Владимир Некрасов
Пропавшая советская космическая миссия на Марс
– Поживем – увидим, люди ко всему привыкают.
Поршнев сел в кресло начальника смены и включил центральный монитор. Центр Гринберг включил левый монитор.
Сразу после восьми часов в Центр пришли, дежурившие в смене компьютерщик и специалист дальней связи.
Поршнев поручил компьютерщику наладить и обеспечивать качественную связь с администрацией президента.
– Анатолий Иванович, связь уже наладили.
– Отлично!
– Связист, Вы обеспечиваете связь с центром дальней связи и передачу сигнала от космического корабля в ЦУП.
– Связь налажена, все готовы к работе.
– Хорошо, занимайтесь своими делами в девять пятьдесят полная готовность к принятию сигнала.
– Яков Иосифович, просмотри фотографии экипажа, может быть, на свежий взгляд увидишь что-то новое, что мы не заметили вчера. Файлы в правой тумбочке стола. Я пока осмотрюсь не спеша.
Гринберг достал файлы с фотографиями из тумбочки и стал их внимательно просматривать, раскладывая на столешнице большого стола.
Поршнев отъехал от стола на вращающимся кресле, чтобы не мешать работе Гринберга и стал медленно поворачиваться справа налево, внимательно осматривая помещение центра. От правой боковой стены снизу вверх, потом под углом переводил взгляд вниз и снова снизу вверх, не пропуская ни одной детали помещения центра.
Осуществляя осмотр, Поршнев обнаружил несколько деталей помещения, на которые раньше, из-за напряженной работы кризисных бригад, он не обращал внимания. Поршнев взял со стола планшет с чистым листом бумаги и сделал пометки по результатам осмотра помещения.
Завершив осмотр, Поршнев спросил у Гринберга, удалось ли тому увидеть что-то новое на фотографиях командного отсека корабля и экипажа.
– Ничего нового нет, Анатолий Иванович.
– Нет, так нет. Посмотри на галерку, Яков Иосифович.
– Интересно, никогда не обращал внимания на наличие там помещений с панорамными окнами. Вероятно, оттуда удобно наблюдать, не мешая работе, за действиями кризисных бригад?
– И я о том же.
В помещение центра вошли связист и компьютерщик и заняли свои рабочие места в боксах, готовясь к работе.
– И нам пора готовиться, – сказал Поршнев.
Гринберг, собрал фотографии со стола в файл и положил их обратно в тумбочку стола.
– Коллеги, приступаем к работе, – распорядился Поршнев.
Внимание десять часов.
Прошли две минуты, но ничего не происходило.
Поршнев по громкой связи спросил у связиста, получают ли в центре дальней связи сигнал от экипажа «Соколов»?
Сигнал из космоса не поступает.
– Докладывайте через каждые тридцать секунд, поступает сигнал или нет.
– Понял.
Постников набрал телефон НАСА.
– На связи Роберт Джонс.
– Здравствуйте Роберт, на Связи Анатолий Поршнев.
– Здравствуйте, Анатолий.
– Роберт, мы не получаем сигнала от «Соколов».
– Анатолий, я очень извиняюсь, в прошлый сеанс я не сказал тебе, что сигнал поступает через день. Еще раз приношу извинения.
– Я понял Вас, Роберт, извинения принимаю. Предлагаю завтра поработать в режиме видеоконференции с вами и с Европейским космическим агентством.
– Предложение принимается. До завтра, Анатолий!
– До завтра, Роберт.
– Анатолий Иванович, сигналы не поступают, – сообщил связист.
– Сегодня сигнала не будет, отбой, возвращайтесь в смену.
Поршнев набрал номер директора ЦУПа и сообщил ему, что сигнал поступает на Землю через день, сегодня сигнала не будет.
– Компьютерщик, отправьте сообщение коллегам в администрацию, что сегодня сигнала из космоса не будет, и возвращайтесь в смену. Спасибо за работу.
– Анатолий Иванович, предлагаю спуститься в кафетерий и выпить по чашечке кофе.
– Я не против, полчасика в нашем распоряжении есть.
Поршнев и Гринберг спустились в кафетерий, который в это время обычно был полупустым, смена утренний кофе уже потребила, а сменяющая ее смена еще не прибыла.
Вернувшись в Центр, Поршнев поручил Гринбергу ожидать приезда руководителя ЦУПа, а сам направился на осмотр помещений на «галерке». Поднявшись по лестнице, он оказался в блоке с тремя помещениями, выходящими на рабочий зал Центра кризисного управления и вспомогательными помещениями, расположенными вдоль т-образного коридора. По привычке, он начал осмотр помещений справа налево. Правое помещение представляло собой блок из двух комнат, малой и большой с панорамным окном с видом на рабочий зал Центра. В малой, внутренней комнате, отделенной от большой комнаты непрозрачной, не проницаемой для шума перегородкой располагались два обустроенных рабочих места. В большой комнате у правой стены, впритык к панорамному стеклу располагался большой рабочий стол с пультом управления звуком, телефонная станция и два монитора. Напротив, у левой стены стоял стол для совещаний, а у торцевой, дальней от окна стены стоял мягкий, кожаный диван.
Осмотрев правое помещение, Поршнев прошел в центральное помещение, которое оказалось большим залом со столом-стойкой со стульями вдоль панорамного окна и мягкими, кожаными диванами с журнальными столиками вдоль стен.
Сбоку от входной двери в левое помещение висела табличка «Пресс-зал», Поршнев открыл дверь и убедился в предназначении этого помещения.
Отличное помещение для работы, решил Поршнев и вернулся в рабочий зал Центра к Гринбергу.
– Удалось что-либо интересное обнаружить, Анатолий Иванович?
– Кто ищет, Яков Иосифович, тот всегда найдет!
– И что нашли?
– Как говорят в народе, не спеши, чтобы людей не насмешить. Надо обсудить возможность, воспользоваться найденным, с руководством.
– А если руководство откажет?
– Не думаю, что руководство откажет, но если будет отказ – продолжим поиски.
Позвонил начальник ЦУПа, сообщил, что скоро будет и приказал ждать его в Центре.
Появился Юрий Михайлович в строгом костюме с кожаной папкой с логотипом администрации президента РФ в руках. Не задерживаясь, он сел рядом с Поршневым и Гринбергом за рабочий стол, слегка отдышался и начал рассказывать то, что узнал на совещании в администрации президента.
Во-первых, экипаж «Соколов» действительно советский, запушенный к Марсу по секретной оборонной программе, целью которой было основание марсианской советской военной базы. На первом этапе программа предполагала запуск на Марс трех космических кораблей, один с экипажем и два корабля грузовых, с компонентами и оборудованием для строительства трех модулей марсианской базы. Каждый корабль, по сути, представлял собой автономный модуль.
Известный всему миру «Марс-1» – обитаемый корабль этой экспедиции. Корабли технической поддержки «Марс 1962А» и «Марс 1962В» не вышли на межпланетную траекторию. После потери связи с «Марсом-1» была придумана легенда с неудачным полетом исследовательского автоматического космического аппарата на Марс. Также, по основаниям секретности, были изменены типы используемых ракет-носителей и полученные с корабля данные телеметрии. Причину потери корабля выяснить не удалось, поэтому была придумана общеизвестная причина потери связи с кораблем.
На самом деле в этом проекте были использованы секретные тяжелые космические ракеты, разработанные в КБ Челомея.
После потери связи с «Марсом» проект был свернут.
Связь с кораблем осуществлялась в трех режимах; раз в два дня, раз в пять дней и раз в пятнадцать дней. В последнем сеансе командир экипажа сообщил о переходе на второй режим связи, то есть на раз в пять дней.
Члены экипажа:
Командир – Мишин Владимир Семенович.
Сокол-2 – Глушко Василий Николаевич.
Сойка – Ерохина Елена Сергеевна.
Во-вторых, сегодня этот проект потерял всякую военную ценность и известен нашим западным партнерам, принято решение, не вдаваясь в технические особенности ракет-носителей поделиться информацией с партнерами и представить им достоверные данные телеметрии, предшествующие моменту потери связи.
В этой папке вся информация о марсианском проекте, предоставленная военными.
Начальник ЦУПа положил папку на стол.
– Анатолий Иванович, свяжитесь с партнерами из НАСА и Европейского космического агентства подтвердите советскую принадлежность экипажа «Соколов», сообщите им дату следующего контакта, переход на второй режим связи и подтвердите готовность передать им всю информацию о космической экспедиции, сохранившуюся в архивах, после следующего контакта.
– Свяжусь, Юрий Михайлович.
– Как-то неуютно, у вас. Слишком большое помещение.
– Совершенно верно, Юрий Михайлович! Помещение давит своим объемом и пустотой, да и в случае кризисных ситуаций здесь должны работать кризисные бригады дежурных смен по штатному расписанию.
– Надо подумать, где вас расположить.
– Я, сегодня осмотрелся на местности и присмотрел помещение под наш офис, там, на галерке, – сказал Поршнев и показал на помещения под потолком с панорамными окнами.
– Я о них уже и подзабыл, не часто мы ими пользовались.
– Юрий Михайлович, предлагаю не откладывать решение вопроса о нашем офисе в долгий ящик и осмотреть пригодное помещение сейчас.
– Пойдем, посмотрим, Анатолий Иванович.
– Яков Иосифович, открывайте папку и займитесь документами, – распорядился Поршнев и вместе с начальником вышел из рабочего зала.
* * *
– Командир, все систем жизнеобеспечения работают нормально.
– Елена, что у тебя?
– И у меня все работает. Просо дало ростки, у фасоли появились зерна. Фитопланктон развивается ударными темпами, сегодня начну готовить второй аквариум, для рассады. Если пойдет так и дальше, мы перейдем на автономное обеспечение кислородом. Тьфу, тьфу, тьфу.
– Не думал, что ты до такой степени суеверна, Лена.
– Кто у нас без греха, командир?
– Я таких людей не знаю.
– А я, командир?
– Какой из тебя Вася, образец для подражания?
– Очень подходящий, Лена подтверди!
– Со мной ты не грешил, подтверждаю.
– Ладно, ладно, подходящий. Вернемся к работе. У нас остаются две проблемы – отсутствие связи с Землей и куда-то пропал с экрана телескопа Марс.
– Как пропал? – спросил Глушко.
– Не знаю как, но на экране его нет, Василий.
– А что есть?
– Есть звездная система, но по первой прикидке не Солнечная. Надо понаблюдать и разобраться.
– Вот тебе бабка и Юрьев день, куда нас занесло?
– Не спеши с выводами, Василий. Мои предположения требуют проверки, а пока продолжаем работу в текущем режиме.
– Василий, помоги мне подготовить второй аквариум для рассадки фитопланктона.
– Я весь в твоем распоряжении, Лена.
– Минут через пять приходи ко мне в лабораторию.
Елена направилась в свой отсек, где располагалась агротехническая лаборатория и ее рабочий «кабинет».
Через пять минут в отсек «вплыл» Василий.
– Лена, я «готов к труду и обороне».
– Очень хорошо, подходи ко мне.
Василий принял вертикальное положение и подошел к правой стене отсека, где располагались девять лабораторных аквариумов-контейнеров с прозрачными стенками, по три аквариума в ряду, на трех уровнях. Лена работала с правой стороны аквариума, где располагались четыре аквариума для фитопланктона, два в нижнем ряду и два в среднем, над ними, у рабочего аквариума, правого в среднем ряду.
– Василий выдвини, осторожно, левый контейнер и открой заслонку подачи воды на задней стенке, до упора вверх.
– Открыл.
– Теперь помоги мне закрепить сливной патрубок между аквариуме на торцевой стене.
– Что мне надо сделать?
– Присоедини «папу» патрубка к «маме» аквариума и осторожно, завинти соединительную шайбу по резьбе на один-два оборота.
– Завинтил.
– Подними вверх до упора заслонку «мамы».
– Поднял.
– Задвинь аквариум на место.
– Задвинул.
– Теперь завинти соединительную шайбу до упора, только нежно, чтобы не было протечек.
– Завинтил, нежно-нежно.
– Открываю подачу водной смеси, скажи мне, когда уровень водной смеси достигнет отметки на стенке аквариума.
– Есть.
– Теперь зальем часть водной смеси из первого, рабочего аквариума.
Лена открыла заслонку, водная смесь из первого аквариума потекла по патрубку во второй аквариум. Когда верхняя треть объема водной смеси из первого аквариума перетекла из первого аквариума во второй, Лена закрыла заслону первого аквариума.
– Что дальше, Лена?
– Дождемся, когда вся смесь стечет из патрубка, закроем вторую заслону и дополним аквариумы новой смесью. Пока можешь присесть.
Василий сел во вращающееся кресло у противоположной стены, у которой располагался откидной рабочий стол Лены, и стеллаж с многочисленными, выдвижными ячейками, как в библиотечной картотеке.
Лена дождалась, когда водная смесь стекла из соединительного патрубка между аквариумами, закрыла задвижку второго аквариума и включила подачу водной смеси в аквариумы.
– Василий, что означают слова Владимира о потере Марса?
– Трудно сказать. Возможно, корабль потерял ориентацию в пространстве, может быть, мы не случайно потеряли сознание, а в это время произошло что-то невероятное. Надо еще раз очень внимательно изучить телеметрию. Командир этим сейчас занимается.
– Какое-то у меня не хорошее предчувствие.
– Что бы не случилось, нам надо продолжать свою работу. Сойти из нашего вагона на следующей станции возможности у нас нет.
Водная смесь заполнила оба аквариума, Лена выключила насос подающий смесь в аквариум и включила освещение над вторым аквариумом.
– Лен, покажи мне будущий урожай.
– Посмотри аквариум на верхнем уровне; в правом фасоль, в среднем просо.
– Лена стекло у аквариума увеличительное?
– Да, для удобства внешнего наблюдения.
– Почему один росток у тебя в стаканчике, а второй в большом контейнере?
– Не в стаканчике, в индивидуальном контейнере. У каждого растения свой грунт и своя питательная смесь, кроме того, для стебля просо достаточно небольшого объема почвы, для фасоли, корень которой может достигать пятидесяти сантиметров нужен большой контейнер. Индивидуальные контейнеры защищают от распространения заболеваний растений, в случае заражения одного экземпляра.
– Растут, несмотря на невесомость, отсутствие Солнца, ветра и дождей. Вот и мы, как эти растения, должны работать в условиях космического путешествия, не обращая внимания на складывающиеся обстоятельства.
– Василий, ты оптимист.
– Лена, ранее ты этого не замечала?
– Раньше, мне было просто легко находиться рядом с тобой в условиях предполетных экспериментов, при подготовке к полету и в процессе полета.
– Межличностная совместимость была одним из основных критериев формирования экипажа.
– Да, но мне с тобой гораздо комфортнее находиться на корабле, чем с Владимиром.
– Я думаю, к этому привел его статус командира экипажа.
– Возможно.
– Лена мне пора в тренажерный зал.
– Спасибо за помощь, Василий!
– Не стоит благодарности, работа у нас такая.
Вернувшись в зал кризисного центра, Поршнев предложил Гринбергу прерваться, подняться наверх и посмотреть новый офис.
Поршнев выделил ему выбрать любое рабочее место в малой комнате, за собой он закрепил большую комнату с панорамным окном.
Гринбергу рабочая комната понравилась. За долгие годы работы в ЦУПе он впервые получил собственный рабочий кабинет, путь и на время, где он мог без помех, со стороны сослуживцев, сконцентрироваться на интересной ему тематике, а этот случай вызвал у него неподдельный интерес.
– Яков Иосифович, подумайте, что надо сделать в вашем кабинете, чем его оснастить?
– На первый взгляд, достаточно небольшой перестановки мебели, оснащение отличное. Впрочем, надо немного поработать и обжиться в кабинете, чтобы понять его достоинства и недостатки.
– На все про все, у нас есть пара дней. Предлагаю прерваться на обед, а обживать офис начнем после перерыва.
– Я за, Анатолий Иванович.
– Добрый день, командир, – поприветствовала командира экипажа Елена, занимая свое кресло в отсеке управления.
– Добрый, Лена.
– Образцовый Василий, как всегда не торопится приступить к работе?
– Нет, он уже заходил сюда, сейчас он проверяет состояние электрический батарей.
– Приветствую, други!
– Только мы о нем вспомнили, он тут как тут.
– Лена, что такого вы обо мне вспомнили?
– Твою неспешность.
– Говорят «поспешишь – людей насмешишь».
– Это не о тебе Василий, – включился в разговор командир.
– Конечно, не обо мне, я всегда проверяю любые догадки. Вот сейчас, после проверки, я могу вам доложить, что заряд электрических батарей на корабле увеличился, несмотря на рост объема потребления электричества, после включения в работу второго аквариума с фитопланктоном.
– Похоже, это влияние звездной системы, к которой мы приближаемся. Надо внимательно последить за изменениями потока «солнечной» энергии. Василий возьми на себя контроль данных датчиков космического излучения и потоков ионизированного газа. Я сосредоточусь на анализе данных с радиотелескопа.
– Володя, мы попали в зону влияния неизвестной звездной системы?
– Да, Лена, мы приближаемся к ней.
– Экипаж, послезавтра сеанс связи с Землей, прошу подготовить краткие отчеты. Продолжаем работать в новом режиме сближения со звездной системой.
Новый рабочий день начался как обычно, вахтер на проходной ЦУПа сказал Поршневу, что ключ от Кризисного центра получил Гринберг. Поршень поднялся в офис, заглянул в кабинет Гринберга, поздоровался с ним и прошел к себе. Завтра ожидался новый сеанс связи с экипажем «Соколов», Анатолию Ивановичу следовало завершить ознакомление с материалами телеметрии и сеансов связи экипажа с Землей, переданными военными.
Ознакомление с материала не выявило ничего необычного в полете корабля и поведении экипажа вплоть до момента потери связи с экипажем. Буквально за секунду до исчезновения на корабле, по данным наземных служб слежения за полетом, произошел внезапный скачок скорости. Другие показатели соответствовали режиму полета корабля к Марсу.
В девять часов в офис пришел начальник ЦУПа.
– Здравствуйте Анатолий Иванович, – приветствовал он Поршневая.
– Доброе утро, Юрий Михайлович.
– Как вы обустроились?
– В общем, хорошо! Все системы управления и связи работают, завтра проверим работу на практике.
– По поводу завтрашнего дня предлагаю согласовать наши действия, пригласи Гринберга, Анатолий Иванович.
Поршень по громкой связи пригласил Гринберга к себе в кабинет на совещание с материалами, полученными от военных и от партнеров из НАСА и Европейского космического агентства, подкатил кресло к столу для него.
Юрий Михайлович расположился на диване.
Гринберг вошел в кабинет, поздоровался с начальниками и прошел к свободному креслу.
– Коллеги какую информацию вам удалось получить из материалов переданных военными?
– В принципе, ничего нового в материалах нет, кроме фиксации наземными службами наблюдения за кораблем внезапного скачка скорости перед «исчезновением» корабля, – ответил Поршнев, – Яков Иосифович, Вам удалось обнаружить что-либо? Объясняющее потерю корабля?
– Нет, все режимы полета, кроме мгновенного ускорения, соответствовали полету корабля после выхода на межпланетную траекторию.
– То есть, объяснить более-менее достоверно причину потери корабля мы не можем, оставляя место для разного рода спекуляций и самых фантастических версий?
– Получается так, Юрий Михайлович, – ответил Поршнев.
– С этим вопросом все понятно, нам стоит обсудить, какие материалы мы можем передать американцам и европейцам? Военных очень беспокоит этот вопрос.
– Можно мне внести предложение? – спросил Гринберг.
– Вносите Яков Иосифович, – разрешил подчиненному Поршнев.
– На мой взгляд, мы можем делиться любой телеметрией полета корабля на межпланетной траектории, оставив в секрете данные о старте корабля и выводе его на межпланетную траекторию. Данные режимов полета на межпланетной траектории мало чем отличаются от данных телеметрии полета корабля полученные после его внезапного появления, которыми обладают наши зарубежные партнеры. Таким образом мы можем поделиться с партнерами данными телеметрии нескольких сеансов связи, перед исчезновением корабля.
– Анатолий Иванович, Вы согласны с предложением Якова Иосифовича?
– Да!
– Мне тоже это предложение кажется разумным. Я его согласую с военными и полагаю, что завтра мы сможем поделиться телеметрией с партнерами. По дню завтрашнему, какие специалисты необходимы для работы во время сеанса связи?
– Как и раньше, связист и компьютерщик.
– Завтра специалисты будут в вашем распоряжении. У меня вопросов больше нет. У вас вопросы ко мне нет.
После небольшой паузы Поршнев ответил: «Нет».
Начальник ЦУПа ушел к себе, Поршнев с Гринбергом занялись подготовкой к предстоящему сеансу связи.
– Вася, ты спокойно отнесся к сообщению Володи о приближении корабля к неизвестной планетной системе, почему?
– Какая разница куда мы прилетим, к Марсу или к неизвестной планете?
– Как, какая разница? На Марс прилетят другие корабли оборудованием для колонии, с новыми колонистами. Там мы будем заняты выполнением важнейшей для страны миссией. С Марса мы могли бы, рано или поздно вернуться на землю.
– Лена, мечтать конечно можно, но строительство колонии и промышленных производств в условиях Марса трудоемкая задача. Не факт и то, что новые космические корабли долетят до Марса. У нас не получилось.
– Мне страшно, Вася.
– Мне тоже немножко страшно, Лена, но мы осознано боролись за места в первом экипаже, знали о возможных последствиях полета, в том числе и своей гибели. На данный момент ничего катастрофического не произошло, мы летим, у тебя плодоносят растения, фитопланктон обеспечивает нас кислородом, идет пополнение энергии, системы корабля работают.
– Вася, но у нас пропала связь с Землей и мы летим в неизвестность.
– Лена, ничто не мешает нам поменять задачи полета и начать обживать другую планету, вместо Марса.
– Ради чего?
– Как минимум, в научных целях и ради выживания. Это как в любом большом научном исследовании, мы ставим сначала одни цели, но в ходе работ цели могут уточняться, корректироваться, меняться.
– Ты, считаешь нас подопытными кроликами в чужом эксперименте?
– Разве не так? Я с радостью принял приглашение участвовать в чужом эксперименте по освоению Марса, и понимал свою эпизодическую роль в этой громадине.
– Я считала себя исполнительней главной роли, роли героя-первопроходца.
– Лена, так оно и есть. Не думай о плохом, делай свою работу. Кстати о работе, нам пора в командный отсек готовить доклад на Землю. Володя нас наверно заждался.
Ближе к отцу рабочего дня начальник ЦУПа позвонил Поршневую и предупредил о прибытии завтра большой делегации специалистов из Министерства обороны и Академии наук на сеанс связи с экипажем «Соколов», военные привезут с собой диск с данными телеметрии корабля, разрешенными для передачи западным коллегам.
Утром Поршнев приехал в ЦУП пораньше. Слава Богу, никаких происшествий на орбите не произошло и Центр кризисных ситуаций был в полном распоряжении.
До приезда Поршневая уборщики произвели уборку во всех помещениях Центра и подготовили ВИП- зал для приезда высокопоставленных гостей.
Почти одновременно в Центре появились начальник ЦУПа и Гринберг.
– Юрий Михайлович, где будем располагать гостей?
– Начальство в ВИП-зале, членов делегации в зале управления, все члены делегаций предупреждены о неразглашении информации. Дополнительные специалисты для обеспечения сеанса связи нужны?
– Нет, только дежурный связист и компьютерщик, Юрий Михайлович.
– Коллеги, пройдемте в зал управления, здесь сотрудники подготовят все для приема высоких гостей.
Дежурный связист и компьютерщик готовили свои рабочие места к работе, вошедшие поприветствовали их и занялись подготовкой к работе пульта управления.
Поршень включил мониторы и большие панели, включил громкую связь и спросил специалиста связи и компьютерщика об их готовности к работе. Все оборудование находилось в рабочем состоянии и люди были готовы к работе. Готовы были к работе и в Центре дальней космической связи.
– Мы к работе готовы, Юрий Михайлович, – положил Порше начальнику ЦУПа.
– Вижу.
Юрий Михайлович спросил по громкой связи готов ли к приему гостей ВИП-зал?
Связисты, проверяющие работу средств связи в ВИП-зале подтвердили готовность оборудования зала к работе.
– Воду доставили? – спросил Юрий Михайлович.
– Доставили, – ответил связист.
– Гринберг, Вы пойдете со мной встречать гостей, Анатолий Иванович Вы встречайте членов делегаций здесь.
Без четверти десять члены делегации в сопровождении Гринберга вошли в зал управления. Поршнев поприветствовал их и предложил занять свободные рабочие места сотрудников кризисного штаба.
В девять пятьдесят пять Поршнев объявил пятиминутную готовность.
– Связист, центр дальней связи готов к приему сигнала? – спросил Поршнев.
– Готов.
Зал кризисного центра погрузился в тишину.
Поршнев поднял глаза на панорамное окно галерки, вдоль окна в ожидании замерли фигуры высоких чиновников.
В десять часов дежурный связист сообщил о приеме сигнала от космического корабля. Через минуту на центральной панели появились данные телеметрии с корабля, среди членов делегации началось заметное оживление специалисты астрофизики из академии наук начали щепоток обсуждать получаемую телеметрию.
Через некоторое время данные телеметрии «ушли» с экрана центральной панели. Один из членов делегации возмутился и сказал, что им дали очень малое время для ознакомления с данными телеметрии.
Поршнев спокойно объявил присутствующим, что сейчас на экраны панелей будут выведены телевизионный файл и распечатка доклада командира экипажа корабля, после сеанса связи делегациям будут выданы диски с записями телеметрии и доклада,
Через несколько секунд на центральной панели появилось изображение с космического корабля, на переднем плане в командирском кресле располагался командир, за ним слева стояла Сойка, справа Сокол Второй.
Командир начал доклад: «Земля, я Сокол Первый, докладываю. Экипаж работает по программе полета, скорректировано в связи изменившейся обстановкой.
Параллельно на левой панели появились субтитры доклада командира космического корабля.
Сокол Первый продолжал: «Сойка экспериментирует с выращиванием сельхоз культур в условиях полета. Включили в работу второй аквариум с фитопланктоном, который бурно размножается и вырабатывает до пятой части, потребляемого на борту, кислорода.
Корабль приближается к неизвестной планетной системе. Звезда и планеты этой системы, по данным радиотелескопа, превышают размеры Солнца и планет Солнечной системы.
Приближение к Звезде обусловило приток «солнечной энергии» на солнечные батареи корабля и накопление энергии аккумуляторными батареями корабля.
Не получаем сигналов от вас. Почему молчите Земля?»
Изображение на центральной панели исчезло и через минуту исчезла распечатка доклада с левой панели.
В зале центра тишину сменил фоновый шум делящихся первыми впечатлениями членами делегаций, сравнимый с шумом в студенческой аудитории после окончания лекции.
Воспользовавшись микрофоном Поршнев попросил тишины и внимания коллег перед началом радиодоклада командира экипажа.
Через секунду зал заполнил голос Сокола Первого, а на центральной панели сопровождающие доклад субтитры.
«Земля, самочувствие экипажа нормальное, все системы корабля работают в штатном режиме.
Фитопланктон, неожиданно, интенсивно размножается, что привело к значительной выработке кислорода. По подсчетам Сойки фитопланктон, после включения в работу второго аквариума, вырабатывает около двадцати одного процента кислорода, требуемого для жизнедеятельного экипажа.
Просо дало ростки, у фасоли появились зерна.
Сокол Второй выявил увеличение объема энергии в аккумуляторных батареях корабля, несмотря на увеличение объема потребления энергии после запуска в работу второго аквариума с фитопланктоном.
Я связываю рост объема электроэнергии с движением корабля в сторону, неизвестной нам звездной системы.
Эта новость вызвала озабоченность у экипажа, особенно, у Сойки.
Мы, с Соколом Вторым, пытаемся снизить озабоченность Сойки. Этому способствует увеличение объема работы экипажа.
Работаем, ждем связи».
Поршневую позвонил Юрий Михайлович и пригласил его подняться наверх.
Поршнев дал указание Гринберг обеспечить повтор роликов для приглашенных гостей, вышел из зала и поднялся в свой офис.
Дверь в ВИП-зал была открыта. Корнев вошел в зал. Приглашенные начальники образовали несколько групп. Одни смотрели повтор роликов через панорамное окно, другая группа удобно расположилась на диване и негромко обсуждала увиденное. Начальник ЦУПа, сидевший с генерал на диване, пригласил Поршневая к себе.
Анатолий Иванович присел на свободное место на диване, рядом с Юрием Михайловичем.
– Анатолий Иванович, военные предоставили нам диск с записями телеметрии с корабля, которые можно передать нашим американским и европейским партнерам.
– Начальник ЦУПа придвинул, лежащий на журнальном столике диск к Поршневую.
– Кроме того, Анатолий Иванович, мы решили не затягивать информирование общественности о полученных сигналах от экипажа «Соколов», бесконечно долго сохранять информацию в тайне у нас не получится, рано или поздно она просочиться в средства массовой информации, если уже не начинает просачиваться, желающих заработать на сенсациях хоть отбавляй. Мы просим Вас связаться с партнерами, передать им данные телеметрии и согласовать с ними проведение одновременной пресс-конференции для мировых СМИ во время следующего сеанса связи с экипажем.
Пяти дней для подготовки пресс-конференции на наш взгляд достаточно. Наша сторона готова предоставить дополнительную, не секретную, информацию о целях полете и об экипаже корабля «Марс-1», пригласить в ЦУП по одной телекомпании от США, рекомендованной НАСА и европейской, рекомендованной Европейским космическим агентством и по три пишущих СМИ от Америки и Европы.
– Юрий Михайлович, предлагаю завершить презентацию контакта для членов делегаций, передать делегациям копии роликов и распечаток, чтобы освободить от их обслуживания моих сотрудников Гринберга и компьютерщика.
– Анатолий Иванович, завершайте мероприятие, после демонстрации роликов, я распоряжусь, чтобы диски с копиями роликов подготовили и передали мне. Я вручу их руководителям делегаций.
Поршнев вернул в зал управления кризисными ситуациями. После окончания демонстрации последнего файла с радиодокладом, он завершил презентацию сеанса связи, поблагодарил гостей за хорошую работу и дал указание Гринберг, проводить гостей к выходу из ЦУПа.
Компьютерщика Поршень попросил прийти в кабинет через 15 минут, сам пошел в кафе, куда чуть позже пришел Гринберг.
– Присаживайся Яков Иосифович, пей кофе и вперед к новым рубежам.
– Космическим, Анатолий Иванович?
– К земным, Яков Иосифович, к земным.
– К земным, так к земным.
Выпив кофе мужчины поднялись в кабинет Поршнева, где их ждал компьютерщик.
– Как Вас зовут, молодой человек?
– Костя.
– А по отчеству?
– Называйте меня Костя, Анатолий Иванович.
– Костя, так Костя откройте Костя диск на большой панели и на моем компьютере.
