Ваня Кирпичиков
Пропасть
Надо сказать, что Костику было безразлично его будущее. Он любил поесть, поспать. Много времени посвящал тому, чтобы сидеть у себя в комнате и смотреть на потолок и стены, разглядывая узоры на грязных обоях комнаты. Он любил такое времяпровождение. И сильно обижался, если кто-то его отвлекал от этого серьёзного дела. Ковыряясь в раздутом носу и размазывая содержимое носа об обои, он думал о многообразии миров и вселенных, о смысле бытия, о коте Ваське, но никогда не размышлял о институте. Не тянуло его туда и баста. Мать созерцала сына, его тупой взгляд на обои, его бессмысленные глаза, но была почему-то уверена, что так надо, что скоро экзамены и что Костику надо поразмышлять о себе и о своем будущем.
И вот начались долгожданные экзамены. Нелюбов в сопровождении кота пошел в аудиторию показывать свои знания. Мать, стоя возле института и ожидая результатов, почему-то завыла. Её глухой вой прерывался какими-то молитвами. Обстановка была накалена. Только отец, находясь в алкогольной коме, спокойно спал на вонючем диване, мурлыкая во сне.
Результаты экзаменов никого не обрадовали – одни двойки. Отец, узнав об итогах, заулыбался самому себе и впервые пожал руку сыну, произнеся слово ”нет”. Мать жестоко выпорола Костика. Она рубила известной веревкой наотмашь и верещала как резаная, заглушая крики Нелюбова. Итог действа таков – кровавая рожа Костика, его и матери обосраные портки. День удался. Всё пропало.
На следующий день неудавшийся горный инженер сидел у себя в комнате-молельне и все также пялился в драные обои на перпендикулярной стене. Был спокоен и уверен в завтрашнем дне. Аморфный отец бесцельно блуждал из комнаты в комнату и твердил всеми узнаваемое ”нет”. Ближе к вечеру очумелая мать, придя в какое-либо сознание, потупив взор в замшелые обои, резюмировала, что Костику надо идти учиться на философа, а не на горного инженера – ведь он же мудр и прозорлив, не зря же он смотрит на обои, там ведь сосредоточен клад знаний мировой. Посему решили так – Костик несет документы в другой институт, пока еще есть время.
И тут жизнь Костика повернула к пропасти. Он гулял опять возле нее. И снова любовался красотой рельс, глубиной пространства между обрывом и дном. Видения теперь были более красочные и чувственные, чем ранее – полет вниз головой в пропасть, оторванная голова, катящаяся по рельсам в далекую перспективу, разрубленное напополам бездыханное тельце. Костик чуть не провалился вниз от поразивших его призрачных фантазий-фантомов. Он уцепился в траву, его колотило. Он судорожно стал перебирать ногами и руками и вскоре выкарабкался и побежал от пропасти в свою комнатенку-келью, сломя свою тупорылую голову.
