Владимир Чакин
99 книжных вивисекций. Рецензии с перцем и кровью
18. Бывшая Ленина
Роман, 2019
Шамиль Идиатуллин
Литературная премия "Большая книга" за 2020, 3 место.
Читая пролог, поймал себя на мысли, что читаю Распутина или, по крайней мере, Трифонова. Слог автора напомнил вязь слов из "Последнего срока", очень ясная, точная, за которой хочется следить, не отрываясь. Далее привыкаешь к стилю, но поначалу удивляет простое, но вместе с тем емкое построение фразы. Все логично, точно, но в то же время и не телеграфно. Безусловно, сказываются большой журналистский опыт автора и конечно его врожденное чувство языка.
Теперь о сверхзадаче произведения. Роман философский, на современном материале. Рядом с заштатным городком открылась свалка, которая растет и ширится день ото дня и с которой ничего нельзя поделать. Город и его окрестности погружены в удушливый смог, жители болеют и мрут, как мухи. Администрация города и области изображают активность, осваивают огромные средства, а воз и ныне там был, есть и будет. Это бездонная яма, в которую сколько ни кидай денег, все будет мало. Вроде все всё понимают, все обеими руками за, а бесполезно, ничего никуда не движется, все с каждым днем становится только хуже.
Бывшая Ленина – это улица в несчастном погибающем городе, сегодня она Преображенская; сразу невольные ассоциации с профессором Преображенским из "Собачьего сердца" и бессмысленной операцией над бедным Шариком.
Бывшее руководство города попадает в тюрьму, губернатор в отставке переселяется на свалку и организует местных бомжей, чтобы придать свалке цивилизованный вид кустарными средствами, то есть руками бездомных нищих. Они сортируют мусор, что-то из отходов продают, остатки сжигают. Все понимают, что необходимо построить перерабатывающий отходы завод, как делается на Западе, но для этого нужна длительная, последовательная работа не только начальства и строителей, но и кардинальное изменение психологии самих жителей города и транспортировщиков отходов. Разделение отходов на категории и различная работа с каждой из категорий. Должен быть комплексный подход к проблеме, что нереально в сложившихся условиях.
В девяностые годы муссировалась идея превращения России в мировую свалку отходов. Мол, у нас территория огромная, поэтому хватит места для всех, только деньги платите. Сейчас об этом не вспоминают, но по сути что изменилось?
Автор на примере малого городка, погибающего из-за свалки, говорит о необходимости решения общегосударственных проблем комплексным методом. Суета по частностям не приведет ни к каким положительным результатам. В эпилоге романа как бы намечается позитив в том плане, что будет избран новый, толковый мэр, который попробует сдвинуть махину. Но позитив призрачный, он практически нивелируется выявившейся онкологией у бывшей жены будущего мэра, идеолога перестройки подходов к решению проблемы со свалкой.
Дожили до Кафки. Что в "Замке", что в "Процессе", что в "Бывшей Ленина" суть одна: все за, все делают всё всегда правильно, а цель недостижима по определению. Такова вечная Система.
19. Душа моя Павел
Роман, 2018
Алексей Варламов
Очень знакомая тема, да и время поступления в московский вуз лишь на пять лет позднее. Но уже насколько политизированней выглядит атмосфера в московских студенческих кругах. Хотя это филологи, у технарей многое по-другому, тем более в вузе с особым статусом. Тем интереснее попытаться познать мир студентов-гуманитариев, представленный очевидцем.
Конечно, Павел это лишь "целеполагание", тот же князь Мышкин в орнаменте советского студенчества, в целом образ, рожденный пропагандой, а не живой человек, хотя живых черт в нем безусловно много. Зачем нужна была в конце романа глава "Спецпропаганда", зачем нужно было напрямую декларировать и так очевидно вытекающее из предыдущего текста? По крайней мере, сохранялась бы установившаяся атмосфера естественной, органичной таинственности, объемности происходящих нетривиальных событий на картофельном поле и вокруг него. И искусственность построения фабулы иногда немного покалывает глаз.
Еще поначалу вязнешь в длинных сложноподчиненных предложениях. Но быстро привыкаешь к стилю автора, и позднее он начинает даже нравиться, по крайней мере, не затрудняет чтения.
Но вышесказанное, в конечном итоге, сущие пустяки и мелочи. По большому счету роман крайне интересен деталями (в которых, как известно, кроется дьявол) студенческой жизни, описанием перипетий тогдашней обязаловки, уборки картошки с полей подшефного университету совхоза. Вместо занятий студенты два месяца пашут в антисанитарных условиях, спасая чудовищный урожай картофеля, который все равно потом сгниет в хранилищах. Мало плохо и много плохо. Куда ни кинь, везде клин. Парадокс советского строя.
У нас в 1975 году тоже была на первом курсе в сентябре картошка вместо занятий. Но все-таки не прямо с 1 сентября, а чуть позже, да и длилась картофельная эпопея недели две-три, не дольше. Хотя впечатления схожие. Полный разрыв реальной жизни с официозом, что проявлялось на каждом шагу, а не только на сельхозработах. Имелись две параллельные реальности, в которых существуешь поочередно, то в одной, то в другой. Раздвоенность сознания. И если ты поначалу наивен, как Павел, то недалеко и до дурки докатиться. Но конечно его образ в романе совсем уж утрирован. Таких откровенных лохов в жизни не бывает, тем более так быстро потом прогрессирующих в правильном направлении.
Понравились сцены с болезнью героя, его метафизическими шатаниями по просторам нашей необъятной глубинки. То ли сон, то ли явь, то ли бред, то ли мистика – автор создал полную неопределенность мироощущения героя. Здесь и апологетика идеального коммунистического мировоззрения, и приворот бабки из дальней деревни, и своевременное крещение в храме, и посещение загробного мира или промежуточного состояния на пути к нему. Все это описано просто здорово! Собственно, возможно это и было наглядное описание мятущейся души героя. Нечто похожее, кажется, было в "Подростке", когда герой свалился в лихорадке, но далеко не так образно и красочно выглядел его бред, как похождения Павла в настоящем романе.
Роман прочитан с удовольствием, он затронул многие ностальгические струны сердца и безусловно написан с высоким мастерством.
20. Пищеблок
Роман, 2018
Алексей Иванов
Вампиры в пионерском лагере, что может быть нелепей? Однако, после появления романа Алексея Иванова это уже чуть не классический взгляд на тематику кровопийц, упырей и вурдалаков в советском антураже. И красный галстук, и перевернутая пентаграмма в виде пятиконечной звезды – все пришлось весьма кстати.
После Брэма Стокера с его Дракулой, "Упыря" и "Семьи вурдалака" А. К.Толстого, того же Стивена Кинга с "Уделом Салема", других многочисленных произведений с кровососущими персонажами, до обидного в стороне оставалась советская коммунистическая система. И этот явный недосмотр российского писательского корпуса силами пермского прозаика сегодня исправлен.
Алексей Иванов многостаночник, на все руки мастер. И "Пищеблок" читается как тщательно выверенный текст, построенный по законам литературного ремесла. Именно ремесла, при чтении не покидает ощущение, что каждый поворот сюжета, каждый персонаж, каждый диалог выверялся с ювелирной точностью. Все ладно, стройно, работает на то, на что нужно работать. Короткие реплики, диалоги, короткие описания, стремительно развивающаяся коллизия событий. Однако не всегда.
Первые 20–25 % текста ни слова о вампирах. Описывается бытовуха пионерского лагеря лета 1980 олимпийского года. Не интересно, может, для кого-то познавательно, но я бывал в пионерских лагерях, однако и это не помогло, ностальгия не заработала. Да, страшилки дети любят на ночь рассказывать, вечерний фольклор пионерлагеря подобран добросовестно, подготовка читателя проведена, но эта стадия явно затянута.
В последующих 20–25 % текста вампир упоминается всего два раза. То есть примерно половина романа ушла на то, чтобы ввести читателя в курс дела и заинтриговать, повести за собой. Однако пока здешние вампиры весьма странные, совсем непохожие на тех, классических. Не очень-то и страшные и даже несколько нелепые.
Дальше динамика и напряжение действия нарастают в геометрической прогрессии. В последней четверти романа мы наконец узнаем, откуда взялись здешние кровопийцы. Ни много ни мало, со времен Гражданской войны! Пара красногвардейцев случайно попили кровушки вампира-белогвардейца и сами тут же оприходовались, то есть превратились в вампиров. И пошло-поехало. Один из тех старых вампиров живет в избушке на территории лагеря в непонятном официальном статусе и руководит тайным подпольем кровопийц среди наезжающих летом пионеров.
Строго говоря, есть логические нестыковки, неувязки предлагаемой писателем картины вампирского существования в тех местах на протяжении многих лет. Но кому надо разбираться в деталях предлагаемой конструкции мира вампиров в СССР?
Есть интересная выдумка, когда превратившийся в вампира ребенок становится примерным пионером, всегда носит красный галстуки и пионерский значок, аккуратен, дисциплинирован, подтянут, спортивен, прекрасно играет в футбольной команде за свой отряд. Вампир-пионер всем ребятам пример!
Финальная сцена у заключительного пионерского костра, когда сгорел главный вампирище, неубедительна. Его вампирская сила вдруг передалась мальчику, который вместе с вожатым раскрыл-таки вампирский заговор в пионерском лагере. Но если потеряна вампирская сила, с чего бы деду лезть теперь в костер? Совесть замучила за тонны выпитой в прошлом человеческой крови? И мальчик-герой, ставший вампиром после победы над вампиром-дедом. Он вдруг начинает осознавать, понимать себя и теперь будет перебарывать свои вампирские наклонности, свою неудержимую тягу к питию человеческой крови. Типа сознательный вампир, борющийся со своей кровожадной природой силой собственной воли. Оригинально, но выглядит странно, хотя и в оптимистическом духе ушедших навсегда советских времен.
21. Прыжок в длину
Роман, 2018
Ольга Славникова
Лауреат литературной премии Ясная Поляна по разделу Современная русская проза за 2018.
Магический реализм в литературной России жив, и жив он далеко не в последнюю очередь благодаря Ольге Славниковой. Причем магический реализм здесь не лобовой, со всякими наглядными магическими причиндалами, а проходит по тонкой грани между кондовым материализмом и тонкими духовными сферами, что возможно является наиболее адекватным отражением окружающей нас действительности. Напоминает взгляды Лазарева с его системой полевой саморегуляции.
Роман исполнен высокопрофессионально как с точки зрения композиции, так и прекраснейшего языка, тончайшего стиля, верной тональности подачи материала, развития динамичного сюжета, поддержания интриги и, соответственно, читательского интереса. По таким книгам можно и нужно учиться литературному ремеслу.
Юноша, прыгун в длину с выдающимися спобностями, потенциально будущий рекордсмен мира, у которого в груди некая "машинка", порождающая ощущение и возможность полета сродни птице. Она включилась, когда возникла необходимость спасти ребенка, на которого наезжал автомобиль. Чтобы вытолкнуть ребенка из-под авто, юноша прыгнул за восемь метров. Ребенка спас, но сам повредил ноги, которые пришлось ампутировать, у одной ступню, и другой – под колено. Инвалид, конец карьере. А дальше все развивается совсем не так, как можно было бы предположить. Главным героем оказывается спасенный мальчик, который вырастает в прагматичного мужичка (негодяйчика по прозванию автором), то есть превращается в нормального, положительного с мещанской точки зрения человека, однако обладающего чудовищным свойством, притягивать несчастья близким к нему людям. А он сам неуязвим, только процветает в жизни, и ничто его не берет.
Парадоксальна финальная сцена. Выросший юноша, ставший инвалидом, но освоившим суперпротезы, научившийся ходить, бегать и прыгать, решает убить негодяйчика, устранить воплощение зла, которого он сам, потеряв ноги, спас в прошлом. Нанимает киллера. Но все повторяется, только в худшем из всех вариантов. Вместо негодяйчика пули летят в другого человека, и прыгун снова вынужден совершить чемпионский прыжок и лететь рекордно далеко, чтобы заслонить невинного, пожертвовав собой.
Со вкусом описаны места событий, все действующие лица колоритны и узнаваемы (да, именно так должен выглядеть спившийся тренер и т.д.), ни одного матерного слова, как-то обходятся без мата даже забубенные персонажи. Ясная Поляна умеет выбирать.
По ходу чтения возникали вопросы по возможностям развития сюжета, мол, можно так, а можно эдак. Но автору конечно виднее, у него в голове цельный замысел, который он реализует, используя свои технические писательские возможности.
22. Отдел
Роман, 2018
Алексей Сальников
Имя писателя на слуху по причине успеха романа про Петровых в гриппе, который получил Нацбеста и НОСа, к тому же, недавно экранизирован Серебренниковым. "Отдел" более ранний роман автора, которых настругано уже, по-моему, примерно три или четыре.
Итак. Бывший сотрудник правоохранительных органов устраивается на работу в странное и непонятное учреждение, находящееся в старом, полузаброшенном здании на окраине города. Постепенно выясняется, что сотрудники так называемого Отдела занимаются чисткой (убийством после тестирования) российских граждан, которые по неким признакам подозреваются, что они представители новой человеческой расы, значительно (в разы!) превосходящей нашу цивилизацию. Живут тайно среди людей и ждут своего часа, чтобы в один прекрасный момент выйти на передний план. Человек им неинтересен в принципе, поэтому он как побочная ветвь эволюции сам быстро исчезнет с лица планеты Земля. И вот в условиях постоянного нашего разгильдяйства, неразберихи и бардака небольшая группа сотрудников Отдела чистит человеческую цивилизацию от потенциальных Ино-, не знаю кого, – иноземцев, инопланетян, короче, самых заклятых и злейших наших врагов. Процесс чистки выглядит так. Приезжают несколько человек в некую квартиру, где живут несколько человек, или одному человеку, проводят сначала анкетирование, формальное, но очень подробное, на нескольких листах, затем убивают анкетируемого и заметают следы. Все убиенные не имеют значительных связей в обществе, чтобы после своего исчезновения не поднимался шум. Либо пожар, либо реальный крематорий в самом здании Отдела. И все шито крыто. В эпилоге романа выясняется, что Отдел закрыт по причине легализации этих Ино-. Они тихой сапой захватили территории в Арктике и Сахаре. Полностью отгородились от человечества, работа у них там внутри кипит вовсю, поэтому дни, а то и часы человеческой цивилизации уже сочтены.
Вот и весь роман в содержательной, идейной своей части. Остальное место (99 % текста) занимает совершенно нудное (но с претензией на иронию и юмор, необоснованное с моей точки зрения) описание похождений персонажей романа, то есть главного героя, его жены, с которой разводится, нескольких сотрудников-коллег. Постоянные пьянки, курение, глухая, мрачная бытовуха призваны создать впечатление реальной нашей жизни. Кто ж против, есть ведь "Москва-Петушки", есть "Страна Оз" Сигарева, наконец. Но это и то – как небо и земля.
Главное, нет истории, нет сюжета, а идея рядом живущей враждебной цивилизации – топорная, абсолютно не оригинальная, заезженная вдоль и поперек. Практически наугад их убивать – конечно это не прямой смысл, а некие реминисценции на жизнь в антураже теории заговора, но уж больно витиевато, автор прям из штанов выпрыгивает, чтобы, как говорится, не дай бог не сказать о чем-то прямо. К тому же, в конце романа выясняется, что все исходные предположения оказались верными: Ино- все-таки существуют.
Но ладно идея не тянет, так ведь и читать не интересно. Подробное изложение каждого шага персонажей с красочными описаниями окружающей обстановки, но безо всякого вклада в нарастание динамики, напряжения, развития героев – зачем тогда учат литературному мастерству? Или я чего-то не уловил, глубоко сермяжного, в тексте автора или проходная литература, каким-то чудом вышедшая к массовому читателю.
23. Мальчики
Повесть
Октябрь, 2018, № 4
Дмитрий Гаричев
Книга-вызов, вероятно талантливое произведение, но уж больно непонятное, особенно при чтении с наскоку. Автор, по преимуществу, поэт, посему его проза и не проза вовсе, а скорее стихотворение в прозе, затянувшееся на несколько десятков страниц формально прозаического текста.
О наполнении повести. Идет война, но непонятно кого с кем. Есть республика, есть ставка руководителей, есть вольнокомандующий. Идут вялотекущие бои: кого-то за что-то застрелили, кого-то повесили, кого-то сожгли, кого-то избили до полусмерти. Однако отсутствует мотивация в насильственных действиях: просто так надо. Почему-то так надо и все дела.
Главный герой Никита, композитор и исполнитель музыки. У него среди друзей художник и другие гуманитарии. Преследуют и убивают друг друга по личным, неопределенным до последней степени мотивам, но формально мотивируя при этом как бы некими интересами республики, хотя и это утверждение совсем не очевидно. Вообще нет ничего очевидного и определенного хоть в малейшей степени. Полный хаос происходящего вокруг Никиты, вернее, подспудно есть какая-то логика, но как ее понять. Герой идет куда-то по миру, и странные события наслаиваются одно на другое, как бы ведут его за собой, но вот только куда.
Переплетение картин природы, отзвук неких грозных событий на периферии сцены текущего действия, логика лишь в пределах одного отдельно взятого предложения, максимум – абзаца. Далее – и в прошлом, и в будущем, – густой туман. Есть только миг, здесь и сейчас, все остальное растворяется в кромешной тьме полной неопределенности.
И в последней четверти книги непонятное напряжение нарастает (по ощущениям, как в "Бесах"), а на первые роли выходят некие мальчики, которые творят нечто злое против более старших товарищей. Возникают, вернее укрепляются, поскольку они фактически присутствовали с самого начала повествования, некие детские мотивы, мотивы загадочной игры в советскую "Зарницу", некие Гайдаровские Плохиши против Кибальчишей, только кто здесь белый, а кто красный, – сам черт не разберет. Тень на плетень наведена автором крепко.
Полотно повести, язык, тональность в конце концов ловятся, ущучиваются. При этом сюжет и образы героев не имеют никакого значения. Это повествование настроения, настроения тревожного, пугающего. Передано мироощущение неопределенности, иррационального, беспричинного страха, борьбы за выживание в постоянно прессующем тебя окружающем мире. Автору это вполне удалось. Но не позавидую будущему читателю: известное усилие, чтобы одолеть 60 страниц текста повести, ему явно потребуется.
Конечно, это урок формальной литературы, то есть литературы, в которой в основу положено само слово, а не его значение в утилитарном плане описываемых событий. Так тоже можно писать.
24. Текст
Роман, 2017
Дмитрий Глуховский
Несправедливо отсидевший семь лет за подброшенный наркотик, возвращается из заключения в подмосковный город, где застает не дождавшуюся его и только что умершую мать, которую нужно теперь хоронить. Обозленный всем и вся, герой находит обидчика-мента, убивает его и сбрасывает в колодец. Захватив его телефон, он, читая прошлые сообщения, проникает в его жизнь, начинает отвечать на смс, поддерживая в тех уверенность, что тот жив. Эта мистификация не может продолжаться долго, он должен в конце концов как-то проявиться вживую, то есть голосом или очно. Возникают подозрения, и герой, чтобы не оказаться обнаруженным, бросает телефон к трупу в колодец, на месте преступления. Вот и вся фабула, остальное – бурления в душе героя, которые приводят его к гибели от рук штурмующей материну квартиру полиции.
Не читал нашумевшую фантастику автора про подземную Москву после апокалипсиса, вернее, начал, но так и не смог закончить. Интересно было познакомиться с единственным на данный момент реалистичным произведением автора, которое оказывается уже экранизовано, еще и с Петровым в главной роли, вот уж странный актер, ей-богу.
Честно, не понял, откуда и зачем ветер дует. Шатания героя от мыслей про справедливую месть к чуть не раскаянью, когда он знакомится с текстами матери убитого мента, его девушкой, которую уговаривает не делать аборт, что однозначно советовал ей убитый, высокопоставленным отцом, потерявшим должность по вине сына-мента. Герой проникает в сферу наркотраффика, где вращался убитый им мент, и даже обманом выцыганивает у бандитов огромные деньги, на которые он теперь может легко скрыться за границей, в той же Колумбии. Но за обман, бандиты убьют беременную девушку убитого мента, которую герою жалко. Поэтому он возвращает деньги наркоторговцам, собирается покончить жизнь самоубийством, но пистолет дает осечку, и его убивает штурмующий омон, бросив в квартиру гранату.
Схема романа напоминает фильмы "Калина красная", "Двое в городе", но конечно не влобовую. Тюремный мир формально как будто готов отпустить героя на все четыре стороны, ты свободен. Но внутри уже произошел надлом личности, и герой сам становится убийцей. Но только надлом, а не полный слом. Остались человеческие качества, которые, в конечном итоге, и не дают выжить. Убив человека, пусть отпетого негодяя, вернуться в нормальную жизнь невозможно. Что и требовалось доказать. Хотя что тут доказывать, мораль сей басни ясна была с самого начала.
