Владимир Александрович Андриенко
«Вдова»: Метроном смерти
Глава 15
Безопасность генерала.
Отделение контрразведки «Восток».
Четвертое управление РСХА.
Зазвонил телефон. Гауптштурмфюрер Фридрих Вильке поднял трубку.
– Криминалькомиссар Вильке у аппарата!
– Вильке? Штурмбаннфюрер Кубицки.
– Слушаю, герр криминальдиректор!
– Вы слышали о назначении генерал-майора фон Брауна, командира 68-й дивизии, начальником гарнизона оккупированного Харькова?
– Никак нет, герр криминальдиректор.
– Так теперь вы об этом знаете, Вильке. И это ваша головная боль. С фон Брауном ничего не должно случиться. Недавно его принимал в штаб-квартире сам фюрер.
– Я вас не понял, герр криминальдиректор. Я не занимаюсь охраной генералитета Вермахта. Задание, возложенное на меня и мою группу, выполнено. Мы смогли выявить многих агентов, которых красные оставили в Харькове. Я готовлюсь к выезду и скоро сам буду на месте. Я доведу дело до конца. Кроме того, герр криминальдиректор, список объектов заминированных красными у вас на столе. Саперные группы в Харькове уже работают.
– Этого мало, Вильке. Если красные подготовили диверсии, то убийство фон Брауна будет на первом месте.
– Но зачем именно Георг фон Браун? Этот генерал не отличился в крупных операциях и особенным тактическим умом не обладает.
– Он на особом счету у фюрера! И его убийство – пощечина фюреру! Задача службы СД беречь таких людей, Вильке! Так что это ваше дело.
– Вас понял, герр штурмбанфюрер! Хайль Гитлер!
– Хайль!
Связь прервалась. Кубицки положил трубку.
Вильке попросил соединить его с полковником Карлом Гейденом.
– Полковник Гейден?
– У аппарата. Кто говорит?
– Гауптштурмфюрер Вильке.
– Ах, это вы, Вильке. Не узнал вас по телефону. Что случилось? Чем могу помочь службе СД?
– Командиром гарнизона Харькова назначен генерал-майор фон Браун.
– Знаю. Он завтра будет в городе.
– Вы подобрали для него жилье?
– Получил такой приказ. Генерал фон Браун любит комфорт.
– Я понимаю, что барон привык к комфорту. Но меня интересует то жилье, которое он выберет.
Гейден ответил:
– Я должен найти для него достойное жилье и обеспечить его безопасность.
– Эта же задача поставлена и мне, полковник.
– Но вы не в Харькове, гауптштурмфюрер.
– Скоро буду, полковник. И лично займусь безопасностью генерала. Что по моей информации, полковник?
– Благодаря вам мы обезвредили уже добрый десяток мин оставленных красными. И сейчас саперы работают с минами в здании штаба округа.
– Как? Саперы уже там? – удивился Вильке.
– Поступил приказ как можно быстрее разминировать важные объекты. И здание штаба округа в списке!
– Но там работала служба радиоперехвата, полковник. В этом здании интересующая нас мина. Радиомина! Нам нужен взрыватель этого устройства неповрежденным.
– Я предупредил саперов.
– Но мы ждали специальную группу саперов, полковник.
– Я знаю, но у меня также есть приказ, герр Вильке. Уверяю вас, наши справятся не хуже чем сапёры из штаба армии.
–Я бы не торопился со зданием штаба, полковник.
–У меня приказ командира 55-го армейского корпуса генерала Фирова.
–Хорошо, вы руководите разминированием, полковник. Мое дело вас предупредить. Когда встречаете генерала Брауна?
–Завтра после полудня он будет в городе со всем штабом.
–Мне нужно поговорить с генералом. Я буду на месте…
Харьков.
Штаб генерал-майора фон Брауна.
Гауптштурмфюрер Вильке был быстр на подъем и прибыл в штаб генерал-майора Георга фон Брауна на следующий день. Там его уже ждал полковник Гейден.
– Генерал уже прибыл. Справлялся о своем месте жительства.
– По этому поводу я и стану с ним говорить.
Гейден сообщил через адъютанта о том, что начальник отделения службы СД желает говорить с генералом. Но фон Браун не принял Вильке.
57-летний генерал-майор устал и поручил разговор с гауптштурмфюрером своему адъютанту графу фон Ранке.
Высокий щеголь в новом мундире встретил Вильке в своем кабинете.
– Вы криминалькомиссар Вильке?
– Гауптштурмфюрер Вильке! – представился офицер СД.
– Майор фон Ранке, первый адъютант генерала барона фон Брауна. Простите, гауптштурмфюрер, но лично генерал вас принять не может. Части нашей 68-й дивизии все еще ведут бои в окрестностях города. Слишком много дел, но я уполномочен решать многие вопросы.
–Я хотел поговорить о размещении генерала и его штаба в Харькове.
–Этот вопрос решается мною. Я уполномочен подыскать дом для генерала. Пока для него приспособили дом на соседней улице. Его сейчас проверяют. Но сами понимаете, что долго генерал фон Браун в таком доме жить не сможет. Мы найдем для него достойное жилье.
–Именно по этому поводу я и прибыл в штаб, майор. Многие здания заминированы, и я бы настаивал…
–Все это уже известно, гауптштурмфюрер, – перебил его фон Ранке. – Я как раз подготовил приказ за номером 1. Текст на немецком. Он будет переведен и доведен до сведения жителей города.
Вильке взял лист бумаги с отпечатанным на машинке текстом.
«Каждый житель Харькова, знающий места, где заложены мины, подрывные заряды и бомбы замедленного действия, или же подозревающий о заминировании какого-либо объекта, обязан немедленно сообщить об этом в специальный отдел при управлении коменданта города Харькова по сбору сведений о заминированных участках. За правильные сведения будет выдаваться денежное вознаграждение в размере от 1000 до 10 000 рублей. С другой стороны, каждый, кто скроет известные ему сведения о заминировании, и не сообщит об этом в комендатуру, будет предан смертной казни.
За каждое здание, взорванное в Харькове, – в случае, если комендатура не будет поставлена в известность о готовящейся диверсии, оккупационными властями в качестве репрессии будет казнено 100 жителей города».
–И вы считаете, что этого достаточно для обеспечения безопасности генерала? – спросил Вильке.
–Мы знаем о том, что большевики оставили для нас много «сюрпризов», гауптштурмфюрер. И все предосторожности соблюдаются.
–Но я хотел бы знать, на каком доме остановится ваш выбор для размещения генерала фон Брауна.
–При штабе генерала есть отличная саперная команда, гауптштурмфюрер. Если я выберу какое-либо здание, то его проверят десять раз, прежде чем нога генерала ступит на его порог. По этому поводу вам не стоит переживать.
–У меня есть сведения, что большевики подготовили взрывы важных объектов в Харькове, и я настаиваю, чтобы меня ввели в курс дела.
Фон Ранке поморщился. Этот сотрудник СД ему не понравился.
–Скажите, гауптштурмфюрер, а разве это входит в ваши обязанности? Вы возглавляете здесь службу контрразведки, если я не ошибаюсь?
–4-е управление РСХА, служба контрразведки «Восток». И предотвращение диверсий в моей прямой компетенции. И вам не стоит сторониться меня, майор. Я знаю, о чем говорю. В Харькове небезопасно.
–С этим уже столкнулись наши солдаты, что вошли в город. Но генерал фон Браун иное дело. Вам совершенно не о чем беспокоится, гауптштурмфюрер…
***
Харьков.
Служба СД.
Гауптштурмфюрер Вильке.
Телефонный звонок разбудил офицера, который дремал, положив голову на руки.
Он схватил трубку.
–Здесь Вильке! Кто говорит?
–Гауптштурмфюрер Вильке?
–У аппарата! Кто говорит?
–Полковник Гейден!
–Что-то случилось, полковник?
–В здании штаба округа нами обезврежен заряд в 600 килограмм тротила. Большевики устроили все так хитро, что мои саперы даже не сразу всё нашли.
–Мина у вас?! – закричал в трубку Вильке.
–Мина?
–Секретная радиомина? Ваши саперы взяли её! Наконец-то! Это самая большая удача, полковник!
–Простите, гауптштурмфюрер, но с миной произошла накладка.
–Что? Я вас не слышу! Полковник!
– С миной произошла накладка.
–Что это значит?
–Наш сапер не заметил мину-ловушку. Сапер погиб. Но зданию это не повредило. Заряд был малой мощности. Так что могу вас поздравить, герр Вильке. Вы спасли целое здание благодаря работе…
–Какие поздравления, Гейден, если мины нет!
–Далась вам эта мина, Вильке! Мы предотвратили взрыв и спасли жизни наших солдат! А мину возьмем потом. Мало ли таких мин!
Связь прервалась, но Вильке и не хотел больше слышать голос полковника Гейдена. Секретной радиомины нет. Хорошо хоть он не успел доложить наверх о своем возможном успехе…
***
Гауптштурмфюрер Вильке снова решил подремать, но на этот раз ему помешал стук в двери.
«Кто это еще в такой час?»
Вошел гауптман Лайдеюсер.
–Вы разрешите вас побеспокоить, герр Вильке?
–Вы уже это сделали, герр гауптман. У вас дело?
–Узнал, что вы в Харькове и решил нанести визит. Вы постоянно на работе.
–Еще даже жилья себе не выбрал, герр Лайдеюсер.
–Со мной такая же история, герр Вильке. Слишком много работы и за всем нужно следить лично.
–В этом вы правы, – сказал Вильке, подумав о взрыве и гибели сапера. – А еще новая забота – генерал фон Браун и его адъютант майор фон Ранке.
–Но разве вы отвечаете за безопасность генерала?
–Как мне сообщил мой шеф – по линии СД именно я. Мало мне работы с агентурой. Но вы пришли поговорить насчет «Вдовы», герр Лайдеюсер?
–Вы проницательны, герр Вильке.
–Какая тут проницательность, капитан. Вы, как и я, смотрите в будущее, не имея такого оптимизма как наши начальники.
Лайдеюсера удивила такая откровенность офицера СД.
–Чему вы так удивились, герр Лайдеюсер? Неужели и вас так пугает правда? Война не закончится завтра. Нет. Но это совсем не тайна, ибо скоро об этом будут знать все!
–Пока мой шеф утверждает, что большевикам конец. Они сегодня потеряли Харьков, а завтра наступит очередь Москвы.
–Доктор Геббельс в своих речах твердит о последнем усилии. Но весь ход этих месяцев войны показывает, что все будет не так радужно. Борьба нам предстоит долгая и затяжная.
–Только такие откровения, герр Вильке, могут повредить карьере.
–Плевал я на карьеру, герр Лайдеюсер. Я совсем не держусь за свое место. Но им самим скоро понадобятся профессионалы. Иначе кто будет работать? Агентурная разведка требует большого ума и большого опыта!
–В этом я разделяю ваше мнение, герр Вильке. Но сейчас меня волнует тот факт, что начальником гарнизона оккупированного Харькова назначен генерал-майор Георг фон Браун.
–А что не так с фон Брауном?
–Это не так хорошо для нас с вами, герр Вильке. Не люблю я этих «фонов» с обширными связями в Берлине. А у Брауна связей там хватает.
–Это так. И я думаю, что красные станут охотиться за Брауном. Именно за ним, хотя он в военном мире совсем не ключевая фигура.
–Это акт чисто политический. И скажу вам по чести, что взрыв особняка фон Брауна больший удар по нам, чем взрыв стратегического моста!
–Вы правы, герр Лайдеюсер. Но Браун жив и никакого удара пока нет.
–«Вдова» отлично поработала в городе. Красные контрразведчики не вышли на её след. Но Браун станет нам мешать, герр Вильке. Попомните мои слова!
–Браун? С чего ему вмешиваться в дела Абвера и тем более СД?
–Разве я о его вмешательстве говорю, герр Вильке? Я боюсь иного, что он сам сунет свою голову в «красную» петлю. Вы уже познакомились с ним?
–Два дня назад имел честь просить его об аудиенции, – сказал Вильке. – Он меня не принял, сославшись на усталость. Со мной говорил его первый адъютант граф фон Ранке.
–И что?
–Сказал, что нам не о чем беспокоиться.
–Именно про это я и говорил! Я доложил в рапорте полковнику Штольце об успехах. 28 октября обезвредили мину на Усовском виадуке. 29 октября обезврежена мина на железнодорожном мосту. И в здании штаба военного округа также.
–Но последнее не обошлось без неприятностей. При попытке обезвреживания мины погиб сапер. И само устройство радиомины захватить не удалось.
–Это уже не наше дело, герр Вильке. Да, сапер не заметил мину-ловушку и само устройство взорвалось. Но заряд в 600 кг не взорвался. Хотя радиомина – это одна из основных целей задания.
–Вы, герр Лайдеюсер, также как и я хотите её заполучить первым? – напрямую спросил Вильке.
–Кто откажется от такого? И мой шеф и ваш будут требовать мину. Я сам нагнал на Штольце страху с этими «адскими машинами». Но сейчас меня больше волнует фон Браун. Генерал большой любитель комфорта.
–Аристократ. Привык к роскоши, – согласился Вильке.
–Я дал ему совет пока жить в скромном доме на окраине города. Дом был проверен десять раз и ничего подозрительного там нет. Но генерал желает перебраться в особняк в центре города.
–Это который?
–Дом №17 на улице Дзержинского.
Вильке успокоился:
–Его проверили уже пять раз. Дом разминирован. Взрывное устройство почти в 300 килограмм взрывчатки обезврежено и вынесено из дома. Мин-ловушек там уже нет. Наверное, в целом Харькове нет более безопасного здания.
–Вы в это верите?
–Это слова графа фон Ранке, герр Лайдеюсер. Хотя я не знал, что генерал уже выбрал именно этот особняк.
–Но я лично не советовал генералу менять место жительства. Возможно, и вы присоединитесь к моему мнению?
–А что толку? Они все равно поступят по-своему. Но что вас так пугает в этом особняке, герр Лайдеюсер?
–Я получил информацию о том, что именно там намечена диверсия. И дом нужно проверить со всем тщанием еще раз!
–Это сведения Марты?
–Нет. «Вдова» считает их дезинформацией. Это мнение вашего друга обер-лейтенанта Нойрмаера. И я с ним согласен. Особняк на улице Дзержинского опасен.
–Улицу эту уже переименовали, герр Лайдеюсер.
–Вот как?
–Ныне она вернула себе старое название. Улица Мироносицкая. Я сделаю то, о чем вы просите, герр Лайдеюсер.
–Рад, что вы поняли меня, герр Вильке.
–У меня также есть просьба, герр Лайдеюсер.
–Все что угодно, кроме тайн Абвера.
–Я не посягаю на ваши тайны, капитан. Вы не должны рассекречивать «Вдову».
–И в мыслях того не имел, герр Вильке. Она на нашей конспиративной квартире в городе сидит как мышка и о ней знают всего несколько человек…
***
Харьков.
Ноябрь, 1941 год.
Управление Schutzpolizei – вспомогательной полиции.
Бывший агент НКГБ Горюнов сам явился к новому начальнику полиции Борзенко. Он принес с собой лист объявления расклеенного по всему городу.
–Вот явился, господин начальник, по приказу немецкого командования.
–Явился с чем? – спросил Борзенко.
–Дак приказано тому, кто знает о заминированных зданиях сообщать про это немецкому командованию.
–Ты кто такой?
–Моя фамилия Горюнов.
–И мне это должно, что-то сказать?
–Я был мастером на заводе, и могу показать важный объект, который красные заминировали. Причем взрывчатки в этот дом внесли великое множество.
–Ты откуда знаешь?
–Я имел задание наблюдать за объектом и потому знаю точно.
–Наблюдать?
–Так точно.
–Задание от кого?
–Я состоял на службе НКГБ в качестве агента.
–Что? – Борзенко даже привстал со стула. – Что ты сказал? Где ты состоял агентом?
–При НКГБ города Харькова, господин начальник.
–И ты это говоришь мне? Да ты знаешь с кем говоришь?
–Так точно, господин начальник полиции. Я состоял агентом при НКГБ. Но ведь я состоял по принуждению и ныне могу оказать германской власти большое содействие.
–А если я тебя сукина сына прикажу сейчас вот растерять?
–Можете, но это будет глупый поступок, господин начальник полиции.
–Что за здание?
–Особняк на улице Мироносицкой.
–Где? – не понял Борзенко.
–На улице Мироносицкой. Бывшая улица Дзержинского. Дом номер 17.
–Дзержинского 17-ть? Так в этом доме саперная команда работает. Уже работает.
–Большевики подготовили там несколько ловушек.
–Показать сможешь?
–Нет. Близко к дому меня не подпускали, господин начальник. Но я-то знаю повадки моих бывших начальников. Не просто так они меня туда приставили.
–Ты говори толком.
–Вот я и говорю. Хотел я, чтобы меня эвакуировали из города как ценного сотрудника. И пришел с этим в отделение НКГБ. К капитану госбезопасности Кравцову.
–Вот как? – усмехнулся Борзенко. Он никак не мог разобрать, кто сидит перед ним. Сумасшедший? – Значит, ты сознаешься, что хотел сбежать из Харькова с большевиками?
–Именно так, господин начальник. Но только коммунисты не пожелали меня спасать, хотя знали, что мне грозит реальная угроза со стороны новой власти.
–И ты решил прийти ко мне?
–Да. Ибо прочитал приказ немецкого командования, господин начальник.
–Но я тебе сказал, что в названном доме по улице Дзержинского 17 саперная команда уже работает. Я это знаю точно.
–Однако дом нужно проверить еще раз.
–Это большевики велели тебе это сказать?
–Я рассчитываю на обещанное в объявлении вознаграждение.
–Будет тебе вознаграждение! Эй, там!
В комнату вошел полицейский в цивильном пиджаке с нашивкой на рукаве.
–Взять этого и посадить в подвал!
Горюнов вскочил на ноги:
– Как? Но я пришел доложить о минировании здания!
– А я тебе сказал, что здание разминировано! И никакой награды за это не положено. Награда полагается за сведения, которые приведут к обнаружению оставленного большевиками взрывного устройства.
– Вот я и пришел доложить про это! Но вы не изволили меня выслушать!
– Убрать! – приказал Борзенко.
Горюнова увели…
Харьков.
Отделение службы СД.
Ноябрь, 1941 год.
Неделю спустя.
Гауптштурмфюрер Вильке.
Вильке был удивлен, когда Вдова появилась на пороге его кабинета.
– Как? Вы?
– Я, герр капитан. Но прошу вас не повышать голос. Нас могут услышать.
– Вы в моем кабинете, фрау…
– Прошу вас не использовать имен, герр Вильке. Я никогда не нарушила бы инструкции и не пришла к вам лично. Но так повернулись обстоятельства.
– Все идет хорошо, фрау. По вашей информации разминирован ряд важных объектов. И большевикам не удалось осуществить свой план.
– Я боюсь, что все еще впереди. Вы взяли радиомину в здании штаба военного округа?
– Нет. С этим получилась накладка.
– Как же так? Я ведь сообщила, что одна из радиомин, которая так интересует командование, находится в этом здании.
– Я знаю. Здание полностью обезврежено. Ящики с взрывчаткой уже извлечены. Но один из саперов, который производил разминирование, случайно активировал мину-ловушку и погиб.
– Прибор уничтожен?
– Полностью.
– Остается заряд в здании аэродрома.
– Нет. Здание аэродрома полностью уничтожено во время налета нашей авиации. Красные впустую здесь истратили заряды.
– Тогда это провал, герр Вильке!
– Не стоит так мрачно смотреть на вещи, фрау. Наша работа сделана полностью. И не наша вина, что полковник Гейден, который руководит очисткой города, не придал должного внимания моим словам. Главное, что мы спасли город!
– Не спешите с выводами, герр Вильке!
– Что вы хотите сказать?
– Только то, что красные еще не завершили операции. Основное задание группы Старинова. Я говорила с пленным красным старшиной-минером, герр Вильке. И он сказал, что особо доверенные люди Старинова установили «адские машины» в Харькове.
– Он знает где?
– Нет. Он не входил в круг особо доверенных. Просто исполнитель. И я боюсь, что красные свою игру с нами не завершили. Против меня в Харькове работал старший майор госбезопасности Нольман. И этот Нольман прибыл сюда из Москвы, дабы найти «Вдову».
– К счастью со своей задачей он не справился. Даже завербованная вами помощница не подверглась аресту.
– Но Елена Костина была арестована!
– Я говорю не про Костину, фрау Марта. Ваша новая помощница Мария Горбань.
– Но Мария мною не завербована, герр Вильке. Она все еще считает, что работает на большевиков.
– Это аспекты вашей с ней работы, фрау Марта. Меня интересует польза, а не методы.
– Я возлагаю большие надежды на Марию Горбань в будущем. Но возможно, что Нольман покинул Харьков победителем, а не проигравшим.
– Что вы хотите сказать, фрау.
– Вам ведь передали мое последнее донесение?
– Да. Я внимательно прочитал ваше донесение. В нем вы сообщили об аресте Елены Николаевны Костиной. Она подставной агент и её потеря для нас не имеет большого значения.
– Я не об этом, герр Вильке. Не для этого я снова пересекла линию фронта.
Вильке это удивило:
– Вы были за линией фронта?
– Да.
– Но я ничего не знаю про это.
– Этого не знает и капитан Лайдеюсер, герр Вильке. Я оставила здесь Марию, а сама ушла из города по «тропе», которую приготовили красные для заброски в город агентуры.
– Вот как?
– Я должна была сама все проверить.
– И где вы были?
– В Воронеже, – призналась Марта.
– В Воронеже? – еще больше удивился Вильке. – Но капитан Лайдеюсер заверил меня, что вы сидите на конспиративной квартире.
– Он так думал и думает теперь. Но я была в Воронеже.
– Без санкции?
– Именно так. В Воронеж убыли из Харькова полковник Старинов и майор Ястребов. Я не стала бы торопиться с возвращением, герр Вильке. Я осталась бы в Воронеже.
–И что заставило вас вернуться?
–Елена Костина.
–Но она арестована красной контрразведкой и отправлена в Москву. Обер-лейтенант Нойрмаер сам был свидетелем ареста Костиной.
–Но в Воронеже совершенно случайно я увидела «арестованную» НКГБ Костину.
–В Воронеже?
–И на ней была военная форма, хоть и без опознавательных знаков.
–Этого не может быть! – вскричал Вильке, который только вчера доложил о блестящей операции криминальдиректору Кубицки. – Но это значит, что не мы подставили Костину НКГБ, а НКГБ подставило её нам! Вы не могли ошибиться?
– Я не стала бы переходить линию фронта если бы не была уверена!
– Костина агент Абвера, лично гауптмана Лайдеюсера. Она была завербована еще до войны с СССР. И он ручался за неё. Конечно, звезд с неба Костина не хватала. Но свое дело знала хорошо.
– Она могла быть агентом иностранной резидентуры НКГБ уже не один год.
– Сейчас это не так важно, когда она завербована и кто она. С этим мы станем разбираться потом. Сейчас нужно понять действия красных.
– Старинов специалист по диверсиям. Они готовят взрывы. И диверсия эта будет крупного масштаба. Боюсь что радиомины все еще в Харькове и ни одна из них не обезврежена.
– Красные при отступлении взорвали ряд важных объектов инфраструктуры Харькова. В городе восстановили электроснабжение, частично водоснабжение, хлебозавод, расчищают завалы. Виадуки нашими саперными командами разминированы.
– А здание облисполкома?
– Там работает целая сапёрная рота. О минировании этого здания нам сообщили уже три источника, кроме вас, фрау.
– А особняк на улице Дзержинского?
– Похоже, что красные не особенно скрывали свои работы.
– Вас это не настораживает? – спросила Марта.
– Я докладывал свои наблюдения адъютанту военного коменданта.
– А почему не самому генералу?
– Он меня не принял. Со мной говорил майор фон Ранке. Я дал совет не покидать нынешнего жилья ни самому фон Брауну, ни офицерам его свиты, ни управлению имперской безопасности…
***
Сразу после ухода Вдовы Вильке вызвали в фельдкомендатуру. Начальник полиции Борзенко прибыл туда с «важнейшим сообщением», как он сам заявил.
Вильке позвонил сам временный комендант полковник Гейден.
– Он говорит, что у него важное сообщение! – сказал Гейден. – И оно больше касается вашего ведомства.
– Это действительно так важно? Я весьма занят, герр полковник.
– Дело касаемо безопасности первых лиц Харькова!
– Так сказал Борзенко?
– Именно так, – ответил Гейден. – И вас просит прибыть и майор Крихбаум.
– Начальник полевой тайной полиции?
– Да.
– Тогда я еду, герр полковник.
Вильке не слишком желал общаться с местной полицией, но у него было правило, никогда не пренебрегать информацией от кого бы она не исходила.
Он прибыл в здание фельдкомендатуры. Его сразу провели в кабинет, где уже ждали Борзенко начальник Schutzpolizei31 и немецкий начальник Geheime Feldpolizei32 майор Крихбаум.
– Я прибыл по вашему вызову, господа. Надеюсь, что у вас есть что-то важное.
–Весьма важное, герр гауптштурмфюрер, – важно заявил Крихбаум.
–Я готов вас выслушать, господа.
Вильке сел на стул.
–Господин Борзенко проявил бдительность и осторожность. Прошу вас господин Борзенко.
Начальник местной полиции Борзенко поднялся со своего места и сказал:
–Я признаюсь, что сам сначала мало обратил внимания на информацию, полученную из ненадежного источника.
–Из ненадежного? – спросил Вильке.
–Я так думал.
–Думали? Значит, теперь вы изменили мнение?
–Именно так, – сказал Борзенко.
–Подробнее, герр Борзенко, – торопил начальника полиции майор Крихбаум.
–Ко мне явился некий гражданин Горюнов. Он представился как бывший агент осведомитель НКГБ.
–Что? – не поверил Вильке.
Борзенко повторил:
–Горюнов сказал, что он был осведомителем НКГБ. Хотел, чтобы его вывезли из Харькова, но большевики не стали этого делать. И он в своей обиде на них пришел к нам в полицию.
– И что он сказал?
– Сообщил о минировании особняка на улице Дзержинского под номером 17. Сказал, что имел задание наблюдать за этим зданием.
–Задание от НКГБ? – спросил Вильке.
– Так он сказал.
– И что дальше? Говорите, господин Борзенко. Ваши сведения весьма важны.
Борзенко продолжил:
– Я сказал Горюнову, что его сведения ценности не имеют. Ибо дом на Мироносицкой, бывшей Дзержинского, проверяют саперы. Но он настаивает, что большевики подготовили ловушку.
– Ловушку?
– Красные хотят провести масштабную диверсию против высшего немецкого руководства Харькова. И я думаю, что Горюнов, не лжет. Он искренне желает оказать помощь немецкой армии.
– Дом на Мироносицкой проверен много раз, – ответил Вильке.
– Большевики готовят не взрыв дома на Мироносицкой, если мины там обезврежены, – сказал Борзенко. – Это отвлекающий маневр. Но в Харькове действует тайна группа большевиков, которая готовит покушение на высшее командование! И на генерала фон Брауна лично!
– Тайная группа?
– Именно так, герр гауптштурмфюрер. И сейчас они пользуются моментом.
– Каким моментом? – спросил Вильке.
– Как же, ведь герр генерал остановился в небольшом доме со слабой охраной. Потому они демонстративно минировали особняк, дабы немецкое командование не заняло бы его из боязни взрыва! Тоже касается иных больших домов Харькова. Им нужно чтобы герр генерал жил в небольшом доме, где диверсию будет осуществить легче!
Вильке задумался. Возможно, что этот господин Борзенко говорит дело.
– А что скажете вы, майор Крихбаум? – Вильке посмотрел на начальника Гехайме фельдполицай.
– Я согласен с господином Борзенко. И к словам Горюнова стоит прислушаться. Думаю, что он искренне желает служить рейху.
– Вы говорили с ним лично, майор?
– Да, – сказал Крихбаум.
– Применяли специальные методы допроса?
– Нет. Но он ничего и не скрывает, герр гауптштурмфюрер.
– Кто знает герр майор. Кто знает. Все нужно проверять и иногда специальные методы допроса весьма помогают в нашем деле. Где он сейчас?
– Горюнов? У нас в полиции, – ответил Борзенко.
– Доставить его ко мне! – приказал Вильке. – И быстро! Я сам хочу говорить с ним…
***
Криминалькомиссар Вильке смотрел на Горюнова. Он сразу понял, что за человек перед ним. Хорошего агента из него не выйдет. Этот человек простой доносчик. А доносчиков и приспособленцев было найти не так трудно.
– Итак, вы решили помочь Германии, герр Горюнов?
– Точно так, герр офицер. Добровольно оказать помощь новой власти.
– Но как я слышал, вы состояли агентом в НКГБ?
Горюнов ответил:
– Точно так, состоял. Но выбора у меня не было. У нас отказать органам в вербовке – это верное лишение свободы. Так что мне пришлось согласиться. Но я могу использовать свои знания на благо Великой Германии, герр офицер.
– Вы может называть меня герр капитан.
– Точно так, герр капитан.
– Что вы хотели сообщить, господин Горюнов?
– Я, герр капитан, по заданию НКГБ наблюдал за особняком на улице Дзержинского. Это тот, который под номером 17. И дом этот минировали, почти не скрывая этого. А с чего большевикам делать все открыто?
– И какое же ваше мнение, герр Горюнов.
– Красные готовят покушение на высшее руководство Харькова с вашей стороны.
– Я уже слышал эту вашу версию, герр Горюнов. Но почему вы так думаете? Это ваше личное мнение или у вас имеется информация?
– Имеется, – сказал Горюнов. – Начальником здесь состоял капитан Кравцов. Начальником местного управления НКГБ.
– И что?
– Дак он все это и задумал! Заминировать крупные здания, пригодные для жизни высшего начальства. А ваши, стало быть, селиться станут в домах поменьше. А так диверсанты смогут их достать. Вот такой хитрый план, герр капитан.
– Значит это все же ваша личная догадка, герр Горюнов?
– Дак я с ними работал не один год, герр капитан. Повадки знаю.
– Но это ваше личное мнение? Сведений о планах покушения на высшее руководство Харькова у вас нет?
– Можно так сказать, герр капитан.
– Значит, по вашему мнению, красные оставили здесь диверсионные группы?
– Да. И не одну такую группу, герр капитан. Я многих агентов НКГБ и НКВД знаю в лицо.
– И эти агенты здесь? В Харькове?
– Я сам знаю нескольких, кто города не покинул.
– Их имена и адреса!
Вильке подвинул Горюнову лист бумаги и карандаш.
Тот стал писать. Когда список был готов, он сказал:
– Дома, где поселилось ваше начальство ныне наверняка уже под наблюдением диверсантов, герр капитан. И находится там для вашего начальства опасно. Для того красные и придумали это минирование крупных зданий.
– Хорошо, герр Горюнов. Вы можете быть свободны. С вами свяжутся наши люди.
– А что насчет вознаграждения, герр капитан? ведь было сказано в объявлении, что тому, кто предотвратил взрыв положено 10 тысяч марок.
– Насколько я помню в объявлении шла речь о сумме в 10 тысяч рублей, а не марок. Но о вашем вознаграждении я стану говорить, и если ваша информация подтвердится, то вы получите деньги.
– Спасибо, герр капитан.
– Вы можете идти, герр Горюнов…
Харьков.
Ноябрь, 1941 год.
Генерал фон Браун.
Генерал-майор Георг фон Браун начальник гарнизона оккупированного Харькова выслушал командира сапёрного батальона.
– Дома, в которых нуждается командование, разминированы, герр генерал.
– Главное особняк, который я осмотрел, майор. Мне со штабом давно следует переехать в более подходящее жилье. А этот дом весьма приличный.
– Здание на улице Мироносицкая подготовлено, герр генерал. Им занимались мои лучшие специалисты. Здание полностью безопасно.
– Вот и отлично! Фон Ранке!
– Здесь, герр генерал!
– Займитесь переездом, майор!
– Да, мой генерал, но…
– Что такое? – удивился фон Браун, услышав возражение своего безотказного адъютанта.
– Мне уже несколько раз звонили из СД, герр генерал. Они не советуют вам пока менять место жительства.
– Вот как? Основания?
– Здание может быть заминировано!
– Но вы ведь слышали доклад майора, герр фон Ранке? Он заверяет меня, что мин нет!
– Я только передал вам опасения службы СД, герр генерал.
– Они всегда чего-то боятся, граф. Им же нужно показать, что они тоже что-то делают для рейха. А в таком городе как Харьков есть чем заняться. Вы могли представить, граф, что у большевиков есть подобный город?
– Нет, мой генерал. Я представлял себе Россию иной. А здешнее количество высотных зданий меня поразило.
– И я также был удивлен. Этот город я представлял себе не так. Скажите, граф, вы связались с командиром нашего пожарного полка?
– Да, мой генерал. Но кроме жалоб ничего не услышал.
