сопротивлялся, молча отошёл в сторону. Тогда я об этом не думала, а вот теперь не понимаю. Объясни мне.
– Лера, – он крепче сжал её пальцы, – ты самая замечательная, прекрасная и необыкновенная. Но мне нужна была девушка попроще. Я уже тогда видел твой нрав, то, что ты сама в себе к тому моменту не открыла… ты была слишком… слишком нереальная, что ли. Я сам не знаю, как тебе объяснить, но не по зубам ты мне, слишком крепкий орешек. А не боролся тогда, потому что и так зал, что проиграю, не в этот раз, так в другой. У тебя были сумасшедшие глаза, ты уже никого кроме него не видела. Тебя нужно было быть с ним рядом, чтобы потом обжечься, чтобы страдать… что угодно. Но он был тебе нужен.
– Кажется, я поняла. – Лера сама себе улыбнулась, поудобнее устраиваясь под одеялом. – Один мой друг сказал, что я как машина класса премиум, со мной можно покататься, но иметь в качестве жены, слишком роскошно, не всем по карману.
– Наверно так и есть. Слишком роскошно.
Грустно, конечно, осознавать, что от тебя отделываются таким способом, вроде и комплимент говорят, а вроде и гадость несусветную, но, по сути, они правы. Остальные любовники, которые имели на Леру виды в качестве жены, просто об этом не задумывались, а потом вполне искренне удивлялись её отказу. А вот Арсен и Борис, они не лгут, они говорят то, что чувствуют, только от этого не легче. Не хочется быть чем-то недосягаемым, хочется быть как все и иметь право на счастье.
Утром в офисе Леру ожидал очередной сюрприз. Маша её встретила возле стойки ресепшена, с безумным взглядом и трясущимися руками.
– Валерия Павловна, там к вам пришли. – Заикаясь, проговорила она, и при этом сама всё время оглядывалась в сторону приёмной.
– И кто посмел так тебя напугать?
– Там мужчины, один из них сказал, что ваш жених, но я видела у них оружие. Валерия Павловна, давайте полицию вызовем, они очень странно себя ведут.
– Оружие? Перестань, – Лера улыбалась, но можно было заметить, с какой силой она сжала ручки миниатюрной сумочки, – это зажигалка. Мужчина, как я понимаю, иностранец?
– Да, он хорошо говорит по-английски, а люди с ним на итальянском, ну или португальском, да и внешность у всех типичная. Они вам угрожают?
– Милая, это действительно мой жених, просто он немного дикий. Давай договоримся так, – Лера медленно выдохнула, внушая спокойствие всем, кто теперь усердно прислушивался к каждому её слову, – я отпускаю тебя до обеда, можешь пройтись по магазинам, подышать свежим воздухом. Только подготовь мне бутылочку хорошего виски. Где, кстати, стоят бокалы?
– В шкафу за моим столом, там, на верхней полке.
Маша смотрела на Леру как на безумную. Несмотря на всю привлекательность мужчины, который представился её женихом, от него исходил неприятный холод, который не просто отпугивал, а вводил в ужас. А теперь её ещё и «погулять» отправляют. С каждым разом Валерия Снежная открывалась для неё с новой стороны, а теперь представала в образе, который просто не поддавался здравому смыслу. Она, напротив пяти вооружённых мужчин – это просто дико.
Вооружившись бутылкой элитного напитка, Лера шагнула в приёмную, где её встретили четыре пары внимательных глаз. Надо отметить, зрелище для неё абсолютно обыденное, но здесь, в Москве, она от этого прилично отвыкла. Не спеша достала бокалы, с охраной не общалась, старалась даже не смотреть в их сторону. Марио стоял в кабинете у окна, и не посмотрел в сторону открывшейся двери, чему Лера только улыбнулась. Он злился.
– Ты до смерти напугал моего секретаря. – Проговорила она полушёпотом, подойдя к мужчине вплотную.
Он продолжал стоять как непреступная крепость, пока не почувствовал горячие ладони под своим пиджаком.
– А я слышал, тебе здесь скучать некогда.
– Ты злишься?
– А тебя это удивляет?
– Марио… – Пропела она, пристраиваясь возле широкой спины, намного приподнялась и едва коснулась губами мощной шеи.
– Валерия, ты обещала вернуться. Но что-то мне подсказывает, что твои планы изменились.
– Мне нечего сказать тебе по этому поводу.
Наконец, мужчина повернулся и посмотрел на неё своими большими глазами, цвета чёрного шоколада. Впервые за семь лет знакомства он смотрел растеряно, заискивающе.
– Сколько раз я просил тебя бросить всё это? Что ты мне отвечала? Что тебе нечем заняться. Я купил тебе бизнес, а теперь ты здесь и не знаешь, что мне сказать? Может, я сам всё скажу?
Она опустила взгляд. Лера всегда чувствовала себя виноватой рядом с Марио. Он бросил к её ногам весь мир, и ему нужна была только её взаимность. Он угождал, отгадывал желания, владел её телом, но всегда оставался чужим. Сама себя ненавидела за эти чувства, которые ей не подвластны.
– У меня ничего не получается. – Лера отступила на пару шагов, опустила плечи, резко почувствовала озноб – это был холод её чувств, сейчас она была похожа на глубоко несчастного человека.
– Может, ты не там ищешь? Я хочу, чтобы ты вернулась.
– Марио, я здесь смогла вздохнуть полной грудью. Не лишай меня этого права, пожалуйста.
– Тебе здесь нечего делать. Ты ему не нужна. Сколько раз ты хочешь это услышать прежде, чем вернёшься ко мне?
Лера уже сидела на диване, а он смотрел свысока, заставляя поёжиться под этим строгим, но любящим взором, смотреть в его глаза было невыносимой пыткой, и она не могла этого выносить.
– Я не знаю.
– Мне ты никогда не давала второго шанса, Валерия. Хотя… ты мне не дала даже первого.
– Ты в нём никогда не нуждался. – Он отвернулся, но Лера его окликнула, подскочила с дивана и прижалась к его груди. – Я люблю тебя, правда. Но я не могу его забыть. Он не отпускает меня.
– Ты сама себе это придумала, малышка. Я знаю, как тяжело ты переживала его измену, то, что он сделал с тобой… Со мной ты такой не была. Все мои измены были с твоего молчаливого согласия, ты никогда не боролась за моё внимание. Знаю, я сам это допустил, слишком часто возносил тебя на пьедестал, позволил наслаждаться таким положением. – Слова давались ему с трудом, прежде, откровенных разговоров между ними не случалось, Марио надеялся, что она одумается и всё исправит, сама. Он ошибся, и, наверно, сделал это впервые в жизни. – Но я ведь тоже не железный. Ты знаешь, я говорил тебе, что брошу всё, если ты захочешь… ради тебя.
Он обнимал, но эти объятия были пустыми, ничего за ними не стояло, Марио словно прощался. Он уже видел, что Лера своё решение приняла, но нужно было сказать всё то, о чём так долго думал, так будет честно.
– У меня через два часа самолёт, надо успеть. Просто пообещай мне, если у тебя ничего не получится, ты вернёшься ко мне.
Он смотрел в её полные слёз глаза и не понимал, как эта женщина может себя не ценить, не уважать, позволять так с собой обращаться, но и заставить уехать, или просто увезти её не мог. Никогда не мог, несмотря на свою силу, свою власть. Она поразила его с первой встречи и восхищала своей стойкостью. Он знал о ней всё, только не знал пути к её сердцу.
– Поверь, для меня это важно. Знаешь, ты ведь единственная женщина, для которой не важны мои связи и деньги. Ты всегда была со мной только потому, что я чертовски обаятельный.
– Обещаю. Обещаю, что обязательно вернусь. Ты тоже в моей жизни такой единственный, кто терпит все мои капризы столько лет подряд.
Она виновато улыбнулась, любуясь на его лицо, на его глаза, на его губы. Такие знакомые и такие чужие одновременно. Столько лет рядом с ним пролетели как один день, но каждый день за эти годы её убивала обида и мысли о другом.
Дверь кабинета раскрылась практически бесшумно, в проходе стоял Прохоров. Он настроил свой голос, привлекая внимание, но под взглядом Марио немного отступил.
– Вова, ты с ума сошёл! – Тут же прикрикнула Лера, отступая от Марио, и тут же стала между ними.
– Я по делу.
– Ты не видишь, что я занята?
Прохоров только паршиво ухмыльнулся этому заявлению.
– Передай своему подчинённому, что он невероятно смелый человек. Будем считать, что сегодня ему просто повезло.
С лёгкостью отозвался Марио и тут же покинул кабинет, потеснив Прохорова в проходе.
– Да, Валерия Павловна, удивляюсь я твоим способностям собирать вокруг себя выдающихся мужчин мира сего.
– Это и есть твоё дело? – Настроение Леры резко упало, она не смогла договорить с Марио, а Прохоров наверно и не представляет, с каким человеком едва не столкнулся лбами.
– Это правда, твой жених?
– Тебя это удивляет?
– Ничуть. – Он присел на кресло и нагло уставился на Леру. – Ты обещала, что я увижу мужчин, которые имеют на тебя влияние. Так вот, мои аплодисменты, ты меня умыла. – Он даже привстал, явно переигрывая.
– Ну, думаю, теперь ты понимаешь, что тебе ловить нечего.
– Теперь понимаю. – Он ехидно ухмылялся. – Одного не понимаю, как такая шлюха может всех удерживать в узде. Ты как, со всеми одновременно трахаешься, или у них график составлен?
– Знаешь что, Вова, тебе лучше об этом больше не спрашивать. – Лера подошла ближе и наклонилась так, чтобы смотреть Прохорову прямо в глаза, при этом продемонстрировала ему свою грудь, бёдра и свой взгляд, которым она и удерживала каждого из своих мужчин рядом. – И поверь на слово, если ты меня разозлишь, то у них будет график на тебя. А теперь иди, милый. Занимайся своими делами.
Судя по той скорости, с которой Прохоров покинул кабинет, слова Леры его убедили, только вот неприятный осадок остался, действительно чувствовала себя шлюхой. Ведь она любит только одного мужчину, но при этом встречается с кем угодно, но только не с ним.
