Владa Андреева
Штучный экземпляр
С этого момента Генка проникся ко мне огромным уважением. Я часто помогала ему с уроками . Как говорила Надежда Васильевна: «Мы нашли с ним общий язык».
Прошли годы, Генка с горем пополам заканчивал школу. Надежда Васильевна постоянно оказывала учебному заведению спонсорскую помощь. Я в это время была вся в романтических отношениях. Домой приходила поздно и практически не видела Геночку. Как-то раз я в два часа ночи возвращалась с очередного свидания. Мой ухажер проводил меня до подъезда, и я собиралась тихонько прошмыгнуть в квартиру, чтобы сладко уснуть до утра. Когда я поднялась на второй этаж, дверь квартиры Надежды Васильевны неожиданно открылась. Она схватила меня за руку и быстро заговорила громким шепотом:
«Наташа, ну, наконец-то. Как долго Вы гуляете! Я Вас все у окна ждала, боялась пропустить», – тараторила Надежда Васильевна, втягивая меня в квартиру.
«Что случилось?», забеспокоилась я.
«Геночке задали писать сочинение про Набокова. А он забыл, сказал только сегодня вечером. Библиотека уже закрыта была. Я, сами понимаете, технарь. Без дополнительной литературы ничего не напишу. А Геночка? Что тут говорить! Где Набоков и где Геночка! В общем, выручайте, Наташа, как всегда».
Делать было нечего. Все мои мысли о теплой кроватке унеслись в неизвестном направлении. Я до самого утра писала Генке сочинение…
С тех пор прошло уже достаточно много лет. В жизни каждого из нас произошли большие изменения. Баба Варя умерла. Надежда Васильевна вышла на пенсию. Геночка закончил школу и устроился на работу. Трудился он на почте – запечатывал посылки и бандероли. Каждое утро он довольный и счастливый отправлялся на службу. Встречая кого-то из знакомых, а их у Геночки было очень много (он знал практически всех живущих в соседних домах), он поднимал руку вверх и громко кричал: «Приветствую! Как дела? У меня все хорошо! Вот на работу иду. С утра уже в магазин сбегал. Все купил. На работе тоже все хорошо! До свидания!».
Ко мне Геночка по-прежнему питал особые чувства. Едва заметив меня, идущую из магазина с сумками, он бросался мне на встречу. «Наталья Петровна, зачем Вы такие тяжелые сумки носите? Давайте помогу. Я сильный. Каждый день дома гантели поднимаю, а они знаете какие тяжелые! Килограмма три, наверное! У Вас все хорошо? У меня все хорошо. На работе тоже хорошо». Если он встречал меня утром перед работой, то после стандартного приветствия и рассказа о том, что он уже успел сделать, Геночка провожал меня до машины и затем подолгу махал рукой вслед уезжающей легковушке.
Однажды, возвращаясь домой, я у подъезда встретила Надежду Васильевну. Она сидела на лавочке, и в ее сгорбившейся фигуре с тоскливым взглядом едва можно было угадать ту суровую строгую женщину, которой она когда-то была.
«Здравствуйте, Надежда Васильевна», – сказала я, поставив сумки на лавочку.
«Здравствуйте, Наташа».
«С работы?»
«Угу, устала – сил нет»
«Посидите, немножечко, передохните», – сказала тетя Надя и подвинулась, освобождая место.
«Как дела? Как Ваше здоровье?», – потихоньку начала я.
«Знаете, Наташа, есть такое хорошее выражение: по возрасту. Не прибавить и не убавить. И не скажешь, что плохо, но и хорошим не назовешь. Что поделаешь, не 20 лет», – грустно ответила тетя Надя.
«А Геночка как?», – не отставала я.
«А что Геночка? Вон он поскакал на работу. Всем улыбается, жизни радуется. Блаженный, одним словом».
«Что Вы такое говорите, тетя Надя? Геночка замечательный. Посмотрите, какой он добрый, чистый. Таких как он еще поискать нужно. Он – штучный экземпляр. Это мы все как под копирку – ширпотреб, одним словом. А таких как он, больше не делают».
«Наташа, а как такому-то жить на белом свете? Хорошо, пока я с ним. А меня не будет? Один-одинешенек останется. Как Вы сказали, Наташенька, штучный экземпляр? Где бы ему под стать такую же штучку найти? Сами же говорите, что их больше не делают. Вся душа за него изболелась! Время-то, посмотрите, какое пришло. Работы нет. Сплошные сокращения. Оптимизация! Дооптимизировались – на почте у Генки вместо 10 человек трое работают. Посокращали всех, что бы зарплату на три копейки рабочим повысить, а у самих дома как дворцы. Кто во власти сейчас? Те, кто проворовались и отсидели. Их снова на руководящие посты, чтобы за задницу проще держать было. Если что, сразу к ногтю. Сволочное время, одним словом. Ладно, Наташа, разворчалась тут не к месту, простите меня. Что толку возмущаться, от нас все равно ничего не зависит. Просто на Генку сегодня с утра посмотрела и расстроилась. Как у меня такое чудо могло появиться? Ума не приложу. Меня, знаете, как на работе звали? Мужик в юбке!».
«Почему?», – удивилась я.
«Потому что башка как компьютер работала. Если какой проект сложный или ответственный, никто кроме меня и не брался. Мне любые головоломки по плечу были. И командовала я одними мужиками. Их у меня в подчинении 50 человек было! Наташа, а Вы никогда не задумывались над тем, почему у артистов так много детей-аутистов?», -вдруг спросила Надежда Васильевна.
