Элтэнно. Хранимая Звездой
Сага о розах. Книга вторая

Чистым душой и сердцем предательство редко, крайне редко даётся легко.

И особенно, когда ты каждый день своего существования получаешь напоминание об этом.

Но чтобы узнать дальнейшее не со слов автора, пора тебе, мой читатель, покинуть прекрасный остров дракона по имени Снерш Жестокий. Невидимым ветерком давай же поднимемся над маленьким замком и, слегка касаясь освежающей прохладной глади моря, устремимся к другой земле. Туда, где в одной из горных вершин расположены тоннели, принадлежащие совсем другому дракону. Туда, где глубоко под землёй томится та, из-за которой стал нарушен привычный покой миров.

***

– Хозяин пришёл, – сообщила Мэрион, когда услышала звон дверного колокольчика, и тут же с жалостью покосилась на меня.

Я сидела на полу кухни с мрачным видом и держала на коленях миску тушёной картошки с мясной подливой. Еда была ещё слишком горячей, чтобы её есть, а потому я отрешённо смотрела, как над ней поднимается густой пар, и думала. Вспоминала о том, что Ортольд обещал мне изысканные пирожные каждый день. Уверена, он бы сам приносил их в нашу постель по утрам, а после наслаждался благодарным поцелуем любящей его супруги. Мы были бы счастливы вместе.

О мой милый Ортольд, ты бы любил меня! Ты бы заботился обо мне.

Не то, что Заррах.

Дракон время от времени появлялся и приносил с поверхности то убитого зверя, то пучок щавеля, то корзину яиц. При этом он нёс всё это на кухню и даже не смотрел на меня. Я для него являлась вещью, которую надо кормить и поить. Такой же вещью для него была Мэрион. Только Заррах пользовался её трудами, а не телом. И в отличие от меня она старалась угодить ему.

Но зачем мне брать с неё пример?

– Идите ужинать в столовую. Я и на вас накрою, – ласково обратилась ко мне служанка, и я всё‑таки повернула голову, чтобы угрюмо посмотреть на неё в ответ.

За стол с Заррахом я не садилась с самого первого дня пребывания под землёй. Я избегала его как только могла, а сам он подошёл ко мне лишь единожды. К счастью, больше для того, чтобы потребовать соблюдать установленные правила, нежели для того, чтобы напомнить о супружеском долге. Вообще, Заррах появлялся в доступной для меня части дома только чтобы позавтракать, пообедать и поужинать. А иногда и вовсе не появлялся.

Не знаю, хорошо это или плохо, но в месте, где нет событий, начинаешь радоваться даже приходу дракона. Хоть какое-то разнообразие.

– Да что вы право, леди, – возмутилась Мэрион, но я никак не отреагировала. Так что она печально вздохнула и, стараясь не обращать на меня внимание (дабы не выразить своё негодование вслух), принялась собирать на поднос то, что намеревалась отнести в столовую.

Стоит сказать, Мэрион относилась к моим выходкам достаточно спокойно, так как, наверное, по‑женски поняла меня. В какой-то момент, отвечая на её вопрос из-за чего я сторонюсь мужа, у меня не получилось сдержаться. Я вспылила и начала кричать о том, что нельзя красть чужих женщин, что замужем я не за её восхитительным хозяином, а за своим любимым Ортольдом. Я разревелась в голос из-за душевной боли, а после умчалась в спальню.

Мэрион не пришла утешать меня, но свои выводы сделала. Было видно, что она не верит в мой брак с Ортольдом (скорее всего из-за безграничной веры в благородство Зарраха она посчитала, что я приукрашаю), но приняла то, что моё сердце принадлежит другому. Так что эта женщина по-своему жалела меня.

… Но не меньше жалела Мэрион своего хозяина. Она безмерно уважала Зарраха, а потому сочувствовала, что ему пришлось жениться на той, чья любовь обращена к другому. Именно в этом она нашла подоплёку его холодности ко мне.

И, само собой, ей виделось, что она способна свести нас вместе.

– Да пойдёмте, что вы тут на полу, как неприкаянная?

– Не пойду.

Мэрион снова вздохнула, но наконец-то ушла в столовую. Дверь она при этом за собой не закрыла, чтобы мне было видно, как она накрывает стол на двоих. И про себя не иначе как думала, что вода камень точит.

– Вы вовремя. Вот, всё горячее, – расставляя блюда на стол, принялась радушно тараторить она.

При этом, чего мне уже было не видно, женщина косилась на Зарраха. Дракон не сел на своё привычное место, а остался задумчиво стоять в дверях, и весь его вид говорил о том, что он крайне озабочен чем-то. И, конечно, недалёкая Мэрион решила, что хмурость её хозяина связана с грустными думами о том, что его трапеза вновь пройдёт в одиночестве.

– Ваша леди совсем заскучала, – начала привирать она. – Вам бы цветов принести, она бы и улыбнулась. Цветы красиво бы здесь на столе смотрелись.

От слов Мэрион Заррах сменил позу и как будто очнулся. Он словно и не видел до этого, что не один в столовой.

– Не надо накрывать ужин, я не голоден, – сказал он служанке. – Лучше скажите, где сейчас моя жена?

– На кухне.

Он решительно двинулся на кухню, и Мэрион не успела опередить его. Ей хотелось предупредить меня, чтобы я хотя бы с пола поднялась. Но вышло как вышло. Заррах застал свою супругу трапезничающей, словно крестьянка в поле. Только крестьянки хотя бы волосы заплетают, а я, едва по утру взяла в руку расчёску, решила оставить свои распущенными и нечёсаными. Вместо наведения красоты нынче меня прельщало заниматься собственным упадком.

Но не отреагировать на мужа я не смогла. Несмотря на желание проигнорировать приход мерзавца, мои глаза сами собой со злобой уставились на него. В ответ он поглядел на меня с искренним презрением. Вот только между нами снова возникла связь желания. Мне едва удалось утихомирить охватывающее меня тепло. Но Заррах никакие свои порывы усмирять, судя по всему, не собирался.

– Вставайте, – потребовал он и не стал скрывать. – Нам пришло время уединиться.

Стоит ли говорить, что на его требование я никак реагировать не захотела? И Мэрион, поняв это, поспешно взяла у меня из рук миску и сказала:

– Давайте я сама это на стол поставлю, леди.

При этом, рассчитывая предотвратить конфликт, женщина ловко ухватила меня свободной рукой под локоть и потянула наверх. Но Заррах резко остановил её.

– Не вмешивайтесь, Мэрион. Заставить свою жену слушаться способен я сам.

После этого он, никого не стесняясь, запрокинул меня через плечо словно мешок с мукой и понёс в спальню. Как им было сказано в нашу брачную ночь, обращаться со мной он был намерен только как с вещью.

– А ну прекратите! Хватит! – не сдержавшись, зашипела я на мужа.

Мне виделось, что он хотя бы поставит меня на ноги. Боги, пусть бы лучше он тащил меня за руку, но… Заррах не остановился. Он уверенным шагом шёл в нужную ему комнату, и я не ничем не могла помешать ему. Хуже того, близость его тела усугубляла остроту отклика.

Боги, я точно знала, что мой истязатель ощущает тоже животное желание, что и я. И мне было противно от этого. Я проклинала ловушку, которую уготовила мне судьба. Это страшно, очень страшно, когда ты понимаешь, насколько твоя воля тебе не принадлежит!

Глава 3

В полдень четырнадцатого июня, после шестнадцати долгих дней заточения, Ортольд Гилберт, маркиз Виссерийский, наконец-то покинул свою тюрьму. Пусть другие называли его заключение красивым словом уединение, но сам он знал, чем оно являлось на самом деле.

«Хотя бы им хватило чести не требовать от меня публичного признания вины!» – грела его одна единственная мысль, когда он под вечер вместо того, чтобы наслаждаться роскошью своего особняка, зашагал куда-то по столичным улицам.

Прохожие на молодого маркиза порой оглядывались. Его одежда и вид были опрятными, но походка выдавала скрывающееся внутри безумие. Пламя сумасшествия сверкало в серых глазах, и Ортольд действительно в настоящий момент был готов на любой опасный поступок. Скачать честно, если бы кому-либо из людей потребовалось окликнуть его, он бы даже совершил убийство. Однако, к счастью, знакомых Ортольду лиц словно что-то останавливало от соблюдения вежливости.

… Быть может, этим таинственным чем-то являлось мрачное лицо Гульда, шагающего вслед за своим хозяином и не опускающего руку с эфеса огромного меча.

Прервал свой путь маркиз Виссерийский только на улицах не самой примечательной части Райграда. Это был район нищих, бессовестных попрошаек, падших женщин, воров и убийц. В такие места порядочные жители старались не забредать без причины. Уйти отсюда без кошелька можно было бы посчитать за счастье. Чаще всего незадачливые визитёры лишались жизни.

– Милорд, вы уверены, что вам нужно быть здесь? – посчитал нужным шепнуть возле уха хозяина Гульд. – Любой из этих мерзавцев сам приползёт к вам, как только услышит, что он может быть вам полезен.

– Нет. Человек, которого я ищу, сам из своей норы носа не покажет.

– Откуда вам это знать?

Ортольд ничего не ответил. Он увидел подходящий по описанию двухэтажный дом и уверенно направился к этой ничем непримечательной постройке. Гульду пришлось следовать за маркизом. При этом вояка что-то недовольно бубнил себе под нос, но по‑другому своё возражение проявить он не решился. Для него было очевидно, что хозяина слова не остановят. Если бы дело касалось только одной любви, то можно было бы попробовать воззвать к благоразумию. Однако в настоящий момент были глубоко задеты честь и гордость. И подобного никто из рода Гилбертов не оставил бы безнаказанным.

– Останетесь здесь.

– Что? – удивился Гульд.

– Останетесь здесь. В этот дом я войду один.

Ортольд видел, насколько недовольным стало лицо верного друга и слуги, но не желал ненароком дать ему понять, что приказ может подлежать обсуждению. Поэтому он смерил Гульда холодным взглядом и процедил:

– Я уже не ребёнок. Я умею драться и не только мечом.

На это капитану возразить было нечего, так что Ортольд беспрепятственно открыл скрипучую дверь и шагнул в полумрак коридора, где почти сразу столкнулся со спускающимся по лестнице долговязым пьяницей средних лет.

– Я ищу Арена, известного как Тень, – ухватив незнакомца за плечо, требовательно сказал Ортольд.

Пропахший брагой мужчина с трудом сосредоточил осоловелый взгляд на маркизе и, оглядев его с ног до головы, решил, что ссориться с таким человеком не стоит.

– Такого квартиранта у нас нет, – сипло буркнул он.

Сказанное позволило Ортольду отпустить едва стоящего на ногах незнакомца. После чего он поглядел вслед куда-то спешащему пьянице и, подумав, постучал в ближайшую дверь. Судя по вырезанному на ней символу, там жил домовладелец. Однако то ли его не было в этот час дома, то ли он был занят важными делами, но дверь Ортольду никто не открыл и в результате ему пришлось искать нужного человека самостоятельно. И лучшего варианта, нежели стучать в квартиру за квартирой и спрашивать, в голову ему не пришло.

– Хватит уже, – тихо проговорил некто за спиной маркиза, когда он подошёл к шестой по счёту двери. При этом что-то острое уткнулось ему между лопаток.

– Видимо, я нашёл кого искал, – печально усмехнулся Ортольд и не смотря на угрозу обернулся. В грудь, ближе к шее, ему смотрело лезвие длинного стилета. Держал оружие высокий худощавый мужчина, чьё тело скрывал длинный плащ, а лицо серая маска. Сквозь её узкие прорези были видны только холодные голубые глаза.

– Вопрос не в том, чтобы найти. А в том, чтобы ещё и обрадоваться своей находке.

Несмотря на проявленное чувство юмора взгляд незнакомца остался настороженным. В нём не было даже тени смеха. Остался серьёзен и Ортольд.

– Я люблю философские рассуждения только тогда, когда знаю, кто мой собеседник. Вы Арен?

– Любопытно, что вы знаете имя, которое вам знать не положено. Откуда оно может быть известно храмовнику?

Ортольд оказался удивлён. Собираясь в опасный район города, он подобрал для себя достаточно скромный и малоприметный наряд. Эта одежда никак не могла связать его с Церковью.

Выходит, стоящий перед ним знал его в лицо.

Понимание насторожило Ортольда, однако ход его мыслей оказался неверным. Вооружённый стилетом человек сделал быстрое движение запястьем, и узкий кинжал ловко поддел скрытую за воротником цепочку. Амулет храмовника упал Ортольду на грудь поверх рубашки.

– Меня называют Тень не только потому, что я умею быть незаметным. Я замечаю тайное так, как если бы являлся тенью решившего что-либо от меня скрыть, – сухо прояснил мужчина, и Ортольд не менее холодно заметил.

– Весьма тщеславное заявление.

– И вместе с тем верное. Вы зря считаете, что человек моей профессии может позволить себе роскошь быть невнимательным.

– Теперь я точно знаю, что нет, – ответил маркиз и решил признаться. – Мне рекомендовал вас Его святейшество.

Арен задумчиво наклонил голову набок и несколькими секундами позже убрал стилет от горла Ортольда. Оружие исчезло в складках его одежды так быстро, как если бы никогда не существовало.

– Что же, вы затронули мой интерес. До этого дня мне не было известно, что Великий Инквизитор заботливо предоставляет ворам клиентов.

– Многое меняется, когда возникает острая необходимость.

– Не терпится узнать, какую же услугу вы ждёте от меня.

– Мы будем обсуждать это прямо здесь? – недоверчиво осмотрелся Ортольд. Коридор с десятком дверей не казался ему местом, лишённым ушей.

– Пока здесь безопасно. Так что говорите, что вы хотите украсть?

– Не совсем украсть, – нервно облизнул маркиз губы, так как чувствовал себя не в своей тарелке. – Мне нужно, чтобы вы тайком провели меня в помещения главного собора. А именно в зал, где расположен портал.

– Хотите на мир посмотреть, – усмехнулся Арен. – Знаете, я тоже люблю путешествовать, а потому уважаю ваше желание. Честно… Вот только скажите, эм-м, разве я похож на доброго проводника?

Ироничный вопрос повис в воздухе, и Арен продолжил в грозном тоне.

– Я всегда работаю один. Никаких спутников. Никогда! Могу выкрасть для вас что‑нибудь, могу подбросить. Точнее мог. Больше мне не верится, что вас направил ко мне именно Великий Инквизитор.

– Или, наоборот, вы только что убедились в этом? Немногим известно, что вы ищите способ проникнуть в тот же зал главного собора ради Ока Сокровенных Тайн. А, значит, мы можем быть полезны друг другу.

Собеседники сверлили друг друга глазами, но Ортольд уже видел, что Самюэль ван Донатан не солгал ему. Арену был важен волшебный кристалл. Кто-то сделал вору на него заказ и, видимо, был готов расплатиться за желаемое более чем щедро.

– Что же, выслушать вас я могу. Иногда люди говорят полезные вещи.

– Нам нужно попасть в одно и тоже место. Поэтому, помимо компенсации за ваши труды, вы получите самое главное – возможность добраться до Ока. Я знаю коридоры и переплетения дворцовых построек как свои пять пальцев. Мне известно, где расположены магические ловушки и посты охраны. Более того, я знаю время, когда на них меняется стража.

– Великолепно, – напоказ восхитился Арен и даже усмехнулся. – Только тогда зачем вам нужен вор? Желаете таким образом проводить меня до темницы и познакомить с палачом? Так не обессудьте, поищите кого-нибудь другого. Лично у меня достаточно хороших приятелей. В новых знакомствах я пока не заинтересован.

– Мне нужна помощь, чтобы воспользоваться порталом тайно. Поймите, без мастера скрытности избежать нежелательных встреч у меня не получится хотя бы потому, что зал с порталом круглосуточно охраняют шестеро мечников, два лучника и два жреца. Незаметно одному мне мимо них не пройти. А вы славитесь тем, что… можете невозможное.

***

В это же самое время Заррах вошёл в спальню и бесцеремонно бросил меня на постель. Затем он вернулся к двери, чтобы резким движением закрыть её, и деловито осведомился.

– Вы сами разденетесь или мне раздевать вас самому?

– Да как вы вообще можете вести себя так! – приподнимаясь на локтях, воскликнула я от обиды.

– Неужели вы уверены, что мне столь приятно обладать той, к кому осознанно я не испытываю не малейшего влечения? – приподнял он брови и, сев в кресло, уставился на меня холодными синими глазами. Судя по всему, на этот раз отклик мы испытывали не одинаково сильно. Его был определённо слабее, когда я… я сгорала от желания, чтобы он прикоснулся ко мне.

«Чудовищно!» – мысленно прокляла я то, что со мной творилось, и благодаря испытываемой ненависти смогла потребовать:

– Тогда выйдите из этой комнаты. Оставьте меня одну и, быть может, это примирит нас.

– Если бы я мог остановиться на таком решении, то так бы оно и было.

– А что вам мешает? Стремление издеваться надо мной? – с вызовом спросила я, и Заррах, окинув меня задумчивым взглядом, произнёс.

– Нам всё-таки стоит поговорить начистоту.

Мне не очень-то хотелось выслушивать этого мерзавца, но я села на край кровати и всем своим видом дала понять, что готова к разговору. В конце концов, у меня не было ни сил, ни возможности избавиться от супруга. Всё, что оставалось, так это хотя бы понять подоплёку его ненависти ко мне.

… А ещё это отдаляло неизбежное.

– У меня нет выбора. Я бы с удовольствием не прикасался к вам ещё одну неделю, а может и дольше. Не подошёл бы к вам до той поры, пока из‑за отклика стало бы совсем невозможно себя контролировать, – уверенно сказал Заррах. – Но час назад император драконов умер. И традиции требуют, чтобы послезавтра на рассвете начался ритуал избрания нового владыки.

– И как со всем этим связано ваше присутствие в моей спальне? – не смогла связать я одно с другим.

– Непосредственно. Цель этого ритуала выявить не только сильнейшего среди драконов, но и испытать крепость духа каждого из участников. Поэтому, хотя вскоре произойдёт достаточное количество поединков, участвовать в них смогут лишь те драконы, что поставят на кон своё самое большое сокровище.

– И для вас это буду я? – поняла и вместе с тем удивилась я. Мне ведь ещё не было известно, как сильно отклик влияет на драконов, особенно если он хоть раз привёл к своему результату. Я ничего не знала о том, насколько сложно драконам вообще выпустить свою мереш из сокровищницы, и тем более не предполагала, насколько тесно отныне связана жизнь Зарраха с моей. Даже рискнуть собственной головой для дракона было бы в разы легче.

– Не только для меня. Остальные претенденты на титул обязаны поступить также, – между тем ответил мой муж.

– Какая дикость!

Мне показалось, что я во всём разобралась. Заррах намеренно вёл себя со мной издевательски и отстранённо. Это удобно, если нет намерения испытывать какие-либо угрызения совести в случае поражения. Так вот для чего при Его величестве Агнии он разыгрывал из себя достойного супруга! Всё было сделано напоказ. Всё ради того, чтобы никто не заподозрил насколько ему моя жизнь в общем-то безразлична!

– И что будет, если вы не пройдёте это испытание? – теряя всякое уважение к сидящему в кресле мужчине, спросила я.

– Я не стану императором, а вы, скорее всего, умрёте. Победитель в каждой из схваток имеет полное право убить женщину побеждённого.

– Вот как, – я крепко поджала губы и встала, пытаясь так унять эмоции.

– Поэтому, чтобы в будущем не так сильно терять из-за вас сосредоточенность, я вас сюда и привёл. Будет сложнее сохранить вам жизнь, если не свести отклик на нет.

– Чтобы мне остаться в живых? Да ведь вы меня ненавидите.

– О ненависти я не спорю. Я с удовольствием оставил бы вас жить среди людей, но вы мне были необходимы.

– Ха!

– Я намерен победить в ритуале и стать императором.

Мысленно передо мной возникли весы. На одной их чаше оказалась моя жизнь, а на другой сильное желание насолить Зарраху. Если бы я умерла в ближайшие сутки, то все его честолюбивые планы оказались бы втоптаны в грязь. Это был большой соблазн, хотя мстительность и склонность к суициду по складу характера не были мне свойственны.

– Как хорошо, что хотя бы в случае поражения оплакивать вам меня не придётся, – не удержалась я от язвительности, и Зарраха мои слова отчего-то ужасно разозлили. Дракон поднялся с кресла и подошёл вплотную ко мне.

– Я объяснил вам свои мотивы. И, согласно им, о вашей сохранности я думаю.

– Вот только это не значит, что в ответ я должна думать о вас, а тем более поддерживать какие-либо ваши стремления.

Он презрительно усмехнулся и, смерив меня взглядом, сказал:

– Это более чем заметно. Именно поэтому я и посчитал нужным переговорить с вами. Думаю, у нас получится заключить сделку.

– Сделку?

– Да. Говорите, чего вам хочется, чтобы перестать раздражать меня. В обмен на что вы готовы прекратить ваше сопротивление? А то, знаете ли, мне не очень-то приятно приходить домой, чтобы время от времени брать жену силой. Пусть я не намерен посещать вас часто, но мне хочется более мирной обстановки при встречах.

– Чего я хочу? – растерянно пролепетала я.

Нет, то, что мне нужно, я знала определённо точно. А потому буквально через секунду воскликнула.

– Да верните вы меня моему настоящему мужу и ничего мне больше не надо!

– У вашего желания должны быть разумные пределы. Я не выпущу вас отсюда никогда, но, быть может, вас порадуют какие-либо драгоценности, смена интерьера, больше комнат или даже слуг?

От горя я прикрыла глаза. Сердце гулко билось в груди, и каждый его удар почему‑то казался болезненным. Как ни украшай клетку, а клеткой она и будет.

– Оставьте вы меня в покое!

Сил у меня было немного, но Заррах никак не ожидал, что вместе с криком я оттолкну его от себя. В результате он едва удержался на ногах, а я, боясь как бы мне не досталось на орехи, совершила ещё большую глупость. Ухватила с кровати декоративную подушку и швырнула её в него. Подушку Заррах поймал и не глядя отбросил на кресло так ловко, словно выполнял этот трюк по сто раз на дню.

– Если во время ритуала избрания вместо своей цели я буду занят мыслями о вас, то вы умрёте, – хладнокровно напомнил он.

– А может это к лучшему? Вдруг это и есть тот способ, что поможет мне сбежать отсюда?

Дракон посмотрел на меня с недоверием, но его мысли остались для меня тайной. И прошло достаточно времени, прежде чем он сказал вслух.

– Обдумайте моё предложение.

– Ни за что.

– Тогда хотя бы задумайтесь над тем, что я не стал бы его делать, если бы желал вашей смерти! – он так громко рявкнул, что я вздрогнула всем телом.

Затем Заррах нервно провёл ладонью по волосам, словно хотел их пригладить, но они от этого движения только растрепались. Взгляд его стал задумчивым. Ненадолго. Вскоре он уверенно подошёл ко мне и, заведя мне руки за спину, посмотрел глаза в глаза.

Отклик лишал меня силы воли. Тело словно обмякло, и я сама не поняла почему мои губы коснулись губ Зарраха. Однако он не стал целовать меня, а отодвинулся и спокойно прошептал.

– Однажды вам всё равно придётся принять, что отныне мы связаны друг с другом. Так к чему вести ежедневную войну?

– Вы сами её начали.

– И поэтому я первым делаю шаг, чтобы её закончить.

Гордость требовала расцарапать лицо Зарраха до крови. Но я знала, стоит мне освободить руки, как я не сдержусь и вопреки своей воле начну обнимать его, ожидая взаимной ласки. Так что он был прав. Мы оба вели неравный бой с собственным естеством. И единственное, что могло позволить победить, так это поражение.

– Я снова спрашиваю вас. Чего вы хотите взамен на свою благосклонность?

На миг я задумалась, но ответ пришёл очень быстро.

– Вы можете… можете время от времени передавать от меня письма милорду Гилберту и моей сестре Сабрине? Пусть они хотя бы знают, что я жива и что каждый миг своего существования с теплом вспоминаю о них.

Я с надеждой посмотрела в глаза безжалостного дракона, и в них отразилось искреннее удивление. Однако я не поняла, с чем оно связано.

– Хорошо, – после долгого молчания сказал Заррах, – но имейте в виду, что я буду читать содержимое вашим писем. Сбежать так у вас не получится.

– Это я уже поняла, – горько признала я. Столько дней было проведено в попытках найти выход на поверхность, но, кажется, доступного для меня просто-напросто не существовало.

– Тогда я дозволяю вам изменить своё желание. Подумайте, второй раз на столь щедрое соглашение я не пойду.

– Нет-нет, большего мне не надо, – испугалась я, что он вдруг передумает.

Из-за моих слов Заррах стал выглядеть задумчивым. Он даже с неким подозрением посмотрел на меня, но по итогу выразил своё согласие.

– Воля ваша. Если после ритуала избрания мы останемся живы, то пишите свои письма. А сейчас позвольте мне хотя бы в собственном доме не устраивать поединок, да ещё с женщиной. Раздевайтесь сами.

Не могу сказать, что сказанное им было приятно, но некое отчуждение между нами слова сняли. Я увидела в Заррахе не бессердечного властного дракона, а уставшего от проблем и дрязг мужчину. Пусть на самую малость, но это смягчило моё отношение к нему. Во всяком случае, расстёгивать пуговички на платье было не так противно, как могло бы. Однако на кровать я всё равно легла со скованными от страха мышцами. От ужаса предстоящего даже закрыла глаза, и потому сильно вздрогнула, когда тёплые руки Зарраха коснулись меня.

– Расслабьтесь хоть немного, – попросил он и, чтобы помочь мне преодолеть себя, начал ласкать моё тело.

На этот раз он не торопился. Видимо, его отклик и правда был слаб, раз безумие не требовало от него спешки. Но осознание, что я предаю Ортольда, не давало мне полноценно наслаждаться происходящим. Да, я действительно испытала удовольствие от поцелуев Зарраха и его прикосновений, однако понимание, что он не мой любимый, беспощадно давило на мою совесть.

«Нет, я не могу», – с рыданиями пронеслось в моей голове, но бёдра сами собой прижались к чужому мужчине.

Моё тело хотело физической любви, и поэтому стон, который сорвался с моих губ, вызвал у меня отвращение. А ещё я ждала зверской боли внизу живота и из-за этого тоже боялась. Но неприятных ощущений почти не возникло, и я отдалась инстинкту. Мои руки ласкали крепкие плечи мужа. А когда он посадил меня себе на колени, то мои ноги обвились за его спиной, и я сама начала двигаться в такт его движениям. И будь проклято то, что творилось со мной, но мне было хорошо в объятиях Зарраха!

… Ровно до момента, как его зубы вонзились в моё плечо ближе к шее. Тогда я закричала совсем не от наслаждения.

А затем когти прочертили глубокие царапины на моём бедре. Всё из-за того, что от боли я резко дёрнулась в сторону, а он захотел меня удержать.

Бороться было бесполезно. Я могла только терпеть и плакать в ожидании, когда всё закончится. И, к счастью, вскоре это произошло. Заррах прижался ко мне совсем крепко и прошептал у самого уха.

– Сайди муаш.

Мне показалось, что на этот раз муж испытывает вину передо мной. Во всяком случае, он не оставил меня истекать кровью как в прошлый раз, а провёл языком по ранам. Честно, сперва от его поступка мне сделалось дурно, но зато кровотечение мгновенно остановилось. Я даже испытала лёгкое чувство благодарности… покуда не осознала, что не должна испытывать подобного по отношению к Зарраху.

Между нами сделка. И только.