Виктор Новин
Ставя диагноз

Эля внимательно рассматривает разложенные перед ней фотографии формата А3 и объясняет посетителю, который сидит перед ней и все тщательно записывает:

– Эту – Менгесу. Цену не называй, пусть предложит сам. А ты поторгуйся и сделай это грамотно. Я тебе вот тут на обороте нужные циферки накарябала. Конечно, не мешало бы эту старую еврейскую пройду нагреть напоследок, но ведь он же таки Менгес. Назло мне раньше чем нужно помрет и на том свете придет стыдить за мою жадность. Обязательно огромный ему от меня шалом алейхем. Триптих я обещала Зое. Кстати, как она? Когда? Жалко Клёпу. Чудная была кошечка. В любой локации очень живо получалась. Ты же знаешь – я больше спец по собакам, но с Клёпой как-то ладила. Седьмая и одиннадцатая – говно. Почему? Внимательно глянь. Что видишь? Правильно – тут свет, там – тень. Дай порву, и цифру сотри, чтоб не было соблазна. Я твою подлую натуру знаю. Как только в этой богадельне кони двину, вы все сразу мой хлам пристраивать начнете, и ты в первую очередь. Да еще в разы дороже. Как иначе: художник в ящик сыграл – картины сразу в цене взлетают. Чё голосишко-то дрогнул. Ты мне тут разревись еще, замажь всё вокруг своими соплями. Соберись. Работаем. Что скажешь о десятой? (Слушает посетителя и согласно кивает головой). Хорошо, что я тебя год назад не послушала. Ну, вот что бы мы сейчас туда отправили? А десятая весьма недурна. Ты мое завещание помнишь? Что там по поводу памятника? Пра-а-авильно. Строго по эскизу. Вот на эту мою блажь транш с десятой и потратишь. По уму все сделаешь – еще и останется детишкам на молочишко. В следующий раз пусть Зойка ко мне придет, мы с ней Клёпу помянем. Компотом из сухофруктов. Хорошая все-таки была кошечка.

***

Марго сначала пыталась прислушиваться к разговору Эли с ее посетителем, но потом включилась в беседу со своей подругой, пришедшей ее навестить:

– А он что? А ты что? А он? Вот козлина! Прям так и сказал: «Останусь с женой?» Три года коту под хвост. А я тебе говорила. А ты меня не слушала. Надо было от него сразу же залететь, и вот бы он у нас где был (с силой сжимает пальцы в кулак). Ой, что ты мне говоришь – презерватив тоже бракованный может попасться, ну-у, или дырочку в нем проделать. Чего теперь-то лайфхаком делиться. Надо найти другой презерва… тьфу ты, другого мужика тебе надо найти. Да я-то тут при чем? Где я тебе его найду? Тут что ли? Хотя-а-а, если поднапрячься. Короче, надо думать. Ну, мать, на тебя не угодишь. То найди, то не найди. Публика, между прочим, в моем дурдоме весьма приличная. Есть очень симпатичные психи. Позавчера в парке на прогулке с одним челом познакомилась. Прикинь, он торшер. Интеллигентный, высокий, зад фактурный. Подумаешь, что его вечно к розеткам тянет, как видит – так два пальца обязательно в дырки сует. Оно и понятно – торшеру без электричества никак. Да я же шучу, дурында. Ха-ха. Ты бы сейчас своё лицо видела. Нет, про парня, который торшер, все правда, шучу про то, что он тебе подходит. А может быть тебя с Бэтменом свести. Он через пару недель выходит. Блин, ты что ли ни одну киношку про него не смотрела? Во-от, он и есть. «Ох, болять мои крылья». Хрен его знает, как он выглядит. Как Бэтмен и выглядит. В маске, шапочке с рожками и в черной пижаме. На подбородке ямочка. Пытался летать с пятого этажа – прилетел башкой в сугроб. Мозгов там под рожками, видать, хватило, чтобы зимой в белку-летягу превращаться. И снега, видать, тогда прилично нападало. У него, когда ремиссия, котелок нормально варит. Он финансовый аналитик и на бирже по акциям круто всё соображает. Бабла, короче, до хэ. Так что может себе позволить хоть в мышь превращаться, хоть в хомячка, хоть в синего бегемота.

***

К Полин сегодня, как и во все остальные разрешенные дни, пришла ее единственная подруга-адвокат, которая, кстати, ее сюда и определила. Она оперативно нашла благотворительный фонд, который взял на себя все расходы по лечению Полин:

– Верууунча, почему такое лицо? Птифурчик будешь? Спасибо тебе за вкусняшки. Меренговый рулет в прошлый раз прям сказочный был. Что там у вас на воле? Не может быть?! Ты поэтому ко мне так долго не приходила? Какой еще коронавирус? Как лихорадка Эбола или как бубонная чума? Ой, лучше не рассказывай, а то я бояться буду. Уже боюсь. И ведь эти сволочи по радио ни слова об эпидемии. Как по какому радио? По обычному, которое Павлов изобрел. Или радио Попов изобрел, а у Павлова собаки были? Фу-уф, у меня от здешней терапии голова кругом идет. Помнишь, как ты меня на Новый год напоила, и передо мной потом твой Марик с двумя хвостами и двумя головами скакал? Сейчас та же история. Ой, ты только у администрации про радио ничего не спрашивай, здесь всё под запретом. Если они про наше радио узнают, обязательно отберут. Нет-нет, я себя нормально чувствую, ничего не болит. Вот с Гузей подружилась. Можно я ей конфету дам? Вот эту большую шоколадную. Ей потом фантик нюхать и нюхать. Она с этого дела тащится. Гузя, на кафеку. (Протягивает Гузе большую конфету в ярком фантике). Бедная ты моя. Представляешь, к ней ведь вообще никто не ходит. За три года, пока мы тут лежим, у нее никто не разу не был. Как два месяца? Прикалываешься? Я тут уже три года лежу. Как мама умерла, так я сюда и попала. Что Новый год?! Да-а, я тебе только сказала, что помню этот Новый год. Почему не состыкуется? Просто ты меня тогда на праздники отсюда забрала. Не забирала? Значит, я сбежала. (Переходит на шепот). Я каждый день хочу отсюда сбежать. Но они следят за мной. Через радио. И в душе. Во всех таблетках микрочипы для слежения. Очень хитрые жучки. Они работают-работают, потом без следа растворяются. Видимо, какие-то биотехнологии. Наноботы! Вечером выпьешь, а утром в какашках ни-че-го. Я каждый день проверяю. Как это зачем? Ты вообще что ли ку-ку? Я обязательно найду бракованный чип, который не успеет раствориться, и предъявлю им как доказательство вопиющего нарушения Женевской конвенции. (Громко, во весь голос). Слышите, вы, волки в овечьих шкурах, я докажу вашу вину, всех вас на чистую воду выведу. Я докажу! Докажу! Докажу!