ГлавнаяЗанимательная историяВладимир Михайлович ШарикДама желает познакомиться

Уменьшить шрифт (-) | Увеличить шрифт (+)

полная версия Дама желает познакомиться

Владимир Михайлович Шарик
Дама желает познакомиться

Бармен. Сейчас будет исполнено.

(Заходит Ася и Арон Рудольфович.)

Арон. Как хорошо, что мы вас тут застали.

Лида. Что же тут хорошего?

Арон. Хотели высказать вам благодарность за то, что вы приняли наше предложение. Аза просто светится от счастья, она ж так мечтала о большой сцене. Я со своей стороны выполню все финансовые обязательства.

Лида. Рано радуется.

Арон. Почему?

Лида. Потому что не будет у нас большой сцены. Может нам разрешать работать в каком-нибудь клубе.

Аза. Не хочу в клубе. Я хочу выступать в театре, что бы было много зрителей, которые мне аплодировали бы и несли цветы. Много-много цветов, вот, сколько дарят Алле Пугачевой.

(Она начинает хныкать, её протеже успокаивает её).

Арон. Успокойся дорогая. Что же такое делается, Лида Григорьевна?

Лида. Поскольку худсовет не принял постановку спектакля, нам отказывают в работе на сцене театра.

Арон. Безобразие! Кто отказывает, скажите мне, и я пойду, разберусь с ним.

Лида. Это бесполезно. Круговая порука, они будут кивать один на другого, что вы запутаетесь в этом лабиринте.

(Ася плачет сильнее).

Арон. Успокойся, дорогая. Неужели нет никакого выхода?

Лида. Нет.

(Ася плачет еще сильнее).

Арон. Лида Григорьевна, я умоляю вас, найдите какой-нибудь выход. Я не могу смотреть на эти слёзы.

Лида. Выход есть простой, но очень дорогой.

Арон. Говорите, я приму любые условие, я заплачу любые деньги.

Лида. Можно снять сцену театра в аренду, но это будет, стоит больших денег.

Арон. Какой разговор – для моей цыпочки, моей несравненной стрекозы я ничего не пожалею.

Лида. Что ж тогда я принимаю Азу в труппу, и мы начинаем работать. Работа Аза будет очень тяжелая, так что будь готова.

Аза. Я готова.

Лида. Хорошо. Приходи завтра в театр к восьми часам.

Аза. Вечера?

Лида. Нет, утра.

Аза. Так рано?

Лида. Я ж говорю, что тебе надо много работать.

Арон. Я привезу её завтра к восьми часам. Сегодня ты ляжешь спать раньше.

Аза. А мы же сегодня хотели идти на шоу.

Арон. Не пойдем.

(Аза снова хнычет).

Арон. Дорогая, искусство требует жертв. Пошли домой. До свиданья, Лида Григорьевна.

Лида. До свиданья. Завтра я вас жду.

(Они уходят, Лида смотрит им вслед с грустью.)

Лида. Да, что я буду делать с этой стрекозой – ума не приложу?

Бармен. Вы что-то сказали?

Лида. Нет.

Бармен. Ваш заказ.

Лида. (Выпивает одним махом). Пожалуй, я пойду. У меня завтра тоже предстоит нелегкий день.

Действие 2

Театральная сцена. Идет репетиция спектакля.

Лида. Оператор, звук на сцену, лунный свет. Играем эпизод в городском парке. Сергей, Ася пошли. Начинаем со слов: «Какая замечательная погода»?

Сергей. Какая замечательная погода.

Ася. И небо такое чистое-чистое.

Сергей. О чем ты сейчас мечтаешь?

Ася. О том же что и ты.

Сергей. Неужели, этого не может быть?

Ася. Почему же?

Сергей. Потому что девушки любят поломаться, прежде чем соглашаться с парнем.

Ася. Я не такая.

Сергей. Я вижу. Ты просто чудо. С тобой так просто и легко.

Ася. А зачем создавать трудности друг другу на пути к счастью.

Сергей. Действительно, зачем. Мы должны доставлять друг другу только радости, и тогда мы будем жить вместе долго и счастливо.

Ася. И умрем в один день.

Сергей. Какой ты молодец! Дай я тебя поцелую.

Ася. Какие могут быть вопросы.

(Сергей слегка целует в щечку.)

Сергей. Ну. Всё я побежал.

Ася. Куда?

Сергей. Смотреть Лигу Чемпионов. Сегодня же «Барселона» играет.

Ася. Какая еще Барселона?

Сергей. Известно какая, испанская.

Ася. Ах, вот ты как. Тебе какая-то Барселона дороже меня!

Сергей. Дорогая, но ты ведь сама говорила, что мечтаешь о том, что и я.

Ася. Я думала, что ты мечтаешь о другом.

Сергей. Другое будет в другой раз, а сейчас Лига Чемпионов самое главное.

Ася. Вот, значит, какие у тебя чувства ко мне, а говорил…

Лида. Стоп, стоп. Ася сколько раз тебе говорить, что не вижу твоей страсти. Ты должна вспыхнуть из-за того, что твой парень бросает тебя из-за какой то «Барселоны». А ты работаешь всё в той же интонации, словно это тебя не касается. Ты должна взорваться чувствами, можешь даже несколько раз ударить его в грудь кулачками от отчаяния, что бы удержать его.

Ася. Не велика потеря. Я не найду ли ему замену? Например, Спартака или Ореста.

Лида. Ася. Речь идет ведь не о тебе, а о твоей героине, которая страстно любит Сергея, и потеря которого для неё будет невосполнимой. Представь, что он для тебя всё. Ты жить без него не можешь.

Ася. Он для меня всё. Хи-хи. Да стоит мне глазом моргнуть, и у меня десяток будет таких. Вот, если б это было Леонардо ди Капри, вот тогда б я еще подумала.

Лида. Нет, я уже не знаю, как с тобой работать? Уже скоро премьера, а ты не можешь войти в роль! Ты ничего не можешь! Слова до сих пор не выучила, не можешь войти в мир эмоций своей героини, во время танца наступаешь на ноги партнеру. Полнейшая бездарь. Зачем я согласилась взять тебя на сцену.

Ася. Вы меня тоже достали. Зачем мы по десять раз повторяем одно и то же. Я уже ног не чувствую, в меня всё тело ноет.

Лида. Если б ты за первым разом делала как надо, то нам бы не приходилось все повторять по несколько раз. Но ты же совсем не работаешь с партнером, ты не входишь в роль с первого раза. Тебе надо работать и работать, что бы достичь актерского мастерства.

Ася. А я разве не работаю. Вот туфли одни уже истоптала, язык во рту, словно свинцовый.

Лида. Мало, мало еще работаешь. Ты двигаешься по сцене, как беременная корова.

Ася. Что?!.. Я беременная корова. Кто дал право обзывать меня? (Плачет).

Арон. Лида Григорьевна, разве так можно. Довели девушку до слез. Вы ведь культурный человек, никогда не думал, что вы можете, так как сапожник выражаться.

Лида. Она сама хотела сама идти в артистки, она хотела много аплодисментов и цветов, так пусть работает, как надо, а, если не хочет, то пускай уходит к чертовой матери.

Арон. Но можно же и мягче объяснить.

Лида. Пробовала, не получается. (В зал заходит Марк с милиционером).

А у меня премьера на носу. Надо идти форсированным темпом.

Марк. Премьеры не будет!

Лида. Что такое? Почему посторонние в зале?

Марк. Потому что мы арестуем вашу премьеру.

Лида. На каком основании?

Марк. На том основании, что здесь идет отмывка денег, заработанных не честным путем.

Лида. Ничего не понимаю. Арон Рудольфович, вы можете мне что-то объяснить.

Марк. Что тут объяснять у меня есть документы, которые доказывают, что он (Показывает на Арона), занимается подпольно изготовлением и продажей водки.

Арон. Я могу посмотреть эти документы?

Марк. Их вам в суде покажут, а сейчас заблокируют все ваши счета. Соответственно, за аренду театра вы денег не платите, а вы, Лида Григорьевна, будете отвечать за то, что используете государственное имущество в личных целях.

Лида. Как это?

Марк. А вот так. Проводите репетиции, не имея разрешения худсовета. Сержант, составь протокол.

Сержант. Это мы можем. Это мы сей момент. Нарушители должны отвечать по закону. Гражданка, скажите, как ваше фамилия, имя, отчество.

Ася. Одну минуточку.

Марк. Что такое?

Ася. Тут возникло некоторое недоразумение.

Марк. Какое?

(Ася обращается к Марку).

Ася. Дорогой, я ж тебе говорила, что сегодня приду к тебе.

Марк. Я не понимаю тебя.

Ася. Полно притворятся. Ведь ты домогался меня. Помнишь на той вечеринке. Ты был немного пьян, и лез напролом. Я просила тебя не спешить, но ты настаивал. Тогда ты сорвал с меня платье, и хотел овладеть меня силой.

(Она срывает с себя платье, и идет на Марка).

Ася. Иди же ко мне, я согласна. Зачем подымать какой-то шум из-за пустяка. Камера вы снимаете? Дайте полный план.

Марк. Что вы делаете? Прекратите, а то я вызову милицию.

(Ася идет на Марка, тот отступает, и Ася загонит его в тёмный угол).

Ася. А зачем милицию звать? Она здесь. Пиши, сержант, протокол, что этот тип пытался меня изнасиловать прямо на сцене.

Сержант. Что мне писать?

Лида. Разве ты не видишь, что делается, а мы подпишемся. Нас ведь большинство.

Ася. Дорогой, что же ты такой неласковый. Раньше в тебе было столько страсти. Ты так хотел меня. Мне даже обидно, что ты мной пренебрегаешь. Или ты не мужчина.

Марк. Уйди отсюда, сатана!

Сержант. Так что мне писать? Я совсем запутался.

Марк. Ничего не пиши. Забирайся отсюда вон.

(Марк и сержант уходит, Ася одевается).

Арон. Что это было?

Ася. Маленькая импровизация на свободные темы.

Лида. Молодец. Замечательная игра. В тебе что-то есть. Я тебя недооценила.

(Аплодирует, другие тоже аплодируют).

Лида. Продолжим репетицию. Давай заключительную сцену. Серёжа, начинай со слов: «Дорогая, я всё понял».

Сергей. Дорогая, я всё понял.

Ася. Что ты понял?

Сергей. Что я был глупый.

Ася. Неужели?

Сергей. Я был слепой.

Ася. Не поздно ли ты прозрел?

Сергей. Нет! Не поздно. В самый раз, и должен тебе сказать…

Ася. Говори же, говори.

Сергей. Должен сказать, должен сказать.

Ася. Что ты неуверен в своих чувствах.

Сергей. Наоборот, я уверен, но вот ты…

Ася. А что я?

Сергей. Какие у тебя чувства ко мне?

Ася. Такие же чувства, как и у тебя ко мне.

Сергей. Тогда знай, что ты самая лучшая в мире девушка, и я тебя очень люблю.

Ася. Я тебя тоже.

Сергей. Как я ждал этого момента, и как боялся его. Но теперь я знаю, что ты моя.

Ася. А ты мой.

(Они обнимаются и целуются, поцелуй долгий и страстный).

Арон. Стоп. Стоп.

Лида. Что такое? Почему вы прерываете сцену.

Арон. Это не сцена, а сущее безобразие.

Лида. Почему это?

Арон. Потому что они присосались друг к другу, как молодые на свадьбе.

Лида. Они вошли в роль, и играют натурально, что бы зритель поверил в искренность их чувств.

Арон. Нет, они слишком вошли в роль. Пускай теперь выйдут из этой сладкой роли, и просто делают вид, что целуются. Зрителю и этого будет достаточно.

Лида. Но, Арон Рудольфович, это же театр, и все должно быть натурально. Как сказал Станиславский…

Арон. Не знаю, что там сказал ваш Станиславский, но мне это не нравится, и я не позволю, что бы мою девочку Асю так беззастенчиво тискали при честном народе. Это уже не театр получается, а какой-то дом терпимости. Может ваш Станиславский еще захочет их раздеть донага, и выпустить их голышом на сцену.

Лида. Арон Рудольфович, понимаете…

Арон. Не хочу и слушать!

Ася. Папенька, напрасно ты так волнуешься, мы ведь это делаем понарошку.

Арон. А то у меня глаз нет, и я не вижу, как ты таешь в его руках.

Ася. Папенька, я, когда целуюсь, то думаю, что целуюсь с тобой, потому и таю. Я только тебе верна.

Арон. Это правда?

Ася. Папенька, когда я тебе врала? Лишь с тобой мне хорошо, лишь с тобой я получаю настоящее удовольствие от любви. Ты мой единственный, и настоящий мужчина. Где б я не была, с кем бы я ни была, я всегда думаю только о тебе.

Арон. Ну, если это правда?

Ася. Ты еще сомневаешься?

Арон. Нет, мое золотце. Как я могу в тебе сомневаться. Ты моя душенька, ты моя услада. Твои слова – бальзам мне на душу.

Лида. То вы не возражаете против такой сцены?

Арон. Как я могу возражать, когда она во время поцелуя думает обо мне. Святая девушка.

Лида. Вы поняли мои дорогие, как надо играть?

Сергей. Да.

Ася. Да.

Лида. Завтра премьера, так что постарайтесь убедить зрителя в искренности

ваших чувств. Если у вас это получится, то спектакль будет иметь успех.

Действие 3

(Действие происходит за кулисами сцены, Лида одна смотрит в зрительный зал, затем появляется Нина с букетом цветов.)

Нина. Я тебя поздравляю с премьерой.

Лида. Потом будешь поздравлять, что-то у меня нехорошие предчувствия.

Нина. Ты всегда всё делала на отлично, и в этот раз будет всё хорошо.

Лида. И кошки всю ночь снились.

Нина. Кошки – это уют в доме, так что будет всё прекрасно.

(Слышно за сценой голос Арона.)

Арон. Пошли, мое солнышко. Пошли.

Ася. Я боюсь, я все забыла. Меня там засмеют.

Арон. Пускай только попробуют, то будут иметь дело со мной. Пошли, нас ждет Лида Григорьевна.

(Они появляются за сценой).

Лида. Что случилось?

Арон. Да вот она боится на сцену выходит. Говорит, что она всё забыла, ничего не помнит, и, обязательно провалится на премьере.

Лида. Ася, что случилось?

Ася. А можно перенести спектакль на завтра, я сегодня не могу. Мне надо всё повторить, и затем я смогу.

Лида. Что ты придумала! Зрители вон уже собираются. Мы будем играть сегодня. На выпей успокоительные, и иди в гримерку.

Ася. Я целую ночь пила, не помогает.

Нина. Может ей сто грамм для храбрости.

Лида. Еще чего. Тогда она точно всё забудет и премьера не состоится. Зачем только я связалась с не профессионалом. Арон Рудольфович, ну придумайте что-нибудь, что бы привести её в чувство.

Арон. Даже не знаю, что её может привести в чувство.

(Заходит бармен, с большим ящиком из бумаги).

Бармен. Пиццу заказывали?

Лида. Заказывали, но еще рано.

Бармен. Ничего я подожду.

Ася. Я вспомнила. Мы с Сергеем ходили в пиццерию, затем мы гуляли с ним в парке. Но он затем убежал.

Лида. Точно, побежал смотреть свою Барселону.

Ася. Я осталась одна, мне было так грустно, но он вернулся затем, и мы с ним целовались. Целовались и ели пиццу. Это было так классно. Мне еще никогда так хорошо не было. Будем играть.

Лида. Вот это то, что надо. Иди, переодевайся.

(Ася уходит в гримерку).

Лида. Фу, гора с плеч. Надолго мне запомнится эта премьера. Одни проблемы. Недаром мне кошки снились.

Арон. А что еще случилось?

Лида. Да вот Сергея что-то нет. На него это не похоже, всегда приходил он во время, тем более на премьеру. И мобильный не отвечает.

Арон. Может съездить к нему домой?

Лида. Я просила соседку сходить к нему. Ей никто не открыл двери. Ума не приложу, где он может быть.

Нина. Небось, с красоткой какой-нибудь наслаждается.

Лида. Не может такого быть. Сергей очень ответственный человек.

Нина. Все они мужики такие. Стоит какой-нибудь юбке поманить, и они забывают обо всем на свете.

Лида. Некоторые женщины тоже.

Нина. Что тоже?

Лида. Забывают обо всем на свете, когда мужчину увидят на горизонте.

Нина. Это намек?

Лида. Нет. Это присутствующих не касается. Где же Сергей? Недаром всю ночь мне кошки снились. Они очень коварные животные, но отнюдь не уютные.

Арон. Может мне поехать по знакомых Сергея?

Лида. Есть у него одна знакомая. Она почему-то трубку не берет. Вот к ней мы и поедем.

(В зрительном зале слышно шум, милицейские свистки, крики).

Сержант. Держи его! Держи его!

(За кулисы забегает Сергей в одних трусах, а за ним сержант).

Сержант. Стой, я тебе сказал?

Лида. Что случилось?

Сержант. Да вот этот тип обобрал квартиру!

Сергей. Всё было совсем не так.

Сержант. А почему ж ты на простыне опускался с третьего этажа?

Сергей. Понимаете, одна особа закрыла меня, чтобы я не попал на премьеру.

Сержант. Какая еще премьера? Это что кличка твоего партнера. Что вы мне голову морочите?! Пошлите со мной в участок – там разберемся.

Лида. Ему не надо в участок. Он артист моего театра, и у него действительно премьера.

Сержант. Знаем мы ваших артистов. У меня уже десятую квартиру обирают ваши артисты, но теперь он от меня не уйдет. Пошли в участок.

Лида. Но у нас сейчас спектакль начинается. Можно мы придем к вам после спектакля.

Сержант. Знаю я ваши спектакли. Насмотрелся уже. Теперь меня не проведешь. Пошли, чего застыл, как мумия. Я на тебя составлю протокол, и будешь ты тогда у белых медведей спектакли играть.

(На шум выходит Ася.)

Ася. Что здесь происходит?

Сержант. А вот и твоя сообщница. Можешь и её прихватить. Недаром же французы говорят. Шерше ля фам. Или по-нашему, в каждом преступлении – ищите женщину.

Ася. Что я сделала?

Сержант. Там разберутся. Что сделала, или что не сделала, но хотела сделать. Наш суд очень справедливый. Как говорится, был бы человек, а статью мы ему пришьем. То как, будете сопровождать своего подельника, или спецмашину за вами прислать?

Арон. Прекратите издеваться над людьми.

Сержант. А вот и организатор преступной группы обнаружил себя. Точно, придется вызывать группу захвата. (Говорит по рации). Аист, аист, я Голубка, высылайте Беркут. Аист, аист, я Голубка. Прием. Заснули они там что ли?

Лида. Послушайте, вы срываете мне мероприятие, я буду жаловаться.

Сержант. А мне кому жаловаться, что из-за ваших гастролей у меня вон пагоны сняли. Пошли все за мной, и не вздумайте шутить.

(Заскакивает Вера, непричесанная, в халате и в тапочках).

Вера. Ах, вот ты какой, подлец! Меня приспал и побежал в театр. Они тебе роднее, чем я!

Сергей. Вера, ты мне самая родная. Поверь мне, но у меня же сегодня премьера.

Вера. Ах, у тебя премьера!

Сергей. Да, премьера.

Вера. Премьера с этой сучкой. Навешал уже ей лапшу на уши.

Сергей. Ничего я ей не вешал. Мы просто играли роли в спектакле. Ты же сама актриса, и знаешь, как это делается.

Вера. Уж я-то знаю, как это делается! Научена собственным горьким опытом. Марш домой!

Лида. Вера, у нас же премьера. Что ты делаешь?

Сергей. Вера, иди домой, я после премьеры приду к тебе.

Вера. Премьеры не будет. Будьте все вы прокляты.

(Она выхватывает из кармана гранату, и бросает на пол. Все в ужасе. Первым приходит в себя сержант, он кричит «Ложись», и накрывает гранату своим телом. Все падают, и ждут взрыва, только Сергей спокоен. Он подходит к сержанту.).

Сергей. Вставай, герой.

Сержант. Уйди, а то, как рванет, то места мокрого не останется от тебя.

Сергей. Не рванет.

Сержант. Почему?

Сергей. Потому что граната учебная, мне прапорщик знакомый дал.

Сержант. Что же ты…(Начинает плакать).

Сергей. Ты чего?

Сержант. Попробовал бы ты так.

Сергей. Что страшно?

Сержант. Да.

Сергей. А зачем же бросался на гранату?

Сержант. Так люди ж могли пострадать. Ну, вы артисты! Хороши шутки. Я ведь даже еще не женат был. (Плачет, к нему подходит Ася, целует).

Ася. Ты настоящий герой!

Сержант. Какой уж там герой.

Лида. (Целует.) Герой и молодец.

(То же самое делает и Нина, и Вера).

Сержант. Это я так не оставлю. Покушение на должностное лицо при исполнении. Вот сейчас пойду и переоденусь, затем приду и составлю акт, чтобы никто не уходил.

(Сержант уходит, а все ему аплодируют).

Лида. Серёжа, быстренько переодевайся и на сцену. Ася, поправь свое платье, и волосы уложи в прическу. Внимание, третий звонок – первое действие начинается. Все заняли свои места.

(Артисты пошли на сцену, за кулисами остались Лида, Нина, Арон, бармен; они следят за тем, что происходит на сцене).

Лида. Ну, что она делает? Куда она идет?

Арон. Лида Григорьевна, не переживайте так, ведь зрители ничего не заметили.

Лида. Ох, как вы меня подвели со своим протеже.

Нина. А я что тебе говорила, чтобы ты не бралась за спектакль.

Бармен. Послушайте, аплодисменты, смех в зале. Они поддерживают артистов.

Лида. Да, зал хорошо реагирует на то, что делается на сцене. Только куда это Ася забралась? Её ведь зрители не видит. Оператор, свет на Асю. Нет. Всё пропало.

Арон. Если б пропало, то зритель бы из зала бежал. А он сидит и внимательно смотрит. Молодец, Ася!

Лида. Совсем молодец. Она же текст говорит совсем другой.

Бармен. Люди в зале тоже ведь не знают текста, думают, что так и надо. А какие аплодисменты, прямо-таки овации устраивают. Молодец, девка, хорошо играет. Точно, народная актриса.

Лида. Но как сна танцует?!

(За кулисы выбегает Сергей, держится за ступню).

Лида. Что такое?

Сергей. Каблуком на ногу наступила.

Арон. Держись, казак, атаманом будешь.

Вера. Так тебе и надо, подлецу.

(Вера подходит, и хочет ударить Сергея, но Нина удерживает её и уводит в сторону, Сергей, прихрамывая, бежит на сцену).

Вера. Что же это, Нина Ивановна, меня уговаривали выступать против Лиды Григорьевны, а сами пришли с цветами поздравлять ее с премьерой?

Нина. А это, деточка, большая политика. Если ты не в силах остановить какой-то процесс, то ты должен его возглавить.

Вера. Гибкая уж вы очень.

Нина. Потому что наверху, а там иначе нельзя – сожрут с потрохами.

(Заходит сержант в новом мундире).

Сержант. Вы все на месте?

Лида. Тише. Спектакль идет.

Сержант. Я уже сыт вашим спектаклем по горло. Протокол будем составлять.

Арон. Милый человек, нельзя ли не повременить с вашими допросами, ведь у человека премьера.

Сержант. У вас премьера, а у меня служба, если я тут задержусь, то у меня там могут воры или злодеи набедокурят. Спектакль у них, да у меня каждый день такие спектакли случаются. Вот обидит хулиган какую-нибудь старушку, а с меня спросят. Где это ты был мил человек, что допустил разгул преступности. Спектакль у них, понимаешь, велика важность.

Арон. Хорошо, пиши мои свидетельские показания.

Сержант. Вот ты меня меньше всего волнуешь. Я б хотел поговорить с этой дамочкой, которая замах на мою жизнь устроила.

Вера. Ничего я не буду говорить.

Сержант. Почему это?

Вера. Потому как на вас я не покушалась.

Сержант. А на кого же вы покушались?

Вера. На них вот всех.

Сержант. Почему?

Вера. Потому что они мне все противны, потому что они мне жизнь испортили.

Лида. Ну, что ты наговариваешь на коллектив, Вера. Ты сама не захотела играть в спектакле. Говорила, что он провальный будет, а он смотри, как хорошо идет.

Вера. Мне мало в том радости.

Сержант. С вами все понятно. Придется отвести вас в участок.

Арон. А может не надо. Сделаем амнистию по поводу премьеры.

Сержант. Нет, заберу я в участок её. А где же она? Сбежала. Вот, разбойница.

Лида. Никуда она не денется. Придет еще. Идите лучше спектакль смотреть. Очень смешной.

(В зале снова слышится смех и бурные аплодисменты, выбегает Ася).

Ася. (Хрипит). Воды. Говорить не могу.

Арон. На, пей. Ты замечательно играешь.

(Ася пьет и убегает на сцену, внезапно гаснет свет).

Лида. Что случилось? Почему света нет?

(Техник за сценой говорит: «Напряжение исчезло»).

Лида. Куда исчезло?