Виктор Владимирович Колесников
Сотканные из гнева
– Дуст! Нельзя! – достаточно громко отдал команду незнакомец, и существо село напротив солдата, уставившись на чужого пустыми глазницами. – Хочешь ли ты жить? – поинтересовался вошедший.
– Хочу, – невнятно произнес солдат, задыхаясь от сильного нервного потрясения и не отводя глаз от демонического отродья, из пасти которого исходило зловоние.
– Хорошо. Очень хорошо. Ты останешься жив, а пока что, тебе нужно поспать. – Резников наклонился над старлеем, закатил ему рукав и, нащупав вену, ввел Пропофол. Сознание Дмитрия помутнело, и он ощутил, как проваливается в черную гнетущую бесконечную тьму…
часть вторая
человечность
Вдали показался конвойный грузовик. Машина неспешно двигалась по растрескавшемуся асфальту. В ее кузове, будке, находились шестеро заключенных.
Зеки сидели на лавках в душном и темном кунге. Разговоры были запрещены, но и без жарких дискуссий эти люди понимали, что ничего хорошего затянувшийся путь им не сулит.
За годы заточения невольники не раз слышали, как военные в неизвестном направлении увозили отбывающих наказание. Иногда это были узники из соседних камер, иногда – их сокамерники. Ни один из тех, кого забирали, не возвращался назад.
Одним из зеков, следовавших в неизвестность, был Андрей Филатов по прозвищу «Змей». Этот ярлык он получил еще в армии. На гражданке мужчина занялся боксом и на ринге перед боем его представляли именно «Змеем». Прозвище «приклеилось» к человеку на всю жизнь. Андрей, как и остальные заключенные, ожидал окончания этого пути, когда дверь конвойного автомобиля откроется, и он, наконец-то, разомнет ноги, отказывающиеся его слушать за шестнадцать часов пути. Это был тот момент, который предвкушали все следовавшие в автомобиле. В дороге Андрей представлял десятки вариантов развития событий. Он размышлял о том, что ему придется убегать от своры обученных собак, а вслед за собаками его будут преследовать вооруженные до зубов богатеи, которые отвесили не малую сумму денег, чтобы поохотиться на людей. Он представлял, как оставшиеся дни, недели, месяцы, если повезет, он проведет в шахте, в каменоломне или в карьере по добыче песчаника.
Мысли одолевали мужчину, как и его хорошего друга – Максима Ушакова по прозвищу «Леший». Это был человек с тяжелой судьбой и в этом он чем-то походил на Андрея. Все детство Максим провел в Сибири, потом перебрался на Юг. Змей не знал куда именно, но слышал, что Максим годы работал лесничим, а потом переехал в город. Запил. Продал ржавую отцовскую шестерку и по стечению обстоятельств, в пьяной драке, убил человека. Леший служил в Десанте, а после, контрактником где-то на Востоке. В тюрьме многие слышали, что Леший может убить одним ударом, и что в гневе его сила становилась нечеловеческой. Да и сам Максим был крупнее остальных заключенных в автозаке.
Андрей оторвался от размышлений. Грузовик замедлил ход. Теперь машина двигалась по пересеченной местности. В кунге сильно трясло.
– А сейчас могли бы баланду хавать! – один из зеков открыл свой обделенный зубами рот и проговорил с досадой. – Так нет! На шашлык нас пустят или на колбасу! – после его слов раздался коллективный хохот.
– Из тебя колбасу!? Косой, не смеши! Ты на суповой набор тянешь мальца, не боле! – и снова хохот донесся из металлического кузова, нарушив тишину округи лесного царства. Длилось это недолго. Разговоры быстро пресек охранник, ткнув дубинкой в бок ближайшего к нему зека. Охранники, что находились в машине, отличались от тех, которых привыкли видеть невольники в тюрьме. Эти, хоть и были одеты в униформу сотрудников уголовно-исполнительной системы, все же отличались превосходной физической формой. Скорее, охранники походили на военных, нежели на сотрудников органов исполнительной власти.
Еще какое-то время грузовик следовал по ухабистой дороге, а потом просека стала гладкой, как зеркало, но лишь на мгновение, и вдруг машина встала как вкопанная. В будке воцарилась тишина. Андрей чувствовал напряжение. Один из зеков приподнялся, чтобы посмотреть в крохотное оконце, скорее служившее вентиляцией, нежели окном, но отверстие было установлено под углом и выходило под крышу будки, так что увидеть что-либо через него было невозможно.
Дверь открылась резко. В будку ударил яркий свет, и голос, искаженный репродуктором, разорвал напряженную тишину.
– Заключенные! Покинуть машину! – приказал некто. Зеки переглянулись и спешно вышли из грузовика.
Машина находилась в помещении. На первый взгляд прибывшим показалось, что они находятся в каком-то ангаре или бункере. Стены были бетонными. На воротах разместилась большая желтая надпись: «Уровень 0». Люди в черных робах, выстроенные в шеренгу у машины, осматриваясь, крутили головами по сторонам. Место не напоминало тюрьму, скорее, военный объект. Перед зеками стояли солдаты, облаченные в балаклавы и черную униформу. Они были вооружены автоматическим оружием, облачены в бронежилеты и разгрузку с запасными магазинами, гранатами и ножами.
– Зачем их так укомплектовали? Не уж то для нашего конвоя? – пробормотал Андрей стоявшему рядом Максиму. Тот лишь смотрел перед собой. Леший ничего не ответил товарищу. Возможно, оцепенение было вызвано страхом, а может, он размышлял о побеге, о том, что шансы сбежать при такой охране сводились к нулю.
– Заключенные! – раздался голос испод маски единственного безоружного солдата. Он стоял, скрестив руки за спиной. – Вы прибыли к нам для прохождения военной службы! Мы изменим вас, вашу жизнь и после вы уже не будете заключенными! Вы будете солдатами! Элитными воинами нашего государства!
– Командир! Против кого мы будем воевать!? – послышался голос из строя зеков. И он незамедлительно получил удар прикладом по позвоночнику. Солдаты словно акулы медленно курсировали вокруг строя, пока их командир говорил.
– Вопросы потом! А сейчас – все по камерам!
***
Солдат открыл лицо, сняв маску, и вошел в кабинет. За стальной дверью размещались апартаменты Михаила Резникова – Главы коллегии ученых, задействованных в проекте «Скиф», которому Резников посвятил более двадцати лет своей жизни.
– Как материал? – спросил Михаил, наливая в коньячные рюмки, подаренный дорогим гостем, французский коньяк. Именно этого гостя он с нетерпением ждал завтра. Миллиардер из Штатов захотел прикупить себе дорогую игрушку для целей, ведомых одному ему.
– Михаил Александрович, эти еще хуже, чем те, прибывшие на прошлой неделе, – солдат отрицательно покачал головой, когда Резников протянул ему коньяк. – Есть пара крепких парней. Но первые партии были в несколько раз качественнее этой. – Солдат стоял по стойке смирно у стола руководителя научного комплекса.
– Не знаю, Сережа, – Михаил откинулся в кресле, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и сделал маленький глоток. – Я лично просматривал материалы, подготовленные комиссией, и пришел к выводу, что эти заключенные не хуже предшествующих. Я даже читал послужной список двоих. Один – десантник, второй – служил в разведке. – Михаил смочил горло, сжал губы, проглатывая обжигающий напиток. Достал пачку сигарет и закурил. – Я думаю материал, что надо, – улыбнулся он, – но вызвал я тебя не для этого. Завтра у нас ответственный день, ты помнишь? – Сергей кивнул. – Так вот, выбери из вновь прибывших четверых самых никчемных, чтобы я не жалел о потере драгоценного материала, и выпусти тридцать четвертого. Пусть наши американские друзья насладятся шоу, – Резников улыбнулся и махнул рукой в сторону двери. Солдат отдал честь и вышел.
***
Андрей сидел в своей камере, походившей на тюремную, но вместо нар в ней стояла настоящая кровать. Скорее больничная койка, но под ее матрацем вместо продавленной сетки закреплялся металлический лист. Кровать оказалась тяжелой. Когда Змей попытался отодвинуть ее от холодной бетонной стены – у него ничего не получилось. Кроме того, что кровать была тяжелой, она была еще очень широкой и длинной. Камера освещалась лампой дневного света. Дверь в камеру была толстой, металлической с круглым и мутным оконцем с кулак в диаметре. «Все же лучше, чем было в тюрьме» подумал Андрей и умостился на твердой кровати.
***
Евгений сидел на кровати, свесив ноги. Он плохо спал этой ночью. Странно, ведь его накормили перед сном, и кровать, хоть и оказалась жесткой, но была явно удобнее, чем стоящая в его прошлой камере. В его голове крутились слова главного охранника о том, что он станет солдатом. «Я ж автомат первый раз увидел, когда меня «Беркут» брал» – размышлял заключенный. За дверью послышались шаги. Целая делегация направлялась к его камере.
Дверь распахнулась, и в комнату вошел солдат. – Вставай! Идем, – приказал он, и заключенный беспрекословно подчинился. Они двигались по темному и затяжному коридору к лестнице, ведущей наверх. Воздух был свежим. Не таким спертым, как в камерах. Перед ним на небольшом столе лежало всевозможное оружие. Женя обратил внимание на военный нож и сумку с гранатами, а также на снайперскую винтовку «СВД». Выбор боевого оружия был поистине велик. Пока оторопевший от увиденного арсенала зек решал, какое оружие выбрать, в помещение завели еще троих заключенных. Евгений знал их. С одним из отбывающих наказание он пережил несколько отсидок. Заключенного прозвали Клещ. Остальные, два брата Кирилл и Иван, вошли после Клеща и в недоумении косились на оружие.
– Берите оружие! – прорычал солдат и пихнул Кирилла в спину.
– Мы должны убить друг друга? – Евгений осмелился задать вопрос, мягко говоря, недружелюбной страже, и его дрожащий баритон разнесся по узкому коридору.
– Нет, – улыбаясь сказал охранник, – на вашем месте я бы, наоборот, держался вместе! И постарайтесь прожить подольше! – солдат улыбался, но заключенные не видели его дьявольской улыбки под черной маской. Военный толкнул ближайшего к нему заключенного, приговаривая, – не дрейфь! Может тебе повезет и это будет быстро. – Зеки боялись того, что скрывалось за стальными дверями. Пока что, по ту сторону помещения их ждала только неизвестность. И как тогда казалось заключенным – нет ничего страшнее этого. Они ошибались…
***
В темном помещении, которое освещалось множеством экранов, собрались люди разных каст. Все главы отделов – ученые и глава отдела технических разработок. Начальник охраны расположился у входа в комнату. Делегация из Соединенных Штатов разместилась в первом ряду вместе с Михаилом Александровичем Резниковым. На одном из экранов рябь сменилась картинкой. Собравшиеся наблюдали за четырьмя вооруженными людьми, пробирающимися сквозь ветви и кустарник, плотно укрывающий округу.
– Итак, смотрите. Сейчас тридцать четвертый обнаружит цель. Его уникальный интеллект – творение, которым я горжусь больше, чем средством, меняющим белково-азотный баланс… – Резников откашлялся, – Так вот. Интеллект обработает возможные варианты устранения противника, выберет один и начнет действовать. На решение этой задачи у него уйдут десятые секунды! – в конце он повысил голос. Ученый был возбужден. – Смотрите внимательно. Шоу может закончиться очень быстро.
***
Евгений пробирался сквозь заросли, выставив перед собой нож. В другой руке он держал сумку с гранатами. Остальные зеки шли, растянувшись в линию, чуть сзади. Ни один из заключенных не понимал, что происходит и кем является противник: профессиональными солдатами или такими же, как и они – обреченными на смертельную схватку невольниками. Численность противника и его место дислокации зеки не знали, но изначально решили держаться как можно ближе друг к другу. Люди шли через густой подлесок. Кирилл и Иван двигались рядом. Они озирались назад и внимательно смотрели по сторонам. Было тихо. Ветра в лесу не было, как и щебета птиц.
– Странный лес. Ни ветра, ни звуков зверья, – едва слышно сказал самому себе Женя. Единственное, что он слышал, так это хруст сухого хвороста под ногами, собственное дыхание и сердцебиение.
– Может, наш враг невидимка? – Прошептал Кирилл. Когда Иван проходил здоровенный дуб, Кирилл обернулся, но брата не было рядом. – Что за Черт!!! – зек крикнул, и его слова разлетелись по окрестностям леса. С другой стороны раздался треск. Валились деревья. Зеки метнулись в сторону, но Кирилл остался на месте, когда на его шее сомкнулась огромная кисть.
Женя подбежал к Клещу. В дереве, рядом с его перерубленным телом, торчала изогнутая СВД. На глазах Жени выступили слезы. Это не были слезы скорби. Он очень боялся за свою жизнь. Заключенный бросился прочь. Он бежал так быстро, как только мог, едва уклоняясь от ветвей, попадавшихся ему на пути, а следом раздавались глухие удары – шаги неведомого зверя, великана, шаги демона, пришедшего за своей собственностью – урожаем грешных душ. Шаги и треск ломающихся деревьев от нечеловеческого натиска подстегивали уголовника бежать что есть силы, невзирая на катастрофическую нехватку кислорода и пульс, бивший непрерывной пулеметной очередью. Женя был человеком и, как остальные люди, хотел жить больше всего на свете. Пробираясь сквозь ветви, царапавшие лицо, в его мозгу вспышками появлялись воспоминания. Он вспоминал мать, которая до сих пор ждала его дома, дочь, которая так и не видела отца, и свой родной дом, в котором не появлялся около пятнадцати лет. Человек бежал столько, сколько мог, пока не споткнулся о едва заметный, торчащий из листвы, корень дуба. Пропахав несколько метров подлеска, он попытался вскочить и продолжить бежать, но страх оказался сильнее: он поработил тело и сознание беглеца. Заключенный закрыл глаза, стиснул зубы и сжал кулаки. Преследователь не заставил себя долго ждать. Женя почувствовал грузные шаги. Монстр настиг жертву.
***
– Вот и закончилось представление! – воскликну Михаил, когда тридцать четвертый разорвал последнего заключенного. Но его объект внимания, заказчик из США, был бледным и выглядел шокированным. Он молча вскочил с кресла и направился к выходу из комнаты, вся свита – два телохранителя, переводчик и несколько советников, направилась следом. Когда Резников настиг американца в коридоре, он лишь сказал ему, что хотел совершенно не этого. Такого ответа ученый не ожидал. Оставалось только действовать, и действовать жестко. Михаил понимал, что никто не должен был узнать, чем они тут занимаются, во всяком случае, кроме тех, кто поддерживал и приобретал его оружие.
– Позаботься о том, что бы эти янки не покинули нашу обитель, – Михаил выдержал паузу, пока Сергей не подошел совсем близко, и добавил, – живыми!
– Я уже позаботился, Михаил Александрович.
***
Американцы следовали по коридору. Помещение освещалось тусклыми желтыми лампами, и когда делегации оставалось пройти несколько десятков шагов до двустворчатой двери, она распахнулась. Ее части с силой ударились о побеленные стены, и в коридоре появилось «нечто». Тусклый свет не давал рассмотреть темную фигуру, но люди видели странный силуэт, который не походил на ранее показанное чудовище. Этот монстр был чуть больше человека, сгорбленный и частично скрытый под металлическими листами, к которым были подведены трубки и провода. Внезапно свет погас. Телохранители что-то кричали своему «хозяину». Прозвучали выстрелы, вспышки которых освещали приближающуюся к ним глыбу плоти и стали.
***
– Здравствуйте, мой дорогой друг! – доброжелательно прозвучал голос Резникова, когда в его кабинет вошел доктор Казанцев. Казанцев Виктор Анатолиевич работал в отделении биоинженерии и последнее время занимался совместной с отделением фармакологии разработкой инъекций по изменению белково-азотного баланса организма. – Как вам новый материал? Тот, что пришел несколько дней назад? – поинтересовался Резников.
