Владимир Александрович Жуков
Сквозь пламя сражений
По праву одну из малых планет ученые-астрономы назвали Аджимушкай. Так благодаря мужеству советских людей никому неведомый поселок обрел мировую известность, стал символом мужества и любви к Отечеству.
Имена подавляющего большинства из них остаются неизвестными. Но подвиг тех, кто погиб у 3-го Самостроя и в Аджимушкайских каменоломнях, будет жить вечно. Благодаря их стойкости и самоотверженности было спасено много людей, успевших до прихода фашистов переправиться через Керченский пролив на кубанский берег. Архивные документы утверждают, что переправу преодолели 119395 военных и 137 гражданских лиц (данные за период с 14 по 20 мая). С учетом того, что переправа тыловых частей началась 8 мая, через Керченский пролив было отправлено около 150 тысяч человек. И после обороны на Кавказе, отразив атаки и сломив сопротивление врага, многие весной сорок четвертого возвратились на крымскую землю освободителями.
ДОБЛЕСТЬ И СЛАВА
Путь до Берлина был не близкий.
Он кровью полит и свинцом прошит.
Как витязи Отчизны, обелиски
Ракетами нацелились в зенит.
Штыки и звезды на святых могилах
И сыновей, и дочерей земли.
За отчий дом, за край родимый
Они в боях отважно полегли.
На всем пути, от Волги и до Эльбы
Гремела слава нашего бойца.
Никто другой на свете не сумел бы
Исполнить долг геройски до конца.
Его встречали в городах и селах,
Что изнывали под пятой врага.
Советский воин, храбрый и суровый,
Громил фашистов в ярости атак.
Родную землю отстоял и свято
Народу мир, свободу подарил,
Когда весною, в мае сорок пятом
Пал перед ним поверженный Берлин.
Уж заросли окопы в поле чистом
И тишина, как колокол, звенит.
Героев, охраняя, обелиски
Ракетами нацелились в зенит.
Где поднимались воины в атаки,
Весною, как знамя, полыхают маки…
ЭХ, ДОРОГИ ФРОНТОВЫЕ…
Для Александра Ивановича Шляшкина день 9 Мая – двойной праздник. Выстраданная в жестоких боях Победа и день рождения. В кругу родных и воинов-побратимов он отметил свое девяностолетие. Уроженец села Изнаир, что в Саратовской области, призванный на срочную службу Красную армию в ноябре 1936 года, он и не предполагал, что служба для него растянется до ноября 1945 года. Эти долгие девять лет вобрали в себя множество суровых испытаний, кровопролитных сражений, утрат и побед. Жизнь рядового солдата, часто попадавшего в самое пекло боев, в любой момент могла оборваться. Но, видимо, судьба оказалась милосердной к Александру Ивановичу. Возможно, еще и потому, что опыт, физическая закалка, отвага и рассудительность нередко выручали красноармейца.
–Поначалу я был призван на службу в одну из воинских частей в Абхазии, а потом перевели в белорусский город Житковичи, в полковую школу, – вспоминает Шляшкин.—
Занимался я охотно и успешно. По окончании школы меня оставили в качестве инструктора готовить молодое пополнение. Моя служба подходила к концу, и я собирался возвратиться домой, но объявили боевую тревогу. Оказался в составе 52-й дивизии, действовавшей против армии буржуазной Польши. Наши войска заняли часть ее территории. А вскоре произошла советско-финская война. Меня и других бойцов перебросили на остров Рыбачий.
Вскоре выяснилось, что многие красноармейцы не умеют ходить лыжах. А для меня это было привычным делом, поэтому в течение месяца вместе с прибывшими инструкторами занялись подготовкой, а затем совершили бросок в тыл врага. Бои были кровопролитными. Финны отчаянно сопротивлялись, но все же, их удалось одолеть. После решительного наступления и штурма знаменитая «линия Маннергейма» 13 марта сорокового года была взята. Из десяти бойцов моего отделения в живых остались лишь трое. Я получил тяжелое ранение и попал в госпиталь. К моменту выздоровления и выписки началась Вeликая Отечественная война…
Противник настойчиво приближался к Москве. Aлександр Иванович вместе с однополчанами, москвичами-ополченцами встал на защиту столицы. Отбивали атаки, удерживая оборону в районе Мытищи. Все были охвачены единым стремлением отстоять Москву, повторить подвиг двадцати восьми героев-панфиловцев. А когда советские войска под командованием генерала Георгия Константиновича Жукова разгромили и отбросили фашистов от столицы, Шляшкин и его однополчане были переведены в состав Северо-Кавказского фронта. Необходимо было любой ценой остановить врага на пути к нефтепромыслам Кавказа и Каспия.
В Таганроге на местном заводе Александр Иванович и другие красноармейцы, обладающие водительскими навыками, по приказу командира взяли мотоциклы. Сдерживая натиск превосходящего противника, с боями отходили к Ростову-на-Дону. Вблизи деревни Чалтры в одной из контратак Шляшкина ранило в ногу. Однажды в госпитале Новошахтинска появился офицер в морской форме.
–Тех, кто умеет водить транспорт и плавать, прошу записываться в морскую пехоту, – предложил он бойцам, залечившим раны и готовившимся к выписке. – Поедите в Орджоникидзе (ныне Владикавказ) получать технику.
–Запишите меня, – попросил Шляшкин. – И водить технику, и плавать я умею.
–Хорошо, – согласился офицер.
–Александр, не торопись, тебе еще две-три недели надо полежать, пока рана не заживет, —возразил военврач. – Еще успеешь попасть в пекло. Без тебя война не кончится.
–Не могу я лежать, когда враг топчет родную землю, – ответил Шляшкин. – К тому же в Орджоникидзе сейчас живут мать с сестрой. Почти семь лет не виделись, когда еще выпадет случай. Отпустите.
Не знал тогда Александр Иванович, что мать Анастасия Григорьевна к тому времени получила на него похоронку и оплакала сына. Видно, сердце ему подсказало, что надо повидать, утешить мать и сестру. Сжалился военврач. Снабдили не долечившегося бойца полевой аптечкой, мазью, бинтами для перевязки, и отбыл он в Орджоникидзе. Трогательно-волнующей была встреча с матерью и сёстрой.
Военврач не ошибся, он действительно попал в пекло войны. Стояли насмерть, и враг, завязнув в тяжелых боях, в горах Северного Кавказа, так и не смог захватить каспийскую нефть. А затем началось победное наступление советских войск на запад. Александр Иванович освобождал Краснодарский край, станицу Крымскую, в составе морского десанта форсировал Керченский пролив. С боем захватили плацдарм севернее Керчи в районе Глейки и, выбивая врага из укреплений, прошли по маршруту Жуковка, Целимберная, Баксы, Аджимушкай и Керчь. 11 апреля 1944 года – день освобождения города-героя – тоже особенный праздник.
С этого времени Александр Иванович живет в этом городе. До ноября 1945 года служил в частях военно-морской базы, а затем более сорока лет проработал водителем в автотранспортном предприятии, участвовал в восстановлении Керчи, поэтому все ему здесь знакомое и родное.
Вместе с женой Зинаидой Ивановной, много лет проработавшей на местном комбинате хлебопродуктов, Александр Иванович вырастил и воспитал сына Владимира и дочь Ольгу. У Шляшкиных трое внуков, две внучки и правнучка. Есть, кому гордиться славными делами Александра Ивановича. А ему о ратных заслугах напоминают медали «За отвагу», «За победу над Германией», а также в ознаменование 20, 25, 30 и 50-й годовщин Великой Победы.
А трудовые достижения отмечены медалями «100 лет со дня рождения В.И. Ленина», «Ветеран труда» и другими наградами. В музее боевой славы Керченского историко-культурного заповедника экспонируются документы, вещи, свидетельствующие о его военных делах.
Шляшкин, несмотря на почтенный возраст, активист ветеранского клуба «Побратим». Охотно встречается с учащимися высшего профтехучилища №12 и средней школы им. Володи Дубинина. Он всегда желанный гость, и рассказы о войне, о подвигах боевых товарищей поучительны и интересны для молодежи.
– Скромный и очень душевный человек, – отзывается об Александре Ивановиче председатель комитата ветеранов войны, участник освобождения Керчи Сергей Васильевич Башарин. – Ему присущ оптимизм, верность солдатской дружбе. С 1984 года, будучи инвалидом второй группы, а потом первой, он стоял на очереди на автомобиль и установку телефона. Получил долгожданную «Таврию», а вот телефон, увы, не установлен. А он ветерану очень необходим, ведь дают о себе знать и возраст, и раны, полученные в боях.
Действительно, человек, освобождавший родной город, поднимавший его из руин, достоин такой услуги. Дом, в котором живут Шляшкины, расположен недалеко от горы Митридат, где все напоминает ветерану о минувшей войне и особенно в День Победы, когда тысячи керчан собираются у обелиска Славы, чтобы низко поклониться живым и погибшим воинам, отстоявшим Отчизну и мир на земле.
НА ЗИС-5 ДО ВЕНЫ И БЕРЛИНА
Под любопытными взглядами взрослых зрителей и под восторженные возгласы мальчишек на площадь Ленина, что в центре Керчи, лихо выехал старенький, но старательно ухоженный, выкрашенный в маскировочный зеленовато-бурый цвет ЗИС-5. На дверце и деревянном борту начертано 9-05-45.
–Не сочтите, что это номер телефона, – заметил стоящий рядом со мной ветеран войны с орденами и медалями на груди Владислав Донатович Пельник. – Так в тридцатых, сороковых годах нумеровали автомобили. А за баранкой этого фронтового труженика уже не первый год знаменитый керченский шофер Татьяна Митрофановна Коновчук. Всю войну она прослужила на грузовиках, доставляла на передовую снаряды, боеприпасы, а в тыл вывозила раненых. До самого Берлина на колесах докатила. А ныне, невзирая на преклонный возраст, охотно участвует во всех мероприятиях, посвященных Дню Победы, Дню партизан и подпольщиков, ежегодно проводимом в Аджимушкае в память о защитниках подземного гарнизона.
Несмотря на преклонный возраст, около девяносто лет, Коновчук проявляет живой интерес ко всему происходящему в городе, республике, стране, ухаживает за палисадником и огородом и эти повседневные заботы не дают скучать. Нередки встречи с молодежью, особенно учащимися школ №15 и 25, с ветеранами, боевыми подругами.
Родилась Татьяна в селе Прелестном вблизи станции Прохоровка, впоследствии всемирно знаменитой по Прохоровскому полю, где произошло крупнейшее танковое сражение и разгром фашистов на Курской дуге.
–Жизнь нас не баловала. Отец и мать рано померли и поэтому нас девятерых детей братьев Митю, Петра, Евсея, Виктора, Алексея, старших сестер Веру, Шуру и меня, самую младшую, определили в детдом в Курске, – с грустью вспоминает Коновчук. – Там мы учились, рано познав цену хлеба насущного и дружбы, заменившей нам родительскую ласку и заботу. Меня, как и мальчишек, интересовала техника, ведь жили в атмосфере тридцатых годов, когда комсомольцы, молодежь с азартом овладевали профессиями летчика, танкиста, моряка, интуитивно предчувствуя, что предстоит защищать Родину. Накануне войны я с отличием окончила курсы шоферов, быстро овладела навыками вождения. Уже тогда для себя решила, что большую свободу и самостоятельность дает работа за баранкой грузовика-трудяги.
Впоследствии Татьяне не один раз предлагали за период тридцатилетнего шоферского стажа пересесть на «Волгу», «Победу», «Москвич»,чтобы возить начальников или на такси пассажиров, но она не изменила своему принципу, считая легковые автомобили предметом роскоши, комфорта.
С первых дней войны пороги военкомата долго обивать не пришлось, ибо трактористы и шоферы в первую очередь призывались на фронт и это совпало с ее горячим стремлением изгнать лютых захватчиков с родной земли. Успела закончить ШМАС (школа младших авиаспециалистов), стала мотористом в звании «старший сержант». Но будучи непоседой, напросилась шофером на ЗИС-5. Подвозила на аэродром к самолетам, вылетающим на задания, снаряды, различные боеприпасы.
Татьяне приходилось, и довольно часто, лихо маневрировать по разбитым дорогам под бомбежками и пулеметными очередями с воздуха, уходить из-под артобстрелов и минометного огня. Выручали мастерство вождения, отвага и возможно ангел-хранитель. Но все же, за войну была дважды ранена в правую руку и в бок. Месяц промаялась в госпитале и снова на передовую. Первое ранение получила в ожесточенных боях под Одессой осенью сорок первого, когда наши войска, сдерживая натиск превосходящих сил, вынуждены были отходить на новые оборонительные позиции.
В силу военной обстановки Татьяна рассталась с авиацией и была зачислена в артполк, хотя задачи остались прежними. На огневые позиции доставляла снаряды, в тыл – раненых бойцов. Больше волнений и тревоги испытывала, когда в кузове находились раненые, которые могли бы пострадать повторно от налета вражеской авиации или артобстрелов. И по молодости «чему быть, тому не миновать» не думала о том, что снаряд или крупнокалиберная пуля, угодив в опасный груз, могла в любой момент разнести грузовик с боеприпасами в щепки на сотни метров.
–Наверное, не один десяток тысяч километров осталось позади и сотни раненых, спасенных воинов?
–Не подсчитывала, да и не об этом тогда мысли были,– признается Татьяна Митрофановна. – Для себя я поставила цель доехать до Берлина, победить врага, хотя отлично понимала, каждый очередной день или час могут быть для меня последними. Четыре раза довелось сменить ЗИС-5. Довелось поработать и на американских «студебеккерах». Все же я предпочитала неприхотливый и надежный ЗИС-5.
В сорок четвертом и сорок пятом годах до Дня Победы Коновчук воевала в составе самоходных орудий и танковых подразделений.
По наградам Татьяны Митрофановны в какой-то степени на карте боевых действий можно обозначить ее фронтовые пути-дороги. Она награждена медалями «За взятие Будапешта», «За освобождение Белграда», «За взятие Вены», «За Победу над Германией», «За боевые заслуги», а также орденами Славы III степени и Отечественной войны I степени. Ее автомобиль, прошитый пулями, встречали цветами на улицах родных городов и в городах Европы, освобожденных, спасенных от коричневой чумы. От Одессы до Сталинграда, а затем победным маршем до Берлина пролегли фронтовые дороги отважной женщины, в самое логово противника до рейхканцелярии.
–Как сложилась судьба ваших родных и близких?
–Все братья погибли на фронте, а из сестер в живых только Шура, – с грустью произносит Коновчук. – Живет она в Синельниково, что в Днепропетровской области. После войны я трудилась в Днепропетровске водителем грузовика на одном из автотранспортных предприятий. Там и познакомилась с мужем Владимиром Сергеевичем, работавшим автомехаником.
Тридцать лет назад переехали в Керчь и с тех пор этот город славы стал родным. Дочь Вера работает экскурсоводом в мемориальном комплексе «Аджимушкай».Портрет Коновчук, выполненный кистью художника Ивана Олишевича, среди галереи портретов ветеранов – заслуженных почетных людей города. «Крепче за баранку держись, шофер», – слова из популярной песни стали главным девизом отважной женщины.
АРТИЛЛЕРИИ СЛАВНЫЙ ПОЛКОВНИК
Любимыми произведениями ветерана войны и Вооруженных Сил, кадрового офицера, полковника Ивана Тихоновича Тарасюка являются мемуары выдающихся полководцев. Читает он также романы, повести и рассказы, в которых отражены подвиги артдивизионов, орудийных расчетов. И это не случайно. Вся судьба Тарасюка связана с этим родом войск. Он начинал службу курсантом первого Киевского артиллерийского училища на третий день вероломного нападения фашистской Германии на Советский Союз. Выпуск офицеров, как в то грозное время во многих военных училищах страны, был ускоренным. С декабря сорок первого по апрель сорок второго Иван Тихонович был в составе Западного фронта. Первое боевое крещение прошел в битве под Москвой, участвуя в разгроме врага, на двести километров отброшенного от столицы.
В ожесточенных сражениях на Сталинградском фронте, где Тарасюк находился с июня по сентябрь сорок второго, он был тяжело ранен. Фашистам так и не удалось захватить город-крепость и форсировать великую русскую реку. Более полугода лечился в госпитале и, несмотря на настойчивые просьбы направить на передовую, боевого офицера зачислили командиром взвода в запасной учебный артполк. Он готовил курсантов, вооружая их знаниями и опытом военных действий на линии огня.
После победы над фашизмом Иван Тихонович остался в рядах доблестной армии, продолжил службу в Сибирском, Ленинградском, Прибалтийском военных округах, в группе советских оккупационных войск в Германии и в Одесском военном округе, стал начальником артиллерии мотострелкового полка. Имеет более 28 лет безупречной службы.
За верность воинскому долгу, мужество, проявленное в боях, Иван Тихонович награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны I степени, Богдана Хмельницкого III степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», «За Победу над Германией», а также другими знаками отличия. Недавно к ним прибавилась и медаль в ознаменование 60-летия освобождения Украины от фашистских захватчиков. На встречах с молодежью Тарасюк охотно рассказывает о сражениях в Великой Отечественной, о своих однополчанах, о славной артиллерии – боге войны.
ИЗ РАЗВЕДКИ С «ЯЗЫКОМ»
Павел Васильевич Демкин принадлежит к поколению отважных сыновей Отчизны, о которых погибший на фронте молодой поэт Николай Майоров написал проникновенные строки:
Мы были высоки, русоволосы.
Вы в книгах прочитаете, как миф,
О людях, что ушли недолюбив,
Не докурив последней папиросы…
Павел Васильевич, прошедший сквозь пламя сражений, ныне в своих воспоминаниях все чаще возвращается к тем далеким суровым годам, стремится разыскать однополчан. С этой целью сформулировал вопросы для популярной телепрограммы «Жди меня».
Вполне естественное желание ветерана узнать о судьбе фронтовых товарищей и, если посчастливится, встретиться. Такая трогательная встреча в канун юбилея Великой Победы была бы очень знаменательна.
Когда началась война, Павлу Демкину исполнилось девятнадцать лет. Уже на третий день после налета вражеской авиации на Севастополь и другие города Павел был зачислен курсантом интендантского училища, находившегося в Симферополе, а затем передислоцированного в Севастополь. Днем занимались, а ночью несли службу на улицах города, гася зажигалки и очаги пожаров после бомбардировок.
Понимая, что война с лютым врагом будет долгой и ожесточенной, командование училища щадило новобранцев, отклоняя их рапорты с просьбами отправить на фронт. Позже училище было переведено в г. Мелекес, что вблизи Ульяновска, а оттуда в Омск. В нем Павел проучился до июня сорок второго года.
– Накануне выпуска нас собрали и сообщили, что интендантов в армии уже достаточно, необходимы строевые офицеры. Большинство курсантов, среди которых и я, продолжили учебу в Новосибирске, – вспоминает П. Демкин. – А в октябре сорок второго года в звании младшего лейтенанта я был зачислен в резерв управления кадров Московского военного округа. Через месяц отправили на Сталинградский фронт, где готовилась грандиозная операция.
Назначили заместителем командира роты 151-го гвардейского полка 52-й гвардейской стрелковой дивизии. Отражая яростные атаки гитлеровцев и переходя в контратаки, в коротких промежутках между боями изучали передний рубеж противника. А ночью проводили разведку в тылу врага. Однажды получили задание захватить «языка» и успешно справились с задачей – застали врасплох расчет пулемета, доставили трех фашистов, и за это были поощрены комдивом полковником Козиным. Припоминаю и такой случай: чтобы взять «языка», а тогда – перед началом Сталинградской битвы – усилился сбор секретной информации, проявили солдатскую смекалку. В артполку забраковали одну из тягловых лошадей, привели ее на передний край и перегнали через железную дорогу, ведущую в Сталинград. Здесь ее пристрелили на виду у фашистов, страдавших от голода и холода. Ночью возле туши наши разведчики захватили «языка» и доставили в штаб дивизии.
В одном из сражений в разгар Сталинградской битвы Павел Демкин был ранен и с января по май сорок третьего года находился на лечении в эвакогоспитале в г. Вольске Саратовской области. Впоследствии, как прошедший боевую закалку офицер, командовал взводом в 192-м запасном стрелковом полку 1-й Горьковской запасной стрелковой бригады. Благодаря знаниям и навыкам готовил призывников, а затем и сержантский состав к тактике боевых действий.
И после окончания войны Павел Васильевич, до 1957 года, продолжал служить в Вооруженных Силах и в системе МВД, в воинских частях и учреждениях, дислоцированных в Калуге, Москве, Ангарске.
В родную Керчь Павел Васильевич возвратился в 1981 году. За свой ратный труд он удостоен орденов Красной Звезды, Отечественной войны II степени, медалей «За оборону Сталинграда», «За Победу над фашистской Германией» и уже в последнее время – ордена Богдана Хмельницкого. Он вырастил и воспитал двоих сыновей – Владимира и Вячеслава. Они достойны своего отважного отца. Оптимист по характеру, Павел Васильевич общителен и доброжелателен. Охотно встречается с молодежью, рассказывает о своих ровесниках – воинах героического поколения защитников и освободителей Родины.
СИЛЬНЫЕ ДУХОМ
Судьбы людей героического поколения, сражавшихся с захватчиками на фронтах, в партизанских отрядах и подполье, ковавших оружие победы в тылу, – это бесценные документы эпохи, свидетельствующие о силе духа, патриотизма и любви к Отечеству.
Нынешние ветераны, несмотря на преклонный возраст, болезни, сохраняют оптимизм и веру в позитивные перемены, отличаются активной гражданской позицией, ведут работу со школьниками и молодежью по военно-патриотическому воспитанию, твердо отстаивают правду о тех грозных событиях, участниками которых пришлось быть.
К славной когорте людей, сильных духом, принадлежит и Евгений Петрович Латышев, около десяти лет возглавляющий организацию ветеранов войны, труда, участников боевых действий, военной службы и воинов-интернационалистов Центрального района Симферополя.
– Евгений Петрович, где вас застало известие о войне и куда повели фронтовые пути-дороги?
– Известие застало в Севастополе, где, будучи 14-летним подростком, я гостил у тетки, а с семьей проживал и учился в Симферополе. Я родился в августе 1927-го в Орле, но уже в следующем году семья переехала в столицу Крыма, поэтому вся жизнь связана с Симферополем. Почти ежегодно приезжаем в Курскую, откуда родом моя супруга Валентина Петровна, или в Орловскую область и ощущаем особый душевный подъем, родство с землей. Там все напоминает о героическом прошлом. Такие чувства испытываю и в Севастополе, откуда начался мой боевой путь.
В июне сорок первого, в первый день войны, моряки Черноморского флота, севастопольцы достойно отразили налет вражеской авиации. Всех, от мальчишек до взрослых, объединяло чувство патриотизма, готовности защитить родную землю и город. Я тоже примкнул к морякам Приморской армии, которая с тяжелыми оборонительными боями под натиском превосходящих сил противника отошла от Одессы к Севастополю. Моряки приняли в свою семью, узнав, что я «ворошиловский стрелок». Брали с собой на передний рубеж. Однажды во время артобстрела я с двумя бойцами находился в окопе. Один из матросов погиб, другой был ранен, я тоже получил легкое ранение, но продолжал отстреливаться.
