Борис Ярне
Любовь
– 8 –
Было сыро, противно, отвратительно пахло, и постоянно хлопали двери. Сергей спал сидя, склонив голову к полу.
– Он так себе шею сломает, или спину, – расслышал он сквозь сон.
– Да мне-то что? – бросил кто-то.
– Нет, так нельзя.
– Слышь, ты, с Тургеневской фамилией, на выход, – раздалось откуда-то извне.
– Он спит.
– Так пните его.
– Сергей Рудин, вы освобождаетесь под залог, – скрежетал противный голос.
Сергей, ничего не понимая, вышел из КПЗ, и, шатаясь, побрел по коридору.
– Не в ту сторону, баран!
На улице свет ослепил его так, что он чуть не свалился на проезжую часть.
– Где я? – щурясь, с трудом проговорил Сергей.
– На свободе, – раздался голос Лены. – Боже, в каком ты виде! Если б ты знал, сколько мне пришлось уговаривать мужа… ох, какой же ты ребенок!
– Муж заплатил залог? – равнодушно спросил Сергей.
– Ну, конечно! – Лена рассмеялась. – Он согласился забыть обо всем и не давать делу хода. Твои друзья позаботились.
– А… – начал было Сергей.
– Я с ними так договорилась, – прервала она его, – и муж знает, где я.
– Но…
– Садись назад, – скомандовал Лена, усаживаясь за руль шикарного автомобиля, – оттуда не так пахнет. Ну, ты… хорош…
– Откуда тут знают Тургенева? – уронив тело на сидение, спросил Сергей.
– Это единственный вопрос, который тебя сейчас интересует? – повернув ключ зажигания, спросила Лена.
– На остальные ты мне ответила вчера, – бросил Сергей.
– Надо полагать, не все успело проникнуть вглубь твоего сознания. Видать, притупилось оно алкоголем. Да, я ответила, и мы сошлись на том, что поняли друг друга и закончили. И все же, судя по твоему настоящему тону, ты остался, вернее, остаешься недовольным.
– А любовь – это волшебство? – рассеяно произнес Сергей. – Его никому не понять? Его никому не понять… никому…
– Проспаться тебе надо, волшебство, – с сочувствием в голосе произнесла Лена.
– Ты стала грубой… – улыбаясь, заметил Сергей, – извини.
– Значит так, Сережа, – сказала Лена, пропустив его замечание, – я тебя сейчас довезу до отеля и скажу одну фразу, хорошо? Только одну… ох, Сережа, открой окно, пожалуйста, или… не дыши. – Лена рассмеялась.
Как только они подъехали к гостинице, прямо к главному входу, Сергей выполз из машины и встал, озираясь по сторонам. Лена, не глуша двигатель, вышла вслед за ним. К ним тут же подбежал швейцар.
– Помогите этому гражданину отыскать свой номер, пожалуйста, – обратилась Лена к нему. – Мы сейчас.
– Конечно, мадам, – швейцар взял под козырек и отошел в сторону.
– Сергей! – строго произнесла Лена.
– Да Лена, – устало отозвался он, – ты хотела что-то сказать. Я слушаю.
– Сережа, ты… – медленно начала Лена, но, внезапно запнувшись, отвела взгляд. Сергей, еле заметно улыбаясь, смотрел на нее. Мгновение помолчав, Лена резко повернулась к Сергею и, глядя ему в глаза, четко произнесла: – Забудь меня навсегда.
Она тут же развернулась, села в автомобиль и дала по газам. Автомобиль скрылся за поворотом.
– Мы не попрощались, – пробормотал Сергей, глядя ей в след.
Волшебство? Где же ты тогда?..
И снова Сергей проспал до вечера. А вечером на него нахлынула такая тоска, что он корчился на диване, не зная, что с собой поделать.
«А чего я хотел? Чтобы она бросилась ко мне в объятья, оставив своего кабана, и вокруг меня заискрилось волшебство? Почему, к примеру, я не сделал этого сразу, пять лет назад, десять. Я ждал чего-то? О чем я думал? О волшебстве? Даже волшебство не бывает однородным. Оно многолико, оно разное. Что со мной не так?»
Машинально он достал бутылку виски, вскрыл ее и принялся пить прямо из горлышка. Но чем больше он пил, тем большая тоска на него наваливалась. Накатывалась снежной лавиной, из-под которой уже нельзя было выбраться. Он сидел на полу, перед зеркалом, возле которого стояла фотография Лены. Он снова был пьян настолько, что готов был совершить любое безумство. Но ничего не приходило в голову. Он сел на стул. Теперь он видел свое отражение в зеркале рядом с фотографией Лены. Еще два глотка.
– Твою мать. Что я творю, что я натворил?.. – бормотал он.
Он замер. Пять минут он сидел без движения, все также глядя на свое отражение и фотографию Лены.
– Шестнадцать лет, мать вашу…
Он вдруг встрепенулся и, размахнувшись со всей силы, запустил бутылку в зеркало, которое разлетелось вдребезги, увлекая за собой все, что находилось на столике, включая фотографию. Сергей свалился на пол и тихо заплакал.
– Мне тридцать шесть лет, мне тридцать…
В дверь постучали, постучали еще, после открыли.
– Я сама разберусь, – вбегая, сказала Катя.
Сергей приподнялся, увидел Катю, и… тут на него напало бешенство:
– Что тебе от меня надо? Что ты все время лезешь ко мне со своей помощью? Со своей жалостью? Достала уже! Ох, как ты меня достала! Убирайся прочь! Вон отсюда! Чтоб я больше тебя не видел! Чтоб духу твоего тут не было! Мать Тереза! Видеть не могу твой жалостливый взгляд! Пошла вон! Пошла… вон! Вон, я сказал!
Катя замерла, она была в самом настоящем шоке. Она стояла, словно оглушенная, и на ее глаза наворачивались слезы. Не в силах больше их сдерживать, она выбежала из номера, забежала к себе и заперлась.
Сергей опустился на пол, закрыл глаза, и так и пролежал там до утра среди разбитого стекла и осколков от фотографии Лены.
Утром номер прибрали. Сергей пришел в себя, вспомнил, смутно, но вспомнил, что наговорил Кате и, да, ему стало стыдно. Как ему того не хотелось, он решил пойти и извиниться.
– А она съехала? – услышал он.
– Как съехала? – удивился Сергей, – у нее же забронировано на неделю.
– Сняла бронь, собрала вещи, вызвала такси и уехала.
– А куда, не знаете?
– В аэропорт.
– Хм, – ухмыльнулся Сергей. – Ну, что ж, так одной проблемой меньше… – пробормотал он, еще подумал и также тихо добавил: – Ну и черт с ней! – А после и вовсе крикнул на весь коридор: – Кому она нужна?..
Поскольку Александр был занят совсем не профессиональной деятельностью, Леонид продолжал сверять его расчеты. Он по традиции спрашивал, пришла ли Женя домой, а жена по той же традиции просила его поставить свой мобильный телефон на зарядку и включить его. В какой-то момент он расслышал небольшой шум в прихожей, – видимо это была Женя. Он также расслышал и голос Чена. «Встать? – подумал он. – Узнать что там? Ох, сейчас, вот этот абзац закончу». Дверь хлопнула. «Не успел, – подумал Леонид, – ну ладно, больше сделаю. Хорошо, что я не жру, как Серега. Благо у него там все утряслось, как сказал Саня. Или нет?»
Вдруг Леонид ощутил необъяснимую тревогу. Не успел он подняться со своего места, как в комнату вошла жена.
– Что-то с Сергеем? – тут же спросил он, – Саша звонил?
Ксения присела на кресло.
– Ты тоже присядь, – мягко сказала она.
– Вот черт, Саша опять женится, или теперь это Серега, – смеясь, произнес он, думая, что получилась шутка. – Просто традиция уже…
Тревога подкатилась к горлу. Он растерянно смотрел на жену.
– Дорогая, что стряслось? – сдавленным голосом произнес он.
– Присядь, я же говорю, – предложила Ксения.
Леонид опустился на стул.
– Что? – он уже не мог терпеть.
– Это не Саша и не Сережа. Это твоя дочь?
– Что… моя дочь? – у Леонида перехватило дыхание.
– Твоя дочь выходит замуж.
Леонид, не моргая, смотрел на Ксению. Он оцепенел.
– Спокойно, все хорошо, – ласково проговорила Ксения. – Ты же был готов к этому? Был?
– Ну, в целом-то, был… – с трудом смог выговорить Леонид. – Чен?
– Чен.
– Ну, что ж, вот и отлично. – Леонид выдохнул. – В год по нескольку свадеб. Это же. Это ж… замечательно! Прелестно! Нет, это просто чудно!..
– Милый, все хорошо? – остановила его Ксения.
– Да я разве говорю, что все как-то не так… Я… – У Леонида выступили на глазах слезы. – Это… боже мой! Это моя девочка…
– Лёня, это еще не все, – сказала жена.
Леонид закрыл глаза.
– Стой, стой, стой, – начал было он.
– Они собрались в Китай… – Ксения взяла Леонида за руку.
– Да что ты? – стараясь улыбаться, спросила Леонид.
– Угу.
– Что ж… мир… шар, он же, не так уж и велик, если хорошенько представить, верно? Что уж! Это почти тут, рядом, да? В конце концов, это же… не Антарктида… – Леонид попытался рассмеяться, снова решив, что пошутил.
– Чен будет продолжать учебу в их, как это называется, аспирантуре, в общем, – продолжала Ксения, – а Женя там же, по обмену. Удалось договориться.
– Да? Какая удача! Это же… не просто, а ей просто повезло! Да?
– Угу.
– Я выпью… – Леонид резко поднялся. – Можно?
– Угу.
– Чего-нибудь покрепче.
– Я не возражаю.
Леонид сделал шаг, но тут же остановился, обернулся к жене, и, широко улыбаясь, спросил:
– В Китай?
– Да, это, ты правильно сказал, не так далеко. – Ксения тоже поднялась и подошла вплотную к мужу, она обняла его. – Это не далеко.
– Да?
– Угу.
– И свадьба?
– Нас пригласят.
– Да?
– Женя! – что есть мочи кричал в трубку Леонид.
– Замечательная девушка, – спокойно отвечал Александр. – Что Женя?
– Свадьба свадьбой, семья семьей, но, – кричал Леонид, – у меня проблемы. Твой медовый месяц только через месяц, ведь так? Серега в отпуске, только… бухает… Когда? Может, завтра?
– Ты не волнуйся, старичок, моя жена, – черт возьми, не могу к этому слову привыкнуть, – моя жена в командировку завтра днем отчалит, вот и встретимся. А с Серегой я сегодня поговорю. Договорились?
– С вами договоришься, – обиженно проворчал Леонид, – друзья, называется.
– День ничего не решит, я уверен. Ведь так? Завтра вечером железно у тебя.
– Хорошо.
– А ты красавец, Серж, – говорил Александр, оказавшись в номере у Сергея. – Наверное, есть какое-то лечение от твоей болезни. Если бы я из-за каждой девочки, начиная со школьной скамьи до совсем недавнего времени, так бузил, мне бы пожизненное дали. Ты чего, вообще, хотел этим добиться? Показать какой ты больной? Чтобы Лена в очередной раз убедилась в том, какой ты больной? Что в прошлый раз, когда она тебя отшила, пусть через три года этой, как ее, любви, ты ей прохода не давал чуть ли не полгода, хотя прекрасно знал, что если женщина сказала «все», то все. Ведь так? И причин тут много! И совсем необязательно тот боров именно тогда и появился. Ты его помнишь тогда?
– Нет, – рассеяно ответил Сергей.
– Вот и я не помню. Просто появился кто-то другой. Вот у нее появился, а ты все эти годы сидел, да на фотку пялился. У тебя хоть девки были? Нет, не те, которых ты натягивал, глядя на фотку? – Александр замялся. – Что, грубо вышло? Ну, извини, доканал ты меня. Да, не было, похоже. – Александр остановился. – Знаешь, дружище… завязывай! У тебя есть мы, твои друзья, а когда есть мы, тебя есть кому вытащить, и мы тебя вытащим, как вытащим нашего толстячка. Не знаю, что там у него стряслось со старшей дочуркой. Уверен, что ничего серьезного, иначе бы Ксюха еще раньше в колокола забила.
– Что-то семейное, выходящее за его личные рамки, – нехотя произнес Сергей.
– Конечно, семейное! Да у него другого и не может быть. Ты, это, совсем отошел, или еще водички?
– Да все, – потягиваясь, сказал Сергей, – мне в душ, и я в полном порядке.
– Ну, давай, меня… черт, да что ж это такое? Никак не могу этого слова к себе соотнести, – жена ждет. У нас сборы. А ты воскресай из мертвых. Всего три дня, а довел себя до… хотя сейчас ты уже цел и невредим. За зеркало расплатился?
– Конечно.
– Ну, вот и отлично. Прогуляйся по городу. Сегодня, правда, дождь к вечеру обещали. – Александр зевнул. – Вот черт, о чем я сейчас говорю? Дождь к вечеру обещали! Это что, старость?
– Это рационализм, – предположил Сергей.
– Угу, так, значит, это называется. Ну, ладно… у тебя зонт есть?.. Тьфу ты, господи! Да что со мной?
– Все у меня есть. – Сергей рассмеялся.
– Все, бывай. Не забудь погулять. Позвоню. – Александр вскочил со своего места.
Погулять Сергей не забыл. Он намеревался не просто погулять, он хотел поставить последнюю точку. Как и сказал вслед отъезжающей Лене, он хотел попрощаться. Вот только как?
«Любовь, длиною в жизнь, – думал он. – Как так взять, да и поставить точку? Но мне это необходимо. Я сказал, значит, я сделаю. Да? Да, я сделаю».
Костюм Сергея еще оставался в химчистке. Он надел легкий плащ, взял зонт и вышел на улицу.
– Привет, – сказала девочка.
– Это снова ты? – удивился Сергей.
– Вижу, решил совершить очередную глупость, – предположила девочка.
– Какую? – поинтересовался Сергей.
– Увидим, хотя я очень надеюсь, что до этого не дойдет. – Девочка оценивающе присмотрелась к Сергею. – Ты же взрослый мужчина, а ведешь себя, как тот самый студент. Ты не повзрослел? Лена, не зря об этом вспомнила. Ты же и работаешь на ура, и друзья тебя уважают. Что ты выдумываешь?
– Я просто вышел погулять, – сказал Сергей.
– Меня не проведешь, – предупредила девочка.
– Кто ты? – решил спросить Сергей.
– Я? – Девочка посмотрела вверх. – Считай меня маленьким таким ангелом.
– А у ангела есть имя?
– Зови меня, как хочешь, это к делу не относится.
– Почему я раньше тебя не встречал?
– Я увидела, что ты дошел до крайней черты, и решила прийти на помощь.
– И на какую же помощь?
– Волшебство нельзя раскрывать, – вкрадчиво произнесла девочка. – Жизнь не бесконечна. Здесь и сейчас. Любовь, возможно, тоже, но…
– Но?
– Просто ее нужно найти, или… разглядеть…
– Разглядеть?
– Да, и понять, признаться себе в том, что это она.
– И ты мне в этом поможешь? – Сергей рассмеялся.
– Ты сам себе поможешь. Вот увидишь. Сейчас пойдешь по улице и встретишь Фею, в которую влюбишься.
– Ну, конечно! – Сергей продолжал смеяться.
– У мира много улиц, а у улиц много миров. Вы зациклились на своем замкнутом пространстве.
– Кто это мы?
– Вы все! Люди! – девочка остановилась, глядя на Сергея. Тот склонил голову. – Есть и другие улицы, и другие миры!
– Правда?
– Верь мне, я-то знаю, – серьезно сказала девочка. – В пространстве много дорог, и дороги ведут в другие миры. Многие похожи на ваши, другие совсем нет. Но, самое главное, что дорогу, какой бы она не была, выбираешь ты сам.
– Как? – воскликнул Сергей.
– Ты по ней просто идешь, – не задумываясь, ответила девочка.
– И дальше?
– Дороги длинные и извилистые. И много, кого можно на них встретить.
– Но, сейчас я в этом мире, и на этой дороге, – разочарованно проговорил Сергей. – И мне почему-то кажется, что не я ее выбрал. Ни дорогу, ни мир.
– Это так только кажется. Но, если ты и думаешь так, то это ничего не меняет. Ты и сейчас способен выбирать путь, дорогу, судьбу, свою жизнь, в конце концов. Только вот именно этого ты и не делаешь. Ты стремишься к… отчаянию.
– А как попасть в другой мир? – спросил Сергей.
Девочка рассмеялась.
– Этого я тебе не скажу. И зачем тебе это сейчас? У тебя в этом еще дела, и много дел. И пока ты тут нужен, ты будешь идти по этому миру, по его дорогам.
– Не по дороге, а по дорогам? – решил уточнить Сергей.
– Конечно! Вот посмотри, даже на этой улице сколько дорог.
– Так ты об этом? – разочарованно проговорил Сергей.
– Ты категорически не хочешь меня понимать, – строго произнесла девочка. – И знаешь почему?
– Почему?
– Сейчас ты собираешься совершить, пусть и завершающую, как ты сказал, но глупость. А глупость, какой бы она не была, остается глупостью.
Сергей покупал в цветочном ларьке букет роз.
– Все, я не могу на это смотреть! – Девочка вскинула ручки. – Попробуй услышать меня и свернуть с этой дороги. Договорились? Ау! Ты меня слышишь? Свернешь – купишь мне мороженое.
– Хорошо, – Сергей смеялся.
Девочка убежала.
Сергей уже знал, где живет Лена. Туда он и направлялся.
В подъезд он войти никак не решался. Остался стоять на углу дома, глядя во двор и собираясь с мыслями. В голове звенел голос девочки.
Он простоял на углу целый час, так и не сдвинувшись с места. И вдруг он увидел ее! Она выходила из подъезда, и выводила двоих детей, мальчика и девочку. Мальчику было на вид лет семь, девочке на пару лет меньше. Дети, сделав лишь шаг во двор, сорвались с места, и бросились к качелям.
– Мам, ты раскачаешь нас? – крикнул мальчик.
– Вы уже большие, сами справитесь, – сказала Лена.
– Ну, мам! – решив поддержать брата, вступила девочка.
Лена подошла к качелям и начала по очереди их раскачивать. Чем выше они взлетали, тем громче и звонче был их смех. Лена смеялась вместе с ними.
«Интересно, у нее еще есть дети? – почему-то подумал Сергей. – Я и не задумывался о том, что у нее могут быть дети… Смешно? Она в браке пятнадцать лет. Ну, конечно же, у нее есть дети!»
Дети смеялись! Их мать смеялась вместе с ними!
И тут Сергей вдруг понял, о чем говорила девочка. Она об этом даже не говорила, она была уверена в том о том, что Сергей сам об этом подумает, поймет, осознает, почувствует… увидит! И он увидел счастье в глазах Лены, счастье в глазах ее детей, и их взаимную любовь.
Начинался дождь.
– Быстро все домой! – воскликнула Лена.
Сергей обошел дом с противоположной стороны и вышел на аллею. Дождь усиливался. Он открыл зонт. Он шел по аллее один, под зонтом, с букетом цветов. Цветы он положил на лавку. Ему стало легко! Он закрыл зонт и ловил капли дождя. Он шел один по аллее и ловил дождь. Он шел на поиски новой дороги.
– А мороженое?
– Обязательно.
– 9 –
– Ну, что, готов выслушать стенания нашего большого брата? – спросил Александр, когда они с Сергеем уселись в его автомобиль, приготовившись отправиться на встречу с Леонидом. – Ты, я вижу, совсем посвежел.
– Осваиваю тактику перерождения, – сказал Сергей.
– Апа! Это что-то новое! – удивился Александр.
– Лучше не будем углубляться, – предложил Сергей.
– Как скажешь, – согласился Александр. – Ну, так как, готов?
– Теперь я готов ко всему, – бодро ответил Сергей.
– Да это просто чудо! Ты… прямо красавчик! Это точно ты? – не сдержавшись, воскликнул Александр.
– Тебе нужны доказательства?
– Было бы не плохо, но, так уж и быть, поверю тебе на слово.
– Тогда погнали. Я в предвкушении сказки о муках многодетного отца.
– Да после твоих буйств, все что угодно покажется детской сказкой, – сказал Александр, поворачивая ключ зажигания. – Ну, погнали. Я уверен, с ним ничего ужасного не произошло. Сам придумал эту самую сказку, наверняка. Ксюха молчит, а значит ничего страшного… ох, уж эти… сказочники! – Сергей рассмеялся.
– Кстати, твоей сказки мы с Лёней так и не услышали, – заметил Сергей. – Ты же понимаешь, что так просто скрыть причину такого феерического выступления тебе не удастся. Колись, новоиспеченный супруг, как докатился до такой жизни?.. До семейной жизни!
– Ты не поверишь? – вкрадчиво произнес Александр.
– Тебе-то? Ну, уж, теперь и не знаю, что и думать! Сказки-то, это по твоей части. Но… ты попробуй.
– Ты готов? – серьезно спросил Александр.
– Уже страшно, – прошептал Сергей.
– Это… колдовство, – угрожающе произнес Александр.
– Я в этом не сомневаюсь
– Так вот, значит, – начал Александр, не сводя глаз с дороги, – случилось это в Турции. Всего три месяца назад! Представляешь? Всего три месяца… и свадьба! Валяюсь я, значит, под своим зонтиком, на своем любимом шезлонге, и по мере возможности поднимаю свое бренное тело, высматривая добычу. Но попадаются одни слоноподобные особи, которых я каким-нибудь законом, вообще, не допускал бы в курортные зоны. А они все лезут и лезут нескончаемыми потоками! Для них это обычное времяпрепровождения, как дача в былые времена! Для них, по сути, кроме Турции, да Египта не существует стран, они о существовании других, просто-напросто и не подозревают. Забьют половину самолета, зачавкают весь салон, потом, старательно стирая пот со лба, еле передвигаясь, спустятся с трапа, заползут в автобус, передохнут в номере, и на пляж. А там как раскидают свои изящные телеса… я вот понять не могу, им так сложно следить за собой? Им самим не противно на себя в зеркало смотреть?.. И это человеческая раса! И еще они такие… вечно всем недовольные! Пыхтят, ворчат, и… жрут с утра до вечера – ведь все же включено! И ходят они еще так медленно, что создается впечатление, что они прямо тут сейчас и рухнут… и насмерть… так, о чем я?
– Отвлекся, – заметил Сергей.
– Извини. Ну, в общем, высматриваю я, а ничего не вижу. Искупался, плюхнулся на свой лежак, подсох и, совсем уже ни на что не надеясь в этот день, думаю закрыть глаза и, не знаю там, что можно делать с закрытыми глазами – поразмышлять? – Александр рассмеялся. – Только я подумал о том, чтобы закрыть глаза, как… увидел ее. Ее! Ее, Серега, ее! Это ж… эх! Она идет так медленно… нет, плавно так, грациозно, как же еще сказать? – изящно и… размеренно, так… да как бы это сказать-то, черт? Важно, что ли? Нет. Уверенно, да! Уверенно во всем, во всех, и, разумеется, в первую очередь, в себе самой, будто не замечая никого вокруг. Как Диана из… нет… как же ее? Как Венера из пены морской, только в шляпе и солнцезащитных очках, выплыла на берег и также медленно проследовала дальше. Походка, если б ты видел ее походку тогда ты, поверь мне, бросился бы целовать ее следы на песке! Кажется, так это говориться… или поется.
Я, разумеется, напрягся. Да, видел я ее метров с десяти. Направил свои окуляры в ее сторону. Оказывается, позади, не так далеко от меня, расположился целый цветник. Их было трое, вместе с ней. Как я их раньше не заметил? Это ж, я говорил, колдовство! Я стал наблюдать за ними. Но они, все они, остальные, меня уже не интересовали. Венера – вот была моя жертва, моя цель!
Я чуть не испекся за тот день! Боялся покинуть пост – думал, только нырну в море, как они исчезнут.
Под вечер, – да уже вечером, все вокруг покинули пляж – они стали расходиться. И вот удача, в разные стороны. Она пошла по лестнице наверх… о, как она шла! Эта туника, эти… ну, ладно.
– Итак, вперед и не упусти! – послышалось мне. Я оглянулся – никого. А голос был детский. Я тебе говорил, что это колдовство? Я клянусь, я слышал детский голос! Ты мне веришь? Не отвечай. Я слышал голос!
Сергей вздрогнул.
– Я? Чтоб я упустил? – ответил я в никуда, накинул свой колпак, шлепки, – один слегка порвался, но, такие мелочи меня никогда не смущали. В общем, облачился, как курортный рыцарь, и за дичью.
Идет она также медленно, также грациозно, изящным движением поправляя очки. Я уже за спиной. Обхожу ее, ну, собираюсь обходить.
– Вперед! – опять раздался детский голос.
Я, конечно, успел подумать о том, что это галлюцинации, что, может, я перегрелся, но меня это на тот момент не сильно беспокоило. Обхожу, значит, ее, и как бы случайно задеваю локтем.
– Ой, простите, я нечаянно, могу искупи… – начал было я, как обычно, но… тут бац и… молчу.
Ты не поверишь, что произошло? Я потерял дар речи. И вдруг, в этот самый момент меня как шарахнет молния! Я и встал, как вкопанный. И стою, как осел. И молчу. Она тоже остановилась, опустила очки, и я увидел ее глаза. Бог ты мой! Ее глаза! Это была вторая молния. Благо, она их сразу вернула на место, очки.
– Вы что-то хотели сказать? – спросила она.
Как ты уже, наверное, понял, это была третья молния. Я стою такой… весь наэлектризованный.
– Я… хотел… хотел… – Речь не хотела ко мне возвращаться.
– Хотели пригласить меня на пикничок? – продолжила она, – а после увести к себе в бунгало, ну а там, как пойдет?
Меня, наверное, действительно ударила самая настоящая молния, потому что я ни сдвинуться, ни сказать ничего не мог.
– Скажи что-нибудь! – Снова этот детский голосок.
– Что вы! – неожиданно для самого себя почти заорал я. – Я не из таких! Как вы?..
Она слегка улыбнулась, пододвинула очки и направилась дальше.
– Подождите! – Я кинулся за ней.
– Что-то еще? – спросила она.
Я бледнею… боже, какой у нее голос!
– Скажи правду! – крикнула эта чертова девчонка у меня в голове.
– Да! – вылетело у меня из глотки, – я из таких. – И тут же покраснел.
– Ценю честность. – И все равно идет дальше.
И тут я понял, что мне не хватает этой девчонки. А девчонка это тоже, видимо, поняла и как запищит:
– Иди!
– Меня зовут Александр, – отрапортовал я, как только снова поравнялся с ней.
– Неужели? – не останавливаясь, спросила меня она. – Какое имя было у вас вчера? Хотя, можете не отвечать.
– Это имя дали мне родители, – отчеканил я. – Клянусь!
Тут она остановилась и вообще сняла очки.
Бабах! Меня ударила четвертая молния.
– Знаете, Александр, – она коснулась моей щеки – ну, ты понял, это пятая молния, – я не намерена принимать участия в ваших играх, пари, гонках, охотах и прочих животных забавах, так что оставьте меня в покое. Будьте так добры?
– Не молчи, – прошипела мне в ухо девчонка.
– Не оставлю! – выдал я. – Ни за что! И нет никаких игр. Вы такая…
– Думай, балбес, – зудела девка.
– Знаете, что, Александр? Вы так тяжело подбираете комплименты, – в вашем возрасте, – сколько там, тридцать – сорок лет? – вам должно быть стыдно за свой скудный словарный запас, – и я представляю, какой контингент вы предпочитаете, если вам этого оказывается достаточно. И, вы же понимаете, меня это нисколько не умиляет. Это я вам намекаю, что нам с вами не по пути. Прощайте.
– Экстравагантная, изумительная, вы не такая, как все, вы ни на кого не похожи! Когда я увидел вас, выходящей из моря, решил, что вы Афродита. Вы просто волшебны. Вы неподражаемы!.. Вы потрясающе, удивительны, восхитительны! Вы ангел! Вы богиня! Вы словно сошли с картин Рафаэля! Вы… сама мечта!
Это все девчонка наговорила. Не могла помедленнее! Я повторил. Со словом «экстравагантная» у меня не очень получилось, да и вообще, ну, а так ничего. И в самом конце у меня как-то скомкано вышло. Но эффект был произведен!
Она остановилась. Снова эта улыбка и эта чертова молния!
– Что ж, вы милы в каком-то роде. Афродита, говорите, Рафаэль? Встретимся завтра на пляже. – И направилась дальше.
Меня как будто шпалой по голове огрели…
«Черт! Удачно получилось. Она не отшила, она дала надежду», – думал я и нагнулся, пытаясь как-то перевязать свой порванный шлепок.
– Что ты делаешь, балбес? – заверещала девчонка, – беги за ней. Вдруг ее не будет завтра? Мало ли что!
– Да где ты и кто ты такая? – не выдержал я.
– Сейчас не время! – отрезала чертовка, и как даст мне пинка… ну, или это мне так просто показалось.
Я бросился бежать. Чертов шлепок. Она уже была на территории отеля, за оградой, и заходила в двери. Я за ней.
